Текст книги "Прикосновение лунного света"

Глава 10
Шира

Когда двери во двор распахнулись и моему взору предстали Претендентки и представительницы знати в дамских седлах на разряженных лошадях у лестниц, мне сразу захотелось повернуть обратно.

Длинные юбки женщин ниспадали почти до самой земли. Дамы сменили свои яркие бальные платья из нежных воздушных тканей на парчу и бархат темных оттенков и надели шляпы, из-под которых дерзко выглядывали их узкие заостренные уши. Кожаные перчатки, высокие воротники и прочная обувь довершали охотничьи наряды. Хотя я сомневалась в том, что в этом действительно можно было охотиться. Впрочем, это относилось и к платью, которое Канан сшил для меня прошлой ночью.

Я не хотела туда спускаться. Остановилась как вкопанная, стараясь найти хороший предлог. Какое впечатление я произведу, если буду бежать по земле вместе с охотничьими собаками, в то время как остальные Претендентки будут восседать на своих благородных лошадях?

Однако вопрос о том, могу ли повернуть обратно, тут же отпал, когда пегая кобыла отделилась от группы всадниц и устремилась ко мне. Верхом на ней ехала Майла. Улыбаясь самодовольной улыбкой, она изучающе рассматривала мое платье.

– Тебе стоило бы сразу же приказать его подшить, – заявила она. – Все в тронном зале заметили, как оно тебе было велико.

– А тебе стоило бы просто сдохнуть, – недолго думая, брякнула я в ответ.

Глаза Майлы удивленно расширились, и она с возмущением воззрилась на меня. Я подхватила свои юбки, слетела по ступенькам вниз и прошла мимо нее. Позволять ей провоцировать меня снова и снова было не лучшей идеей, но я ничего не могла с собой поделать. Едва Майла открывала рот, я тут же вспыхивала от ярости.

Возможно, причина была в том, что она видела во мне. А может быть, в том, что она могла разглядеть больше, чем я хотела признать. Майла считала меня обманщицей и в некотором смысле была в этом права.

– Видишь? Именно поэтому тебе нечего здесь делать! – крикнула она мне вслед, ведя лошадь рядом со мной. – Тебе стоит вымыть свой поганый рот с мылом. Думала, чтобы взойти на трон, тебе достаточно просто проникнуть во дворец? Королева никогда и ни с кем не стала бы так разговаривать. А кроме того: ты хоть раз задумывалась, что я на самом деле всего лишь хотела сделать тебе одолжение, предоставив это платье?

Я резко остановилась.

– Ты сама-то веришь в это? – ядовито выплюнула я.

– Во всяком случае, в другом наряде ты не смогла бы и показаться в тронном зале, – возразила она с твердой убежденностью.

Я закатила глаза и направилась дальше. Неужели она и впрямь считала себя благодетельницей? Если Майла верила в то, что говорила, она лишь обманывала саму себя.

– Ха! – бросила она мне вслед, пришпорила свою лошадь и промчалась так близко от меня, что мне пришлось увернуться от нее.

Не в силах сдержаться, я уже собиралась извергнуть ей в спину проклятие, когда чьи-то осторожные пальцы легко коснулись моего плеча.

– Миледи?

Донельзя взвинченная и исполненная ярости, я рявкнула в ответ «Что?», обернувшись так быстро, что конюх испуганно отпрянул от меня. К счастью, я не зашипела на него, иначе он, наверное, тут же с воплями унес бы от меня ноги.

– Эмм… – пробормотал он, протягивая мне поводья лошади. – Мне поручили…

– Это для меня? – изумленно спросила я.

Юноша прочистил горло.

– Мне сказали, что у вас нет собственной лошади, – объяснил он. – Мне поручили предоставить вам эту. Она из королевских конюшен… Очень послушная.

– Спасибо, – пробормотала я, слегка смутившись.

Если я в самое ближайшее время не научусь владеть собой, меня вышвырнут из дворца задолго до того, как я узнаю, в чем заключалась моя задача. Взгляды всех собравшихся уже сосредоточились на мне, и я поспешно схватила поводья.

Конюх с облегчением вздохнул и исчез так быстро, что я даже не успела спросить у него кличку своей лошади.

Быстрый взгляд на спину животного оправдал мои опасения. Мне придется ездить верхом, сидя в дамском седле. Для такой воровки, как я, верховая езда была важным умением. Никогда не знаешь, в какой момент при побеге тебе может пригодиться лошадь. Нескольких мне даже пришлось украсть. Но никогда прежде мне не приходилось садиться в дамское седло.

– Как насчет того, что я буду называть тебя просто Брауни? – спросила я коня.

Я наклонилась, пытаясь выяснить, с кем имею дело – с жеребцом или кобылой, – когда меня накрыла чья-то тень.

– Что-то ищешь? – спросил Атура.

– Нет. Ну, если только свое самоуважение, – ответила я, выпрямляясь. – Оно куда-то пропало, едва я ступила во дворец.

Атура сидел верхом на черном жеребце, с трудом сдерживая норовистое животное. Конь фыркал, беспокойно переступая с ноги на ногу. Едва уловимо изменив положение своего тела, Атура направил упрямого жеребца ближе ко мне.

– А я ничего такого и не заметил, – сказал он с едва уловимой улыбкой на губах. – Ты умеешь ездить в дамском седле?

– Как раз собираюсь научиться, – отозвалась я.

– Атура, – позвала Майла, помахав ему рукой.

Он кивнул в ее сторону, быстро взглянул на меня еще раз, а затем пришпорил своего коня.

Видимо, Майла нисколько не обрадовалась тому, что снова увидела Атуру в моем обществе. Она устремила на него свои большие оленьи глаза, произнесла что-то, чего я не могла разобрать на расстоянии, а он, отвечая, погладил ее по щеке тыльной стороной ладони. Тут же на губах девушки заиграла улыбка, а на щеках расцвел румянец.

То, что она старалась держать Атуру на должном расстоянии от меня, было мне на руку. Чем чаще его видят рядом со мной, тем с большей вероятностью поползут слухи. Я не хотела быть причиной того, что его секрет раскроют. И все же не могла отрицать, что еще никогда и ни с кем не чувствовала себя уютнее. Быть может, оттого, что каждый из нас прятался за своей маской. Я долго, слишком долго смотрела ему вслед, пока мне наконец не удалось избавиться от этих мыслей.

Я снова повернулась к лошади, соображая, как влезть ей на спину, не сломав себе при этом ноги.

– Вот она! – закричал кто-то.

Я посмотрела в сторону, куда все повернули головы, и за суетливой толпой всадников разглядела бок коренастой чалой лошади. На ней восседала Риэлла, хотя мне удалось увидеть только серебристые волосы девушки.

– Впечатляет, – обронил высокородный альб, чья лошадь перебирала копытами рядом со мной.

– Выглядит поистине по-королевски, – согласился другой.

Стоя на земле, я ничего не могла увидеть. Тем более что, будучи ночной альбой, я была на голову ниже большинства присутствовавших. Риэлла направила свою лошадь через ряды всадников, собирая похвалы и восторженные возгласы. Когда я наконец смогла разглядеть девушку, у меня просто отвисла челюсть.

На ней была моя одежда! Обтягивающие доспехи, сшитые из обрывков кожи, дополняли короткий плащ и прочные перчатки. Воротник был высоко поднят, а голову Риэллы украшала остроконечная шляпа, украшенная вороньими перьями. Она сидела на лошади по-мужски, как рыцарь, в высоких ботфортах по колено, натянутых поверх кожаных брюк, и с арбалетом, закрепленным на спине.

– Смелая комбинация. Очень элегантно, – пробормотал кто-то.

– Совершенно необыкновенная молодая женщина.

– Воровка, – прошипела я и шагнула к ней.

Мой взгляд упал на Майлу, которая в первый момент, казалось, была застигнута врасплох не меньше, чем я. Но Высшая быстро взяла себя в руки и вскоре, приподняв бровь, посмотрела на меня с вызовом в глазах. Как будто только и ждала, что я выйду из себя и поплачусь за это. Вряд ли мне удалось бы объяснить, откуда у меня взялась эта одежда. Если выяснится, что Канан украл ткань и кожу у своего хозяина и помогал мне за его спиной, то в худшем случае он потеряет место, а возможно, и одну из рук. Стиснув зубы, я проглотила свой гнев и снова отступила назад.

Священные охотничьи угодья раскинулись недалеко от Харана.

Я остановилась на холме в стороне от лагеря, и мой взгляд блуждал по морю листьев, отливающих серебром. Они шумели на ветру, который трепал мои волосы, и мной овладевало странное ощущение единения. Того самого, которое я ощущала в лесах моей родной провинции. Словно лес звал меня, нашептывал мое имя и рассказывал о скрытых желаниях, зарытых в моем сердце так глубоко, что даже я сама не подозревала о них.

– Красиво, правда? – спросил Атура.

Я не обернулась.

– Разве я не говорила тебе держаться от меня подальше?

– Насколько я знаю, нет.

– Значит, я делаю это сейчас, – сказала я, борясь с желанием повернуться к нему.

Атура встал рядом со мной, тоже устремив взгляд в сторону Серебряного леса. Неужели он не понимал, что снова и снова искать встреч со мной было ошибкой? До сих пор никто еще не подозревал, какую тайну он хранил, но если его будут так часто видеть рядом со мной, правда обязательно откроется, и это был лишь вопрос времени.

И все же это не было той истинной причиной, по которой я не хотела видеть этого мужчину. Стоило мне только взглянуть на него, и я уже чувствовала себя слабой. Но я не хотела быть такой. Атура излучал такое обаяние, что мои колени слабели, а голова теряла способность мыслить ясно. И дело даже не в том, что я тонула в огне его глаз. Один лишь только терпкий сладковатый аромат, исходящий от него, способен был свести меня с ума.

Я упрямо смотрела вперед, стараясь не показать ничего из этого. Я не хотела принадлежать к числу тех юных девиц, которые глупо и наивно бегают за красавцами мужчинами. Я никогда не была такой и не намеревалась такой становиться. Особенно из-за него.

– Справилась с дамским седлом? – спросил Атура.

– Я же сказала, для меня это не проблема, – солгала я. В действительности же эта поездка была самой странной из всех, что мне когда-либо приходилось переживать. Как другие женщины справлялись с этим? Загадка.

– Ты стоишь здесь в полном одиночестве, в то время как другие Претендентки используют возможность заиметь новые связи. Найти друзей очень важно, и сегодняшняя охота – лучший для этого способ.

Я сомневалась, что хоть кто-нибудь из этих дворян знал, что такое дружба.

– Как долго не будет Риэллы? – спросила я, чтобы сменить тему. Девушка уехала несколько часов назад, и до сих пор от нее не было ни слуху ни духу.

– Серебряный лес велик, а белых оленей не видели уже давно, – сказал он. – Ты знаешь, что, согласно легенде, корни Серебряного леса пронизывают весь Фархир и переплетаются с корнями всех остальных лесов страны?

– Атура? – услышала я голос Майлы, окликнувший мужчину. Я взглянула в сторону лагеря и заметила девушку между палатками. Неужели она думала, что Атура сбежит, если она не будет постоянно следить за ним?

– Твоя подруга ищет тебя, – сообщила я.

– Невеста, – поправил он меня.

Слово хлестнуло меня, как пощечина. Но какое мне дело до того, что Майла обещана ему? Это вообще не должно было меня трогать. И все же я чувствовала себя так, будто меня предали.

– Но ты же?.. – озадаченно начала я.

– Что я? – перебил он, словно не понимая, к чему я клоню. И посмотрел на меня почти укоризненно. – Наш союз был устроен много лет назад. Он несет выгоды для обеих семей.

Счастливым из-за этого он не выглядел. Скорее, совсем наоборот. Атура говорил так, словно выучил эти слова наизусть и повторял до тех пор, пока не поверил в них сам. Но когда я смотрела на него, было ощущение, что видимость, которую он старался поддерживать, вот-вот рухнет. Он казался мне узником своих обязанностей, своей страны, своего истинного народа и собственной семьи. Была ли у него вообще своя, личная жизнь? Испытывал ли он хоть какие-то чувства к Майле или уже утратил способность что-либо чувствовать? Настоящие чувства, выходящие за рамки показухи, в которой он погряз по самые уши.

Ведь должен был он понимать, насколько опасно для него вступать в брак с такой чистокровной альбой, какой была Майла. Однажды она узнает правду. Самое позднее – когда у них появятся дети.

Я не могла себе представить, чтобы Майле было известно, во что она ввязалась. Учитывая, как она обошлась со мной при нашей первой встрече, эта альба передала бы Атуру в руки кровопийцам быстрее, чем он успел бы воззвать к их с Майлой любви.

Но, быть может, я неверно понимала то, что происходило между ними. Возможно, я знала Майлу не так хорошо, как считала до сих пор.

– Так она знает? – спросила я. – Или хотя бы догадывается?

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – холодно ответил он и снова повернулся к лесу.

Выражение его лица оставалось жестким, но в глазах Атуры я увидела кое-что еще. Пылавший там огонь, казалось, сжигал каждое возникающее чувство. Атура не позволял себе слабости. Ни перед кем. Даже передо мной, хотя в этот момент я ничего не хотела больше, чем пообещать ему, что мне он может доверять. Я знала правду и была последней, кто предал бы его.

Но ведь Атура никогда открыто не говорил мне, что в его жилах течет кровь ночных альб. Возможно, он делал все эти намеки неосознанно, и теперь я просто поставила его перед фактом. Я очень хорошо представляла себе, каково это, когда тайна, которую ты хранишь всю свою жизнь, внезапно оказывается у всех на виду.

– Передо мной тебе не нужно притворяться, – тихо шепнула я и снова повернулась к лесу.

Мы молчали довольно долго, и я думала, что в любую секунду Атура может уйти, оставив меня стоять в одиночестве. Но потом его взгляд обратился ко мне. На его губах появилась нежная улыбка, и я почувствовала, будто огонь в его глазах излучает тепло, проникающее в самые заповедные глубины моего тела.

– Но я должен, Шира, – возразил он.

Я покачала головой. Если нам, ночным альбам, приходилось хранить секреты друг от друга, как что-то вообще могло измениться?

Атура поднял руку, коснулся моей щеки, и снова эти чары, словно заклинание, подчинили меня, парализовав все мое существо. Мужчина подошел ко мне так близко, что я почти поверила, будто слышу биение его сердца.

– Есть вещи, которые я не могу произнести вслух, – объяснил он. – Вещи, которые навсегда должны остаться тайной. И для тебя, и прежде всего для Майлы. И тебе нужно попытаться забыть о том, что, как тебе кажется, ты знаешь. Ради нас. Можешь это сделать? Можешь обещать мне это?

– Нет, – сказала я.

Его глаза сузились, и впервые с тех пор, как мы встретились, я почувствовала, что Атура тоже несет в себе страхи. Он умело скрывал их, но в этот момент они предстали передо мной совершенно открыто. Жизнь Атуры зависела от сохранения тайны его происхождения.

Он бастард или сирота? А может, его подменили при рождении, чтобы внедрить в благородную семью и использовать как оружие против высокородных альб? У меня было так много вопросов, но я не могла задать ни одного из них.

– Я не могу забыть, – добавила я. – Но я могу молчать.

– Я верю тебе, – сказал он, опуская руку.

Атура отступил на шаг и покачнулся, словно чары, которые оказывала на меня его близость, воздействовали и на него самого. Может быть, он тоже чувствовал эту связь между нами? Если так, он пытался отрицать это так же, как и я.

Он прочистил горло и снова повернулся к Серебряному лесу.

– Если Майла станет королевой, она не произведет на свет потомства, – пояснил он. – Ведь тогда ее единственным ребенком будет Фархир.

Сказанное объясняло, почему Атура был готов вступить в этот брак. Ребенок мог раскрыть его происхождение. Но если он будет женат на королеве, ему не придется беспокоиться об этом. Но так ли представлял себе Атура свою жизнь? Свадьба по договоренности, отсутствие детей и жена, которая, являясь королевой, будет не только могущественней и влиятельней, чем он, но станет его прямой повелительницей? И все это время никто не должен знать, кто он такой на самом деле. Потому что если обнаружится, что командующий королевской армией и супруг королевы несет в себе наследие ночи, Фархир просто развалится.

Быть может, именно поэтому Атура так заботился обо мне. Если моя кандидатура очистит имя ночных альб, это станет единственным для него шансом когда-либо сбросить маску. Однако Атура и не подозревал, что все будет только хуже, если выяснится, кто я такая на самом деле.

– Атура! – снова позвала Майла.

Я посмотрела в сторону лагеря. Майла все еще искала своего жениха и в конце концов обнаружила его возле меня – ненавистной ей ночной альбы. Черты ее лица на мгновение исказились, но она быстро пришла в себя, улыбнулась и поманила Атура к себе.

– Я еще вернусь, – снова посмотрев на меня прищуренно, сказал он. – Говорят, ночные альбы способны понимать язык леса. Не позволяй им заманить тебя. Будет обидно, если ты скроешься от нас, не успев выполнить поставленную перед тобой задачу.

– Едва сдерживаюсь, чтобы не убить какого-нибудь дикого зверя голыми руками, – сухо ответила я.

Ухмыльнувшись, Атура ушел, а я снова обратила взор к лесу.

Ветер усилился, словно радуясь тому, что снова привлек мое внимание. Прислушиваясь к шелесту листьев, я вдыхала ароматы мха и тяжелой сырой земли. Все и в самом деле было так, как сказал Атура. Лес взывал ко мне. Гораздо громче, чем это делали знакомые мне чащи. Возможно, потому, что священные охотничьи угодья были полны магии, а может быть, сердце ночной альбы, неспособное творить заклинания, просто жаждало этой недостижимой силы.

Сосредоточившись на этом тихом шепоте, я почти поняла, что пытались сказать мне деревья. Больше похожее на ощущение, чем на осязаемые слова, это чувство вдруг накатило на меня с такой силой, что я отпрянула назад. Он идет.

Я развернулась и помчалась к лагерю. Слова, которые хотел произнести лес, отчетливо звучали во мне.

Свита, сопровождавшая охотничий отряд, расстелила ковры, расставила стулья и столы, и отовсюду веяло ароматами выпечки и душистой воды, которой окропляли себя высокородные. Перепрыгивая через натянутые канаты, я пронеслась между палатками.

– Он идет! – крикнула я.

Дворяне уставились на меня.

– Что сказала ночная альба? – спросил один из тех, кто находился поблизости.

Мне не хватало воздуха – я слишком быстро сбежала вниз по склону холма. Я посмотрела на опушку леса. Этот лагерь был совсем не подготовлен к тому, что нам предстояло. Повсюду были натянуты веревки, а палатки стояли слишком близко друг к другу.

– Все должны покинуть лагерь, – потребовала я. – Немедленно!

– Она с ума сошла? – предположил кто-то.

– Да что с ней такое?

Но было уже слишком поздно. Послышался треск веток, я отступила на шаг, и, прежде чем смогла сказать что-нибудь еще, из тьмы леса выскочил огромный белый олень.

Животное было значительно крупнее взрослого быка, с рогами, похожими на два могучих дуба, и копытами размером со сковороду.

Оленя остановил костер. Зверь встал на дыбы, фыркнул, выпуская воздух из широких ноздрей и запрокидывая голову. В шее оленя застряло несколько арбалетных стрел; из ран сочилась темно-красная кровь.

Дворяне завопили, в панике разбегаясь во все стороны, я же стояла как вкопанная, пытаясь обрести способность мыслить ясно. Мне нужно было как-то остановить животное. Но как? Во взгляде оленя вспыхивал необузданный гнев и страх смерти. Он растопчет все, что попадется на его пути.

Внезапно позади оленя показалась Риэлла. Она остановила лошадь и подняла арбалет.

– Нет! – закричала я, протянув к девушке руку, но она уже успела выстрелить.

Стрела вонзилась оленю в бок. Зверь заревел от боли, в панике рванулся вперед и наступил в костер. Искры посыпались во все стороны, прожигая брезент палаток, и в нескольких местах вспыхнуло пламя. Я не двигалась с места. Мне непременно нужно было остановить оленя, пока он не разрушил весь лагерь, а лошади, стоявшие на привязи, к которым зверь направлялся, не стали его жертвами.

Своими могучими рогами олень сорвал с креплений одну из палаток, подбросив ее в воздух, словно ворох осенних листьев. В глаза бросились развевающиеся шнуры, и это навело меня на мысль. Если мне удастся обернуть веревки вокруг ног оленя, он свалится на землю.

Я рванулась прямо к животному, вцепившись взглядом в один из шнуров, как вдруг что-то врезалось в меня сбоку и повалило между двумя палатками. Атура навис надо мной, прижимая мое тело к земле. Я уставилась на него широко раскрытыми глазами.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил он.

– Я… я чуть было не схватила его! – произнесла я, избавляясь от него и приходя в себя.

Олень прорвал брезент и промчался мимо нас, сметая все на своем пути, словно палаточные столбы были всего лишь сухой соломой.

Яркий слепящий свет заставил меня прикрыть руками глаза. Моргнув, я увидела, как передние ноги оленя подогнулись. Он ударился в землю грудью, глубже вгоняя в свое тело стрелы, и, наскочив на следующую палатку, рухнул рядом с привязанными лошадьми.

Стало тихо. Постепенно оседали клубы поднявшейся пыли, и дворяне снова осмелели, потихоньку выбираясь из своих укрытий.

Среди них – и Майла, по-прежнему держа руки так, словно собиралась сотворить новое заклинание. Магия, с помощью которой девушка воздействовала на ноги оленя, все еще светилась в ее широко расставленных пальцах.

Майла огляделась, и взгляд высокородной альбы упал на меня и ее жениха, лежавших на земле рядом друг с другом. Если она вообще могла возненавидеть меня больше, чем уже ненавидела, то, несомненно, это и произошло.

Я встала и отошла от Атуры на должное расстояние.

Дворяне принялись аплодировать. Майла опустила руки, улыбаясь с показной скромностью, и только отмахивалась, когда кто-нибудь хотел выразить ей свою благодарность. Риэлла пронеслась на своей лошади через разрушенный лагерь и выпрыгнула из седла возле оленя.

Держа арбалет наготове, она приблизилась к животному. Паника отразилась во взгляде альбы и грозила охватить все ее существо, когда Риэлла поняла, что олень был повержен не ею.

– Мне очень жаль, Риэлла, – извинилась Майла. – Но другого выхода не было.

– Нет, – выдохнула Риэлла, переводя взгляд с одного дворянина на другого. – Он ведь… я его почти… – забормотала она.

– Но только почти, – сказала Арения, высокая Претендентка с белыми, как снег, волосами.

Сколько бы Риэлла, Майла и Арения ни называли себя подругами в тот день, когда посещали мою комнату, теперь невозможно было не заметить их истинного отношения друг к другу. Довольная улыбка скользнула по губам Арении. С уходом Риэллы у нее будет на одну соперницу меньше.

– Это… это все из-за этих доспехов! – вскричала Риэлла, продолжая выискивать среди дворян в лагере тех, кто согласился бы с ней. – В них даже руки нормально не поднять. Я застрелила бы его, если бы не… – Ее взгляд упал на меня. – Ты! – выдохнула она, подскакивая ко мне. – Это твоя вина!

– Моя? – недоверчиво спросила я.

Майла подошла к Риэлле и опустила руку ей на плечо, но та отстранилась.

– Ты сделала это нарочно! – бросила мне Риэлла, еще раз оглядев дворян. Она указала на меня. – На мне ее одежда! Это она виновата в том, что я не смогла вовремя застрелить оленя. Эта коварная ночная альба точно знала, что сделать, чтобы все стали свидетелями моей неудачи! Она поступит так со всеми нами! Я не последняя!

– Никто не заставлял тебя у меня красть, – напомнила я Риэлле. – В том, что твои плечи шире, чем мои, и доспехи, которые были шиты на мое тело, не подошли тебе, вряд ли есть моя вина.

– Красть? – зашептались вокруг. – Она воровка?

Риэлла уставилась на меня ненавидящим взглядом.

– Я ничего не крала! Нельзя украсть у кого-то то, что ему даже не принадлежит. Или ты будешь утверждать, что заплатила за кожу и ткани? – Она не стала дожидаться моего ответа. – Кто это был? Кто шил для тебя?

– Тебя это не касается, – возразила я.

– Миледи? – осторожно заговорила служанка Риэллы, делая неуверенный шажок в ее направлении.

– Не надо, – попросила Майла.

Служанка заколебалась.

– Мне очень жаль, – извинилась она перед Майлой и снова посмотрела на Риэллу. – Это был Канан. Ученик придворного портного.

Майла укоризненно посмотрела на молодую служанку, и девушка стыдливо опустила голову.

Мое сердце забилось быстрее. Риэлла была в ярости, но неужели она и в самом деле зайдет так далеко?

– Вы слышали это! – воскликнула Риэлла. – Если кто и виноват в моей неудаче, то этот Канан. Он и ночная альба должны поплатиться за это своими головами!

– Ты что, совсем рехнулась? – рявкнула я.

– У него было разрешение от мастера? – спросила она. – А где он взял кожу? Уверена, что украл.

– Это были всего лишь остатки и обрезки. Отходы, – возразила я.

– Кража есть кража, – настаивала Риэлла.

– Ты не посмеешь заставить его поплатиться за собственную никчемность, – прорычала я, сжимая руки в кулаки.

– Это правда? – спросил Атура, стоявший рядом со мной.

Я разъяренно фыркнула.

– Какое это имеет значение? Она просто хочет переложить вину на кого-то другого.

– Но если он действительно украл… – примирительно начал Атура.

Риэлла выросла передо мной с ехидной усмешкой на губах.

– Ты и твои последователи не сможете вывести меня из состязания, – заявила она. – Я позабочусь о том, чтобы он болтался на виселице, а ты – рядом с ним. И тогда я потребую новое задание.

Этого было достаточно. Я с ревом бросилась на Риэллу, но Атура схватил меня сзади и оттащил от нее.

– Не ввязывайся в еще бо́льшие неприятности, – убеждал он меня, пока я отбивалась от него руками и ногами.

– Ты, лживая змея! – орала я Риэлле, пытаясь вырваться из рук Атуры.

Я была в такой ярости, что сделала бы все, что угодно, лишь бы только прогнать с ее лица эту мерзкую ухмылку.

Риэлла удовлетворенно подняла брови и отвернулась от меня.

– А теперь – кто поможет мне с рогами? – спросила она, обращаясь ко всем сразу.

Прислуга не выказала особого рвения. Они не смели даже взглянуть на Риэллу и делали вид, что не слышат ее.

– Это был не вопрос! – в гневе вскричала жрица.

Даже дворяне держались на расстоянии. Как Риэлла ни пыталась это отрицать, она не только потерпела неудачу в своем задании, но и подвергла опасности жизни всех присутствующих. Если бы она не смогла свалить вину на кого-то другого, она бы и дальше оставалась Претенденткой на трон и, возможно, все равно потеряла бы свое лицо.

Я не могла позволить Канану стать жертвой ее гордости, и наконец мне удалось вырваться из рук Атуры.

– Протестовать нет смысла, – заявил он. – Пусть все идет своим чередом.

– Так, значит, я должна принять то, что Канан должен умереть только потому, что ей нужен козел отпущения? – ошеломленно спросила я. Просто именно от него я ожидала чего-то иного.

Атура вздохнул.

– Он нарушил закон. Ты, будучи Претенденткой, сможешь защитить свою позицию, но с ним все будет по-другому. Однако я посмотрю, что можно сделать.

Я гневно фыркнула. Поэтому Риэлла и хотела втянуть его в это дело. Она понимала, что добраться до меня ей будет не так-то легко.

– Этого недостаточно! – бросила я Атуре и решительно устремилась к лошадям.

Я не допущу, чтобы Канан пострадал в моей борьбе. Быть может, Атура и научен приносить жертвы, чтобы оставаться в кругу дворян, но я не готова к этому. Лучше пойти ко дну вместе с Кананом, чем безучастно смотреть, как он искупает ошибки других.

– Что ты задумала? – потребовала ответа Риэлла.

Я и не думала отвечать ей.

– Я одолжу твою лошадь! – крикнула я Атуре.

Насколько я знала его, он вряд ли удовольствовался бы меньшим, чем самым быстрым жеребцом из королевских конюшен. Я доберусь до дворца намного раньше всех остальных, если возьму его вместо своей неторопливой кобылы.

– Прощу прощения? – переспросил он.

– Не волнуйся. – Я бросила взгляд на Риэллу. – Я не краду его, а просто одалживаю.

Я отвязала поводья, подобрала юбки и взлетела на спину жеребца. Вороной конь беспокойно взбрыкнул, но не сбросил меня со спины.

– Подожди! – закричал мне вслед Атура, но я уже пришпорила коня и галопом поскакала прочь.