Электронная библиотека » Джессика Парк » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Ближе к тебе"


  • Текст добавлен: 21 января 2021, 12:02


Автор книги: Джессика Парк


Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Джессика Парк
Ближе к тебе

Для Троя,

который красиво и самозабвенно вкладывает душу в свою музыку.

Нужна смелость, чтобы так глубоко погружаться и делиться чистыми эмоциями.

Он делает это благодаря невероятной храбрости, непоколебимой решительности и голосу, который трогает даже самые черствые сердца.


Jessica Park

Left Drowning

Copyright © 2013 by Jessica Park


© Гладыщева Е., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

От автора


Эта книга не появилась бы на свет, если бы не яростная преданность моих читателей, многие из которых после прочтения «Дыши со мной» поделились своими собственными историями и переживаниями. Поведанная мне правда, мучительные реалии жизни, сила, которая требовалась вам, чтобы выжить… я была в растерянности, не зная, как именно реагировать, как выказать сочувствие. И вот эта книга – своеобразное свидетельство того, что вы пережили.

Через месяц после публикации «Дыши со мной» я начала делать наброски второй части серии. И вскоре поняла, что еще слишком рано. Я не была готова. Требуется определенный эмоциональный запас, чтобы углубляться в некоторые темы, поэтому мне пришлось подождать подходящего момента.

Еще я боялась продолжить эту историю, зная, что не смогу повторить уже созданное. Я же не могла снова написать «Дыши со мной», верно? Мне требовалось нечто новое. Поэтому я снова сосредоточилась. «Ближе к тебе» менее насыщенная, но более детальная по сюжету, я была рада воспользоваться возможностью раскрыть отношения между Блайт, Крисом и Сабином.

Трой[1]1
  Трой Реми (англ. Troy Ramey) – независимый артист, музыкант, автор-исполнитель из Нью-Йорка, чьи песни завоевали более 5 миллионов прослушиваний на Spotify за последние два года.


[Закрыть]
оказался достаточно любезен, чтобы позволить мне использовать строки из его песен для каждой главы. Он сочиняет стихи точно в такой же манере, в какой я пишу книги. Раскрывает в своей лирике жизнь, остро ощущая всю ее глубину. Он переживает, размышляет, анализирует, а затем буквально взрывается эмоциями. Благодаря его музыке я смогла продолжать работать с персонажами и буду вечно благодарна ему за это.

Как говорит Сабин, травма – это дар, который заставляет нас двигаться дальше. Исцеление, которое мы наблюдали в «Дыши со мной», оказалось на самом деле лишь началом. Персонажи, за которыми вы следили, столкнулись с реальными проблемами, и никто из них еще с ними не справился. Их преследуют воспоминания, отголоски прошлого, бесконечные последствия. Но они преодолевают все это. В этом счастье.

Восстановление – долгий процесс, и я посылаю любовь и поддержку всем, кто борется за выживание.

Я борюсь за вас. Я надеюсь на вас. Я верю в вас.

1. Множество шрамов

 
По щеке покатилась слеза,
Надо правде смотреть в глаза,
Хватит за маской скрываться
И кем-то другим притворяться,
Словно с глаз пелена спадет —
Знать бы, куда это нас приведет.
 

Я опускаю ноги в холодную океанскую воду и открываю глаза. За долю секунды до того, как меня ослепит солнечный свет, я снова зажмуриваюсь. Солнце все еще припекает, согревая кожу и усиливая полученный за несколько часов на улице загар. Лежу спиной на причале, но дерево гладкое и податливое от старости, так что я распластываюсь на нем. Скользя рукой по доскам, узнаю знакомую текстуру. Мне никогда не надоест это место. Здесь столько всего произошло, столько открылось.

Это были и боль, и правда, но помимо этого здесь зародились и укрепились дружба и любовь.

Мэн[2]2
  Мэн – штат на северо-востоке США, часть Новой Англии.


[Закрыть]
стал моим убежищем и местом исцеления.

Тело овевает легкий ветерок, и я глубоко вдыхаю насыщенный соленый воздух. В конце августа здесь, в Бар-Харборе на заливе Френчмен, стоит идеальная солнечная погода. Однако прозрачность и глубина неба уже напоминают о скорой осени.

Я бью ногой по воде. На мгновение душу охватывает меланхолия. Осень означает, что брат Криса Эрик и их сестра Эстель вернутся в колледж Мэттьюс на последний курс, а мой брат Джеймс отправится доучиваться в Колорадо. Близнецы должны были окончить колледж еще прошлой весной, но оба сменили специальность, и им придется провести в нем дополнительный год. Я очень не хочу, чтобы они уезжали, потому что это лето было просто сказочным. Шепарды и мы с братом жили под одной крышей, в безопасности и мире.

Поэтому я отмахиваюсь от посетившей меня мимолетной грусти. Мне действительно не на что жаловаться.

Впрочем, спокойным рассуждениям о мире я предаюсь недолго. Меня внезапно окатывает ледяной водой.

– Сабин! – взвизгиваю я, закрывая лицо руками, но слишком поздно, поток воды не остановить. Наконец, протерев глаза, я сажусь и поднимаю взгляд.

– Ты ненормальный!

Но не могу сдержать смех, хотя и дрожу от неожиданности и холода. А при виде его плавок с изображением обезьянок вообще не могу остановиться.

– Ты ненормальный! – снова кричу я.

– Но ты все равно меня любишь. – Поставив большое пластиковое ведро, Сабин широко улыбается, явно гордясь своей выходкой.

Я изо всех сил пытаюсь продемонстрировать недовольство.

– Скажи, что все равно меня любишь! – требует он. – Скажи это!

Я высовываю язык и тянусь за полотенцем.

Сабин хватает его быстрее и поднимает над головой.

– Леди Блайт Макгвайр, – произносит он преувеличенно серьезно, – я предлагаю вам сказать, что вы все равно любите меня, или это полотенце отправится на корм рыбам! – Сабин размахивает им по кругу. – Как печальная жертва мафиозной вендетты!

Я встаю и начинаю подпрыгивать в отчаянной попытке схватить полотенце, но у меня ничего не выходит. Сабин посмеивается, слишком высокий для меня.

– Ладно. Сдаюсь. Я сдаюсь! Скажу! Я все равно тебя люблю.

Он подносит ладонь к уху.

– Извини. Что? Еще раз и с чувством.

– Сабин! Я замерзла! – сквозь смех говорю ему. – Я все равно тебя люблю! Всем сердцем! Со всем чувством, на какое способен очень замерзший человек!

– Победа! – восклицает он, опуская орудие шантажа.

Я подхожу забрать полотенце, но Сабин накидывает мне его на голову, а потом крепко стискивает в объятиях, чтобы я не могла пошевелиться. Чувствую, как он яростно трет мне макушку, и хихикаю, пытаясь освободиться.

– Я тебя убью, – выдавливаю сквозь смех.

– Бедняжка, – приговаривает он, – насквозь промокла! Жутко замерзла! Твой момент приятного одиночества так грубо нарушили! И кто мог сделать такое? Давай-ка тебя вытрем.

Сабин начинает тереть полотенцем лицо, а затем забрасывает мне на спину, прижимает меня к себе и яростно трет вперед-назад, вращая меня из стороны в сторону. Сейчас он слишком силен для меня, нечего и думать об освобождении, поэтому я смиряюсь и позволяю парню дурачиться.

Наконец, он останавливается, и я ошалело смотрю на него.

– Сабин?

– Да, миледи?

– Тебя два.

– Счастливица! – Он прижимается ко мне лбом. – О, а что ты будешь делать с двумя Сабинами?

– Я едва выдерживаю и одного.

Сабин вытирает полотенцем мне щеку.

– Пропустил капельку.

Я дрожу, и он покрепче притягивает меня к себе. Объятия Сабина мне всегда приятны. Сегодня его грудь горячая от солнца, и это очень помогает согреться.

За прошедший год он прилично скинул вес, и теперь я замечаю, что парень не настолько крупнее меня, как был раньше. В какой-то мере я даже скучаю по его огромному животу. Конечно, он выглядит гораздо лучше, но мне явно не хватает его прошлой мягкости.

Примерно раз в месяц Сабин соглашается на пробежку, но почти всю тренировку ворчит и стонет. Наше совместное преодоление части Бостонского марафона прошлой весной, похоже, не мотивировало парня заниматься этим регулярно. И все же я чувствую, что он становится более подтянутым и мускулистым благодаря летним работам по дому с Джеймсом и тому, что Крис уговорил его качаться вместе. Мой брат, будущий архитектор, переделал одну из ванных комнат, и Сабин с головой ушел в разбивание плитки, вытаскивание старой ванны и перенос материалов вверх и вниз на второй этаж.

Я кладу ладонь ему на бицепс и легонько сжимаю.

– А ты становишься более накачанным, Саб.

– Знаешь, я очень сексуален. До тошнотворности. Не представляю, как другие парни выдерживают мое присутствие, ведь моя мужественность просто зашкаливает.

Он отступает назад и изображает шаблонные позы культуристов.

Смеясь, я качаю головой, но Сабин действительно хорошо выглядит. Его черные волосы спадают на лицо, а зеленые глаза сверкают. Хотя он не совсем готов стать моделью для показа нижнего белья, но изменения в его теле очевидны. Парень выглядит здоровым, и даже его лицо немного похудело. Оказывается, у Сабина есть скулы.

После десятой позы я подхожу ближе, касаюсь его щеки и потираю густую щетину.

– Ты когда-нибудь сбреешь это, чтобы мы могли увидеть твое милое личико?

– Тогда я стану слишком горяч. Небритость сводит к минимуму мои чары. – Он трется о мою руку и ухмыляется.

Наверное, широкие бакенбарды и постоянная щетина ему идут.

– Не шути, Саб. Я действительно тобой горжусь. – Теперь моя очередь обнимать, и я обхватываю его за талию. – Я так рада, что ты остаешься с нами. Я бы не вынесла, если бы вы все уехали. – И крепко стискиваю парня.

Для меня он очень ценный источник утешения и гарант стабильности. Не умея выразить свои чувства, я стараюсь напоминать ему об этом как можно чаще. Однако мне все время кажется, что моя благодарность недостаточна.

Нет правильных слов или фраз, чтобы выразить, что он стал неотъемлемой частью моей жизни. Невозможно передать, как я беспокоюсь о нем, как радуюсь ему, как оживаю в его присутствии. Ужасно, но мама Сабина умерла много лет назад, и у него нет девушки или других близких друзей. Он совсем молодой парень, и я не могу не чувствовать, что кто-то должен присматривать за ним, любить, восхищаться и заботиться.

Поэтому сейчас я говорю единственное, что приходит в голову.

– Ты мой лучший друг, Сабин. Мне кажется, что ты всегда им был, даже до нашего знакомства.

Он мгновение молчит, а затем кладет подбородок мне на макушку.

– Ты тоже моя лучшая подруга. Как же иначе.

Я глажу его по спине и опускаю руки на талию. У него действительно есть талия, и я почти очарована новым обликом своего друга.

– Ты так много сделал после реабилитации…

– Боже, не называй это реабилитацией. Отвратительное слово. Скажем, я в санатории восстанавливал силы, как знаменитости.

– Эй. В реабилитации нет ничего плохого.

– По сути, это и не реабилитация. Это была тяжкая интенсивная терапия.

– Ну, ты же не пил с тех пор, как уехал. Подходит под определение «реабилитации».

– Моей настоящей проблемой был не алкоголь, сладкая. Мне сказали, что он всего лишь неудачная попытка бороться. Избавлял от необходимости что-то менять и копаться в себе. Скучная психологическая муть. – Сабин делает паузу. – И можно больше это не обсуждать? Я сделал то, что должен был, и теперь все закончилось. Жизнь наладилась.

Я не собиралась начинать этот разговор. Его прошлое, прошлое любого человека… у нас негласное правило не говорить об этом. Есть детали, которыми Сабин не может заставить себя поделиться со мной, и я это понимаю. Хочется, чтобы у него оставалось личное пространство и свои секреты, если от этого легче.

Знаю, что Сабину стыдно, и стараюсь не лезть слишком сильно в душу. Кажется, у него выходит справляться с травмой детства, а потому я не настаиваю. Но кроме того, я желаю, чтобы он знал: я горжусь им, горжусь тем, сколько ему удалось преодолеть.

– Прости. Я просто хотела напомнить, как сильно тебя люблю и рада, что ты переехал сюда.

Мы стоим в тишине и слушаем ласковый плеск волн после прилива.

– Этой осенью мы сможем отправиться собирать яблоки, прыгать по кучам листьев и… и… делать всякие штуки с тыквами.

– Делать штуки с тыквами? – переспрашивает он с тихим смешком.

– Ну, знаешь, вырезать рожи, печь тыквенный хлеб, разбивать их. Смотря что ты предпочитаешь.

– Хорошо. – Он целует меня в макушку.

– Да и наверняка ты станешь по ночам исчезать с очередной туристкой и по утрам прокрадываться домой. Я буду печь тебе блинчики, стараясь не услышать лишних подробностей, а потом читать лекции о глупости отношений на одну ночь.

– А я скажу, какие они красивые и сексуальные, что и добавлю в свои отзывы на Yelp.

– Заткнись. Ты заслуживаешь большего, чем писать отзывы на Yelp. Zagat лучше подойдет. – Я сжимаю его талию. – Серьезно, посмотри, какой ты стал подтянутый. – Кладу ладони ему на грудь. – А эти мышцы! – Я поднимаю руки и обхватываю его за шею. – Боже, мой лучший друг просто красавчик!

– Блайт… прекрати… – начинает Сабин, в этот момент явно смущенный, хотя для него это не свойственно.

– М-м-м?

– Блайт, не надо… – он берет мои запястья и немного ослабляет хватку, – просто… ты не можешь…

Я поднимаю взгляд и вижу, что его лицо посерьезнело.

– Что? Что такое? – Он криво улыбается, убирает выбившуюся прядь волос мне за ухо, но не отвечает. – Саб, что такое?

Внезапно он резко меня переворачивает и кричит:

– Ты не можешь помешать мне сделать бомбочку!

А потом отпускает меня и спрыгивает с края причала, подогнув колени к груди.

Он похудел на несколько фунтов, но это вовсе не означает, что Сабин маленький, а потому я снова вся мокрая от разлетевшихся во все стороны брызг.

Мой пес Джон заливается отрывистым лаем и несется мимо меня с дока прямиком к Сабину.

Хотя я не фанат ледяной воды, но все равно раз в несколько дней проплываю пару кругов. Однако Джон плавает гораздо чаще. В основном потому что Сабин как минимум по часу в день играется с ним, снова и снова бросает теннисный мячик в океан, чтобы Джон приносил его обратно. Моя немецкая овчарка обожает плавать с Сабином, и это утомляет ее так же сильно, как и пробежки со мной.

Я подношу ладонь к глазам и наблюдаю, как Джон гребет к Сабину, который теперь плавает на спине, лениво шевеля ногами и руками, дрейфуя на волнах.

– Если приложить капельку воображения, этот белый купальник станет практически прозрачным, – доносится до меня чей-то голос.

Я смеюсь.

– Вовсе нет.

Разворачиваюсь на пятках и стараюсь не выглядеть как глупая влюбленная девчонка. Хотя я уверена, что влюблена, и не имею ничего против.

По ступенькам дома к пляжу медленно спускается Крис. Часть меня порывается кинуться ему навстречу, а вторая просто хочет наблюдать за ним. Не важно, что мы живем вместе, что я с ним каждый день. Несмотря ни на что я все так же бурно реагирую на его появление, испытывая, как сердце каждый раз накрывает мощной волной любви.

Я не чувствую прохлады бриза. Сейчас я ощущаю лишь, что Кристофер Шепард моя душа и вселенная.

Послеполуденное солнце освещает его лицо, и даже лай Джона и вопли друга не могут отвлечь меня от этого зрелища. Крис еще загорелее Сабина, и свободная белая рубашка с джинсами смотрятся на нем чертовски сексуально. Он засовывает руки в карманы и почти застенчиво смотрит на меня.

Большую часть времени он излучает уверенность. Крис имеет право быть самоуверенным. Я обожаю его таким и всячески поддерживаю. Тем не менее иногда бывают моменты, когда даже со мной Крис ведет себя нервно и нерешительно. На лице застывает вопросительное выражение, словно ему требуется подтверждение того, что я все еще увлечена им.

Ответ всегда положительный.

Промелькнувшая на несколько секунд неуверенность, которую он не смог скрыть, на самом деле не из-за меня. Это последствия его прошлого, которое не способствует укреплению веры в себя. В проблеске тревоги я вижу маленького одинокого мальчика, который взял на себя защиту своих братьев и сестры от больного жестокого отца. Мальчика, который отчаянно боится потерпеть неудачу. Ему страшно, что его не полюбят и не примут, потому что он достоин лишь ярости и бредней шизофреника.

Я все еще пытаюсь склеить кусочки личности, которую люблю. Крис замечательно справляется, но даже он, с его бесконечным запасом силы и мудрости, не смог бы пережить такое, не получив шрамов.

Шрамов много, и они глубокие.

Однако вместе мы преодолеваем все: и его прошлое, и мое. Когда Крис находится всего в нескольких ярдах, я не могу не броситься в его объятия. Обхватываю ладонями его лицо, провожу пальцем по губам, изучаю парня, словно мы не виделись месяц, а не несколько часов.

– Ты в порядке? – с любопытством интересуется он, улыбаясь.

Я медленно киваю и не отрываю от него взгляда. Меня снова захлестывает волна восторга от того, что мы вместе, от того, насколько важно для нас быть парой.

– Мы же это сделали, да?

Крис понимает меня гораздо лучше всех остальных, а потому кивает в ответ.

– Да, Блайт, мы побороли сердечную боль и послали ее ко всем чертям.

Сила этой правды притягивает наши губы вместе, и я целую любовь всей моей жизни с еще большим чувством и значением, чем ожидала. Глаза обжигает слезами, а грудь сдавливают эмоции. Вкус его губ и ощущение его объятий, когда Крис прижимает меня к себе, кажется, отгораживают от всего мира, и я позволяю себе раствориться в нем.

А потом Крис замедляет поцелуй, сжимая меня в объятиях, пока я не откидываюсь назад и не запрокидываю голову.

Он проводит рукой по моей груди и улыбается.

– Как я и сказал, практически все просвечивает…

Я смеюсь и хватаю его за руку, чтобы выпрямиться. Он поворачивает меня спиной к себе и замечает в воде Сабина. Мне нравится, как тот дрейфует, спокойный и расслабленный.

– Кажется, наш мальчик научился лежать на воде, – замечаю я. – Нельзя утонуть, если умеешь держаться на воде.

Крис несколько минут молчит.

– Наверное. Но вода сегодня уж больно холодная. Возможно, будет шторм. – Он потирает мои плечи, и его дыхание касается моей кожи. – Во время шторма тяжело держаться на плаву.

Он прав, но я ждала более оптимистичного ответа. Поэтому поднимаю подбородок и оборачиваюсь.

– Давай просто наслаждаться моментом, хорошо?

Крис тихонько усмехается.

– Хорошо.

Когда я вновь нахожу взглядом Сабина, то испытываю облегчение. Словно боялась, что он мог утонуть, пока я не смотрела. Даже с такого расстояния видно, что он наблюдает за нами. Я слегка взмахиваю рукой, и парень машет в ответ, начиная грести в противоположную сторону.

Ожерелье, которое теперь всегда на мне, нагрелось на солнце и обжигает кожу. Я перебираю пальцами первые буквы имен Кристофера, Эстель, Эрика и моего, пока не нахожу «С» Сабина.

Серебряная подвеска ощущается как обычно, но я потираю ее между пальцами, удостоверяясь, что она на месте.

Подвеска со мной, а значит, и Сабин тоже.

Джон плывет к берегу, отряхивается и подбегает к нам с Крисом.

Мы все наблюдаем, как Сабин остается наедине с океаном.

2. Лобстеры и разлука

 
Всю свою вину
Я дома день ото дня коплю.
 

После того как сходила в душ и оделась к ужину, я останавливаюсь на вершине лестницы и слушаю прекрасные звуки, доносящиеся до второго этажа. Эти звуки издают мои родные: Эстель заливисто смеется, Крис гремит кастрюлями на плите, Джеймс под музыку круто пародирует Принса.

Сзади скрипят половицы, и из своей комнаты выходит Эрик. Его черные волосы стали короче и открывают красивые, выразительные черты лица, свойственные их семье. Я протягиваю руку и глажу его макушку, как всегда, когда он подстрижется.

– Привет, Блайт, – улыбается он.

– Готов завтра вернуться к учебе?

Стараюсь изобразить воодушевление, но это непросто. Я уже ощущаю тишину, которая завладеет домом.

Эрик кивает.

– Да. Год будет трудным, но, кажется, я правильно сделал, что сменил специальность на историю.

– Это единственное, что тебя туда манит? – вскидываю я бровь.

Он слегка краснеет.

– Очевидно, что еще Зак. Я рад, что он в этом году остается рядом с колледжем.

Я еле сдерживаюсь, чтобы не захлопать в ладоши.

– Значит, у вас по-прежнему все хорошо?

– Тебе не нужно все время проверять, – мягко произносит он. – У нас правда все хорошо.

– Извини, что такая надоедливая. – Я пожимаю плечами. – Ничего не могу поделать.

– Ну, ты мне практически как сестра, поэтому я тебя не виню.

Эрик и Зак снова вместе. Уже больше полугода. Я знаю, как сильно они любят друг друга, но Эрик предпочитает залегать на дно и не распространяться о личной жизни, поэтому логично иногда его подталкивать.

– Пятьдесят баксов на Александра! – раздается голос Эстель. – Он гребаный победитель, если тут такие есть! Зацените моего крутого парня!

– Эм, кто такой Александр? – спрашивает Эрик.

Я качаю головой.

– Понятия не имею.

– Ох, да? Пятьдесят на Моисея! – выкрикивает Джеймс.

Мы с Эриком спускаемся по широкой деревянной лестнице в большую гостиную и через столовую осторожно проходим на кухню.

Я все еще поражаюсь ее размеру. Дом явно когда-то был гостиницей, потому что для традиционного жилища здесь слишком много больших приборов из нержавеющей стали и металлических поверхностей. Однако Шепарды, Джеймс и я не настолько консервативны, так что без проблем всем этим пользуемся.

Даже представить себе не могу, о чем думали мои родители, когда покупали этот дом только для себя и нас с Джеймсом. Поскольку они никогда не переезжали сюда и не проводили здесь лето, я делаю все возможное, чтобы наполнить наше гнездышко семейным теплом и любовью.

Когда мы входим, нас встречают аплодисменты и улюлюканья. Крис стоит на стуле со свистком во рту и поднятыми вверх руками. Он бросает на меня взгляд и дует в свисток, резко опуская руки. Эстель и Джеймс кладут лобстеров на пол, и буквально сходят с ума. Клейкой лентой обозначены беговые дорожки, а в пятнадцати футах стоят конусы с радужными флажками. Очевидно, это финишная черта.

Я закатываю глаза, но смеюсь.

– Блайт, иди сюда на сторону девочек, будем поддерживать Александра Красного. Джеймс продувает, как сучка!

На Эстель красная тоненькая мини-юбка, белый топ и белые же кроссовки, а на щеке она нарисовала небольшой мегафон. Судя по всему, подводкой для глаз. Эстель отрастила волосы чуть длиннее обычного, и теперь они закрывают уши и доходят до спины. Впервые за кучу времени она не стала выкрашивать пряди в неоновые цвета, просто оставив их черными.

– Вы серьезно устроили гонку лобстеров? – удивляюсь я.

– Это наша последняя ночь в Мэне. Вполне подходящее занятие, – отвечает Джеймс и начинает орать на своего лобстера: – Моисей! Давай, чувак! Хватит кружить, придурок!

Щеки моего брата пылают, и я не уверена, то ли он так увлечен гонкой, то ли все дело в Эстель, которая, подпрыгивая, светит своими черными кружевными трусиками.

Я перехожу на сторону девочек и пытаюсь скопировать ее довольно сложные движения группы поддержки. Учитывая, какие омары медленные, думаю, у меня будет время для практики.

– Эстель, еще раз подпихнешь ногой, и я тебя дисквалифицирую, – предупреждает Крис.

Она показывает ему язык.

– Да пошел ты! На войне лобстеров все средства хороши!

В мгновение ока она поворачивается спиной к Джеймсу и наклоняется, быстро задирая юбку.

– Эстель! Господи! – стонет Эрик, прикрывая глаза.

Я собираюсь поинтересоваться, где Сабин, но в этот момент из-под стула Криса выезжает скейтборд, и сзади выскакивает мой лучший друг собственной персоной.

– Я вас всех уделаю! – кричит он, указывая на лобстера на скейтборде.

Его гонщик легко обгоняет двух других участников, которые до сих пор только отклонялись от курса. Эстель и Джеймс протестующе вопят, но Сабин уже несется за своим победителем, который пролетел через финишную черту и продолжает путь в столовую.

– Ни за что! Крис, скажи ему, что это нечестно! – возмущается Джеймс.

Тот спрыгивает со стула и поднимает руки.

– Эстель сама сказала. В войне лобстеров все средства хороши. Мы не оговаривали, что запрещено использовать скейтборд.

Крис подходит к Сабину и дает ему «пять», а потом обнимает и похлопывает по спине.

Тот в свою очередь приподнимает брата за талию и изображает полуобморок. Оба едва не падают.

– Старшие братья самые лучшие, – поет Сабин.

– Нет, старшие братья – отстой! – Эстель топает ножкой и спасает своего лобстера от угрозы быть задавленным парнями. – За то, что подвел меня, – сообщает она Александру, – ты будешь сварен и съеден врагом. – Она поворачивается к Сабину, предлагая проигравшего. – Он в твоем распоряжении.

– С радостью, моя дорогая сестричка.

Сабин опускает Криса обратно на пол, изображает руками клешни и движется в сторону Эстель.

Джеймс тоже шагает к Эстель со своим гонщиком в руках.

– Иди сюда, юная мисс. Думаю, тогда Моисей твой, мясо в хвосте и все остальное.

Эстель упрямо поджимает губы, но все равно забирает лобстера.

– Учитывая, что ты не из моих отвратительных братьев, я принимаю. Кроме того, – добавляет она, подходя к плите, – мне всегда нравился твой хвост.

Остальные парни хрипло вскрикивают, а Джеймс хватает Александра и лобстера Сабина и несет их к кипящим кастрюлям.

Эрик ловит мой взгляд и улыбается. Оказывается, Джеймс и Эстель не безнадежны.

Насколько мне известно, они не прикасались друг к другу все лето. Не скажу, что мне хочется знать подробности, но надеюсь, что они смогут снова быть вместе. А еще я никогда не думала, что Эстель станет добровольно заниматься ремонтом в ванной, так что странности определенно случаются.

Я наблюдаю за их парочкой и прикусываю губу, когда Джеймс обнимает Эстель за талию. Я знаю, что в прошлом году она посещала психотерапевта, но когда мы это обсуждали, подруга щурилась и говорила с австралийским акцентом.

«И как же отвратительное детство повлияло на твое психологическое и сексуальное состояние?»

А дальше следовали откровения в духе Эстель.

«У меня не было секса с тех пор, как я трахнула твоего брата в гамаке прошлым летом. Так как, думаешь, я справляюсь? У меня, конечно, мозолей на руках и в интересных местах нет, но я покупаю много батареек, ясно? У девушки во время воздержания вибраторы не простаивают без дела, верно?»

Я не знаю, как долго продлится добровольное воздержание, но, по правде говоря, это полезно для нее. Ее засосало в трясину странных и неправильных взаимоотношений с мужчинами, и она начала затягивать туда и моего брата. На Эстель очень не похоже, что она не стремится при каждом удобном случае потрахаться, но Джеймс, судя по всему, готов ждать. Я не слышала, чтобы он упоминал девушек из колледжа, так что его привязанность к Эстель, должно быть, сильнее, чем мне казалось. Но я рада.

– Би, где мой картофельный салат? И салат из капусты? А мой початок кукурузы? – разносится по кухне громогласный вопль, и Сабин демонстративно поглаживает живот. – Сабин голоден! Сабину нужно покушать!

Я хватаю его за руку и тащу к холодильнику.

– Протяни руки. Можешь отнести салат на стол, а я заверну твою кукурузу в фольгу для гриля, хорошо?

– Хорошо, Блайт, – ворчит парень, послушно забирая большие контейнеры. – Сабин любит, когда женщина его кормит. Больше мертвых животных, меньше овощей.

– Ладно, пещерный человек. Есть еще бифштекс.

По сигналу Крис проходит мимо нас с тарелкой маринованных бифштексов и тоже издает рычание.

– Будем жарить мамонта, да?

– Ар-р, да. Мамонта. – Сабин неуклюже, как неандерталец, выходит из кухни вслед за Крисом.

– Если тебе нужна помощь от кого-то более цивилизованного, я в деле, – предлагает Эрик. – Думаю, что смогу заколоть дикого кабана или что-нибудь подобное, но еще я очень хорошо накрываю на стол.

– О, голос разума, – произношу я с улыбкой, – не откажусь от помощи.

Мы с Эриком молча расставляем тарелки и раскладываем столовое серебро, оба прекрасно понимая, что теперь не скоро соберемся все вместе за ужином в этом доме.

Следующим летом близнецы и Джеймс выпускаются из колледжа. Для них было бы совершенно нормально уехать и найти работу за пределами этого небольшого туристического района в штате Мэн. Я к этому готова. Не хочу, но не исключаю такую возможность. Пусть каждый делает собственный выбор, раскрывает свой потенциал и становится счастливым. Только вот мне все равно хочется удержать всю компанию поближе к нам с Крисом.

– Пожалуйста, не делай такое печальное лицо, – не выдерживает Эрик. – Мы скоро снова увидимся. Очень скоро.

– Хорошо, – соглашаюсь я, не в силах смотреть на него.

Лето выдалось просто сказочным: мы часами валялись на пляже, неумело играли в волейбол во дворе, плавали на каноэ, устраивали походы по национальному парку Акадия и собирали моллюсков. Более того, нас объединяло то, что когда-то все мы сбились с пути. Последние три месяца стали настоящим праздником любви, и мне хочется, чтобы это длилось вечно.

Когда размышляю об идиотском мнении, что разлука укрепляет чувства, меня начинает тошнить. Мои чувства и так сильны.

Я мысленно трясу головой. Не позволю грусти завладеть мною. Нам всем повезло с этим летом и друг с другом. Каждый из нас сейчас чувствует себя гораздо лучше, чем раньше, а потому я стараюсь сосредоточиться на этом, а не на близящемся конце лета.

«Кроме того, – напоминаю я себе, – Сабин остается, а это дорогого стоит».

Если он захочет, то может шуметь не меньше, чем вся компания, вместе взятая, поэтому едва ли в доме будет тихо.

Я вздрагиваю, когда Эстель разражается потоком ругательств и c криками и хохотом выбегает из кухни, а Джеймс бросается за ней. Они выскакивают на веранду, и я слышу, как сбегают по ступенькам.

– Эй! Далеко не уходите! Скоро ужин! – кричу им вслед.

Два часа спустя, когда наш длинный деревенский стол завален пустыми панцирями лобстеров, раковинами моллюсков и мидий и мы все немного одурманены их ароматом, Джеймс встает и поднимает свой бокал.

– Тост!

– Тост! – восклицаем мы в ответ.

– За Криса и Блайт, что позволили нам вторгнуться в их дом и вести себя как непослушные дети, каковыми мы и являемся!

– Да, да! – раздается вокруг.

Мы с Крисом протестующе машем руками.

– На меньшее мы и не согласны. – Крис возится с салфеткой.

– Он прав, – вставляю я, – это ваш дом. Всегда.

– Хорошо. Потому что нам некуда больше идти, так что вам от нас не отделаться. – Эстель вытягивает руки над головой. – Мне нужно собрать вещи. Самолет рано утром.

Джеймс тут же подскакивает со стула как ужаленный.

– Я помогу.

– А мне еще нужно стирку закинуть, – сообщает Эрик. – И, эм, хочу позвонить Заку. Но сначала поможем все убрать.

– Это ваш последний вечер. Прощальный ужин и все такое. Идите, занимайтесь своими делами, – отмахиваюсь я.

– Спасибо, Блайт, – отвечает он. – Мы все будем скучать по тебе. Но станем постоянно звонить и писать.

– Обещаете? – спрашиваю я.

– Обещаем! – хором выкрикивают Эрик, Эстель и Джеймс, прежде чем отправиться наверх.

Сабин поднимается со своего места.

– Я сделаю всю грязную работу, ребятки.

– Ты же таким не занимаешься. – Я пытаюсь взять миску с панцирями, но Сабин выхватывает ее у меня из рук.

– Расслабься, Би, я справлюсь.

Крис накрывает ладонями мои плечи.

– Означает ли это, что у меня есть минутка наедине с тобой? – Он наклоняется и ласково целует меня в шею.

– Видимо, да.

Я довольно вздыхаю, когда его язык касается моей кожи, и Крис рычит.

– Потанцуй со мной, – шепчет он.

– Что?

Крис встает и поднимает меня с места, увлекая к выходящим на веранду французским дверям. За болтовней во время ужина я не замечала музыки, но теперь слышу ее.


Страницы книги >> 1 2 3 4 | Следующая
  • 4.9 Оценок: 7

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации