Текст книги "Одиночество Калли и Кайдена"

Кайден

Я уже неделю не общался с Калли. В последний раз, в день приезда Дейзи, все закончилось бессмысленной перепалкой и холодным прощанием. Не могу определить, кто кого избегает, когда речь идет о нас с Калли. Но чем дольше мы не видимся, тем больше я думаю о ней.

Вчера ко мне в общежитие ненадолго заезжала мама, она была по делам в городе. Обычно моя мать прибегает к этой лжи, когда на время отрывается от пьянства, чтобы посетить спа-салон и протрезвиться. У нее есть рецепт на болеутоляющее и вдоволь вина. Сколько себя помню, так было всегда. Может быть, поэтому она никогда не вмешивалась в драки. Однажды я попытался сказать ей об отце, но она не проявила особого желания что-нибудь предпринять.

– Теперь тебе надо стараться, – сказала она, отхлебывая вина. Несколько капель пролилось ей на блузку, но она не заметила. – Иногда нам приходится трудиться изо всех сил. Это называется жизнь, Кайден. Твой отец хороший человек. Он предоставил нам крышу над головой и дал больше, чем дают своим семьям многие другие. Без него мы могли оказаться на улице.

– Но я стараюсь как могу, а он только еще больше бесится. – Я стоял у другого конца стола и сжимал кулаки.

Мама переворачивает страницу журнала, и когда я заглядываю ей в глаза, в них пусто, она кажется мне привидением, как и я сам.

– Кайден, я ничего не могу сделать. Мне очень жаль.

Выхожу из комнаты в полной прострации, у меня только одно желание: пусть бы хоть в эти две минуты она была другой – той, которая улыбалась и устраивала вечеринки и благотворительные приемы. А не этой заторможенной зомби, накачанной колесами.

* * *

– Что с тобой сегодня, черт возьми?

Люк бросает мяч в сторону ворот, далеко от того места, где я стою. Мы одеты в спортивную форму, потные и уставшие, но я не могу остановиться.

– Может, хватит на сегодня? – Щеки у Люка красные – видно из-под шлема, а рубашка пропиталась потом. – Я падаю с ног. Тренировка закончилась два часа назад.

– Да, так и есть.

Пинаю конус, он сминается и летит в сторону трибун. На нижнем ряду сидят две девушки. У них на коленях лежат книги, подружки перебрасываются словами и делают вид, что занимаются, а сами следят за нами.

– Сколько сейчас времени? – Я смотрю на серое небо и обвожу взглядом окружающие поле трибуны.

– Не знаю, но точно поздно, и с меня хватит. – Люк пожимает плечами и идет по траве к туннелю в раздевалку, на ходу снимая шлем.

Я бреду за ним, но боковым зрением замечаю Калли. Она сидит на траве под деревом на дальнем конце поля, за зеленой изгородью. Перед ней разложены бумаги, она читает, покусывая кончик ручки.

Мне кажется, это я избегаю ее, потому что из-за нее вижу грязные сны и чувствую нечто такое, к чему не привык: желание защищать, биение глупого сердца, которое как будто впервые ожило. Расстегнув ремешок под подбородком, снимаю шлем и направляюсь к ней. Она поглощена записями в тетрадке, меня не замечает.

Навалившись на изгородь, я перекидываю через нее ноги и приземляюсь на другой стороне. Одергиваю рукава рубашки и останавливаюсь в нескольких метрах от углубившейся в чтение Калли. Волосы у нее довольно небрежно скручены в узел на затылке. Она одета в рубашку с коротким рукавом, а куртку обвязала вокруг талии. Вот она перестает покусывать ручку и подносит лист к глазам, но когда на нее надвигается моя тень, она поднимает взгляд и вздрагивает всем телом. На секунду мне кажется, что она сейчас вскочит и убежит.

– Ты меня напугал. – Калли тяжело дышит и кладет ладонь на вздымающуюся грудь.

– Это точно. – Я провожу рукой по влажным от пота волосам, а затем медленно присаживаюсь перед ней на корточки, чтобы снова не напугать. Если я что-то успел узнать о Калли, так это то, что она не любит, когда в ее личное пространство вторгаются без предупреждения. – Что ты здесь делаешь?

– Домашнюю работу… – Калли смотрит на свои листки, потом снова на меня. – Мне нравится иногда сидеть здесь. – Она оглядывается на игровое поле и как будто перебирает в голове какие-то мысли. – Это напоминает мне о том времени, когда отец работал тренером, а я сидела у поля во время тренировок.

– Не помню, чтобы ты когда-нибудь сидела у поля, – говорю я и снова чувствую себя болваном, потому что не сохранил никаких воспоминаний о ней. – Сколько же тебе тогда было?

– Я сидела там на протяжении многих лет. – Калли тяжело сглатывает и устремляет взгляд на листки. – Кроме того, я часто не могу делать домашнее задание в своей комнате. Моя соседка… Ну, она иногда… – Щеки Калли вспыхивают, и я невольно улыбаюсь: она так мило выглядит, совсем невинная. – Водит парней, – выпаливает Калли.

– Понятно. – Я потираю переносицу, чтобы не засмеяться. – И тебе приходится на пару часов выметаться из комнаты.

– Да. – Калли расставляет руки и сгребает бумаги в стопку.

– Мне очень жаль, – сочувственно говорю я после паузы.

– Чего? – Калли хмурит брови и поднимает подбородок, чтобы встретиться со мной взглядом.

– Что не сказал Дейзи, чтобы заткнула свой грязный рот. Я должен был это сделать. Она вела себя с тобой по-свински.

– Ты не обязан за меня вступаться. – Калли пожимает плечами и смотрит на поле. – Она твоя девушка. Ты должен быть на ее стороне.

– Нет, я должен был вступиться за тебя. – Я становлюсь на колени и придвигаюсь к ней ближе. – Я тебе многим обязан.

– Ты мне ничего не должен, поверь. – Калли плотно сжимает губы и смотрит на меня. – То, что я сделала в тот вечер, – это ерунда. Вот если бы я прошла мимо, это действительно было бы важно.

И тем не менее я многим обязан ей. Благодаря этой девушке у меня на пару шрамов меньше. Хотелось бы мне избавить ее от печали. Кладу на траву шлем и поднимаю книги Калли, пока она тянется за лежащей у дерева сумкой.

– Что ты делаешь сегодня вечером?

Калли запихивает в сумку бумаги, сминая углы, а потом я протягиваю ей книги.

– Наверное, останусь дома и посмотрю какой-нибудь фильм или займусь еще чем-нибудь.

– Сколько еще времени будет занята твоя комната? – спрашиваю я и улыбаюсь, потому что она краснеет еще сильнее.

– Не знаю. – Калли встает на колени, закидывает сумку на плечо и поднимается на ноги. – Наверное, погуляю с Сетом, пока ее приятель не уйдет.

– Не хочешь погулять со мной и с Люком? – Я подхватываю рукой шлем и плетусь следом за Калли, а она идет вдоль изгороди. – Он хочет пойти разведать, что за клуб в центре города. Может, ничего путного из этого не выйдет, но все лучше, чем просто сидеть в комнате.

– Не думаю, что смогу. – Калли останавливается, поправляет лямку на плече и так сильно закусывает нижнюю губу, что кожа вокруг рта багровеет.

– Почему? – спрашиваю я с болью в голосе, а сам выдавливаю из себя улыбку. – Разве тебе со мной плохо?

– Нет. – Она опускает руки и устремляет на меня печальный взгляд.

– Ну, тогда пошли с нами. – Я потираю натруженные мышцы сзади на шее. – Будет весело. А если нет, придумаем что-нибудь другое.

– Ладно. – Калли сжимает кулаки, а потом расправляет пальцы.

Я в шоке. Заигрывал с ней просто потому, что мне нравилось, как она смущается, и вдруг это сработало.

– Отлично. Встречаемся у машины Люка около девяти?

Калли кивает и уходит быстро-быстро, будто опасается, что я всажу ей в спину кинжал. Кажется, она боится всех, кроме Сета. Но почему?

Калли

Помню белые и розовые воздушные шары, развешенные по комнате, свисающий с потолка красный серпантин и золотую оберточную бумагу, смятую в комки и разбросанную по полу. Пляшущие огоньки свечей и струйки дыма, летящие к потолку. На другой стороне стола – моя мама с фотоаппаратом в руках и улыбкой на лице снова и снова нажимает на кнопку.

Вспышка бьет мне в глаза, и я моргаю, мне хочется, чтобы она перестала фотографировать этот навеки проклятый день.

– Загадай желание, дорогая, – говорит мама, и камера снова дает вспышку, освещая лица стоящих вокруг стола людей.

Рассматриваю розовую помадку на торте – «С днем рождения, Калли!». Загадать желание?

Над столом медленно проплывает красный воздушный шар, он слегка покачивается: вверх – вниз, вверх – вниз.

– Загадай желание, Калли, – повторяет мама.

Шарик пляшет у нее над плечом. Все пристально смотрят на меня, как будто видят, что я уже не целая.

Загадать желание? Загадать желание?

Шарик лопается.

Нет никаких желаний.

Моя соседка Виолетта входит в комнату как раз в тот момент, когда я дописываю последнюю строчку. Она высокая, с черными кудрявыми волосами, отдельные пряди выкрашены в красный цвет. Нос у нее проколот, а сзади на шее татуировка в виде звезды; клетчатые брюки в обтяжку, рваная черная футболка и высокие ботинки на шнуровке.

– Ты не видела моей кожаной куртки? – спрашивает она, закрывая дверь и бросая сумку на неубранную постель.

– Нет. – Я закрываю тетрадь и вставляю ручку в пружину.

– Наверное, оставила в клубе. – Она со вздохом убирает книги со стоящего у окна стола. – Черт!

– Я поищу ее. – Я запихиваю дневник под подушку и встаю с кровати.

Виолетта открывает ящик стола и смотрит на меня через плечо, а я обуваю туфли.

– Ты уходишь?

– Ухожу. – Я киваю, пропихивая руки в рукава толстовки с капюшоном.

Слышу, как в ящике стола грохочет пузырек с таблетками. Виолетта достала красный шарф.

– У меня, возможно, вечером будут гости. Если да, я повешу это на ручку двери.

Опять? Чем занимается эта девица?

– Хорошо. – Я обхватываю пальцами дверную ручку. – Я проверю, прежде чем входить.

– Это в твоих интересах, – говорит она, держа руку у ящика. – А то можешь увидеть такое, что тебе не понравится.

Вздохнув, выхожу из комнаты. Была бы у меня лучше своя.

* * *

– Думаю, я слишком много на себя взяла, – говорю я Сету, когда он впускает меня в комнату. – И это очень плохо.

Сет останавливает фильм на экране телевизора, садится на кровать и хлопает ладонью рядом с собой:

– Проходи, садись и расскажи о своей проблеме.

Я бросаю сумку на пол и плюхаюсь на кровать:

– Кайден пригласил меня пойти сегодня вечером в клуб с ним и Люком, и я случайно сказала «да».

– Как это случайно сказала «да»? Разве так можно?

– Он улыбался мне, и от этого я смущалась и не могла ясно соображать, – сердито бурчу я.

– О мой бог, ты в него втюрилась. – Сет лыбится и хихикает.

– Нет, ничего подобного. – Я трясу головой, приходя в волнение от одной этой мысли.

Матрас подо мной прогибается. Сет прыгает на нем мячиком, как маленький ребенок, у которого свербит в заднице.

– Нет, втюрилась, втюрилась! Ты влюбилась впервые в жизни, Калли. Это восхитительно!

Продолжая качать головой, я сажусь прямо и убираю со лба волосы.

– Я не влюбилась в него. Он красив? Разумеется. И знает это с третьего класса. – Я делаю паузу и начинаю волноваться. – Я влюблялась и раньше, только ненадолго.

– Ничего, что ты на него запала. – Сет берет пульт и снова включает телевизор. – Это хорошо, мы сможем вычеркнуть пятый пункт из списка.

– Я не танцую, – говорю я, а сама морщусь. – Танцевать – значит прикасаться к другим людям. Я просто не могу это сделать.

– Нет, можешь. Ты прикасалась ко мне сотню раз, – подбадривает меня Сет. – Ну, вспомни, как мы с тобой встретились. Ты едва разговаривала со мной, и у тебя был такой вид, будто ты собираешься пырнуть меня шариковой ручкой или сделать еще что-нибудь в этом роде. А теперь посмотри на себя. Ты сидишь на моей кровати у меня в комнате, только ты и я. До чего ты докатилась, моя милая Калли!

– Но ты – это ты, – защищаю я свои позиции. – Тебе я доверяю.

– Да, но мне пришлось это заслужить.

– Знаю и очень сожалею, что вынудила тебя делать это. Удивительно, что ты от меня не отступился.

– Как бы там ни было, ты этого стоила. – Сет соскакивает с кровати и открывает верхний ящик комода.

– Ты сегодня выглядишь по-настоящему счастливым. – Я свешиваю ноги с края кровати.

– Помнишь того парня, о котором я тебе рассказывал? – Сет достает зеленую рубашку на пуговицах с нагрудным карманом и держит ее перед собой. – Он со мной в одной группе на социологии.

– Это тот, с очень мягкими на вид волосами и красивыми голубыми глазами?

– Именно. – Сет подходит к зеркалу и приглаживает волосы, приближая лицо к отражению. – Сегодня он говорил со мной, я имею в виду, по-настоящему говорил, больше пяти минут.

– Думаешь, ты ему нравишься? – Я встаю с кровати и беру фломастер из стаканчика на тумбочке Сета.

– Трудно сказать, кто ему нравится, но все может быть, если я поговорю с ним подольше. – Сет пожимает плечами и стискивает челюсти, чтобы сдержать улыбку.

– Ты куда-нибудь идешь? – Я снимаю зубами колпачок с фломастера и сплевываю его на кровать.

– Да, с тобой в клуб. – Сет надевает рубашку через голову, просовывает руки в рукава, потом пальцами поправляет волосы.

У меня расслабляются плечи. Подхожу к висящей на двери доске со списком: он о-о-очень длинный, и вычеркнута лишь малая часть пунктов.

– Тебе не будет неприятно? Я знаю, как ты относишься к футболистам после той истории.

– Этот Люк с виду милый парень. – Сет застегивает на запястье кожаный ремешок часов. – По крайней мере, был милым во время десятиминутного разговора, когда мы с ним курили, и я думаю, он меня раскусил.

– Почему ты так думаешь? – Я приставляю наконечник маркера к доске.

– Просто я почувствовал вибрацию. Кажется, ему до этого нет дела.

– Но танцую я только с тобой. – Я медленно вычеркиваю номер пять, маркер скрипит.

– По мне так звучит неплохо.

Сет выставляет локоть, я беру его под руку и чувствую себя в полной безопасности. Бок о бок прогулочным шагом мы идем по коридору к выходу.

Уже поздно, небо темное, и звезды, как кусочки сверкающего стекла. Во влажной траве стрекочут кузнечики. На скамейке лихорадочно целуется парочка. Я слегка краснею, потому что на долю секунды представляю на их месте себя и Кайдена.

– Почему у тебя такое выражение лица? – интересуется все примечающий Сет.

– Какое выражение? – Я отвожу взгляд в сторону и смотрю на дорогу.

Он вздыхает, но оставляет меня в покое. Мы доходим до газона, Сет останавливается, бросает на мое лицо быстрый взгляд и тянет меня назад:

– Подожди секунду.

– Что случилось? – Я смущенно прикасаюсь к своим волосам. – Со мной что-то не так?

Сет склоняет голову набок и вдруг быстро поднимает руку, охватывает пальцами мой хвост и проводит по волосам сверху вниз, будто очищает ветку от листьев. Одним движением он стаскивает с моих волос резинку, пряди рассыпаются по плечам.

– Ну вот. Пусть они будут распущены.

– Отдай, Сет. – Я собираю волосы за головой и вытягиваю вперед руку.

Хлопая ресницами, он поднимает руку и растягивает резинку на двух пальцах.

– Нет, – пытаюсь предотвратить неотвратимое я и бросаюсь вперед, чтобы выхватить резинку. – Пожалуйста, Сет, не делай этого.

– У-упс. – Он щелкает большим пальцем, и резинка улетает в темноту.

Провожу пальцами по лицу, наклоняюсь и начинаю искать резинку в мокрой траве.

– Где же она, черт возьми?

– Ну и дела, с ее губ срываются проклятия! – смеется Сет.

Я выпрямляюсь и гляжу на него пылающими от ярости глазами, а сама тем временем пытаюсь завязать волосы в узел.

– Мне нужно убрать волосы. Пожалуйста, помоги мне найти ее. – В глазах выступают жгучие слезы. – Черт бы тебя побрал, Сет, где же она?

– Вряд ли нам удастся ее найти. – Лицо Сета вытягивается и бледнеет, кажется, он понимает, что нажал не на ту кнопку.

Я трясу головой, по щекам тянутся мокрые дорожки.

– Не могу дышать, – хватая ртом воздух, произношу я.

«Твои волосы так приятно пахнут, Калли, – сказал он, накручивая прядь моих длинных каштановых волос на палец. – Земляникой».

Грудь перехватывает спазм, и я начинаю рыдать.

– Прости. – Сет обхватывает меня за плечи и прижимает к себе. – Я не подумал, что волосы – такая важная штука. Решил, это всего лишь небольшой комплекс.

Вытираю слезы пальцами и втягиваю воздух через нос, чтобы отогнать нахлынувший страх.

– Извини, просто это… возвращает воспоминания о том, что я хочу забыть.

– С тобой все будет хорошо. – Сет отклоняется назад, переплетает свои пальцы с моими и пожимает мне руку. – Обещаю. Я все время буду рядом с тобой.

– Может, еще есть время сбегать домой.

Оглядываюсь на двери, и как раз в этот момент из-за угла общежития появляются Кайден и Люк.

Люк немного ниже Кайдена, волосы у него подстрижены короче, и на лице нет шрамов. Он в клетчатой рубашке, вытертых джинсах с черным кожаным ремнем, на ногах ботинки. У Кайдена волосы растрепаны, острые прядки челки падают на глаза. На нем черная теплая рубашка с капюшоном и очень низко сидящие на бедрах темные джинсы. Могу поспорить: когда он поднимает руки над головой, живот оголяется.

– Калли, ты на него пялишься, – шипит сквозь зубы Сет и тыкает меня локтем под ребра.

– Что? – Я моргаю и стираю остатки слез со щек, удивляясь собственному спокойствию.

– Ты пялилась кое на кого. – Сет сжимает губы, пряча улыбку.

– Вовсе не пялилась. Разве?

Он кивает, потом шипит сквозь зубы:

– Ты пялилась, да еще и с открытым ртом.

– Эй! – окликает нас Кайден и хмурится, заметив, что у меня заплаканные глаза. – Вы что, поругались?

– Нет, просто погорячились. – Я мотаю головой и бросаю взгляд на Сета.

– Ну ладно… – Он скептически смотрит на меня. – Значит, мы можем идти?

Кивая, я делаю шаг в сторону, чтобы Люк с Кайденом могли пройти между нами и показывать дорогу.

Мы идем следом. Сет вытаскивает из кармана сигареты и засовывает одну в рот.

– Мы едем с ними?

– Нет. – Я окидываю взглядом парковку, на которой стоит только ржавый внедорожник с единственным пассажирским сиденьем. – Если только они не захотят поехать на твоей машине.

– Что ж, давай предложим свои услуги, – говорит Сет. – А ты будешь нашим запасным водителем, потому что не пьешь. Хотя сегодня тебе нужно попробовать. Может быть, тогда ты успокоишься.

– Я однажды пила пиво, – протестую я. – И мне это не помогло расслабиться.

– О моя наивная маленькая Калли. – Сет вздыхает и достает из кармана зажигалку. – Бокал пива тебе ничего не даст. Нужно что-нибудь ударное, мощное.

– Мы не можем пить в клубе, – говорю я, а Сет большим пальцем крутит колесико зажигалки. Закрыв другой рукой огонь, он прикуривает, бумага на конце сигареты вспыхивает и сморщивается. – Помнишь, что произошло, когда ты в последний раз пытался?

– Да, было круто. – Сет затягивается, выпускает дым. – Не хотелось бы снова попасть в обезьянник.

– Тебе повезло, что это был твой день рождения и тебя отпустили.

– Я еще строил глазки одному офицеру. – Сет улыбается, тонкая струйка дыма змеей сползает с его губ.

– И кто у кого на коленях будет сидеть? – спрашивает Кайден, положив руку на открытую дверцу кабины внедорожника, и смотрит на меня, готовый расплыться в улыбке. – Лично я считаю, тут есть только один вариант.

– Думаю, нам лучше взять машину Сета. – Я указываю на черную «камри», припаркованную неподалеку. – А вы, ребята, можете рулить, если хотите.

– Мне такая идея нравится. – Люк подбрасывает в воздух ключи от машины, как бейсбольный мяч, и ловит их. – Значит, не я буду отвечать за вождение.

Я-то надеялась, что они с нами не поедут, тогда по дороге Сет мог бы подбодрить меня, а я завязала бы чем-нибудь волосы. Они болтаются по плечам и пахнут – это сводит меня с ума. Хочется убежать к себе в комнату и снова отрезать их.

По пути к машине Сета я расчесываю волосы пальцами, пытаясь как-то прибрать их, чтобы не мешали. Протягиваю руку к двери со стороны пассажирского сиденья, но Люк меня опережает и открывает ее для меня. Я сторонюсь, чтобы избежать соприкосновения. Получается танцующее движение, хотя я просто стремлюсь сохранить дистанцию.

– Благодарю.

Бросаю взгляд на Сета поверх крыши машины. Мой друг приподнимает бровь, и мы забираемся внутрь. Сет захлопывает дверь, я пружинисто подскакиваю на сиденье.

– Калли, расслабься, – шепчет он, поворачивая ключ в замке зажигания. – Все будет хорошо.

Мотор оживает и начинает урчать. Опустив окно, Сет выставляет руку с сигаретой наружу, чтобы кабина не наполнялась дымом. Люк и Кайден с разных сторон запрыгивают на заднее сиденье и одновременно хлопают дверями. Сет включает стереосистему, все пристегиваются. Звучит песня «Hurt» «Найн инч нейлс», Сет давит на газ, шины взвизгивают от трения о мокрый асфальт. Машина срывается с места, и я хватаюсь за ручку двери. Сет – отмороженный водитель. У него в бардачке полно квитанций со штрафами, а когда он был подростком, родители дважды забирали у него машину, потому что он ее разбивал. Сет все время словно куда-то опаздывает, такой у него стиль жизни.

Люк придвигается вперед, обхватывая одной рукой спинку моего сиденья. Я отклоняю голову.

– Можно мне тут покурить, приятель? – спрашивает он Сета.

– Конечно. – Сет поднимает сигарету, которая догорела почти до конца.

На губах Люка появляется улыбка. Довольный, он откидывается назад. Через секунду раздается щелчок зажигалки, окно опускается, холодный ветер задувает внутрь машины.

Люк объясняет Сету, куда ехать. После этого довольно долго никто не произносит ни слова. Я начинаю беспокоиться, что весь вечер пройдет в этом трагическом молчании. Но тут Кайден выдвигается вперед и хлопает рукой по подлокотнику.

– У нас с Люком появилась отличная идея, – говорит он. В его глазах отражаются огни освещенных зданий. – Помнишь ту скалу, на которую мы забирались? Ну, ту, на которой все старшекурсники оставляют надписи?

– Да, помню. – Я поворачиваюсь боком на кресле и кладу согнутую в колене ногу на кожаное сиденье.

– Ну так вот. – Кайден переносит вес на руки, наклоняясь ближе. Сердце у меня в груди колотится. – Мы хотим забраться на нее и оставить свои подписи.

– Но вы же не выпускники. – Я поправляю пристежной ремень на плече. – Хотя вы и сами это знаете.

– Конечно знаем. – Кайден смеется, мое замечание его забавляет. – В том-то и фишка.

Люк выглядывает из-за спинки кресла, отставив руку в сторону, чтобы дым выдувало в окно.

– Когда мы учились в школе, то частенько портили вечеринки старшеклассникам. Это было круто, им не особо нравились наши выходки.

– Вам нравилось портить им настроение? – спрашиваю я, и Люк отворачивается, чтобы не выдыхать дым мне в лицо.

– Да, это было весело. – Люк выставляет сигарету в окно, постукивает подушечкой большого пальца по фильтру, и пепел падает наружу. – Нарушить чьи-нибудь планы, вместо того чтобы кто-то влезал в твои.

Люк задал мне неразрешимую загадку, и я смотрю на Кайдена в поисках объяснения.

– Это довольно забавно, – заверяет он меня, подмигивая. – Мы подумали, что можем поехать к скале сегодня вечером и написать что-нибудь.

– Но уже поздно. – Я смотрю на ярко-красные цифры на часах, потом на Сета.

– Мы справимся. – Сет сворачивает на узкую боковую улицу, которая стиснута с обеих сторон двухэтажными кирпичными домами.

По тротуарам в обоих направлениях идут прохожие. Большинство девушек в коротких платьях и туфлях на высоком каблуке. Парни – в красивых джинсах и рубашках. Я смотрю на свою одежду – черные джинсы в обтяжку, белая футболка под незастегнутой курткой. Чувствую себя глупо, для этого места я одета неподобающим образом.

Сет сворачивает на маленькую парковку и втискивает машину на свободное место. Автомобили стоят вплотную друг к другу, так что мне приходится просачиваться наружу через щель приоткрытой двери. Люк опускает окно до конца, высовывает голову и, ухватившись руками за крышу, вылезает из салона.

– Ты гораздо тоньше меня. – Он отталкивается от пола носками и спрыгивает на землю. – Моя толстая задница застряла бы в двери.

Улыбаясь, я обхожу машину. С другой стороны меня уже поджидает Сет, приглашая взять его под руку. К уличному фонарю прислонился долговязый парень с какими-то язвами на лице и длинными черными волосами.

Он смотрит на меня, отхлебывая пиво из бутылки, а когда отнимает ее от губ, у меня мурашки бегут по коже.

– Привет, красотуля, – шепелявит он, спускается с тротуара и тут же, спотыкаясь, забирается обратно. – Выглядишь офигенно.

Порываюсь залезть обратно в машину, но пальцы Сета сжимаются вокруг моего локтя.

– Не могу понять, ты обращаешься к ней или ко мне? – отбривает он парня.

Черные глаза забулдыги леденеют, в нем явно взыграло ретивое. Такой взгляд я уже видела, и у меня встает ком в горле, а все тело наполняется отвращением, подозрением и чувством стыда.

– Я за это надеру тебе зад. – Пьянчуга отрывается от столба и плетется к нам.

– Сет, давай поскорее вернемся в машину. – Я тяну приятеля за руку, готовясь ринуться к машине, запереть все двери и залечь на пол.

Рядом с нами появляется Кайден, гладит меня по плечу. Наш противник встречается с ним взглядом, расправляет плечи, притормаживает, ботинки шаркают по гравию.

– Захлопни свою поганую пасть, повернись и проваливай домой, – спокойным тоном отдает команду Кайден и мягко указывает пальцем направление.

Потрескавшиеся губы парня раскрываются, но потом, оценив ширину плеч и рост Кайдена, он захлопывает челюсти, швыряет бутылку об асфальт и бредет, подволакивая ноги, к углу здания.

Мы с Сетом облегченно вздыхаем и смотрим друг на друга широко раскрытыми глазами.

– Ты как рыцарь в сияющих доспехах. – Сет поворачивается к Кайдену.

Улавливаю слабый намек на мускусный запах Кайдена, смешанный с одеколоном. С этого момента всякий раз, как только его унюхаю, буду возвращаться к этому моменту и вновь переживать чувство защищенности.

– Спасибо тебе, – говорю я Кайдену.

– Всегда пожалуйста. – Он улыбается и наклоняется, так что его лицо оказывается рядом с моим.

Идем по тротуару: Сет и я впереди, Кайден и Люк – сзади. Люк все время что-то тихо говорит Кайдену, и вдруг мы слышим глухой звук удара. Оборачиваемся и видим Люка – он согнулся пополам и прижимает руки к животу.

– Гребаный осел! – рычит Люк и падает на колени.

Глаза у меня лезут из орбит. Люк поднимается и бросается на Кайдена с кулаками. Кайден ничего не предпринимает, просто стоит со спокойным лицом.

– О боже мой! – вскрикиваю я и инстинктивно хочу вступиться за него, вспоминая тот вечер, когда отец вытряхивал из него душу.

– Калли, мы просто заигрались. – Люк опускает руки и отступает.

– О, простите. – Закрываю рот ладонью, чувствуя себя идиоткой.

Этот пьянчуга взвинтил мне нервы. Кайден бросает на Люка пронзительный взгляд и осторожно приближается ко мне.

– Все в порядке, – тихо говорит он. – Люк надоедал мне, и я в шутку дал ему в живот. Мы пошутили, только и всего.

– Ладно, простите меня. – Я выпускаю запертый в груди воздух. – Я просто подумала, что он тебя может поранить.

– Не за что извиняться. – Кайден смотрит на Сета, потом на меня и кладет руку на мое плечо.

Я напрягаюсь от жажды его прикосновения и от страха. В этом его жесте гораздо больше личного, чем в тот раз, когда мы забирались на скалу, потому что теперь он касается меня без конкретной цели. Ради самого прикосновения.

Ищу помощи у Сета, а он только произносит одними губами: «Расслабься и дыши ровно».

Приказываю своему ошалевшему сердцу утихнуть, но оно не желает слушаться. И все-таки мне удается проделать весь путь до клуба с рукой Кайдена на плече. В этом есть что-то новое, свежее. Вроде бы ничего особенного, но в то же время момент чрезвычайно значительный и противоречивый.