Текст книги "Австралия. Полная история страны"

Глава вторая
Исследования Джеймса Кука

Капитан Джеймс Кук

Вопреки широко распространенному мнению, Джеймс Кук не был первооткрывателем Австралии. Во время своего первого кругосветного плавания он исследовал восточное побережье австралийского континента, которое тогда было terra incognita, открыл Большой Барьерный риф и подтвердил открытие испанского мореплавателя Луиса Ваэса де Торреса, первым проплывшего по проливу между Австралией и Новой Гвинеей. Почему об этом проливе не знали голландцы? Да потому что отчет Торреса об этом плавании затерялся в дебрях испанских архивов, и лишь в 1769 году, за год до первого кругосветного плавания Кука, британский географ Александер Далримпл прочел его и назвал пролив в честь Торреса (здесь самое время погрустить о том, как плохо распространялась информация в доинтернетовские времена).

Британия возлагала большие надежды на открытие и освоение Южного континента, который упрочил бы ее влияние в южной части Индийского и Тихого океанов, а также принес бы короне новые богатства. Британцам нужно было торопиться. Франция, хоть и проигравшая Семилетнюю войну 1757–1763 годов, продолжала представлять опасность, в том числе и в Южном полушарии. Испанцы тоже не сидели сложа руки. Короче говоря, ситуация была подобна той, что наблюдается во время скачек: кто успел первым, тот получил все.

Повышению активности в Южном полушарии способствовали и проблемы с североамериканскими колониями, конфликт с которыми был вызван британской аннексией французских владений – бассейна реки Огайо и Канады – по итогам Семилетней войны. Колонисты считали, что, по справедливости, французские земли должны были достаться им, а не попасть в загребущие лапы британского льва. В целом в Северной Америке дело шло к новой войне…

Юджин Монтегю (Монти) Скотт. Портрет капитана Джеймса Кука. Ок. 1870

В существовании Южного континента британцы не сомневались: должна же Земля быть уравновешена, да и голландцы плавали к его берегам. Изначально предполагалось, что экспедицию в южные моря возглавит авторитетный ученый Александер Далримпл, член Королевского общества [14]14
  Королевское общество (полное название – Лондонское королевское общество по развитию знаний о природе) является аналогом Академии наук в Великобритании.


[Закрыть] и видный гидрограф. Однако в Адмиралтействе решили (и совершенно верно!), что подобной экспедицией «в неизвестность» должен руководить не ученый муж, а бывалый военный моряк. Но как-то так сложилось, что никто из подходящих кандидатов не смог или не захотел становиться во главе столь рискованного предприятия. Пришлось взять «неподходящего» – сына батрака, начинавшего свою карьеру в матросах. Но плебейское происхождение компенсировалось опытом и знаниями. После того как Кук блестяще справился с ответственной задачей по измерению фарватера реки Святого Лаврентия [15]15
  Крупная река, соединяющая Великие североамериканские озера с Атлантическим океаном.


[Закрыть], вице-адмирал Александр Колвилл, главнокомандующий кораблями и судами Его Величества в Северной Америке, сказал: «Зная способности и возможности мистера Кука, я считаю его достаточно квалифицированным для той работы, которую он выполнил, и для важнейших поручений подобного рода». Определенную роль сыграла и покладистость Кука, который согласился отправиться в столь опасное плавание на обыкновенном грузовом судне, хотя другой на его месте требовал бы от Адмиралтейства большой военный корабль, а лучше два, поскольку еще древние римляне говорили, что пускаться в дальний путь в одиночку неразумно.

Реконструкция трехмачтового барка «Индевор»

Куку дали трехмачтовый барк с говорящим названием «Индевор» [16]16
  Endeavour – «попытка», также переводится как «старание» или «стремление» (англ.).


[Закрыть] (Endeavour), вооруженный двадцатью двумя пушками. В числе 98 человек экипажа было 13 солдат. Слабовато, даже по самым скромным меркам, особенно с учетом того, что Южный континент считался густонаселенным – по аналогии с Европой и Азией. Официальной задачей экспедиции считалось исследование прохождения Венеры по диску Солнца, которое должно было состояться 3 июня 1769 года. Это редкое астрономическое явление можно наблюдать в том случае, когда Венера находится точно между Солнцем и Землей, закрывая собой малюсенькую часть солнечного диска. Но на самом деле астрономические наблюдения были всего лишь предлогом: покончив с ними, Кук должен был отправиться на поиски Южного континента.

Плавание «Индевора»

26 августа 1768 года «Индевор» вышел из Плимута, а 13 ноября прибыл в Рио-де-Жанейро. Это была спокойная и скучная часть плавания, а вот дальше начались приключения и открытия. 25 января 1769 года «Индевор» обогнул мыс Горн, а 13 апреля достиг острова Таити, где 3 июня сопровождавший Кука астроном Чарльз Грин произвел наблюдения над прохождением Венеры по диску Солнца. Формальности были выполнены, и настал черед поисков Южного континента, который Кук сначала планировал поискать южнее Таити. Спустившись до 40° южной широты, он так и не обнаружил искомого и повернул на запад. Упорство и вера в существование Южного континента позволили Куку пройти по океану более 1000 миль. 8 октября 1769 года у 38° южной широты и 178° восточной долготы обнаружилась неизвестная земля с очень высокими горами вдалеке. Высадка позволила выяснить, что земля велика, но не было определенности в том, материк это или остров. К концу марта 1770 года Кук завершил исследование Северного и Южного новозеландского островов и связал это с тем, что в свое время сделал Тасман. В общем, открытие разочаровало, несмотря на то что к британской короне были присоединены новые обширные владения: ведь нужно было найти континент, а не два острова, пускай и крупных.

Маршрут первой кругосветной экспедиции (1768–1771 гг.) Джеймса Кука

1 апреля 1770 года Кук повернул на запад – пора было возвращаться. Однако, сильные ветры зашвырнули «Индевор» далеко на север, и вот тут-то началось самое интересное с точки зрения нашей истории. Корабль приплыл к мысу, который сейчас называется в честь лейтенанта Захари Хикса, первым увидевшего эту землю с «Индевора» (также этот мыс известен как мыс Эверард). Кук нашел, что эта местность, на которой холмы и горные гряды чередуются с равнинами и долинами, «имеет весьма приятный вид», и направился вдоль побережья к северу. Во время высадки на берег, состоявшейся 29 апреля, произошла первая встреча британских моряков с аборигенами. Некоторые из них вступали в контакт, то есть подходили к «гостям» и вели себя мирно, но при этом не выказали никакого интереса к предлагаемым для обмена предметам, что сильно огорчило членов экспедиции, у которых прибыль от сбыта привезенной из дальних краев экзотики часто оказывалась больше жалованья, полученного за время плавания.

26 мая «Индевор» доплыл до Большого Барьерного рифа, который первопроходцам пришлось проходить наугад, без карт и указаний. Надо отметить, что Кук хорошо справился со столь сложной задачей: его корабль напоролся на риф всего один раз (это произошло 11 июня) и получил большую, но не фатальную пробоину. Моряки кое-как заткнули дыру и выбросили за борт шесть пушек и часть груза, чтобы «Индевор» оставался на плаву. 23 июня корабль добрался до удобной гавани на восточном побережье полуострова Кейп-Йорк, где его ремонтировали в течение семи недель. За это время члены экспедиции смогли изучить местность и наладить контакт с туземцами. Ботаник Джозеф Бэнкс, помимо сбора и описания неизвестных доселе растений, записал около полусотни слов местного наречия, в том числе и слово «гангурру», которое в английском языке превратилось в kangaroo.

Изображение кенгуру из иллюстраций к журналу плавания на «Индеворе»

«Из того, что я сказал о коренных жителях Новой Голландии, кто-то может заключить, что это самые несчастные люди на Земле, – писал Кук. – Но на самом деле они гораздо счастливее нас, европейцев. Не имея никакого представления не только об излишествах, но даже о самых необходимых удобствах, которые так ценятся в Европе, они счастливы тем, что не знают их. Они живут в безмятежности, не нарушаемой неравенством положения, а земля и море по собственной воле снабжают их всем, что необходимо для жизни».

В отличие от Тасмана, Кук не усеивал карту именем короля Георга III, предпочитая названия, связанные с особенностями местности (Ботанический залив)[17]17
  В русскоязычных источниках чаще фигурирует английское название Ботани-Бей, или залив Ботани.


[Закрыть] или непосредственно с экспедицией (мыс Хикса, река Индевор). Ну, разве что назвал северную точку восточно-австралийского побережья мысом Йорк – в честь герцога Йоркского [18]18
  Герцог Йоркский – традиционный титул вторых сыновей британских монархов.


[Закрыть].

22 августа Кук объявил все открытое им побережье материка британским владением и назвал его Новым Уэльсом, впоследствии исправив название на Новый Южный Уэльс. Почему именно Новый Южный Уэльс, так и осталось загадкой, ведь логичнее смотрелся бы Новый Йоркшир (в честь родины Кука) или, скажем, Новая Южная Англия. Но как назвали, так и прижилось.

13 июля 1771 года Кук вернулся домой. Его кругосветное плавание растянулось почти на три года и формально оказалось неудачным – ведь до Южного континента Кук так и не доплыл. Но зато он исследовал острова Новой Зеландии, описал восточное побережье Новой Голландии и присоединил все открытые земли к владениям британской короны.

Память о капитане Куке

Джеймс Кук погиб 14 февраля 1779 года на Гавайских островах, во время своего третьего кругосветного плавания. Местные жители регулярно похищали имущество экспедиции. Когда дошло до кражи баркаса, Кук решил показательно покарать воров, но дело приняло плохой оборот. Судя по свидетельству капитана Чарльза Клерка, командовавшего вторым кораблем экспедиции, Кук сам был виновен в своей гибели.

Мемориал, посвященный Джеймсу Куку, в Канберре

Он открыл стрельбу по туземцам, которые не были настроены слишком воинственно и хотели только одного – чтобы британский отряд убрался на свой корабль. «За несколько минут до этого [рокового выстрела] туземцы начали расступаться, освобождая проход к шлюпкам…» – писал в своем дневнике Клерк. – «Таким образом они предоставляли капитану Куку возможность для ухода».

В 1970 году в честь двухсотлетия морского путешествия к восточным берегам Австралии, совершенного отважным капитаном, в Канберре в присутствии королевы Елизаветы II был открыт весьма оригинальный памятник, посвященный Джеймсу Куку. Памятник представляет собой гигантский глобус, на котором нанесен путь первой экспедиции Кука. А первый памятник Куку на австралийской земле был установлен еще в 1879 году в Гайд-парке Сиднея. Этот памятник традиционный: бронзовый

Кук, стоящий на высоком постаменте, держит в левой руке подзорную трубу, а правая рука поднята вверх в торжественном жесте. У тех, кто любуется этим творением скульптора Томаса Вулнера, в ушах начинают звучать слова: «Во славу Британии и именем короля Георга III я, Джеймс Кук, капитан флота Его Величества, провозглашаю эти земли владением британской короны.»

Возобновление интереса к Новой Голландии после «Тайм-аута»

У британской короны сообщение о новых владениях не вызвало особого энтузиазма. Отчет Кука прочли и «положили под сукно» на полтора десятка лет. Новый Южный Уэльс был слишком далеко – много месяцев пути – и не манил какими-то особенными выгодами. Действительно, в сравнении с богатым и многолюдным (но несуществующим) Южным континентом Новая Голландия выглядела бледновато. К тому же вскоре после возвращения Кука из первой экспедиции в североамериканских британских колониях вспыхнуло восстание. «Первый звонок» прозвенел в декабре 1773 года в Бостоне, где местные жители сбросили в воду около трех с половиной сотен ящиков чая, принадлежащих Британской Ост-Индской компании. Эта акция, вошедшая в историю как Бостонское чаепитие, стала ответом на «Чайный закон», принятый незадолго до того британским парламентом и предоставлявший определенные льготы Ост-Индской компании. Дело было не столько в чае, сколько в общем недовольстве американцев британской администрацией и необходимостью подчинения Британии.

В 1775 году от множества искр недовольства разгорелся пожар Войны за независимость, в результате которой Британия лишилась всех тринадцати колоний [19]19
  «Тринадцать британских колоний» – это название североамериканских колоний, основанных британцами в XVII и XVIII веках и образовавших США по достижении ими независимости.


[Закрыть] и в сентябре 1783 года была вынуждена признать независимость Соединенных Штатов Америки.

Среди благ, потерянных вместе с колониями, оказалась возможность избавления метрополии от осужденных преступников, которая гармонично сочеталась с продажей их труда местным фермерам и производителям. В этой связке «избавиться» стояло выше, чем «заработать»: известно же, что спокойствие дороже всего. Впрочем, отправка осужденных «куда подальше» сама по себе давала экономическую выгоду, поскольку их содержание в Туманном Альбионе обходилось весьма дорого.

Настал день вспомнить об отчете Кука. Отыскали в архиве, смахнули пыль, прочли и после некоторых раздумий решили, что такая «дыра» идеально подходит для каторжников: очень далеко, и бежать оттуда некуда – разве что к дикарям-каннибалам, но кто в здравом уме решится на такое? Опять же, нужны форпосты на Тихом океане, к которому тянут свои загребущие руки коварные французы.

Кстати говоря, среди австралийских аборигенов людоедство не получило такого широкого распространения, как среди коренного населения Новой Зеландии или Новой Гвинеи. Чаще всего оно носило ритуальный характер. Убитых врагов съедали для того, чтобы получить их силу или же выразить им свое презрение. Могли принести в жертву духам кого-то из соплеменников (мясо при этом съедалось людьми, а духам доставался дым от брошенных в огонь обглоданных костей). Могли и просто съесть слабого в голодный засушливый период. Но при этом сильно не усердствовали и никогда не делали акцента на каннибализме.

Глава третья
Сидней – начало всех начал

Томас Таунсенд, первый виконт Сидней, и Уильям Питт-младший

Гилберт Стюарт. Портрет Томаса Таунсенда -1-го виконта Сиднея. Ок. 1785

Министром внутренних дел в правительстве Уильяма Питта-младшего был Томас Таунсенд, первый виконт Сидней. Уильям Питт пришел к премьерству в двадцатичетырехлетнем возрасте (этот рекорд в Великобритании до сих пор не побит) и в общей сложности пробыл у руля около двадцати лет, потому что умел своевременно делать то, чего от него ждали. Правление Питта началось в очень тяжелый для Британии период – в конце 1783 года, когда казна была пуста, долги велики, а в обществе тихо бурлило недовольство, вызванное унизительным поражением в войне с американскими колонистами.

Джон Хоппнер. Портрет Уильяма Питта-младшего. 1806

Надо отметить, что жители Британии всегда смотрели на тех, кто переселялся в колонии, свысока. Считалось, что искать счастья за океаном пробуют только неудачники и неумехи, достойный человек всегда найдет себе занятие на родной британской земле и будет наслаждаться жизнью среди цивилизованных людей. Однако же уезжали не только отчаявшиеся неудачники, но и амбициозные энергичные люди, которым было тесно в рамках давно устоявшегося британского уклада. Вдобавок по прибытии на новые места эмигранты получали своеобразную «закалку», преодолевая множество трудностей. К тому же у них была высокая мотивация: они воевали за свою свободу на родной земле. Так что в их победе не было ничего удивительного.

Питта недолюбливал (а если говорить прямо, то откровенно не любил) король Георг III, считавший молодого премьера «бестолковым выскочкой». Отсутствие монаршего расположения делало Питта полностью зависимым от общественного мнения. Главными задачами нового премьер-министра стали выправление финансового положения и обеспечение политической стабильности. В рамках этих задач Питт поручил лорду Сиднею найти новое место для высылки осужденных преступников, причем с таким расчетом, чтобы убить одним камнем двух птиц [20]20
  Английская поговорка, аналогичная русской «убить двух зайцев одним выстрелом».


[Закрыть] – не только избавить метрополию от «ненужных» людей, но и поспособствовать упрочению британского влияния. В первую очередь требовалось уменьшить испанское влияние в Южной Америке, да и с Францией нужно было держать ухо востро.

Выбор места для новой каторжной колонии

Первоначально Сидней рассчитывал расположить новую колонию на юге африканского континента, но это означало бы войну с голландцами, позиции которых в этом регионе еще оставались крепкими, несмотря на то что в целом звезда Голландской Ост-Индской компании давно клонилась к закату (в 1798 году она прекратила свое существование). Другую опасность представляли многочисленные туземные племена, а британцам хотелось решить вопрос «малой кровью»: доставить каторжников, дать им все необходимое, и пусть они потихоньку осваиваются на новых землях под присмотром небольшого количества солдат. Опять же, поражение в войне с американцами на некоторое время отбило у британцев охоту к войнам в колониях (охоту к войнам, но не амбиции, и на время, а не навсегда).

Колонна каторжников в цепях в Сиднее

И тут-то Джозеф Бэнкс, сопровождавший Кука в первом плавании, предложил создать колонию в Новом Южном Уэльсе, а именно у залива, который Кук назвал Ботаническим из-за богатой местной растительности. В отчете Кука этот залив, расположенный у 34-й южной параллели, описывался как «удобный и надежный» (что на поверку оказалось не совсем верным).

Восточное побережье Новой Голландии было особо привлекательно тем, что оно не находилось в зоне пристального внимания голландцев и там можно было постепенно укрепиться как следует, создав надежный плацдарм для дальнейшей экспансии в Южном полушарии. Еще одним привлекательным фактором стало обилие пригодной для кораблестроения древесины, которую раньше британцы получали из Северной Америки. Сыграл свою роль и отчет о втором плавании Кука, во время которого он открыл остров Норфолк, лежащий в полутора тысячах километров к западу от Ботанического залива. Здесь тоже было много древесины, а вдобавок рос лен, необходимый для парусов и канатов. Кук счел его годным и приложил к отчету образцы, которые были одобрены в Лондоне. А еще на Норфолк так и просилась китобойная база. В общем, выбор был сделан в пользу Нового Южного Уэльса.

Итак, в Лондоне все началось с лорда Сиднея.

Артур Филлип

Будь Кук жив, честь основания первой колонии (а заодно и австралийского государства) могла бы выпасть на его долю. Но Первый флот [21]21
  Такое название получила отправившаяся к берегам Австралии флотилия из 11 кораблей, которой командовал Артур Филлип.


[Закрыть] и первое поселение возглавил комоддор [22]22
  Коммодор (Commodore) – воинское звание офицерского состава британских военно-морских сил, промежуточное между званиями капитана и контр-адмирала. Коммандер (Master and Commander) – звание, промежуточное между лейтенантом и капитаном, введенное для офицеров, командующих кораблями без ранга в 1775 году.


[Закрыть] Королевского военно-морского флота Артур Филлип, карьера которого складывалась, как сказали бы австралийцы, «хорошо, но не гладко». Пробыв два года в Королевской госпитальной школе, [23]23
  Военно-морская школа-интернат, учрежденная в 1712 году.


[Закрыть] Филлип поступил юнгой на китобойное судно, а в 1754 году стал денщиком капитана 70-пушечного линейного корабля «Букингем» (Buckingham) Майкла Эверитта, вместе с которым переходил с одного корабля на другой. Филлип был одаренным человеком и прирожденным моряком. Благодаря этим качествам он в июне 1761 года удостоился производства в лейтенанты (блистательная карьера для денщика). В 1763 году, после окончания войны, он был отправлен в отставку с половинным жалованьем и занялся фермерством, но не достиг успехов на этом поприще и в 1769 году вернулся на военную службу.

Фрэнсис Уитли. Портрет капитана Артура Филлипа. 1786

В 1774 году Филлип был прикомандирован к португальскому флоту, где участвовал в войне против Испании в качестве капитана 26-пушечного фрегата «Носа-Сеньора-ду-Пилар» (Nossa Senhora do Pilar). На момент получения корабля в командование Филлипу было тридцать шесть лет – не так уж и плохо, но и выдающейся такую карьеру не назовешь, тем более что в Королевском флоте он продолжал числиться лейтенантом.

Не было бы счастья, да несчастье помогло: в 1778 году началась Англо-французская война. Филлип был отозван на службу в Королевский флот, где был назначен первым лейтенантом 74-пушечного корабля «Александер» (Alexander), а годом позже его произвели в коммандеры и дали в командование 8-пушечный брандер «Базилиск» (Basilisk). Брандеры были диверсионными кораблями или, как сказали бы в наше время, «кораблями-камикадзе». Груженные легковоспламеняющимися и взрывчатыми веществами, они подходили к кораблям противника и поджигали их. Командование брандерами поручалось наиболее опытным офицерам. Команда обычно не гибла вместе с кораблем, а покидала его на баркасах незадолго до столкновения. Кстати, легендарное Гравелинское сражение [24]24
  Гравелинское сражение – морское сражение, состоявшееся 8 августа 1588 года между английским и испанским флотами близ французского города Гравелина (Гравлина). Испанская Непобедимая армада, состоявшая из 130 кораблей, потерпела сокрушительное поражение, в испанские порты смогли вернуться только 65 кораблей.


[Закрыть], в котором англичане разгромили Непобедимую армаду, было выиграно благодаря восьми брандерам.

Алджернон Талмейдж. Основание Австралии. 1937

После того как к Франции присоединилась Испания, Филлипа приблизил к себе Первый лорд Адмиралтейства граф Сэндвич. Графу потребовались сведения о береговых линиях Южной Америки, которые Филлип хорошо изучил за время службы в португальском флоте. В конце 1781 года Филлип был произведен в капитанский чин и получил в командование 20-пушечный линейный корабль «Ариадна» (Ariadne). Хорошее впечатление, произведенное Филлипом на графа Сэндвича, поспособствовало получению ответственного правительственного задания: в 1784 году заместитель министра внутренних дел Эван Непин, возглавлявший политическую и военно-морскую разведку, поручил Филлипу сбор сведений о французских военно-морских арсеналах и обороне французских берегов. Филлип успешно справился с этим заданием, и потому нет ничего удивительного в том, что именно ему поручили основание первой австралийской колонии, ведь для этого дела требовался опытный моряк с острым умом и широким кругозором.