Текст книги "Не дразни меня!"

Лепски интуитивно чувствовал, что тот лжет.

– Слушай, Лу, подумай еще раз. Ты никого не встретил на дороге или на пляже?

– Не о чем мне думать. Говорю вам: нет!

– Девушке распороли живот. У убийцы наверняка вся одежда в крови, – заметил Лепски. – Я хочу взглянуть на твою одежду.

– А вот этого делать не следует, коп. Я свои права знаю. Покажите ордер на обыск!

Лепски посмотрел на Дасти.

– Обыщи этот клоповник, – велел он.

Когда Дасти подошел к небольшому шкафу, Бун соскочил с раскладушки, совершенно голый, но тут же замер, когда Лепски показал ему револьвер.

– Остынь, Лу, – посоветовал Лепски «полицейским» голосом.

Бун сел обратно на постель:

– Я вам, копы, покажу! Я свои права знаю.

Дасти потребовалось всего несколько минут, чтобы осмотреть одежду Буна. Он скорчил Лепски гримасу:

– Он чист.

– Завтра же подам жалобу! – заявил Бун. – Я вам покажу, чертовы шпики!

Лепски ухмыльнулся ему, оскалившись по-волчьи:

– А не хочешь сесть за сбыт наркоты, Лу? – Он вынул из кармана маленький пакетик. – Я всегда смогу заявить, что нашел это в твоих вещах. Как тебе такая идея?

Бун посмотрел на пакетик, пожал плечами:

– Ладно. Забудьте. Что-то я зарвался. Коп не может проиграть.

– Точнее не скажешь. А теперь послушаем о тебе: чем занимаешься, откуда родом, когда собираешься уходить.

Бун снова пожал плечами и начал рассказывать.

Дасти торопливо записывал в свой блокнот.

Кен Брэндон вернулся домой в половине десятого. Все время пути его мозг старательно трудился. В какое жуткое дело он вляпался! Уже скоро тело обнаружат, приедет полиция. Если бы не это чудовищное убийство, он отправился бы в Форт-Лодердейл и провел бы остаток вечера, празднуя годовщину свадьбы Мэри и Джека. Однако вид выпотрошенного тела полностью выбил его из колеи. Даже теперь, выруливая на длинную дорогу, ведущую к его дому, он чувствовал, как подступает тошнота.

Стоял воскресный вечер. Почти никого из соседей не было дома. Кен выключил фары, оставив только парковочные огни, и медленно поехал по дороге. Он понимал, что, если хочет заручиться алиби перед Бетти и полицией, самое важное – вернуться домой так, чтобы его не заметили.

Он подъехал к воротам своего гаража, шлепнул по устройству, открывающему их, и загнал машину внутрь. Он долго сидел в машине, размышляя. Затем вышел, открыл дверь, ведущую в прихожую, и двинулся в темноте в сторону гостиной. Подошел к окну и выглянул на улицу. Три дома на противоположной стороне были погружены во тьму. Он задернул тяжелые шторы, на ощупь прошел через комнату и включил свет.

Пока что все складывается удачно, подумал Кен. Он был уверен, что никто не заметил его появления.

Налив себе скотч с содовой, он уселся. Мысли разбегались, словно испуганные мыши. Первым делом необходимо убедить Бетти. Он заставил себя сосредоточиться. Спустя какое-то время решил, что будет придерживаться фактов. Бетти не дурочка. Он продумал свою историю, затем, удовлетворенный, вспомнил о Карен.

Господи! Какая же это безумная, безрассудная ошибка! Он вздрогнул при мысли о том, что завтра снова увидит Карен в конторе. Опустошенный сексуальными похождениями, в данный момент он видел в Карен лишь угрозу своему браку и карьере.

Потом он вспомнил о бородатом молодом человеке, которого они повстречали. Если полиция до него доберется, если он расскажет, что видел их с Карен, тогда…

Кен утер с лица пот.

Он так и сидел в шезлонге, когда услышал, как подъехала машина Бетти. Он сделал глубокий вдох и поднялся.

Спустя несколько секунд Бетти вошла.

– Что случилось, Кен?

Он редко видел, чтобы Бетти сердилась, но теперь все признаки были налицо.

– Я ведь все рассказал Джеку. У меня случилась поломка, – пояснил он ровно. – Вечеринка удалась?

– Кен! Почему ты не приехал? Все меня спрашивали. Мэри ужасно расстроилась!

– Что-то случилось с зажиганием. Прости меня, милая. Я задержался больше чем на час.

– Но ты все равно мог приехать!

– Да, конечно, мог, но после фиаско в школе, да еще и возни с машиной, я был просто не в настроении. Прости, но так уж получилось.

– Фиаско? – На лице Бетти отразилась озабоченность.

– Еще какое! Я так старался, мы поставили пятьсот стульев, а пришло всего тридцать четыре человека! После собрания я сел в машину, а она не заводится. Там я и застрял! Черт знает что такое! У меня чуть крышу не сорвало. Я выкрутил все свечи, перепачкался. После всего этого уже не было никакого настроения ехать в гости.

– Значит, вы ничего не продали?

– Ну, несколько человек заключили договоры, но какой провал! Я поехал сразу домой зализывать раны.

Бетти подошла к нему и обняла. Он взъерошил ей волосы, ощущая уверенность, что первое препятствие он преодолел.

– Дорогой, мне так жаль. Я думала, что у тебя все пройдет отлично, – сказала она.

– То-то и оно… Мне тоже жаль. Я знал, что надо бы поехать, но я так расстроился, что вечеринку просто не выдержал бы.

Бетти отошла от него, улыбнувшись своей чудесной улыбкой, которую он так обожал.

– Пойдем спать. Завтра я все объясню Мэри.

Пока они раздевались, Бетти спросила:

– А что делала мисс Штернвуд?

Кен ощутил, как внутри что-то сжалось.

– У нее было свидание. Она уехала раньше, чем я завел машину, – солгал он.

Бетти ушла из спальни в душ. Кен лег в постель и лежал на спине, уставившись в тускло освещенный потолок.

Все должно получиться, говорил он себе. Мошонка до сих пор болела после того, что устроила ему Карен. И теперь он отдыхал. Затем Бетти скользнула в постель и погасила свет. Обняв его, она придвинулась ближе.

– А я в настроении, милый, – проворковала она.

Первый раз со дня их свадьбы Кен ее подвел.

На следующее утро Кен встал, когда Бетти еще спала, наскоро сделал себе чашку кофе и поехал в контору. Он боялся встречи с Карен.

Отперев дверь, он вошел в свой кабинет и включил оба кондиционера. Он трудился над договорами, которые заключил накануне с родителями в школе, когда приехала Карен.

– Привет! – сказала она, останавливаясь в дверях его кабинета и улыбаясь. – Проблем не было?

– Нет.

Кен поднял на нее глаза. Она явилась в своих неизменных джинсах в обтяжку, футболка подчеркивала соблазнительную грудь, глаза блестели, но его к ней не влекло.

– Ты какой-то бледный, Кен, – заметила она. – Разве мы плохо повеселились?

Он толкнул ей через стол тринадцать договоров:

– Зарегистрируй, пожалуйста. Я сейчас подготовлю остальные.

Карен засмеялась:

– Конечно. – Она подошла и взяла бумаги. – Сегодня утром ничего, кроме работы, да?

Он не взглянул на нее, а лишь хмуро уставился в лежавший перед ним договор.

– Ну-ну! – Она снова рассмеялась. – Мистер Раскаяние. Ты поправишься.

Она вернулась в свой кабинет, покачивая бедрами.

Кен откинулся на стуле. Ему необходимо от нее избавиться, сказал он себе.

Такое положение нельзя терпеть дальше. Но что же делать? Он сидел, уставившись в пустоту, прислушиваясь к деловитому щелканью пишущей машинки Карен. Как бы найти убедительный предлог и уговорить Штернвуда перевести дочку в головной офис?

А потом предсказание школьного директора, Генри Бернса, начало сбываться.

Внезапно услышав гул голосов в передней комнате, Кен встал из-за стола. Перед стойкой толпилось больше дюжины чернокожих людей. Все они желали узнать, что` «Страховая корпорация Парадиз-Сити» готова сделать для их детей.

И с этого момента Кен и Карен трудились, не поднимая головы. Утро пролетело незаметно. Оба пообедали сэндвичами, принесенными из закусочной через дорогу. И только к четырем часам дня они смогли немного передохнуть.

– Ф-фу! Ну и денек, – выдохнула Карен. – Па будет счастлив.

– Значит, не таким уж провальным было собрание. Позвоню Хайамсу. Есть чем похвастать.

Кен зашел в свой кабинет и проверил номера выданных им полисов, а в следующую секунду, когда потянулся к телефону, услышал, как открылась входная дверь. Еще один клиент, решил он, поднялся и выглянул в переднюю комнату.

Возле стойки он увидел высокого худощавого человека с жестким взглядом голубых глаз. Кен ощутил, как ледяная волна прошла по спине. Полиция! Он сразу же узнал детектива Тома Лепски из полицейского управления. Хотя Кен ни разу не сталкивался с ним лично, он часто видел, как тот проезжает или идет по городу. Один из приятелей Кена по гольфу сказал как-то: «Видишь того парня? Он станет шефом полиции, когда Террелл выйдет в отставку, здорово башковитый».

Кен скрылся в кабинете. Он вынул носовой платок, чтобы утереть со лба холодный пот. Ему тут же вспомнился бородатый хиппи. Должно быть, он выдал полиции описание Карен и его самого!

Лепски наклонился над стойкой и одобрительно взглянул на Карен. Лепски благосклонно относился к любой девушке, которая представлялась ему лакомым кусочком.

Карен перестала печатать, поднялась и подошла к стойке. От Лепски не ускользнуло, как вздымается ее грудь и покачиваются бедра, и он плотоядно улыбнулся:

– Мисс Штернвуд?

Карен тоже знала, что перед ней детектив. Увидев его улыбку, она ответила ему тем же, и ее ресницы затрепетали, что заинтриговало Лепски.

– Ну, если нет, – сказала она, – значит кто-то другой влез в мою одежду.

Лепски издал негромкий хищный смешок.

– Вы ведь полицейский, – продолжала Карен. – У вас есть дети, мистер Лепски?

Сбитый с толку, Лепски уставился на нее:

– Дети? При чем здесь… У меня…

– Вы, должно быть, женаты, – пояснила Карен. – Такой красивый мужчина уж точно не может быть холостяком.

Лепски заурчал, словно кот, наевшийся сардинок:

– Мисс Штернвуд…

– Так, значит, вы задумались о пополнении семьи и решили позаботиться о страховке, – продолжила Карен, выпятив перед ним грудь. – Мистер Лепски, вы пришли в нужное место. Страховка еще не родившихся детей у нас по минимальной ставке.

Лепски взял себя в руки. Сама мысль о том, чтобы иметь детей плюс постоянно спорить с Кэрролл, была самым худшим его кошмаром.

Он прекрасно знал, что Карен – дочь одного из самых богатых и влиятельных людей в городе. Ребята из отдела по расследованию убийств, осматривая берег, наткнулись на пляжный домик Карен, который стоял в двухстах ярдах от места, где нашли тело. Гесс, знавший о городских богачах все, что только возможно, велел своим подчиненным не приближаться к дому. Он сообщил Терреллу, и тот велел Лепски поговорить с Карен, которая будет в отделении «Страховой корпорации» в Сикомбе.

– Только обращайся с ней аккуратно, – предостерег Террелл. – Мы не хотим разозлить Штернвуда. Мои информаторы сообщают, что она первостатейная стерва.

– Мисс Штернвуд, – твердо произнес Лепски, – я занимаюсь расследованием убийства.

Карен широко раскрыла глаза в искреннем изумлении:

– В самом деле? Значит, пока что вы не планируете пополнение в семье? – Она зазывно улыбнулась. – Может быть, позже.

Лепски чуть ослабил воротничок, поддев его скрюченным пальцем.

– Вчера вечером, мисс Штернвуд, в паре сотен ярдов от вашего пляжного домика была убита девушка. Вы были в домике вчера вечером?

– Да, была, одна, я иногда люблю побыть сама с собой. Приятно расслабиться после недели работы в этой дыре. – Карен захлопала ресницами. – А вы, мистер Лепски, не любите иногда побыть в одиночестве?

В проницательный разум Лепски закралось сомнение. Похоже, эта горячая штучка пытается его одурачить.

– Вы ничего не слышали? Никаких криков? Что-нибудь?

– Я смотрела телевизор. Вы любите телевидение? Наверное, вы слишком заняты, чтобы часто смотреть «ящик». А меня это расслабляет.

Лепски улыбнулся своей волчьей улыбкой:

– И что вы смотрели, мисс Штернвуд?

Он увидел, как она заморгала, и понял, основываясь на своем большом полицейском опыте, что попал в точку, – она лжет.

– Да я не помню. – Карен пожала плечами, снова обретая уверенность в себе. – Разве это важно? Какие-то болваны орали во все горло.

– Вы не слышали машину?

– Говорю же вам, мистер Лепски, я не слышала ровным счетом ничего. Кто эта девушка? Что с ней случилось?

Лепски посмотрел на нее холодными глазами копа:

– Кровавое убийство, мисс Штернвуд. Я рад, что вы были в безопасности в своем домике и смотрели телевизор. Никому не пожелал бы увидеть ту девушку.

Карен поморщилась:

– Кошмар какой!

– Совершенно верно, мисс Штернвуд. Значит, вы не можете мне помочь? Вы никого не видели, ничего не слышали… верно?

Карен воинственно выставила подбородок:

– Совершенно верно.

Они смотрели друг на друга, потом Лепски коснулся своей шляпы:

– Спасибо, мисс Штернвуд. – Он помолчал, затем посмотрел на нее долгим проницательным взглядом. – Мисс Штернвуд, это, конечно, не мое дело, но проводить выходные в полном одиночестве в уединенном домике на пляже может быть опасно.

– Благодарю вас, мистер Лепски. – Она лучезарно улыбнулась ему. – Как вы сами заметили, это не ваше дело.

Как только Лепски ушел, появился Кен, бледный и потрясенный.

Взглянув на него, Карен бросила резко:

– Да успокойся ты!

– Тот бородатый парень, с которым мы столкнулись! – выпалил Кен. – Если полиция найдет его и он заговорит, он докажет, что ты солгала.

Карен вернулась к своему столу и села.

– Будет его слово против моего, а мое слово плюс слово па – это до фига, – заявила она и принялась печатать.

В пять часов пополудни вокруг большого стола шефа полиции Террелла собралось совещание. Перед столом сидели сержант Биглер, сержант Гесс, детектив первого класса Лепски и детектив третьего класса Джекоби.

Из многочисленных полицейских рапортов, заваливших стол Террелла, – рапортов от Гесса и его экспертов, от Лепски, Джекоби и остальных детективов – была выведена общая картина.

– Джейни Бандлер… – начал Террелл. – Она вела дневник. Несколько лет занималась проституцией, переезжая с места на место. Это почти все, что нам о ней известно. Доктор Лоис говорит, что ее ударили по голове, раздели, изнасиловали, удавили и выпотрошили. Дикое маниакальное убийство. До сих пор никто из хиппи не сообщил нам ничего полезного. Кажется, никто из них ничего не видел и не слышал.

– Я всех проверяю, – сообщил Гесс. – Но их на момент убийства было там почти пятьдесят человек. Это займет какое-то время.

Террелл кивнул.

– Из уже установленного нами получается, что единственная ниточка – Лу Бун, он признает, что во время убийства находился рядом с тем местом. У убийцы на одежде должна остаться кровь. – Террелл бросил взгляд на Лепски. – Ты осмотрел его одежду и убедился, что она чистая?

– Да, но я совершенно уверен, что он скрывает что-то. Либо он кого-то видел, либо он все-таки убийца. Когда я его допрашивал, у меня сложилось впечатление, что он лжет. Слишком уж он был хладнокровен. Сказал, что деньги у него есть, ему нравится бродяжническая жизнь и он собирается задержаться в колонии на пару недель.

– Проверь его, Фред, – сказал Террелл.

– Уже занимаюсь, – ответил Гесс.

– Хорошо. Теперь мисс Штернвуд, хозяйка пляжного домика, который стоит в двух сотнях ярдов от места убийства.

– Я с ней поговорил, – доложил Лепски. – Умная, сексуальная девица. Она признает, что во время убийства была в доме, смотрела телевизор. Утверждает, что там выступали какие-то болваны. Я проверил все каналы, но в то время не шло ни одной музыкальной программы. Я подозреваю, она была в постели с каким-нибудь парнем. Такая штучка не станет проводить выходные в одиночестве, таращась в «ящик».

– Это не наше дело, – отрезал Террелл. – Она дочь Штернвуда, не забывайте. Мы не станем ее беспокоить. – Он повернулся к Джекоби. – Какое у тебя впечатление от того, кто звонил?

– Голос сиплый, возможно, в возрасте, полицию не любит. Отследить звонок никакой надежды. Он длился меньше пяти секунд.

– Мог звонить и сам убийца, – сказал Террелл. Он оглядел сидевших перед ним сотрудников. – Это может повториться. Убийство на сексуальной почве, и маньяк, возможно, рыщет где-то там. Мы должны его схватить, и побыстрее. – И добавил, обращаясь к Гессу: – Фред, если тебе нужны еще люди, я запрошу подкрепление из Майами.

Зазвонил телефон. Попросили Гесса. Остальные ждали, пока Гесс разговаривал с одним из своих подчиненных, который вместе с другими обыскивал рощу и берег рядом с местом убийства.

– Везите немедленно, – сказал он и повесил трубку. Пояснил, обращаясь к Терреллу: – Джек нашел очень необычную пуговицу от пиджака, в виде мячика для гольфа; она была втоптана в песок примерно в трех ярдах от тела. Возможно, это первая улика.

Толстуха Кейти Уайт поджаривала сосиски над лагерным костром, когда к ней подошел Лу Бун. Она сидела у костра в одиночестве. Кейти гордилась тем, что у нее всегда наготове запас сосисок, если кто-нибудь вдруг проголодается. Сосиски со спагетти были основным рационом колонии. Остальные хиппи либо купались, либо пытались заработать где-нибудь несколько долларов.

Взяв у нее сосиску, Лу присел рядом на корточки.

Они разговорились. Кейти решила, что Лу настоящий супермен. Ей страшно понравилась его борода, его мускулы и насмешливые зеленые глаза.

Лу обладал талантом привлекать девчонок. По горестному заключению его отца, уважаемого адвоката из Хьюстона, это был единственный талант сына. Лу бросил юридический факультет. Отца и мать он считал самыми жуткими занудами в мире. Из дома он ушел в семнадцать и с тех пор – а теперь ему было двадцать три – болтался где попало. Занимаясь любой работой, от мытья посуды до помощи в гараже, Лу с трудом наскребал на жизнь, зато был совершенно счастлив избавиться от удушающей атмосферы родительского дома. После шести лет простой жизни он пришел к выводу, что деньги все-таки имеют значение. Лу начал мечтать о богатстве, не о мелочовке, а о настоящих деньгах, но при этом он также заключил, что зарабатывать эти деньги на какой-нибудь кошмарной работе с девяти до пяти он не собирается.

Приехав в Джексонвилл тремя днями раньше, он обнаружил, что денег у него не хватает даже на хот-дог. Голод оказался сильнее еще сохранившихся моральных принципов. Бесцельно слоняясь по парку Конфедератов, Лу натолкнулся на хорошо одетую пожилую женщину, которая сидела на скамейке, погруженная в глубокий сон. Рядом с ней стояла сумочка из крокодиловой кожи. Схватить сумку и нырнуть вместе с ней в цветущие кусты оказалось секундным делом. В результате Лу разжился невероятной суммой в четыреста долларов.

Кейти прожила в колонии уже два года, и то, чего она не знала о городе, о большинстве его обитателей и их образе жизни, можно было сосчитать по пальцам одной руки.

Болтая с ней, Лу узнал, что рядом с тем местом, где нашли убитую проститутку, стоит пляжный домик Карен Штернвуд, дочери одного из самых богатых людей в городе.

– Карен нормальная, – сказала Кейти. – Она к нам заходит время от времени. Несмотря на свои деньги, она наш человек. Чет ее любит.

Лу насторожился.

– Если она такая богатая, с чего она живет в такой лачуге? – спросил он, потянувшись за очередной сосиской.

– У нее здесь любовное гнездышко, – пояснила Кейти. – Ее старик – настоящий зануда. А девушке ведь иногда надо спустить пар. Если ее папаша когда-нибудь узнает, что творится в этом домике, у него крышу снесет.

– Для нее это важно?

– Еще бы не важно. Сейчас у нее есть все. Она как-то говорила мне, что если ее папаша узнает, то оставит ее без гроша. – Кейти с тоской посмотрела на готовившуюся сосиску, но подавила желание взять ее. Она терпеть не могла, когда ее называли Толстухой Кейти. – Зато Карен любит работать. Ее старик открыл в Сикомбе отделение своей конторы. И она там работает, сидит с девяти до пяти; у меня бы от такого остатки мозгов засохли.

– Она там главная? – закинул Лу пробный камень.

– Ну нет. Главный там Кен Брэндон. – Кейти тяжко вздохнула. – Он такой классный!

– А чем он такой классный, Кейти?

– Да он прямо как Грегори Пек в молодости, к тому же добрый. Как-то раз подвозил меня до города. – Кейти прикрыла глаза и снова вздохнула. – Я от него по-настоящему завожусь.

Лу тут же вспомнил мужчину, которого видел с Карен.

Высокий, темноволосый, может, и впрямь похож на Пека. Это не лишено смысла. Парень целыми днями работает с такой горячей штучкой, как Карен, – конечно, он захочет оказаться с ней в постели.

– Но у тебя никаких шансов, да, Кейти? – произнес Лу, сочувственно улыбаясь. – Он, наверное, женат?

– Точно. Его жена настоящая умница. Работает у доктора Хайнца. Он обихаживает беременных богачек.

– А Брэндон ладит с женой?

– Конечно. Они отлично подходят друг другу. Да с ним поладила бы любая девушка в здравом уме!

Лу решил, что вопросов достаточно. Он сменил тему, спросив Кейти, сколько она еще собирается жить в колонии.

Кейти пожала плечами:

– Да мне некуда податься. Наверное, останусь, пока от меня есть польза.

Лу похлопал ее по пухлой руке:

– От тебя всегда есть польза, цыпочка. Ты такая милашка. – Затем он поднялся на ноги. – Пойду осмотрюсь. Пока, и будь тут поосторожнее.

Кейти смотрела, как он уходит в сторону своего домика.

«Ты такая милашка!»

Ей было больно. Как бы ей хотелось, чтобы это было правдой! А потом желание съесть сосиску сделалось невыносимым.

Вернувшись в свой домик, Лу присел на раскладушку. Он раскрыл телефонный справочник и выяснил, что Кен Брэндон живет на Лотус-стрит. Он записал адрес на клочке бумаги. Затем пересчитал украденные деньги. У него оставалось триста пятьдесят долларов. Он закурил сигарету и еще немного посидел, размышляя.

Возможно, это и будет его большой куш, сказал он себе, однако действовать следует с осторожностью.

Прежде всего необходимо изучить обстановку. Надо выяснить, сколько вообще стоит этот Брэндон. С дочкой Штернвуда проблем не возникнет. По словам Кейти, у ее старика денег куры не клюют. По словам Кейти, Брэндон и его жена живут душа в душу. Возможно, в тот вечер Брэндон впервые оступился – тем больше шансов стрясти с него деньги.

Если он все сделает правильно, сказал себе Лу, загасив окурок, то сможет получить десять тысяч долларов – эта мысль его взволновала.

Потом он нахмурился. Если он начнет действовать, это будет называться вымогательством. За год на юридическом факультете он уяснил, что это считается серьезным правонарушением. Лу снова призадумался. Но ведь он уже и так вор. Вымогательство? Если обставить все по-умному, никто его не поймает.

Десять тысяч!

Он поскреб подбородок, продолжая размышлять. Все по порядку, сказал он себе в итоге: сначала изучить обстановку.

Поднявшись на ноги, Лу отправился в ванную и коротко подстриг бороду и волосы. Сбросил одежду и принял душ. Натянув свои лучшие джинсы клеш и белую рубашку, он внимательно рассмотрел себя в зеркале ванной. И убедился, что не привлечет внимания ни одного любопытного копа. Он выглядит почти респектабельно!

Выйдя из домика, Лу зашагал через дюны к шоссе, где сел на автобус Парадиз-Сити – Сикомб. В переполненном автобусе он решил, что ему необходимо собственное средство передвижения. Послонявшись по людным улицам Сикомба, Лу набрел на авторынок. Спустя два часа он уехал оттуда на помятом «фольксвагене».

За эту развалюху Лу отдал сто пятьдесят пять долларов, но не раньше, чем выторговал у дилера набор новых свечей. Исходя из своего опыта работы в автосервисах, он заключил, что машина проедет еще пятьсот миль.

Он спросил продавца, где находится филиал компании «Страховая корпорация Парадиз-Сити». Следуя полученным инструкциям, он поехал по Приморской улице и припарковал машину в двадцати ярдах от конторы «Корпорации». Был час дня. Лу просидел в машине всего минут десять, когда увидел, как из офиса выходит Кен Брэндон, направляясь в закусочную на противоположной стороне улицы.

Лу немедленно узнал в Кене того человека, которого видел с Карен на пляже.

Есть! – подумал он.

А затем он отправился в город. В аптеке удалось купить карту города, и, вернувшись в машину, Лу отыскал на карте Лотус-стрит и сразу же туда направился. Оставив машину в начале улицы, он прошелся пешком мимо коттеджей и вилл, пока не дошел до дома Брэндонов. Замедлив шаг, но не останавливаясь, он оглядел дом с аккуратным садиком и кивнул самому себе.

Парень, который может позволить себе такое жилье, должен стоить хотя бы пять тысяч баксов, решил Лу.

Вернувшись к машине, он поехал обратно в Сикомб, где снова припарковался недалеко от «Корпорации» и некоторое время наблюдал, как в контору входят чернокожие. Он должен удостовериться, что девушка, которую он видел с Брэндоном, действительно Карен Штернвуд. Лу колебался. А вдруг она узнает его, когда он войдет в контору? Но он же подстриг волосы и бороду. Поскольку она видела его только в лунном свете, Лу решил, что она вряд ли его узнает. Но что, если вдруг? Имеет ли это значение? Конечно, хорошо сохранить элемент неожиданности, но дело стоит риска.

Выбравшись из машины, он подошел к двери конторы и шагнул внутрь.

Карен беседовала с встревоженным чернокожим мужчиной.

Лу остановился в дверях и пристально уставился на нее. Никаких сомнений! Это та самая девушка!

Карен бросила взгляд на вошедшего парня, который внимательно смотрел на нее. Она мгновенно его узнала. Его появление ее потрясло, однако она ничем не выдала своего изумления.

– Подождите несколько минут, – произнесла она со своей зазывной улыбкой.

Глядя на нее, Лу уверился, что она его не узнала. Он улыбнулся в ответ.

– Я неудачно припарковался, – сказал он. – Я еще вернусь.

И он отправился к машине.

Карен усилием воли заставила себя сосредоточиться на обеспокоенном негре, который отчаянно желал уберечь от бед свой выводок из десяти детей. Она в очередной раз принялась объяснять, что полис гарантирует полную защиту его отпрыскам, а сама думала, что появление этого парня, который так внимательно рассматривал ее, а потом ушел, обещает настоящие неприятности.