Текст книги "Жизнь коротка"

Глава тринадцатая

В начале восьмого, уставший, но вполне довольный, Гарри вернулся на Лэннок-стрит. Его радость была несколько омрачена тем, что Клэр не сможет увидеться с ним вечером, поскольку была занята работой. Казалось, она очень спешила, и длинного телефонного разговора, на который так надеялся Гарри, не получилось. Но во всяком случае, она пообещала встретиться с ним на следующий день и пригласила к себе.

Ощупью поднимаясь наверх и вдыхая неистребимый запах жареной трески, Гарри надеялся застать дома Рона. Новое партнерство стоило хотя бы скромно отметить.

Сосед оказался дома, но собирался уходить. Он как раз надевал тренч, когда вошел Гарри.

– Уходишь? – расстроенно спросил Гарри.

– Привет, – произнес Рон, поворачиваясь. – Сейчас ухожу. Как все прошло?

– Все улажено, – ответил Гарри, присаживаясь на подлокотник кресла. – Художник в данный момент вешает вывеску на ателье «Муни и Рикс».

– Отлично, – улыбнулся Рон. – Могу поспорить, старина Муни пришел в уныние. Ты убедил его принять твои условия?

– Все до единого. Слушай, а тебе обязательно уходить? Я думал, мы могли бы это отметить.

– Отметь с твоей девушкой, или она тоже занята?

– Она работает.

– Странное у нее расписание. Я думал, модели не работают так поздно вечером. Что ж, жаль. Я встречаюсь с одним типом, который, надеюсь, сообщит мне кое-какие сведения. Но до девяти время у меня есть. Почему бы нам не пойти вместе поужинать?

Это вполне устроило Гарри, и они вдвоем спустились по лестнице на улицу. Пока они шли до паба на углу, Гарри пересказывал Рону, как обсуждал условия партнерства.

– С тех пор я как лунатик. Все идет отлично. Я нашел великолепный увеличитель, и у нас хорошая команда, так что все должно получиться. Муни уже оправился от потрясения и увлечен проектом не меньше меня.

Приятели вошли в переполненный паб и протолкались к буфету. Там было посвободнее, и им удалось найти два стула у дальнего конца стойки.

– Должен сказать, что эта девчонка тебя расшевелила, – проговорил Рон, когда они сели. – Я уже начинал беспокоиться за тебя, Гарри. Ты слишком долго двигался по накатанному пути.

– Так и есть. Знаешь, Рон, я надеюсь жениться на ней. Мне просто необходимо что-то предпринять, чтобы больше зарабатывать. Я не смогу сделать предложение, пока не буду в состоянии обеспечить ей ту жизнь, к которой она привыкла.

– Не лучшее начало для семейной жизни, – проговорил Рон, качая головой. – Если двое любят друг друга…

– Да, я понимаю, – перебил его Гарри, нахмурившись. – Но в наши дни все по-другому.

Рон хотел было спорить, но передумал.

– Делай как знаешь, Гарри, – сказал он. – Но будь начеку.

Он постучал по стойке, чтобы привлечь внимание бармена, и заказал отварную солонину с маринованными огурцами.

– А что ты будешь?

Гарри заказал то же самое и две пинты пива.

– За удачу, – сказал Рон, когда принесли пиво. – За процветание студии «Муни и Рикс»!

– Что ты делаешь сегодня вечером? – спросил Гарри, когда они принялись за еду. – Ты вроде говорил, что работаешь?

– Так и есть. Похоже, я напал на кое-что интересное, это очень пригодится для цикла моих статей, – ответил Рон с набитым ртом. – Ты, наверное, не в курсе, но в Вест-Энде орудует банда карманников. Они промышляли там весь прошлый год, и полиция не смогла поймать никого из них. Веришь или нет, но от двадцати до тридцати человек каждый вечер лишаются в Вест-Энде чего-нибудь ценного. Никто толком не знает, как это все организовано. Я беседовал об этом с твоим полицейским инспектором Паркинсом. Он думает, что они работают по двое. Воруют девчонки и передают украденное своим сообщникам. Нескольких девушек пострадавшие приводили в участок, но пропавших вещей при них не находили, и потому ничего доказать было нельзя. Я уже давно разнюхиваю это дельце, пытаюсь втереться в доверие и выведать кое-что о шайке и вроде наконец нашел парня, который не против поболтать со мной. Мы встречаемся с ним вечером в кафе «Красный круг» на Атенс-стрит.

Но Гарри был с головой погружен в собственные планы и не особенно заинтересовался карманниками. Он не очень вдавался в то, о чем говорил Рон. Его больше заботило, говорить ли Клэр о партнерстве или лучше подождать и посмотреть, окажется ли оно успешным. И Гарри решил ждать.

Поужинав, приятели разошлись: Рон отправился в Вест-Энд, а Гарри с неохотой возвратился на Лэннок-стрит.

Около часа Гарри провел, делая наброски будущей студии. Он прикидывал, как разместить лампы, отмечал, где ему понадобятся дополнительные выключатели и розетки. Утром ему первым делом нужно было привести в студию электрика. «Вот бы уговорить позировать какую-нибудь знаменитую актрису, – думал он, раздеваясь. – Кого-нибудь вроде Анны Нигл или Гертруды Лоуренс[7]7
  Популярные английские актрисы и певицы.


[Закрыть]. С такой фотографией в витрине дело пошло бы на лад».

Пока он лежал в постели, его внезапно осенило, что портрет Клэр ничем не хуже. Он уже знал, как ее снять, и в мыслях представлял себе результат так отчетливо, словно фотография была уже готова. Гарри решил, что поговорит с ней об этом следующим же вечером.

Занятый всеми этими мыслями, Гарри долго не мог уснуть. Ему казалось, что он забылся лишь на несколько минут, когда его разбудил стук в дверь.

Не до конца проснувшись, он потянулся к выключателю и зажег свет. Часы показывали половину второго. Стук раздался вновь, и тут дверь отворилась.

Гарри вылез из постели и натянул халат, когда встревоженная миссис Уэстерхем вошла в его комнату. Она тоже была в халате, волосы заплетены в две косы. За ее спиной стоял мужчина в тренче и фетровой шляпе.

– Что случилось? – спросил Гарри, и сердце его испуганно сжалось, когда он узнал инспектора Паркинса.

– Спасибо, – обратился Паркинс к миссис Уэстерхем. – Возвращайтесь в постель. Простите, что пришлось вас побеспокоить. Жаль, что придется побеспокоить и тебя, Рикс.

Гарри сел на край кровати, глядя, как Паркинс вежливо, но решительно выпроваживает миссис Уэстерхем из комнаты.

– Ну, молодой человек… – произнес Паркинс, подходя и становясь перед Гарри. – У меня для тебя плохие новости. С твоим другом Рональдом Фишером случилось несчастье.

– С Роном? – испуганно воскликнул Гарри. – Что с ним?

Паркинс придвинул стул и сел, глядя Гарри в лицо.

– То же, что и с тобой. Мы подобрали его на Дин-стрит около часа назад. Удар велосипедной цепью по лбу.

Наступило долгое молчание. Паркинс сидел не шевелясь и не сводил глаз с Гарри, его большое мясистое лицо оставалось бесстрастным.

– Ему сильно досталось? – наконец спросил Гарри.

– Боюсь, что да. Помнишь, я говорил тебе, что в один прекрасный день этот молодчик ударит кого-нибудь не столь твердолобого. Так и случилось.

Гарри с ужасом уставился на инспектора:

– Ведь Рон же… не умер?

– Нет, не умер, но в очень тяжелом состоянии. Я только что из больницы. Он совсем плох.

– Могу я его увидеть?

– О нет. Не думаю, что его разрешат навещать в ближайшее время. Конец цепи ударил его сзади по шее. Все может кончиться параличом. Пока еще рано говорить, но, похоже, парень надолго вышел из строя.

Гарри сидел оцепенев. Ему сделалось дурно.

«Я недостаточно ценил его, – думал он. – Мы прожили вместе несколько лет. Хорошее было время, но тогда мы этого не понимали. А теперь… Без него будет так уныло и грустно! Бедняга! А ведь это могло случиться со мной! Что за сволочь напала на Рона? Почему? Зачем это было делать?»

– У него есть родственники? – спросил Паркинс, прерывая размышления Гарри.

– У него есть жена, – ответил Гарри. – Наверное, мне следует с ней увидеться.

– Как хочешь. Ей нужно сообщить. Я могу послать офицера.

Гарри покачал головой:

– Лучше я схожу сам. Думаю, я найду адрес в его бумагах. Нужно сообщить редактору. Газета должна что-то для него сделать.

– Что ж, теперь, когда это улажено, давай побеседуем, – сказал Паркинс. – Скорее всего, бандит, напавший на тебя, ударил и твоего друга. Есть соображения почему?

– Нет, я сам хотел бы знать.

– Что Фишер делал в Сохо в двенадцать ночи?

– Это я могу сказать. Он надеялся раздобыть кое-какие сведения. Он говорил, что встречается с человеком, который может дать ему сведения о шайке карманников.

– Верно. – Паркинс заинтересовался. – Я беседовал с ним на прошлой неделе. Он хотел написать статью и пришел за информацией, но я мог сообщить ему только голые факты. Кто этот парень, с которым он собирался встречаться?

– Он не сказал.

– Хорошо, где они должны были встретиться?

– В каком-то кафе в Сохо. Он упомянул название, но я… я не могу припомнить. Видите ли, я не особенно вдавался и слушал вполуха. По-моему, он говорил про кафе на Атенс-стрит.

– Ты должен вспомнить, – сказал Паркинс резко. – А теперь послушай, Рикс, ты не очень-то нам помог с этим делом, когда напали на тебя. Ты не сказал мне всего, что знаешь. Ведь кто-то рассердился, когда ты сфотографировал его тем вечером?

– Да, – признался Гарри, краснея. – Но это не имеет отношения к нападению.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю, кто это был. Он занимается рекламой.

– Как его зовут?

– Роберт Бреди, – угрюмо произнес Гарри, переживая, что Клэр придет в ярость: теперь полиции известно имя ее босса.

– Почему ты умолчал об этом?

Гарри колебался, но потом сказал:

– Ну, он был с девушкой, которую я знаю. Я не хотел впутывать ее в это дело.

– Кто она?

– Моя невеста. Прошу прощения, но я не назову вам ее имени. Она не имеет никакого отношения к этому делу – ни она, ни Бреди.

– Невеста, говоришь? – Паркинс долго испытующе смотрел на него. – Ты знаком с Бреди?

– Лично нет. Он агент моей невесты. Он не хотел, чтобы его снимали.

К счастью для Гарри, Паркинс потерял интерес к Бреди.

– Давай вернемся к кафе, – сказал он, кладя свои большие руки на колени. – Мне нужно название. Давай думай.

Гарри напрягся, но так и не смог припомнить, что говорил ему Рон.

– Простите, бесполезно. Название вылетело у меня из головы.

Паркинс посмотрел на часы: десять минут третьего.

– Хорошо. Быстренько одевайся, отправляемся на Атенс-стрит, – сказал он. – Пройдемся немного, может, вспомнишь, как называется место. Внизу ждет машина. Будем там через двадцать минут.

– Как, прямо сейчас?

– Прямо сейчас, – твердо сказал Паркинс.

– Ладно, – ответил Гарри и начал торопливо одеваться.

Паркинс зажег сигарету и откинулся на спинку стула.

– Фишер – хороший парень. Несколько раз приходил ко мне за помощью. Он мне нравится. Могу поспорить, он кое-что разузнал об этой банде и они заставили его замолчать. Док говорит, что твой друг может не прийти в сознание еще несколько недель, так что нет смысла ждать его показаний. Я должен шевелиться, если хочу поймать этого молодчика.

– Вы думаете, что тот парень, который меня ударил, как-то связан с бандой? – спросил Гарри, надевая куртку.

– Я бы сказал, что он один из главарей. Вот почему мне так важно узнать, зачем он забрал у тебя пленку. Наверное, ты заснял кого-то из членов шайки. Может, они работали где-то вдалеке, а ты их не заметил. Готов?

Гарри кивнул и вышел вслед за инспектором.

Несмотря на поздний час, миссис Уэстерхем караулила в передней. Она выскочила из засады, едва заслышав шаги, и побледнела, увидев, что Гарри спускается вслед за инспектором.

– Вы забираете его? – спросила она, хватая Гарри за руку.

– Нет, – ответил Гарри. – С Роном произошел несчастный случай. Я просто помогаю полиции. Все расскажу, когда вернусь.

Он высвободил руку, насилу улыбнулся и поспешно вышел на улицу.

– Она, наверно, решила, что вы меня арестовали, – сказал он, забираясь в машину и садясь рядом с Паркинсом.

Паркинс хмыкнул и велел водителю, одетому в форму, ехать:

– На Атенс-стрит, да побыстрее.

Удивительно, как скоро они там оказались. Улицы были почти пустыми, хотя по Пикадилли еще слонялись какие-то личности, и Паркинс, глядя на них в окно, фыркнул.

– Вот эти парни и создают нам проблемы, – сказал он. – Бродят по Вест-Энду в поисках девчонки, а потом обнаруживают, что кто-то обчистил их карманы, и приходят к нам скандалить. Держались бы подальше от Вест-Энда, и денежки были бы на месте, чертовы дураки!

Внезапно у Гарри по спине побежали мурашки. Он вспомнил Сэма Уингейта. Тот подцепил Клэр и лишился бумажника! Могла ли Клэр… но это немыслимо! Тут он подумал о Бреди и светловолосом молодчике. Ему внезапно сделалось нехорошо. Неужели Клэр связана с этой шайкой? Она подсунула бумажник ему. Рон говорил, что именно так они и действуют.

Гарри отказывался в это верить. Это совпадение. Простое совпадение! Но Клэр следует предупредить. Чтобы она никогда больше не вела себя так, это опасно. Ее могли потащить на Уайн-стрит.

Машина остановилась на Дин-стрит, и Паркинс вышел.

– Дальше пойдем пешком. Здесь близко. Теперь смотри в оба. Тут около дюжины забегаловок. Поглядим, сможешь ли ты вспомнить название.

Атенс-стрит была узкой, тускло освещенной, но вполне оживленной улицей, по обеим ее сторонам теснились магазины, кафе и пабы. Несколько бродяг стояли под уличными фонарями, но, заметив крепкую фигуру Паркинса, растворились во мраке.

Гарри шел, вглядываясь в темные вывески заведений. В дальнем конце он увидел большой американский автомобиль, припаркованный возле какого-то здания. Когда они подошли ближе, он прочел вывеску над дверью и схватил Паркинса за руку.

– Вот оно! – сказал он взволнованно. – Кафе «Красный круг», теперь вспомнил.

– Уверен?

– Абсолютно.

– Хорошо. Давай прыгай обратно в машину и жди меня. Я зайду туда.

– Можно мне пойти с вами?

– С твоим шрамом на лбу нельзя, – прозвучал короткий ответ. – Не попадайся никому на глаза. Иначе выдашь нас с головой.

Гарри стоял на краю тротуара, провожая Паркинса взглядом. Ему хотелось пойти следом, но он понимал, что доводы Паркинса разумны.

Когда инспектор уже подошел к порогу заведения, дверь кафе внезапно отворилась и на улицу, спотыкаясь, высыпали четыре девицы. Их громкий хохот и звонкие голоса прорезали ночную тишину.

Одна из них, брюнетка в меховом манто, так и заливалась смехом, она шла через улицу пошатываясь, повиснув на руке у другой девушки. Все они вели себя так, словно были пьяны. Девицы без умолку смеялись, подталкивая друг друга к машине.

Из автомобиля вышел мужчина и открыл заднюю дверцу. Гарри сразу узнал его – Роберт Бреди!

Даже в рассеянном свете уличного фонаря Гарри был уверен, что это он. Заносчивый вид, лихо заломленная шляпа, мощные плечи. Не узнать его было невозможно. С внезапным замиранием сердца Гарри вновь взглянул на девушку в меховом манто. Это была Клэр. Бреди взял ее за плечо и грубо встряхнул. Клэр повалилась на него, продолжая смеяться, пока ее спутницы садились в машину.

Паркинс замедлил шаг, наблюдая за этой сценой. Бреди, казалось, узнал его. Он что-то сказал Клэр, и ее заливистый смех внезапно оборвался. Она через плечо взглянула на Паркинса и поспешно села в машину.

Бреди последовал за ней и захлопнул дверцу. Двигатель взревел, и автомобиль быстро исчез из виду.

Глава четырнадцатая

На следующее утро Гарри опоздал в студию. Муни сидел за письменным столом в приемной, деловито просматривая счета.

– Привет! – сказал Муни, поднимая глаза. – В чем дело? Ты опоздал. Только потому, что ты партнер…

Он умолк на полуслове, увидев бледное, встревоженное лицо Гарри.

– Что стряслось, сынок?

– Рон. С ним этой ночью случилось несчастье.

И Гарри рассказал Муни о том, что произошло.

Альфу Муни нравился Рон, он часто заглядывал в ателье поболтать, когда бывал в Сохо, и старик был потрясен известием.

– Ты говорил с врачами?

Гарри кивнул:

– Я звонил в больницу по пути сюда. Никаких новостей. Его жизнь по-прежнему в опасности, они думают, что он не придет в сознание еще минимум неделю, – сказал Гарри, присаживаясь на край стола. Он пощупал шрам на лбу и нахмурился. – Ужасный случай. Бедный старина Рон. Инспектор Паркинс считает, что нападение как-то связано с шайкой карманников.

– Держись от этого подальше, Гарри, – произнес Муни, поглаживая усы. – Хватит с тебя одного удара по голове.

– Я должен повидать миссис Фишер. Я туда и собираюсь, но решил заскочить сюда и сообщить вам новости. Вот здесь черновой план студии. Вы не пригласите электрика, чтобы он установил розетки и выключатели в тех местах, которые я тут указал? Парень, который живет по соседству, берется все сделать. Я могу не вернуться до обеда.

– Ты же не собираешься забросить дело? – с тревогой спросил Муни. – Я рассчитываю на тебя, Гарри. Я всегда был невезучим, если ты думаешь перевалить все на меня…

– Я должен увидеться с женой Рона. Но после обеда приду. А сейчас мне пора.

Муни испытующе посмотрел на него:

– У тебя еще что-то на уме, сынок?

– А этого разве не достаточно? – ответил Гарри. – У вас, скорее всего, будет много дел. Придут те, кто взял карточки тем вечером. Нужно сказать им, что пленка оказалась бракованной или что-нибудь в этом роде. Попробуйте уговорить кого-то из них на портрет. С электрикой нужно успеть к завтрашнему дню. Вы можете договариваться с клиентами на четверг. К этому времени я буду готов.

Оставив Муни распоряжаться в студии, Гарри сел в автобус до Чаринг-Кросс, а там пересел в метро, чтобы добраться до Уэлхем-Грин. Он нашел адрес Шейлы в блокноте Рона. Там были записаны выплаты, которые Рон делал своей жене. Он выплачивал ей шесть фунтов в неделю. Гарри хотелось знать, как она будет выкручиваться теперь. Он был почти уверен, что Рон ничего не отложил.

Во время поездки мысли Гарри перескакивали от Рона к Шейле, от студии к Клэр. Все случившееся прошлой ночью повергло его в шок. Что, черт возьми, делала в такое время Клэр в компании тех девиц и Бреди?

Паркинс ее заметил, хотя и не сказал Гарри. В кафе инспектору ничего выяснить не удалось. Владелец и официанты заявили, что ничего не знают о светловолосом мужчине и не помнят, чтобы видели там Рона Фишера.

Продолжая с тревогой думать о Клэр, Гарри подошел к дому, где жила Шейла. Он находился в переулке неподалеку от станции Уэлхем-Грин. Это было темное серое каменное здание с неопрятными кружевными занавесками на окнах.

Пока Гарри поднимался по ступенькам, он заметил, что его внимательно разглядывает остроносая женщина, вытряхивавшая половик на соседнем крыльце.

– Жми сильнее, – насмешливо посоветовала она, когда Гарри позвонил. – Она встает бог знает когда.

Гарри пробормотал слова благодарности и позвонил снова.

Лишь после пятиминутного ожидания и двух или трех звонков входная дверь внезапно распахнулась и появилась молодая женщина в грязно-розовом халате. Она испытующе смотрела на Гарри.

– Извините за беспокойство, – произнес тот, чувствуя, как его бросает в жар от смущения. – Вы миссис Фишер?

– Что, если так? – сказала она визгливым резким голосом. – Чего это вы звоните в такое время? Вы подняли меня с постели!

– Прошу прощения, – сказал Гарри. – Я Гарри Рикс, друг Рона.

– О! – На сердитом маленьком лице с нарисованными бровями и смазанной помадой появилась улыбка.

Стоило Шейле улыбнуться, как она показалась гораздо моложе и привлекательнее, и Гарри понял, почему Рон в нее влюбился.

– Я наслышана о тебе. Давай же, входи.

Он пошел за ней по коридору в дальнюю комнату.

– Тут беспорядок, но надеюсь, тебя это не смутит, – сказала Шейла, подходя к креслу и садясь.

Она зевнула и взъерошила светлые волосы.

В комнате действительно был беспорядок. Повсюду виднелись блюдца и пепельницы, полные окурков. Грязные стаканы, несколько пустых бутылок из-под джина и наполовину пустая бутылка виски стояли на столе. Шелковые чулки и смятое белье были разбросаны по полу. Под столом валялся пояс для чулок. Все вокруг было покрыто пылью, в потухшем камине скопилась сажа. На полу, рядом с граммофоном, высилась груда пластинок, часть из них была разбита.

– Вчера у нас была вечеринка, – объяснила она, протирая глаза. – Чувствую себя отвратительно.

Гарри огляделся в поисках стула, но единственное свободное кресло было усыпано сигаретным пеплом, так что он решил постоять.

– Боюсь, я принес вам плохие вести, – сказал он, надеясь скрыть свое отвращение.

– Да? – Шейла впилась в него глазами. – Какие?

– С Роном произошел несчастный случай.

Кукольное личико не изменилось.

– Вы хотите сказать, что он умер?

Гарри был поражен, что ни тени испуга не промелькнуло на ее лице, только любопытство и подозрительность.

– Нет, не умер, – тихо произнес он. – Но очень плох. Возможно, пройдут недели, прежде чем он придет в сознание.

– Ясно. – Шейла встала, чтобы плеснуть себе виски в грязный стакан. – Налить? – спросила она, глядя на Гарри.

– Нет, спасибо.

– Его сбила машина?

– Нет. Кто-то ударил его по голове велосипедной цепью.

Шейла отпила виски и внезапно хихикнула, расплескав содержимое стакана.

– Забавно! Он всегда был таким правильным. За что это его?

– Не знаю, – ответил Гарри, которого она вдруг разозлила. – А вам не все равно?

– Да пожалуй, все равно. А что будет с моими деньгами?

– Не знаю и знать не хочу, – сказал Гарри. – Рон в больнице Чаринг-Кросс, если вы захотите его навестить. Но в течение нескольких недель это бессмысленно.

– О, я не желаю его видеть, – ответила Шейла, пожимая плечами. – Тебе, конечно, легко говорить: ты и знать не хочешь о моем положении, но ведь что-то нужно предпринять. Я не могу лишиться средств к существованию! Когда, ты думаешь, он снова начнет работать?

– Полагаю, это случится не скоро, – сказал Гарри. – Он в очень тяжелом состоянии. Не хочу пугать, но он может умереть.

Шейла скорчила гримасу:

– Вот черт! Как это на него похоже. Да сделай ты лицо попроще. Мы давно ничего друг для друга не значим. Вот уже четыре года, как мы живем раздельно, и слава богу! Вопрос только в деньгах.

Она засунула руку под халат, чтобы почесаться.

– Ну, пожалуй, я сумею выкрутиться. Если он откинется, у меня будут развязаны руки. Я хочу снова выйти замуж.

Гарри посмотрел на нее с омерзением:

– Я полагал, что у вас найдется хоть капля сочувствия.

Шейла уставилась на него так, словно не верила своим ушам, и затем расхохоталась:

– Вот забавно! Ха, да он значит для меня не больше, чем ты. Что он для меня сделал? – И тут она о чем-то задумалась и вдруг улыбнулась Гарри. – К слову, мне сейчас ужасно нужны деньги, – произнесла она. – Не мог бы ты одолжить мне пятерку?

Гарри почувствовал, как краска залила ему лицо.

– Боюсь, что нет, – ответил он. – У меня самого туго с деньгами.

Шейла встала с кресла и скользнула к нему.

– Ну а пару фунтов? А я бы тебя развлекла. Ты мне нравишься. Будь же человеком! Я ведь тоже живая. Пойдем в ту комнату и доставим друг другу удовольствие.

Гарри отступил, чувствуя приступ тошноты:

– Простите…

Она пристально смотрела на него.

– Не глупи, – сказала она. – Рон не узнает. Ну хоть фунт.

Она стояла между ним и дверью. Решительно отстранив ее, Гарри пересек комнату и распахнул дверь.

– Простите, – повторил он.

– Тогда передай ему, чтобы поскорее поправлялся! – бросила Шейла со злостью. – Если он не пришлет мне денег, я потащу его в суд. Он не может вот так все бросить и оставить меня на мели. Скажи ему это. Даю ему месяц; если он ничего не пришлет, то пожалеет.

На Гарри нахлынула такая злость и гадливость, что он вышел из комнаты, не сказав ни слова. И когда он добрался до входной двери, до него донесся ее крик:

– И нечего тут выделываться, ничтожество! Ты никто, и звать тебя никак. Такой же бесхребетный слизняк, как и все его дружки…

Гарри торопливо закрыл за собой дверь и сбежал по ступенькам на тротуар.

«Что за мерзкая стерва! – думал он, пока быстрым шагом шел к метро. – Ничего удивительного, что бедняга Рон так резко отзывался о женщинах. Даже поверить трудно, что такие есть».

Он остановился около телефонной будки, помедлил немного, затем вошел и набрал номер Клэр.

Трубку долго никто не брал, и когда Гарри уже решил, что никого нет дома, в трубке раздался голос Клэр:

– Привет! Кто это?

Ее голос звучал резко и натянуто, и это испугало Гарри.

– Это я.

Молчание, затем она ответила:

– О, привет, Гарри. Дорогой, ты меня разбудил.

– Правда? – Он взглянул на наручные часы. Было около полудня. – Прости. Я думал, ты уже встала.

Он услышал, как Клэр зевнула, и на какой-то миг перед его мысленным взором возникло помятое, размалеванное лицо Шейлы.

– Я вчера была на вечеринке, – сказала она. – Там было очень весело. Но теперь у меня похмелье.

– Мне жаль. Могу я вечером зайти? Ты не против?

– Конечно заходи, любимый. Я уже приду в себя. Давай часов в восемь.

– Хорошо. – Внезапно его наполнило чувство нежности. – Кажется, я не видел тебя уже тысячу лет, Клэр…

– Да. Приходи в восемь. Сейчас я еще посплю. – Она снова зевнула. – Чувствую себя отвратительно. Пока, любимый.

Гарри вышел на солнечный свет и остановился в раздумьях. На него навалилась тоска. Он думал о Клэр, но вместо нее перед глазами стояла зевающая, расхристанная, грубая Шейла.

Он поморщился и спустился в метро.