Текст книги "У меня на руках четыре туза"

Арчер решил, что пришло время вернуть Паттерсона на землю:

– Должен напомнить вам, что Хельга – деловая женщина. Она не даст деньги вперед, даже если согласится. Она захочет поближе познакомиться с проектом.

Паттерсон нахмурился:

– Нечего и говорить, я не позволю женщине вмешиваться в мои дела. – Он повернулся к Гренвиллю. – Скажите ей, что она получит двадцать процентов от вклада, но никакого контроля.

Арчер был удивлен, услышав, как Гренвилль уверенно сказал:

– Проблем не будет. Я уверен, что смогу устроить практически все, что вы хотите.

Паттерсон обрадованно похлопал его по руке:

– Вот это разговор. Вы изучите бумаги и действуйте по своему усмотрению. Сколько, по вашему мнению, понадобится времени, чтобы достать деньги?

Гренвилль пожал плечами. Они ели молча. Затем он сказал:

– Я не смогу действовать слишком быстро, мистер Паттерсон. Думаю, понадобится дней десять. – И добавил с улыбкой: – Я еще должен залезть к ней в постель.

– Понятно. Согласен, но действуйте побыстрее.

– Никогда не нужно спешить, когда ставка два миллиона долларов, – заявил Гренвилль, принимаясь за бифштекс. – У миссис Рольф сложилось впечатление, что я достаточно богатый человек, и мне нужно его поддерживать.

– Разумеется, но будьте бережливы и внимательны. Я не набит деньгами.

– А кто ими набит в наше время? – небрежно бросил Гренвилль и пустился в один из монологов о ночной жизни Парижа.

Он был настолько хорошо информирован, что Паттерсон слушал его с интересом. Закончив еду, Паттерсон попросил Гренвилля написать ему адрес первоклассного дома свиданий, о котором тот упоминал.

– Я, возможно, загляну туда, – подмигивая, сказал он и попросил счет.

– Спросите Клодетт, – серьезно посоветовал Гренвилль. – У нее всегда найдется что-нибудь пикантное.

– Клодетт? Хорошо. Ну, пока. Держите со мной связь.

Слегка пошатываясь, Паттерсон вышел.

– Мерзкий человек, – заметил Гренвилль, делая знак гарсону. – Еще два кофе и коньяк, пожалуйста.

– Да, неприятный, – признал Арчер. – Только в настоящий момент он дает мне возможность существовать.

– Не считаете же вы, что Хельга может заинтересоваться его легковесным проектом хотя бы на минуту? – спросил Гренвилль, поднимая брови.

Арчер покачал головой:

– Разумеется, нет. Но, поскольку Паттерсон в это верит, я получаю сто долларов в неделю, а вы развлекаетесь и ведете светскую жизнь.

– А если она откажется, что тогда?

Арчер пожал массивными плечами:

– Думаю, вы найдете другую богатую женщину, а я – другого работодателя.

Гренвилль бросил кусочек сахара в чашку с кофе.

– Надеюсь, вы шутите?

Арчер внимательно посмотрел на него:

– Нужно смотреть правде в глаза…

– Мой дорогой Джек, не будьте неудачником! Овладевайте ситуацией. Через несколько часов я соблазню одну из самых богатых женщин в мире. Она просто мечтает затащить меня в постель. Когда мы станем любовниками, что скоро случится, я получу доступ к ее миллионам, если не совершу промаха. Должен признаться, что махинации с вытягиванием денег никогда не были моей сильной чертой. Мне кажется, это скорее для вас. Возразите, если я ошибаюсь, и не будем больше об этом говорить.

– Продолжайте, – вдруг произнес заинтригованный Арчер, – вы не все сказали.

– Я полагаю, мы оставим Паттерсона и будем работать вместе, вы и я, чтобы вытянуть максимум из Хельги.

Мгновение тот подумал над этим предложением и покачал головой:

– Плохая идея, Крис. Без финансирования Паттерсона ни вы, ни я не пойдем далеко. Вы не сможете жить в хорошем отеле и ездить в новой машине, что касается меня – я буду в отчаянном положении. Признаю, что было бы неплохо освободиться от Паттерсона, но где мы найдем деньги? И еще одно. До сих пор вы видели Хельгу только с хорошей стороны, а я ее отлично знаю. Ее другое лицо – это твердость, предусмотрительность и расчетливость. У нее мозг настоящего финансиста. Следует вам немного рассказать о ней. Ее отец был блестящим адвокатом, и она тоже имеет дипломы юриста и экономиста. Она работала со своим отцом в Лозанне, где я был его компаньоном в одной фирме, поэтому и узнал о ее способностях. Принимайте ее всерьез. Она не позволит долго морочить себе голову. Конечно, ее слабостью являются мужчины, но, думаю, секс окажется на втором месте, если она заподозрит, где собака зарыта.

– Посмотрим, – сказал Гренвилль. – Я доволен своим нынешним положением, но продолжаю думать, что мы сможем оставить Паттерсона, не сейчас, разумеется, и набить себе карманы за счет Хельги. Все зависит от вас, Джек. Благодаря вашим знаниям и опыту мы наверняка сможем найти возможность вытянуть из нее миллион или два. Утверждаю, что способен увлечь Хельгу, при условии, если у вас появится гениальная идея.

Размышляя, Арчер прикрыл глаза. Хельга поступила в последний раз с ним безобразно. Отомстить было бы приятно. Но как?

– Нужно подумать, – проговорил он.

– Я тоже так считаю. У меня есть примерно десять дней. Мы сможем это время продержаться за счет этого гнусного человека. Мы будем поддерживать его уверенность, что все идет хорошо, а затем бросим его. Но пошевелите мозгами.

– Еще раз должен предупредить вас, Крис, принимайте Хельгу всерьез, – настойчиво повторил Арчер. – Она способна на самые большие гнусности.

Гренвилль рассмеялся:

– Если бы вы видели, какими глазами она смотрела на меня сегодня, вы не были бы так осторожны. Она уже созрела.

Вернувшись в свой убогий отель, Арчер улегся на кровать. Его изобретательный и расчетливый ум работал два часа, но никакого плана, как извлечь из Хельги два миллиона долларов, не родилось. Разочарованный и усталый, он включил радио, чтобы послушать последние новости. Ничего интересного не было. Раздраженный передачей, он выключил динамик, поднялся и стал раздеваться. Снимая рубашку, он вдруг замер и снова посмотрел на стоящий у изголовья кровати приемник. В его голове стала выкристаллизовываться идея. Ночью он почти не спал.

В маленьком ресторанчике под названием «Флора», на улочке неподалеку от дворца Фонтенбло, Хельгу и Криса принимала его хозяйка, мадам Тоннелль, которая провела их в зал, где было всего пятнадцать столиков. Едва Хельга присела, как Гренвилль заявил:

– Я заранее заказал еду. Хочу, чтобы вы попробовали одно из самых великолепных французских блюд – курицу «Оливер». Изумительное блюдо, и мадам Тоннелль его великолепно готовит. Я предлагаю пока взять винегрет из артишоков.

Обворожительная Хельга в абрикосового цвета брюках улыбнулась ему:

– По-видимому, в Париже для вас нет секретов. Мне здесь очень нравится, – добавила она и подумала: «Никогда еще я не встречала подобного человека. Он, должно быть, великолепен и в постели. Он был бы замечательным мужем».

– Я много путешествовал, – продолжал Гренвилль, пожимая плечами. – Я хотел бы познакомить вас с ресторанами в Вене, Праге, Варшаве. Сейчас я хочу рассказать вам о курице «Оливер». Оливер, знаете, был одним из самых великолепных создателей французской кухни. Приготовление этого блюда очень сложное. По рецепту требуется, кроме всего прочего, семь желтков, свежий крем, коньяк и многое другое, чего я не знаю. Дополнительно готовится соус из омаров.

– Вкус божественный! – воскликнула Хельга.

– Это действительно удивительно для такой удивительно красивой женщины! – И Гренвилль улыбнулся ей.

Еще раз Хельга почувствовала себя польщенной. Когда им подали артишоки, она спросила:

– Крис, скажите мне, чем вы занимаетесь.

Утром ему позвонил Арчер и попросил встретиться в одном из бистро. Он заявил:

– У меня есть зародыш идеи, мне нужно над ней поработать, и поэтому нам необходимо срочно встретиться.

Он коротко объяснил ему, как можно приручить Хельгу. Гренвилль слушал очень внимательно.

– Сегодня после ужина проводите ее в отель, – заявил Арчер. – Не спите с ней, я ее знаю: чем больше вы заставите ее ждать, тем более нетерпеливой она станет. А завтра уезжайте на пару дней. Оставьте любезную записку, сообщите, что вам надо отлучиться по делам. Через сорок восемь часов вы возвратитесь в отель и переспите с ней. Вот тогда, думаю, у вас не будет никаких затруднений.

Гренвилль пообещал последовать его совету. Сейчас, отвечая на вопрос Хельги, он неопределенно пожал плечами.

– У меня есть личный доход с наследства, который позволяет мне довольно безбедно жить. Сейчас я работаю на одного американца. В мои обязанности входит привлечение бизнесменов, которых я стараюсь заинтересовать финансированием одного проекта. – Он улыбнулся. – Когда я нахожу кого-нибудь, получаю определенный процент.

– В чем заключается проект? – спросила Хельга.

– Ничего для вас интересного, – ответил Гренвилль, следуя рекомендациям Арчера. – И потом, разве можно рассуждать о сделках в компании с такой обворожительной женщиной?

В этот самый момент мадам Тоннелль принесла курицу. Блюдо было самым вкусным их тех, что Хельга когда-либо пробовала. Гренвилль продолжал говорить, но она едва слушала. Сделка! Но у нее куча денег. Она, возможно, могла бы участвовать в проекте и таким образом прибрать интересующего ее человека к рукам. Но только по дороге домой Хельга, сидя в машине, вернулась к этой мысли:

– А что за проект, Крис? Разве в нем нет ничего, что могло бы меня заинтересовать?

Он подавил улыбку. Как хорошо Арчер знал эту женщину!

– Совершенно ничего. И опять же, все ваше время поглощается делами вашей компании. Нет… это не ваш профиль.

– Но откуда вы знаете, Крис? – живо запротестовала она. – Возможно, я бы заинтересовалась.

– Я не могу говорить о делах без согласия патрона. Сожалею, но такова ситуация. К тому же, повторяю, для вас здесь нет ничего интересного.

– Прекратим, – нахмурившись, сказала она.

Гренвилль принялся рассказывать ей о праздниках в Фонтенбло, но она практически ничего не запомнила. Проект возбудил ее любопытство, она чувствовала себя заинтригованной, как и предвидел Арчер.

Если проект интересный, думала она, вложения могут дать дополнительный доход и могут, что казалось ей более важным, дать ей Криса.

Они остановились перед отелем.

– К сожалению, – сообщил он, входя вместе с ней в отель, – у меня сейчас встреча с патроном. Я провел замечательный вечер и благодарю вас за компанию.

Паттерсон наблюдал за ними из бара. Хельга посмотрела на Гренвилля.

– Это я вас благодарю, – прошептала она. – Все было замечательно. Какая курица!

Гренвилль провел ее до лифта, поцеловал руки и проводил долгим взглядом.

Оказавшись в номере, Хельга разделась, приняла ванну и тут же легла. Было 23.00. Она чувствовала себя счастливой и расслабленной. Хельга была влюблена в Гренвилля. Адресованный ей взгляд, когда они расставались перед лифтом, подсказал, что он тоже влюблен. «Никакой мужчина, – думала она, – не может так смотреть на женщину, не будучи влюбленным».

Она не знала, насколько Гренвилль искушен в опыте обольщения. Лежа в постели, она на мгновение впала в панику, вспомнив, что он ничего не сказал о завтрашней встрече. Она пришла в отчаяние при мысли, что останется одна в Париже. Париж без него – ничто! «Спокойно, – приказала Хельга себе. – Завтра он позвонит, и мы поедем опять в какое-нибудь чудное место». Она так разволновалась, что не могла уснуть, и остановилась в конце концов на паре таблеток снотворного.

Хельга проснулась поздно. Поднялась в начале одиннадцатого, заказала кофе, приняла ванну. Когда одевалась, зазвонил телефон. Она быстро взяла трубку.

– Это администратор, мадам Рольф, – раздался голос. – Для вас письмо. Прикажете принести?

Разочарованная тем, что это не Гренвилль, она сухо ответила:

– Да. – И повесила трубку.

Через несколько минут рассыльный принес вместе с букетом роз конверт. Письмо повергло ее в отчаяние:

«Дела обязывают меня покинуть Париж. Я храню в своем сердце самые лучшие воспоминания о наших встречах. Могу я надеяться увидеть вас через два дня?

Крис».

Два дня! Не все потеряно. Он надеется увидеть ее! Ей нужно дождаться. Подойдя к окну, она рассеянно наблюдала за потоком машин на улице. На ближайшие сорок восемь часов весна в Париже для нее не существовала. Как и предполагал Арчер, эти два дня были для нее пыткой. Ломан предложил ей вместе с Винборном поехать в Версаль, чтобы осмотреть площадку для нового завода. За неимением лучшего она согласилась. Целый день она обсуждала различные вопросы с госсекретарем. Хельга не проявляла никакого энтузиазма – непрерывно думала о Гренвилле. Затем министр пригласил их отобедать, чтобы скрепить соглашение. И в этот раз Хельга со всеми пошла в ресторан. На следующий день они втроем обедали вместе с французским премьер-министром. Снова она скучала. Все думала о том, что сейчас делает Гренвилль. Вспоминает ли ее? Она поужинала в одиночестве и, мечтая о завтрашнем дне, когда увидит его, приняла на ночь постоянные две таблетки снотворного.

А тот уехал из Парижа и провел два дня в Хольстере, где прекрасно питался, посещал местные достопримечательности и отдыхал. Он любил одиночество и был счастлив, имея возможность тратить деньги Паттерсона. Он ни разу не вспомнил о Хельге. В отель он вернулся около одиннадцати часов через два дня после своего отъезда. Из своего номера позвонил Арчеру.

– Начинайте и выигрывайте. Я разговаривал с Паттерсоном, тот начинает волноваться, – сказал Арчер и детально объяснил Гренвиллю, как поступать в отношении Хельги.

Тот обещал следовать его советам и добавил:

– Небольшая неприятность, Джек. У меня кончились деньги.

– Об этом нужно говорить с Паттерсоном, – сухо ответил Арчер, – ничем не могу помочь.

Когда Гренвилль, постучав, вошел в номер Паттерсона, тот вместе с Шапило изучал карту громадного города.

– В чем дело? – агрессивно спросил Паттерсон. – Чем вы занимались два последних дня, черт возьми?

Гренвилль сел в кресло и улыбнулся.

– Разжигал огонь под юбкой, – ответил он. – Мы с Джеком обсудили положение, и он согласился с тем, что мне нужно исчезнуть на двое суток, чтобы дама еще больше разволновалась. Расплата наступит сегодня вечером.

– Неглупо, мистер Паттерсон, – заметил Шапило.

Американец буркнул:

– Что сегодня произойдет?

– Я объясню ей, чем занимаюсь, покажу ваш проект, мило проведу вечер и пересплю с ней.

Паттерсон подумал, потом кивнул:

– Это подходит, а потом?

Гренвилль поднял обе руки:

– Думаю, она заглотит крючок, но точно этого не знает никто. Операция может начаться удачно с первого шага. Я буду работать над вашей сделкой постоянно и могу вас заверить, что через десять дней, максимум, деньги будут у вас.

– Хорошо, согласен, – снова пробурчал Паттерсон, затягиваясь сигаретой. – Это ваше дело… но постарайтесь добиться успеха.

– Уверен, но возник денежный вопрос, мистер Паттерсон, – небрежно проговорил Гренвилль. – Ваши пять тысяч франков окончились. Если вы хотите продолжения операции, мне нужно столько же.

Паттерсон гневно взглянул на него:

– Вы не получите от меня больше ни сантима, Гренвилль. Финансируйте себя сами. Когда деньги будут у меня, вы получите свою долю, но отныне рассчитывайте только на себя.

– К сожалению, – сказал Гренвилль, – у меня нет ничего. Я считаю вашу заинтересованность в этом проекте само собой разумеющейся. Даете вы мне пять тысяч франков или операция отменяется?

Физиономия американца стала пунцовой.

– Где деньги, которые я вам дал? – пролаял он. – Я требую отчет.

– Могу вам его дать. – Гренвилль поднялся. – Откровенно говоря, мистер Паттерсон, когда речь идет о двух миллионах долларов, ваша позиция мне непонятна. Мягко говоря, она кажется странной. Может, вы предпочитаете, чтобы мы бросили это дело? У меня есть и другие предложения, и наша дискуссия о столь малой сумме начинает мне надоедать.

Поколебавшись, американец посмотрел на Шапило, тот покачал головой. Тогда он вытащил бумажник, отсчитал шесть банкнотов по пятьсот франков и положил на стол.

– Это все, что я могу вам предложить.

Гренвилль с обиженным видом покачал головой:

– Жаль. Ладно, мистер Паттерсон, не будем говорить на эту тему. Вам наверняка удастся найти кого-нибудь другого. Раз я сказал пять тысяч, значит, мне действительно нужны пять тысяч. – Он повернулся и улыбнулся Шапило. – Я выеду после полудня. У меня интересное предложение в Мадриде: одна невероятно богатая вдова хочет купить себе замок. – Он пожал плечами. – Жаль, что Хельга Рольф потеряет такого любовника из-за мизерной суммы в две тысячи франков. Но я всегда утверждаю: то, что одна женщина теряет, другая обязательно находит. – И он направился к двери, сделав прощальный жест Паттерсону. – До свидания, мистер Паттерсон!

– Эй! Подождите!

Гренвилль остановился и повернулся.

– Ваши пять тысяч, черт возьми! Но… только не добейтесь успеха!

Он добавил еще четыре банкнота по пятьсот франков к маленькой кучке на столе. Вернувшись, Гренвилль взял деньги и взглянул на него.

– Повторяю, мистер Паттерсон, никогда мне не угрожайте. Обычно я добиваюсь успеха.

С этими словами, брошенными как заключительная реплика в последней сцене, он вышел.

Глава 3

Чуть позже девяти утра дежурный по коридору принес Хельге завтрак. На подносе лежал также запечатанный конверт. Она немедленно вскрыла его и нашла следующее послание: «Вы не будете возражать, если я постучу в вашу дверь в 20.30? Вашей красоты и вашей прелестной компании мне очень не хватает. Крис».

Хельга была в восторге. Она пила кофе и активно размышляла.

«Удивительный человек!» – подумала она. В этот раз она постановила: никаких отдаленных бистро! Они ужинают в номере, а затем… У нее впереди целый день, чтобы приготовиться. Обед приносят сюда, никакого обслуживающего персонала! К черту слухи, и на сладкое – Крис в ее постели!

Зазвонил телефон. Винборн передал, что они возвращаются в Версаль. Не желает ли она поехать с ними?

Какой идиот думает о площадке в Версале? Она в весеннем Париже!

– У меня мигрень, – сухо ответила она, – займитесь сами. – И повесила трубку.

Затем она позвонила парикмахеру и договорилась о встрече.

– Мне потребуется и массажист-косметичка, – добавила она.

– Будет сделано, миссис Рольф.

Она принимала ванну и, лежа в ароматизированной воде, мечтала о Гренвилле. Сегодня вечером!.. Она закрыла глаза и представила, как он мягко берет ее, ощутила его губы и даже застонала от экстаза.

Позднее, одетая в бледно-голубые брюки, она позвонила консьержу и попросила прислать метрдотеля. Когда тот пришел, спросила:

– Я желаю заказать обед в номер на две персоны, очень изысканную пищу. Что вы предложите?

– Все зависит от ваших вкусов, мадам, – ответил метрдотель. – Если бы вы высказали свои пожелания… рыбу, мясо или птицу?

– Я хочу, чтобы блюда были деликатесные, – нетерпеливо повторила Хельга. – Персонал мне не нужен. Необходимо, чтобы еда была безукоризненной.

– Разумеется, мадам. В таком случае, я предложу омаров, мясо, сыр, естественно, и, может, рябину в шампанском? Все будет подано на подогреваемом подносе. Обслуживающий персонал вам не понадобится.

Хельга кивнула:

– Согласна. Если у вас нет ничего лучшего…

– Смею заверить вас, мадам, вы не будете разочарованы. Шампанское просто исключительное.

– Очень хорошо. Все подать в восемь часов.

– К вашим услугам, мадам.

Арчер и Гренвилль совещались в маленьком бистро.

– Сегодня день «Х», – сказал Гренвилль. – Этой ночью я пересплю с ней. Мне удалось также вытянуть из американца пять тысяч франков. Получите свою долю. – Он протянул Арчеру два банкнота по пятьсот франков.

Удрученный дороговизной жизни в Париже, Арчер взял деньги с удовольствием.

– Я прочитал ту макулатуру, что мне дал Паттерсон, – продолжал Гренвилль. – Никакой нормальный человек не согласится поместить деньги в его проект, не правда ли?

– Действительно, это маловероятно. Я почти уверен, что сделка не заинтересует Хельгу. Она слишком деловая женщина, чтобы вложить деньги в подобное предложение, поэтому скажите ей…

В течение получаса Гренвилль только слушал наставления Арчера и в конце указаний кивнул:

– Хорошо, я так и сделаю. А потом? Если она откажется, что мне делать? У вас есть какая-нибудь идея, Джек?

– У меня есть зародыш идеи, но пока о ней слишком рано говорить. Сначала переспите с ней. Это самое важное, – ответил Арчер с улыбкой.

В восемь часов вечера появились два гарсона и расположили подогреваемый поднос на сервировочном столике. В двух ведерках со льдом стояло шампанское. Пока они занимались сервировкой, сгорающая от нетерпения Хельга посматривала на часы. На ней был умопомрачительный костюм. К нему она выбрала простые украшения: золотые сережки и браслет. Смотрелась она великолепно. Появился метрдотель и навел окончательный лоск.

– Все готово, мадам, – сказал он. – Блюда могут подождать. Уверен, вы останетесь довольны.

Хельга кивнула.

– Благодарю вас, – проговорила она, протягивая сто франков, принятые метрдотелем с поклоном.

От нетерпения она принялась расхаживать по комнате, все время поглядывая на часы. Когда большая стрелка остановилась на половине девятого, в дверь постучали. Хельга с трудом сдержалась, чтобы не побежать. Она подошла и открыла дверь. В великолепно сшитом темном костюме и с шикарным галстуком, Гренвилль торжественно сжал ее руки и коснулся их губами.

– Как вы прекрасны! – воскликнул он. – Мне кажется, я не видел вас целую вечность! – Войдя в маленький салон, он увидел сервированный стол. – Простите, Хельга, я хотел повести вас…

– Только не сегодня. – Она прервала его немного дрожащим голосом. – Сегодня моя очередь. Давайте выпьем по рюмке. – Она показала на уставленный бутылками стол. – Налейте мне водки.

– Я тоже предпочитаю водку. – Гренвилль положил в кресло принесенный портфель и начал готовить напитки. – Вы ездили по магазинам? – Он улыбнулся. – И наверно, закупили, весь Париж?

– Нет. Я осматривала площадку под строительство завода со своими мрачными коллегами. А вы?

Гренвилль рассмеялся:

– Примерно то же самое. – Он поставил рюмки на стол и после того, как помог Хельге сесть, поставил свой стул рядом с ней. – Хорошо, что мы будем есть?

Она пригубила свой напиток и кивнула:

– Такой же прекрасный, как и тот, что готовит мне Хинкль.

– Хинкль?!

– Мой старый и верный мажордом, он остался во Флориде. Приготавливает божественные омлеты.

Однако Гренвилль не проявил никакого интереса к старому и верному слуге.

– Вы говорили, мы будем ужинать?

– Похоже, вы голодны?

Он ослепительно улыбнулся:

– Да. Я с трудом добрался до Парижа: плохо переношу самолет и поэтому не ел с самого утра.

В действительности он по дороге отменно позавтракал, но Гренвилль никогда не мог противостоять возможности разжалобить женщину.

– Выпейте, и мы сразу поужинаем.

Пока Гренвилль накладывал себе омаров, Хельга не сводила с него глаз. Она повторяла про себя: «Какой великолепный экземпляр самца! Он обладает всеми необходимыми качествами в их наилучшей форме».

– Хельга, мне необходим ваш совет. Вероятно, мне придется отправиться в Саудовскую Аравию. Я, откровенно говоря, не имею ни малейшего желания туда ехать.

Угроза новой разлуки подействовала на нее. Она напряглась и пристально посмотрела на него. В Аравию? Зачем? Она подумала: «Боже мой, неужели я его потеряю?»

– Это длинная история, но, если она вас не утомит, я расскажу. – Он снова положил себе омаров. – Они действительно великолепны. Положить вам еще, Хельга?

Она покачала головой:

– Что вы собираетесь делать в Саудовской Аравии?

– Речь идет об одном проекте. Чтобы вам было понятно, позвольте сначала обрисовать дело. У меня доход с наследства отца в Англии. (Явная ложь.) Когда-то это была значительная сумма, но не сейчас. Я жил припеваючи, когда фунт высоко котировался. Но при нынешнем колебании курса валюты, должен вам признаться, я с трудом существую в соответствии со своими привычками. И я взялся за ненавистную мне работу, предложенную мне патроном-американцем. Эта самая утомительная работа в мире. Он мечтает построить молодежные лагеря отдыха в солнечных уголках Европы. Ему нужны деньги, и его заклинило на том, что я помогу их найти. Я обратился к некоторым известным бизнесменам, но они не заинтересовались. Потом он решил, что только Восток откликнется на его предложение, ведь там есть большие деньги. Я уверен, что и здесь он ошибается, но настаивает на поездке. Он оплачивает все дорожные расходы и выделяет мне на эти цели кругленькую сумму. – Отодвинув тарелку, он пожал плечами. – Возможно, мне придется туда отправиться. – Он поднялся, чтобы убрать грязные тарелки и поставить на стол мясо. – Прекрасно выглядит, – сказал он, раскладывая горячее. – Ваша идея поужинать без прислуги великолепна.

Хельга тем временем размышляла. Ей оставалось всего пять дней до возвращения в Парадиз-Сити, и перспектива потерять Гренвилля и остаться в одиночестве ее не устраивала. Она натянуто улыбнулась:

– Расскажите мне о самом проекте, Крис.

«Клюнула», – подумал он, делая неопределенный жест рукой.

– Он не заинтересует ни вас, ни кого-то другого, – уверил он, принимаясь за мясо. – М-м… действительно великолепное!

– Расскажите! – Резкий голос Хельги заставил его вздрогнуть.

– Хорошо, сейчас, к тому же все документы здесь. – Он кивком показал на портфель, лежащий на стуле.

Его первый неверный шаг! Арчер предупреждал его об осторожности и ответственности, но тот, видя интерес и решимость с ее стороны, проявил излишнюю самоуверенность. Она видела, как на его лице появилась довольная улыбка. В ее мозгу загорелся красный огонек, предостерегающий об опасности. Арчер особо подчеркнул, что она очень предусмотрительна и быстро распознает обман, а он знал ее великолепно. Такое нужное предупреждение. Но, привыкший к богатым и глупым женщинам, Гренвилль был недостаточно осторожен. Хельга тотчас же подумала, не мошенничество ли это, но, глядя на Гренвилля, который ел с видимым удовольствием, решила, что она слишком недоверчива и свидетельство этому мигание красного огонька. Она желала этого мужчину, хотела видеть его в своей постели. А вдруг это ловушка?

Хельга осторожно спросила:

– Проект предполагается реализовать в Ницце, Крис?

– Нет, в Илорисе. Великолепное место с превосходным видом.

– Какова площадь участка?

Гренвилль не имел об этом никакого понятия. Он пожал плечами:

– Посмотрите, в документах записано. Но давайте есть, Хельга. Я не знал, что здесь такая великолепная кухня. Добавить еще немного?

Он наполнил шампанским бокалы.

– Спасибо, мне не нужно, – произнесла Хельга.

Крис почувствовал взгляд ее умных внимательных глаз.

– Не будьте такой серьезной, – сказал он. – Я же вас предупреждал, что проект не представляет большого интереса. Почти уверен, что саудовский король не вложит в него ни одного доллара.

– Кто тот американец, на которого вы работаете? Как его имя?

Гренвилль колебался.

– Имя? Джо Паттерсон. – И чтобы сказать о нем все, добавил: – Он живет в этом же отеле.

– Маленький толстяк со следами оспы на лице?

Изумленный Гренвилль едва сумел закрыть рот.

– Да. И он самый неприятный тип на земле.

– Я его видела. Сколько он хочет для своих лагерей?

У Гренвилля появилось ощущение, что инициатива ускользнула от него. Эта смотрящая ему в глаза женщина начала его беспокоить.

– Два миллиона долларов, – смеясь, ответил он. – По его словам, такой суммы достаточно для покупки земельного участка и постройки деревни. Но в наши дни авансировать два миллиона по меньшей мере глупо, не так ли? – Он скривился. – Конечно, для меня это было бы просто великолепно. Получил бы два процента. На такие деньги я могу жить.

Снова красный огонек замигал в ее голове.

– Да, понимаю, Крис, в чем ваш интерес в этом проекте. – Она отпила глоток шампанского.

– Я сомневаюсь, честное слово, что достигну какого-то результата, но, возможно, путешествие на Восток окажется интересным. Я никогда не бывал в тех краях.

– У вас есть рекомендации?

Оттенок заинтересованности в голосе Хельги насторожил Гренвилля.

– Думаю, мистер Паттерсон занят этим вопросом.

Она кивнула и положила нож и вилку.

– Поухаживайте за собой, Крис. Я уверена, что вы не насытились.

– Честное слово… так вкусно…

Когда он направился к обогреваемому подносу, Хельга взяла сигарету.

– Лагерь для отдыха? Он может быть неплохим помещением денег. Два миллиона? Каковы предложения мистера Паттерсона для финансирующего лица?

Гренвилль внимательно посмотрел на нее и уселся у стола с полной тарелкой.

– Двадцать процентов в год.

– Он выглядит чрезвычайно благородным человеком. Банки дают намного меньше.

Гренвилль пожал плечами, предпочитая, чтобы она немного помолчала. Ему действительно нравилась еда.

– Я мало что знаю, Хельга.

– А каким образом осуществляется контроль?

– Ну, насколько я мог понять, он хочет полной самостоятельности при расходовании денег. Зачем вам думать об этом? Вас же не заинтересовал проект?

Они замолчали, и оба чувствовали себя неловко.

Продолжая есть, он временами поглядывал на нее, сидящую неподвижно с непроницаемым лицом.

– Послушайте, Хельга…

Она нетерпеливо остановила его, подняв руку:

– Ешьте, Крис… Я думаю.

От послышавшегося в ее голосе металла у Гренвилля пропал аппетит. Он отодвинул тарелку.

– Остались сыр и рябина, – сказала она. – Попробуйте, пожалуйста.

– Хорошо.

– Мне, пожалуйста, кофе.

Он поднялся, решив отведать сыра, налил две чашечки кофе и вернулся к столу. Он почувствовал в ней перемену, но не мог понять, в какую сторону. Она казалась очень далекой, выражение ее лица было решительным.

– Покажите мне документы, Крис.

Полчаса назад Хельга изнемогала от сексуального желания. Весь день она мечтала о близости с ним, однако сейчас она все больше и больше убеждалась, что он пытается ее обмануть. А ее страстное возбуждение исчезло.

Арчер, хорошо знавший ее, предупреждал: «Думаю, секс отойдет на второй план, если она заподозрит, что ее пытаются провести». Действительно, сейчас желание физической близости отошло в сторону.

– Вы уверены, что не будете скучать, читая их? – У Гренвилля появилось неприятное ощущение, что она начала подавлять его, и это беспокоило. Всю жизнь он умел оставаться хозяином положения с женщинами, которые влюблялись в него.

– Покажите мне документы, Крис!

Снова в ее голосе появился металл. Раздраженный, но не теряющий хладнокровия, Гренвилль открыл портфель и вытащил цветную брошюру вместе с планами.

– Выпейте, мне ничего не нужно, – предупредила она.

Комфортабельно устроившись, она просмотрела сначала брошюру, потом планы. А в это время совершенно потерявший контроль над положением дел Гренвилль наливал себе коньяк.

– Вы видите… – начал он, но она жестом заставила его замолчать.

– Дайте мне возможность ознакомиться с ними.

Он отрезал кусочек сыра и съел. С бокалом в руке подошел к окну, раздвинул занавески и посмотрел на улицу.