Текст книги "Дело о задушенной «звездочке»"

Джеймс Хэдли Чейз
Дело о задушенной «звездочке»

Глава 1

Джой Дилени, сын голливудского продюсера, от скуки совершает убийство «звездочки» кино Люсиль Бало

Джой Дилени сидел с книгой в шезлонге и прислушивался к тайному голосу, который звучал у него в голове. За последние два года у Джоя уже вошло в привычку выслушивать этот тайный голос, предлагавший ему различные планы убийства. До сих пор Джою удавалось побороть подобные искушения, но теперь этот голос застал его врасплох. Джой расслабился, нежась в ярких лучах солнца, и никак не мог взять себя в руки.

Давно уже этот тайный голос уговаривал его убить какую-нибудь девушку. «Это будет, – говорил он, – хорошая проверка твоей находчивости и хладнокровия». Скрыв глаза за черными очками, Джой наблюдал за девушкой в голубом бикини, которая в нескольких метрах от него позировала перед фотоаппаратом.

Это была еще совсем юная блондинка с красивой фигурой и кожей медового оттенка. В сексуальном отношении она совершенно не интересовала Джоя. Как, впрочем, и любая другая девушка. В ней было много бьющей через край энергии. Тайный голос все настойчивее повторял: «Это именно та девушка, которая нужна тебе. Убить ее будет совсем нетрудно».

Джой вынул из кармана золотой портсигар – подарок мачехи ко дню рождения – и закурил сигарету, продолжая смотреть на девушку. Теперь она лежала ничком на песке, положив подбородок на руки и скрестив ноги.

Джой подумал, что ему, сыну президента кинокомпании «Пасифик», не составит большого труда уговорить девушку подняться к нему в номер. И вдруг он почувствовал радость от того, что попал на Каннский кинофестиваль. Вначале ему не хотелось ехать, и он выдумывал разные отговорки, но в конце концов отец, который всегда добивался своего, уговорил сына поехать. Джой думал о том, что не очень-то приятно всю жизнь греться в лучах славы отца. Мать Джоя двенадцать лет назад покончила с собой, выбросившись из окна отеля. Второй брак Фллойда Дилени был неудачным, и он вскоре развелся. Его третья жена, Софи, всего на пять лет старше Джоя. Это хрупкая черноволосая красавица, с голубыми глазами и лицом как у Мадонны Рафаэля. Она была итальянка и до брака с Дилени снималась в кино. Джой всегда чувствовал себя неловко в ее присутствии. Ее красота волновала его, и он старался по возможности избегать мачеху. Со своей стороны Софи тоже чувствовала в нем что-то странное. Он часто ловил на себе ее озадаченный взгляд. Она всегда была с ним ровна, но ей стоило больших трудов вовлечь Джоя в разговор, когда у них в доме собиралось общество. Джой предпочитал отсиживаться в углу, чем принимать участие в разговорах с людьми, которые его совершенно не интересовали.

Семейство Дилени вот уже три дня жило в Каннах в отеле «Плаза». После окончания фестиваля они собирались в Италию, чтобы там выбрать натуральный фон для своего следующего фильма. Большую часть времени отец и Софи проводили в кинозалах на различных просмотрах. Джой предпочитал быть в это время на пляже.

Фильм студии его отца – цветной, музыкальный, с лучшими звездами кино – должен был идти в последний день, и Фллойд Дилени не сомневался, что получит главный приз.

Джой опять взглянул на девушку в голубом бикини. Теперь она уже стояла, расставив стройные ноги, и улыбалась из-под руки репортерам. Они тоже улыбались ей в ответ, потому что она им нравилась. Она была не похожа на тех мелких кинозвезд, которые зарабатывают своим телом.

Один из репортеров подошел к Джою.

– Привет, мистер Дилени, – сказал он. – Вы что, решили пропустить последний просмотр?

Джой поднял голову и, слегка удивленный, кивнул. «Ну и тип», – подумал он, оглядывая потрепанного репортера. Тот был явно на взводе, но Дилени все же улыбнулся ему. Он считал, что надо быть вежливым со всеми.

– Кому же хочется сидеть в кино в такой прелестный день, – сказал он.

– Пожалуй, вы правы.

Репортер подошел ближе, и Джой почувствовал запах виски. Он указал на девушку в бикини.

– Кто это? Вы знаете ее?

Репортер повернулся и уставился на девушку.

– Это Люсиль Бало. Славная крошка, правда? Сейчас она работает в одной мелкой французской фирме, но через год – в чем я нисколько не сомневаюсь – будет на вершине славы. Она очень талантлива и к тому же недурна собой.

– Понятно, – кивнул Джой.

Получив нужную ему информацию, он взял с колен книгу, дав понять, что разговор окончен.

– Послушайте, мистер Дилени, вы не можете устроить мне встречу с вашим отцом? – заискивающе спросил репортер. – Мне хотелось бы узнать его точку зрения на французское кино и сделать несколько снимков. Меня зовут Джо Керр.

Улыбаясь, Джой отрицательно покачал головой.

– Извините, мистер Керр, но об этом лучше вам поговорить с Гарри Стоуном, помощником моего отца. Он ведает этими делами.

Репортер скривился.

– Мне это прекрасно известно, но от него ничего не добьешься. Может быть, вы замолвите за меня словечко?

– Нет, – отрезал Джой. – Отец не прислушивается к моим советам. – Мальчишеская улыбка очень шла Джою. – Вы ведь знаете, что такое отцы.

– Во всяком случае, я вам весьма благодарен.

Керр заковылял прочь.

Джой опять посмотрел на девушку. Фотографы закончили с ней работать, поблагодарили и направились к следующему объекту: рыжеволосой красавице, раскинувшейся в соблазнительной позе.

Люсиль Бало подошла к столику неподалеку от Джоя и села. Около нее сразу же очутился мужчина небольшого роста с кудрявыми волосами. Он держал в руках мокрую простыню и пляжную сумку.

– Молодец, хорошо поработала, – сказал он одобрительно. – Снимки будут готовы завтра. Сейчас я хочу пойти на просмотр. Может быть, я успею хоть немного посмотреть. Ты пойдешь со мной?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Я немного посижу здесь.

– Ладно, не очень прячься, пусть люди посмотрят на тебя. Встретимся в баре «Плаза» в шесть часов.

Джой прислушивался к их разговору.

Девушка открыла свою сумку и вынула пудру. Джой подумал, что Люсиль Бало действительно довольно привлекательна.

Тайный голос вкрадчиво произнес:

– А почему бы тебе не убить ее? Тебе же давно хочется провести этот опыт. Ты очень легко можешь завлечь ее к себе в номер. Родители вернутся только через два часа, так что в твоем распоряжении еще масса времени.

Джой оглянулся по сторонам. За столиками было не больше десятка людей. Остальные находились на просмотрах или экскурсиях. Никто не обращал на него внимания. И Джой решился. Чтобы отрезать себе путь к отступлению, он резким движением захлопнул книгу, встал и решительно направился к девушке. Его сердце билось немного чаще, чем обычно.

– Мадемуазель Бало, не так ли? – спросил он на безупречном французском языке.

– Да, а вы месье Дилени?

– Уточним! Дилени-сын, а это, как вам известно, большая разница, – сказал Джой со своей обаятельной улыбкой. – Мне здорово повезло, что я встретил вас. Мой отец все утро только о вас и говорил и хочет познакомиться с вами.

На лице девушки появилось выражение радостного волнения, и это позабавило Джоя.

– Месье Дилени хочет познакомиться со мной? Как это чудесно! – воскликнула она. – Вы не шутите, месье, это правда?

– Конечно. Я обещал ему привести вас, если где-нибудь случайно встречу. Почему бы нам сейчас не отправиться к нему?

– Прямо сейчас? – несколько удивилась девушка. Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Он подумал о том, какая же все-таки она трогательная и хрупкая. – Но куда?

– В «Плазу», конечно. Отец находит вас очень талантливой. – Джой скромно улыбнулся. – Я не очень часто соглашаюсь с ним, но на сей раз, думаю, он не ошибается.

Но эта лесть не оказала на девушку ожидаемого впечатления. Она пристально посмотрела на Джоя. Ей вдруг захотелось заглянуть за темные стекла его очков, чтобы увидеть глаза. Несмотря на обаяние улыбки, в этом парне было что-то странное. Но она тут же подумала, что встреча с его отцом может окупить дорогую путевку в Канны. «На этой поездке можно что-нибудь выиграть», – сказал ее агент Жан Тири, коренастый мужчина, который только что отошел от нее. Но тут же Люсиль вспомнила, что час назад Фллойд Дилени и его жена отправились на просмотр. Она сама это видела.

– Но месье Дилени сейчас на просмотре.

Джой немедленно нашел объяснение:

– Отец обычно не досиживает до конца просмотра и удирает через боковой выход. Он собирается быть у себя в номере в четыре часа. – Джой посмотрел на золотую «Омегу». – Сейчас три тридцать. Впрочем, если вы заняты, то мы можем выбрать и другое время…

– Нет, нет, я не занята, – поспешила уверить его девушка и торопливо встала. – Я буду очень рада познакомиться с ним.

– Вы, наверное, хотите переодеться? – спросил Джой. Его позабавила мелькнувшая в глазах девушки растерянность. Вероятно, она спрашивала себя, как можно за полчаса переодеться и навести красоту. – Вы остановились в «Плазе»? – спросил он.

Она покачала головой:

– Нет, рядом, в «Метрополе».

– Вам совсем не надо переодеваться, – сказал он, оглядывая ее. – Мой отец и так знает, что вы красивы.

Она натянуто улыбнулась.

– Думаю, что мне нужно спешить, если в моем распоряжении всего только полчаса, – сказала она, торопливо натягивая пляжный халат.

Джой наблюдал за ней. Она была очень спокойной, позируя репортерам, но при мысли о встрече с его отцом выдержка покинула ее. Она волновалась, как девочка при первом свидании.

– Еще одна деталь, – сказал он, несколько понизив голос. – Пожалуй, вам лучше пока никому не говорить о встрече с отцом. Люди так любят сплетничать, не правда ли? Мне показалось, что в отношении вас у отца есть какие-то определенные планы, но ведь все может измениться, так что пока лучше помолчать.

Девушка и сама понимала, что это может сильно повредить ее карьере, если разнесутся слухи, будто великий Фллойд Дилени встречался с ней, но из этого ничего не вышло. А вдруг он предложит ей контракт? Как жаль, что Жан сейчас на просмотре. Надо было бы посоветоваться с ним перед встречей с Дилени.

– Конечно, я никому ничего не скажу, – ответила она после некоторого раздумья. – Номер 27, не правда ли? Ну, я побежала.

– Тогда до четырех часов, – сказал Джой. Он некоторое время смотрел ей вслед, потом закурил сигару и сел.

Прежде всего надо было подумать, как убить ее. Это, конечно, следует сделать в номере. Итак, надо сделать так, чтобы совсем не было крови. Он вспомнил о шелковых шнурках, держащих тяжелые шторы на больших окнах гостиницы. Нужно будет накинуть шнур на шею девушки и затянуть так, чтобы она не успела даже крикнуть. Он стряхнул пепел с сигареты и снова подумал о том, как он невозмутимо спокоен. Это в некоторой степени обрадовало его. Сам по себе акт убийства его нисколько не интересовал. Главное начнется, когда у него на руках окажется труп. Что с ним делать, куда его деть? Это обстоятельство и будет испытанием ловкости и хладнокровия. Джой прекрасно понимал, что достаточно любой оплошности, и он окажется в руках полиции. Он сидел, подставив свое юное красивое лицо лучам солнца, стараясь ни о чем не думать, и чувствовал, как его сердце бьется все чаще и чаще, а ладони становятся влажными.

В три пятьдесят он встал и направился к отелю. По дороге ему встретились несколько кинопродюсеров, и он, по своему обыкновению, очень вежливо раскланялся с ними. Его забавляла мысль, что эти люди, вероятно, считали его весьма заурядным славным парнем, которого не испортили отцовские миллионы. Он взял у портье ключи от номера и поднялся на второй этаж, отведенный самым уважаемым гостям фестиваля. Как он и ожидал, длинный коридор был пуст. Джой отпер дверь номера 27 и вошел.

Номер состоял из большой гостиной, столовой и трех спален. Джой подошел к огромному окну и снял один из шелковых шнуров, поддерживавших кремовые занавески. Шнур был гладкий и крепкий. Джой свернул его и положил в карман. На часах было без одной минуты четыре. Джой немного походил по комнате и решил, что надо быть абсолютно спокойным. Сел. Минут через пять девушка обязательно будет здесь, а еще через пять минут она уже будет мертвой. Вот тогда-то и начнется самое волнующее приключение в его жизни. Он сидел неподвижно, не сводя глаз со стрелок часов, и прислушивался к глухим ударам сердца. Когда минутная стрелка стала ровно на двенадцать, в дверь номера негромко постучали.

В тот день в дневной программе кинофестиваля был индийский документальный фильм. Софи Дилени нашла его невыносимым. Ее угнетали сцены нищеты и грязи, а от закадровой музыки нестерпимо ныли зубы. Она с тоской думала о пляже, солнце и море. Когда на экране возникли люди, страдающие кожными тропическими болезнями, она не выдержала и посмотрела на мужа. Он сидел, откинувшись на спинку кресла, и стоически смотрел на экран. Софи поняла, что не сможет уговорить мужа уйти с просмотра. Он никогда не подаст дурного примера, уйдя с фильма другого режиссера. Появление в кадре человека с язвой на груди, которую показали крупным планом, окончательно доконало Софи. Она осторожно коснулась руки Фллойда.

– Дорогой, ты не будешь возражать, если я уйду? – прошептала она. – С меня достаточно.

Дилени искренне любил ее и обращался с ней как с ребенком. Поэтому он кивнул в знак согласия.

– Хорошо, дорогая, я разрешаю тебе исчезнуть отсюда. А мне придется остаться. Ты пойди искупайся, полежи на пляже или вообще развлекись как-нибудь. – И он снова повернулся к экрану.

Софи поцеловала мужа в щеку.

– Спасибо, дорогой, – прошептала она и поднялась. Многие в зале видели этот поцелуй и с завистью наблюдали за ее уходом.

В фойе Софи облегченно вздохнула и посмотрела на часы. Было 3.50. Она пешком направилась в «Плазу». По дороге раскланивалась и улыбалась знакомым и даже один раз задержалась и поговорила с итальянским артистом. Он раздевал ее взглядом, нагло давая понять, что был бы очень не прочь лечь с ней в постель. Привыкшая к подобным атакам, Софи болтала о пустяках и с невозмутимым спокойствием мило улыбалась, держась подальше от нахальных лап киноактера. В конце концов они простились. Она вошла в вестибюль «Плаза», как всегда заполненный знаменитостями, подошла к стойке и попросила ключ от номера.

– Ключ у месье Дилени-сына, – ответил портье. – Он пришел несколько минут назад…

Софи отошла от стойки и поднялась на лифте на второй этаж. Выходя из кабины, она посмотрела на часы, висевшие как раз над их номером. Они показывали 4.07. Софи подошла к номеру и повернула ручку. Дверь оказалась запертой. Она постучала.

– Джой! Это Софи!

За дверью была мертвая тишина. Софи постучала громче. Ожидание под дверью раздражало ее.

– Джой, прошу тебя!

Появился коридорный.

– В чем дело, мадам?

– У вас есть запасной ключ от этого номера? – спросила она. – Вероятно, мой приемный сын уснул.

– Конечно, мадам. – Коридорный достал из кармана ключ и отпер им дверь номера.

Первое, что она почувствовала в гостиной, – это запах незнакомых ей духов. Она остановилась и вдохнула нежный, едва уловимый аромат, прищурив свои большие голубые глаза. Их номер был строго частным. Фллойд требовал, чтобы сюда никого из посторонних не впускали. Но незнакомый запах духов означал, что здесь была женщина. «Может быть, Джой привел какую-нибудь девушку», – подумала Софи. Значит, она вторглась в какую-то сексуальную авантюру. Фллойд предупредил Джоя, что они вернутся сегодня не раньше шести часов. Неужели юноша решил воспользоваться этим и привести в номер одну из тех отвратительных шлюх, которые разгуливают внизу по вестибюлю?

– Джой! – сердито позвала Софи.

В его спальне послышались шаги, и дверь открылась. Джой вошел в гостиную и очень осторожно прикрыл за собой дверь. Он был в темных очках. Софи всегда не любила эту манеру прикрывать глаза темными стеклами. Они создавали барьер между ней и юношей. Она никогда не могла определить, о чем он думает. Однако на этот раз, несмотря на то что лицо Джоя было, как обычно, прикрыто темными очками, Софи тотчас же почувствовала, что он принес с собой в комнату какое-то напряжение.

– Добрый день, Софи, – небрежным тоном сказал Джой. – Ты вернулась раньше?

– А разве ты не слышал, как стучали в дверь? – сердитым тоном спросила она.

Джой прошел в глубь комнаты, и Софи заметила, что он старается держаться между ней и дверью своей спальни.

– Кажется, что-то слышал, но не предполагал, что это ты. – Он вынул из кармана портсигар, и при этом движении Софи заметила у Джоя на руке три кровоточащие царапины.

– Ты где-то оцарапался, – заметила она. – Будь осторожен, они кровоточат.

Джой посмотрел на царапины, вынул платок и вытер кровь.

– Это кошка в коридоре меня оцарапала, – пояснил он.

Эта глупая ложь вконец рассердила Софи, и она, сказав, что думает о подобных кошках, отошла к окну.

«Стоит ли говорить с ним о девушках?» – подумала она. Ее положение третьей жены весьма затрудняло обсуждение такой темы. Джой мог посоветовать не совать нос в его дела. Может быть, рассказать все Фллойду и попросить поговорить с сыном начистоту?

– Фильмы оказались неинтересными? – поинтересовался Джой.

– Да.

После паузы он спросил:

– Где отец?

– Еще на просмотре.

Софи нетерпеливо отдернула правую занавеску и заметила, что на ней нет шелкового шнура и она висит теперь совершенно свободно.

– Ты что-то ищешь, Софи? – спросил Джой.

– Да вот, посмотри, пропал шнур, – сказала она, повернувшись.

Красивое лицо Джоя по-прежнему ничего не выражало. В стеклах его очков она видела свое двойное отражение.

– Ты очень наблюдательна, – сказал он и вытащил из кармана розовый шнур. – Ты не его ищешь? Я забыл его повесить, так как только что забавлялся с ним.

Неизвестно почему, но эти слова показались Софи зловещими, и она невольно вздрогнула.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она.

– О, ничего особенного. Мне просто скучно, и я развлекался с ним.

Он медленно двинулся в сторону Софи, держа в руке свернутый шнур, который свисал в виде петли. Они стояли так, глядя друг на друга. Софи внутренним чутьем внезапно поняла, что здесь что-то произошло. Запах незнакомых духов, царапины на руках и такая выразительная петля – все это складывалось в ее мозгу в какое-то неясное, но очень зловещее предчувствие. Ей захотелось бежать из комнаты, но она пересилила себя и с трудом взяла себя в руки.

«Это же просто нелепо, – сказала она себе. – Почему я должна бояться сына Фллойда?»

– Зачем ты привел сюда девушку?

Он легко опустил конец шнура, и тот стал раскачиваться, как маятник.

– Ты слышишь меня? – повысила голос Софи.

– Как это ты догадалась? – спросил Джой, с иронией глядя на нее. – Но ты совершенно права: я привел сюда девушку, и, по правде говоря, она еще там. – Он указал в сторону спальни.

Было время, когда журналист Джо Керр считался лучшим репортером в Штатах. Редакции журналов покупали его статьи раньше, чем они были написаны. Кроме того, он удачно фотографировал, а такая комбинация была особенно удачной для репортера. Джо был женат, любил свою жену и мог считаться счастливейшим человеком в мире, пока не произошло событие, совершенно изменившее его жизнь.

Однажды вечером он возвращался с женой из гостей в своем «Кадиллаке». Джо немного выпил, но вел машину очень осторожно и внимательно наблюдал за дорогой. Они добрались до своего дома, и Джо развернул машину, чтобы задним ходом въехать в гараж, а жена вышла, чтобы открыть дверь гаража. Джо остался за рулем, держа ногу на педали тормоза. Жена начала открывать двери, но тут нога соскользнула с тормоза, и машина на полной скорости проломила двери и вместе с ними врезалась в заднюю стенку гаража.

Когда Джо вытащил тело жены из-под обломков, она была мертва. Джо так и не смог оправиться после этого случая. Он начал много пить и скатывался по наклонной плоскости. Он утратил профессионализм, и редакторы перестали брать у него статьи. Никто из прежних знакомых не узнавал теперь Джо Керра в опустившемся человеке с помятым лицом, который подходил к отелю «Плаза» после разговора с Джоем Дилени. Теперь он докатился до скандального голливудского журнала «Замочная скважина». Зарабатываемых денег хватало только на виски и на другие минимальные потребности. Именно для этого журнала Джо и хотел получить интервью Фллойда Дилени. Он разговаривал по этому поводу с Гарри Стоуном, помощником Фллойда, но тот был жестоко откровенен:

– Неужели вы думаете, что Фллойд Дилени будет разговаривать с вами? У него от вашего перегара, без сомнения, случится припадок…

При воспоминании об этом Джо весь кипел от негодования. Он не спеша поднялся на второй этаж и занял место в нише окна, откуда хорошо были видны двери номера 27. Керра никто не заметил. Он сидел на подоконнике, держа на коленях свой «Роллен-фокс», довольный тем, что в коридоре было достаточно света, чтобы снимать лица. В два часа он выпил два двойных виски, и его сознание слегка мутилось. Он и сам на этот раз не знал, что же он ищет. Ему было известно, что Дилени с женой были на просмотре очередного кинофильма, а с сыном Дилени он только что разговаривал на пляже. Кажется, молодой Дилени не собирался оттуда уходить. Итак, судя по всему, Джо напрасно терял свое время. Однако эта мысль не очень-то тревожила Джо. Его вполне устраивал этот предлог, чтобы хоть немного спокойно подремать здесь, вдали от всех этих суматошных людей.

Когда часы над дверью показывали 3.55, в коридоре появился Джой Дилени. Не отдавая себе отчета в своих действиях, Керр поднял аппарат и мягко нажал на спуск. Он видел, как Джой отпер дверь и зашел в номер. Передернувшись, Керр вытащил из кармана фляжку с виски, сделал хороший глоток и положил ее обратно. Ему в голову снова пришла мысль, что он напрасно тратит тут время, но в этот момент в коридоре появилась девушка. Он сразу узнал ее. Это была восходящая французская «кинозвездочка» Люсиль Бало. На ней было открытое бело-голубое платье и ожерелье из крупных голубых бус, которые красиво выделялись на ее загорелой коже. Джо едва успел спросить себя, что нужно этой девушке на втором этаже, где живут только продюсеры, как она постучала в номер 27. Керр щелкнул затвором фотоаппарата. Опуская его на колени, он уже начал придумывать текст к снимку. Что-нибудь в таком роде: «Тихий стук в дверь. Люсиль Бало, восходящая французская „звездочка“, заходит в роскошный номер Фллойда Дилени в отеле „Плаза“. Не станет ли это началом карьеры молодой талантливой дебютантки?»

Тут Керр увидел, как дверь отворилась и на пороге появился Джой. Он сказал:

– Как вы точны. Входите же. Отец ждет вас.

Девушка вошла в номер, и дверь захлопнулась.

Прошло несколько секунд, прежде чем до одурманенного алкоголем сознания Керра дошли слова Джоя: «Отец ждет вас!»

Но ведь этого не может быть! Фллойд Дилени сейчас находится на просмотре. Джо Керр сам видел, как он входил с женой в зал, и знал, что просмотр закончится не раньше шести часов. Джо почесал затылок: что все это значит? Он вдруг вспомнил, что Джой только что расспрашивал его о девушке. Может быть, этот красивый юноша, с такими хорошими манерами, просто заманил девушку в номер под тем предлогом, что с ней хотел встретиться его отец, а сам собирается соблазнить ее? Понятно, что любая честолюбивая девушка-актриса не упустит такой удачный момент. Джо Керр даже вспотел от волнения. Допустим, Джой попытается сделать это, и девушка закричит. Тогда Джо получит возможность ворваться в номер с фотоаппаратом. Может быть, он даже заснимет их борющимися, и девушка будет без платья или не совсем в приличном виде?

Джо внимательно прислушивался, но вокруг было тихо. Он уже собрался покинуть свое укрытие и подойти к двери, когда увидел выходящую из лифта Софи Дилени. Мгновение он не верил своим глазам. Несчастья и неудачи так долго преследовали его, что он не мог поверить в свою удачу. И еще какую удачу!

«Сынок заманивает в папочкин люкс „звездочку“, и в этот момент появляется мачеха!» Да журнал «Замочная скважина» с руками оторвет такой увлекательный материал!

Софи постучала в дверь номера 27, и Джо Керр, совершенно отрезвевший от такой удачи, навел на нее свой фотоаппарат.

Джой раскачивал пурпурный шнур, и Софи не могла оторвать от него взгляд. Джой был очень уверен в себе. Он видел, что Софи напугана, а ведь ее не так-то легко запугать. Он также видел, что она озадачена его чистосердечным признанием.

«Не стоит слишком ее пугать, – думал он. – Надо ее успокоить. Интересно, как она узнала про девушку? Может быть, запах духов выдал ее присутствие».

– Итак, ты хочешь сказать, Джой, что у тебя в спальне девушка?

– Мне очень жаль, – сказал он, отошел от нее и бросил шнур на диван.

«И надо же было, чтобы так не повезло! Три дня Софи вместе с отцом высиживала все сеансы до конца, но именно в тот день, когда нужно было ее отсутствие, она явилась раньше».

Однако теперь, когда Джой справился с первым испугом, он уже находил ситуацию еще более волнующей. Когда Софи постучала в дверь, он как раз стоял на коленях рядом с безжизненным телом Люсиль и снимал петлю с ее шеи. Стук в дверь на какое-то время парализовал его. Ему показалось, что сердце перестало биться и кровь застыла в жилах. От охватившего его панического страха он абсолютно перестал соображать. Это был трудный, очень трудный момент, который тоже был испытанием. Джой с самого начала знал, что если он рано или поздно рискнет проделать свой опыт, то это будет испытанием его воли и хладнокровия. Но он все же не думал, что этот момент наступит так быстро. Стук в дверь раздался, едва Джой покончил с девушкой. И все же он удивительно быстро взял себя в руки, поднял ставшее тяжелым тело Люсиль, отнес его в спальню и положил на кровать. Потом вернулся в гостиную, запихнув шнур в карман. Правда, было еще одно осложнение: во время их короткой, но бурной борьбы порвалось ожерелье девушки, и бусинки рассыпались по всему ковру. Это были крупные камни, размером с орех. Их, конечно, нетрудно было собрать, но Джою пришлось поторопиться. Едва он успел подобрать последнюю бусинку, как послышался скрежет ключа в замке. Джой метнулся в спальню и закрыл за собой дверь.

– Глупый, глупый порыв, – продолжал он. – Мне было ужасно скучно, а она казалась такой красивой…

– И все же я не понимаю, как ты мог решиться на такое, – холодно произнесла Софи.

Он закурил сигарету и с радостью увидел, что его руки не дрожат.

– Наверное, ты понимаешь, каким одиноким я себя иногда чувствую, – сказал он, нащупывая правильный путь. – В конце концов, Софи, у тебя есть муж, а у меня никого нет. Отец совершенно не думает обо мне. Он занят тобой и делами. Эта девушка сидела в вестибюле и показалась тоже очень одинокой. Я заговорил с ней, и она предложила мне куда-нибудь пойти. Ты только не думай, что я пытаюсь оправдаться. Я просто не знал, куда ее вести, и привел сюда. – Он смотрел на Софи через темные очки, и ему начало казаться, что она успокаивается. – Забавно, – продолжал Джой, – в вестибюле девушка показалась мне очень красивой. Но, когда мы поднялись сюда, я сразу же разочаровался в ней. Наверное, потому что увидел ее в знакомой обстановке. Во всяком случае, теперь я понимаю, какого дурака свалял, что привел ее сюда.

– Понимаю, Джой, – сказала Софи, и он уловил в ее голосе нотку сочувствия.

– Моей единственной мыслью было избавиться от нее как можно скорее. Я ломал себе голову, как это сделать, так как боялся, что она может закатить сцену. И тут появилась ты. Не могу выразить тебе, как я рад, что ты вернулась. Честно говоря, я просто не знаю, как ее отсюда выставить.

Софи посмотрела на двери спальни.

– А она не слышит, что говорят?

– О нет. – Он наклонил голову и стряхнул пепел в пепельницу. – Я, как услышал твой стук, затолкал ее в ванную и запер дверь. – И в этот момент он не смог удержаться от шутки: – Она ничего не слышит, все равно что мертвая…

Софи не слушала его. Она подошла к окну и стала смотреть на море.

– Твой поступок очень огорчил меня, Джой. Не следовало приводить девушку сюда.

– Я понимаю и раскаиваюсь. Прости меня.

Она повернулась и заставила себя улыбнуться.

– Оставим это. Уверена, что такое больше не повторится. – Она направилась к своей спальне. – Хочу искупаться. Я ведь, собственно, и зашла сюда только за купальным костюмом.

Джой вдруг почувствовал прилив торжества. Он успешно прошел через первое испытание.

– Спасибо, Софи, что простила меня, – сказал он со своей обаятельной улыбкой. – Ты не скажешь отцу?

– Не скажу.

И вдруг ее внимание привлек голубой шарик, лежащий в кресле. Она нагнулась и подняла его.

– Что это? – спросила она, положив на стол бусинку от ожерелья задушенной девушки.

– Красивая штучка, правда? – небрежно спросил Джой. – Ты уверена, что это не твоя?

– Конечно, не моя!

Ее резкий тон послужил для Джоя своеобразным предостережением. Он указал на дверь спальни и понизил голос:

– Наверное, это она уронила.

Софи посмотрела на него с неприязнью и, не говоря больше ни слова, быстро прошла в свою спальню, оставив дверь открытой. Джой взял бусинку и опустил ее в карман, где уже лежали остальные. После ухода Софи придется очень тщательно осмотреть пол и все вокруг, чтобы собрать все бусинки до единой. Софи могла сообразить, что бусинка – из ожерелья, а это обстоятельство наряду с царапинами свободно могло навести ее на мысль о борьбе и насилии.

Софи вышла из спальни в купальном костюме. Джой открыл ей дверь.

– Я вернусь через час, – сказала Софи и многозначительно посмотрела на дверь спальни Джоя, потом быстро вышла в коридор, как будто боялась задержаться.

Джой некоторое время постоял на пороге, глядя ей вслед, потом закрыл дверь и запер ее. Он посмотрел на часы. Было ровно 4.30.

Он облазил всю комнату в поисках бусинок, но нашел только одну под диваном и удовлетворился этим. Потом повесил шнур на место и осмотрелся кругом. Нигде не было видно и следов недавно происходившей здесь борьбы. Все выглядело точно так же, как сорок минут назад, когда он вошел сюда. Закурив сигарету, он подошел к окну и посмотрел на царапины на руке. Девушка отчаянно боролась за свою жизнь. Шнур не позволял ей кричать, но, прежде чем окончательно потерять сознание, она впилась пальцами в руку Джоя. Он и не ожидал, что она проявит столько силы в борьбе за жизнь. Был момент, когда он даже засомневался, справится ли с ней. Он зашел в спальню, не глядя на кровать, и шагнул в ванную. Там вымыл руку и продезинфицировал ее. Вытирая руки, он обдумывал свой дальнейший шаг. Избавиться от трупа можно только поздней ночью. Значит, в его распоряжении лишь двенадцать часов. Но за это время Люсиль Бало могут хватиться.

Он вспомнил подслушанный им разговор между девушкой и человеком с кудрявыми волосами, который, наверное, был ее агентом. Они договорились встретиться в шесть часов внизу, в баре «Плазы». Если она не придет, то агент определенно начнет разыскивать ее и может поднять шум. Джой решил предотвратить это.