Текст книги "Цветок орхидеи"

Макс порылся в кармане, достал спичку и чиркнул ею о ботинок.

– Вот так, старик, – сказал он и рассмеялся.

– Ты когда-либо видел, как кто-либо горит? – спросил Фрэнк у Стива. – Даже мертвый он будет прыгать и дергаться… как цыпленок, когда тому отрубают голову. Пару недель назад мы сожгли одного типа. Этот болван вспыхнул как факел, вбежал к себе в дом и поджег его… сгорели его жена и дети. – Фрэнк покачал головой. – Только взгляни на это, – продолжил он, вдруг заволновавшись. – Вот это я называю пожаром. Он сейчас здорово горит, а? Смотри, как он сорвется с места… они всегда бегут. Вот так! Что я говорил тебе? Следи за ним!

Стив закрыл глаза и закрыл руками уши.

Что-то произошло в голове Кэрол. Будто раздался оглушительный треск, и ее мозг полностью перевернулся! И тут же мрачный мир снов, не отпускавший ее, вдруг ожил. Смутные цвета и едва различимые звуки обрели яркость и ожили, точно кто-то на экране отрегулировал фильм, оказавшийся вне фокуса. Возникло ощущение, будто она глотнула свежего воздуха, после того как нырнула в глубокую зеленую и безмолвную воду.

Кэрол подумала, будто ей приснилось, что она находится в сосновом лесу, но теперь поняла, что пришла сюда во сне. Ей казалось, что это единственное объяснение. Она удивилась, что воспринимает свое пробуждение так спокойно, и оглянулась в поисках ориентира, следуя которому сможет вернуться домой. Сквозь деревья Кэрол заметила мерцавшее в лунном свете озеро и направилась к нему по узкой тропинке, протоптанной оленями. Сухая трава хлестала ее по ногам.

Идя по тропинке, Кэрол старалась припомнить, какой сон видела, прежде чем проснулась. Она смутно помнила, что видела во сне, как к ней пришел Рой, но все это всплывало в ее памяти очень смутно. Кэрол показалось, будто она услышала треск в голове именно в тот момент, когда Рой вошел в ее комнату. Она не была уверена в этом, но знала, что совсем недавно какая-то завеса или нечто подобное опустились внутри ее головы. Такое случалось и раньше, но Кэрол не помнила, когда именно. Думая об этом, она припомнила комнату с голубыми, обитыми войлоком стенами, в которой горела электрическая лампочка под проволочной сеткой. Наверное, это произошло во сне, ибо там оказалась сестра. Сестра со страшными глазами, она ничего не говорила, ничего не делала, только пристально смотрела на нее и показывала пальцем. Кэрол знала, что она видела много подобных снов, хотя и не помнила их отчетливо. Она видела множество раздвоенных фигур, лиц и комнат.

Кэрол не понимала, зачем пришла в этот сосновый лес, и, к своему ужасу, обнаружила, что она наполовину голая. Она не знала, заметил ли Стив ее отсутствие и ищет ли он ее. Ей страшно захотелось вернуться в дом и найти пижаму, которая исчезла столь таинственно. Кэрол испытала странную нежность и смущение, подумав, что Стив найдет ее в таком виде. Ей хотелось рассказать ему о шумах в голове. Эти шумы беспокоили ее. Стив понял бы, что могло случиться, он сумел бы все объяснить.

Кэрол заметила Салливанов как раз в тот момент, когда шла по тропинке со стороны озера. Оба стояли у воды, смотрели в противоположную от нее сторону и разговаривали. При лунном свете она разглядела лишь их черные, точно вырезанные резкие силуэты, но этого было достаточно.

Кэрол не знала, кто эти люди, но они напугали ее… как напугали бы любого, кто в темноте вдруг оказался бы на их пути. Она спряталась за деревом, скрестила руки на груди и наблюдала, как они торопливо и молча углубились в лес, прошли мимо нее по тропинке, петлявшей вдоль озера.

Кэрол заметила их бледные жестокие лица. Казалось, эти лица были вырезаны из жира холодной баранины. Она вздрогнула, инстинктивно догадавшись, что оба опасны и предвещают несчастье. Кэрол стало плохо, когда она вдруг вспомнила Стива. Она забеспокоилась, не сделали ли эти двое ему чего-либо дурного.

Когда оба исчезли, Кэрол побежала к дому. Ее сердце билось так стремительно, что ей показалось, будто по ее телу стучат молотком.

Перебежав через двор, она наткнулась на останки Роя: они дергались и от жары изогнулись дугой. Она видела что-то обгоревшее, сморщенное, лишь по очертаниям напоминавшее человеческое тело. Для нее этот обгоревший безымянный объект стал лишь еще одним нереальным образом из мира снов. Кэрол мельком взглянула на него, полагая, что он существует лишь в ее воображении. Ей хотелось скорее добраться до освещенного дома и убедиться, что Стив в безопасности.

Кэрол взбежала по ступеням, остановилась в дверях и заглянула в освещенную гостиную.

В тусклом свете она разглядела опрокинутую настольную лампу и Стива, который лежал на полу. Он был связан по рукам и ногам. Заметив Кэрол, Стив хотел сесть.

Кэрол резко остановилась, забыв, что она наполовину обнажена, и с ужасом в глазах уставилась на веревки, которыми он был связан. Видя Кэрол такой: дикой, красивой, с блестящей, гладкой, точно перламутр, кожей, Стив осознал, как сильно любит ее. Он догадался, что полюбил Кэрол в то мгновение, когда обнаружил ее лежавшей в обломках грузовика, что он больше не будет сдерживать свои чувства к ней, что она единственная женщина, которую он сможет полюбить.

– Кэрол! – сказал он. – Быстро, дорогая. Освободи меня.

Кэрол подбежала к нему, опустилась на колени и обняла его.

– Ты ушибся? – спросила она, приблизив свое лицо к его лицу. – Скажи мне, что тебе не больно.

– Все в порядке, только развяжи меня быстрей. Детка, нам грозит большая опасность.

– Дорогой Стив, – произнесла она и коснулась губами его щеки. – Я так перепугалась.

– Все в порядке, – заверил он Кэрол, – только развяжи меня.

Кэрол потянула за веревки, но те были слишком крепко завязаны. Она побежала на кухню и схватила нож. На обратном пути Кэрол подобрала пиджак Стива, надела его и застегнула.

– Быстрей, Кэрол, – торопил Стив, когда она подбежала к нему. – Они вернутся.

Кэрол разрезала веревки. Стив с трудом поднялся, потер руки и улыбнулся ей.

– Все будет хорошо, – сказал он. – Однако нам следует спешить. Быстрей!

Кэрол подошла к Стиву и обвила его шею руками.

– Я люблю тебя, Стив. Я так испугалась, увидев тех двоих. Я подумала… не знаю, что бы я делала без тебя…

Стив привлек ее к себе и поцеловал.

Мгновение оба стояли неподвижно, их уста слились, затем он нежно отстранил ее.

– Детка, я люблю тебя с самого начала, – сказал он. – Но нельзя терять времени. Нам пора уходить отсюда. Одевайся, только быстрее.

Кэрол побежала в свою комнату. Стив вышел на веранду и оглядел двор. Салливанов не было видно. Стив стоял, ожидая Кэрол. Скоро она вышла к нему. На ней было шерстяное платье. Подойдя к Стиву, она взглянула на него спокойным доверчивым взглядом.

– Нам нужно забрать их машину, – сказал Стив. – Держись в тени и беги…

Оба сбежали по ступеням веранды и понеслись через двор. В конце дороги они заметили очертания большого «паккарда».

– У нас все получится, – пообещал Стив, обнял Кэрол и потянул ее за собой через открытое пространство, освещенное луной.

В это мгновение из леса вышли Салливаны и заметили, как они бегут через двор.

Макс закричал.

– Кэрол, быстрей! – выдавил Стив, тяжело дыша. – Ты умеешь водить машину?

– Да, – ответила она, – но мы поедем вместе. Я тебя не оставлю.

– Я с тобой, но ты иди первой. Я постараюсь задержать их. Заведи двигатель. Детка, беги со всех ног!

– Стойте! – крикнул Макс, в его голосе прозвучала резкая, угрожающая нотка.

Стив остановился и обернулся.

Салливаны бросились к нему. Стив услышал, что Кэрол завела двигатель, и со всех ног побежал к машине.

Макс выстрелил, упершись в бедро.

Стив пошатнулся, споткнулся, но добрался до открытой дверцы машины. Макс выстрелил еще раз.

– Детка, я ранен! – выдохнул он и упал лицом вниз на колени Кэрол.

Руку Кэрол обагрила кровь Стива.

Обезумев от страха, она усадила его прямо. Заметив, что оба Салливана пересекают двор и быстро приближаются, Кэрол дала полный газ, выжала сцепление, и машина рванула вперед.

Макс остановился, поднял пистолет, но Фрэнк схватил его за руку.

– Не спеши, – сказал он. – Не стреляй в нее… а то потеряем шесть миллионов долларов.

– Но она ведь уйдет, – возразил Макс, недовольно пожимая плечами.

– Мы ее найдем снова, – заверил его Фрэнк. – Мы всегда всех находим. Ради нее стоит немного попотеть… ради нее, ради ее денег.

Оба видели, как вспыхнули стоп-сигналы «паккарда» на горной дороге, ведущей к долине.

Глава 3

К северу от Пойнт-Бриза, среди низких холмов у подножия горной цепи, расположились владения богачей.

Фил Магарт лихо ехал на потрепанном «кадиллаке», изношенные шины скрипнули, когда он свернул на длинную извилистую дорогу, ведущую к просторному дому Веды Баннинг, который был построен в испанском стиле, с белыми стенами и красной черепичной крышей.

В Пойнт-Бризе о Веде ходили дурные слухи, но вопреки этому ее любили. Она жила весело, была богата, толково управляла апельсиновой плантацией в пять сотен акров. Веда была безумно влюблена в Магарта. Ей хотелось выйти замуж за него.

Остановив «кадиллак» у изысканно украшенной парадной двери, он взглянул на часы. Стрелки показывали 3.50 утра. Магарт открыл дверцу и вышел на террасу, выложенную белым кафелем. Дом был погружен в темноту, но Магарт знал, где спит Веда. Он быстро миновал благоухавший цветами внутренний дворик, преодолел четыре ступеньки, оказался на веранде и остановился перед раскрытой двустворчатой дверью.

– Ты не спишь? – произнес он, заглянул в темную комнату, где ему едва удалось разглядеть красивую кровать, в которой спала Веда.

В комнате стояла тишина, он вошел, сел на кровать и засунул руку под одеяло. В кровати вдруг кто-то зашевелился, раздался приглушенный крик. Веда села и включила свет.

– Ради бога! – воскликнула она. Ее голова снова упала на подушку. – Это уж слишком… как ты смеешь являться сюда в такой час?

– Что слишком? – спросил Магарт, широко улыбнувшись Веде. – Ты всегда говоришь, что рада видеть меня… ну вот, я здесь. Радуйся.

Веда с трудом села в постели, потянулась, зевнула. Магарт любовался ее роскошной фигурой.

– Ты выглядишь шикарно. Так и хочется съесть тебя. Однако возникли неожиданные обстоятельства. Эта штучка, которую ты называешь мозгами, уже проснулась?

– Иногда я задумываюсь, что такого нашла в тебе, – сказала Веда, взяла с соседнего столика зеркальце с ручкой и стала внимательно разглядывать себя. У нее были зелено-голубые глаза, густые ресницы, золотисто-коричневые волосы с завивающимися кончиками, ниспадавшие на плечи. Волосы напоминали полированную медь. Веда была красива, и знала это. Ей было лет двадцать шесть, а если и меньше, то ненамного. – Уж я никак не похожа на пугало, – заметила она, снова зевнула и опустила голову на подушку. На ней была ночная рубашка из крепдешина, с черными кружевами и низким вырезом. – Фил, ты просто ужас, – продолжила она. – Ты мог бы разбудить меня нежнее. У меня сразу появляются синяки.

– Тебе нечего беспокоиться, их все равно никто не увидит. – Магарт широко улыбнулся, встал и подошел к буфету. Он достал бутылку канадского ржаного виски и стакан. – Солнышко мое, запасы иссякают. Тебе лучше пополнить их.

– Хорошо, – ответила Веда, наблюдая за ним и думая, какой он соблазнительный. – Упрямец, лучше дай мне сигарету.

Магарт вернулся к Веде, неся бутылку, протянул ей сигарету, отхлебнул виски и закурил сам.

– Мне подвернулось нечто стоящее, – заявил он, садясь на постель рядом с ней. – Я мог бы крупно разбогатеть, если провернуть дельце как следует. Тогда я мог бы жениться на тебе. Поэтому слушай внимательно.

Веда глядела на него поверх одеяла.

– Я слышу это так часто, что могла бы подыграть тебе на флейте, – скептически откликнулась она.

– Но я говорю серьезно, – возразил Магарт. – Я охочусь за этой девицей Блэндиш.

– Что-что? – спросила Веда, села в постели и сердито уставилась на него.

– Только не рви на себе ночную рубашку, – тут же предостерег ее Магарт. – Речь идет всего лишь о деле. Через шесть дней, считая с завтрашнего утра, она получает право на крупное наследство… Если ее не поймают раньше. Сначала я подумал, что поступлю умно, если помогу разыскать ее и напишу об этом отчет живого свидетеля для своего агентства новостей. Однако теперь я придумал более ловкий ход. Я собираюсь помочь ей ускользнуть от погони и получить свои деньги. Если мне это удастся, она ведь будет мне благодарна, верно? Тогда я окажусь в выигрышном положении. Славной американской публике захочется узнать, как эта девушка поступит со своим наследством… шестью миллионами долларов! И я окажусь на коне, описывая все это. Я собираюсь привести ее сюда. Затем, когда деньги окажутся в наших руках, мы позаботимся о ней, купим ей машину, дом, одежду. Фотограф запечатлеет все это на пленке. Поучится здорово! Я предоставлю своему агентству эксклюзивную информацию. Я сам определю сумму своего гонорара.

Веда закрыла глаза.

– Я так и думала, – устало сказала она. – Из всех твоих безумных идей это самая глупая. Моя лапочка, эта девушка не в своем уме. Ты забыл об этом? Она опасна. Она может убить нас. Думаешь, я хочу, чтобы меня убили?

Магарт фыркнул.

– Неужели из-за таких пустяков ты помешаешь мне заработать немного денег? – с упреком в голосе спросил он. – К тому же я смогу укротить ее. Ты разве не помнишь, что я провел два часа в клетке орангутанга, чтобы написать сенсационную историю.

– Между прочим, в клетке орангутанга не оказалось, так что думаю, что у тебя вряд ли есть повод для такой храбрости, – возразила Веда.

– Ладно, бог с ним, – раздраженно сказал Магарт. – Но это о чем-то говорит. Как бы то ни было, я не испугаюсь какой-то девушки. Еще с тех пор, как я был малышом…

– Знаю… знаю. Все это я уже слышала. Но это совсем другое дело…

– Нет, ты не права. Я говорил с медсестрой этой девушки. Оказывается, она очаровательная малышка! У нее такие крутые формы, какие выделывает аттракцион «американские горки» на Кони-Айленде.

– Ты мне как-то говорил, что тебя тошнит от горок, – холодно заметила Веда.

Магарт поедал ее глазами.

– Все зависит от того, как долго на них кататься, – ответил он.

Веда пнула его ногой, спрятанной под одеялом.

– Ладно, что же сказала эта медсестра?

– Она сказала, что Кэрол страдает раздвоением личности. С ней время от времени случаются припадки. Сейчас они случаются реже. Она месяцами может быть приятной, нормальной девочкой, с ней лишь следует быть начеку. – Магарт вздохнул. – Следить за милой нормальной девочкой как раз по моей части.

Веда снова пнула его.

– Ты гад, – откровенно сказала она.

– Не прерывай меня, – строго выговорил ей Магарт. – Один из опекунов, старая гнида с лицом похожим на выжатый лимон, по имени Гартман, явился в психиатрическую лечебницу. Сестра говорила, что он чуть с ума не сошел, узнав, что Кэрол удалось бежать. Гартман почуял, что может лишиться статуса опекуна, а шесть миллионов долларов выскользнут из его жирных коротких пальцев. – Магарт отпил еще глоток виски. – Я тебе скажу еще кое-что. Я думаю, что эта девушка не представляет такой опасности, как пытаются изобразить. Похоже, ее вовсе не следует подвергать медицинскому освидетельствованию. Наверно, ее упрятали в дурдом, чтобы Гартман мог наложить лапу на эти шесть миллионов.

– Не пори чушь, – резко возразила Веда. – Джон Блэндиш сам распорядился, чтобы ее туда упрятали… три или четыре года назад.

– Блэндиш ничего не знал о ней. Она была ему безразлична. Гартман занимался делами Блэндиша. Девушку заперли в дурдоме, потому что она набросилась на какого-то болвана, который избивал собаку. Разве ты пощадила бы болвана, издевающегося над собакой?

Веда уставилась на него:

– Но она опасна. Разве ты не знаешь, что она сделала с тем несчастным водителем грузовика. Вероятно, тот лишь хотел помочь ей.

Магарт неодобрительно махнул рукой.

– Она защищала свою честь, – весело возразил он. – Может быть, ты не знаешь, что это значит, но позволь заметить, некоторые девушки относятся к таким вещам серьезно.

– Ладно, – вздохнула Веда. У нее не было настроения спорить. – Как тебе угодно. Однако ты ее еще не нашел.

Магарт постучал по своему носу.

– Но скоро найду. Я выяснил, где она прячется эти последние дни. Я только что оттуда.

– Ради бога, перестань, – простонала Веда и добавила: – Пожалуй, немного виски мне не помешает. Мои нервы больше не выдерживают.

– Об этом и речи быть не может. Я не стану тратить виски на тебя. Просто лежи и слушай. Сегодня вечером я видел пару ребят, которые ехали на большом черном «паккарде». Они расспрашивали о Стиве Ларсоне, который разводит лисиц на Вершине голубой горы.

– Я видела его, – радостно заговорила Веда. – Он большой, светловолосый, привлекательный. Мое сердце тут же затрепетало.

– Тебя он не должен волновать, – недовольно возразил Магарт. – Наверно, до того как ты успела появиться на свет, твою мать перепугал какой-то мужчина. У тебя в голове одни мужики. Позволь мне договорить, ладно?

– Что ж, я ведь не умру, если выслушаю тебя, – сказала Веда и снова закрыла глаза.

– Те двое спрашивали о Ларсоне, и я узнал их. Похоже, это были братья Салливан – профессиональные убийцы.

– Что ты говоришь? – удивилась Веда, широко раскрыла глаза и уставилась на него.

– Если хочешь избавиться от кого-либо, свяжись с братьями Салливан, дай им немного денег, а все остальное они сделают сами. И это не сказки, – заверил Магарт. – Во всяком случае, я подумал, что все разнюхал, и отправился к Ларсону. В его доме никого не оказалось. Дом покинули. Горел свет, двери были распахнуты настежь, фургон «бьюик» стоял в гараже, а собака, перепуганная до смерти, спряталась в своей конуре. Я прошелся по дому и обнаружил вот это. – Магарт бросил на постель какой-то носовой платок. – Могу спорить, что он принадлежит Кэрол Блэндиш. Взгляни, в углу значится ее имя. И еще кое-что: я нашел плащ, который носил шофер доктора Треверса. Кэрол прихватила его, когда сбежала из Гленвью.

Веде явно не терпелось узнать, что было дальше.

– Но что все это дает тебе?

Магарт почесал в затылке.

– Если бы я знал, – ответил он, – но это уже кое-что. Ларсон прятал ее на ферме для разведения лисиц. Те двое – Салливаны, если это действительно они, – выкурили их оттуда. Вот в чем дело. Они где-то скитаются. Возможно, Салливаны преследуют их. Не знаю. Если я доберусь до девушки раньше других, то приведу ее сюда. Никому не придет в голову искать ее здесь. Если же не найду ее, тогда мне не повезло, и наша свадьба не приблизится ни на день.

Веда привлекла его к себе и обняла за шею.

– Не думай так, Фил, – тихо сказала она, покусывая мочку его уха. – Я отдам тебе все свои деньги, и мы заживем счастливо до конца наших дней.

Магарт оттолкнул ее и встал.

– Возможно, я и гад, но даже у гада есть гордость, – ответил он и стал расстегивать воротник и развязывать галстук. – Подумай, как на меня будут смотреть, если я скажу, что женился ради денег? Не выйдет. А теперь подвинься. До рассвета мне надо немного вздремнуть. А если я говорю, что хочу отдохнуть, то не шучу.

Кэрол вцепилась в руль «паккарда» и через ветровое стекло следила за ярким пятном света от фар автомобиля, который быстро ехал впереди и освещал извилистую горную дорогу.

Казалось, что у нее остановилось сердце, мозг оцепенел от потрясения и страха. При свете приборной доски Кэрол вгляделась в бледное лицо Стива, который лежал на полу с закрытыми глазами. Ей хотелось остановить машину, однако мысль о Салливанах заставила ее ехать вперед. Кэрол решила остановиться, когда будет уверена, что Салливанам не догнать их, и молилась лишь о том, чтобы успеть вовремя чем-то помочь Стиву.

Узкая извилистая дорога не позволяла увеличить скорость, но Кэрол ехала так быстро, как могла, лихо срезая углы, преодолевая выбоины и ямы, думая лишь о том, как быстрее оторваться от Салливанов.

Несколько минут спустя Кэрол выехала на автомагистраль между штатами, и «паккард» понесся вперед на предельной скорости. Примерно через милю она сбросила скорость и стала высматривать место, где можно было бы остановиться. Впереди Кэрол заметила поляну, за которой находилась заброшенная стоянка лесозаготовителей. Она свернула с автострады, поехала по ухабистой колее к ряду полуразрушенных лачуг, в которых когда-то обитали лесорубы.

Удалившись от магистрали, Кэрол остановила «паккард». Она склонилась над Стивом.

– Мне надо сохранить спокойствие, – твердила она себе. – Я должна держать себя в руках. – Мысль о том, что Стив умер или же смертельно ранен, наполнила девушку таким страхом, что она задрожала всем телом. У нее стучали зубы. – Стив, дорогой, – произнесла она, коснувшись рукой его лица. – Что с тобой? Скажи мне. Тебе очень больно?

Стив не шевельнулся. Когда Кэрол приподняла его голову, та казалась тяжелой и безжизненной.

Кэрол долго сидела неподвижно, сжав кулаки, сдерживая крик, который подступал к горлу. Она открыла дверцу, вышла, ступила на сосновые иголки, держась за машину. Ей казалось, что с ней случится обморок. Сердце билось так быстро, что она стала задыхаться. Кэрол с трудом обошла машину, открыла дверцу и, придерживая Стива, начала вытаскивать его из машины. Он был тяжел, но ей удалось вытащить его на мягкие сосновые иголки. Она отрегулировала фару, включила ее и затаила дыхание, заметив кровь на плаще Стива. Кэрол подскочила к нему, распахнула плащ и увидела пропитанную кровью рубашку.

Она положила руку ему на сердце и чуть не разрыдалась от радости. Стив был жив! Но если никто не поможет, он может умереть – истечь кровью. Надо остановить кровотечение.

Кэрол вернулась в «паккард». На полу задней части машины она обнаружила два чемодана. Судорожно открыла один из них и нашла там рубашки, носовые платки. Кэрол принялась разрывать их на повязки.

– Кэрол! – едва слышно позвал Стив.

Она тихо вскрикнула и побежала к нему. Он моргал от яркого света фары, но не шевелился. Его глаза казались тусклыми и безжизненными.

– Мой дорогой, – произнесла Кэрол и упала на колени рядом с ним. – Что же мне делать? Тебе больно? Я не могу остановить кровотечение.

– Не волнуйся, детка, – пробормотал Стив, и лицо его исказилось от боли. – Мне очень плохо, Кэрол. Болит где-то в груди.

На мгновение она потеряла власть над собой и безудержно разрыдалась, закрыв лицо руками.

«Что же мне делать? – думала она, находясь на грани истерики. – Он не должен умереть… Я не вынесу, если он умрет… а я единственная, кто может спасти его…»

– Успокойся, детка, – выдохнул Стив. – Не бойся. Я знаю, что ты чувствуешь. Но держи себя в руках. Попробуй остановить кровотечение.

– Да… – Кэрол смахнула слезы и прикусила губу. – Дорогой, я остановлю кровотечение. Боже мой, только… я чувствую себя такой беспомощной.

Она побежала к машине за самодельными перевязками, вернулась и расстегнула Стиву рубашку. Кэрол стало плохо от вида запекшейся крови и пропитанной ею ткани, однако страх, что она может потерять Стива, придал ей силы. Но когда Кэрол расстегнула рубашку Стива и заметила два маленьких черных отверстия в его груди, из которых сочилась кровь, у нее потемнело в глазах, она сгорбилась и села, обхватила голову руками и задрожала всем телом.

– Ничего не бойся, – сказал Стив, с трудом приподнял голову и посмотрел на раны. Он сжал губы… все оказалось хуже, чем он ожидал. По его ногам пополз холод, а боль, точно раскаленные провода, кольнула в грудь. – Кэрол! Постарайся, милая. Останови кровотечение.

– Я не могу ничего поделать! – закричала она. – Мне нужна помощь. Куда мне поехать, Стив? Куда мне отвести тебя?

Стив лежал неподвижно и пытался собраться с мыслями. У него возникло ощущение, будто ему вскрыли грудь, а соленый ветер обрушился на обнаженную плоть и нервы.

– Доктор Флеминг, – с трудом выдавил он. Кэрол едва расслышала его шепот. – Прямо по дороге до Пойнт-Бриза, второй поворот налево. Небольшой домик стоит особняком рядом с дорогой. – Стив пытался одолеть надвигавшуюся слабость, это ему удалось, и он продолжил: – Это добрых двадцать миль отсюда, надо ехать все время прямо.

– Но двадцать миль… – Кэрол сжала руки в кулаки. – Это займет слишком много времени.

– Поблизости больше никого нет… – ответил Стив, и его сознание помутилось от боли, нахлынувшей на него, точно морская волна.

– Я поеду, – обещала Кэрол, – но сначала сделаю все, что смогу. – Затем она подумала: «Я должна взять его с собой. Конечно же. Не могу же я бросить его здесь. Мне не надо было вытаскивать его из машины». Кэрол склонилась над Стивом. – Дорогой, мы поедем вместе, – сказала она. – Если ты немного поможешь мне, я втащу тебя в машину.

– Лучше не надо, – ответил Стив. Он почувствовал вкус крови во рту. – У меня небольшое внутреннее кровотечение. Меня лучше сейчас не трогать. – По подбородку Стива заструилась кровь, он пытался отвернуться, чтобы не пугать Кэрол.

У Кэрол от слез перехватило в горле.

– Хорошо, мой дорогой, – сказала она. – Я быстро вернусь. – Она стала накладывать носовые платки на раны. – Стив, если что-то случится… я хотела сказать… дорогой, я тебя так люблю. Я хочу, чтобы ты знал это. У меня никого нет, кроме тебя, я так испугана и одинока… не оставляй меня.

Стив улыбнулся через силу и погладил ее по руке.

– Я тебя не оставлю… обещаю… только возвращайся скорей…

Однако, когда она приподняла Стива, чтобы снять с него пальто, его лицо вдруг пожелтело, он вскрикнул, вцепился пальцами ей в руку, затем снова потерял сознание.

Кэрол лихорадочно стала привязывать носовые платки к ранам. Затем побежала к машине, нашла плед, свернула рубашки и пижамы в подушку и сделала все, чтобы Стиву было удобно.

Ей не хотелось оставлять его, но иного выхода не было. Кэрол склонилась над ним, коснулась устами его губ, затем, в последний раз оглянувшись, села в машину.

Она не очень точно запомнила, как надо добираться до Пойнт-Бриза. Кэрол быстро ехала вперед, думая лишь о том, как привести доктора Флеминга к Стиву. Широкая дорога была великолепна, Кэрол слышала лишь шум ветра, пока машина неслась вперед. В столь раннюю предрассветную пору – стрелки показывали уже третий час – на дороге никого не было, стрелка спидометра почти все время держалась на восьмидесяти милях. Один раз, делая поворот, Кэрол чуть не столкнулась с другой машиной (это был Магарт, направлявшийся к дому Ларсона), но все случилось так быстро, что она едва заметила встречную машину. Она подъехала к Пойнт-Бризу, когда часы пробили половину третьего. Она проделала весь путь меньше чем за полчаса.

Кэрол легко нашла дом доктора Флеминга и остановила «паккард» возле него. Она пробежала по садовой тропинке и принялась громко колотить в парадную дверь. Кэрол стучала до тех пор, пока дверь не открыли.

В дверях показалась женщина средних лет, с неприветливым лицом, испещренным морщинами, и растрепанными волосами. На ней был грязновато-коричневый халат, который та придерживала на груди рукой, похожей на лапу с когтями.

– Ну и шум вы подняли, – гневно сказала женщина. – Что вы себе позволяете?

– Прошу вас, – начала Кэрол, пытаясь говорить ровным голосом, – мне нужен доктор. Одному человеку очень плохо… он ранен… где доктор?

Женщина запустила костлявые пальцы в спутавшиеся, немытые седые волосы.

– Вы зря сюда приехали, – ответила она, собираясь захлопнуть дверь. – Доктор заболел. Колотят в дверь и колотят. Да кто вы такая?

– Но пострадал человек, – сказала Кэрол, заламывая руки. – Он умирает. Пожалуйста, разрешите мне встретиться с доктором. Я приехала на машине… это недалеко.

– Ничем не могу помочь, – ответила женщина. Лицо у нее покраснело от злости. – Доктор – старый человек, он простудился. Он никуда не поедет в такой час. Вам следует обратиться к другому врачу.

– Но человек умирает от кровотечения. Как вы не понимаете? Доктор Флеминг поедет, только скажите ему. Человек истекает кровью, – Кэрол заплакала, – а я его очень люблю.

– Уходите, – резко приказала женщина. – Мы вам не сможем помочь. Обращайтесь в другое место.

Кэрол сдерживала нарастающий страх.

– Но куда мне обратиться? – спросила она, сжимая кулаки. – Осталось мало времени… он истекает кровью.

– В Уолтонвилле есть больница, а в Истлейке живет доктор Кобер. Он поедет с вами. Он еврей. Евреи всегда принимают вызовы.

– Понятно, – сказала Кэрол. – Я поеду к нему. Где этот Истлейк? Как мне туда добраться?

Женщина уставилась на зазубренный шрам на левой руке Кэрол, затем быстро отвела взгляд.

– Это в пяти милях отсюда, – ответила она. – Я покажу вам это место на карте… может, вам лучше войти в дом.

– Только быстрее, пожалуйста, – торопила Кэрол. – Мне не надо было оставлять его. Он тяжело ранен.

– Входите, входите, – сказала женщина. – Я не смогу показать вам, если вы будете стоять в темноте. Давайте я включу свет.

Женщина отвернулась, и темный узкий коридор залил ослепительный свет голой лампочки, висящей под потолком.

Кэрол стояла у входной двери и посмотрела на женщину, когда та обернулась.

– Какие у вас чудесные волосы! – воскликнула женщина, ее маленькие глазки сверкали от волнения. – Наверно, мне следует уговорить доктора поехать с вами. Входите, входите. Он мог бы поехать… он чувствует себя не очень хорошо. Я подниму его, если вы подождете здесь.

Кэрол испугалась, заметив, что лицо женщины вдруг обрело хитрое выражение, а сама она вдруг стала выказывать притворное дружелюбие. Но у Кэрол не осталось выхода. Надо было спасать Стива. Поэтому она прошла следом за женщиной в небольшую приемную, в которой стояли три стула, круглый стол. На столе лежали старые потрепанные газеты и журналы. В комнате царила атмосфера упадка и запустения.

– Я сообщу ему, дорогая, – сказала женщина. – Присядьте. Он скоро придет.

– Прошу вас, быстрей, – умоляла Кэрол. – У него сильное кровотечение.

– Я быстро, – пообещала женщина, подошла к двери, оглянулась на Кэрол и вышла. В глазах женщины появилось выражение, от которого по спине Кэрол пробежала холодная дрожь. Кэрол прислушивалась, как женщина торопливо поднимается по лестнице, и инстинктивно почувствовала, что угодила в ловушку… что эта женщина желает ей зла.

Кэрол тихо приоткрыла дверь.

– Приехала та сумасшедшая из Гленвью. – Она услышала голос женщины. – Она ждет внизу.

– Что? Говори громче, – заговорил сердитый мужской голос. – Почему ты все время шепчешь? Кто приехал из Гленвью?

– Та сумасшедшая… Кэрол Блэндиш… та, которую разыскивают… спустись вниз и поговори с ней… Я позвоню шерифу, – говорила женщина. – И поторапливайся.

– Но она ведь опасна, – ответил мужчина с жалобной ноткой в голосе. – Сама говори с ней. Я слишком стар. У меня нет желания с ней связываться. Я хочу только полежать в постели.