Текст книги "Итак, моя милая…"

– Разумеется. Передайте ей, что я рассчитываю на ее помощь. – Льюис улыбнулся. – Думаю, она не откажется. – Нахмурившись, он смотрел на Риту. – И все же это несколько странно со стороны Ланы. Я не помню, чтобы она хотя бы раз брала себе свободную ночь без предупреждения. Вы сказали, что она не отвечает на телефонные звонки?

– Совершенно верно, мистер Льюис.

Льюис пожал плечами.

– О'кей, попытайтесь позвонить еще раз позднее. – Еще раз улыбнувшись, он махнул рукой, делая знак, что отпускает ее.

Он знал, что на Риту вполне можно положиться. Повернувшись, он некоторое время вновь смотрел на террасу, потом, убедившись, что все идет по раз и навсегда отлаженному сценарию, направился в самый большой игорный зал.

В этот ранний час только около пятидесяти или шестидесяти самых рьяных игроков толпилось около столиков с рулеткой – в основном пожилые богатые жители Парадиз-Сити. Они оставались прикованными к игорным столикам, обтянутым зеленым сукном, с полудня до полуночи.

Льюис обменялся взглядом с одним из крупье, который работал здесь уже более одиннадцати лет. Толстый, с глубоко посаженными глазами крупье адресовал ему полупоклон, толкая лопаточкой по зеленому сукну небольшую стопку жетонов к старухе, которая с жадностью протягивала к ним короткие толстые пальцы.

Льюис прошел в ресторан и обменялся парой фраз с метрдотелем Джованни, которого он переманил сюда из отеля «Савой» в Лондоне. Немногочисленные пока туристы изучали пространное меню, которое предложил им старший официант. Через час, как знал из опыта Льюис, ресторан будет переполнен голодными и шумными клиентами.

– Все в порядке, Джованни? – поинтересовался Льюис.

– Разумеется, мистер Льюис. – Метрдотель недоуменно поднял брови. Как можно допустить хотя бы тень мысли о том, что в ресторане под его руководством может быть что-то не так.

Некоторое время Льюис изучал меню, поданное ему Джованни, затем удовлетворенно кивнул.

– Превосходно. Завтра особая ночь. Придумаешь что-нибудь необычное?

– Нет проблем. Как вы смотрите на тетеревов и лососину по-шотландски? А молодая телятинка из Нормандии? Для особо привередливых туристов – цыпленок в вине. Монсиньор Оливье из Парижа самолетом пришлет свое новое блюдо – миноги в соусе.

Льюис кивнул, удовлетворенный.

– Итак, нам не грозит смерть от голода?

Высокий худой метрдотель смахнул невидимую пылинку со своего смокинга.

– Нет, сэр, можете быть спокойны. Мы не умрем с голоду.

Льюис прошел по залу ресторана, отметив, что на каждом столике стоит вазочка с орхидеями, удачно подсвеченная снизу. Это ему понравилось, но он тут же подумал, во что это обошлось ресторану. Что ни говори, но Льюис был весьма практичным человеком.

На террасе, среди разноголосого гама и громкой музыки, он остановился и вопросительно посмотрел на старшего бармена. Фред, коренастый, еще достаточно молодой крепыш, тут же двинулся к нему. Счастливая улыбка играла на его красном, лоснящемся лице.

– Скоро наступит особая ночь, сэр, – сказал он. – Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

– Не сейчас, Фред. Но это будет действительно особая ночь.

– Без сомнения. Но мы справимся, не волнуйтесь, сэр.

Увидев призывно поднятые пальцы клиента, сидящего за одним из столиков, Фред повернулся и поспешил туда.

Удостоверившись, что все идет как надо, Льюис вернулся в кабинет. Нужно было ответить на несколько писем до тех пор, пока ему не подадут скромный ужин. Он не знал, что Джесс Чандлер, сидящий за одним из столиков на террасе, внимательно наблюдает за его уходом.

Чандлер волновался. План Мейски был хорош во всех отношениях, но размах задачи его пугал. Он находился на террасе уже пару часов и сумел все хорошо рассмотреть. Регулярные проверки охранников, их револьверы сорок пятого калибра, впечатление, которое производило казино, – все это недвусмысленно свидетельствовало о том, что бастион миллионеров охраняется более чем тщательно. И если кто-то вознамерится произвести вооруженное ограбление, то он сильно рискует.

Он еще раз подумал о своей роли в предстоящей операции.

Он не сомневался, что сможет уговорить охранника впустить их в бронированное хранилище. Но что его по-настоящему тревожило, так это то, что в их группе был Перри. Чандлер знал его достаточно хорошо. У этого типа не было ничего святого – и если дело примет непредвиденный оборот, то он начнет стрелять направо и налево. В отличие от сообщника Чандлер не любил насилия. Если Перри начнет действовать, это будет катастрофа. Он был спокоен за Мича. Коллинз был мастером своего дела. Правда, он ничего не знал о Ваше, но всецело полагался на выбор Мича. Но Перри его пугал.

Внезапно Чандлеру опротивела роскошь вокруг него. Он заплатил по счету и прошел в игорный зал. Остановившись, он увидел четырех охранников в униформе, стоящих возле грузового лифта, сообщающегося с бронированным хранилищем. Все они были молодыми и атлетически сложенными парнями. Скривившись, он прошел в бюро контроля, где ему вернули паспорт. Люди прибывали непрерывным потоком. На женщинах были бриллиантовые колье и норковые палантины – стандартная униформа очень богатых людей. Некоторые из женщин с интересом посматривали на него, и в их глазах вспыхивали призывные огоньки. Но Чандлер никак не отреагировал на это.

Выйдя из казино, он медленно спустился по ступенькам в сквер, окружавший казино, и увидел Джека Перри. Не дожидаясь его подхода, Чандлер свернул на боковую дорожку, ведущую к берегу залива. Мейски сказал им, чтобы они все, за исключением Ваша, познакомились с казино, но Чандлер не хотел составлять компанию Перри. Спустившись по длинной лестнице, Чандлер оказался на широкой полосе пляжа. Там все еще находилось множество людей в пляжных костюмах. Некоторые сидели за столиками и потягивали кока-колу, другие беззаботно купались.

Чандлер прошел по пляжу, чтобы сориентироваться, затем вышел на дорогу, которая должна была привести его к машине, оставленной у ворот казино.

Из тени навстречу ему вышла девушка. На ней было белое просторное платье, декорированное красными розами. Очень загорелое привлекательное личико обрамляли черные волосы, мягкими волнами ниспадавшие на плечи. В руках она держала гитару.

Из-за того, что она составляла резкий контраст с богатыми старухами в казино и выглядела так свежо, Чандлер остановился и улыбнулся ей. Девушка остановилась и внимательно посмотрела на него. Свет фонарей отражался в фальшивых бриллиантах, украшавших ее волосы.

– Хэлло, Джесс…

Он напрягся, но быстро успокоился. Он совершенно не помнил ее. «Вечное горе мне с ними, – подумал он. – В моей жизни было так много женщин, что я просто не могу вспомнить их всех. Припоминаю, я встречал ее раньше, но вот где, хоть убей, не могу вспомнить».

– Хэлло, беби, – сказал он, вежливо улыбаясь. – Ваше платье скрывает очень красивое тело.

Она рассмеялась.

– Ты сказал в точности те же самые слова, что и два года назад, когда мы встретились практически на этом самом месте… но ты наверняка давно меня забыл.

Внезапно Чандлер вспомнил. Действительно, два года назад он приезжал в Парадиз-Сити по вызову одного из друзей. Он хотел произвести вооруженное ограбление игорного зала казино. Но они быстро поняли, что этот план невозможно реализовать и, кроме неприятностей, они ничего не получат.

Чандлеру понравился город, и он остался в нем еще на неделю. Прогуливаясь невдалеке от казино, он встретил эту девушку. Он даже вспомнил ее имя. Лолита (одно имя чего стоит!) Серавез. Она приехала из Бразилии и зарабатывала себе на жизнь исполнением песен во второразрядных ресторанах, аккомпанируя себе на гитаре. Но Чандлер по достоинству оценил ее технику секса, найдя ее стимулирующей и своеобразной. Овладеть ею было проще простого. Они лишь глянули друг на друга и уже через десять минут устроились на теплом песке, не в силах противостоять неодолимому зову плоти.

– Привет… Лолита, это самый чудесный день в моей жизни. А не поискать ли нам местечко, где бы мы могли уединиться?

– Мой Джесс… Ты все такой же. – Она пристально посмотрела на него. – Какими судьбами ты объявился здесь?

– Не будем терять время на пустопорожние разговоры, – сказал он, беря ее за руку. – Пойдем полюбуемся морем и полежим на теплом песочке. Беби… если бы ты знала, как я рад тебя видеть.

– Что-то я сомневаюсь в этом, – сказала она, идя рядом с ним. – Но в том, что я тебя рада видеть, можешь не сомневаться.

Вашингтон Смит закурил еще одну сигарету. Он сидел у открытого окна своего маленького душного номера мотеля «Добро пожаловать». Мейски порекомендовал ему не выходить из номера до десяти часов вечера, то есть до того времени, когда ему нужно будет отправляться на встречу с сообщниками в бунгало Мейски. Ваш его понимал. Кому приятно видеть бедно одетого негра на улице! Могли возникнуть нежелательные вопросы к нему. Копы вполне могли забрать его в участок для выяснения личности. Люди здесь смотрели на него с неприязнью богатых людей, увидевших негра.

Мич Коллинз, лежа на постели, еще и еще раз просматривал план электроснабжения казино. Он приехал за Вашем, и у них еще оставалось полчаса до отъезда в бунгало на совещание.

– Как ты поступишь со своей долей, Мич? – спросил Ваш, отворачиваясь от окна.

Мич отложил в сторону чертеж и закурил сигарету.

– Ну… Триста тысяч долларов! Ха! Неплохая сумма, не так ли? У меня есть кое-что на примете. Куплю себе небольшое судно. Так, ничего особенного. Только чтобы возможно было в нем жить. Мне всегда хотелось иметь такое. Потом подыщу девушку, и мы будем плавать вдоль берегов Флориды. Мне кажется, это будет забавно – тратить время, ничего не делая. Останавливаться где угодно и на сколько угодно, посещать шикарные рестораны. Прекрасная жизнь, не так ли? – Он повернулся на бок, чтобы видеть Ваша. – А что сделаешь ты?

– Я всегда мечтал стать врачом, – ответил Ваш. – Истрачу часть суммы на учебу, а за оставшиеся деньги куплю себе практику в Нью-Йорке.

– Ничего себе! – с уважением сказал Мич. – Думаешь, это получится?

Ваш кивнул.

– Почему бы и нет. Если у тебя имеется возможность и желание, можно достичь всего, чего хочешь.

– Да… но ведь надо столько лет учиться. Ха! Это не для меня. А разве у тебя нет на примете какой-нибудь девушки, Ваш?

– Ну… Я хочу иметь жену и детей, но с этим придется подождать. – Ваш выпустил дым из приплюснутых ноздрей. – Думаешь, у нас получится, Мич?

– Уверен. Мейски еще тот тип! У нас все получится… я тебе обещаю. Он бы не втянул нас в это дело, если бы не был уверен в успехе.

– И все же это не так легко, как кажется.

– А кто говорит, что это легко? Хорошенько не вспотев, не заработаешь триста тысяч долларов.

– Нет.

Ваш опять повернулся к окну, а Мич, посмотрев на него, вновь принялся за изучение плана, но никак не мог сосредоточиться. «Врач! – думал он. – Надо же! Интересно, почему он уверен, что любой согласится, чтобы его лечил черный?»

Мич почувствовал недовольство. Он мог понять человека, который, имея много денег, покупает себе яхту, шикарную машину, женщин, напропалую кутит в ресторанах, но чтобы стать врачом… Эта мысль его угнетала. «Какого дьявола он намерен стать врачом, если у него будет такая прорва денег?» – спрашивал он себя. Эта мысль шла вразрез с его представлением о жизни богатых людей. Он знал, что врач всю свою жизнь проводит в непрерывных заботах, у него никогда не бывает свободного времени, его будят по ночам, днем он сидит в кабинете, выслушивая жалобы тех, кому давно место на кладбище, – странная жизнь у человека, имеющего триста тысяч долларов.

Он отложил чертежи и вновь взглянул на Ваша, который продолжал сосредоточенно смотреть в окно. Потом пожал плечами: «Черт с ним! Во всяком случае, мне до этого нет дела».

Через полчаса они уже вышли из машины Мича и медленно двинулись по усыпанной гравием дорожке к бунгало Мейски. Через неплотно задернутые шторы пробивались полоски света, и едва Мич прикоснулся к кнопке звонка, как дверь немедленно открылась.

Мейски сделал им знак войти.

– Надеюсь, все в порядке? – спросил он, проведя их в небольшую гостиную, довольно скудно меблированную. Там уже находился Перри, занявший единственное удобное кресло. В зубах он держал неизменную сигару. Он приветствовал их небрежным кивком головы.

Мейски подошел к столику, на котором стояла бутылка виски, бокалы и ведерко со льдом.

– Чандлера пока нет, – сказал он, – но мы можем начинать и без него.

Он наполнил два бокала, но Ваш отказался. Мич опустился в кресло, застонавшее под его тяжестью, взял предложенный бокал и посмотрел на Мейски, который предложил второй бокал Перри.

– Нужно, чтобы вы примерили униформу, – сказал Мейски. – Надеюсь, она подойдет. Ее было нелегко раздобыть. А потом мы последовательно пройдем по всем пунктам плана.

Послышался звонок, и Мейски пошел открывать дверь. Вскоре он вернулся в компании с Чандлером, который нес чемодан.

Поприветствовав всех, Чандлер поставил чемодан на пол, налил себе виски и уселся в свободное кресло. Наблюдая за ним, Мейски понял, что он только что от женщины. Выражение расслабленности и удовлетворения можно было легко прочитать на его лице. Но это не беспокоило его. Он доверял Чандлеру и знал, что он никогда ничего не скажет женщине.

– Еще один важный момент, – сказал он, усаживаясь на краешек стола. – Вчера я как-то упустил этот момент. Когда Ваш и Джесс войдут в бронированное хранилище, они увидят пачки долларов по пять, десять, двадцать, пятьдесят и сто долларов. В картонную коробку вы должны брать только пачки банкнот по сто долларов. Но, помимо этого, вы должны взять в карманы как можно больше пятидолларовых банкнот. На эти деньги нам придется жить как минимум три или даже все четыре месяца. Нет уверенности в том, что они не помечены, но придется рискнуть. Пока не утихнет шум, мы будем жить только на эти пятидолларовые купюры… понятно?

– Помечены? – удивился Мич. – Думаете, они метят все крупные купюры?

– Этого я не знаю в точности. Сомневаюсь, что это так, но всегда надо предполагать худшее. Пока не утихнет шум, нельзя пускать в ход ни единой банкноты по сто долларов.

Все согласно кивнули.

– Итак, вы были ознакомлены с планом, и у вас имелось время все обдумать. Есть какие-нибудь замечания? – Мейски осмотрел всех.

– Этот баллон с газом, – сказал Мич. – Можно сделать так, что газ начнет выделяться сразу же, как только откроешь ящик. Это может помочь?

– А дальше? Ведь газ очень эффективен и за десять секунд лишает человека сознания. – Мейски не проявил интереса к предложению Мича. – Ведь газ подействует на них еще до того, как они успеют надеть противогазы.

Мич почесал нос и пожал плечами.

– О'кей… Признаю, это была не очень хорошая мысль.

Чандлер поднял руку.

– Предположим, мы начали действовать и укладываемся в график. Но зачем Мичу выводить из строя вентиляцию бронированного хранилища?

– При низкой температуре газ не так эффективен. Он подействует, разумеется, но не так быстро. Необходимо, чтобы в хранилище было достаточно жарко.

– Насчет времени… Управимся ли мы, если Мич начнет действовать в два тридцать?

– Без сомнения. – Мейски слез со стола, подошел к шкафчику, выдвинул ящик и взял оттуда листок бумаги. – Я еще раз проверил план, и каждый из вас получит копию. Но прежде чем заняться этим, примерьте униформу.

Десятью минутами позже Чандлер, Перри и Ваш щеголяли уже в униформе «IBM», а Мич – в форме служащего энергоуправления Парадиз-Сити.

– О'кей, все в порядке. – Мейски довольно потер руки. – Так, а сейчас я покажу вам автомобиль.

– Момент, – остановил его Чандлер. – Но как вам удалось раздобыть эту форму?

Мейски глянул на него со своей обычной улыбкой.

– Не слишком ли вы любопытны, мой друг. У меня имеются кое-какие связи и один портной, который… гм… обязан мне кое-чем и был счастлив помочь мне. Но вы не волнуйтесь, он будет молчать.

– Наплевать, – сказал Мич, любуясь на себя в зеркало. – Форма великолепна.

– Да. Все по мерке, – согласился Мейски. – Пойдем посмотрим грузовик.

Через кухню он провел их в гараж. Там находились две машины. Крытый фургон и «Бьюик». На каждом борту фургона крупными буквами было написано: «IBM. Лучшие калькуляторы в мире. Доставка и обслуживание круглосуточно».

– Это ты сделал? – спросил Мич, не скрывая восхищения.

– А то кто же, – без ложной скромности признал Мейски. – И поверь, на свете существует очень мало вещей, которых я не смог бы сделать… И вот еще что. Я сделал одно приспособление под приборным щитком. Достаточно поднять вот этот рычаг – и эти рекламные щиты упадут. Не забывай, что сразу же после ограбления все полицейские города будут разыскивать этот фургон. Так что реклама нам будет только мешать.

Он подошел и открыл заднюю дверь фургона. Внутри стояла длинная скамья.

– Здесь достаточно места для всех нас, за исключением, конечно, Мича, который поедет на своей машине. В фургоне имеется еще один секрет, который поможет сменить номера. Старые поворачиваются, а с внутренней стороны написаны совершенно другие. – Мейски продемонстрировал смену номеров, а потом с видом профессионального продавца прибавил: – Я нашел укромное местечко недалеко от казино, где можно будет спрятать фургон. Там нас будет дожидаться моя машина. – Он замолчал и посмотрел на присутствующих. – Вопросы есть?

Чандлер с одобрением рассматривал фургон. Чем больше он слушал этого маленького человека, тем больше уменьшались его опасения и подозрения и он все больше начинал верить в успех.

– Но если вдруг возникнут неприятности в казино? – спросил он. Этот вопрос беспокоил его больше всего.

– Какого рода неприятности? – Мейски недоуменно поднял брови. Его спокойствие благотворно действовало на Чандлера. – Ведь я не могу предвидеть всего.

– Никто не может предвидеть всего, – согласился Чандлер. – Но нам может просто не удаться войти в хранилище.

Мейски пожал плечами.

– В таком случае у нас не будет денег… это уж как пить дать. Но я уверен, что вы проникнете в хранилище.

– А что произойдет в том случае, если мы возьмем деньги, но кто-то все же поднимет тревогу?

– Ну это вряд ли. Не забывайте, что Мич выведет из строя сигнализацию.

Чандлер недовольно поморщился.

– Но вдруг кто-то из охранников окажется слишком любопытным?

– Тогда для чего у нас Джек?

Наступила гнетущая пауза, потом Чандлер уточнил:

– Вы намекаете, что произойдет убийство?

– Слушай, красавчик, – тихим голосом угрожающе проговорил Джек. – Не забивай свои мозги ненужными предположениями. Будет, не будет. Тебе-то что до этого? Делай свое дело, а я займусь своим.

– Эта операция принесет каждому по триста долларов наличными, – сказал Мейски. – Не разбив яйца, невозможно приготовить омлет.

Чандлер посмотрел на Ваша и Мича.

– Как вы смотрите на то, чтобы быть обвиненными в убийстве?

– Не нужно заострять на этом внимание, – резко сказал Мейски. – Я уверен, что план будет осуществлен как полагается. Не следует придумывать ужасы, которые еще не произошли.

– И все же я не хочу быть обвинен в соучастии в убийстве, – твердо сказал Чандлер, вытирая пот со лба.

– Тогда какого черта ты здесь топчешься, чистюля? – рявкнул Перри. – Не корчи из себя недотрогу. Занимайся своим делом, а все страхи держи при себе.

Вновь наступило молчание, но Чандлер подумал о деньгах и пожал плечами.

– О'кей, я согласен… и буду держать рот закрытым.

Теперь Мич заволновался.

– Но вдруг все полетит к черту? Что будем делать?

– Этого не произойдет, так как вы хорошо знаете, что делать каждому, – сказал Мейски. – Что бы ни случилось, после операции мы соберемся здесь… Если деньги будут при нас, мы разделим их и расходимся… Если же их не будет, тоже расходимся.

Сомнения не оставили Чандлера, но пути назад уже не было… Ведь он хорошо знал Перри и понимал, что сделает тот, откажись он от участия в операции. Да и деньги…

– О'кей… униформа отличная… фургон выше всяких похвал… Пора приступать к подробному изучению расписания.

Мейски улыбнулся:

– Вот это другой разговор.

Они вернулись в бунгало.

Глава 3

В это теплое субботнее утро телефон в квартире Ланы Эванс подолгу звонил, но без всякого успеха. Эти пронзительные трели раздражали персидского кота, терпеливо ждущего возле холодильника. Время от времени он выражал свое нетерпение мяуканьем.

Терри Николс, жених Ланы Эванс, позвонил первый раз где-то около десяти утра. Он с неудовольствием вслушивался в долгие гудки, так и оставшиеся без ответа. Он знал, что Лана никогда не поднималась с постели раньше десяти, но ведь не могла же она не проснуться от телефонного звонка. Он хотел договориться с ней о свидании на вечер. Двое студентов, его друзей, ожидавших у телефонной будки, показывали ему на часы через пыльное стекло. Вот-вот должна была начаться первая лекция. Со свойственной юности театральностью они открыли затейливый обратный счет, и когда наконец досчитали до нуля, последовала немая сцена отчаяния. Терри с раздражением бросил трубку и побежал вместе с приятелями по коридору в аудиторию.

В одиннадцать утра из казино позвонила Рита Уоткинс. Вслушиваясь в длинные гудки, она все больше хмурилась и, слегка обеспокоенная, повесила трубку.

В половине второго Терри, поспешно пережевывая сэндвич, вновь попытался дозвониться до Ланы, но безуспешно. Подумав, он пришел к выводу, что она ушла на пляж. Чуть позже двух Рита Уоткинс вновь позвонила Лане. Мария Уэллс оказалась не подготовленной к работе в хранилище. И в этом не было ничего удивительного. Работа была достаточно трудной и требовала сноровки и опыта. Мария же была слишком медлительной, и Рита хотела заменить ее на эту трудную субботнюю ночь. Любой ценой нужно было отыскать Лану.

«Что могло с ней произойти?» – думала Рита, положив трубку. У нее было в запасе еще пара часов, и она решила навестить Лану.

Хозяйка меблированных комнат, миссис Мадвик, была толстой женщиной с сожженными перекисью волосами. На ней был засаленный халат, едва не лопающийся на груди. Она с неудовольствием уставилась на Риту. Ее крепкие груди, плоский живот, длинные мускулистые ноги – все это в глазах миссис Мадвик символизировало грех.

– Она снимает комнату на третьем этаже, – сказала она. – Видела ли я ее? Нет… У меня много дел. Я не вижу людей до тех пор, пока они не приходят ко мне с какой-нибудь просьбой. А в чем дело?

– Да так. Я пыталась дозвониться до нее, но безуспешно.

Миссис Мадвик потерла себе грудь. Она страдала одышкой.

– Насколько я понимаю, она не обязана отвечать на телефонные звонки, не так ли?

Не отвечая, Рита поднялась по лестнице и нажала кнопку звонка квартиры Ланы. У двери стояла бутылка молока и лежал свежий номер «Парадиз-Сити Геральд». Подождав некоторое время, она позвонила еще раз и, так и не дождавшись ответа, огорченная спустилась вниз.

Миссис Мадвик дожидалась ее, загородив своим массивным телом дверной проем.

– Знаете… молодая девушка, – начала она, борясь с одышкой. – Девушки любят мальчиков… В это я не вмешиваюсь… Я не особенно беспокоюсь, когда мои жильцы не приходят ночевать.

Рита с недоумением посмотрела на нее, затем, ни слова не говоря, вышла под палящие лучи солнца и направилась к машине.

Детектив второго класса Том Лепски слыл одним из самых жестких офицеров в полиции Парадиз-Сити. Это был высокий, жилистый человек с обветренным лицом, птичьим носом и холодными голубыми глазами. Он был не только безжалостен, но к тому же еще и честолюбив.

В семь часов он вошел в комиссариат. На нем был отлично сшитый смокинг, кроваво-красный галстук-бабочка и начищенные до блеска черные ботинки.

Чарли Таннер уставился на него, разинув рот.

– Какого черта ты так нарядился, Том? – воскликнул он. – Ты что, возомнил себя звездой экрана?

Лепски самодовольно поправил галстук-бабочку.

– А что в этом плохого? Знаешь, что я тебе скажу, Чарли… Вот если бы парни из Голливуда увидели меня сейчас!

Чарли Таннер от души расхохотался:

– Да, если бы режиссер из Голливуда увидел тебя, он бы точно пригласил тебя на главную роль. И все же, какого черта ты так нарядился?

– Спроси у шефа… Если он решит, что ты должен знать… то, возможно, и скажет. – Небрежной походкой Лепски прошествовал в кабинет Террела.

В свою очередь, Террел и Бейглер уставились на Тома, не в силах скрыть свое удивление.

– Докладываю, сэр, – превратив лицо в безжизненную маску, отчеканил Том. – Группа из пяти человек под моим командованием готова отправиться в казино. Какие будут указания?

Толстое лицо Террела расплылось в понимающей улыбке.

– Молодец, Том… Какой ты элегантный!

– Впечатляет, – добавил Бейглер. – А этот смокинг, Том, он твой или же ты взял его напрокат?

Лепски нахмурился, но Террел быстро проговорил:

– Какое это имеет значение? О'кей, Том. Смотри в оба. Ты вооружен?

Лепски отвел злобный взгляд от Бейглера и кивнул.

– Да, сэр.

– Льюис не на шутку обеспокоен. Боится ограбления. Не знаю, какие у него на это основания, но ты там не зевай. Сегодня ночью в казино будет очень много денег.

– Вы можете положиться на меня, сэр.

– О'кей. Я буду здесь до полуночи, а Джо всю ночь. Если случится что-либо непредвиденное, не мне тебя учить, как поступать.

Лепски кивнул:

– Не беспокойтесь, сэр.

– Еще кое-что, Том, – сказал Бейглер. – Несмотря на твой наряд, не забывай, что ты на работе. Так что не позволяй себе никаких вольностей. Я имею в виду выпивку и в особенности девочек. Понял?

– Да, сержант.

– И не воображай себя Джеймсом Бондом. Ты коп и находишься на службе.

– Да, сержант, – все тем же невозмутимым тоном ответил Том.

– О'кей, Том, – сказал Террел. – Можешь идти. Надеюсь, все будет в порядке.

– Да, сэр. – Развернувшись, Лепски вышел из кабинета и спустился вниз. Чарли Таннер как раз сдавал дежурство.

– Держу пари, Джо умер от зависти при взгляде на тебя.

– А то как же. – Лепски поправил манжеты и галстук и, насвистывая, отправился к ожидавшей его машине.

Чарли Таннер так и остался сидеть с открытым ртом.

Около полуночи Гарри Льюис сложил документы в сейф, запер его, закурил сигару и вышел из кабинета. Его секретарша ушла несколькими минутами раньше. Льюис решил обойти игорные залы. Там он будет находиться до трех ночи, а потом уедет на виллу. Войдя в лифт, он спустился на первый этаж.

Вечер протекал спокойно. Игра началась примерно в половине одиннадцатого. Через каждые четверть часа Льюис получал рапорты от крупье. Как он и ожидал, игра велась по очень крупным ставкам. К данному моменту казино было в выигрыше, но в зале находились бразильцы, и Льюису нужно было самому посмотреть, как идет игра.

Едва он вошел в игорный зал, как увидел Лепски, который стоял возле колонны и наблюдал за игроками. Льюис подошел к нему.

– Рад тебя видеть, Том, – сказал он, пожимая ему руку. – Как Кэрол?

Кэрол Май была невестой Тома. Они решили пожениться в конце года, и Лепски был уверен в том, что Льюис сделает им хороший подарок.

– Прекрасно, сэр, – ответил Лепски. – Здесь тоже все в порядке. С какой легкостью эти люди расстаются с деньгами.

– Да уж, – с улыбкой ответил Льюис. – Ваши люди здесь?

– На террасе, сэр. Они получили распоряжения заходить сюда каждые десять минут. Полицейские, постоянно маячащие в зале, могут произвести нежелательное впечатление.

Льюис рассмеялся.

– Ты прав, Том. Держи ситуацию под контролем. – Кивнув, Льюис направился к игорным столам.

«Хороший парень этот Льюис, – думал Том. – Располагающий к себе».

Лепски поправил свой галстук и вышел на террасу, в дальнем конце которой сидели четверо патрульных.

Они не знали, что зря теряют время. Когда произойдет ограбление, оно произойдет в самом главном месте казино, бронированном хранилище. А там не будет ни одного полицейского. Деньги, которые находились на игорных столах, – сущий пустяк в сравнении с теми суммами, которые скапливались в несгораемых сейфах казино… Тысячи и тысячи долларов.

В прохладной атмосфере бронированного хранилища Рита Уоткинс зорко следила за приходом и уходом денег.

Когда лифт доставлял очередную партию денег, девушки помещали их в аппарат, сортирующий деньги по номиналу, потом другой автомат считал их и выдавал девушкам пачками по пятьдесят билетов. Девушки обандероливали их и складывали в мешки согласно номиналу. Когда над столом Риты загоралась красная лампочка, Рита отдавала приказание отправить деньги наверх, отмечала номер стола, затребовавшего деньги, и их количество. Деньги приходили, деньги уходили. Работа требовала быстроты и сноровки. Девушки ни на минуту не могли расслабиться. За их работой наблюдали двое вооруженных охранников, которые сидели на табуретах по обе стороны от стальной двери.

Одному из них, высокому широкоплечему парню по имени Хэнк Джефферсон, это страшно надоело. Он решил, что если проведет так еще несколько дней, то окончательно сойдет с ума. Он твердо решил попроситься на другую работу, пусть даже патрулировать вокруг казино, только бы не сидеть здесь и не пялиться на эти проклятые деньги.

Другой охранник, постарше, кряжистый здоровяк по имени Бик Лоудри, совершенно опустившийся тип, наслаждался видом девушек, пожирая глазами их хорошо обрисованные формы. Ковыряя спичкой в зубах, погруженный в эротические мечты, он не без основания считал, что у него лучшая работа в мире.

К бронированному хранилищу вел небольшой коридор, заканчивающийся служебным входом. У двери была широкая цементированная платформа, к которой каждое утро подъезжали машины, груженные продуктами для ресторана. Возле этих дверей в стеклянной будке сидел еще один охранник по имени Сид Реган. Ему был шестьдесят один год, и до выхода на пенсию оставалось проработать всего четыре года. Он работал в казино вот уже тридцать восемь лет. Это был небольшого роста толстяк с веснушчатым лицом и редкими седыми волосами. Реган любил свою работу и жалел, что в скором времени придется оставить работу в казино. Молодежь считала его болтуном, и в этом была доля правды. Он очень любил поговорить о добрых старых временах. Никто не хотел слушать его бесконечные рассуждения, но Реган не унывал. Как правило, ему удавалось найти простака, который дергался от нетерпения, пока Реган с упоением описывал различные случаи из его прошлого.

Этот стареющий человек, много лет честно выполнявший свою работу, являлся самой большой ошибкой, которую когда-либо совершил Гарри Льюис при подборе персонала. Реган должен был следить за тем, чтобы мимо его поста не прошел никто из посторонних. Как установил Мейски, он очень гордился своей ответственной работой, любил проявить инициативу, но не терпел, чтобы ему приказывали. Ведь он столько лет отлично выполнял свою работу. Мейски решил использовать это качество в своих интересах.