Текст книги "Бюро находок"

Глава 14

– При чём мой отец? – Джек остолбенело воззрился на неё. – Что ещё за «тринадцать»?

– Потом. – Гвен потянула его из переулка назад, на улицу. – Тот, кто оставил послание на стене, нечаянно вступил в керосин. Надо спешить: вдруг удастся выследить его, переиграть и опередить? Здесь есть ещё следы?

Джек кивнул, по-прежнему недоумевая. Отец жив? Похищен сумасшедшим хакером, который крадёт дроны и поджигает стены? Что за бред!

– Вот, – показал он, опускаясь на корточки, – здесь и ещё вон там, на улице.

Прохожие обходили детей, бросая мельком равнодушные взгляды. Гвен сделала два широких шага, стараясь попадать в места, указанные Джеком.

– Высокий, метр восемьдесят по меньшей мере, – заключила она. – Перешёл на ту сторону. – Она показала на ряд домов, стоящих впритык друг к другу. – Куда-то туда.

Схватив Джека за руку, она стала переходить через дорогу, то пропуская машины, то толкая его вперёд. Он не отрывал глаз от асфальта, чтобы не потерять быстро испаряющийся след. Последняя вспышка керосиновой ауры мелькнула на чугунной ручке посередине облупившейся синей двери, единственной на всей улице без рождественского венка. Джек внезапно осознал, что отец и впрямь может находиться где-то здесь.

Он схватился за ручку и уже готов был налечь плечом, как вдруг ощутил, что пальцы проваливаются в холодный металл, как недавно – в стальную дверь. И видел он уже не свою руку, а чужую, в чёрной перчатке. Перед глазами вспыхнула картинка: человек в чёрном пальто и широкополой шляпе входит в синюю дверь с каким-то ящиком под мышкой. Шагает по прогнившим доскам пола мимо ржавой раковины с жужжащими мухами, поворачивает направо и поднимается по старой скрипучей лестнице. Дверь захлопывается… Картинка исчезла – Джек снова увидел свои пальцы.

Он отпустил дверную ручку и, вздохнув, шагнул в сторону.

– Человек в чёрном.

– Что? – с недоумением глянула Гвен.

– Мм… ничего. – Джек снова взглянул на свою руку и спрятал её в карман. – Заперто, я хотел сказать.

– Хм!.. – Гвен пристально посмотрела на него, потом сильно толкнула дверь, и та отворилась с противным визгом. – И вовсе не заперто – просто заело. Это Англия, дружок. Ручки посередине двери к замкам отношения не имеют. Пошли.

В лучах света, падающих в дверной проём, кружилась густая пыль. Где-то на краю восприятия Джек ощущал и знакомое жужжание, но оно исходило не из раковины. В прорехах ковра виднелись доски, покрытые плесенью. Дряхлая лестница со сломанными перилами вела наверх.

– Туда, – шепнул он, кивая направо, где начинались ступеньки.

– Ты видишь следы?

– Да, вроде того.

Осторожно ступая по скрипучим доскам, они стали подниматься, обходя длинный свёрнутый ковёр, лежащий на лестнице. Наверху оказалась единственная комната с узкой кроватью, старинным письменным столом и стулом. Синяя аммиачная вонь, исходящая от покрытого пятнами матраса, ударила в нос будто кувалдой. Изнутри матрас кто-то грыз – какой-то мелкий зверёк.

Послышалось знакомое жужжание. Где источник шума, стало понятно на лестнице. Звук исходил из-за чёрной шторы на окне, но отодвинуть её Джек не успел. Четыре огромных сине-зелёных жука вылетели оттуда, заставив его испуганно пригнуться, поднялись к потолку и зависли в центре правильным квадратом.

– Чётко как! – хмыкнула Гвен и обернулась к Джеку: – Такие же, как тот, да?

Он кивнул.

– Да, только зачем? Ведь здесь ни компьютеров, ни дронов…

Из жуков вырвались лучи света, и на каждой из четырёх стен появилось изображение. Одно и то же – человек в чёрном. Джек сразу узнал его. Никаких сомнений. Тот самый, из видения у синей двери, и тот же, что подтолкнул их с Сейди к дверям Бюро находок и потерь. Более того, седина и почти отсутствующий подбородок такие же, как у незнакомца в рыжем плаще, который выманил Сейди из отеля! Значит, все странные события сегодняшнего утра – части одного, хорошо продуманного плана? Ловушка?

Человек в чёрном – все четыре его копии разом – запрокинул голову и расхохотался.

Глава 15

Лучи сразу сдвинулись, пятна света вместе с изображениями быстро сползли по стенам, скользнули по доскам пола и сошлись в центре комнаты. В столбе крутящихся пылинок замерцала, обретая чёткость, объёмная голографическая фигура.

Человек в чёрном довольно потёр руки и захихикал.

– Браво, счастливчик Джек! – воскликнул он с сильным французским акцентом. – Ты нашёл меня. Magnifique[5]5
  Превосходно! (фр.)


[Закрыть]!

– Кто вы? – Джек шагнул к фигуре. – Где мой отец?

Француз отвесил изящный поклон.

– Меня называют Le Pendulier, а на своём неуклюжем языке ты мог бы сказать Часовщик, но это не имеет значения. Ты должен выполнить чрезвычайно важную миссию, счастливчик Джек, вот почему я привёл тебя сюда.

– А как насчёт того дрона? – перебила Гвен, вставая плечом к плечу с Джеком. – Вы украли из министерства важный артефакт, и мы хотим его вернуть!

– Ничего я не крал! – Француз бросил на девочку гневный взгляд. Голограмма могла видеть! – Я просто вернул себе то, что украли у меня… Украл его отец! – Он кивнул на Джека и оскалил зубы в такой улыбке, от которой по спине поползли мурашки. – Однако признаю, что ничего не смог бы сделать без помощи Джека, за которую весьма благодарен… А теперь – к делу!

– Прочитал я ваше послание, – кивнул Джек. – Вы хотите какую-то Искру – а мне какое дело? Я хочу вернуть своего отца!

– О да, Искра и есть ключ к спасению твоего отца! Принеси мне её – и получишь его целым и невредимым.

Джек сжал кулаки:

– А если мне не нравится бегать по вашим поручениям? Может, лучше выследить вас?

– О, как страшно! – Часовщик шутливо воз-дел руки. – Выслеживать меня нет необходимости, счастливчик Джек. Я всегда у себя – в Большой часовой башне, которую вы зовёте Биг-Бен. О да, от меня есть большая польза!.. Но если… – Улыбка его вдруг растаяла. – Если ты хотя бы приблизишься к башне без Искры, твой отец умрёт! А успеешь принести к часам, до того как они пробьют полночь, останется жив. – Он грозно нахмурился. – Опоздаешь хоть на секунду – пеняй на себя!

Голограмма начала расплываться и таять.

– Стойте! – крикнула Гвен. – Скажите хотя бы, что такое Искра? Как мы её найдём?

– Как хотите. Сами соображайте. – Лицо Часовщика снова обрело чёткость. – Попробуйте спросить мальчишку с Пай-Корнер… А раз уж там будете, передайте заодно, что недолго осталось ему радоваться. – Он снова улыбнулся, теперь уже зловеще. – А вот вам и последняя подсказка, чтобы поторопились!

Чёрная фигура замерцала и исчезла, а жуки вдруг разлетелись в стороны и с хрустом врезались в стены. Один свалился на грязный матрас, шипя и разбрасывая фиолетовые электрические искры, а затем взорвался, полыхнув огнём. Зверёк внутри матраса издал пронзительный отчаянный писк. Остальные разбитые жуки тоже попадали кто куда. Спустя несколько секунд трескучее пламя охватило и стол, и доски пола, и даже свёрнутый ковёр на ступеньках.

Гвен бросилась к окну и рывком раскрыла шторы.

– Там пожарная лестница! – крикнула она, дёргая створку окна, но та не поддавалась.

Удушливый дым заполнил комнату. Джек растерялся, мысли путались в голове. Наконец откуда-то из подсознания всплыло кое-что из уроков пожарной безопасности в начальной школе. Надо лечь на пол!

Он упал на четвереньки и потянул Гвен за собой. Внизу дыма было меньше, и в голове немного прояснилось.

Пламя бушевало уже повсюду, пожирая дешёвые обои на стенах и перекрывая путь на первый этаж. Джек поднял руку и изо всех сил стукнул кулаком по оконному стеклу, но оно даже не треснуло.

Гвен села, прислонившись к стене.

– Стекло… противоударное… – прокашляла она сквозь дым. – Регламент безопасности зданий… раздел «К»… Нужно ударить точно в середину… молотком!

Огонь растекался по потолку, сверкая голубыми и жёлтыми всполохами. Зрелище завораживало Джека, и он гнал мысль о том, что скоро горящие балки посыплются ему на голову.

– Джек! – снова прокашляла Гвен. – Ты что, заснул?

– Ах да, молоток… – Он перестал смотреть на пламя и сосредоточился, пытаясь открыть свои ощущения. Просто оглядеться не давал сплошной дым.

Молотка в комнате не было. Полыхающий стул, горящие обломки перил на лестнице, алюминиевая кровать с тлеющим матрасом, разбитый ящик со старым канцелярским хламом под столом…

Джек отпихнул охваченный огнём стул и носком кроссовки подтянул ящик к себе. Красные угольки посыпались на джинсы, и Гвен поспешно стряхнула их рукавом своей куртки.

– Отлично! – воскликнула она, выхватывая из ящика старинный бронзовый нож для вскрытия конвертов. – Я буду его держать, а ты ударишь… – Она снова закашлялась. Веснушки на щеках подпрыгнули в грустной улыбке. – Только не мне по руке, пожалуйста.

Замотав лицо шарфом, Гвен приподнялась и прижала к стеклу кончик ножа. Джек вытряхнул всё из ящика и грохнул им об пол. Ветхий ящик разлетелся на куски, в руке осталась одна толстая боковина. Джек размахнулся и ударил ею по ручке ножа, приставленного к окну. От острия побежали в стороны тонкие змеящиеся трещины. После второго удара стекло разлетелось вдребезги.

Пожарная лестница на стене вела в старинный, мощённый камнем дворик на задах домов. Спрыгнув с последней ступеньки, Джек упал на колени и согнулся, мучительно выкашливая из лёгких остатки вонючего дыма, который вырывался чёрными клубами из окна над головой.

– Зачем… ему… это понадобилось? – задыхаясь, выдавил он.

– Последнее испытание? – предположила Гвен, окидывая взглядом дворик. – Видимо, хотел проверить, годишься ли ты для поисков этой его Искры. – Она вдруг нахмурилась. – А может, он просто-напросто буйный неизлечимый псих.

Джек наконец отдышался и поднялся на ноги. Наверху трещало пламя, всё сильнее охватывая дом. С улицы уже слышалось завывание пожарных сирен.

Гвен продолжала хмуриться.

– Знаешь, а ведь Часовщик… – начала она и вдруг умолкла.

– Что?

– Ладно, забудь. – Она повернулась и зашагала к выходу на улицу.

В последний раз оглянувшись на дым, Джек поспешил следом.

– Ты куда? – окликнул он. – Сама же сказала, мы даже не представляем, что за Искра ему нужна.

– Зато знаем, с чего начинать её поиски. – Гвен перешла улицу и свернула в переулок. – Часовщик дал нам две подсказки: мальчик с Пай-Корнер и пожар – что тут может быть неясного? – Перепачканное сажей веснушчатое лицо стало ещё мрачнее. – Я понятия не имею, что такое Искра, но догадываюсь, откуда она взялась… точнее, из какого времени. А эпоха та, скажу я тебе, была далеко не из самых приятных.

Глава 16

Джек никогда не думал, что поспевать за девочкой такого небольшого роста окажется настолько трудно. Ноги под её серым пальто мелькали быстрее, чем у терьера на собачьей выставке Вестминстерского клуба. Навстречу уже спешили зеваки, привлечённые густым дымом пожара.

Пошарив в кармане, Гвен выудила из него упаковку влажных салфеток.

– Вот, держи. – Она протянула несколько штук. – Оботрись. Нельзя бегать по Лондону таким чумазым – мы не трубочисты из вест-эндского мюзикла про Мэри Поппинс.

– А тот мальчик, который живёт на Пай-Корнер, кто он? – спросил Джек, оттирая сажу с лица и рук. Белые салфетки стали совершенно чёрными.

Гвен усердно занималась своим лицом.

– Скорее не кто, а что – это памятная статуя на том месте, где закончился большой пожар.

– Что за пожар? – Джек озадаченно нахмурился.

– Большой лондонский, тот самый. – Гвен забрала у него грязные салфетки и бросила на ходу в урну. – Великий пожар 1666 года.

– Значит, мы идём к той статуе?

– Нет, конечно.

Она внезапно свернула за угол, и Джек пустился вдогонку, но замедлил шаг и обернулся, ощутив на себе чьи-то злобные взгляды. Граф Дракула, монстр Франкенштейна и Человек-волк – все трое почему-то в костюмах библейских волхвов – таращились из витрины с надписью: «Счастливого Рождества в Музее восковых фигур мадам Тюссо![6]6
  Музей мадам Тюссо́ – музей восковых фигур, открытый в Лондоне, в районе Мэрилебон (Вестминстер), в 1835 г.


[Закрыть]»

– Жуть!

Не обращая внимания на раскрашенные фигуры, Гвен целеустремлённо шагала вперёд.

– На Пай-Корнер всего-навсего стоит позолоченная скульптура голого мальчика – так себе, если честно. Наш французский псих упомянул его, просто чтобы дать ключ к истории Искры, и мог бы этим и ограничиться. Пожар был явно лишним.

– Правда? – Джек притормозил у перехода вслед за Гвен. – Я думал… – Он на миг сбился, покосившись на рок-группу в костюмах рождественских эльфов. – Вроде бы тот Великий пожар возник случайно, а потом его раздул сильный ветер, как позже у нас в Америке, в Чикаго.

– Эту версию слушает каждый британский школьник, когда пожарные проводят урок безопасности, – пожар начался в пекарне, перекинулся на деревянные дома и тому подобное. – Гвен шутливо погрозила пальцем. – Не оставляй зажжённую плиту! Не играй со спичками!.. Только всё это детские сказочки… – Оранжевая рука на светофоре переключилась на зелёного человечка, и они поспешили дальше. – На самом деле всё не так просто. Королевский пекарь даже на смертном одре отрицал свою вину, а за поджог и заговор повесили французского иммигранта – Робера Юбера. Многие здания, в том числе и пекарня, были не из дерева, а каменные и кирпичные, но огонь тем не менее распространялся с невероятной скоростью! Да и с жертвами непонятно… Сколько их было?..

– Тысячи?

Гвен иронически подняла бровь.

– Официально – шесть человек. Однако, согласно результатам последующей переписи, население Лондона уменьшилось почти на сотню тысяч… Куда, интересно, они все подевались? Историки верят королевским отчётам как Святому Писанию, хотя сообщником французских поджигателей мог быть даже родной брат короля, герцог Йоркский. Не стоит забывать, что годы спустя, будучи уже низвергнутым королём, он пытался вторгнуться в Англию с французской армией. Поэтому официальные сведения по меньшей мере сомнительны. – Она остановилась у кованых чугунных ворот в высокой белой стене, за которыми виднелись зимние скелеты облетевших деревьев. Откуда-то издалека доносилась приглушённая джазовая мелодия. – С Великим пожаром связано множество неразгаданных тайн… Возможно, Искра помогла бы их прояснить.

– И вернуть моего отца?

– Да… наверное. – Гвен прикусила губу, неловко отводя взгляд.

Джек решительно выпрямился, скрестив руки на груди.

– Ты о чём-то умалчиваешь! Что ты хотела сказать про Часовщика там, во дворе?

Она тяжело вздохнула и посмотрела ему в глаза:

– Ладно, скажу… Ты был прав, Джек.

– Когда я был прав?

– Ну насчёт отца… когда говорил с Сейди. Твои подозрения вполне обоснованны. Согласно данным министерства, Джон Баклз погиб три дня назад. Его каптенармус[7]7
  Каптена́рмус – должностное лицо в армии, которое хранит и выдаёт продовольствие, оружие или обмундирование.


[Закрыть] был найден в Тауэре с ожогами и ранениями по всему телу. Сейчас он в реанимации, но ещё не пришёл в себя.

– Каптенармус? – Джек пытался понять, что она говорит, но слова не связывались в чёткую картинку.

– Ах да… У каждого искателя есть свой каптенармус… Ну вроде ассистента – как Ватсон при Холмсе[8]8
  Холмс и Ва́тсон – герои известного цикла произведений А. К. Дойла «Приключения Шерлока Холмса» о сыщике и его помощнике.


[Закрыть]. Так вот, ассистента твоего отца обнаружили в Тауре без сознания. Он был один, но рядом – куча золы, и… – Она сглотнула комок. – Рядом лежали обгоревшие остатки шляпы… котелка.

– Но Часовщик…

– У него нет никаких доказательств, что твой отец жив. Что, если вся наша охота принесёт пользу одному Часовщику?

– Нет! – Джек отвернулся и судорожно сжал чугунную решётку. – Не может быть! Ваше министерство ошиблось.

– Понимаю, это тяжело слышать, но…

Он с силой тряхнул толстые прутья:

– Я сказал – нет! Подумаешь, обгоревший котелок. Мой отец жив! Мы найдём Искру и вернём его.

– Да, конечно… – вздохнула Гвен. – Ты прав. Глупо было с моей стороны…

Джек хмыкнул. Слишком уж легко она согласилась.

– Откуда вообще тебе всё это известно? – подозрительно прищурился он. – Ты ведь всего-навсего секретарь!

Она потупилась, прислонившись к стене.

– Ученик секретаря…

– Тогда откуда знаешь?

– Помнишь, я говорила про каптенармуса, который лежит без сознания?

– Да, а что?

Гвен отвернулась, разглядывая мостовую.

– Его зовут Перси Кинкейд. Это он научил меня всему, рассказал про искателей… готовил к работе в министерстве, сколько я себя помню. Он мой родной дядя.

– А-а… – Джек смутился. Ему не приходило в голову, что от злобного Часовщика могли пострадать и другие семьи. Теперь он понял, почему тревога и затаённая грусть на лице Гвен напоминали выражение лица его матери. – Мы отыщем Искру, Гвен, – произнёс он уже мягче, – обязательно отыщем. Освободим моего отца и заставим Часовщика ответить за всё зло, которое он причинил.

– Да. – Она кивнула и оттолкнулась от стены. – Ну пошли.

Следом за девочкой Джек пересёк улицу и спустился по огороженным ступенькам в длинный наклонный туннель, выложенный глянцевой зелёной плиткой, напомнившей о бассейне в отеле. Задумчивая джазовая мелодия вилась в воздухе, становясь всё громче. Вдоль стены шли большие буквы: «СТАНЦИЯ РИДЖЕНТС-ПАРК».

– Мы что, поедем на поезде? – удивился Джек. – Тогда почему не сели раньше, поближе к Бюро?

Не отвечая, Гвен подошла к музыканту в тёмных очках, который прислонился к перилам цвета слоновой кости вдоль стены и наигрывал синкопированные ритмы на потёртом саксофоне. Оглядевшись, девочка достала руку из кармана и одну за другой уронила в чёрный раскрытый футляр инструмента четыре монеты.

«Правь, Британия!» – узнал мелодию Джек, прислушавшись к их звяканью. Музыкант сразу же выпрямился, одной рукой нажал несколько клавиш ответного такта, а другой распахивая замаскированную плиткой потайную дверь.

Гвен подтолкнула Джека к ступенькам:

– Мы поедем на Министерском экспрессе.

Глава 17

Первым делом Джек обратил внимание на необычное оформление секретной станции. Плитка на стенах здесь была такой же глянцевой, как и в туннеле снаружи, но была иссиня-чёрной, и казалось, что из бассейна они попали в могильный склеп. Кроме того, в отличие от обычной подземки, здесь царила тишина, которую нарушал лишь ровный низкий гул, а время от времени – едва уловимый шорох газетных страниц. Он доносился из открытой стеклянной кабинки сбоку от старомодных бронзовых турникетов, где сидел и читал газету дежурный, но не в привычной для подземки оранжевой куртке, а в костюме-тройке, на рукаве которого красовалась круглая чёрная эмблема с серебристой надписью: «Министерский экспресс».

– Моему другу нужна новая карта, – шепнула Гвен, подойдя к дежурному.

Тот поднял глаза от газеты и внимательно посмотрел на детей, потом слегка кивнул на чёрную кнопку в стенке своей будки, точно такую же, как у стальной двери Бюро. Джек невольно поморщился от неприятных воспоминаний, но услышал насмешливый шёпот Гвен:

– Мне опять самой твоим пальцем нажимать?

Поколебавшись, он приложил большой палец к биометрическому датчику и снова, как и в первый раз, вздрогнул от слабого электрического разряда. Над кнопкой зажёгся зелёный свет, и из прорези с мелодичным звяканьем высунулась платиновая карточка. Гвен забрала её и с улыбкой кивнула дежурному, который пожал плечами и вернулся к чтению.

– Отлично! – шепнула она, отдавая карточку Джеку и отводя его в сторону. – Теперь ещё кое-что. Общий регламент, том первый, раздел седьмой, правило пять: «Агентам, сотрудникам и гостям четырёх главных министерств за исключением чрезвычайных ситуаций при нахождении на платформах Министерского экспресса запрещается издавать любые звуки, как с помощью голоса, частей тела, каких-либо инструментов, так и сочетания вышеперечисленного».

– Э-э… что? – не понял Джек. – Голос его отразился гулким эхом от чёрных плиточных стен.

Дежурный в кабинке поднял голову и многозначительно кашлянул. Джек встретил взгляд Гвен – такой же, как у матери, когда он громко икнул в церкви.

– Эти линии, – объяснила девочка, – обслуживают исключительно четвёрку самых секретных служб Великобритании. Здесь на станциях не разговаривают: слишком велик риск прослушивания и утечки информации.

Джек смотрел всё ещё озадаченно.

Девочка-секретарь громко вздохнула и закатила глаза к потолку.

– Ну… короче говоря, помалкивай, чайник. Пошли!

Вернувшись к турникету, она достала такую же карточку, но тёмно-зелёную, и приложила к кружку. На табло вспыхнула зелёная стрелка, и проход открылся. Джек двинулся следом за Гвен. Прикладывая карточку, он наконец-то рассмотрел её как следует. Прохладная, тяжёлая… Судя по всему, платиновый – не только цвет. Пройдя через турникет, он перевернул её и увидел на обороте своё имя. И всё – больше никаких обозначений.

Впереди была платформа подземки, но очень странная – Джек таких в жизни не видывал. Рельсов нет, вместо них – огромные бронзовые кольца вокруг пути, точь-в-точь рёбра. Внутри каждое кольцо светилось ярким фиолетовым цветом, издавая тот самый электрический гул.

Помимо Джека и Гвен на платформе стояли и другие пассажиры. Двое мужчин в длинных чёрных пальто и шляпах-цилиндрах при виде ребят сразу повернулись к ним спиной, но в свете бронзовых колец Джек успел заметить на их одежде цветные полосы. Дальше на скамье сидела женщина в роскошном бордовом платье и крошечной шляпке в тон, а рядом с ней – мужчина в чёрном костюме и котелке. Каждый держал на коленях руку ладонью кверху и быстро-быстро шевелил пальцами, очевидно беседуя на каком-то языке знаков. Джек раскрыл было рот, чтобы спросить у Гвен, не нарушение ли это правил, но осёкся, встретив её сердитый взгляд.

Низкий гул усилился, и пассажиры подошли к краю платформы, где серебрилась ограничительная линия. Джек наклонился и вытянул шею, чтобы заглянуть в туннель… и остался бы без головы, не оттащи его Гвен вовремя за ворот. Поезд цилиндрической формы – сплошная воронёная сталь с бронзовой отделкой – влетел на станцию совершенно бесшумно и остановился с глухим стуком. Четыре его двери с протяжным шипением выдвинулись и поползли вверх, а на серебристой линии под ногами вспыхнули ярко-красные буквы: «Осторожно, ступенька!»

Каждая пара пассажиров оказалась перед своим вагончиком. Джек и Гвен вошли и уселись на длинном сиденье, обтянутом тёмно-фиолетовой кожей. Два сияющих стеклянных полушария на круглых торцевых стенках отбрасывали жёлтые блики на синюю стёганую обивку стен. Алая предупреждающая надпись снова мигнула, и двери медленно опустились на место. Уши заложило от перепада давления.

Через небольшое квадратное окошко в двери Джек увидел на платформе опоздавшего пассажира – серое пальто, ярко-красный шарф аккуратно заправлен за английский воротник пальто, мягкая фетровая шляпа, а лицо… Джек в ужасе затаил дыхание. Один глаз у мужчины был налит кровью, а от лба до самого подбородка тянулся широкий шрам от ожога. Другой глаз, здоровый, повернулся и посмотрел на него в упор, так что холод пробежал по спине.

– Здесь можно разговаривать, – сказала Гвен, толкнув Джека плечом, когда поезд тронулся.

Джек не отрывал глаз с незнакомца в красном шарфе, пока тот не скрылся из виду за светящимися кольцами магнитной подвески.

– Кто это? – наконец выдохнул он.

– Там, на платформе?

– Да.

– От таких типов лучше держаться подальше: за ними ходит сама смерть.

Вот что за девчонка! Вечные у неё недомолвки – то молчит, то ответит так, что вопросов становится только больше! Джек повернулся и взглянул на неё:

– С какой стати смерти за ними ходить? И какие это «такие типы»?

– Ну… Красный шарф – символ самого старого из главных министерств. Это был дра́го – агент Министерства драконов.