Текст книги "Звезда ведьмы"

Элена с облегчением провожала взглядом тающий в небе серебристый поток, вызволенный благодаря песне мальчика.

Но тут встрял Арлекин, обеспокоенно воскликнув:

– Луна! Что-то происходит с луной!

Сай-вен и брат Рин сидели за столом в книгохранилище. Монах в белых одеждах внимательно изучал эбеново-черное яйцо, нацепив крошечные очки на кончик носа. Да еще и помогал себе увеличительным стеклом, которое держал в руке.

– Очень странно, – бормотал он. – Подвинься поближе, девочка, взгляни!

Она придвинулась. Вдвоем они проторчали в главной библиотеке замка уже целый день, перебирая пыльные свитки и фолианты, изъеденные крысами, в поисках хоть малейшего упоминания о черных камнях. Но обнаружили немногим больше того, что уже знали. Камень питался кровью, приводя в действие некую древнюю магию. Какую именно, они не поняли. Не магию стихий, не силу Чи, не чародейство Вейра.

Отчаявшись что-нибудь найти в книгах, они решили сосредоточиться на самом яйце. Корабельный журнал с записями капитана все еще сох на каминной полке. Главный смотритель книгохранилища предупредил, чтобы не вздумали открывать мокрую книгу – чернила обязательно размажутся. Вначале журнал следовало полностью просушить, а потом попытаться прочитать.

Сай-вен покосилась на толстую тетрадь, которую пристроили достаточно близко к огню, чтобы она сохла, но не могла загореться.

– Не раньше рассвета, – заявил смотритель, прощаясь. – А может, и того позже…

Следовательно, они могли разбираться с единственным предметом – яйцом.

Брат Рин потер ладонью бритую макушку.

– Пока что мы слишком мало знаем об этом камне, эбеновом камне. Но взгляни, – сказал он, протягивая мер’ай толстое увеличительное стекло. – Вот тут смотри. Как можно ближе.

– Что мне искать? – Она нагнулась, едва не касаясь носом камня.

Ученый провел пальцем вдоль серебристой прожилки. Он не прикасался к эбеновому камню – да и кто посмел бы? Ранее, исследуя находку, они переносили ее с места на место при помощи медных каминных щипцов.

– Обрати внимание на эту серебряную линию.

– Эту? – Сай-вен не понимала, к чему он клонит. Эбеновый камень весь был пронизан тонкими серебристыми жилками, которые разветвлялись на черной поверхности, будто молнии в ночном небе. – Она такая же, как все.

– Гм… А ты подвинься еще ближе, девочка. И лучше смотри сбоку.

Она склонила голову, разглядывая яйцо под разными углами. И вдруг дыхание замерло у нее в горле. Эта жилка вовсе не была частью камня, как казалось первоначально. Серебряная нитка выглядела вдавленной в яйцо.

– Что это?

Брат Рин наклонился.

– Посмотри, как она обегает яйцо вокруг. Прочие линии, пересекая ее, лишь пытаются отвести глаза. Но эта, главная, соединяется в полный, неразрывный круг.

Сай-вен проследила за его пальцем. А ведь ученый прав!

– И что это значит?

Он выпрямился, забрал из ее рук лупу.

– Я бы сказал, что мы наблюдаем возможный способ открыть яйцо. Эта нитка как щель между плотно сжатыми створками раковины.

– Способ открыть? – отшатнулась Сай-вен.

Она и подумать не смела, какой ужас может таиться внутри ее находки, какая опасность может вырваться наружу. Внезапно она пожалела, что здесь нет Каста. Но он уехал вместе с Хантом и главным шкипером, чтобы разработать план подготовки к войне.

– Если бы только… – брат Рин оглянулся на сохнущий журнал. – Если бы мы только знали побольше об этой проклятой штуке.

– Например, способ ее уничтожить, – кивнула Сай-вен.

– Или оценить возможную опасность.

– А единственный способ узнать побольше – это открыть его. Но мы не осмеливаемся…

– Весьма велика возможность столкнуться с неизвестной опасностью, – брат Рин смотрел на Сай-вен, в его глазах читалось жгучее любопытство.

Мер’ай закусила губу. Возле порта А’лоа Глен покоилась на морском дне еще сотня не менее ужасных яиц. Прежде чем рискнуть поднять их с места крушения корабля, следовало как можно тщательнее изучить возможную опасность.

– Есть у вас какие-нибудь предположения, как открыть камень?

– Камень питается кровью, – решительно сказал брат Рин. – Кровь должна быть ключом.

Глядя на каменное яйцо, Сай-вен согласилась с ученым.

– Да, ключом… Только к чему?

Грэшим стоял под кленом у самой кромки воды. Перед ним до самого горизонта раскинулась необъятная гладь Лунного озера – темное зеркало, отражающее ночное светило. Сотни паломников заполняли берега, ожидая, когда же луна поднимется в самую высокую точку неба, отразившись точно в середине озера.

Сколько Грэшим помнил себя, здесь ежегодно проводился обряд поклонения полной луне – обычай уходил корнями в дальнее прошлое Аласеи. Никто не мог сказать наверняка, как и почему он появился. Толковали разное, но все истории сильно отличались друг от друга. Сходились они лишь в одном – в первое полнолуние лета в воде отражается лик Доброй Матушки и она выполняет желание любого, кто совершит в эту ночь омовение и чист сердцем.

«В том-то и закавыка, – злобно подумал маг. – Попробуй-ка быть совершенно чистым сердцем».

Каждый раз во время ритуала множество верующих громогласно объявляли свои желания исполнившимися, били кулаками себя в грудь, падали на колени. Но Грэшим не сомневался, что все они лгали или искренне заблуждались. Разве нашелся бы глупец, посмевший признаться, мол, его желание не исполнилось? Чтобы всякий мог усомниться в его чистоте? И так каждый год шли орды с больными суставами, недужными женами, тайными страстями… И все окунались в холодное, заросшее травой озеро.

– Сколько дураков… – пробормотал чародей.

Только он владел истинной тайной озера. И твердо вознамерился исполнить свое желание, хотя это и означало верную смерть для многих из тех, кто здесь собрался.

Позади волшебника в зарослях колючих ягод заворочался Рукх. Коротышка-гном волновался так же сильно, как и его хозяин.

Звонкие наигрыши доносились от лодочной флотилии, следовавшей вдоль берега – рыбачьи парусники нанимали те, у кого кошельки распирало от золота. Впереди плыла самая большая баржа, украшенная причудливыми резными фигурками, с шелковыми парусами, фонарями, изображающими различные фазы луны, вдоль бортов. Похоже, только богачи могли пообщаться с таинственной госпожой озера настолько тесно.

Но эта ночь была не только для толстосумов. Всю береговую линию усеивали факелы и цветные фонарики, освещая путь прочим паломникам. Несколько ребятишек, слишком разыгравшиеся, чтобы ждать разрешения, уже плескались на отмели. Их пронзительные, как колокольный звон, вопли выдавали восторг и веселье. От сотен костров струились в ночь восхитительные ароматы жареного и тушеного мяса.

Грэшим расправил плечи, понимая, что долгое ожидание увенчалось победой. Луна в зените.

– Рукх!

Гном ползком выбрался из кустов.

Они скорым шагом преодолели расстояние от своего убежища до берега. Чтобы никому из зевак не пришло в голову вмешаться, Грэшим использовал маленькое заклинание, отгоняющее непрошеных свидетелей.

При помощи кинжала маг выковырял глину, закупоривающую верхнюю часть посоха. С губ сорвалось неслышное заклятие. Он прикоснулся к магии крови невинного новорожденного малыша и заставил его жизненную силу подчиниться.

Толпа, окружавшая озеро, притихла. Где-то вдалеке закричал младенец. Интересно, он ощутил кровь своего собрата или заорал просто так?

Грэшим направил открытый конец посоха на широкое озеро. На водной глади продолжало сиять отражение луны, достигшей высшей точки на небосводе, а значит, магия этой ночи освободилась. Отражение засветилось ярче, едва не ослепляя зрителей. От него распространилось сияние, превращая темные воды в серебряные.

Толпа разразилась криками. Паломники начали прыгать в воду: кто-то успевал раздеться, кто-то – как был, в одежде. Молодые и старики. Некоторые входили в озеро тихо, а некоторые в голос выкрикивали свои желания.

Грэшим просто улыбнулся и приступил к заключительной части волшебства.

Наклонив посох к озеру, он пролил заколдованную кровь в сверкающие воды. Пленка побежала по поверхности от берега, меняя цвет воды. Никто из празднующих не заметил его богохульства. Их чересчур занимали собственные желания.

Кровавое пятно ширилось, устремляясь к середине озера.

Тайной, которую ни один из людей не знал, являлось то, что воды Лунного озера наполняла стихийная магия чистого света, которая особенно усиливалась раз в год – именно этой ночью, когда луна заливала воды серебряным магическим светом. Озеро превращалось в артефакт небывалой силы, в преемника могущества самой Пустоты. Потому-то купающиеся паломники и чувствовали прилив сил и радость, что их тела омывала незамутненная магия, смешивая их жизненные силы с мощью Пустоты.

Но на рассвете чудесные свойства озера исчезали. Сила луны не могла противостоять палящему солнцу. И Грэшим не мог позволить, чтобы артефакт такой силы был опустошен зазря. Тем более имея столь опасных врагов.

Он прикоснулся концом полого посоха к воде, приготовив заклинание, которое поможет высосать силу из воды. По мере того как магический предмет наполнялся силой, тысячекратно превышающей его изначальную, красная пленка продолжала распространяться по озеру. Тому, кто вздумал бы выбрать отсюда всю силу, потребовалась бы почти вся ночь.

Губы усиленно работающего Грэшима растянулись в жесткую улыбку.

Вдалеке, по левую руку от мага, несколько купальщиков не замечали изменения цвета воды, пока не оказались внутри. Когда серебряные воды вокруг них потемнели, песни и смех сменились криками ужаса.

Грэшим наблюдал, как жизненная сила этих людей, окунувшихся в чистейшую стихийную магию, в муках изливается из их тел. Несколько мгновений сила пыталась ускользнуть – сполохи голубого сияния метались над темной гладью озера и только потом поглощались пропитанной магией пучиной.

Пока маг накапливал и отбирал силу, множество других паломников тоже накрыла волна тьмы. Кровавая пленка обогнала украшенную фонарями баржу. С обреченного судна донесся крик капитана, исполненный отчаяния и страдания. Но плещущиеся люди оставались глухи к его зову. Их поглотила тьма. Даже само судно начало погружаться, ведь делали его для плавания по обычной воде, а не по темной магии.

Гулкий смех вырвался из груди чародея. Он ощутил вкус собственного торжества. С той мощью, которую он обретет, никто не сможет ему противостоять.

– Смотрите на луну! – вдруг пронзительно закричал кто-то с берега озера.

Грэшим поднял голову, и улыбка сползла с его лица. Бледный лик луны сиял как и прежде, но теперь темно-красный шрам перечеркивал его середину, растекаясь змеящимися ручейками.

– Луна кровоточит! – орали паломники.

На глазах Грэшима изменившаяся окраска передалась озеру.

– Что это за магия такая? – пробормотал он.

Его заклинание не могло привести к подобному результату. Но в таком случае чье же? Он вспомнил подлый смех Шоркана.

– Ах ты, мерзавец…

Вытащив посох из воды, он приготовился или сражаться, или бежать.

А многоголосый хор вокруг озера повторял:

– Луна! Луна!

– Что происходит с луной? – спросил Эр’рил, подойдя вплотную к Элене. Он наверняка заметил ее хмурый взгляд, устремленный к небу.

– Не знаю… – Она наклонилась к его плечу.

Прямо у них над головами небесное светило покрывалось темно-красными пламенеющими потеками. Казалось, сейчас вниз закапает кровь.

– Может, порча стекает обратно по потоку силы, который поднимается от дерева, – пробормотала Элена. – Обратно к нам.

Мерик стоял рядом с Ни’лан, которая баюкала свою лютню, подняв к небу исказившееся от ужаса лицо. Арлекин и Джоак тоже хмуро смотрели вверх.

Единственный, кто не обращал внимания на пугающее зрелище, был маленький Родрико. Он продолжал петь дереву, и цветок за цветком теряли темный окрас, светясь пурпурным чистым сиянием.

– Это из-за мальчика? – спросил Эр’рил. – Может, его остановить?

– Нет, – возразила Ни’лан. – Он должен закончить ритуал.

– Это не следствие ошибки малыша, – заметил Мерик. – Что-то вообще пошло не так.

– Что именно? – настаивал Эр’рил.

– Есть только один способ узнать, – Элена передвинула вперед и расстегнула сумку, висевшую у нее через плечо. – Кровавый Дневник.

Она вытащила книгу из сумки. Золотая роза блестела на обложке, соперничая с лунным сиянием. Девушка хотела открыть дневник, но Эр’рил помешал ей, прижав ладонью сверкающую розу.

– Кровавый Дневник связан с луной, которая кровоточит. Может, стоит поразмыслить, прежде чем открывать путь в Пустоту?

– Я не знаю, какое проявление зла мы наблюдаем, – твердо ответила Элена, глядя ему в глаза. – Но уверена, оно имеет отношение к луне. Если так, то одна лишь Чо способна ответить на наши вопросы.

– Просто будь осторожна, – нехотя согласился Эр’рил.

Еще со времен их путешествия в Гал’готу, когда Чо захватила Элену против ее воли, Эр’рил побаивался непредсказуемого поведения духа книги, в глубине души считая, что Чо не разделяет интересов ни Элены, ни Аласеи в целом. Дух, способный целенаправленно мыслить лишь о поисках своего близнеца Чи, далек от беспокойства об этой земле и обитающих на ней людях.

Элена пожала руку Эр’рила, благодаря его за заботу. На миг он ощутил ток силы под рубиновой кожей – дар Чо. Но девушка тут же отдернула ладонь и отвернулась.

Подняв Кровавый Дневник, Элена набрала в грудь воздуха и раскрыла книгу. Никто не мог предположить, что вспышка света будет такой яркой. Ведьма отшатнулась, но Эр’рил подхватил ее, не дал упасть. Он мельком заглянул в Дневник. На чистых пергаментных листах распахнулось окно в иной мир. В глубине Кровавого Дневника сверкали звезды, окруженные кромешной тьмой. Облака сияющего тумана клубились вокруг шаров, пульсирующих безграничной силой Пустоты.

Элена выпрямилась. Из раскрытой книги взмыл луч света, а потом изогнулся и прикоснулся к земле неподалеку от них. Из него соткался женский облик. Словно изваянная из сияющего лунного камня фигура повернулась к Элене. В ее глазах бушевали два пылающих солнца.

– Что это за скверна?! – гневно выкрикнула Чо.

– Мы не знаем, – сурово ответил Эр’рил.

– Потому-то мы и обратились к тебе, – добавила Элена.

Чо поглядела в небеса, потом на дерево.

– Мост! – сказала она звенящим от гнева голосом. – Открыт новый мост духов!

Собравшиеся во внутреннем дворе сбились в кучку и молча наблюдали.

– Мост духов? – переспросил Эр’рил.

Девушка высвободилась из его рук.

– Может, нам стоит поговорить с тетей Филой? – предложила она.

Стандиец разгадал замысел Элены – призрак ее тетушки тоже в какой-то мере был мостом между мирами.

Взглянув еще раз на луну, Чо, не сдвинувшись с места, перетекла в другую форму. Ее плечи округлились, жесты стали более естественными, Пустота больше не сияла в глазах.

– Дитя мое, – приветливо произнес дух. – Как ты поживаешь?

– Тетя Фила… – горло Элены сжалось.

Эр’рил взял ее за плечо, поддерживая.

– Что происходит с луной?

– Чо права, – Фила оглядел двор. – Выпущенные из дерева души создали временную связь между этим миром и Пустотой. Что-то похожее на мой дух – связь между мирами. – Она повернулась к ним. – Но связь не такая устойчивая, как у меня, благодаря магии Кровавого Дневника. Как только поток душ от коа’коны иссякнет, мост разрушится.

– А что происходит с луной? – повторила Элена.

Ночное светило почти полностью окрасилось в цвет крови, отбрасывая на них пламенный отсвет.

Тетя Фила нахмурилась и жестом приказала Элене поднять руку. Рубиновый оттенок розы на ладони девушки ничем не отличался от цвета луны.

– Из-за созданного моста энергия Пустоты перетекает сюда.

– Но почему? Я не понимаю.

– Я тоже. И даже Чо не понимает. Этого не должно быть. Чо напугана. Со стороны выглядит, будто кто-то прорвал огромную дыру в ткани ее мира. И он перетекает в наш.

– Чем это может нам угрожать? – вмешался Эр’рил.

– Если эта сила попадет сюда, – покачал головой призрак, – наш мир может сгореть дотла. Или его ткань будет искажена до неузнаваемости. – Она посмотрела на дерево. – Мост нужно разрушить.

– Но он почти закончил, – сказала Ни’лан, выходя вперед. – Уже последние из темных цветков очищаются.

Эр’рил видел, что нифай права. Только несколько цветков оставались темными, выпуская светящиеся сгустки из сердцевины. Но если на чашу весов брошена судьба мира…

Он покрепче сжал в руке топор.

– А мы можем защититься от магии Пустоты? – спросила Элена, стараясь отыскать способ борьбы, безопасный для Родрико.

– Мы не знаем, что вызвало разрыв.

– Но если мы не знаем, почему все это началось, то как можем с уверенностью заявлять, что разрушение моста нам поможет?

Брови тети Филы сошлись на переносице. Вопрос Элены ее, похоже, озадачил.

– Может быть, ты и права. Вначале нужно найти решение. Я должна посоветоваться с Чо.

Она отвернулась.

Девушка взглянула на Эр’рила. Воин взял ее за руку, но топор не отпускал. В нескольких шагах от них Мерик утешал Ни’лан. А одинокий мальчик продолжал петь своему дереву. На мгновение в песне Родрико Эр’рил померещился крутой поворот судьбы. Сегодняшнее событие – маги, собравшиеся здесь, полноводный поток силы – стандийцу показалось, что создатели Кровавого Дневника предугадали все это давным-давно.

Куда пойдет теперь грядущее?

Наконец после длительного молчания тетя Фила повернулась. Ее глаза вновь сияли Пустотой – это была Чо. Она устремила пугающий взгляд на Элену.

– Я прочитала мировой эфир. Сила уходит в Пустоту. – Она указала на дерево и поток душ, а потом на кроваво-красную луну. – Но что-то тянет ее обратно.

– Вытягивает обратно? – нахмурилась ведьма.

Лицо Чо, вытесанное из лунного камня, исказилось. Она взмахнула руками, пытаясь объяснить нечто, чему не могла подобрать названия.

– Два потока. Один туда, другой – обратно. – Снова быстрый взгляд на луну. – Силовые вихри… – Она взмахнула руками, подчеркивая важность сказанного.

– Стремнина? – подсказал Эр’рил.

Чо подняла голову, словно прислушиваясь.

– Потоки… луна… вихри. Фила понимает. Да… стремнина.

– Но почему? – нахмурилась Элена. – Если магия духа выходит отсюда, то что втягивает магию из пустоты?

Очертания Чо мерцали, расплываясь по краям. Насколько мог понять Эр’рил, исходя из своего опыта общения с призраками, она рассердилась.

– Не знаю! – выкрикнул дух. – Но я узнаю!

– Как? – удивилась Элена.

Чо вновь запрокинула голову, словно вопрос показался ей бессмысленным… или ответ – слишком простым, чтобы его произносить.

– Я возвращаюсь в Пустоту! – с этими словами призрак, выточенный из лунного света, взмыл вверх.

– Погоди! – воскликнула вслед девушка. – Что ты хочешь сказать?!

– Эта порча, – Чо на миг обернулась, колеблясь на границе между сущностью и первозданной магией, – опасна всем… мне, моему брату, нашим мирам. Я обязана пойти.

Дух рванулся к дереву, словно комета с очертаниями женщины, и влился в поток света. Промелькнув над ветвями, она устремилась в небо.

– Чо поплыла по реке душ, – сказала Элена, провожая ее взглядом.

Эр’рил видел, как серебристая женская фигура потянулась от коа’коны к луне, словно длинный мерцающий канат. Так она дрожала, будто вот-вот лопнет, бесконечно долго.

И вдруг с неслышным хлопком, который ощущался каждым волоском на теле воина, призрак исчез.

Повисла тишина, тяжелая, будто туман.

– Коа’кона исчерпала себя, – первым нарушил молчание Джоак.

Все взгляды устремились к дереву. Эр’рил понял, почему тишина, царившая миг назад, казалась такой полной. Родрико окончил песню и рухнул на колени рядом со стволом. Стандиец внимательно оглядел деревце. Теперь все цветки приняли пурпурную окраску, сияя, словно аметисты в темно-зеленой оправе листвы. Ни один не остался темным.

– Все кончено, – произнесла Ни’лан, облегченно вздохнув. – Все захваченные в плен души освобождены.

– Но луна по-прежнему кровоточит, – заметил Арлекин.

Эр’рил задрал голову. Луна в самом деле оставалась замаранной. Следовательно, прореха в пустоте не закрылась. Ведьма оказалась права. Разрушение моста не защитило от угрозы.

Внезапно позади него охнула Элена. Она в отличие от прочих не глядела на луну, а склонилась над Кровавым Дневником. Раскрытая книга дрожала в ее руках.

– Страницы… – бормотала она, протягивая дневник Эр’рилу.

Разворот сиял в свете факела девственной чистотой пергаментных листов. Пустота исчезла.

Глава 4

Каст спешил вслед за принцем Тайрусом в подземелье замка. По срочному вызову Сай-вен он покинул совет шкиперов дри’ренди. Женщина-мер’ай просила передать, что брат Рин обнаружил нечто внутри яйца из эбенового камня, но они нуждаются в его помощи. Тайрус тоже присутствовал на встрече, чтобы согласовать действия пиратов и кровавых наездников, и теперь шел вместе с Кастом, слушая человека, которого за ними прислали.

– Ксин, ты уверен? – в который раз спрашивал принц-пират.

– Я ощутил тьму, источник порчи, – кивнул мудрец зу’ул. – Будто свеча темного пламени, вспышка. А потом все исчезло… Но мне это не померещилось. Все произошло на самом деле.

Каст бросил озабоченный взгляд на обнаженного по пояс низкорослого шамана, чья длинная тонкая коса, украшенная перьями и осколками морских ракушек, свисала через плечо. Темная кожа зу’ула мерцала, словно полированное черное дерево в полутемных залах, и, казалось, шрам в виде восходящего солнца над правой бровью сияет собственным светом. Каст знал, что выходец из джунглей мог читать в людских сердцах и даже устанавливать мысленную связь с ними на больших расстояниях.

Тайрус кивнул на лестничный пролет, открывшийся перед ними.

– Нужно сообщить об этом Элене и Эр’рилу.

– Я только посмотрю, что же такого нашла Сай-вен, – нахмурился Каст. – А потом встречусь с вами во внутреннем дворе. Может быть, тьма каким-то образом связана с тем деревом…

Жестом поманив Ксина за собой, Тайрус шагнул на ступеньку. Каст повернулся, чтобы направиться в другую сторону, к замковым книгохранилищам, но тут позади раздался крик. Кровавый наездник обернулся и увидел, как шаман-зу’ул упал без чувств. Тайрус и Каст кинулись к нему.

– Что случилось? – воскликнул пират.

– Тьма… она сгущается… – Лицо Ксина перекосилось от боли, он задыхался. – Она прибывает оттуда… – Он указал пальцем в сторону коридора, куда намеревался отправиться Каст.

– Уж не яйцо ли? – Тайрус посмотрел в глаза кровавого наездника.

– Очень может быть… – ответил Каст, ощущая, как кровь леденеет от страха за Сай-вен. Он передал шамана принцу. – Скажи Элене…

Тайрус кивнул.

– Оно опять ушло… – Ксин потряс головой, будто пытаясь упорядочить мысли. – Но…

– Что «но»?

– Оно… – зу’ул обвел воинов взглядом. – Оно показалось мне знакомым… – Он покачал головой. – Нет, не понимаю…

– Мне нужно торопиться, – отрывисто бросил Каст, устремляясь вниз по коридору.

Он не мог дальше мешкать. Книгохранилище располагалось на другом конце замка, под башней для наблюдения за светилами. И если Сай-вен в опасности…

– Будь осторожнее! – крикнул ему в спину Тайрус.

Каст перешел на бег. Он промчался через зал, несколько раз свернул за угол, едва не сбил с ног служанку, которая волокла охапку полотенец, но не стал тратить драгоценное время на извинения. Короткий лестничный пролет он преодолел, шагая через три ступеньки, будто бы вновь отрастил драконьи крылья. И вот, наконец, оказался перед тяжелой дубовой дверью, защищающей вход в библиотеку.

Каст толкнул створку. Дверь не поддавалась. Заперта. Страдая от нарисованных в воображении кошмаров, кровавый наездник ударил по дереву кулаком.

– Сай-вен!!!

Никакого ответа.

Он постучал снова, оглядываясь вокруг в поисках чего-нибудь, чем можно было вышибить створки.

– Каст? – послышался голос Сай-вен из-за двери.

У него ноги подогнулись от нахлынувшего облегчения, когда ключ повернулся в замке и двери распахнулись.

Мер’ай выглянула, непонимающе глядя на него.

– Ты чего колотишь? – И тут она заметила его прерывистое дыхание и побелевшее лицо. – Что-то случилось?

Каст, тяжело дыша и внимательно глядя по сторонам, переступил порог книгохранилища.

– Что-то случилось? – повторила Сай-вен, закрывая за ним дверь.

В конце прохода между книжными полками толпились вокруг стола, стоявшего рядом с камином, несколько ученых, одетых в белое. Один из них – брат Рин – обернулся и помахал рукой. Каст громко вздохнул. Кажется, все в порядке.

– Каст, – Сай-вен коснулась его руки. – Объясни мне, что случилось?

– Я… – Он покачал головой. – Я думал, это у вас что-то случилось…

Мер’ай нахмурилась и пошла рядом с ним к дальнему концу библиотеки.

– А почему ты так решил?

– Ты так неожиданно меня вызвала… И шаман Ксин что-то почувствовал, – кровавый наездник привлек Сай-вен к себе и поцеловал в макушку. – Я рад, что ты в безопасности.

Она обняла Каста, и так, тесно прижавшись друг к другу, они подошли к ученым.

Брат Рин жестом пригласил их к столу, заставив товарищей потесниться, чтобы освободить место для широкоплечего дри’ренди.

– Тебе надо это увидеть. – Ученый сдвинул очки на кончик носа. – Поразительно, в самом деле!

Каст придвинулся ближе, но ему потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать увиденное. На столе лежали два округлых предмета из эбенового камня, каждый с зубчатым краем. Нет, не два предмета, а две половинки одного и того же яйца!

– Вы его открыли! – выдохнул он.

– Это оказалось не так сложно, – произнесла Сай-вен, все еще обнимая его. – Пришлось капнуть немного крови. – Она указала на одного из ученых помоложе, если судить по желтому поясу. Тот скорчился у дальней стены. Его горло перечеркивал косой разрез, белая одежда покраснела. – Ну, если подумать, то не так уж и мало…

Каст отпрянул, но неожиданно сильные руки подруги удержали его. Он рванулся еще раз. На помощь Сай-вен пришел еще кто-то, чья хватка оказалась крепче стали.

– Что? – с трудом выдохнул он.

– Дракон в нашей власти, – брат Рин приблизился к Сай-вен. – Ты отлично справилась, моя дорогая.

Женщина убрала руки от Каста и заглянула ему в лицо, в то время как остальные удерживали его на месте.

Брат Рин поднял руку. На его раскрытой ладони копошилась осклизлая тварь. Ее щупальца обхватывали предплечье ученого от запястья до локтя, а одно потянулось к Касту, слепо шаря в воздухе. Окаймленный присосками рот открылся.

Кровавый наездник побледнел.

– Ты узнал нашего маленького помощника? – спросил брат Рин.

Да, Каст и вправду слышал рассказы о подобных чудовищах. Эти выродки завладели разумом людей в пиратской гавани Порт-Роула. Элена и ее союзники тогда едва спаслись.

– Повелитель немного улучшил их облик, – Рин снял с ладони маленького монстра. – Новое поколение.

– А одного мы приберегли для тебя, – прошипела Сай-вен.

Каст напрягся, пытаясь вырваться.

– Но есть еще сотня яиц на дне моря, – сказал брат Рин. – И в каждом спряталось немало наших маленьких друзей.

– Мы поднимем их во имя дела нашего повелителя, – добавила Сай-вен. – Ты и я.

– Ни за что! – выплюнул он слова.

– А тебя никто не спрашивает, любовь моя, – насмешливо прошептала она, протягивая пальцы к щеке Каста. – Ты нужен мне…

Грэшим уставился на истекающую кровью луну. Темно-красные реки низвергались вниз.

В этом болезненном свете крики вокруг озера только усиливались. Паломники пытались добраться до берега. В роще там и сям вспыхивали факелы, веселая музыка смолкала. Парусники покидали гладь озера. Все стремились прочь от воды.

Даже Рукха напугало изменение светила. Гном ежился и ворчал, взрывая грязь копытцами и прочными когтями.

Грэшим вскинул посох, пытаясь определить, есть ли непосредственная опасность. Заклинание крови все так же распространялось по серебряным водам, втягивая лунный свет, собирая его в ловушку. Он намеревался использовать эту силу исключительно для своего блага, но сперва следовало побеспокоиться о защите.

Отражение луны выделялось в самой середине озера ярким пятном. Но даже оно приобрело кроваво-красный цвет.

Затаив дыхание, Грэшим ждал, когда поток созданной им темной магии столкнется с отражением. Трудно было предугадать, что же произойдет, когда они сольются. Маг чуял в этих водах, затронутых порчей, необоримую мощь. Стихийные свойства Лунного озера поглотили даже волшебство необъяснимого явления.

И вот темное заклинание преодолело серебряные воды и наложилось на темно-красное пятно. Голубоватый мерцающий туман поднялся от воды. «Что же это такое?» – нахмурился Грэшим.

Туман кружил под напором невидимых ветров и закручивался в воронку. Внутри вихря возникли очертания женщины, стоящей в самой середине рубиново-красного отражения. Она медленно поворачивалась, изучая берега озера.

Не один Грэшим заметил ее.

– Владычица Озера! – закричал кто-то.

Толпа разразилась возгласами удивления. Все повернулись к чуду. Совсем недавно они умирали от страха, а теперь – от любопытства и благоговения. Тишина и ожидание повисли над озером.

«В самом ли деле это Владычица Озера?»

Грэшим изучал ее, пока поток его магии растекался по темно-красной воде.

Женщина-призрак вздрогнула и повернулась лицом к чародею. Хотя расстояние между ними было не таким уж и маленьким, Грэшим кожей ощутил прикосновение пристального взгляда. Ее рука медленно поднялась, указывая на него обвиняющим жестом.

Маг вскинул посох, сплетая вокруг себя и Рукха заклинание щита. И мгновение спустя порадовался, что проявил разумную предосторожность. Темное заклинание крови смешалось с рубиново-алой окраской луны, вызвав ослепительную вспышку поразительной силы. Буря неистовой магии рванулась во все стороны. Грэшим и гном скорчились внутри защитного кокона. На их глазах с корнем выкорчевывались могучие деревья. Парусная лодка пролетела по воздуху, упав где-то за лесом, а вслед за ней из озера поднялась стена воды, вдвое превосходящая самое высокое дерево.

Вся эта мощь обрушилась на одинокий островок защиты Грэшима. Он добавил еще магии в щит и приготовился наблюдать за представлением. «Вот это силища!» Он молился, чтобы его волшебства хватило на противостояние этой буре.

Даже через защитное заклинание он слышал ни с чем не сравнимое завывание ветров – они будто явились из иного мира.

Пока Грэшим искал, что же их вызвало, его объяла непроницаемая тьма. В один миг окружающий мир исчез.

Кровь чародея застыла в жилах.

Он провалился в Пустоту.

Элена ощутила магическую вспышку за мгновение до того, как она произошла. Оторвав взгляд от чистых страниц Кровавого Дневника, она обернулась к луне. Болезненного вида темно-красные потеки внезапно застыли. Но девушка догадалась, что это не к добру… Ох не к добру…

– Эр’рил… – тихонько позвала она.

– Что такое?

Ведьма раскрыла рот, но не смогла подобрать слов. Просто указала на небо.

Рубиновая окраска серебристой луны стремительно темнела и раздувалась, словно воздушный пузырь, поднимающийся с огромной глубины.

– Уходи… – прошептала она.