Текст книги "Пробуждение Левиафана"

– Бежим к кораблю и отстреливаемся, – сказал Келли. – Гомес, через десять секунд вывожу штатских. Прикрывай. Стреляй и перемещайся. Постарайся внушить им, что тут целый взвод.

– Взвод, сэр? – оскорбился Гомес. – Меня на роту хватит!

Холден с Амосом, Алексом и Наоми вслед за Келли выбрались из шахты в ангар и задержались за штабелем ящиков, выкрашенных зеленым. Выглянув поверх штабеля, Холден сразу засек врага. Пираты двумя группами по трое держались у корпуса «Рыцаря» – одна располагалась на обшивке, другая на палубе внизу. Броня на них была сплошь черная, без всяких значков.

Келли указал на них, потом на Холдена. Тот кивнул в ответ. Келли ткнул в приземистый черный фрегат примерно в двадцати пяти метрах, на полпути между ними и «Рыцарем». Поднял левую руку и начал отсчет, сгибая пальцы. На счет два ангар озарился стробоскопическими вспышками, как дискотека: Гомес, располагавшийся в десяти метрах от них, открыл огонь. Первая очередь сбила двух пиратов с обшивки «Рыцаря», и они кувырком улетели к стене. Миг спустя очередь ударила в пяти метрах от места, где Холден только что видел десантника. Он мог бы поклясться, что стреляют двое.

Келли загнул последний палец, уперся ногами в стену и толкнулся в сторону корвета. Холден пропустил вперед своих и оказался последним. К тому времени, как он начал двигаться, Гомес стрелял уже с новой позиции.

Один из захватчиков с палубы навел тяжелое ружье туда, где просверкивали выстрелы его автомата. Гомес и ящик, за которым он укрывался, разлетелись огнем и осколками.

Они были на полпути к кораблю, и Холден уже почти поверил, что они справятся, когда дымная черта пересекла помещение и встретилась с Келли. Лейтенант исчез во вспышке света.

Глава 14. Миллер

«Ксинлонг» погиб глупо. Задним числом стало известно, что это был один из тысяч мелких старательских корабликов, предназначенных для прыжков с астероида на астероид. Пояс кишел такими: пять или шесть семей, объединившись, наскребали деньжат на покупку и начинали добычу. Эти задолжали три выплаты банку, и «Объединенный холдинг и инвестиции» потребовал наложить арест на корабль. Потому-то, согласно общему мнению, они и заглушили передатчик. Просто честные люди, ставшие владельцами ржавого корыта, не захотели с ним расставаться.

Если бы кто-то задумал изобразить на плакате мечту астера, на нем оказался бы «Ксинлонг».

А патрульный истребитель «Сципион Африканский» воз вращался к Марсу после двухгодичного облета Пояса. Он тоже направился к захваченному кометному телу в нескольких сотнях километров от Чирона, чтобы пополнить запасы воды.

Когда старательское суденышко оказалось в пределах видимости, «Сципиону» представился быстроходный корабль, идущий без позывных более или менее в его сторону. Официальные источники Марса единодушно утверждали, что «Сципион» неоднократно требовал отозваться. Пиратское вещание АВП дружно уверяло, что все это враки и никто в Поясе никаких вызовов не слышал. Все сходились в том, что «Сципион» открыл порты заградительных орудий и превратил старательский кораблик в светящийся шлак.

Реакция оказалась предсказуемой, как основные физические законы. Марсиане отправили две дюжины дополнительных кораблей для «поддержания порядка». Горлопаны из АВП шумно призывали к открытой войне, и все меньше независимых сайтов и станций пыталось с ними спорить. Огромный неповоротливый механизм войны щелкнул, еще на шаг приближаясь к открытию боевых действий.

А на Церере кто-то после восьми или девяти часов пыток пригвоздил марсианского гражданина Энрике дос Сантоса к стене у водоочистительной станции одиннадцатого сектора. Его опознали по терминалу, оставленному рядом, обручальному кольцу и бумажнику из тонкой искусственной кожи, в котором лежала банковская карта и тридцать тысяч новых иен, выпущенных на Европе. Мертвый марсианин был прибит к стене старательской киркой. Прошло пять часов, а система очистки воздуха еще не справилась с кислым запахом. Команда экспертов собирала образцы. Еще немного, и беднягу можно будет снимать.

Миллер всегда удивлялся, как мирно выглядят покойники. Какой бы кошмарной ни была смерть, наступающий с ней покой напоминал сон. Глядя на мертвые лица, он всегда гадал, сумеет ли так же расслабиться, когда придет его срок.

– Камеры наблюдения? – спросил он.

– Три дня как не работают, – ответила его новая напарница. – Подростки расколотили.

Октавия Мусс работала в отделе преступлений против личности еще в те времена, когда «Звездная Спираль» не ввела более подробную классификацию видов насилия. Затем она попала в команду по изнасилованиям. Еще пару месяцев проработала в «преступлениях против детей». Если в этой женщине еще оставалась душа, она истончилась до прозрачности. В ее глазах не отражалось никаких чувств сильнее легкого удивления.

– Известно, что за подростки?

– Панки с верхних уровней, – сказала она. – Задержаны, оштрафованы, отпущены на поруки.

– Надо бы снова ими заняться, – заметил Миллер. – Интересно, не заплатил ли им кто, чтобы разбили именно эти камеры.

– Уверена, что нет.

– Тогда тот, кто это сделал, знал, что камеры не действуют.

– Кто-то из ремонтников?

– Или из копов.

Мусс причмокнула губами и пожала плечами. Она была астером в третьем поколении. У нее имелась родня на корабликах вроде уничтоженного «Сципионом». И она не видела ничего удивительного в висящем перед ними мешке кожи с торчащими обломками костей. Уронишь молоток при ускорении – он упадет на палубу. Твое правительство убивает шесть семей этнических китайцев-старателей – кто-то приколачивает тебя к коренной скале Цереры трехфутовой старательской киркой из титанового сплава. Око за око.

– Без последствий не обойдется, – сказал Миллер, подразумевая: «Это не труп, это плакат с призывом к войне».

– Обойдется. – Мусс имела в виду: «Война уже идет без всяких плакатов».

– И верно, – протянул Миллер, – обойдется.

– Хочешь заняться ближайшими родственниками? Я посмотрю соседние камеры. Они не в коридоре жгли ему пальцы, значит, притащили откуда-то.

– Ладно, – сказал Миллер, – у меня есть бланк письма с соболезнованием, могу заполнить. Жена?

– Не знаю, – ответила она, – еще не смотрела.

Вернувшись на станцию, Миллер оказался за столом в одиночестве. Мусс уже получила собственный стол через два отсека от него и обустроилась там по своему вкусу. Опустевший стол Хэвлока был протерт дважды, словно служба уборки хотела избавить честную астерскую мебель от самого запаха землянина. Миллер вызвал досье убит ого Энрике дос Сантоса, нашел ближайшего родственника. Джун-Йи дос Сантос, работает на Ганимеде. Шесть лет была замужем, детей нет. Хоть чему-то можно порадоваться.

Он нашел форму письма, ввел имя вдовы и контактный адрес. «Дорогая миссис Сантос, с глубочайшим сожалением сообщаю… бла-бла-бла… Ваш (он прокрутил строчки меню, выбирая) муж был ценным и уважаемым членом общества Цереры, и я заверяю Вас, что мы сделаем все возможное, чтобы призвать ее (это Миллер вычеркнул) его убийцу или убийц к ответу. Ваш…»

Письмо казалось бесчеловечным. Безличным, холодным и пустым, как вакуум. Тот ломоть мяса на стене коридора был прежде настоящим человеком со своими страстями и страхами, как у всех людей. Миллер задумался, что говорит о нем тот факт, что он сумел так легко об этом забыть, но в душе он знал. Он отослал письмо и постарался не думать о боли, которую оно причинит.

На табло было полно сообщений. Происшествий вдвое больше обычного. «Вот как оно выглядит, – подумал он. – Никаких бунтов. Ни сражений между норами, ни десантников в коридорах. Просто много нераскрытых убийств».

И тут же поправился: «Так оно выглядит пока».

От этого следующее дело не становилось проще.

Шаддид была у себя.

– Чем могу помочь? – спросила она.

– Мне нужно сделать запрос, – сказал он. – Это несколько необычно, и я решил, что лучше провести его через вас.

Шаддид откинулась на стуле.

– Посмотрим, – сказала она. – Кто вам нужен?

– Джим Холден, землянин с «Кентербери». Марс должен был уже подобрать его, и я хочу сделать запрос на беседу с ним.

– Какое-то из ваших дел связано с «Кентербери»?

– Да, – ответил он, – так мне кажется.

– Говорите, – приказала она. – Не откладывая. – Это побочное задание. С Джули Мао. Я занимался… – Я видела ваш рапорт.

– Тогда вы знаете, что она связана с АВП. Насколько я понял, она работала на грузовике, который они использовали как курьера.

– Доказательства у вас есть?

– Так мне сказал один парень из АВП.

– Под протокол?

– Нет, – признался Миллер, – неофициально.

– И как это связано с уничтожением «Кентербери» флотом Марса?

– Она летела на «Скопули», – объяснил Миллер. – Его использовали как наживку для «Кентербери». Штука в том, что, судя по передаче Холдена, они нашли там маячок марсианского флота, но никого из команды.

– И вы считаете, там есть что-то, что вам поможет?

– Я не узнаю этого, пока не увижу, – признался Миллер, – но раз Джули не оказалось на грузовике, кто-то должен был ее забрать.

Улыбка Шаддид не коснулась глаз.

– И вы хотели бы попросить марсианский флот любезно передать вам то, что они получат от Холдена?

– Если он видел на борту что-то, что помогло бы нам понять, куда девалась Джули и остальные…

– Вы чего-то не додумали, – сказала Шаддид. – Марсианский флот уничтожил «Кентербери». Сделано это было, чтобы спровоцировать Пояс на реакцию и получить оправдание для вмешательства и захвата. Их желание «опросить» выживших – только повод первыми добраться до этих бедолаг. Холден с его командой уже мертвы, или марсианские допросчики в данный момент промывают им мозги…

– Нельзя точно сказать…

– …и даже будь у меня возможность получить полный отчет обо всем, что они говорили, пока им вырывали ногти, для вас это окажется бесполезным, Миллер. Марсиане не станут спрашивать их о «Скопули». Они прекрасно знают, что сталось с командой. Ведь они сами подставили «Скопули».

– Это официальная позиция «Звездной Спирали»? – спросил Миллер. Едва слова сорвались с языка, он понял, что сделал ошибку. Лицо Шаддид замкнулось – будто свет выключили. Теперь он и сам видел угрозу, скрывавшуюся в его словах.

– Я просто указываю, что источник недостаточно надежен, – сказала Шаддид. – Не стоит спрашивать подозреваемого, в каком направлении вести розыск. К тому же Джульетта Мао – не основное ваше дело.

– Я этого и не говорил. – Миллер с отвращением заметил, что оправдывается.

– Дел у нас полно, и скоро польет через край. В первую очередь мы должны обеспечить безопасность и бесперебойную работу всех служб. Если то, чем вы занимаетесь, напрямую с этим не связано, вам стоит сменить занятие.

– Эта война…

– Не наше дело, – отрезала Шаддид. – Наше дело – Церера. Напишите мне заключение по делу Мао. Я отошлю его. Мы сделали все возможное.

– Я не думаю…

– А я думаю, – перебила Шаддид. – Мы сделали, что могли. А теперь хватит дурачиться, шевелитесь, ловите преступников, детектив.

– Есть, капитан, – ответил Миллер.

Когда Миллер вернулся к своему столу, за ним сидела Мусс, держа в руках чашку крепкого чая или жидкого кофе. Она кивнула на настольный монитор. На нем трое астеров – двое мужчин и женщина – выходили со склада, таща товарный контейнер из оранжевого пластика. Миллер поднял бровь.

– Рабочие независимой газовой компании. Азот, кислород, основные составляющие атмосферы, никакой экзотики. Похоже, они держали того беднягу на одном из складов компании. Я послала экспертов поискать там брызги крови.

– Хорошая работа, – сказал Миллер.

Мусс пожала плечами, словно говоря: «Обычная работа».

– Где эти типы? – спросил Миллер.

– Вчера улетели. В полетном плане сказано, что направляются на Ио.

– Ио?

– База Коалиции Земля – Марс, – пояснила Мусс. – Хотите поспорить, объявятся ли они там?

– Еще бы, – усмехнулся Миллер. – Ставлю полтинник, что не появятся.

Мусс откровенно рассмеялась.

– Я заявила их в розыск, – сказала она. – Где бы они ни высадились, местные будут предупреждены и поинтересуются их связью с Сантосом.

– Стало быть, дело закрыто, – сказал Миллер.

– Еще одно очко в пользу хороших ребят, – согласилась Мусс.

Остаток дня прошел в суете. Три нападения – из них два по откровенно политическим мотивам и одна бытовая драка. До конца смены Мусс с Миллером сняли с табло все три. Завтра появятся новые.

Освободившись, Миллер остановился у станции «трубы», чтобы купить с тележки порцию риса с протеиновой приправой, немного напоминавшей цыпленка терияки. В вагоне «трубы» пассажиры, обычные граждане Цереры, читали новости и слушали музыку. Молодая парочка жалась друг к другу, перешептываясь и хихикая. Лет шестнадцать, может, семнадцать. Он видел, как рука паренька нырнула под блузку девушки. Та не возражала. Старушка прямо напротив Миллера спала, свесив голову и деликатно похрапывая.

«Все ради этих людей, – сказал себе Миллер. – Ради обычных людей, которые проживают свои маленькие жизни в каменном пузыре, окруженном пустотой. Если они допустят, чтобы на станции начались беспорядки, все эти жизни превратятся в ошметки, подобно котенку, угодившему хвостом в мясорубку. Не допустить этого – дело таких, как он, Мусс и даже Шаддид».

«Значит, – проговорил тихий голосок у него в голове, – помешать Марсу сбросить атомный заряд, который расколет Цереру, как яйцо, – не твое дело? Что больше угрожает вот этому пареньку: несколько шлюх без лицензии или война между Поясом и Марсом?»

Кому повредит, если он узнает, что произошло со «Скопули»?

Разумеется, ему был известен ответ на этот вопрос. Невозможно судить, насколько опасной окажется правда, пока ее не узнаешь, – и одно это было достаточной причиной продолжать поиски.

Человек из АВП, Андерсон Доуз, сидел на складном стуле у норы Миллера, читая книгу. Настоящую книгу – тончайшие страницы, переплетенные, весьма вероятно, в натуральную кожу. Миллеру случалось видеть такие на картинках, и идея, что какой-нибудь мегабит можно носить в столь тяжеловесном устройстве, представлялась ему немыслимым расточительством.

– Детектив.

– Мистер Доуз.

– Я надеялся, что смогу с вами поговорить.

Когда они вошли, Миллер порадовался, что успел нем ног о прибраться. Все пивные бутылки были отправлены в утилизатор. Пыль со стола и шкафов он стер. Подушки на стульях зачинил или сменил. Пока Доуз устраивался, Миллер понял, что на самом деле занимался домашним хозяйством, ожидая его визита, только прежде этого не осознавал.

Доуз положил книгу на стол, порылся в кармане и подтолкнул к Миллеру тонкий черный фильмодиск. Миллер взял его.

– Что я там увижу? – осведомился он.

– Ничего такого, что могли бы доказать и использовать для рапорта, – ответил Доуз.

– Фальшивка?

– Да. – Ухмылка не сделала лицо Доуза приятнее. – Только не нами сфабрикованная. Вы спрашивали про полицейское снаряжение. Оно выписано на сержанта Полину Триколоски для передачи двадцать третьему отряду спецслужбы.

– Двадцать третий отряд…

– Да, – кивнул Доуз, – такого не существует в природе. Как и Триколоски. Все снаряжение было упаковано и отправлено в доки. Грузовик, стоявший там в тот день, зарегистрирован на корпорацию «Гато Прето».

– «Черный Кот»?

– Вы их знаете?

– Импорт-экспорт, обычное дело, – пожал плечами Миллер. – Мы ими занимались, подозревая, что за ними стоит Лока Грейга.

Но так и не смогли с ним связать.

– Вы были правы.

– Вы это доказали?

– Это не мое дело, – возразил Доуз, – но вот что вас могло бы заинтересовать. Автоматика доков указывает вес корабля здесь и по прибытии на Ганимед. Он оказался на три тоны легче, не считая потери массы реактора. И время перелета больше расчетного.

– Кто-то с ним встретился, – сказал Миллер. – Снаряжение перегрузили на другой корабль.

– Вот вам и ответ, – сказал Доуз. – Оба ответа. Снаряжение похищено со станции местной преступной группировкой. Доказательства отсутствуют, но вполне можно пред положить, что они и людей отправили вместе со снаряжением.

– Куда?

Доуз развел руками. Миллер кивнул. На станции их нет. Дело закрыто. Еще одно очко в пользу хороших ребят.

Проклятье.

– Я выполнил свои обязательства по договору, – сказал Доуз. – Вы просили информацию. Я ее получил. Итак, вы собираетесь исполнять свои?

– Прекратить поиски Мао, – проговорил Миллер. Это не было вопросом, и Доуз не стал отвечать. Миллер откинулся на спинку стула.

Джульетта Андромеда Мао. Богатая наследница с внутренних планет, ставшая курьером АВП. Космическая гонщица. Коричневый пояс, и претендует на черный.

– Да какого черта?! – воскликнул Миллер. – Все равно я не стал бы отправлять ее домой, если бы и нашел.

– Не стали бы?

Миллер изобразил ладонями жест, означавший «конечно нет».

– Она хорошая девчонка, – сказал он. – Как бы вы себя чувствовали, если бы вас, взрослого человека, мамаша вздумала тащить домой за ухо? Ерундовое дело, с самого начала.

Доуз опять улыбнулся. На этот раз улыбка немного украсила его лицо.

– Рад это слышать, детектив. Я не забуду остальных своих обещаний. Когда мы ее найдем, мы вам скажем. Даю слово.

– Ценю, – сказал Миллер.

Минуту длилось молчание, дружеское или неловкое, Миллер не мог бы сказать. Может, то и другое. Доуз встал и протянул руку. Миллер пожал ее. Доуз вышел. Два копа, работающие на разные стороны. Пожалуй, у них было что-то общее.

Но это не значило, что Миллер чувствовал стыд, солгав этому человеку.

Он запустил шифровальную программу на своем терминале, закрыл ею канал связи и заговорил в камеру:

– Мы незнакомы, сэр, но, надеюсь, вы уделите несколько минут, чтобы помочь мне. Я – детектив Миллер из службы безопасности «Звездной Спирали». Я служу на Церере, и мне поручен поиск вашей дочери. У меня к вам пара вопросов.

Глава 15. Холден

Холден дотянулся и поймал Наоми. Пока они, кувыркаясь, летели по отсеку, он пытался сориентироваться. Оттолкнуться, чтобы остановить полет, было не от чего. Они находились посреди помещения, без всякого укрытия.

Взрыв отшвырнул Келли на упаковочный ящик, и теперь десантник плавал над ним, прилепившись одной магнитной подошвой к боковой стенке контейнера, а другой пытаясь дотянуться до палубы. Амоса сбросило на пол, и он лежал ничком, под немыслимым углом вывернув ногу. Алекс скрючился рядом с ним.

Холден выгнул шею, высматривая нападающих. Один, с гранатометом, подорвавший Келли, снова наводил оружие для окончательного удара. «Мы покойники», – подумал Холден. Наоми сделала неприличный жест.

Человек с гранатометом содрогнулся и разлетелся брызгами крови и мелких осколков.

– К кораблю! – крикнул по рации Гомес. В его пронзительном голосе слышалась боль и возбуждение боя.

Холден вытянул буксировочный конец скафандра Наоми.

– Что ты?.. – выговорила она.

– Доверься мне, – сказал он и, нацелив ногу ей в живот, пихнул изо всех сил.

Его ударило о палубу, ее отбросило к потолку. Щелкнув магнитными подошвами, Холден притянул ее к себе на буксире.

Отсек мигал вспышками автоматных очередей.

– Не высовывайся, – велел Холден и со всей скоростью, какую позволяли магнитные подошвы, пробежал к Алексу с Амосом. Механик слабо шевелил конечностями – значит, был жив. Холден, сообразив, что еще сжимает в руке буксир Наоми, прищелкнул его к карабину на поясе. Больше их не разбросает.

Он, преодолев инерцию, поднял с палубы Амоса. Тот кряхтел и бранился сквозь зубы. Холден пристегнул к скафандру и его буксир. Если придется, он потащит на себе всю команду. Ни слова не говоря, Алекс прицепил к Холдену свой трос и устало поднял большой палец.

– Это было… в смысле, лядь! – сказал он.

– Точно, – согласился Холден.

– Джим, – позвала Наоми, – смотри!

Холден проследил ее взгляд. Келли ковылял в их сторону. Броня на левом боку была заметно помята, гидравлическая жидкость сочилась наружу и цепочкой капель плыла за ним, но он двигался – по направлению к фрегату.

– Ладно, – бросил Холден, – пошли.

Все пятеро двинулись к кораблю через наполненный разлетающимися от неутихающей стрельбы осколками отсек. Будто оса ужалила Холдена в плечо, и налобный дисплей скафандра сообщил о мелкой пробоине. Он чувствовал, как что-то теплое стекает по бицепсу.

Гомес как одержимый заорал в рации и метнулся к наружной стене отсека, яростно отстреливаясь. Ответный огонь не прекращался. Холден видел, как в десантника попадают раз за разом, из его костюма вырывались облачка газа, и Холдену не верилось, что там внутри еще могло остаться что-то живое. И все же Гомес отвлекал на себя внимание, позволяя Холдену с его командой дохромать до шлюза корвета, дающего хоть какое то укрытие.

Келли извлек из кармашка скафандра металлическую карточку, мазнув ею по замку, открыл внешний люк, и Холден протолкнул в него невесомое тело Амоса. Следом вошли Наоми, Алекс и раненый десантник. Еще не отойдя от шока, не веря своим глазам, они наблюдали, как шлюз наполняется воздухом и открывает внутреннюю дверь.

– Просто не верю, что мы… – начал Алекс, и голос его сорвался.

– Об этом потом, – оборвал его Келли. – Алекс Камал, вы служили в ФМРК. Можете пилотировать этот корабль?

– Конечно, лейти, – ответил Алекс и заметно подтянулся. – Но почему я?

– Нашего второго пилота убивают снаружи. Возьмите это, – сказал Келли, отдавая ему карточку. – Остальным пристегнуться. Мы потеряли много времени.

Вблизи повреждения его скафандра выглядели еще страшнее. Келли получил несколько ранений в грудь, и не все, что капало из пробоин, оказалось гидравлической жидкостью. Была и кровь.

– Позвольте мне помочь, – потянулся к нему Холден.

– Не трогайте меня! – с неожиданной яростью выкрикнул Келли. – Пристегивайтесь и завалите хлебальники! Выполнять!

Холден не стал спорить. Он отцепил буксировочные концы от своего скафандра и помог Наоми задвинуть Амоса в амортизатор и закрепить. Келли остался палубой выше, но его голос донесся по связи.

– Мистер Камал, готовы к полету?

– Роджер, лейти. Реактор был горячим.

– «Тахи» держали в боевой готовности. Потому мы ее и выбрали. Вперед. И как только выйдем из ангара – полную тягу.

– Роджер, – повторил Алекс.

Гравитация возвращалась толчками, мотавшими их в самых неожиданных направлениях, – это Алекс поднял корабль с палубы и разворачивал к двери ангара. Холден закончил с креплениями ремней и повернулся проверить, все ли готово у Наоми с Амосом.

Механик стонал и мертвой хваткой цеплялся за края койки.

– Ты еще с нами, Амос? – спросил Холден.

– О-ху-бал-деть, кэп, – отозвался тот.

– О, черт, я вижу Гомеса, – заговорил по связи Алекс. – Его сбили. Ох, адовы ублюдки, стреляют в лежачего! Сукины дети!

Движение прекратилось, и Алекс тихо процедил:

– Глотайте, ублюдки.

Корабль коротко вздрогнул и после паузы продолжил движение к люку.

– Оборонительные орудия? – спросил Холден.

– Малость сравнял счет, – буркнул в ответ Алекс.

Холден представлял, что сотворили несколько сотен снарядов в тефлоновой оболочке на скорости пять тысяч метров в секунду с человеческими телами, когда Алекс включил полный ход и стадо слонов навалилось Холдену на грудь.

* * *

Он пришел в себя в невесомости. Глазницы и мошонка ныли, значит, корабль довольно долго шел с большим ускорением. Терминал на стене напротив сообщил, что это продолжалось полчаса. Наоми шевелилась на своей койке, но Амос был без сознания, а из дыры в его скафандре слишком уж быстро капала кровь.

– Наоми, займись Амосом, – каркнул больным горлом Холден. – Алекс, доложись.

– «Донни» за нами взорвался, кэп. Наверно, десантники не удержались. Его больше нет, – приглушенным голосом отозвался Алекс.

– Шесть кораблей атакующих?

– Я никого не видел после взрыва. Думаю, они поджарились.

Холден кивнул сам себе. Еще немного сравняли счет. Абордаж – один из самых рискованных маневров в сражении флотов. В сущности, это состязание на скорость между абордажной командой, пробивающейся в машинный зал, и коллективной волей тех, кто держит палец на кнопке самоуничтожения. Одного взгляда на капитана Яо хватило Холдену, чтобы не сомневаться, кто выиграет эту гонку.

И все же. Кто-то счел, что риск того стоит.

Холден отстегнул крепления и проплыл к Амосу. Наоми уже вскрыла пакет первой помощи и тяжелыми ножницами срезала с механика скафандр. Расщепленный конец берцовой кости на двенадцати g прорвал в нем дыру.

Сняв скафандр, Наоми уставилась на кровавое месиво, в которое превратилась голень Амоса.

– Что будем делать? – спросил Холден.

Наоми, уставившись на него, выдавила хриплый смешок.

– Понятия не имею.

– Но ты… – начал Холден. Наоми продолжала, не слыша его.

– Будь мы сделаны из металла, я бы выправила все кувалдой и приварила бы на место.

– Я…

– Но он – не корабельная обшивка, – продолжала она, повышая голос до крика, – так что ж ты у меня спрашиваешь, что делать?

Холден вскинул ладонь в примирительном жесте.

– Ладно, я понял. Давай пока остановим кровь.

– Если убьют Алекса, пилотировать корабль тоже мне, так, по-твоему?

Холден собирался ответить, но прикусил язык. Она была права. Всякий раз, когда не знал, что делать, он обращался к Наоми. Это продолжалось годами. Она умная, способная, ее обычно невозможно вывести из равновесия. Он превратил ее в костыль, а ведь она была измучена не меньше его. Если не остеречься, она сломается, а это ему совсем ни к чему.

– Ты права. Я позабочусь об Амосе, – сказал он, – а ты сходи посмотри, как Келли. Я через несколько минут подойду.

Наоми продолжала смотреть на него, пока дыхание у нее не выровнялось, потом кивнула и повернулась к трапу.

Холден опрыскал ногу Амоса коагулянтом и наложил бинт из пакета первой помощи. Потом вызвал базу корабельного терминала и нашел в ней информацию по сложным переломам. Он с нарастающим отчаянием читал инструкцию, когда его по связи окликнула Наоми.

– Келли мертв, – ровным голосом сообщила она.

В животе у Холдена что-то оборвалось, и он позволил себе три вздоха, чтобы прогнать из голоса панику.

– Понял. Мне нужна твоя помощь, чтобы вправить кость. Возвращайся сюда. Алекс, дай мне пол-g, пока мы занимаемся Амосом.

– В каком направлении, кэп? – спросил пилот.

– Все равно, просто дай пол-g и не выходи на связь, пока я не скажу.

Наоми как раз спустилась в люк, когда началось ускорение.

– Похоже, у Келли переломаны все ребра, – сказала она, – а при перегрузке они, наверно, проткнули внутренности.

– Он должен был знать, что так произойдет, – сказал Холден.

– Точно.

Легко смеяться над десантниками у них за спиной. Когда Холден служил на флоте, шуточки над железноголовыми были привычны, как сквернословие. Однако четверо десантников умерли, чтобы вытащить их с «Доннаджера», и трое из них приняли это решение сознательно. Холден дал себе слово никогда больше не шутить о десантниках.

– Нам надо вправить кость, прежде чем закреплять. Держи его крепче, а я буду тянуть. Дай знать, когда кость встанет на место и нога выпрямится.

Ничего ужаснее Холден в жизни не делал. Амос очнулся и кричал не переставая. Ногу пришлось вытягивать дважды, потому что в первый раз кость встала неровно, а когда он выпустил ступню, расщепленная берцовая снова высунулась в дыру в фонтане крови. К счастью, на этом месте Амос отключился, и вторую попытку они могли сделать, не слыша его воплей. Вроде получилось. Холден залил рану антисептиками и коагулянтами, зашил дыру степлером, залепил стимулирующей рост повязкой и закончил дело быстротвердеющим лубком и инъекцией антибиотика в бедро.

После этого он рухнул на палубу и стал дрожать. Наоми забралась в свою койку и разрыдалась. Холден впервые слышал, как она плачет.

* * *

Холден, Алекс и Наоми плавали над амортизатором с телом лейтенанта Келли. Внизу спал накачанный снотворным Амос. «Тахи» бесцельно дрейфовал в пространстве, и в первый раз за долгое время их никто не преследовал. Холден понимал, что двое его товарищей ждут. Хотят услышать, как он собирается их спасать. В их глазах было ожидание. Он старался выглядеть спокойным и задумчивым. Но в душе он паниковал. Он понятия не имел, куда податься. И что делать. С той минуты, когда они нашли «Скопули», все надежные убежища превращались в смертельные ловушки. «Кентербери», «Доннаджер». Холдену чудилось, что, куда бы он ни направился, через несколько минут цель их пути окажется взорвана.

«Делайте что-нибудь, – десять лет назад внушал молодым офицерам наставник. – Если не знаете верного хода, делайте хоть что-нибудь».

– Кто-то займется расследованием случившегося с «Доннаджером», – заговорил он. – Марсианские корабли уже сейчас несутся к месту взрыва. Они знают, что «Тахи» выжил, потому что наш передатчик шумит на всю Солнечную систему.

– Ничего подобного, – сказал Алекс.

– Объясните, мистер Камал.

– Это торпедоносец. Ты думаешь, кому-то может потребоваться передать вражескому кораблю сигнал, выходя на цель? Нетушки, на панели есть такая славная кнопочка с надписью «Отключение передатчика». Я ее нажал перед вылетом. Мы сейчас – просто одно из миллионов небесных тел.

Два долгих вздоха Холден молчал.

– Алекс, возможно, это лучшее известие за всю историю вселенной, – наконец сказал он.

– Но нас не примет ни один порт, Джим, – возразила Наоми. – Во-первых, никто и близко не подпустит корабль без опознавательных сигналов, а во-вторых, как только они засекут нас визуально, трудно будет скрыть, что мы – марсианский военный корабль.

– Да, это осложняет дело, – признал Алекс.

– Фред Джонсон, – сказал Холден, – дал нам адрес для связи. Думается, как раз АВП где угодно примет похищенный марсианский корабль.

– Мы его не похищали! – возмутился Алекс. – Теперь он – спасенное имущество.

– Ага, скажешь это ФМРК, если они нас поймают. Но давай-ка постараемся, чтобы не поймали.

– Значит, мы будем ждать здесь ответа полковника Джонсона? – спросил Алекс.

– Нет, ждать буду я. Вы двое приготовьте лейтенанта Келли к похоронам. Алекс, ты служил в ФМРК, ты знаешь традиции. Похороните его со всеми почестями и сделайте запись в журнале. Он погиб, вытаскивая нас, и мы воздадим ему должное. Как только где-то причалим, перешлем отчет ФМРК, чтобы они исполнили все формальности.

– Мы сделаем все, как надо, – кивнул Алекс.

* * *

Фред Джонсон отозвался так скоро, что Холден задумался, не сидел ли он у терминала, ожидая их сообщения. В его ответе содержались только координаты и слова «направленный луч». Холден навел лазерный передатчик на указанную точку – ту самую, откуда пришло первое сообщение Фреда, – затем включил микрофон и позвал:

– Фред?

Указанные координаты располагались в одиннадцати с лишним световых минутах. Холден приготовился двадцать две минуты ждать ответа. Чтобы занять время, он передал распоряжение в рубку и велел Алексу, как только они закончат с лейтенантом Келли, двигать к указанному месту на одном g.