Текст книги "Обманный Дом"

Джеймс Стоддард
Обманный Дом
(Высокий Дом-2)

КРАТЕР

Картер Андерсон, Хозяин Эвенмера, осторожно шёл в одиночестве по сумрачным коридорам Высокого Дома. Мерцало зеленое пламя газовых ламп, отбрасывающих тени, корчащиеся подобно людям в припадке падучей. Шипящие выдохи газовых горелок были единственным звуком, оглашавшим лабиринт полутёмных лестниц, мрачных переходов, унылых карнизов, суровых портретов, статуй с пронзительными взорами, стоявших в нишах из потемневшего камня. Картер шагал бесшумно. На бедре его покачивался Меч-Молния, плечи покрывал Дорожный Плащ, обладавший способностью менять цвет, позволяя владельцу сливаться с коричневыми панелями, коричневым ковром и коричневыми лютиками на обшарпанных обоях Иннмэн-Пика. В полумраке Картер мог бы пройти несколько дюймов, как невидимка.

Прошло три месяца со времени его победы над Полицейским и анархистами. Все его дни с тех пор были заняты восстановлением Белого Круга, и даже теперь, шагая по бесконечным переходам, он мысленно корил себя за то, что пустился в странствия – ведь на это у него положительно не было времени. Но четыре ночи назад Картер внезапно пробудился и рывком сел на своей удобной кровати во Внутренних Покоях. Разбудил его зов, который порой слышат Хозяева Эвенмера, чья жизнь и сердце настроены на все шорохи, скрипы и стоны этого древнего дома. Больше той ночью он не сумел уснуть. Он облачился в походные одежды, обулся в сапоги из мягкой кожи, взял Плащ и Меч, позвал дворецкого – Уильяма Хоупа и поведал ему о своём намерении немедленно отправиться в Иннмэн-Пик. Картер мог бы взять с собой хоть тысячу воинов, но Хозяин всегда странствует в одиночку – так уж принято.

Он не пошёл Длинным Коридором, предпочтя более безлюдные пути, и пересёк Наллевуат и Кидин, а затем – крошечный Ниасет. Встречных ему попалось немного: несколько купцов, направлявшихся в Китинтим, пара философов из Муммут Кетровиана да орнитолог из Верхнего Гейбла, где изучение птиц считалось высшим искусством. Спал Картер мало, а питался исключительно припасами из дорожного мешка.

Три часа назад он миновал границу Вейнскота – прекрасной страны, ухоженной с тщанием огранки бриллианта, где каждое окно являло собой витражную розетку, и вот теперь погрузился в тусклую меланхолию Иннмэн-Пика. Картер очень устал, и унылость здешних залов, за годы правления анархистов лишившихся всех красок и цветов, повергала его в тоску. За исключением Фиффинга, который по-прежнему оставался мятежным, Иннмэн-Пик был самым прочным оплотом его врагов в Белом Круге. Сделать здесь предстояло ещё очень многое.

Картер спускался по винтовой лестнице. Её вырезанные вручную перила, имевшие форму кленовых ветвей с листьями, напоминали о временах, когда эта страна процветала. И все же после изгнания анархистов дела здесь пошли на лад. Сеттлфрост, прежний управляющий, с позором ушёл в отставку, и на его место народ избрал графа Эгиса, человека, известного своими чудачествами, но при всем том честного и прямого.

Любой другой на месте Картера уже давно заблудился бы в мириадах ветвящихся коридоров, но с Хозяином такого случиться не могло. В душе Хозяина запечатлены карты Высокого Дома, и потому Картер без труда передвигался среди теней, ощущая над собой колоссальный вес дерева и камня – всей величественной громады Дома. Каждый новый поворот вызывал образ в его сознании, он мог бы мысленно следовать по любому избранному пути часами – чем, собственно, и занимался не раз за последние несколько недель, когда сидел в своём кабинете за Книгой Забытых Вещей и раздумывал над хитросплетениями коридоров подобно человеку, размышляющему над шахматной задачей.

Картер вышел из застеклённых дверей и остановился под ночным небом. Луны не было, но звезды горели во множестве. На востоке взошёл Орион, алый Марс надменно взирал с высоты. Как это часто случается во время долгих странствий по помещениям, лишённым окон, Картер утратил ощущение времени. К его изумлению, карманные часы показывали, что скоро полночь. Он хотел добраться до цели при свете дня, но не осмелился медлить, и задержался лишь для того, чтобы достать из мешка фонарь и зажечь его.

На другом краю широкого поля он разглядел огни городка Иннмэн-Пик. Несмотря на иллюзию пребывания на открытом пространстве, вне дома, Картер знал, что на самом деле находится в огромном внутреннем дворе и что со всех сторон его окружает Эвенмер. Он шагал в сторону невысоких домов, и луч его фонаря выхватывал из мрака молодые побеги пшеницы, что росли неровными островками. В последний раз на его памяти эти поля были покрыты жухлой стерней. Картер мстительно усмехнулся.

Он пересёк поле и прикрутил фитиль фонаря, когда добрался до железнодорожных путей, по которым тащился состав. Передняя фара локомотива горела бледно-жёлтым светом и была похожа на кошачий глаз. Белесый дым расстилался в ночном воздухе, распространяя запах гари. Следовало идти осторожно. Не желая выдавать себя раньше времени, Картер держался поближе к домам, полагаясь на свой чудесный плащ.

Вскоре он пересёк пустырь между домами и подошёл к неровному краю кратера, расположенного в самом центре городка. Кратер представлял собой яму сто ярдов в поперечнике и сто футов глубиной и находился на том самом месте, где высился прежде высокий холм – пик, в честь которого и был некогда наименован Иннмэн. Картер рассмотрел во мраке чудовищный полумесяц дальней стороны кратера, глубокие, страшные тени провала. Он невольно отступил. Оказывается, он успел забыть о том, насколько огромен кратер. Каким путём его создали анархисты – колдовством ли, наукой ли, тайными ли раскопами, – этого Картер не знал, но до поры кратер был скрыт от людских глаз фальшивым пиком в форме черепа – иллюзией, которая могла рассыпаться в мгновение ока. Эту иллюзию Картер уничтожил три месяца назад Словом Власти, одним из тех, произносить которые дозволено лишь Хозяину.

Он опустился на колени, чтобы снова зажечь фонарь, и тут взгляд его упал на необычный холмик. Приглядевшись, Картер различил очертания человеческой фигуры. Он осторожно поднялся, обнажил Меч-Молнию, клинок которого испускал мягкое золотистое сияние, и, неслышно приблизившись к лежащему, наставил на него острие меча. Человек был мёртв. Он лежал, раскинув руки. Рубаха у него на груди была обагрена кровью. Рядом на земле валялась винтовка. Картер неохотно прикоснулся к телу – да, сомнений не оставалось, человек холоден как лёд.

Взметнувшийся ветер напугал Картера шелестом стеблей пшеницы. Он отошёл и поспешно убрал меч в ножны, дабы его свечение не привлекло ничьего внимания. Снова опустившись на колени, Картер огляделся по сторонам. В неверном свете он не увидел больше ничего, пока не подобрался поближе к краю кратера. Там он разглядел мерцающее пламя прикрытого тряпкой фонаря и расслышал приглушённые удары – кто-то бил кирками по камню.

Картер пополз влево вдоль обрыва – в ту сторону, где спуск был не так крут. Стенка чаши полого опускалась вниз. Миновав край, Картер продолжил путь на четвереньках. Красноватый песчаник, размытый водой, осыпался под его ладонями. Во времена правления анархистов в Иннмэн-Пике не переставая лили дожди, и, согласно последним донесениям, на дне кратера образовалось озеро. Хотя, судя по всему, на сегодняшний день вода успела просочиться сквозь землю.

Подобравшись поближе, Картер разглядел семерых человек в серых анархистских плащах. Они орудовали кирками и лопатами, возле них виднелись тачки. Один стоял на страже с винтовкой. Лица, озарённые светом фонаря, были бледны и угрюмы. Поначалу Картер решил, что они копают землю, но быстро понял, что на самом деле эти люди пытаются засыпать дыру посередине кратера.

Картер задумался. Итак, восемь мужчин, и все наверняка вооружены. Может, они что-то забрали из кратера – к примеру, легендарное сокровище Пика? Или хотят замести следы какого-то давнего преступления? Удостоверившись в том, что работы у анархистов ещё по горло, Картер решил, что успеет поднять на ноги население Иннмэн-Пика и арестовать злоумышленников.

Но стоило ему развернуться, как он наткнулся на девятого анархиста. Сверкнул занесённый для удара клинок, послышалось приглушённое ругательство. Картер выхватил из ножен Меч-Молнию и нанёс врагу удар снизу. Лезвие клинка взметнулось, рассыпая искры, и рассекло анархиста почти надвое. Тот и крикнуть не успел, а Картер уже повернулся к остальным.

Как только дозорный прицелился в Картера из винтовки, он произнёс Слово Власти – Фалан. Даже Хозяину Слова Власти Даются нелегко, и это Слово чуть не разорвало Картеру горло. Земля сотряслась, во все стороны распространилась золотистая, подёрнутая рябью волна, и свет её на фоне мрака был слепящим.

Как только волна достигла часового, винтовка выпала из его рук, и он бросился наутёк, крича от ужаса. Трое анархистов, стоящих ближе других, были сбиты с ног, фонарь упал наземь и погас.

Не дав врагам опомниться, Картер выхватил револьвер. Двое анархистов из четверых, что удержались на ногах, спрыгнули в незасыпанную яму, третий потянулся за пистолем, а последний застыл, не в силах пошевелиться от страха. Картер дважды выстрелил в анархиста с пистолем, тот выронил оружие и попятился, сжимая раненое плечо, а другой анархист наконец оправился от оцепенения и пустился наутёк.

Свечение, вызванное Словом Власти, мало-помалу угасло, вновь сгустился мрак, и тут те двое, что спрятались в яме, открыли пальбу. Их винтовки изрыгали пламя. Картер упал на землю и принялся стрелять вслепую. Вскоре в ответ на его стрельбу раздался вопль боли.

Скрытый во тьме, Картер уполз влево от того места, где прятались враги. Пули продолжали взрывать землю там, где он только что лежал. Через некоторое время пальба стихла.

Картер лежал неподвижно, стараясь не выдать себя. Другой бы на его месте при таком раскладе сил непременно сбежал, но Картера в Иннмэн привело интуитивное ощущение зла. Отступи он сейчас – и анархисты бы убрались отсюда, но тогда бы он ничего не узнал. Отступать он не имел права, да и сказать, что он был беспомощен, было нельзя. Из-за волнения он забыл о чудодейственных свойствах Дорожного Плаща. Плотно завернувшись в Плащ, Картер мог надёжно замаскироваться и стать тенью среди других теней. Первый анархист заметил его лишь потому, что он этого не сделал. Но сейчас Картер, немного успокоившись, вспомнил о Плаще и поспешил укутаться.

– Нашёл фонарь, – прошипел кто-то менее чем в десяти футах от него. Картер встал на четвереньки, готовый в любой момент вскочить на ноги.

И вскочил – как только чиркнула спичка. Отвлечённые светом фонаря и не способные разглядеть Картера, укутанного в волшебный плащ, двое анархистов заметили его лишь тогда, когда он навис над ними, возникнув словно из воздуха. Дорожный Плащ развевался на ветру, в одной руке Картер сжимал Меч-Молнию, в другой – револьвер. В первого Картер выстрелил не целясь, в упор, а второму нанёс удар мечом по горлу. Первый вскрикнул, второй застонал, и фонарь снова погас.

Картер отпрыгнул назад, как только послышались выстрелы из пистолей. Пули свистели по обе стороны от него. Он невидимкой скользнул влево и оказался почти в тылу у врагов. Бросившись наземь, он стал обдумывать своё положение. По его подсчётам, двое из семи анархистов сбежали, а пятеро либо убиты, либо ранены. Итак, оставались двое сбежавших. Расстановка сил значительно улучшилась.

Поднявшись на ноги, он крадучись пошёл вперёд, часто останавливаясь и прислушиваясь. Как только его глаза привыкли к темноте, он различил две человеческие фигуры. Анархисты жались к земле в нескольких футах друг от друга. Третий лежал в стороне от них, распростершись на спине и забросив правую руку за голову, и негромко стонал. Картер осмотрелся, но больше никого не заметил.

Он приближался бесшумно, полагаясь на защиту Плаща, а когда подошёл почти вплотную, рявкнул:

– Ни с места!

Тот, что лежал справа, повернулся на спину и испустил дух. В его груди зияли две огнестрельные раны. Второй вскинул руки и прокричал:

– Не стреляйте! Я сдаюсь! Сдаюсь!

Картер заставил его улечься, раскинув руки и ноги, затем подошёл к стонущему раненому и вынудил того проделать то же самое. Остальные, судя по всему, либо были убиты, либо разбежались.

Картеру ничто более не грозило, но его вдруг охватил озноб. Сегодня он убил столько человек, сколько не убил за всю свою жизнь. Он всеми силами боролся с дурнотой.

– Я – Хозяин Дома, – сказал он негромко, обращаясь к раненому. – Что вы делаете в Иннмэн-Пике? Что вы украли?

– Мы ничего не взяли, господин, – ответил раненый дрожащим голосом.

– Известны ли вам власть и могущество Хозяина? – спросил Картер. – Отвечайте правду, или на вас обрушится моя ярость.

– Заклинаю вас, господин мой, поверьте мне. Я не простолюдин, я профессор истории.

– Не похоже, чтобы вы здесь занимались историческими изысканиями. О человеке судят по его делам. Почему вы находитесь в Иннмэн-Пике?

Картер обнажил Меч-Молнию, и в сиянии клинка черты его лица стали резкими и жестокими. Он не собирался пытать несчастного, но должен был добиться от него правдивого ответа.

– Пощадите! Я все скажу! Все! Только пощадите!

Впоследствии Картер никак не мог вспомнить, как случилось то, что случилось в следующее мгновение. Внезапно его охватил жуткий страх – словно кто-то сжал цепкими пальцами его сердце. В тот же миг сотрясся воздух, и громадный светящийся лик замерцал во мраке. Однако свет этого лика был сосредоточен в нем самом, он не озарял окрестности. Прямо перед Картером возникло человеческое лицо в шляпе и капюшоне. От призрака веяло злобой, подобной пульсирующей волне, и Картер невольно рухнул на колени. Рядом с человеком в капюшоне возникло другое лицо – лицо Леди Порядок.

Но вот оба лика съёжились и исчезли, и их место заняла фигура в два человеческих роста – гладкая, словно вырезанная из камня, тень среди ночных теней. Она нависла над Картером и его пленниками. Пальцы призрака были подобны отполированным орлиным когтям, совершённым в своей жестокости. К Картеру потянулись жуткие когти.

Едва успев опомниться, он выставил перед собой Меч-Молнию. Ударившись о когти призрака, клинок рассыпал слепящие искры, и в лицо Картеру ударила волна обжигающего жара. Призрак завопил от боли и отшатнулся, меч Картера дрогнул, клинок потускнел, остыл и выпал из его руки.

Не теряя времени и не давая противнику опомниться, Картер призвал на помощь Слово, Дарующее Силу, – единственное из Слов Власти, которое делает своего повелителя сильнее, но затем отбирающее у него положенную дань. Седгатти. Земля сотряслась, рука Картера окрепла. Он подобрал меч и поднялся на ноги.

Призрак снова двинулся на Картера, навис над ним. Жуткий лик перекосила гримаса злобы. Но вот Картер воздел Меч-Молнию, и его свечение, подобное свету звёзд, разгоревшееся ярче прежнего, заставило злодея попятиться и закрыть глаза руками. Картер, не мешкая, нанёс удар сплеча. Глубокая резаная рана рассекла бедро врага, но из раны хлынула не кровь, а серый туман. Чудовище яростно взвыло и отступило к раненым анархистам.

– Создание Порядка! – вскричал Картер, и призрак замер на месте. – Ты стоишь перед Хозяином Дома, который повелевает тобой! Приказываю тебе прекратить сражаться со мной и вернуться туда, откуда ты явился! Призрак пошатнулся, словно от удара. Мстительно взирая на Картера, он воздел руки над анархистами, и тут же взметнулся Чёрный смерч и так же быстро исчез, а с ним – и сам призрак.

Картер резко развернулся, огляделся по сторонам, но его соперник испарился. Убедившись в том, что враг действительно исчез, Картер зажёг фонарь и осмотрел землю в том месте, где её взрыли когти призрака. Мерцающее пламя выхватило из мрака мертвенно-бледные лица анархистов. По спине Картера побежали мурашки.

Он не успел осмотреть раскоп: над краем кратера послышалось ржание лошади.

– Сокровище! – вскрикнул он и отскочил в сторону. В свете фонаря заплясали тени.

Картер перебрался через край воронки. Цокот копыт таял вдали, утихал скрип колёс. На мягкой земле отчётливо виднелись следы, и Картер торопливо пошёл в ту сторону, куда они уводили. Он шёл, спотыкаясь о кочки и благодаря судьбу за то, что в силах держаться на ногах. Добравшись до городка, он увидел повозку, мчавшуюся по широкой улице. В повозке сидели несколько человек. Не желая терять времени, Картер не стал таиться и открыто бросился вслед. Вскоре позади него послышались окрики стражников. Он оставил их без внимания, и почти сразу началась стрельба. Картеру стало не по себе при мысли о том, что его могут прикончить его союзники, но он бежал быстро, и скоро погоня осталась далеко позади.

Добежав до окраины городка, он последовал по единственной дороге, уводящей от Иннмэн-Пика. Бежал он ровно, размеренно, решив сохранить силы для сражения. Примерно в миле впереди, за стройными силуэтами корсиканских сосен, вздымались постройки Эвенмера.

Картер заметил повозку, стоящую под навесом, (Свет, лившийся из-за полуоткрытой двери, освещал взмыленную, тяжело дышащую лошадь. Помешкав пару мгновений, Картер задул фонарь и скользнул в тень сосен. Вскоре он подобрался достаточно близко для того, чтобы получше разглядеть лошадь. Он вовсе не был уверен в том, что поблизости не слоняются анархисты, однако, некоторое время понаблюдав за входом, подкрался к задней части повозки.

Она оказалась пуста. Грабители и вправду исчезли. Вынув из кобуры револьвер, Картер подбежал к полуоткрытой двери и резко распахнул се. Бледно-жёлтый свет хлынул во мрак ночи. Картер ступил в узкую тесную прихожую, миновал ещё одну дверь, держа палец на спусковом крючке и в любой миг ожидая нападения. Однако за дверью оказался совершенно пустой длинный коридор. Картер пошёл по нему. У его врагов было преимущество в несколько минут, однако, учитывая тот факт, что они везли свою добычу на повозке, теперь они тащили её в руках, а следовательно, не могли идти слишком быстро. Картер дошёл до места, где коридор разветвлялся, и в неуверенности остановился. Он вызвал в сознании карту Эвенмера и мысленно проследовал по хитросплетении) коридоров. Путь, уходящий влево, вёл к разнообразным комнатам и в конце концов выводил во внутренний двор, замыкавший Иннмэн-Пик. Путь вправо вёл в другие помещения Дома. Картер выбрал его и пошёл по коричневым унылым залам, вскоре оказавшись в неосвещённых переходах. Опустившись на колени, чтобы зажечь фонарь, он увидел вдали слабую вспышку света, но она сразу же погасла, и Картер уже не был уверен в том, что видел её.

Он прикрутил фитиль фонаря и прикрыл его полой плаща. Тусклый огонь, просвечивая сквозь ткань, творил на стенах коридора странные, причудливые созвездия. Картер побежал трусцой по тёмному коридору. Ему казалось, что впереди прыгают какие-то существа, и от этого было весьма не по себе. Он слышал только тук собственных шагов по истёртому ковру, своё тяжёлое дыхание, шум рассекаемого воздуха и тихое шипение фонаря.

Через некоторое время на его пути возникла винтовая лестница. Под ней коридор продолжался. Если бы Картер последовал по нему, то вскоре оказался бы на задворках Вета, где спавших в плен анархистов чаще всего отправляли на виселицу. Если бы Картер поднялся по лестнице, он попал бы на верхние этажи, а оттуда – либо к Длинному Коридору, либо к тёмным пределам юга.

Немного подумав, он спустился по ступеням вниз. Лестница обрывалась на следующем этаже, выводя на галерею с несколькими уровнями. Внизу, в зале, шипели газовые лампы, освещая затейливый рисунок плиток, которыми был выложен пол. В восточной стене виднелись высокие окна. По утрам эта комната, наверное, смотрелась чудесно. Картер понял, что покинул унылый Иннмэн-Пик и перешёл в искусно изукрашенную область Липпенхост – один из его протекторатов. Держась за поручень, Картер дошёл уже почти до конца галереи, и тут до него донеслись откуда-то сверху негромкие голоса и приглушённый звук шагов. Он быстро загасил фонарь и, высунувшись за поручень, попытался рассмотреть верхний уровень галереи.

Над головой проплыл свет занавешенного фонаря, но того, кто нёс фонарь, за поручнем разглядеть не удалось – впрочем, как и его спутников. Не разобрал Картер и слов, произнесённых вполголоса. Тем не менее он был уверен, что людей больше двух, а шумные выдохи и кряканья подсказали ему, что незнакомцы пронесли тяжёлый груз.

Нужно было забраться наверх, но верёвки у Картера не было – пришлось бежать к лестнице, довольствуясь лишь тем светом, что лился снизу. Картер был полностью уверен, что никто из врагов не попадётся ему на пути, и эта ошибка чуть было не стоила ему жизни: менее чем в десяти футах от него прогремел выстрел. Картер выстрелил в ответ и тут же услышал дикий, душераздирающий крик. Картер поспешил к противнику, зная по опыту, что нет никого опаснее раненого врага, однако анархист лежал мёртвый под опорной колонной. Картер не мог понять, как уцелел сам, но потом догадался, что жизнь ему спас Дорожный Плащ – анархист его не видел и стрелял вслепую.

Добежав до конца галереи, Картер промчался по лестнице на следующий уровень и вышел в зал, который поспешно пересёк, ожидая в любой момент нападения. Врагов не было. Картеру стало страшно: они приближались к настоящему лабиринту коридоров.

Он шёл крадучись и думал, что того и гляди может наткнуться на противника.

Когда Картер вышел на открытое пространство, он понял это лишь благодаря картам Дома, запечатлённым в сознании. Свет ламп, озарявших зал, давно померк позади. Картер шёл в полной темноте, прислушиваясь и стараясь дышать как можно тише, дабы расслышать чужое дыхание. В конце концов он обнажил Меч-Молнию. В стене, озарённой светом клинка, виднелось семь дверей. Мысленно сверившись с картой, Картер сразу отверг все двери, кроме двух, представлявшихся ему равновероятными. За обеими дверьми начинались лестницы, а дальше пути шли приблизительно в одном направлении, но завершались они на расстоянии многих миль друг от друга. Итак, совершая выбор, он мог рассчитывать только на удачу.

Картер открыл дверь. За ней была лестница – длинные пролёты чередовались с широкими площадками. Ступени устилала алая ковровая дорожка – мягкая, как бархат, поручни были вырезаны из красного дерева, стены оклеены обоями с рисунком в виде красных птиц-кардиналов. Когда-то, когда эти края были обитаемы, они были обустроены с шиком и комфортом, а теперь в свете волшебного клинка все казалось призрачным, и жёлтые глазки птиц недружелюбно посматривали с обоев на Картера. Он поёжился и ускорил шаг, почти побежал, бесшумно перепрыгивая через две ступеньки. От последней лестничной площадки, словно из дельты алой реки, вытекали багровые коридоры, из которых дальше вновь уводили лестницы, а за ними – новые коридоры, узкие, как речные протоки. Стены были увешаны картинами с изображением алых роз, и казалось, будто цветы растут по берегам. Но Картер знал дорогу: лишь единственный выход с верхних этажей мог вывести анархистов из этого крыла Эвенмера.

Когда наконец после бесчисленных поворотов Картер добрался до нужной двери, он обнаружил, что она крепко-накрепко заколочена железными пластинами. В отчаянии он помчался обратно, гадая, что за ужас таился за этой дверью, если кто-то её столь тщательно заколотил.

Потеряв два часа, он спустился вниз и стал подниматься на верхние этажи другой дорогой. На сей раз он отказался от осторожности, предпочтя скорость, и наконец оказался в длинном переходе. Дверей в Высоком Доме было не меньше, чем переходов в муравейнике, но теперь Картер точно знал, что анархисты должны двинуться в сторону Длинного Коридора и тем самым избегнуть прохода по самой населённой области низин Гена. Куда враги могли направиться оттуда, Картер предугадать не мог.

Он шёл всю ночь, а когда утреннее солнце позолотило оконные рамы и в его лучах заплясали пылинки, оказалось, что он все ещё пробирается по Кверни. Картер порадовался рассвету, хотя утренние лучи и напомнили ему об усталости. Он остановился – совсем ненадолго, только для того, чтобы перекусить вяленым мясом из дорожного мешка, а потом снова пустился в путь. Он так изнемог, что шёл словно во сне. Ближе к полудню Картер наткнулся на человека, греющего ноги у камина. Незнакомец предложил ему горячего чая и рассказал о том, что видел «четверых джентльменов в серых плащах, которые несли какой-то груз в мешке из рогожи на двух шестах, словно Ковчег Завета».

Приободрённый выпитым чаем и обрадованный тем, что верно идёт по следу грабителей, Картер шагал ещё три часа. По дороге он снова перекусил на ходу. Его враги наверняка тоже жутко устали, но останавливаться и не думали – их вела вперёд жестокая необходимость, превозмогавшая страх погони. День сменился вечером, а Картер так и не догнал анархистов.

Наконец, когда солнечный свет уже был едва заметён в оконных проёмах, он добрался до места, которое искал. Там он судорожно вдохнул, собрался с последними силами и вызвал в сознании Слово Власти. Оно далось ему не сразу – Словами Власти повелевать трудно, тем более что сказывалась ужасная усталость. Но вот это слово заполнило все его мысли, и буквы словно полыхнули жарким пламенем. Картер подпустил слово к губам и с усилием Произнёс:

– Тальгидин!

То было Слово Тайных Путей.

Коридор сотрясся, задрожали светильники. На дверце гардероба, стоявшего у стены, возник светящийся голубой квадрат – знак того, что за шкафом – потайная дверь. Картер открыл дверцу, нырнул внутрь шкафа, раздвинул висевшие там шубы и обнаружил тайный механизм, за счёт действия которого задняя стенка шкафа отодвигалась, а за ней открывался путь в тёмный коридор. Там Картер зажёг фонарь и закрыл за собой потайную панель. Стены коридора были голыми, от пола до потолка не более пяти футов. Картер шёл, пригнувшись, дощатый пол поскрипывал, Местами с потолка от сырости осыпалась штукатурка. Судя по карте, этот проход позволял срезать путь к Длинному Коридору, и Картер надеялся за счёт этого обогнать анархистов.

Два долгих часа шагал он по унылому, однообразному туннелю. Слово Власти истощило Картера, он брёл спотыкаясь, но вот наконец дошёл до потайной двери, открывающейся в Длинный Коридор. Выглянув через глазок в стене, Картер удостоверился, что поблизости никого нет, отпер дверь и вышел.

Он попал в часть Длинного Коридора, расположенную вдали от унылого Серого Клина. Ковёр на полу и обои здесь были приятного персикового цвета и слегка поблёскивали. Картер прикрыл дверь, ведущую в потайной проход. Она пряталась за картиной, изображавшей Илью Муромца, которого вёз в седельной сумке великан Святогор.

Картера охватили сомнения. Он надеялся опередить врагов, но не был уверен в том, что ему это удалось. Анархисты могли как отстать, так и обогнать его. Поскольку он не знал точно, куда они направляются, он мог их упустить. После недолгих раздумий он решил идти вперёд, надеясь встретить других путников, у которых можно узнать, не видели ли они анархистов. Вскоре Картеру повстречался гончар, кативший тележку со своим звонким товаром. Тот, оказывается, шёл по Длинному Коридору от самого Наллевуата, но анархистов не встречал. Уверившись в том, что враги остались позади, Картер повернул в обратную сторону. У него было искушение спрятаться за какой-нибудь дверью и дождаться анархистов. Близилась полночь. Он преследовал противников уже целые сутки, а до этого долго пробирался по Эвенмеру, но боялся залечь в засаду, страшась того, что задремлет и упустит грабителей.

Ещё три часа Картер шёл, словно сомнамбула, всеми силами стараясь не уснуть на ходу. В конце концов, когда он уже почти отключился, он услышал шорох впереди – там, где коридор плавно сворачивал. Картер выхватил револьвер, прижался к стене и крадучись двинулся вперёд.

Анархисты возились у открытого потайного люка посреди коридора. Картер насчитал троих. Четвёртый, судя по всему, уже спустился в люк. Один из троих стоял на страже, а двое пытались просунуть в люк тяжеленный мешок из рогожи. Часовой, ожидавший нападения с тыла, все своё внимание сосредоточил именно в этом направлении, и Картер сумел подобраться к врагам ещё на несколько шагов.

– Ни с места, – скомандовал он, наставив на анархистов револьвер.

Часовой резко развернулся и выхватил пистоль, но Картер уложил его метким выстрелом. Двое других бросились вниз по лестнице. Из глубины люка послышался вопль четвёртого, которого, видимо, придавило грузом. Грабитель, спустившийся в люк последним, попытался закрыть за собой крышку. Картер выстрелил, но промахнулся. Крышка захлопнулась, послышался лязг засова.

Подскочив к ней, Картер выхватил из ножен Меч-Молнию и нанёс сокрушительный удар. Блеснула ослепительная вспышка. Сгорела дотла часть ковра, обуглился пол, но материал, лежавший; – под досками, остался нетронутым. Картер в отчаянии и изумлении смотрел себе под ноги: мечу крайне редко не удавалось поразить набранную цель. Видимо, Длинный Коридор был построен из очень прочного материала. Картер убрал меч в ножны и вызвал в сознании карту Эвенмера. Путь, избранный анархистами, вёл по лабирингу, изобиловавшему бесчисленными поворотами. Даже неся тяжёлую ношу, через двадцать минут они могли забраться туда, где их крайне трудно будет найти.

– Тупица! – громко обругал себя Картер. Мало кому потайные ходы Эвенмера были знакомы так же хорошо, как Хозяину, он и не подумал, что враги могут воспользоваться ими. Понимая, что проиграл, Картер все равно не желал сдаваться. Невзирая на неимоверную усталость, он добрался извилистыми переходами до туннелей, которые избрали его враги, и ещё три часа тщетно преследовал их. В конце концов, измождённый до последней степени, он рухнул на пол в тесной нише и мгновенно заснул. Ему снились коридоры и убегающие анархисты.

Проснулся он на следующее утро довольно поздно. Сначала у него мелькнула мысль о возвращении в Иннмэн-Пик и осмотре кратера при свете дня, но теперь он находился почти на таком же расстоянии от Внутренних Покоев и решил послать весточку графу Эгису с приказом выставить у кратера дозор и ждать прибытия Хозяина. На этот раз Картер намеревался отправиться в Иннмэн-Пик не один.