Текст книги "Влюблен и очень опасен"
Автор книги: Джиллиан Стоун
Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
Рейф больше не мог это слушать. Он остановился и в недоумении уставился на свою спутницу.
– Фанни, господи, да ты все заводы доведешь до банкротства. И где тогда окажутся все эти детишки, которых тебе так жалко, вместе со своими родителями? Пойдут милостыню просить, да?
– Я уже приняла решение, Рейф.
– И какого мнения обо всех этих прогрессивных идеях был твой отец?
Фанни быстрым шагом пошла вперед.
– Мнение моего отца оставалось при нем. А я придерживаюсь своего мнения, – не оборачиваясь, бросила она через плечо.
Рейф выразительно хмыкнул.
– Он ведь говорил тебе, что ты доведешь его дело до ручки, да?
Фанни зажала уши и ускорила шаг. Она больше не желала его слышать. Ни единого его слова. Хотя, признаться честно, сама она все же задавалась вопросом о том, не являются ли ее планы в отношении семейного бизнеса Грейвил-Ньюджент, скажем, слишком смелыми. Но кое о чем отец ее даже не знал, разве что догадывался. Фанни всерьез увлеклась инженерным делом. Ее тянуло к технике. Ей нравилось дотошно разбираться в конструкции механизмов, вникать в суть изобретений. Чутье подсказывало ей, что будущее за машинами на электрической и паровой тяге. Она была убеждена в том, что на смену конным экипажам придут машины. Верила, что наступит время, когда всю самую тяжелую и рутинную работу по дому будут выполнять машины.
Отец ворчал, когда она пыталась доказать ему, что ее идеи имеют право на жизнь, но, уходя, пощипывал себя за усы – верный знак того, что ее слова заставляли его задуматься. Теперь, когда папы не было в живых, Фанни больше, чем когда-либо хотела претворить свои мысли в жизнь – сделать так, чтобы машины ее мечты производили на заводах Грейвил-Ньюджента.
Около получаса она шла молча, погрузившись в свои мысли. Рейф взял ее под руку, заставив ускорить шаг, когда они проходили мимо деревенской лавки. Редкие прохожие обращали на них мало внимания, но они все равно предпочитали идти по теневой стороне улицы. Наконец они дошли до перекрестка. Впереди высилась церковь, рядом с ней стоял дом викария.
Фанни остановилась.
– Куда теперь? – спросила она, пытаясь сориентироваться.
– На юго-восток, – ответил Рейф. Указатели в виде стрелок, прибитые к придорожному столбу, указывали на все стороны света. И три из четырех указателей – туда, куда нужно было Фанни с Рейфом. – Батгейт. Котбридж. И Глазго – тридцать семь миль.
От утренней прохлады давно не осталось и следа. День обещал быть жарким. Черное шелковое платье с турнюром мало подходило для прогулок, особенно в жару.
Рейф свернул с мощеной дороги на проселочную.
– Батгейт, насколько мне помнится, уже недалеко – за тем холмом. А где город, там и телеграф.
Вскоре они подошли к старинной церкви, окруженной могучими вязами, дававшими благодатную тень. Рядом с церковью, в тени, стоял скромный домик викария. Позади дома виднелись хозяйственные пристройки. Приподняв юбки, Фанни свернула с дороги на зеленую лужайку. Идти по траве было пусть не так удобно, зато приятно.
– Как тебя угораздило жениться?
Этот вопрос не давал ей покоя с тех самых пор, как Рейф огорошил ее своим признанием. Рейф не торопился с ответом. Пройдя немного вперед, он поднял камешек и запустил его в колючий куст терновника.
– Наше перемирие закончено, Рейф. И согласись, как пострадавшая сторона, я имею право на объяснения.
Рейф тоже сошел с дороги и, поравнявшись с Фанни, пожал плечами и сказал:
– Я даже не знаю, как тебе объяснить. И с чего начать, тоже не знаю.
Фанни остановилась и повернулась к нему лицом.
– Начни с чего хочешь. Времени у нас предостаточно. До того холма еще идти и идти. – Фанни приложила ладонь козырьком к глазам. – При таком солнце без широкополой шляпы я рискую обзавестись веснушками!
За амбаром викария Рейф остановился и стащил с бельевой веревки белое ситцевое платье в мелкий желтый цветочек. «Все, что угодно, готов делать, лишь бы не отвечать на вопрос», – раздраженно подумала Фанни.
– От души надеюсь увидеть веснушки на твоем носу, – бросил он через плечо и, оглянувшись, весело подмигнул.
– Больше ты ни на что не надеешься? – с сарказмом ответила Фанни.
Рейф усмехнулся.
– Я всегда обожал твои веснушки.
– Ты ведь не собираешься обокрасть жену викария? – сурово спросила Фанни.
– Готов поспорить, что это маленькое платьице впору его дочери, но никак не жене. – Рейф достал из кармана банкноту достоинством в один фунт и прикрепил ее прищепкой на веревку туда, где только что висело платье. Он также позаимствовал тонкую нижнюю юбку из прозрачной ткани.
Завернув нижнюю юбку в платье, он сунул сверток под мышку. Издалека донесся лай собак. Рейф и Фанни, не сговариваясь, повернули головы в сторону покинутого ими Броксберна.
– Они натравили на нас собак! – возмущенно воскликнула Фанни. – Не могу в это поверить.
– Похищена наследница индустриальной империи, возможно, человеком, выдающим себя за агента Скотленд-Ярда. Неудивительно, что они решили прочесать окрестности.
С этими словами Рейф схватил ее за руку, и они побежали прочь. Они мчались не останавливаясь, пока не перемахнули через довольно высокий холм. Оказавшись на другой стороне, Рейф и Фанни остановились, чтобы отдышаться. Фанни присела на камень возле ручья, что сбегал вниз к расположенному у подножия холма озеру.
Рейф посмотрел на нее, и Фанни, встретившись с ним взглядом, увидела в его глазах нечто такое, что наводило на мысль, что он собирается сказать ей что-то важное. Возможно, ответить на ее вопрос. Но, нет, он отвел взгляд в сторону, делая вид, будто бы разглядывает что-то в дальних полях.
Фанни вздохнула.
– Ладно, Фанни. Пять лет назад я совершил большую глупость. И в результате все кончилось очень плохо – одна молодая женщина умерла, а другая оказалась преданной. Увы, эта женщина, которую я предал, единственный на свете человек, который мне по-настоящему дорог.
Рейф повернул к ней лицо и посмотрел ей прямо в глаза, и такая неподдельная мука была в этом взгляде, что Фанни не выдержала и отвернулась.
– Не думаю, что это имеет для тебя хоть какое-то значение, – резюмировал Рейф.
Фанни сглотнула комок.
– Никто и подумать не мог, что у тебя есть женщина, а я и подавно.
Рейф вздохнул, и в этом долгом вздохе слышалось все – и горесть, и разочарование, и боль.
– Тот последний семестр в университете стал для меня сплошной черной полосой. Меня выгнали с экзамена, обвинив в использовании шпаргалки. – Рейф зачесал назад упавшую на лоб прядь. – Но я никого не обманывал, Фанни.
– Ну конечно, ты никого не обманывал. Не могу представить, чтобы ты был на это способен. – Она нахмурила брови. – Во всяком случае, в учебе.
Глаза его сверкнули. Фанни знала, что ей удалось задеть его за живое своей колкостью.
– Куратор завалил меня дополнительными заданиями. Я был вынужден бросить футбол. А потом из Квинсферри пришло письмо, из которого следовало, что денег на турне по Европе нет, и поэтому мне пришлось отказаться от поездки в Италию с тобой и… – Улыбка его промелькнула и тут же погасла. – И с твоей очаровательной компаньонкой кузиной Клер.
Рейф немного помолчал.
– Пойдем, Фанни, – предложил он, – спускаться всегда легче, чем подниматься.
Теперь до них доносилось лишь эхо собачьего лая, и, если сердце Фанни временами замирало, и ей становилось трудно дышать, то не от страха, а от тех чувств, что вызывал в ней рассказ Рейфа и связанные с ним воспоминания.
Рейф остановился, поджидая немного отставшую Фанни.
– Кто, по твоему мнению, самый близкий Клер человек? Самый близкий друг?
– У Клер есть подруги. – Фанни замедлила шаг перед крутым обрывом. – Но, пожалуй, своей лучшей подругой она считает меня. А почему ты спросил об этом?
Рейф помог ей спуститься.
– А кто ее самый близкий друг мужского пола?
– Найджел, конечно. К чему ты ведешь, Рейф?
– В то лето, когда ты путешествовала по Италии, я, как и Найджел, заканчивал университет. По случайному совпадению, а возможно, и не по такому уж случайному, он получал тогда много писем от Клер – раза в два или три больше, чем я получал от тебя.
– Ты же знаешь, как я не люблю писать письма.
– Это потому что ты совсем не дружишь с орфографией. – Он криво усмехнулся. – Дела мои шли из рук вон плохо, когда Клер прислала Найджелу письмо, в котором сообщала об одной интересной новости, которой Найджел с удовольствием со мной поделился. Она писала, что ты встречаешься с герцогом Графтоном. Еще она утверждала, что бурный роман развивается стремительно и в скором времени следует ждать предложения руки и сердца.
Эта новость меня окончательно добила, и я покатился под откос. – Рейф перепрыгнул с одного валуна на другой, перебираясь через впадавший в озеро ручей. – Осторожно, камни скользкие!
Фанни подобрала юбки и прыгнула следом.
– Но Клер хотела лишь тебя подразнить. Мы обиделись на тебя за то, что ты не поехал с нами, вот и решили… – Фанни закусила губу. – Честное слово, Рейф, я и представления не имела, что…
Узнав от Найджела о предательстве Фанни, Рейф почувствовал себя так, словно лишился единственного друга.
– Найджел предложил пойти в паб, – продолжал Рейф. – Залить, что называется, горе. – Глаза у Рейфа потемнели, как небо перед грозой. – Все начиналось вполне невинно. Пару пинт пива, чтобы выпустить пар, разве что тогда я выпил больше обычного. Найджел познакомил меня с девушкой. И тут уж, Фанни, случилось то, что случилось – я воспользовался ее благосклонностью, и через месяц мне пришлось за это поплатиться.
Несмотря на то, что Фанни успела благополучно перебраться на другую сторону и стояла на твердой земле, ее вдруг качнуло.
– Я понимаю, – пробормотала она. Рейф взял ее за руку и отвел подальше от усыпанного скользкой галькой берега на зеленую лужайку. Фанни выпустила его руку и пошла вперед.
– Фанни, я не знал, что делать и к кому обратиться. Я не мог откупиться – денег не было, да я бы и не стал этого делать. Хотя, – Рейф печально усмехнулся, – если бы в сундуках Сент-Олдуина завалялось бы хоть немного деньжат, родственники девушки, возможно, настояли бы на откупе.
– Но ты сохранил все это в тайне, Рейф. А потом ты… – Фанни остановилась посреди поля и обернулась. – Ты женился.
– Да, – со вздохом сказал Рейф. – Силии нездоровилось несколько месяцев. Да и вообще, здоровье к ней так и не вернулось. – Рейф рассеянно сорвал длинный стебелек. – Я совершил грех, и плодом этого греха стали лишь страдания и смерть. Я причинил много боли близким, навлек на себя их гнев и в конечном счете потерял друзей и семью. – Рейф прекратил ощипывать стебелек и, подняв голову, встретился взглядом с Фанни. – И свою невесту тоже.
Фанни видела его таким потерянным только раз. В тот вечер, когда умер граф. Судорожно сглотнув, она, запинаясь, сказала:
– Но ты так ни разу и не приехал домой, чтобы объясниться… Чтобы рассказать мне о том, что произошло. – Фанни стремительно зашагала вперед. В ее душе бушевала буря.
Рейф пошел следом.
– Только честно, Фанни. Как бы ты тогда восприняла мои слова?
Фанни стремительно обернулась.
– Как ты мог поверить, что я на такое способна? Чтобы я закрутила роман с Графтоном? Да это же полный абсурд! Мы с Клер просто решили пошутить, вот она и написала это дурацкое письмо! – Фанни пожевала губу. – Возможно, шутка не удалась. Но мы не желали тебе зла. – Фанни боролась со слезами. Ей было стыдно, она чувствовала себя виноватой перед ним. – Ты хоть знаешь, сколько лет было тогда герцогу Графтону? – Рейф хотел уйти от нее и от ответа, но она заступила ему путь и, ткнув его пальцем в грудь, повторила вопрос: – Так знаешь или нет?
Рейф долго молча смотрел на нее.
– Понятия не имею. Ему девяносто лет и он весь лысый?
– Ему было четырнадцать, и он рыжий, как морковка! И весь в веснушках!
Рейф смахнул слезу с ее щеки.
– Мне жаль, Фанни, что все так вышло. И я виноват. То, что сделали вы с Клер, не извиняет моей несусветной глупости.
Новая порция слез подступила слишком близко к глазам Фанни.
– Как же так получается: обманывал ты, а виноватой себя чувствую я?
Рейф обнял ее за талию и привлек к себе.
– Фанни, не надо. Из-за этого я и не вернулся домой. Я не хотел, чтобы из-за моих ошибок страдала ты или мои родственники. Я не хотел причинять вам лишнюю боль. Не хотел, чтобы вы чувствовали себя униженными.
Он попытался ее удержать, но она вывернулась и, оттолкнув его, пошла вперед. Старые раны напомнили о себе, но теперь к старой боли добавилась новая. Их связывали невидимые узы задолго до того, как встал вопрос о помолвке или свадьбе.
– Я думала, мы с тобой друзья, Рейф.
Рейф схватил ее за руку и потянул к себе, заставив развернуться.
– Я всегда был и всегда останусь твоим лучшим другом. Несколько лет назад я совершил самую большую ошибку в жизни…
– Громадную ошибку.
– Я потерял тебя, Фанни.
Слезы душили ее.
– Возможно, когда ты не поехал с нами в Италию, у меня закрались кое-какие сомнения, – медленно, с расстановкой, проговорила Фанни. Решение заглянуть в себя и дать оценку тому, что она там увидела, далось ей нелегко. – Ты никогда не говорил мне, что любишь меня.
– Ни мне, ни тебе так и не выпала возможность сказать эти слова. – Рейф вновь заключил ее в объятия. – Я люблю тебя, Фанни. Я всегда тебя любил и всегда буду любить. – Такой чудной улыбки на его красивом лице она еще никогда не видела – нежной, мечтательной, искренней. Он смотрел на нее так, словно она была ему дороже всего на свете. – И если бы я тебе сказал, что жалею о том, что так вышло, как только может о чем-то жалеть человек, ты бы мне поверила?
И случилось чудо, момент просветления. Странное, незабываемое ощущение. Да, она ему верила.
Рейф осторожно убрал волосы с ее лица.
– Я бы все сделал, чтобы ты сочла меня достойным себя.
Господи. Словно кто-то дернул вверх уголки ее губ. Лицо Фанни против ее воли расплылось в улыбке.
– Правда все?
Глаза его ярко блеснули.
– Все, что угодно.
Фанни сделала страшные глаза.
– Должна тебя предупредить, что впереди жестокие испытания.
Рейф кивнул серьезно, без улыбки.
– По-другому и быть не может.
– И еще, то, что я приму твои извинения, не означает полного прощения. Тебе следует ожидать… всплесков эмоций.
– Имеешь на них полное право. – Он крепко прижал ее к себе и не встретил сопротивления. – Ах, Фанни, если хочешь, проведи меня хоть по всем кругам ада, только дай мне шанс вновь завоевать твое сердце. – Рейф поднял ее на руки и покрутил над зеленым морем высокой травы, и над головой ее закружилось, завертелось безоблачное синее небо.
Фанни не удержалась и засмеялась, вторя ему:
– Я даю тебе шанс.
Рейф опустил ее на землю. Ни он, ни она не произнесли ни слова. Они замерли, словно чувствовали, что любое всуе произнесенное слово, любой жест способен разрушить волшебные чары. Рейф медленно попятился, затем развернулся и с ходу запрыгнул на древнюю каменную ограду. Фанни поднесла руку к глазам, защищаясь от солнца.
Рейф стоял на стене, возвышаясь над бескрайним зеленым морем, словно рыцарь на распутье. Благородный Сент-Олдуин на пороге главного испытания своей жизни. Фанни усмехнулась.
И словно угадав ее мысли, Рейф упруго соскочил со стены, приземлившись на соседнем пастбище. Пара длинношерстных шотландских коров и косматый крепконогий конь мирно пощипывали травку.
– Сдается мне, этот жеребчик выдержит нас обоих. – Рейф погладил коня по шее. – Да и поможет собак со следа сбить.
Фанни взглянула на небо. Солнце стояло высоко.
– Я больше не слышу лая, а ты? – Устроившись на стене, Фанни с сомнением рассматривала тяжеловоза. – И как ты собираешься управлять этим здоровенным парнем?
– Ах, Фанни. Может, тебя порадует, если я скажу, что на этот раз план у меня есть. Я запросто могу соорудить упряжь, воспользовавшись твоим турнюром и нижней юбкой.
Фанни подозрительно прищурилась.
– Издеваешься?
– Что ты! Как можно?
Ему не пришлось долго упрашивать. Фанни рассталась с модным аксессуаром и нижней юбкой быстро и без видимых сожалений. Пока Рейф возился с турнюром, приспосабливая его для новых целей, Фанни, следуя его указаниям, принялась за нижнюю юбку.
– Поразительно, как хорошо работает твоя голова, когда дело доходит до моего нижнего белья! – Держа полотнище зубами, Фанни отрывала лоскут за лоскутом, тут же связывая полосы крепкими узлами. Вскоре импровизированная упряжь была водружена на голову животного. Фанни с сомнением покачала головой. – Выглядит не слишком привлекательно, а работать-то будет?
Рейф взобрался коню на спину и, орудуя самодельными поводьями, заставил его сделать несколько пробных поворотов.
– Забирайся на стену, Фанни, – сказал Рейф и подъехал поближе. – Как тебе больше нравится – боком или по-мужски?
– Поздно скромничать, – проворчала Фанни и, забравшись на коня позади Рейфа, обхватила всадника за талию.
– Прекрасно. Теперь я могу рассчитывать на купание в озере в обществе обнаженной нимфы.
Глава 9
Фанни приподнялась на локтях, запрокинув голову. Сквозь дрожащую на ветру листву просвечивало голубое небо.
– Милости просим искупаться, детектив Льюис.
Рейф скинул рубашку и стащил брюки.
– Присоединяйся, Фанни. Побарахтаемся как в детстве. – Рейф с разбега плюхнулся в воду. – Фанни, ты слышишь?
Фанни аккуратно расстелила на траве украденное платье и нижнюю юбку и пошла собирать клевер на полянке – что бы ни делать, лишь бы не смотреть в ту сторону, где плескался Рейф.
– Конечно, я тебя слушаю.
– Искупайся, тебе же хочется. Обещаю к тебе не прикасаться.
– Ты считаешь меня совсем глупенькой? Не дождешься. – Фанни сбросила одну туфельку и принялась расстегивать другую. – Тебе меня больше не провести, Рейф.
– Окунись, у тебя сразу поднимется настроение. – С этими словами Рейф поплыл. Фанни обернулась, приготовившись высказать все, что о нем думает, но вместо слов у нее вырвался вопль. Рейф обернулся, застав Фанни врасплох. Глаза у нее были широко распахнуты то ли от ужаса, то ли от восхищения.
– Красивый у меня зад, да? – насмешливо поинтересовался Рейф.
Фанни опустила глаза.
– Если ты сам так считаешь…
– Лондонские барышни мне часто об этом говорили. – Рейф нырнул на глубину, брызги полетели во все стороны, досталось и Фанни. Холодные брызги отчасти остудили горящие щеки. Фанни вдруг подумала, что не отказалась бы быстренько окунуться, пока Рейф плавает на глубине.
Фанни дождалась, пока Рейф доплывет до середины озера, и, присев на валун у самой кромки воды, принялась снимать чулки. Затем опустила в воду босые ноги.
И вдруг совсем рядом из воды показалась голова Рейфа. Фанни чуть было не свалилась в озеро от неожиданности.
– Ты меня напугал.
Рейф тряхнул мокрыми волосами.
– Признаюсь, я рассчитывал на то, что ты упадешь.
Фанни, разозлившись, швырнула в него чулки. Рейф поймал их на лету.
– Хочешь, чтобы я их постирал? Идет. Засчитывается как первое испытание.
Фанни тут же пожалела о содеянном.
– Рейф, прошу тебя, не надо…
Рейф окунул чулки в воду и принялся их тереть друг о друга, приговаривая:
– Что хотела, то и получила.
Фанни стояла на валуне с протянутой рукой.
– Верни мне мои чулки!
Рейф распрямился в полный рост и пошел к берегу. На этот раз она отворачиваться не стала, и в этом была ее ошибка. Вода стекала с его волос на грудь и вниз, по мускулистому телу…
Фанни попятилась, с трудом заставила себя поднять глаза и встретилась с ним взглядом.
Рейф Льюис не собирался нагонять на нее страх. Фанни вновь опустила глаза и вновь подняла взгляд.
– Ты страшно гордишься собой, верно?
Изумрудные глаза вмиг потемнели, в них появилось нечто хищное. Он подошел еще ближе, размахивая членом, как мечом. Выжав ее чулки, он протянул их Фанни.
– Фанни, твои щеки пылают и весь лоб в испарине, – констатировал Рейф. Склонив голову набок, он пристально смотрел на нее. – Я бы сказал, что ты выглядишь так, как обычно выглядит женщина, готовая кончить. И несмотря на то, что мне хотелось бы думать, будто твое возбужденное состояние имеет прямое отношение ко мне, я бы все равно советовал тебе охладиться. Немедленно. – Рейф вышел из воды. Совершенство форм его обнаженного тела завораживало. – Я буду стоять к озеру спиной.
Фанни прикусила губу.
– Поклянись жизнью гвардейцев Сент-Олдуина!
Рейф повернулся к ней спиной.
– Клянусь.
Вероятно, упоминание Фанни воображаемой армии из их детских игр было добрым предзнаменованием. Как и то, что она раньше обмолвилась об их дружбе. Пожалуй, он и так немалого добился, но не собирался останавливаться на достигнутом. Храбрая сердцем, во всех смыслах выдающаяся женщина подарила ему второй шанс, и этот шанс он не имел права упустить.
За его спиной послышался вздох.
– Пожалуй, я все-таки искупаюсь. – Донеслось характерное шуршание. Рейф живо представлял процесс раздевания. – Ты думаешь, собаки нас найдут? Не слишком удобно удирать от них по пересеченной местности голышом.
Замечание Фанни подогрело его воображение. Рейф с удовольствием представлял себе Фанни, бегущую голышом по сиреневым вересковым волнам. Прочистив вдруг осипшее горло, Рейф сказал:
– Уже пару часов, как я не слышу звуков погони. Похоже, собак увели.
Рейф подавил желание украдкой подглядеть за Фанни. Он дождался, пока не услышит плеск. Да и купаться голой она не станет – наверняка вошла в воду в нижнем белье.
Рейф скосил глаза на камень, на котором она раздевалась. О Господи! Рубашка и панталоны лежали сверху! Как это похоже на Фанни – уж если она на что-то решилась, то сделает все по полной программе. Рейф успел охватить взглядом ее прелестную попку до того, как она погрузилась под воду. И две чудные ямочки пониже поясницы. Взгляд его скользнул по тонкой талии и лопаткам, которые так хотелось поцеловать. Перед тем как погрузиться в воду, она подколола волосы, открыв шею.
Послышался блаженный вздох – похоже, прохладная вода оказала умиротворяющее воздействие на ее тело и дух. Фанни плавала кругами недалеко от берега.
– Ты поклялся жизнями наших солдат, что не будешь поворачиваться к воде.
Рейф схватил ее платье и прикрыл причинное место.
– Ах, озерная нимфа еще и разговаривает! – Присев на корточки, он принялся аккуратно складывать ее панталоны. – Рискуя погибнуть, войска уговорили своего командира подсмотреть за нимфой хоть одним глазком.
Бледные плечи показались из-под воды, заодно с самой очаровательной из улыбок, которую он видел на ее лице за последние часы – нет, годы. Фанни плавала, постепенно расширяя круги уверенными, мощными гребками, а потом поплыла на середину. Рейф воспользовался ее траурным платьем как полотенцем и натянул подштанники.
– Должен сказать, вы прелестно сложены, мисс Фрэнсин Грейвил-Ньюджент. – Он завязал тесемку на подштанниках.
– И в чью пользу сравнение? Я говорю о лондонских барышнях, которых так восхищают ваши мужественные ягодицы.
Рейф превратил ухмылку в гримасу.
– Прости, что я над тобой вот так подтрунивал. Я был неправ.
– Я не принимаю твоих извинений.
– Почему?
Фанни ополоснула лицо водой.
– Потому что не услышала в нем чистосердечного раскаяния.
Ее силуэт просвечивал под водой, и того, что видел Рейф, было достаточно, чтобы его воображение разыгралось не на шутку. Она обладала роскошными формами, обескураживала своей прямотой и завораживала.
– Накупалась?
Фанни смахнула капли воды со щек и кивнула. Он поднял ее траурный наряд и, стоя за импровизированной ширмой, живо представлял, как она выбирается из озера на берег. Он едва держал себя в руках. Еще мгновение, и… Фанни выхватила у него из рук платье-ширму.
– Не мог бы ты принести мне украденное платье и нижнюю юбку? – попросила Фанни, быстро прикрывшись черным платьем.
Рейф надел рубашку и брюки и быстрым шагом вернулся туда, где Фанни расстелила на траве белое платье в цветочек и прозрачную нижнюю юбку. Когда он вернулся, на ней уже была рубашка и панталоны. Вытерлась она не насухо, и потому намокшая ткань сделалась прозрачной и липла к телу. Рейф судорожно сглотнул.
Фанни надела нижнюю юбку, затянула тесьму и, надев платье, повернулась к нему спиной, чтобы он застегнул пуговицы на спине.
– Ты так и не ответил на мой вопрос.
– Я никогда бы не стал тебя ни с кем сравнивать, Фанни, – с убедительной искренностью сказал Рейф и, поколебавшись, добавил: – И эти барышни не вполне леди.
Фанни стремительно обернулась и выразительно подняла бровь.
– Шлюхи?
– Может, лучше назвать их женщинами с опытом? – Рейф знал, что ступил на зыбкую почву. Фанни была любопытна. – По борделям я не ходок, но есть и просто доступные женщины. Куртизанки.
– От них все равно можно подцепить заразу.
– Нет, если правильно пользоваться защитными средствами.
Глаза ее весело блеснули.
– Французское письмо? – с ухмылкой уточнила она.
– А, так ты все об этом знаешь?
– Не то чтобы все. Так, слухи, сплетни. – Фанни хмыкнула. – Многие суфражистки весьма серьезно относятся к теме контрацепции.
Рейф продолжал возиться с мелкими обтянутыми тканью пуговичками.
– Вдохни поглубже, – приказал он.
Фанни обхватила ладонями талию и, отведя плечи назад, втянула живот.
– Будь на тебе корсет, оно бы легче застегивалось, – констатировал Рейф.
Фанни презрительно фыркнула.
– Это Бог покарал нас за воровство.
– Тех денег, что я оставил на бельевой веревке, хватит викарию, чтобы целый год одевать своих женщин в шелка.
Процесс одевания затянулся, и Фанни начала терять терпение.
– И для чего только мужчины ходят к шлюхам? Что они с этого имеют?
Рейф едва не поперхнулся.
– Фанни, не смеши меня.
– Помимо очевидного.
Эти мелкие пуговицы действовали Рейфу на нервы. Он и так был на взводе, а тут еще и назревала дискуссия с девственной барышней из хорошей семьи о… О чем? О сексуальном удовлетворении?
– Очевидного, как ты изволила это назвать, более чем достаточно. Почему дамские наряды снабжают таким количеством мелких пуговиц?
Фанни звонко рассмеялась.
– Чтобы выводить из себя повес, которым вечно невтерпеж их расстегнуть.
Что ему всегда нравилось в Фанни, так это ее умение его рассмешить. Он поцеловал ложбинку между ее лопатками.
– Раз уж ты подняла эту неприличную тему, то знай – дамы полусвета часто бывают весьма искусными в обучении наслаждению.
– О чьем именно наслаждении идет речь?
Рейф почувствовал, что ему пора отойти немного назад, если он не хочет, чтобы с ним случился конфуз.
– Ты что, решила довести меня до ручки?
И снова этот смех, похожий на звон колокольчиков.
– Приведи пример, пожалуйста.
– Есть такие тайные места на человеческом теле, которые отзываются на ласку, на поцелуи. Места, которые легко возбуждаются.
– Например?
– Я могу заставить тебя почувствовать такое приятное покалывание там, где ты меньше всего ожидаешь.
– Покажи. – Голос ее вдруг стал чувственно хрипловатым, и Рейф невольно усмехнулся. – Хотя бы одно такое место.
Он понизил голос до шепота и придвинулся ближе:
– Или три, или ни одного.
Она бросила на него грозный взгляд через плечо.
– Я сказала одно.
– Три. – Его шепот вызвал у нее дрожь. – Помни, что я рангом выше тебя, лейтенант.
В ответ тишина.
Он представил себе, как пухлая нижняя губа прогибается под нажимом перламутровых зубов. Затылок ее порозовел. Интересно, и щеки тоже? Потемнели ли и расширились ее зрачки от предвкушения, участилось ли и стало ли мелким ее дыхание?
– Ай-ай-ай. Струсила под огнем?
– А ты все раздуваешь щеки от важности, капитан? – Фанни вздохнула. – Ладно, три так три.
– Повернись ко мне.
– Не буду. Ты сказал, что такие места на теле есть повсюду. Скорее, а то я передумаю.
– Вся соль в том, чтобы не торопиться. – По счастью, до затылка ему оставалось пройти еще десять пуговиц. Он приспустил платье с плеч, приобретших цвет спелого персика.
Проведя губами по бархатистой коже предплечья, он двинулся к затылку. Фанни вздохнула и резко втянула в себя воздух.
– Раз, – пробормотал Рейф, продолжив путь по стройной шейке вверх к уху. Он улыбнулся – волоски на коже встали дыбом и защекотали его нос. – Два, – прошептал он ей на ухо.
Он поцеловал ее за ушком и тут же лизнул это место.
Фанни крупно вздрогнула всем телом.
– Три. – Рейф не видел причин для прекращения урока и потому приподнял ее юбку и, наклонившись, едва касаясь, провел пальцем в ложбинке под коленом.
Фанни отпихнула его.
– Ты меня убедил.
Фанни прижала к щеке тыльную сторону ладони. Похоже, юной леди снова сделалось жарко, но на этот раз не от солнца. Рейф ретировался. Подыскав холмик в тени, он сел на него и принялся натягивать ботинки, поджидая, пока Фанни закончит одеваться.
Фанни встряхнула влажные чулки и посмотрела на него.
– Доволен собой, да? – досадливо спросила она.
Рейф всплеснул руками, изображая недоумение.
– Не прикидывайся простаком, детектив Льюис. И, прошу тебя, не строй иллюзий. Из того, что только что произошло, ровным счетом ничего не следует.
– Я полностью отвечаю за свои действия, – заверил ее Рейф. Он хотел усмехнуться, но отчего-то не сумел. – Я тронул тебя за живое, или всего лишь нащупал слабое место? Брешь, так сказать, в обороне?
Фанни закатила глаза.
– Разве мы не договорились, что ты должен пройти через череду испытаний, чтобы вернуть свое доброе имя, капитан Вихрь? – Фанни сунула босые ноги в туфли.
– И какие еще испытания вы для меня приготовили, лейтенант Сорвиголова?
– Даже не знаю, с чего начать, Рейф. Может, с этого? – Фанни приподняла подол и выставила аккуратную маленькую ножку.
Рейф опустился на колено, готовясь застегнуть пряжки на туфельках.
– Я готов бесконечно совершенствоваться в умении застегивать эти чертовы мелкие пуговицы.
– Притом что, как я полагаю, тебя куда больше прельщает перспектива их расстегивать… – Он поднял глаза и встретился с ее смеющимся взглядом. – Ну так как? – Фанни приподняла согнутую в локте руку и завела ее за спину.
Рейф намек понял.
– Ах да, мои испытания еще не закончены, – со вздохом сказал Рейф и приступил к застегиванию оставшихся пуговиц. В зеркальной глади озера отражались постройки на дальнем берегу. – Кстати, я хочу попытаться найти для нас ночлег и кое-какую еду. Но, когда мы постучимся в дверь вон того фермерского дома, нам надо бы иметь наготове правдоподобное объяснение тому, как мы тут оказались.
– Ах, опять придется лгать. Сколько можно! – У Фанни заурчало в животе – то ли от отвращения к обману, то ли от голода.
Рейф взял ее за плечи и развернул к себе лицом.
– Если ты хочешь остаться в живых, придется тебе назваться моей женой… или сестрой, – Рейф едва не закашлялся, словно слова эти встали у него поперек горла, – на этот вечер.
– Ну что же, раз так надо… – Фанни сдула со лба упавший завиток и прикусила губу. – Может, скажем, что ты вез свою сестру, то есть меня, на вокзал, но коляска…
– Сломалась?
Фанни покачала головой.
– Ты решил показать, на что способна пара недавно купленных тобой коней.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.