Текст книги "Чумазая принцесса"

Глава 30. У бандитов

И вот сижу я, крепко привязанная к стулу, с пластырем на губах и недоверчиво спрашиваю себя: «Неужели они меня вправду прикончат, как обещали?!»

Возможно, так оно и будет. А все потому, что их главарь уронил свою сигару и стал разыскивать ее одной рукой. И та наткнулась на мою ногу (мне ее некуда было отодвинуть, места под столом было в обрез), а он все лезет своей настырной рукой, пришлось окоротить ее. Он, конечно, не ожидал этого, отдернул ужаленную руку, выронил из другой зажигалку, отшвырнул кресло и объявился передо мной всей своей согнувшейся массивной фигурой.

Я старательно натягивала коротковатое платье и примирительно улыбалась. Озадаченно поморгав, главарь велел мне вылезать, показаться обществу.

Общество заметно оживилось при моем появлении и начало высказываться, кто я такая, потому что все они впервые меня видели. Мнения были разные, постепенно сошлись на том, что проныру-шпионку необходимо допросить.Их главарь мистер Барези велел мне говорить.

– В общем, зачем вы Джосайю Мэнсфилда подставили?

– Кто это? – покосился мистер Барези на своего тщедушного подручного с оттопыренными ушами. Тот что-то быстро ему зашептал.

– Продолжай, – кивнул мистер Барези.

– Вот поэтому я здесь. Поговорить хотелось, может, ваши свидетели откажутся от ложных показаний, скажут, что ошиблись, а потом кто-нибудь вспомнит, что видел, как подозрительный прохожий крутился возле машины Мэнсфилда и засовывал туда наркотики. Я бы вам тогда компрометирующую вас пленку отдала.

Мистер Барези взял у меня пленку.

– Сильвия где? – спросил он.

– Ваша невестка в моей машине у «Пеликана». Я ее хлороформом отключила, чтобы одежду со шляпой забрать. И ваши охранники не виноваты, у нас рост почти одинаковый, и сморкалась я часто, к тому же этот парик кого угодно может ввести в заблуждение.

– Сними его.

Я сняла.

Общество опять оживилось, но мистер Барези приказал всем заткнуться и подал знак.

Двери отворились, пропуская рослого детину, в котором я без труда узнала Длинного Луку, но ничем не выдала, что мы с ним знакомы. Он тоже просто подошел ко мне, профессионально обыскал и отвел в другую комнату, где заклеил мне рот пластырем, отобрал вторую пленку, надежно привязал к стулу и велел не бояться.

Сижу я уже целый час и изо всех сил стараюсь, но все равно как-то побаиваюсь, еще пить отчего-то ужасно хочется, наверное, на нервной почве из-за позорного провала.

Что теперь Минни скажу? Она же на меня одну надеялась! А я не оправдала ее последних надежд!

От отчаяния я стала обдумывать план побега Минниного мужа в Мексику. План составить мне не удалось, потому что пришел Лука, молча развязал меня и повел за собой. По дороге нам никто не встретился.

Когда мы немного отъехали, он сказал:

– Принцесса, хозяин приказал избавиться от твоего тела.

– Ты уже от кого-нибудь избавлялся?

– Нет.

– Значит, я у тебя буду первая?

– Нет. Пожалуй, с тебя. Принцесса, я не начну.

– Но ты сильно рискуешь!

– Это так.

– Почему ты на них работаешь?

– Кому-то надо.

– Допустим, но ты всегда был порядочным человеком, не то что Фрэнк. А давай вместе убежим?

– Нельзя. Я должен остаться. Сейчас, Принцесса, я начну притормаживать, ты прыгнешь и спрячешься в той лачуге. Будешь сидеть тихо, как мышка, пока за тобой не придут. Приготовься… Прыгай!

Скатившись вниз по откосу, я понеслась к указанной лачуге. Но замерзнуть и заснуть мне там не удалось. Через четыре часа рядом послышались быстрые шаги. Я осторожно встала и, затаив дыхание, с бешено бьющимся сердцем приготовилась к самому худшему, которое в этот раз обошло меня стороной. Меня только схватили и твердой ладонью заткнули рот, чтобы я не вздумала кричать от радости, потому что это был Фрэнк, я его узнала, когда он сухо сказал:

– Не советую дергаться, Рыжая. Он снял с себя плащ, надел на меня и повел за собой.

Дошли мы благополучно, только когда мы сели в машину, лицо у Фрэнка было такое, какого я никогда у него не видела – абсолютно бесчувственное. Он даже ни разу не повернул ко мне голову посмотреть: перевела я дух или нет, и каково мне после всех испытаний.

– Ну, – холодно бросил он.

– Я не собираюсь тебе рассказывать! Это тебя теперь не касается! – отрезала я.

– Может, тебя высадить?

– Вот, вот! – горько сказала я. – Ты только на это и способен! Почему ты велел своей охране спустить меня с лестницы? Даже выйти не захотел посмотреть, как выполняется твой приказ. У меня не осталось другого выхода, как обратиться к мистеру Барези. Тебе Лука позвонил? Мне его жаль, ты бы помог ему оттуда выбраться. Знаешь, Фрэнк Ловайс! – раздраженно воскликнула я, – меня выводила из себя его ледяное безразличие. – Это из-за тебя я второй раз разбила коленку, можешь полюбоваться, но я не стану предъявлять тебе иск, если ты вмешаешься и поможешь Минни-ному мужу. Тебе это ничего не стоит сделать. Минни мне говорила, что Фил ей говорил, ты пользуешься в преступных кругах огромным влиянием! Я не могу вернуться к Минни с пустыми руками и одной разбитой коленкой! Ты поможешь ее мужу?

Фрэнк не ответил. Лишь перед тем, как высадить меня у своего самолета, сказал, что освободит Мэнсфилда при условии, если я не буду попадаться ему на глаза.

Он выполнил свое обещание: освободил Джо и вытащил Луку, которого и вытаскивать, оказывается, было вовсе не нужно, он там по совместительству федеральным агентом работал.

Глава 31. Бешеный Дик

Во время моего отсутствия в корпорации произошли примечательные события: нашу группу неожиданно посетил Бешеный Дик, поразивший Винса вежливостью своих манер; нам прибавили жалованье и четырех основных сотрудников с их помощниками Бешеный Дик пригласил на три дня на свое ранчо для мозговой атаки на будущий проект. В числе приглашенных были мы с Винсом.

На ранчо нас встретила экономка миссис Адаме, энергичная средних лет женщина. Провожая в отведенные нам комнаты, миссис Адаме рассказала о распорядке дня и сообщила, что на ранчо разводят и занимаются объездкой арабских скакунов.

Вещей с собой я взяла немного. Быстро распаковав свой багаж, вышла из дома осмотреть окрестности.

Прежде всего мне захотелось взглянуть на лошадей. Для меня, выросшей в городе и мало выезжавшей в сельскую глубинку, лошади были довольно экзотическими домашними животными.

Поэтому меня не могла не поразить сцена, которую я увидела в… (не знаю, как правильно это место называется), ну, в таком огороженном месте. Там какой-то бесчеловечный ковбой стегал лошадь рабовладельческим кнутом. Она шарахалась от него, тревожно ржала и вставала на задние ноги в белых чулках.

– Что она вам такого сделала?! – возмущенно вскричала я, хватая распоясавшегося молодчика за руку.

Он обернулся. Я его узнала, хотя он был не в каске и ботинках, а в белой стетсоновской шляпе и сапогах.

– А-а! Это вы опять! – негодованию моему не было пределов. У меня даже все слова куда-то подевались.

Воспользовавшись этим, он перехватил инициативу.

– Леди, до того, как вы спустите на меня вашу свору, я желаю представиться, надеюсь, это поубавит ваш пыл. Я – Ричард Твикхэм, Бешеный Дик. В свое время вы застали меня врасплох, однако еще один дешевый трюк вам не удастся! Я ясно выражаюсь?

Ощупав глазами его вздутые бицепсы и заглянув в его желтые глаза, где светилась решимость не задумываясь переломать мне кости, я кивнула.

– Так-то оно лучше, – сказал он. – Предлагаю взять тайм-аут и поговорить насчет того, чем я вам в этот раз не угодил.

– Вы, мистер Твикхэм, без зазрения совести хлестали несчастное животное! И не пытайтесь отрицать, я вас схватила с поличным!

– О кей! Похоже, вы меня таки загнали в угол… Что ж придется вам влезть в шкуру несчастного животного.

Я не успела спросить: каким образом я буду влезать, когда я не знаю, как это делается; как он, отойдя на несколько шагов внезапно резко взмахнул своим страшным кнутом, который выстрелил прямо в меня!

Силы небесные! Я и зажмуриться не успела, но… кажется… пока нигде не болит… и крови еще не видно.

– Это вам! – проговорил Твикхэм, поднимая с земли срезанные у моих ног белые цветы.

– Мерзавец! – взвизгнула я, отталкивая его данайскую руку с цветами. – Как вам в голову такое могло прийти?!

– Чем вы недовольны?

– Как чем?! Я даже подготовиться испугаться не успела!

– Не вижу причин для истерики, я вас не задел и не мог задеть, я вполне уверенно владею хлыстом.

– Довольно, мистер Твикхэм! С вами говорить бесполезно! Это редко случается, но относительно вас слухи нисколько не преувеличены! – я с достоинством повернулась и зашагала к дому.

Он меня скоро догнал.

– Леди, ваш театральный уход не означает ли, что вы собираетесь удрать?

– Если вы намекаете, что я должна подать заявление об уходе, то вы сильно ошибаетесь! Мне нужна работа, и если вы меня уволите, я подам на вас в суд!

В эти дни у меня с Твикхэмом стычек больше не было, на людях он держался сдержанно, а наедине с ним я не оставалась.

Выйдя на работу в контору, я была настороже, но мои опасения не одтвердились: он меня не выживал из своей корпорации, а как бы, наоборот, вел себя подчеркнуто вежливо при встречах, они у нас случались теперь почти каждый день, поскольку Твикхэм взялся лично руководить нашим проектом, впрочем, может быть он казался вежливым намеренно, чтобы у меня не нашлось свидетелей для обвинения в суде. Однажды, когда он меня пригласил с ним поужинать, я его об этом прямо спросила.

С минуту помолчав, он сказал, что встреча со мной заставила его кое-что переоценить и взглянуть на себя со стороны; он думает, что во многом был не прав и намерен со временем исправить сложившееся о себе негативное мнение.

Я скептически заметила, что это будет нелегко сделать.

Он сказал, что понимает трудность задачи, но приложит все необходимые усилия для преодоления собственных недостатков.

Постепенно он на самом деле превратился в приятного, обходительного человека. А когда Твикхэм купил дом наших соседей, переехавших в Аризону (ему наш район очень понравился), мы стали дружить домами. Правда, не всегда для моего дома близкое соседство с домом Твикхэма было полезным.

Как-то раз к Ричарду приехали погостить его племянницы-двойняшки, и мой Ларри в одну из них смертельно влюбился, не знаю только, как он отличал предмет своего обожания. Будучи на два года старше Ларри и на голову выше, Батти Богарт замечала его не ранее того, когда никакого другого мальчика постарше поблизости не находилось.

Бедный Ларри страдал, но не идти же мне было к Ричарду с требованием приструнить негодницу. У меня был настоящий праздник, когда эта заноза укатила в свою школу, в Швейцарию.

Глава 32. На борту «Розы южных морей»

За год работы в корпорации я добилась продвижения по службе: меня из помощников перевели в ведущие сотрудники юридической группы. Круг моей деятельности значительно расширился.

Например, сегодня у нас запланировано важное мероприятие на борту многопалубной яхты, известной под названием «Роза южных морей». На «Розе» мы должны уговорить противную сторону заключить соглашение к обоюдной выгоде сторон на наших условиях. И что самое замечательное – с их стороны соглашение будет подписывать не кто иной, как Фрэнк Ловайс. Мы сначала думали, что подпишет его вице-президент Гарет Фостер, но вчера стало известно, что, очень вероятно, прибудет сам Фрэнк с супругой.

На яхту все приглашены с супругами, потому что это не какая-то рядовая встреча, а как бы еще торжественно-праздничная, призванная заложить прочный фундамент отношений на долгие годы между партнерами. Трое суток будем закладывать.

К четырнадцати часам все прибыли, кроме Фрэнка. Фостер заметил, что он уже не появится, и ушел, а я осталась и залезла на верхний мостик. Мне не верилось, что Фрэнк не приедет, если мне очень хочется с ним повидаться, несмотря на его черствое поведение в последнюю встречу. Я ему давно это простила, как только он Минниного мужа освободил. Поэтому, прохаживаясь по мостику, попросила Пресвятую Деву что-нибудь немедленно предпринять; и когда на пристань вкатился длинный черный лимузин и из него вышла сногсшибательная женщина с Фрэнком, это меня не удивило.

– Э-ге-гей, Фрэнк! – перевесившись через перила, крикнула я, но среди шума, с такого расстояния он меня не услышал.

Я отказалась от бесполезных попыток. С удовольствием поглядывая, как они вместе красиво идут. Что ни говори, шикарный тип этот Фрэнк!

Они ступили на трап.

– Эй, Фрэнк! – сложив ладони рупором, еще раз крикнула я и помахала рукой перед тем как спуститься на палубу.

Я бежала к Фрэнку и улыбалась, а когда добежала, то продолжая радостно улыбаться, мельком оглянулась, выискивая, отчего это Фрэнк сердито скривился, будто увидел что-то чрезвычайно неприятное и до смерти надоевшее, но в том направлении ничего такого отвратительного не было, не считая меня. Это я не сразу поняла, продолжая щедро от всей души улыбаться, даже когда он зло чертыхнулся.

– Что-нибудь случилось? – спросила я, ничего не понимая.

– А ты как думаешь, дорогуша?

– Ты разве не рад? – удивилась я, все еще отказываясь понять очевидное.

– С чего радоваться?! Говори, куда влипла!

– Никуда, – растерянно, с глуповатой улыбкой пробормотала я.

– Так какого черта ты здесь делаешь? Когда-нибудь ты оставишь меня в покое или нет?!

Тут я наконец все поняла. Он серьезно в прошлый раз сказал, что мне нельзя с ним встречаться. Хорошо же!

Перестав улыбаться, я успокоила его:

– Я думала, ты под влиянием минуты это сказал, но теперь вижу, что ошиблась.От тебя, Фрэнк Ловайс, мне ничего не нужно! Я вычеркиваю тебя из своей жизни! И никогда не подойду к тебе! Только и ты держись от меня подальше: не ближе ста миль на суше, а на воде держись радиуса в три шага. Не смей его укорачивать! А то я не посмотрю, что ты важная шишка и с женой здесь, и запущу в тебя самое тяжелое, что под руку попадется, как-нибудь поднатужусь и враз запущу!

– Камилла не жена, я сплю с ней.

– Простите, мисс Камилла, я не нарочно спутала. Желаю вам хорошо провести время, хотя понимаю, что в компании с таким типом это будет нелегко.

Я повернулась и пошла, мне было жаль ее, она производила впечатление симпатичной, не разучившейся краснеть девушки из хорошей семьи.

Выходит, мне не надо было тревожить Пречистую Деву по пустякам. Но из-за этой оплошности я не собираюсь сильно расстраиваться. Чтобы мне это было сподручнее сделать, к вечеру я причесалась с изысканной небрежностью, надела бриллианты и нарядилась в великолепное платье. Возможно, в нем я не буду хуже его Камиллы.

И в самом деле, во-первых, Ричард наговорил мне кучу комплиментов; во-вторых, все как-то примолкли и утавились на нас, когда мы с Ричардом вошли, правда, может, это потому случилось, что я выступала со знаменитым на весь деловой мир красавцем; но то, что и Фрэнк хмуро уставился сначала на меня, потом на него и снова на меня, я хорошо видела, хотя и в упор его не замечала.

Дальше весь вечер мне ничего не стоило лихо гнуть выбранную линию, несмотря на то, что Фрэнк отвернулся вскоре, чтобы уделять внимание своей дорогой Камилле и хорошенькой жене Фостера, я сама очень успешно уделяла внимание Ричарду, от которого отрывалась только тогда, когда он был вынужден как хозяин яхты перекидываться парой словечек с новым партнером. Я тогда любезничала с первым попавшимся джентльменом, недостатка в которых у меня не было, а напротив, их крутилось поблизости больше, чем я могла вынести.

Одним словом, это был самый плодотворный вечер, где мне довелось присутствовать. Я от него устала как собака и завалилась потом без задних ног и не услышала, как этот проходимец вошел, взломав самодельной отмычкой дверь моей каюты.

Проснулась я, когда он зажег лампу и направил ее мне прямо в глаза.

– Кончай спать. Рыжая. У меня к тебе пара вопросов.

– А до утра нельзя было дотерпеть?

– Нет, черт побери.

– Ну, если срочно – отходи на радиус. Зря упорствуешь, я серьезно: не отойдешь – ничего не выяснишь. Теперь можешь пытаться, но не забывай – я тебя вычеркнула!

– Дорогуша, я сыт тобой по горло.

Однако какого черта твой паршивец позволяет сшиваться рядом с тобой Твикхэму? Когда входил сюда, я был уверен, что ты спишь с Твикхэмом. К сожалению, ошибся. Что скажешь, Рыжая?

– Скажу, что ты осел, Фрэнк Ловайс, причем гнусной породы! Сид дано говорил, что мне с тобой не о чем разговаривать, он как всегда оказался прав, так что проваливай! И не смей соваться сюда раздетым, без галстука и сорочки!

– Советую и тебе. Рыжая, не одеваться на ночь слишком обольстительно. Это может быть неправильно истолковано случайно э…

– Вломившимся сукиным сыном, – подсказала я.

– Точно. Готов поспорить, что под ней у тебя ничего нет. Не хочешь ли, чтобы я это проверил, дорогая? – ухмыляясь, спросил он.

– Нет! – вспыхнув, сказала я и запустила в него лампу. Результаты попадания остались мне неизвестны, так как свет отключился, но замок как будто щелкнул.

Я долго не могла заснуть и решила пройтись по свежему воздуху. Вышла на палубу и гуляла в темноте и одиночестве, пока не наткнулась на шезлонг, забралась в него и мирно заснула, взмахнув на прощание ресницами далеким прохладным звездам.

Под утро мои неприятности опять настырно материализовались: они расселись рядом в соседнем шезлонге.

Чем больше я хмурилась от возрастающего неудовольствия, тем насмешливее становился Фрэнк.

– Ты с тех пор здесь находишься?

– Я облюбовал это место до твоего прихода.

– А почему не обнаружился? Я бы тогда не осталась. А сейчас чего ждешь?

– Хотелось бы забрать у тебя кое-что из моей одежды.

– Какой еще одежды? Этой, что ли? – спросила я, оглядывая мужскую куртку, которой была укрыта. – Мог бы давно взять и совсем не утруждаться. Забыл, что сыт по горло?

– От тебя, Рыжая, знаешь ли, нелегко отделаться. После нашей беседы, я собирался отдохнуть, однако ты и тут умудрилась нарушить мои планы. Своим храпом ты заставила меня пожертвовать своей курткой. Но мне не удалось сомкнуть глаз. Я был вынужден приглядывать за тобой – ты раскрывалась и по новой начинала храпеть. Сдается мне, ты делала это с определенным умыслом, чтобы я не мог выспаться и допустил промашку на переговорах.

От этого наглого поклепа я вытаращила глаза и не нашла, что ответить. Меня лишь подняло, сместило на несколько шагов и понесло на Фрэнка, с таким снайперским расчетом, чтобы моя голова пришлась в его солнечное сплетение. От этого гнусного поклепщика должно было неминуемо выбросить за борт на съедение местным акулам! Только в последнюю секунду он ловко увернулся, и за борт неминуемо выбросило меня одну, слишком уж разгон был стремителен.

Глава 33. В океанской пучине

Пока я падала, погружалась в пучину, всплывала, давилась водой и воздухом и в панике думала: где я, что со мной и почему меня никто не спасает? – прошло немало времени, достаточного для ходкой «Розы южных морей». В результате, сколько я потом ни надрывалась в сиплом призывном крике, меня не услышали. Последний раз обессиленно прохрипев: «Эй-ей-ей-ей!», – я безнадежно загляделась на ее удаляющуюся корму.

– Неплохое корыто! – внезапно вполне явственно раздалось позади меня словно бы голосом Фрэнка. «Боже мой! Галлюцинации! Уже начинается!» – ужаснулась я.

– Пожалуй, стоит сторговать яхту у Твикхэма. Как думаешь, Рыжая? Опять воды набралась?! Повернись, когда я с тобой разговариваю!

Я медленно и плавно повернулась.

Ничего не скажешь, очень похож на живого Фрэнка и глазами мрачно сверкает, как он.

– Что-то ты бледная, Рыжая. С тобой все в порядке? – спросил призрак-галлюцинация, приближаясь и хватая меня мертвой хваткой за плечи.

Когда он меня вторично встряхнул, я с облегчением начала понимать, что это как будто бы Фрэнк живьем выдает себя за призрака и, когда он засунул под воду мою голову в ответ на доставшуюся от меня затрещину, окончательно убедилась в правильности своей догадки.

– Ага! Живой душегубец! – ликующе радостно вскричала я, отплевываясь. – Утопить захотел без свидетелей! Ты почему не помогал, когда я их звала?!

– С какой стати мне это делать?

– Как с какой?! Да знаешь ли ты, что убил меня?!

– Должен сказать, со стороны это не слишком заметно и вопишь ты, как пожарная сирена.

– А акулы?! Ты о них подумал?! Они же все не вовремя набросятся на меня, как с тобой разделаются, когда я буду этому очень радоваться!

– Ты что, такая кровожадная? Пожалуй, мне лучше держаться от тебя подальше. Прощай, детка!

– Эй, ты куда?! – обеспокоенно закричала я. – Вернись немедленно! Кому говорю!

– Я бы рад, но инстинкт самосохранения приказывает покинуть тебя без сожаления!

– Тогда проваливай!

– Рыжая, за пару поцелуев я попытаюсь его уговорить.

– Пошел к черту со своим инстинктом! – я зорко огляделась, прикидывая, какое направление выбрать. Выходило это решительно все равно, так как никаких указателей и ориентиров не было – одна сплошная океанская гладь вокруг, не считая силуэта «Розы южных морей». В такой отчаянной ситуации есть только один надежный выход: положиться на интуицию. Я ее, не мешкая, запросила и уверенно положилась.

Через несколько минут ко мне присоединился бывший призрак, которого я упорно игнорировала.

– Рыжая, могу я узнать…

– Нет! – неподкупно отрезала я.

– Все-таки куда плывем, детка? Если к нашему берегу, то он в другой стороне.

Я остановилась и кивнула на свое направление.

– А там что по-твоему?

– Там Китай.

– Что же ты раньше мне не сказал?! – возмущенно вскричала я.

– Я делал такую попытку. Предупреждаю – без рукоприкладства. Я дам сдачи.

– Чтоб ты пропал! – выдохнула я, в бессильной ярости повертев кулачком перед его зазнайским носом, и пустилась в обратный путь, по середине которого на исходе первого дыхания, у меня возникло желание огласить свою последнюю волю:

– Фрэнк!

– Да, Рыжая.

– Если я утону…

– Надеюсь…

– Не перебивай. Если я утону, ты дорастишь Ларри до полной взрослой самостоятельности и сделаешь так, чтобы он не затосковал, а то с этим трудно будет сладить. О Денни тоже позаботься, ему и раньше порядком досталось. А Ричарду скажи, что я, наверное, пошла бы за него и сожалею, что раньше это не сделала, но судьба распорядилась иначе. Может быть, это даже к лучшему, потому что я все равно не сумела бы полюбить его, как Сида. Передай привет Минни, Джо, Луке, Линку Филду, Аннабел Богарт, а также другим людям, каковых огорчит моя внезапная… ну, ты сам знаешь что.

– Какого черта! Куда Сид…

– На Сида не надейся. Он три года назад погиб в Гонконге.

– Дьявол! Я не знал! Прости, Рыжая!

– За что? Ты просто не думал, что у меня руки и ноги скоро устанут. Вот! Кажется, уже и устали! Я не такая сильная, как ты. А все из-за тебя! Почему не кричал?! Так бы вот и прибила насовсем! Но ты у меня еще получишь, когда я не утону! На всю жизнь запомнишь!