Текст книги "Пятьдесят оттенков для Золушки"

Глава 4

Люси пыталась заставить себя разозлиться на своего нового сожителя, но вместо этого стояла и ухмылялась, как дура.

– Вот ведь наглая задница. – Все тот же старый добрый Рид. Она покачала головой и вернулась к поиску неуловимого купальника. – Ага! Вот ты где, маленький стервец. – Она достала купальник, который Ванесса подарила ей для поездки в отпуск, и содрогнулась.

Ей нравился серо-голубой оттенок ткани с акварельными разводами, но все же хотелось, чтобы вырезы по бокам были чуточку поменьше. Они открывали практически половину ее бедра. Ванесса заявила, что это подчеркивает талию, а декольте визуально увеличивает грудь. Она послушно следовала модным советам лучшей подруги, при этом сомневаясь, что из ничего можно было сделать что-то. Правда, в этот раз их поездка на отдых отложилась в последнюю минуту из-за того, что у Ванессы неожиданно появилось дело в суде, так что, к счастью, ей так и не пришлось надевать этот купальник.

Она вздохнула и переоделась. По крайней мере, он был цельным, в отличие от всех тех купальников, что обычно носила Ванесса на пляже или около бассейна. Минутой позже, когда она опять стояла перед большим зеркалом, закрыв глаза и стараясь не обращать внимания на то, как кровь стучит в ушах, она позвала Рида.

Дверь открылась с тихим скрипом, но она не услышала звука шагов. От этой гробовой тишины у нее во рту пересохло, а руки слегка задрожали. Где он? Может, он просто пытается не рассмеяться? Боже, как она вообще могла позволить ему уговорить ее на это?

Внезапно она почувствовала спиной тепло его тела. Он стоял близко к ней. Очень близко. Она чувствовала, как его мягкое дыхание щекочет ей ухо, а когда он заговорил, вибрирующие волны от его голоса пробежали у нее по шее:

– Открой глаза, дорогая.

Люси неторопливо подняла свои трепещущие веки и снова посмотрела в зеркало на отражение себя и Рида, стоящего позади нее. На его фоне она смотрелась совсем маленькой. Она часто смотрела его бои, поэтому могла наизусть сказать все его параметры. Рост 191 см, почти 93 килограмма, иногда чуть больше, когда ему не нужно было сбрасывать вес для боя. Ее плечи кончались где-то на уровне его подмышек, и если позволить голове откинуться назад, то она ляжет как раз на изгиб его шеи.

– А теперь, – сказал он, выводя ее из состояния мечтательного размышления. – Скажи мне, что ты видишь?

– Сильные плечи. Накаченную грудь. Мускулистые предплечья, с именно таким количеством вен, чтобы сделать их суперсексуальными…

Он улыбнулся ей в зеркале, и его низкий грудной голос пробирал ее тело, проходил волнами сквозь ее тело и заставлял ее соски твердеть.

– Ты думаешь, что у меня сексуальные предплечья, Лю?

– Ммм-хммм.

Почему это выглядело так, как будто на ее лице блуждала полусонная улыбка? Разумеется, в жизни она выглядела по-другому.

– Спасибо, конечно. Я могу честно сказать, что такого мне еще никто не говорил.

Ну что ж, это печально. Она уже собиралась сказать ему об этом, как он грубо прервал ее размышления:

– Только я имел в виду, что ты можешь мне сказать о себе?

– Ох. – Изучив свое отражение в зеркале, единственное, что она увидела, – это женщину в теле девочки, старающуюся изо всех сил выглядеть так, как она никогда выглядеть не будет. – Я вижу… – Чего он от нее ждал? – Это глупо, Рид. Я больше не хочу этим заниматься.

Когда она отвернулась, чтобы уйти, он сжал ее бедра, удержав на месте:

– Я скажу тебе, что я вижу. Я вижу прекрасную девушку, которая пытается спрятаться из-за огромной неуверенности, которая живет в ее голове. – Она опустила голову, но сильные пальцы подняли ее подбородок вверх. – Я вижу тело с нежной оливковой кожей и тончайшими изгибами, которые соблазняют любого мужчину закрыть глаза и изучить каждый из них, как скульптор изучает изгибы своего творения.

– Ты хотел бы этого? – неуверенно пискнула она.

– Конечно. – Рид закрыл глаза и положил свои руки на ее бедра и начал медленно скользить по ним. Она ощущала его прикосновения каждой клеточкой тела, мозоли на его ладонях нежно шлифовали ее кожу, наполняя ее вибрацией и энергией. Ничего подобного она в жизни не чувствовала. – Если скульптор захочет воссоздать элегантность своего шедевра, он должен запомнить каждый изгиб на ощупь, не доверяясь обманчивому зрению.

Губы Люси приоткрылись, ее дыхание участилось, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Руки Рида продолжали блуждать по ее телу, поглаживая ее талию и поднимаясь все выше, при этом движения были твердыми и уверенными, что говорило о том, что он не теряет над собой контроль. И о том, что он знает, чего он хочет и возьмет это без промедлений.

Она практически с благодарностью думала о тонкой грани между их телами, которую прокладывала ее одежда… но когда его руки скользнули ей на живот, все ее разумные мысли разом улетучились под стойким напором новых ощущений. Его руки были такими большими, что с легкостью охватывали все ее туловище.

Она сама не могла точно сказать, в чем была причина этих неземных ощущений: может, дело было в вине или в том, что Рид Эндрюс, чертовски привлекательный друг ее брата, в которого она была влюблена, еще будучи подростком, трогал ее так интимно. Как будто бы со стороны она наблюдала за тем, как его мизинец слегка касался ее лобка, при этом находясь еще достаточно высоко, чтобы это выглядело невинным, и достаточно низко, чтобы заставить ее чувствовать огонь в утробе и судорожно сжимать бедра, стараясь подавить готовый вырваться стон. И как будто этого было недостаточно, его большой палец ласкал впадину между ее грудями.

Зарывшись лицом в ее волосах, он издал некую смесь между стоном и рычанием, что, вполне возможно, можно было назвать самым эротичным звуком, который она когда-либо слышала.

– Черт побери, ты так вкусно пахнешь.

Ее колени задрожали. Ей стало трудно держаться на ногах. Густой туман ворвался в ее мозг, не давая ей больше мыслить ясно. Переходя последнюю грань, она позволила своей голове опуститься на его грудь, где ее сразу обожгло его горячее дыхание.

Его руки сжались, а пальцы потонули в мягкости ее тела. Она со стоном выдохнула его имя…

И все прекратилось.

Бормоча проклятия, Рид удержал ее руки, чтобы успокоить ее, и сделал шаг назад. Убедившись в том, что она сейчас не упадет носом в зеркало, он провел ладонью по лицу, поморщился, слегка поведя больным плечом.

– Мне очень жаль, Люси. Я… Черт, я не знаю, что на меня нашло. Я не хотел, чтобы что-то подобное произошло.

Бам! Ох, какое благородство. Реальность возвращается. Она махнула рукой в воздухе и сделала легкомысленное «пфф», что было больше похоже на фыркание лошади, как бы давая понять, что ситуация и яйца выеденного не стоит.

– Да ладно, не думай об этом, вообще. Я просто слегка выпила, а у тебя вообще глаза были закрыты, так что ты не виноват, что в процессе твое либидо представило себе кого-то другого на моем месте.

Стараясь не упасть, она подошла к тому месту, где лежала ее пижама.

– Лю…

Прилепив на лицо некое подобие улыбки, она, наконец, обернулась. В какой-то момент она опасалась, что ее выражение лица может его напугать, но ей этого совсем не хотелось. Несмотря на то что она была пьяна и, можно сказать, потеряла всякий стыд, у нее еще оставалась капля гордости, которой она не хотела лишаться.

– Честно, Рид, ничего страшного. Я просто немного устала. Это была трудная неделя.

Он снова потер ладонью лицо, а потом, опустив руки на бедра, молча изучал ее практически целую вечность.

– Ладно, да, я думаю, нам обоим стоит прилечь. То есть пойти в постель. Спать! Черт.

Нда. Он явно плохо играет в игры, где нужно заменять слова. Ей стоит запомнить, что не стоит брать его своим партнерам в Taboo! или Catch Phrase[3]3
   Игры, в которых вам нужно на скорость объяснить партнеру то или иное слово, не называя ни его, ни других связанных с ним.


[Закрыть].

– Спокойной ночи, Рид.

– Спокойной ночи, Люси.

Как только дверь за ним закрылась, она побила рекорд скорости по переодеванию в состоянии алкогольного опьянения и юркнула под одеяло. Хорошо, что она уже успела почистить зубы и принять душ, и ей не придется выходить из комнаты, чтобы воспользоваться единственной в доме ванной, где она рисковала столкнуться с ним и, не дай боже, продолжить их неуклюжее танго.

* * *

Рид сфокусировался на звуке своих шагов по беговой дорожке и на ритмичной терапевтической музыке – физическая нагрузка была тем наказанием, которое он решил дать своему телу.

И хотя он и сказал Люси, что собирается идти спать, об этом не могло быть и речи, пока он не выбросит всю ту энергию, которая накопилась в нем из-за этого первого неудачного урока Люси. Он уже потерял счет тому, сколько раз эта сцена проигрывалась у него в мозгу, как какой-то заевший DVD-диск.

Да, его глаза были все время закрыты, но он не соврал, когда сказал, что его руки воссоздадут ее образ у него в голове. Уже прошло около десяти лет с тех пор, как его руки трогали скульптуру, но они еще не забыли, как запомнить каждую деталь предмета. Отнюдь не забыли.

Пока пот лился с него градом, он пытался вспомнить, в какой момент это перестало быть просто уроком, а переросло в нечто пугающе страстное. Черт, если быть совсем честным, все произошло прямо в тот момент, когда он зашел в комнату и увидел ее в этом сексуальном купальнике, стоящей перед зеркалом с закрытыми глазами и ждущей его.

Она никогда не выставляла свое тело напоказ, как это делали другие девушки. Ее скорее можно было назвать книжным червем, и она всегда предпочитала оставаться в тени тех, кому нравилось быть в центре внимания, как ее брату. Они росли вместе, и она стала Риду практически младшей сестрой, что неудивительно, учитывая, сколько времени он провел в доме Марисов.

Тогда какого черта его братская любовь вдруг переросла в вожделение любовника? Черт! Ему необходимо придумать, что делать с этими уроками, которые он обещал ей давать, иначе его ждет пара чудовищно трудных месяцев. Взглянув на одометр на цифровом дисплее, он убедился в том, что пробежал уже около десяти миль, и переключил тренажер на более медленный режим, чтобы пройтись и немного остыть.

Ему просто необходимо держать дистанцию. Точно. Он просто будет соблюдать дистанцию и при этом учить ее, как стать новой Люси. Может быть, в следующий раз он прочитает ей профессиональную лекцию. Он будет стоять посередине комнаты, а она будет сидеть на диване и записывать. Рид рассмеялась в голос, представив себе эту абсурдную ситуацию. Пока вдруг Люси в этой абсурдной ситуации внезапно не оказалась в школьной форме а-ля Бритни Спирс и не попросила практический урок по Соблазнению.

– Черт!

Рид резко нажал кнопку СТОП и спрыгнул с дорожки. Он быстро и тяжело дышал, откинув голову назад и закрыв глаза. Как только он это сделал, соблазнительные образы начали всплывать перед его мысленным взором. Кажется, сегодня ночью ему никак не обойтись без холодного душа. И, начиная с завтрашнего дня, все уроки будут проходить без рук, и еще лучше – на приличном расстоянии, на всякий случай.

Глава 5

– Ну, уж нет.

Рид усмехнулся про себя со своего места на кушетке в магазине женской одежды. Он сидел перед примерочной, где Люси забраковывала уже пятый наряд подряд. После их утренней терапии и его ужасных тренировок с одной рукой они решили сходить куда-нибудь пообедать. Смотреть, как она ведет себя на публике, было настоящей пыткой. Все, что она делала, – это просто реагировала на какие-то жизненные события, никак не пытаясь принять в них участие или спровоцировать что-либо самой. Когда с ней говорили, она отвечала. Когда давали что-нибудь – брала. Но когда мир никак на нее не воздействовал, было ощущение, что она находится в каком-то непроницаемом пузыре. Она даже не смотрела ни на кого в ресторане.

По какой-то причине жизненная позиция Люси заключалась в том, чтобы быть как можно менее заметной и не создавать никакой ряби в бассейне жизни. Что же сказать про Рида? По жизни он был пробивной, как пушечное ядро, но он знал, что эта позиция не всем подходит. Однако если она хотела заполучить своего болвана-доктора, ей необходимо хоть немного выделиться. И чтобы этого добиться, он должен сначала помочь ей измениться внешне, и он работал в этом направлении.

Как только они пообедали, он рассказал ей о своем плане пойти за покупками для нее. Она конечно же ответила, что ни при каких обстоятельствах она не собирается идти покупать с ним одежду, однако когда он пригрозил, что сожжет каждую скучную вещь в ее гардеробе, она нехотя согласилась.

Он был очень удивлен, когда не обнаружил у нее в шкафу ни одной привлекательной вещи. Было совершенно ясно, что она не в ладу со своим телом, хотя он совершенно не мог понять, почему. Она была стройной и подтянутой. Конечно, ее грудь была достаточно маленькая, и из-за этого девушка могла стать застенчивой и не уверенной в себе, особенно если она была уверена, что каждый мужчина на земле мечтает о ком-то вроде Долли Партон[4]4
   Долли Партон (англ. Dolly Parton, род. 19 января 1946) – американская кантри-певица и киноактриса. При росте 152 см Долли обладала грудью феноменальных размеров и носила облегающие костюмы.


[Закрыть]. Но она была очень умной девушкой и должна была понимать, что думать так абсурдно. Разве нет?

– Да ладно тебе, Люси. Давай посмотрим.

Продавщица, которая помогала им с выбором одежды, приносила им те наряды, которые скорее выставляли тело Люси напоказ, чем прятали его. Он одобрил все, что она примерила. Начиная с джинсов с низкой талией и кончая летними короткими шортами с пуговицами, она выглядела прекрасно во всем.

– Нет. Это слишком, Рид. Я снимаю это.

Так как их помощница в этот момент была занята кем-то другим, он мог лишь предположить, что Люси сейчас мерила «маленькое черное платьице», которое, по заверениям продавщицы, должно быть в гардеробе любой уважающей себя женщины.

– Или ты выходишь, или я захожу. Мне в принципе все равно.

Он услышал, как она раздраженно засопела, и начала бормотать какие-то нелестные выражения в сочетании с его именем. Он улыбнулся. Она была такой милой, когда злилась.

В конце концов, она открыла дверь кабинки и сделала несколько шагов вперед, встала перед ним, уперев руки в бока.

– Это нескромно.

Он оглядел ее с ног до головы, не понимая, что здесь можно было даже с натяжкой назвать нескромным. Честно сказать, он был даже немного разочарован. Хотя тонкий материал и облегал ее тело, как дорогая ночная сорочка, весь перед был полностью закрыт начиная от ключиц и не показывал ни миллиметра кожи вплоть до середины бедер.

– Это не нескромно, дорогая, – сказал он, откинувшись назад на подушки и скрестив руки на груди. – Это называется скучно.

– Что, правда? – Повернувшись на каблучках, она предстала перед ним спиной, и он перестал дышать.

Если передней части ее платья чего-то не хватало, то задняя часть это с лихвой компенсировала. Вся ее спина была полностью открыта, за исключением единственной тонкой ленты, которая проходила через ее лопатки и соединяла две стороны платья между собой. Материал облегал ее спину с правой стороны и шел внахлест по низу и собирался с левой стороны на бедре.

– О Боже.

– Как я и сказала… – Она подошла к трехстворчатому зеркалу и опустила руки.

Рид поднялся и встал за ней. У него пальцы так и чесались провести по ее позвоночнику. Ему хотелось увидеть, как бы она отреагировала на это днем, в месте скопления множества людей и при этом абсолютно трезвая. Может быть, она оттолкнула бы его с возмущением и смущением? Или бы дрожала и изгибалась от страсти под его прикосновениями?

Он понял, как наростает его эрекция, несмотря на все его обещания прошлой ночью спрятать все свои сексуальные побуждения подальше в попытке задушить их на корню, пока они не испортили ему жизнь на эти два месяца, когда он должен сосредоточиться на восстановлении своего здоровья. Прекрати, осел.

– Не переживай, ты абсолютно не выглядишь развратно в этом, Люси.

– Но…

– Никаких но. Ты можешь верить мне или нет, это платье очень стильное и сексуальное. – Его взгляд переместился на зеркало позади нее, где он мог разглядеть ту ее часть, которая в данный момент была выставлена на всеобщее обозрение. – Спина – это одна из моих любимых частей тела у женщины. Мне нравится прослеживать линии позвоночника, сверху до самого низа, вплоть до ямочек на пояснице.

Рид едва не добавил, что также он любит смотреть на движение лопаток его любовницы, когда он берет ее сзади.

Он поднял на нее глаза и увидел, что она прищурилась и внимательно его изучает.

– Я это все к тому, Люси, что женская спина – это прекрасно. В ней нет ничего постыдного.

В ответ она пробормотала ему что-то невразумительное, тогда он откашлялся, скрестил руки на груди и спросил:

– Что?

Она слегка покачала головой, как будто она не была уверена, что с ним делать:

– Ну, это единственное во мне, на что ты можешь положить глаз, не так ли?

Он улыбнулся и поднял брови:

– Я не Трансформер, если ты намекаешь на это.

По крайней мере, эта его неуклюжая шутка заставила ее слегка усмехнуться.

– Нет, я имею в виду, что ты не просто боец. Ты видишь вещи совсем другими, чем большинство людей. В тебе есть творческий подход.

Такого ему еще никто ни разу не говорил. Ему казалось, что жизнь проходит, а он не умеет ничего, кроме как драться. Не то чтобы он не любил свой спорт, просто иногда ему хотелось, чтобы это было не единственное, что он собой представляет. Он пожал плечами.

– Пожалуй, когда-то так и было. В мой последний год в старшей школе я хотел записаться на урок труда, но сбой в системе отправил меня на занятия рисованием. Мои навыки рисования были совсем никудышными, но со временем я научился делать наброски и рисовать довольно хорошо. А потом мы начали заниматься скульптурой… – Рид напрягся из-за тяжелых воспоминаний о недовольстве отца, которые нахлынули на него. Теперь ему было тяжело думать о скульптуре, чтобы перед глазами не встал образ отца, громившего его самодельную студию и все его материалы.

– Рид? – Он вынырнул из воспоминаний и подняла глаза. – Так что было дальше?

– Да забудь. Ничего важного. – Повернувшись, он уже собирался позвать продавщицу, чтобы она помогла упаковать все их покупки, но Люси схватила его за руку и остановила, заставив снова посмотреть на нее.

– Нет, это важно. Я вижу это по твоим глазам. Это важно для тебя. Пожалуйста, расскажи мне.

Ее слова в совокупности с прикосновением ее пальцев к его ладони подействовали на него, как укол кортизона. Конечно, это не решило проблему, но, по крайней мере, имело обезболивающий эффект. Сделав глубокий вздох, он сказал ей то, что говорил только однажды Джексу.

– Мне нравилось заниматься скульптурой. Мне нравилось то, что теми же руками, которыми я сокрушал своих противников на ринге, я мог еще и созидать. Ты права, я вижу вещи иначе. Я вижу не просто яблоко, я вижу уникальное сочетание линий и кривых, которые создают яблоко, не исключая и вмятину на боку, похожую на отпечаток большого пальца, которая делает одну сторону плоской.

– Но люди не хотели знать об этой моей стороне личности. Им было интересно, как я сбрасываю вес, какие новые упражнения мой тренер мне дает, и уверен ли я в победе в следующем бою. Это то, что я представляю.

– Ты не прав, – сказала она, делая маленький шажок вперед. – Ты не можешь ограничить себя всего одной вещью. Ты – это все, что тебя вдохновляет. Ты можешь быть талантливым скульптором, Рид, и при этом оставаться прекрасным бойцом или кем угодно ты еще захочешь быть.

Из-за той мягкости, с которой она его убеждала, ему захотелось подхватить ее и поцеловать прямо в веснушку в форме сердца в уголке ее прекрасных серых глаз. Глаз, которые так точно видели за всем его напускным бредом его истинную сущность, его душу.

– Знаешь, чего бы я сейчас хотел? Перекусить. – Он привлек внимание продавщицы взмахом руки. – Помогите ей убрать все этикетки с этого. Она прямо так и пойдет. И еще мы покупаем все, что она до этого примеряла. Спасибо.

Он протянул свою кредитку, но Люси остановила его взглядом. Он был рад, что сегодня она надела контактные линзы. В очках она выглядела как сексуальная библиотекарша, но ему больше нравилось беспрепятственно смотреть прямо в ее выразительные серо-голубые глаза. Даже несмотря на то, что сейчас их выражение говорило о том, что их обладательница разозлилась.

– Что опять не так?

Она скрестила руки на груди и подняла подбородок:

– Я, конечно не знаменитый боец, как ты, но тем не менее я не нищая. Я в состоянии сама заплатить за свою одежду.

Это он меньше всего ожидал услышать. Рид не встречал женщин, которые бы настаивали на том, чтобы платить самим, когда они были с ним. У него было больше денег, чем он мог потратить, заработанных на боях и с рекламы различной продукции. Ну и, конечно, то, что она хотела купить сама ту одежду, на которой он настоял, говорила о твердости ее характера.

– Люси, – сказал он, опуская ее руки вниз, тем самым нарушая попытки языка ее тела напомнить ей о том, что она злится. – Я знаю, что ты сама можешь купить себе одежду. Ты успешная, сильная, независимая женщина и тебе никто не нужен, чтобы о тебе заботиться.

Огонь в ее глазах начал постепенно сходить на нет.

– Да, все именно так, мне никто не нужен.

– Тем не менее обновление твоего гардероба было моей идей, поэтому я заплачу за одежду, а потом приглашу тебя на обед. – Она уже собралась возразить – ради всего святого, похоже, это было ее любимое занятие, – но он приложил ей палец к губам. – Не спорь. Я собираюсь сходить в магазин мужской одежды и прикупить что-то более приличное, чем эти шорты и поло. И по дороге взять себе ибупрофена для этого проклятого плеча. Подожди здесь, и я скоро вернусь и заберу тебя.

Он отнял свой палец от ее губ и повернулся, чтобы уйти, как услышал:

– Но…

Зарычав от разочарования, он схватил ее за затылок и притянул ее к себе, а затем прижался своими губами к ее губам. Она напряглась, и потрясенный писк вырвался откуда-то из глубины ее горла. Но мгновение спустя писк превратился в легкий стон, и ее тело растворилось в нем. Где-то глубоко внутри здравый смысл кричал о его позиции преподавания «на расстоянии вытянутой руки», но его либидо быстро расправилось с ним и с нежелательными напоминаниями.

Ее губы были теплыми под его, и он чувствовал вкус ее клубничного блеска для губ. Он представил, что скорее всего ее язык на вкус тоже похож на спелый сладкий фрукт, но инстинкт подсказывал ему, что если он пересечет эту черту, то он уже не сможет остановиться. Прежде чем он потерял над собой контроль и затолкнул ее в ближайшую примерочную, чтобы показать ей, насколько хорошо ее платье будет выглядеть на полу, он прервал поцелуй и увидел ее ошеломленный взгляд.

– Черт, женщина, тебе всегда нужно спорить? Просто следуй моему плану, или моя следующая тактика будет состоять в применении публичной порки.

Люси ахнула и отступила от него, ее щеки покраснели и стали по цвету соответствовать ее зацелованным губам. Видимо, сама идея того, что он будет трогать ее за попу, напугала ее. Или нет? При ближайшем рассмотрении он мог поклясться, что увидел похоть в ее глазах. Может быть, в тихом омуте черти водятся?

Эти размышления опять заставили его почувствовать тесноту в области ширинки. Он должен был выбраться оттуда. Быстро. Когда он заговорил, он был удивлен жесткости своего тона.

– Я скоро приду. – Затем он повернулся на каблуках и вышел, чтобы найти ближайший магазин мужской одежды… и дать себе достаточно времени, чтобы избавиться от эрекции, которую у него вызывала младшая сестра его лучшего друга.