Текст книги "И только сердце знает"

– Ну что ж… – Уолтер улыбнулся, не услышав ответа ни от одного из юношей. – Неужели Леди Элла утащила с собой ваши языки?

На этот раз Кенрик решился ответить. Любопытство пятнадцатилетнего подростка не выдержало, и он без обиняков спросил:

– Сэр Ранульф делится с вами своими планами, вы единственный, кто хоть немного знает о его мыслях и намерениях. Скажите, Ранульф не взял деньги у лорда Ротвелла только из-за того сильнейшего отвращения, которое к нему испытывает, или потому, что не уверен, что на этот раз все пройдет так же благополучно, как и всегда?

– Но он ведь не отказался категорично.

– Но и не дал четкого согласия, – вставил Эрик.

В ответ Уолтер рассмеялся:

– А я-то подумал, что сказанное Ранульфом «Посмотрим!» в ответ на предложение было самым красноречивым доказательством того, что мы беремся за работу.

– Думаете, именно поэтому Ротвелл и настоял, чтобы мы взяли с собой пятьдесят его воинов?

– Конечно. Люди, подобные ему, не привыкли доверять, особенно когда решается вопрос такой огромной для него важности. Ведь он не доверяет даже своим собственным вассалам, иначе зачем ему тогда понадобилось нанимать нас? Думаю, что если бы не подагра, приковавшая его к постели, то сейчас и он был бы здесь. Несомненно, он думает, что его люди, превосходя нас численностью, будут напоминать нам о том, что работа должна быть выполнена наилучшим образом.

– Ну, тогда он просто не знает Ранульфа! – засмеялся Серл.

– Да, не знает, – сказал Уолтер, не скрывая улыбки.

– Но что же так раздражает Ранульфа в этом старикашке? – не удержался от вопроса Эрик. – Ведь он кажется именно безобидным, хоть и чуточку коварным.

– Безобидным?! – фыркнул Уолтер. – Тебе следовало бы поговорить с его людьми, чтобы побольше интересного узнать об их лорде.

– А вы-то сами знакомы с ним?

– Нет. Но я видел то, что видел Ранульф, и потому могу смело заявить, что таких, как он, знаю как облупленных. Он ничуть не отличается от лорда Монтфорда, на воспитании у которого находились мы с Ранульфом. Мы были его оруженосцами, хоть и предпочли бы иметь хозяином любого из его вассалов. И если ты думаешь, что с Ранульфом нелегко поладить, клянусь Богом, ты и не представляешь, каким может быть настоящий ад. Безумная жестокость и алчность – вот что почувствовал Ранульф, поближе познакомившись с Ротвеллом.

– Но что такого в этом поручении? По-моему, это совершенно обычное дело, хоть для нас и в новинку доставлять невест к алтарю. Сэр Ранульф просто не хотел связываться с этим заданием или обещать что-либо конкретное Ротвеллу?

Искорки смеха вновь появились в глазах Уолтера, когда он взглянул на застывшие в напряженном ожидании, измученные любопытством лица.

– Если я сейчас вам скажу об этом, ребятки, то о чем же вы будете сплетничать после моего ухода?

Серл и Эрик обиженно надулись, услышав, что Уолтер, которому и было-то всего двадцать четыре года, назвал их ребятками. Но возглас Кенрика заставил их забыть об этом, ибо, повернувшись, они увидели, что Ранульф вышел из своей палатки в полном вооружении.

– Да поможет нам Бог! И что это Ланзо так быстро сегодня управился? – без тени юмора сказал Уолтер.

– Не стыдно ли тебе, Кенрик? Ведь именно из-за тебя я стою здесь в одном нижнем белье и болтаю как женщина! Двигайся, бестолочь, а то он уедет без нас. Живо!

То, что Ранульф мог запросто оставить своих друзей позади, недоуменно размышляющими о причинах столь быстрого отъезда, было вполне правдоподобно и наверняка случилось бы, если бы Леди Элла приняла приглашение Ланзо к завтраку и не отправилась самолично добывать себе пищу. Естественно, Ранульф не мог доверить Ланзо столь ответственное дело, как поиск его любимой кошки, хотя конечный пункт их путешествия и находился лишь в часе езды. Им пришлось ждать до тех пор, пока эта хитроумная тварь не вернулась с полевой мышью в зубах и не была усажена на телегу, где наконец-то могла насладиться столь запоздавшим в это утро завтраком.

Глава 3

Рейна успела подхватить раненого прежде, чем он упал, но вес его тела был все же слишком велик, чтобы эта хрупкая девушка могла удержать его, поэтому им обоим пришлось опуститься на пол. Воин вытащил стрелу из плеча, не дав Рейне и шанса помешать ему, и теперь на этом месте образовалось огромное багровое пятно, которое с каждым мгновением все увеличивалось, а у Рейны, как назло, не было под рукой ничего, что помогло бы остановить хлынувшую кровь. Она не смогла разглядеть даже лица раненого, так сильно оно было покрыто пеплом и дымом из-за быстро распространявшегося пожара. Из-за нечеловеческой боли воин потерял сознание, и теперь Рейна ни за что не смогла бы бросить его одного истекать кровью на укреплениях.

– Оубер, мне нужен лоскут материи, чтобы перевязать раненого! – Но Оубер не слышал, вернее, не мог слышать приказа Рейны из-за продолжающегося грохота стенобитного орудия. Подъемный мост и одна из двух опускных решеток ворот были уже разрушены. Воины неприятеля, усердно старающиеся при помощи стенобитного орудия сломить сопротивление надежных ворот, находились уже возле самой сторожки. Ни кипяток, ни раскаленный песок не могли им теперь повредить, ибо воины находились вне пределов досягаемости сражающихся на укреплениях защитников Клайдона. Однако жаровни еще пылали, и огромные чаны наполнялись кипятком, ибо неприятель все плотнее сжимал кольцо осады вокруг замка.

Пришло время укрыться в главной башне. Слуги, поддерживавшие огонь в жаровне, в изнеможении спускались со стен, но вооруженные защитники Клайдона продолжали осыпать градом стрел тех из воинов неприятеля, что имели неосторожность высунуться из-за укрытий. Остальные же жители Клайдона застыли от ужаса, наблюдая за тем, как стенобитное орудие завершало свою проклятую работу, лишь изредка кто-то из них выпускал одинокую стрелу с отчаянием обреченного.

– Оубер! – снова прокричала Рейна стоявшему рядом с ней слуге, который, не отрываясь, наблюдал за происходившим во внутреннем дворе, но грохот стенобитного орудия снова заглушил ее голос. Когда наконец шум немного утих, Рейна, раздраженная тем, что Оубер не обращает ни малейшего внимания на ее отчаянные просьбы, с силой ударила его по ноге. В этот момент ей было уже безразлично, захватил неприятель замок или нет, ибо думала она только об одном – как помочь умирающему воину.

– Дай мне твой меч или нож! – угрожающе прорычала Рейна. Она не имела своего оружия, поскольку было совершенно лишним добавлять к ее и без того невыносимо тяжелой мужской кольчуге, весившей никак не меньше пятнадцати фунтов, меч, которым она все равно не сумела бы воспользоваться, ибо понятия не имела о том, что с ним вообще нужно делать. Целью бесконечных и утомительных уроков сэра Уильяма было научить юную леди, облаченную в доспехи, умело вести переговоры с неприятелем, если в этом вдруг появится необходимость, но отнюдь не сражаться наравне с мужчинами.

Эта идея пришла на ум рыцарю буквально несколько дней назад, когда страх прокрался в его сердце при виде того, как еще двое вассальных рыцарей покидают замок с поручением Рейны, возлагая всякую ответственность за оборону на него. И хотя Рейна согласилась с его предложением неохотно, лишь из простого нежелания обидеть рыцаря, она и представить тогда не могла, что когда-либо у нее появится возможность проявить свои познания в военном искусстве и что от ее решений будет зависеть судьба Клайдона и всех его обитателей.

Но подобное испытание все же было ей послано небом. С самого раннего утра Рейна не покидала укреплений, отчаянно пытаясь вспомнить хоть что-нибудь из того, чему учил ее сэр Уильям. Она обратилась к нападавшим, разговаривая с ними не от своего собственного имени, ибо не хотела выдавать себя. Никто из них не догадался, что этот не выдавшийся ни ростом, ни мощью воин на самом деле и есть та самая женщина, из-за которой они и атаковали Клайдон. Действительно, с забранными под мужской шлем волосами она совершенно не была похожа на единственную наследницу всех богатств лорда де Шампенье… Наконец-то Оубер все же соизволил посмотреть на свою госпожу, и его серые глаза расширились от страха: Рейна почти полностью была придавлена к земле отяжелевшим телом воина.

– Миледи! – в ужасе воскликнул Оубер.

– Нож, болван! – проорала ему в самое лицо Рейна.

Он как во сне вытащил из-за пояса кинжал и протянул его Рейне, но ее руки были настолько выпачканы кровью, что нож выскользнул и со зловещим звоном упал на каменный пол.

Наконец Оубер пришел в себя настолько, что поднял нож и даже помог Рейне распороть кольчугу. Он протянул ей кусок материи, который она немедля засунула в образовавшееся над раной отверстие.

Оубер окончательно вернулся к жизни и, растолкав одного из слуг, заставил его помочь другому раненому, что лежал рядом, но Оуберу и в голову не пришло помочь Рейне выбраться из-под воина. А она, к своему величайшему раздражению, поняла, что подняться в этих огромных и тяжелых доспехах одной ей будет не под силу. Только от Оубера ждать помощи не приходилось: не успел он закончить с распоряжениями, как опять обезумел. Рейна вдруг услышала, как дыхание его замедлилось, а потом из груди его вырвался нечеловеческий стон, и опять все звуки были перекрыты ударами этого проклятого орудия.

– Что случилось?! – воскликнула она.

– Господи! Господи милосердный!..

Рейна никак не могла добиться ответа от совсем лишившегося рассудка слуги.

Оубер судорожно перекрестился, но в конце концов все же произнес:

– Они, миледи… они… победили! Множество воинов въезжают в ворота, все на конях! О Господи! Да их больше тридцати, а сколько пеших… и рыцари, с ними рыцари… они ведут их.

Кровь застыла в жилах Рейны от слов слуги. Что же еще она может сделать? Наверное, сэр Уильям сошел с ума, когда предположил, что в такую минуту она сможет возглавить оборону, ибо от страха мысли смешались в ее голове, и она с трудом могла вообще о чем-либо думать. Если бы только в самом начале она не потеряла внешние стены! Если бы неприятель приступил к длительной осаде, все проблемы сразу же исчезли бы. Но этот ублюдок де Рочефорд, этот распутный нахал, он-то, несомненно, знал, что в замке почти нет воинов. Именно он теперь и находится под стенами ее замка, полагая, что сражение выиграно. Да он и не ошибался, ибо теперь, когда прибыли свежие силы во главе с рыцарями, было совершенно ясно, что Рейна проиграла. Несколько лестниц, которые они без труда могли бы отыскать в сарае, и неприступные стены замка не смогли бы защитить ее. Всего лишь несколько минут… и все.

А она лежит здесь, не в силах не то что подняться, но даже сдвинуть с места воина, прижавшего ее закованное в броню тело. Она не может даже отдать последние указания: отходить и скрываться в главной башне.

– Оубер! – снова отчаянно закричала она. – Ну помоги же мне!

Однако он все еще стоял, ошеломленный происходящим, и рассказывал ей то, о чем Рейне так не хотелось слышать:

– Они все еще подходят. Их уже семьдесят, восемьдесят, больше. О! Это же целая армия! Господи! Миледи… подождите. Что же это?

– Что?! – отчаянно крикнула Рейна и, не получив ответа, обрушила на слугу шквал брани: – Черт возьми тебя! Идиот! Тупоголовый болван! Отвечай мне сейчас же, что там происходит?

Он одарил ее очаровательной улыбкой, способной затмить свет солнца:

– Миледи! Мы победили! Мы спа-се-ны!!!

Да, теперь она и сама отчетливо слышала: лязг мечей, ужасающие вопли, поздравления, слышавшиеся со всех сторон укреплений. А Оубер, улыбаясь, продолжал:

– О, они даже не заметили, как подошли наши спасители, а сейчас уже слишком поздно! О! Взгляните-ка, миледи, они наголову разбиты. Жалкие трусы! Как же быстро они уносят отсюда ноги!

– Эх ты, болван! Как же я могу это увидеть? – не в силах скрыть счастливой улыбки, спросила Рейна.

Когда же Оубер повернулся к ней и увидел, что она все еще лежит, придавленная к полу, то цвет его лица как-то вдруг изменился и ничуть не отличался теперь от оттенка его ярко-рыжих волос.

Он мгновенно оттащил безжизненное тело воина в сторону и помог Рейне подняться. И тогда она смогла собственными глазами увидеть то великолепное действо, что совершалось у стен замка. О! Это действительно было грандиозное зрелище. Воины неприятеля падали, разрубленные пополам с каждым новым взмахом меча рыцарей, а тяжеловооруженные воины, пришедшие ей на помощь, преследовали врагов, в ужасе бросившихся в разные стороны. Слезы радости появились на ее счастливом лице. Несомненно, эти посланные ей самим небом спасители так быстро, так легко поражали врага, что сражение было уже почти закончено. Рейна была теперь так счастлива, что забыла даже «поблагодарить» Оубера за всю оказанную им в это утро «помощь».

– Открой внутренние ворота для них, как только это будет возможно. Оубер! Господи! Я должна переодеться. Не могу же я встречать их в таком виде!

Она скорчила гримаску негодования, оглядев свой мужской наряд, и тут же покраснела от стыда, вспомнив, как много народа, ее народа, видело свою госпожу в таком облачении!

– Оубер! Окажи им достойный прием, достойный победителей прием! – прокричала она, уже перелезая через лестницу.

– Но, миледи, мы даже не знаем, кто они!

– Какого черта мне знать, кто они, если они спасли мой Клайдон!

Глава 4

Лишь оказавшись в Главном зале, полном детей и женщин, Ранульф снял шлем. Ему все еще не верилось, что в таком большом замке могло быть настолько мало мужчин, способных сражаться. Он не мог избавиться от подозрения, что где-то спряталась целая армия, которая покажется не раньше, чем убедится в его дружеских намерениях.

Однако из того, что он уже успел увидеть, Ранульф сделал вывод, что в замке было гораздо больше слуг, чем воинов, что и объясняло ту неумелость обороняться, свидетелем которой он оказался по прибытии. Замок был почти захвачен, причем оскорбительно небольшим количеством воинов, среди которых не было даже ни одного рыцаря. Но и с учетом всех сложностей, с которыми пришлось столкнуться защитникам замка, он не мог понять, каким образом могли нападавшие так быстро завладеть внешними стенами, способными выдержать длительную осаду. Поразительным казалось и то, что ряд других укреплений, для преодоления которых потребовались бы и время, и всевозможные осадные орудия, был так быстро, без видимого сопротивления, захвачен противником. Несомненно было одно: кто бы ни руководил обороной, был либо слабоумным, либо предателем.

– Если… если милорду будет угодно немного подождать, то… леди Рейна выйдет поприветствовать вас.

Ранульф взглянул на молодого человека, который, казалось, был не старше Кенрика. Он представился как Оубер Манфред, оруженосец некоего сэра Уильяма Фолвилла. Манфред встретил Ранульфа и его людей во внутреннем дворе и, не задав ни единого вопроса, провел прямо внутрь башни. Несмотря на то что Ранульф привык к трепету, который испытывали окружающие его люди, подобное поведение оруженосца казалось ему непозволительным, отчего ему страшно захотелось всыпать этому бестолковому мальчишке за то, что он так опрометчиво поступает, открывая все двери замка перед чужаками. Однако Ранульф не мог позволить себе дать волю эмоциям, ибо они могли нарушить его план и сорвать успешное выполнение задания.

Он намеревался спросить о Роджере де Шампенье, хозяине Клайдона, как будто хотел окончательно убедиться, что тот уже мертв. Ранульф опасался, что лорда может заинтересовать дело, приведшее его в Клайдон, что вызовет ненужные осложнения и может заставить леди сомневаться в искренности его добрых намерений, ибо прибыл он не просто в сопровождении своей свиты, как планировал, но во главе огромной армии.

Когда Ранульф наконец-то достиг замка, он обнаружил, что на Клайдон напали, отчего ему пришлось менять свои первоначальные планы. Необходимо было немедленно придумать какую-нибудь уловку, чтобы усыпить бдительность хозяйки замка и не дать ей возможности задуматься над тем, что могло привести Ранульфа во главе восьмидесяти воинов к стенам замка.

Бесспорно, Ранульф помог, вернее, спас обитателей Клайдона от нападения, и пока они вроде бы отнеслись к нему с достаточным дружелюбием. Но когда-нибудь ему все же придется ответить на вопрос, что делал он в окрестностях Клайдона. И если он скажет, что «пролетал мимо, как жаворонок», и решил подоспеть на подмогу, его слова воспримут как не вполне удачную шутку. Как правило, рыцари не путешествуют с большим отрядом воинов без определенных военных целей, и тем более они никогда не ввязываются в сражения на своем пути.

…Слишком подозрительным казался Ранульфу этот суетливый и бессвязный рассказ оруженосца о некоем соседе по имени де Рочефорд, который, объединив свои усилия с бандой разбойников, скрывающихся в лесах, вероятно, и был во главе войска, напавшего на Клайдон. Казалось, что его безостановочная болтовня была лишь своеобразной защитой от нежелательных расспросов. К тому же хозяйке замка давно пора было появиться, чтобы поблагодарить своих спасителей, и Ранульф был очень встревожен ее отсутствием. Быть может, именно в этот момент быстрый конь уносил ее прочь из Клайдона, туда, где Ранульф был бы бессилен ее схватить.

В конце концов он поднял руку, требуя тишины.

– Где твоя госпожа? Я бы хотел убедиться в том, что она в целости и сохранности.

– О да. Она в порядке. Последний раз, когда я ее видел… о, но где она сейчас… я не уверен…

Подобный ответ вовсе не успокоил Ранульфа, и его грозный взгляд, обращенный к Оуберу, так испугал юного оруженосца, что тот с огромным трудом пролепетал:

– Я найду ее. – И стремительно выбежал из зала.

– Что ты обо всем этом думаешь, Ранульф? – задумчиво спросил Уолтер, стоявший позади брата и внимательно наблюдавший за молодым оруженосцем, который направился к лестнице, ведущей в угловую башню.

– Думаешь, что покои хозяйки находятся наверху?

– Этот замок настолько огромен, что нельзя с уверенностью сказать, что находится наверху, а что внизу. Так что лучше наблюдай за этой лестницей.

Взгляд Ранульфа тем временем блуждал по залу, на мгновение остановившись на очаровательной блондинке, отметил все ее прелести, и рыцарь решил позже поближе с ней познакомиться. Наконец, закончив осмотр, Ранульф повернулся к своим спутникам:

– Эрик! Пойди и… Эрик!

Но парень уставился на ту же соблазнительную женщину, что привлекла и Ранульфа, с таким дерзким и нескрываемым обожанием, поглотившим все его существо, что отрезвить его не мог бы и удар меча.

– Сейчас не время любезничать с девками! – глухо прорычал Ранульф.

– Да, сэр, но, клянусь всеми святыми, я никогда еще не видел такой…

Эрик оторопело примолк, почувствовав толчок Серла с одной стороны и еще больше нахмурившийся взгляд Ранульфа – с другой.

– Я к вашим услугам, сэр.

– Пойди и расставь на каждые ворота по воину. Я хочу, чтобы ни одна женщина не могла покинуть замок. Ты слышишь? Ни одна.

Когда Эрик удалился исполнять приказ своего господина, Ранульф повернулся к Кенрику:

– А ты узнай у слуг, где находится их госпожа, – произнес Ранульф, но когда увидел, как Кенрик прямиком направился к той самой блондинке, угрожающе предостерег парня: – Я, конечно, с твоего позволения, с удовольствием избавил бы тебя от одной, несомненно, лишней части тела. Запомни! Мы здесь находимся по делу, и об удовольствиях пока нужно забыть.

Кенрик побледнел, а рука его инстинктивно потянулась вниз, чтобы прикрыться от посягательств Ранульфа, однако, прежде чем удалиться, он кивнул в знак того, что понял и оценил предостережение.

А Уолтер и Серл громко смеялись над ним, глядя, как молодой воин пробирается к выходу, стараясь держаться как можно дальше от блондинки.

– Пойдем, Ранульф. Если нам приходится ждать так долго, так давай хоть присядем, – предложил Уолтер и предусмотрительно подвинул один из стульев ближе к камину, прежде чем сам сел на другой.

– Ланзо, разузнай-ка, не принесет ли нам кто-нибудь из этих застывших мумий немного пива. Я был бы не прочь освежиться после нашей небольшой разминки. Однако наш предводитель, как видно, внушает такой ужас этим людям, что они боятся даже смотреть на нас, не говоря уже о том, чтобы приблизиться с угощением.

Уолтер подмигнул Ранульфу, взглянув на его мрачную физиономию.

– Ты же и сам прекрасно знаешь, что это правда, братишка. Женщины, возможно, и начинают толпиться вокруг тебя, не давая проходу, но никак не раньше, чем они поймут, что ты не так опасен и суров, как кажешься на первый взгляд.

– Уолтер, да ты, видно, совсем с ума сошел, раз решил подшучивать над ним в такой момент, – прошептал Серл, хотя Ранульф, не обращая внимания на Уолтера, спокойно уселся на предложенный ему стул.

– Ну, не настолько, – в тон Серлу проговорил Уолтер. – Если я не развею хоть немного его мрачное настроение, то он вскоре взорвется из-за того, что хозяйка так долго заставляет его ждать себя. И тогда бедной леди действительно придется несладко, ведь ты-то знаешь, что Ранульф страшен в гневе.

– Глядя на него, я почти уверен, что леди и так не миновать бури.

– Нет, все еще поправимо, – ухмыльнулся Уолтер. – Но в ее интересах поторопиться с выходом.

Вскоре появился Кенрик и сообщил, что никто из слуг не видел Рейну де Шампенье с рассвета, и Ранульф вскипел:

– Черт побери! Она улизнула, прежде чем началась атака! Она провела нас!

– Ну же, Ранульф. Успокойся. Похоже на то, что она просто надежно спряталась, и никто еще не успел сообщить ей, что опасность миновала и она может выйти из укрытия.

– Верно, – поддержал его Серл. – Ее служанки наверняка знают, где она, поэтому просто необходимо поговорить с ними. Я найду кого-нибудь и… Слава Пресвятой Деве! Вот и она, Ранульф!

Ранульф обернулся и увидел, что Оубер Манфред возвращается не один – из-за его спины выглядывала молоденькая девушка, робко наблюдая за незнакомцами. Она была весьма очаровательна, одетая в богато украшенный костюм из голубой парчи. Ее черные как смоль волосы были аккуратно причесаны и убраны под легкой белой вуалью. Она выглядела гораздо моложе, чем предполагал Ранульф, возможно, ей было не больше двенадцати-тринадцати лет. Но это его не особенно удивило, поскольку именно в таком возрасте было принято выдавать замуж большинство богатых наследниц. Ранульф не почувствовал ничего, кроме легкой досады из-за того, что такой лакомый кусочек достанется Ротвеллу, а он, Ранульф, сам и доставит эту девочку старому негодяю.

Подобные случаи бывали довольно часто, когда старые лорды брали себе в жены совсем еще юных девочек, и Ранульф, которому предстояло стать пособником в этом грязном деле, довольно успешно выдержал схватку со своей совестью, и теперь ему было все равно, кого везти Ротвеллу или кому-то еще, поскольку Ранульф решил, что мужчине, находящемуся в его положении, особенно выбирать не приходится, а уж тем более задумываться над тем, хорошо или плохо то, что он делает. Если не он, то кто-нибудь другой доставит ее к этому противному старикашке, так почему же, собственно говоря, он должен отказываться от возможности получить пятьсот марок только потому, что сам терпеть не может Ротвелла?

И уж точно не стал бы Ранульф отказываться от этой затеи потому, что ему не хотелось связываться с женщиной, пускай даже она и была леди. Уж он-то хорошо изучил на собственном опыте, что на самом деле они бывают совсем не такими наивными и непорочными, какими стремятся казаться.

И эта, какой бы смущенной ни выглядела сейчас, приближаясь к нему, могла быть не менее порочной, чем все те, кого он знал. Неприятные воспоминания нахлынули на него, и от злости Ранульф заскрежетал зубами, хотя и понимал, что обязан успокоиться и поговорить с хозяйкой замка. Не проявив и малейшего признака галантности, он не соизволил подняться со своего стула, хотя, возможно, и сделал это намеренно, ибо юная леди была намного выше его по положению в свете, а он привык к тому, что подобные ей слишком часто обращались с ним как с ублюдком и деревенщиной. И только из-за того, что он не скрывал своего к ним презрения. Но с этой ему все-таки придется иметь дело, поэтому он усилием воли состроил на лице гримасу вежливости, дабы не выказать своих истинных чувств.

А она между тем присела перед ним в глубоком реверансе, грациозно склонив голову. Но почему? Он привык к тому, что только слуги или те, кто не знал, что он был не кем иным, как простым безземельным рыцарем, называли его господином и проявляли почтение к нему.

– Я приветствую вас в Клайдоне, – выпрямившись, сказала она мягким голосом, немного срывающимся из-за волнения. – Прошу простить нас за то, что не приветствовали вас раньше, но все мы думали, что наша госпожа встретит вас в…

– Ваша госпожа? Так вы не Рейна де Шампенье?!

– О, милорд, конечно же, нет. Я Элен Фитц Осберн, хозяйка северных имений, а здесь нахожусь потому, что воспитывалась вместе с госпожой моего отца. Поверьте, это настоящая честь…

– Ранульф, успокойся, – предпринял Уолтер слабую попытку предотвратить бурю, заметив потемневший взгляд своего друга, но, увы, было уже слишком поздно.

– Клянусь священной кровью Господа нашего! – прогремел Ранульф. – Я узнаю, почему это ваша хозяйка не собирается появляться, чтобы оказать мне должное почтение! И узнаю немедленно! Манфред, вас отправили затем, чтобы…

– Милорд, прошу вас! – воскликнул в страхе Оубер, отступая подальше от ужасного великана вслед за Элен Фитц Осберн. – Я не нашел миледи там, где надеялся отыскать ее, но клянусь вам, она встретит вас как подобает!

– Пять минут! Или, клянусь Богом… – Ранульфу не пришлось повторять дважды.

Оубер со всех ног бросился бежать прочь, на этот раз по направлению к внутреннему двору. Ранульф же обратил свирепый взгляд на леди Элен, которая, заикаясь, проговорила:

– Могу я… могу… предложить… – И, слегка вскрикнув, она отчаялась закончить фразу и бросилась вслед за Оубером.

– Ну вот. Наше угощение благодаря вам, сэр, упорхнуло, – пробурчал Уолтер. – Ваша ярость испугала и остальных обитателей. Полагаю, что я смог бы найти кладовую и сам, но, клянусь Богом, в таком огромном замке это может занять целую вечность…

В ответ Ранульф лишь коротко прорычал:

– Если он скажет еще хоть одно слово, заткни ему рот кляпом, Серл.