Текст книги "Кит на краю света"

2
Самый крошечный пальчик на ноге

– Страна – это тело, – говорила детям Марта Фишберн в начальной школе Сент-Пирана. – Большие города – это сердце, легкие, мозги. Это глаза, рот и уши. Они все думают и все говорят. Дороги обычные и дороги железные – это артерии и вены, по ним в города доставляют питание. Города поменьше и деревни – это кости, они поддерживают страну. А фермы и фабрики – это мышцы, они делают всю работу. Они приводят в движение весь организм.

– А мы? – спрашивали дети. – Что насчет Сент-Пирана?

– Это крохотный прыщик на маленьком участке самого крошечного пальчика на ноге, – объясняла им Марта. – К нам никогда не приезжают, ничего не смотрят, про нас никогда не думают. – Она зыркнула на детей самым строгим взглядом, на которой только была способна. Но потом ее лицо расплылось в широкой улыбке и она добавила: – Но мы все равно любим это место.

Незнакомцу, возможно, будет сложно втолковать, как и где найти эту деревушку. Она расположена возле мыса на берегу моря и представляет собой компактное скопление балансирующих на краю возвышенности домиков. Это маленькое местечко – даже село, а не деревня, лицом к лицу встречает стихию, повернувшись спиной к большой земле. В эту деревню ведет одна-единственная дорога. Да и нужны ли другие? Эта же дорога ведет обратно, поэтому этот путь легко не заметить. Перед крутым поворотом, на долгом пути из Треденджела в Пензанс когда-то стоял дорожный знак. На знаке было написано «3,5 мили до Сент-Пирана» – это было похоже на попытку ввести в заблуждение, поэтому кто-то исправил знак: «4 мили до Сент-Пирана». Потом кто-то приписал уточнение: «4,25 мили до Сент-Пиран». А потом знак и вовсе пропал, наверное, кто-то украл и сдал его в металлолом.

Исчезновение дорожного указателя никак не сказалось на жизни деревни. Мало кто заметил его пропажу. Сюда приезжали только самые выносливые туристы, большинство же предпочитало большие пляжи для серфинга, вроде тех, что находятся в Ньюквей, Лоо, Фоуи или Меваджисси. Гости, добравшиеся до Сент-Пирана, обычно арендовали один из коттеджей на вершине утеса или оставались в гостевом доме Хедры и Мозеса Пенхаллоу – да, эти гости действительно были настроены решительно. Они триумфально выезжали в гавань и, размахивая дорожными картами в знак своего успеха, измученно выгружались из своих машин. «Мы нашли вас, – кричали они, – мы вас нашли!»

Для этих неустрашимых туристов достижением являлось даже не само путешествие от дома до берега пролива Ла-Манш в Эксетере, что в часах езды по дороге, больше двух с половиной часов от Эксетера до конца Корнуолла. Изюминка заключалась именно в том, чтобы достичь отметки «4,25 мили» по этой извилистой отдельной дороге от Треденджела к морю. Правильно ли была выбрана дорога? В этой части Корнуолла растут ужасно высокие живые изгороди: поэтому, когда вы думаете, что заберетесь на вершину холма и увидите перед собой деревню, дорога внезапно исчезнет в очередной низине или изогнется петлей. Она – уже недалеко от старта – превращается в одностороннюю проселочную дорогу. Здесь, у поворота на ферму Бевиса Мэгвиза, многие туристы сдались бы и повернули обратно. А остальных впереди ждали бы еще три мили: без дорожных знаков, указателей или любого другого ориентира.

Поэтому не удивительно, что жители Сент-Пирана давно оставили всякие надежды подзаработать на туристах. Кроме гостевого дома Пенхаллоу с видом на гавань, маленького каменистого пляжа и сомнительных произведений искусства авторства Кенни Кеннета, мало что могло привлечь их внимание. Трудно было даже найти парковочное место, потому что на парковке с платежным автоматом их только шесть, и многие случайные летние туристы останавливались по дороге в Треденджел, даже не выходя из машин. Деревенский магазин предлагал только минимальный продуктовый ассортимент, тут не было стенда с открытками, купальниками или сувенирами. Гостиница «Буревестник» – мрачное, убогое и неприветливое место. Не было ни лодочных туров, ни гольфа, ни ресторанов, ни даже приличного кафе. Хедра и Мозес Пенхаллоу продвигали «чай и кофе со сливками», но их главная комната с этими ужасными выцветшими шторами и дешевыми итальянскими украшениями выглядела настолько негостеприимно, что даже в пик сезона тут было не так много посетителей.

В тот день, когда Кенни Кеннет увидел кита и когда голый мужчина оказался на пляже Пиран-Сэндс, на парковке стояла только одна одинокая машина. Белый «мерседес-купе». Он был заперт. Джереми Мелон заглянул внутрь.

– Ничего, – сообщил он Полли Хокинг, жене викария.

– А что вы ищете?

– Я не знаю. – Он выпрямился. – Хоть что-то, что укажет на владельца машины.

– Думаете, она принадлежит ему? Мужчине с пляжа?

Джереми кивнул.

– А как еще он добрался сюда? – спросил он.

– Возможно, – задумчиво ответила Полли Хокинг, питающая слабость к сентиментальным историям, – его смыло с борта корабля.

– Наверное. – Джереми проверил багажник. – Или, может быть, он приехал сюда рано утром, пошел на прогулку и решил искупаться, а потом его подхватило приливом…

– Совершенно голый?

– А почему бы и нет? Может, он просто забыл свои плавки.

– Мы должны обратиться в полицию?

– Наверное, – ответил Джереми и окинул взглядом гавань. – Но не сейчас. Надо подождать, пока он проснется.

– У него скоро истечет парковочный талон, – заметила Полли.

Джереми пожал плечами.

– А когда у нас в деревне последний раз был автоинспектор?

У стены гавани, где начинался волнорез, вдали от взглядов деревенских жителей, Чарити Клок села напротив камня, не обращая внимания на мокрый песок. Кейси Лимбер сел рядом с ней. Они старались не смотреть друг на друга. Вместо этого они сосредоточенно вглядывались в тяжелые перекатывающиеся волны и ныряющих серебристых чаек.

Почему этим утром Кейси Лимбер вышел прогуляться на мыс? У него не было для этого причин, кроме одной – он искал Чарити Клок, но сам Кейси отрицает это даже сейчас. Кто-то скажет, что изготовитель сетей следил за Чарити, но это звучит так, словно он преследовал ее. Самое разумное объяснение в том, что Кейси надеялся на случайную встречу с Чарити. Возможно, они встретились бы в каком-то уединенном месте, Кейси вежливо поднял бы шляпу и поздоровался. Они бы, наверное, могли поговорить о разном, и кто знает, куда бы это привело? Да, примерно такие планы строят молодые парни, которые ухаживают за девушками, особенно за «поздними цветками» – вроде Чарити Клок. И так и произошло, случайная встреча состоялась, и хотя это не было похоже на настоящее свидание, которое Кейси мог планировать или представлять себе, но цепочка событий сложилась именно так, что итог для Кейси (да и для самой Чарити) можно уверенно назвать положительным. Марта Фишберн сказала бы, что мы сами являемся строителями своего счастья.

– Какой странный день, – произнес Кейси. Он был настолько близко к Чарити, что ему показалось, будто он слышит биение ее сердца.

Что происходит в голове у такой девушки, как Чарити Клок? Кейси, наверное, хотел прочитать ее мысли или, по крайней мере, расшифровать выражение ее лица.

– Давай прогуляемся, – предложил он после того, как они вышли из дома доктора на Фиш-стрит и вместо того, чтобы опустить глаза и отрицательно тряхнуть головой, как она сделала бы еще накануне, Чарити кивнула. Парочка пошл вдоль набережной с пуделем, плетущемся позади, и вот они очутились тут, наблюдая за тем, как волны лихорадочно бьются о древние скалы.

– Думаешь, с ним все будет в порядке? – спросила Чарити.

– Мы сделали все, что было в наших силах. Теперь он в надежных руках. Если кто-то и может помочь ему, то это именно доктор Букс.

– Но он уже не практикующий врач.

– Но все равно он остается врачом. Просто вышел на пенсию. Это же не значит, что Букс забыл, как и что надо делать.

– Как ты думаешь, они вызовут скорую помощь?

– Возможно. – Кейси вытянул ноги. – В последний раз они вызывали скорую, когда рожала Дороти Ресторик.

– Да, я помню. – Чарити улыбнулась.

– Они ехали сюда четыре часа.

– И к тому времени ребенок уже родился.

Они засмеялись и на мгновение повернулись друг к другу, и их взгляды пересеклись.

Кейси был старше ее, но ненамного. Он приехал из Порт-Невиса – с острова Розеланд, чинил сети в Маузхоле, танцевал с девушками на пляже Ньюквей, где все шатаются полуголыми. Теперь он жил в Сент-Пиране сам по себе, в двух маленьких комнатах в доме начальника гавани. Его отец все еще чинил сети где-то у себя дома, но в Сент-Пиране не было места для двух взрослых мужчин с одинаковой профессией, поэтому Кейси Лимбер оказался тут один: тощий и высокий, подобно молодой ели, с темными испанскими бровями и мягкими манерами.

– Ты раньше когда-нибудь видел такого человека? – спросила Чарити.

– Какого такого? – задорно переспросил он.

– Выброшенного на берег, – ответила она, но не смогла скрыть улыбку.

Он поцеловал ее, что, конечно, не входило в его изначальный план, который ему пришлось нарушить из-за того, что он подсел слишком близко. Это было похоже на нападение буревестника во тьме, на магнетизм или силу притяжения, которая бросила его тело к ней и они оказались лицом к лицу. Приап ли незримой рукой руководил ею на пляже? Их губы встретились и, когда Чарити вдохнула, то ощутила сладкий запах изготовителя сетей, который проник в ее легкие.

Так мало времени прошло с тех пор, как появился голый мужчина, с того момента, когда Кенни Кеннет увидел кита. Но что-то уже начало меняться. Чарити догадывалась об этом, когда вдыхала запах Кейси Лимбера. Она знала, что еще вчера ни за что не поддалась бы соблазну. Она бы не почувствовала растекшуюся по сарафану сырость песка. Но вчера – это уже не сегодня.

«Все должно пройти, – сказал бы преподобный Элвин Хокинг, – все нужно отпустить».

В своем воображении Чарити снова видела мужчину, мертвецки бледного, измученного, такого мокрого и холодного, с его стояком, подобно флагштоку нацеленному на скалы. «Не волнуйтесь об этом», – сказал ей доктор Букс. Волновало ли ее это? Чарити так не думала. Она знала, как устроено человеческое тело. У нее был пятнадцатилетний брат, которого она видела во всех мыслимых позах.

Хотя, пожалуй, не в этой.

– Все должно пройти, – прошептала она, пока язык Кейси Лимбера исследовал ее губы.

Он откинулся и посмотрел на нее.

– Каждый день – это новый день, – сказала девушка. – Я не задумывалась об этом раньше.

– Конечно, так и есть, – ответил Кейси и снова поцеловал ее.

– Но этот день новее остальных. Мы должны придумать другое слово, чтобы обозначить его.

– Как насчет «прекрасный»? – спросил он.

– Нет, это неправильное слово. – Чарити опустилась на песок, она окончательно перестала сопротивляться и поцеловала его в ответ. – Но и оно сойдет.

3
Всегда хорошее начало

– Сначала ты должен узнать о том, что я уже не практикующий врач.

Он лежал между хрустящими хлопковыми простынями, наконец-то сухой и теплый. Его веки были опущены.

– Да, я настоящий доктор, но у меня больше нет лицензии на данный вид деятельности.

Джо заставил себя открыть глаза, чтобы найти источник слов. Он повернул голову.

– Все, что я делаю, я делаю как одно человеческое создание по отношению к другому. Никакого договора. Я не из государственной службы здравоохранения. Если тебя это не устраивает, то тебе лучше встать и уйти.

В углу комнаты, у дверного проема, стояла фигура, окутанная туманом. Она-то и говорила.

– Дай Бог, чтобы на пенсии ты не оказался в подобном месте. Ребята из Труро убеждают, что я должен просто выпроваживать пациентов. Когда-нибудь один из этих неблагодарных доходяг засудит меня, и где я окажусь после этого, а? Думаю, в доме престарелых. Поэтому, конечно, я отвечаю им, что перестану принимать пациентов. А потом ко мне приходит какой-нибудь нищий бедняга с гвоздем в ноге или рыбьей костью в горле, и вот что я должен делать? Что там насчет клятвы Гиппократа? Кто-то вот притащил сюда почти замерзшего утопленника, а я что?

Доктор на мгновение замолк, чтобы глубоко затянуться сигарой. Закашлявшись, он выдохнул густое облако дыма.

– Итак, если тебе нужен настоящий врач, то придется вытащить свою жалкую задницу из этой теплой удобной кровати и отправиться в Труро, где врачи либо вылечат тебя, либо прикончат. – Он еще раз затянулся и добавил: – Обычно случается второе.

Джо Хак моргнул. Где он? Чья это кровать? Он попытался сосредоточиться на человеке перед ним, но силы покидали его, поэтому он снова закрыл глаза.

– Так что мы будем делать? Испытаешь удачу с врачом-шарлатаном или пойдешь до остановки триста двенадцатого автобуса, и попробуешь добраться до Труро прежде, чем они разойдутся по домам после своих смен?

– Где я?

– Хороший вопрос. Очень хороший вопрос. Тебе нужна карта? Или сойдет почтовый индекс?

– Имя поможет. – Он попытался вспомнить события прошлого дня. Долгое путешествие. Он был в воде. Его имя вытащили из шляпы. Какой шляпы? Он попытался подняться, но его тело слишком ослабло.

– Мое имя? Или название этой богом забытой деревушки? – Врач, который не являлся настоящим врачом, сделал очередную затяжку и вдавил окурок в маленькую стеклянную пепельницу. – Меня зовут Букс. Мэллори Букс. Я сказал бы – доктор Букс, но тогда ты подашь на меня в суд.

Джо почувствовал, что язык едва умещается во рту.

– Почему я должен вас засудить?

Врач вообще понимает его речь? Для него самого слова звучали так: «Пофему я фолфен вас зафуфить?» Он снова попытался открыть глаза. Если приоткрыть их совсем чуть-чуть, то, возможно, они не будут так болеть.

– Откуда мне знать? – Доктор хорошо разбирал сумбурную речь. – За спасение твоей жизни, нет? Не все желают, чтобы их спасали.

– Ах. – Джо снова рухнул на подушки. «Итак, я жив». От этой мысли ему стало легче. – Вы… спасли… мне жизнь? Я… правда? Каф вы меня спафли? Я поняфно фовофю?

– Я и несколько других. Кажется, ты должен благодарить за свое спасение девушку по имени Чарити, медсестру Аминату и еще нескольких грузчиков. А я лишь согрел тебя.

– Спасибо. – Джо на мгновение закрыл глаза и ощутил головокружение. Голос в голове произнес: «Мы кинули жребий. Выпало тебе, приятель, именно тебе».

Когда он снова открыл глаза, доктор исчез. Джо заснул.

– Я думал, что ты захочешь что-нибудь поесть. – Доктор Букс снова сидел возле кровати. В комнате стало темнее. – Супчик? Сядь. Это пойдет тебе на пользу.

– Спасибо. – Теперь ему потребовалось меньше усилий, чтобы сесть, а язык, казалось, вновь стал обычного размера. – Где я?

– Ты разве не задавал этот вопрос?

– Разве? Я не помню ответ.

– Почти никто не помнит. – Доктор аккуратно поставил на кровать поднос с горячим супом и чашкой чая.

Джо схватился за кружку и осушил ее за несколько глотков. Откуда такая жажда? Он принялся за суп. Когда он наконец поднял взгляд, глаза уже не болели.

– Где же я? – снова спросил Джо.

Доктор опустился в кресло с широкой спинкой.

– Знаешь, – заговорил он, – я обменяю ответ на этот вопрос – на ответ на один из моих.

– Хорошо.

– Какого черта ты оказался совершенно голый на пляже? В это время года?

Голый? Джо внезапно смутился. Обнаженная натура выглядит сейчас почти естественно. Возможно, дерзко, но вряд ли пугающе. Море было темным, а на пляже никого не было. Он почувствовал неприятный привкус горькой холодной воды.

– Я не совсем уверен.

– Хорошо, давай зайдем с другой стороны. Кто ты? Откуда?

«Мы вытянули твое имя, дружок, ты берешь вину на себя», – произнес голос в голове.

Он почувствовал, как учащается его сердцебиение.

– Кто ты? – снова спросил доктор.

– Кто я? – слабо повторил он. Хотелось ли ему отвечать на этот вопрос? «Полиция выследила мужчину в маленькой деревушке Корнуолла, – снова раздался голос, – он выдал себя тем, что назвал свое настоящее имя, а доктор немедленно сообщил куда надо».

– Как тебя зовут? – Доктор залез в карман жилета и достал оттуда старинную ручку и кожаный блокнот. – Я запишу.

– Я должен ответить?

– Это всегда хорошее начало, – отозвался врач, – так меня учили в медицинской школе. Установите личность своего пациента. Но ты, конечно, не мой пациент. Я простой гражданин, который делает тебе одолжение. Так… имя?

Как легко было бы назвать свое имя. Ведь это просто имя. Простая комбинация букв. Например: «Д», «Ж» и «О». Он скажет свое имя и на этом все закончится.

– Это простой вопрос, потом будут посложнее. – Доктор ручкой постучал по блокноту. – Ты точно англичанин. Или я должен сказать, что ты британец? Один из ребят сказал, что ты можешь быть иностранцем, который свалился с танкера или что-то вроде этого.

– Нефтяной танкер?

– Или что-то вроде этого, но это не твой случай. Так… имя?

Он попытался что-то сказать, но безуспешно. Язык, казалось, снова опух. Можно, конечно, придумать имя, но это потребует воображения.

– Ты не знаешь своего собственного имени? – В голосе доктора появились нетерпеливые интонации.

Какое имя подойдет? Джон Смит? Слишком очевидно, даже в том банке, где он работал, было два Джона Смита. «Как бы они поступили в подобных обстоятельствах?» – подумал он. Почему они не взяли себе нормальные имена? Но подобные размышления совершенно не помогали в этом затруднительном положении. Меркин Маффли? Это имя появилось в голове вместе с опасением, что доктор распознает отсылку к фильму. Возможно. А какие еще бывают имена? Травма, скорее всего, удалила их из памяти. Имя не должно выдать его притворство. Джо Хак не был лживым молодым человеком, честность была заложена в нем от природы. Это имя – остаток датских лютеранских ценностей, которые он унаследовал от отца. Или что-то из культуры английских хиппи, о которых он узнал от матери. Но тут вмешался его внутренний цензор. Джо обнаружил, что качает головой.

– Ты хотя бы знаешь, откуда ты?

Откуда мы все приходим? Эта тема требовала некоторых размышлений. Если он не мог солгать доктору, то, наверное, надо закрыть глаза и подождать, когда расспросы закончатся.

Доктор со вздохом отложил ручку.

– Амнезия, значит? Похоже на нее?

Амнезия была бы спасением. «Ты берешь вину на себя» – было бы замечательно никогда больше этого не слышать.

– Амнезия? – эхом вторил Джо.

Доктор воспринял эту реплику, как согласие.

– Амнезия значит, я понял. Позволь мне кое-что тебе объяснить, Джейсон Борн или как там тебя зовут. Ты прочитал слишком много художественной литературы или посмотрел много фильмов. Амнезия – это выдумка фантастов. Она не существует в том виде, в котором ты ее себе представляешь. Никто не просыпается и не забывает свое собственное имя. А если они так говорят, то они лгут. Серьезные травмы мозга могут привести к плохим последствиям для человеческой памяти, но твое тело и мозг – в прекрасном состоянии, если не считать нескольких порезов и синяков. Я ни за что не поверю, мистер Голый Серфингист или кто ты там, что у тебя амнезия. Поэтому я снова собираюсь задать тебе этот вопрос. – Доктор Букс фыркнул и взял ручку. – Ты готов?

Джо снова открыл глаза.

– Так, давай начнем с простых вопросов из категории «да» или «нет». Ты знаешь свое имя?

Джо очень медленно кивнул.

– Отлично. Ты скажешь мне?

– Полагаю, мне придется.

– Хорошо, – сказал доктор. – Перестань играть со мной в эти игры, если хочешь продолжать есть мой суп. Это твоя машина на автостоянке с парковочным автоматом? Белая такая?

– Да.

– Где ключи?

– Я не знаю. Где-то на дне моря. В желудке кита. Откуда мне знать?

Букс захихикал.

– Так там был кит! А мы-то думали, что Кенни все выдумал. – Он встал.

– Джо. Меня зовут Джо. – Молодой человек протянул руку доктору и тот ее пожал.

– Рад познакомиться, Джо. Ты собираешься рассказать мне, откуда ты? Или что ты делал там на пляже?

Джо протяжно вздохнул.

– Вас этому тоже учили в медицинской школе, да? – спросил он. – Вы хотите знать все, никаких секретов?

– Если честно, – ответил Букс, – то я уже почти не помню, чему меня там учили. Это было очень давно. – Доктор записал имя «Джо» в свой блокнот. – Есть ли смысл в том, чтобы спрашивать фамилию? Нет? Отлично. Я не могу назвать тебя «Джо Неизвестный», потому что это будет совсем глупо. Больше подойдет «Джо Мутный». – Он записал это и захлопнул блокнот. – Это, наверное, самый короткий анамнез, который я когда-либо писал в своей жизни. – Он взял суповую тарелку и чайную чашку. – Сегодня ты гость в моем доме, – заявил Букс. – Сегодня бесплатно. С завтрашнего дня я буду брать с тебя по десять фунтов в сутки. Еда не включена в стоимость аренды. Чай тоже. Договорились?

– Да, – слабо кивнул Джо. – Договорились.

– У меня есть одежда, которая мне больше не идет. Я принесу ее тебе вниз.

– Спасибо.

Повисла пауза.

– Центр, – спустя мгновение произнес Джо.

– Что?

– Вы спросили о том, откуда я. А я из центра.

– Ты про городок Пензанс? – уточнил доктор.

Это рассмешило Джо.

– Нет. Я из центра Лондона.

– А, из этого центра.

– И меня зовут Хак. Джо Хак.

– Ладно. – Доктор Букс вышел из комнаты, но затем вернулся. – Я могу приготовить немного рисового пудинга, – предложил он. – Из консервной банки.

– Было бы здорово.