Текст книги "Сэр Бэзил. Задача – умереть"

В ту ночь мы с Гуглом остановились в небольшом уютном городке. Утро разбудило меня шумом на улице – там торговцы открывали свои лавки, дети играли, носясь друг за другом с громкими криками. Я выглянул в окно, любуясь на подсвеченные утренним солнцем изящные фасады домов, когда нечто странное привлекло мое внимание. Я присмотрелся, не поверил своим глазам, глянул еще раз – однако сомнений быть не могло. По улице ехал велосипед.

Он был сильно не похож на своих родственников из моего мира – на двух колесах и педалях сходство заканчивалось. Эльфийский велосипед был целиком изготовлен из дерева, кроме цепи и шестеренок, ехал медленно и с громким скрипом – но все-таки это, несомненно, был велосипед. Управлял им парнишка лет десяти. Сам не зная, что творю, я высунулся из окна и громко крикнул:

– Стой!

Все прохожие, включая велосипедиста, обернулись ко мне.

– Ты! – крикнул я снова, тыча пальцем в парнишку. – Ну-ка, вернись сюда.

Я, безусловно, рисковал – он мог запаниковать и уехать. Но мой голос и внешний вид – голый торс, грозное лицо – видимо, внушали уважение и страх. Во всяком случае, парнишка послушно развернулся и со скрипом подъехал ко входу в гостиницу. Я торопливо натянул на себя штаны, проскочил мимо невозмутимого Гугла и сбежал по лестнице.

– Молодец, – похвалил я мальчишку, стоявшего у двери. Он подозрительно глянул на меня – а я слегка удивился, заметив, что мальчишка был не эльфом, а вполне обычным человеческим ребенком. Впрочем, мы еще не отошли далеко от границы с Айолой – видимо, здесь две расы еще жили вперемешку.

– Как называется эта штука? – я кивнул на велосипед.

– Лесопрёт.

– Что?

– Лесопрёт.

– Какое интересное название, – пробормотал я.

– Обычное название. Он для того сделан, чтобы по лесу на нем переть. Поэтому так и называется, лесопрёт. Я на нем в деревню езжу.

– А-а-а-а, – протянул я, не придумав более умного ответа. – И где ты его достал?

– Мне его подарили, – буркнул мальчишка. Кажется, ему стал надоедать мой допрос.

– Кто подарил?

– Кто надо, тот и подарил! – внезапно крикнул он и рванул прочь, развив немыслимую для деревянных втулок скорость. Я хмыкнул и негромко позвал:

– Окей, Гугл!

Гном тут же возник рядом.

– В Аль Амире часто встречаются эти… лесопрёты?

– У меня нет знаний об этом предмете, – пожал плечами гном.

– Тогда узнай, у кого тот парень упер свой лесопрёт. Кажется, я очень хочу познакомиться с владельцем.

⁂

Вопреки моим предположениям, парень не врал – он действительно получил лесопрёт в подарок, причем от самой хозяйки лавки.

– Хозяйки? – удивился я. Гугл вел меня по улочкам к месту, где торговали этими псевдовелосипедами.

– Донья Катарина. Не местная. Приехала недавно и сразу же наладила производство. Говорят, к ней поступают заказы из самого Эталя.

– Хм, – только и ответил я. Мы свернули в узкий проулок, спустились по крутой лесенке, зажатой между стенами двух зданий, и вышли на небольшую площадь, со всех сторон окруженную невысокими домами. И у дверей одного из них стоял точно такой же лесопрёт, как у мальчишки, только на этом, судя по всему, никто еще не ездил – все его детали сияли чистотой свежеструганной древесины.

Когда мы подошли к лавке, навстречу нам выпорхнуло странное создание. Ростом оно было с Гугла, но совершенно противоположно ему по комплекции: тонкие руки и ноги, изящное туловище с невообразимо тонкой талией, длинная шея и маленькая головка с миниатюрным детским личиком. За спиной у существа трепетали крылья, больше всего похожие на крылья стрекозы, а одето оно было в легкую белую тунику, препоясанную шелковой лентой. Существо прищурилось, сморщило носик и спросило:

– Чем могу вам услужить?

Его голос звенел колокольчиком, и в тот же момент я понял, что это и была одна из фэйри. Неплохо же зарабатывает ее хозяйка на своих лесопрётах!

– Мы хотели бы видеть донью Катарину, – пробубнил Гугл.

– Ожидайте, – ответила фэйри новым перезвоном и скрылась в лавке. Я подошел поближе к лесопрёту и принялся рассматривать его. Видно было, что сделал его некто, хорошо знающий устройство велосипеда, но лишенный всех возможностей налаженной легкой промышленности.

– Сири! – раздался резкий женский голос у меня за спиной. – Зачем ты привела ко мне эту пародию на Криса Хемсворта? Он неподходящей весовой категории.

Я резко обернулся – и встретился с насмешливым прищуром больших темных глаз. Их обладательница стояла в дверном проеме, сложив руки на груди – подчеркивая тем самым ее головокружительную форму. Узкое бледное лицо обрамляли густые темные локоны, из которых торчали острые кончики ушей. Сверху на эльфийке был пиджак, скроенный таким образом, чтобы ничего не скрывать, а снизу – длинная юбка с вырезом, в котором виделись высокий сапог и идеальное гладкое бедро.

– Окей, Гугл, – пробормотал я – а глаза эльфийки при этом широко распахнулись. – Создатели вкладывали в этот мир знание о Крисе Хемсворте?

– Первый раз о нем слышу, – равнодушно отозвался гном.

– А вот я – нет, – заметил я, пристально глядя в темные глаза.

И уже понимая, кому они принадлежат. Хоть это лицо и было слегка изменено эльфийской красотой, я его знал. Потому что при взгляде именно на это лицо мое чутье всегда твердо и безапелляционно говорило «нет». И сейчас оно говорило то же самое – впервые за все мое пребывание в этом мире.

Я усмехнулся, потому что эльфийка все еще была растеряна, все еще не понимала, что происходит, и тихо сказал:

– Привет, Катя.

Глава 7

– Вася, значит, – задумчиво произнесла Катя, когда я закончил свой рассказ. – Вася из пятой группы. Попавший сюда одновременно со мной. Сколько раз ты попадал сюда до того?

Разговор проходил в задней комнате ее лавки, служившей, по всей видимости, мастерской. Вокруг стояли верстаки, ящики с готовыми деталями, и все поверхности были засыпаны опилками. Катя сидела напротив меня, слегка наклонившись вперед, и мне стоило большого труда смотреть на ее лицо, а не ниже.

– Не помню, – честно ответил я. – После первого десятка я сбился со счета.

Катя выразительно выгнула изящные брови.

– Неплохо, – заметила она. – И при этом ты не можешь отсюда выбраться?

– Для этого надо умереть. А я стал бессмертным.

Катя громко фыркнула.

– Шутишь!

– Нет, – покачал головой я. – Можешь проверить.

– Что?

Я вынул кинжал из ножен и протянул ей.

– Попробуй меня убить.

Катя отпрянула.

– Совсем с ума сошел?!

– Я серьезно. Худшее, что со мной случится – я вернусь обратно, – улыбнулся я.

– Ага, а я, значит, тут останусь? – язвительно усмехнулась Катя. – Нет уж.

– Ну почему. Если тоже умрешь, то все будет хорошо. Впрочем, я смотрю, ты и тут неплохо устроилась, – я усмехнулся, окинув взглядом мастерскую.

– Это сейчас, – тихо заметила Катя, и что-то в ее голосе было такое, что я перестал улыбаться.

– Как ты вообще до этого додумалась?

– Собирать велики? – хмыкнула она. – Это был единственный доступный мне вид прогрессорства. Заново изобрести велосипед. Если честно, я не была уверена, что из этого что-то выйдет.

– Но зачем?

– Нужно же было как-то зарабатывать на жизнь. А у меня вариантов было – это или публичный дом, – Катя улыбнулась, но это не смягчило выражения ее красивого бледного лица.

– Значит, ты не можешь обходиться без еды?

Катя с сомнением глянула на меня.

– Я не пробовала… Но даже если и так, для меня важнее было обрести статус.

– Статус?

– Вася, ты хоть представляешь, что такое быть красивой одинокой женщиной в отсталом обществе? – Катя с любопытной интонацией произнесла слово «красивой» – не как если бы говорила о чем-то хорошем, а скорее констатируя досадный факт.

Я задумался и даже попробовал представить себе то, о чем она говорила.

– Тебя хотя бы не пытались сходу убить, – заметил я, наконец.

– Может, и зря. Так я бы сразу вернулась домой, а не жила бы в этом аду.

– Ну, теперь ты знаешь, что делать, – сказал я – и вздохнул.

Разумеется, теперь, когда я рассказал Кате, как она может вернуться, она не задержится в этом ненавистном ей мире надолго. И не то чтобы ее общество было таким уж приятным – я уже сейчас успел устать от ее язвительности и жесткости – но она была человеком из моего мира. Тем, кто мог понять мои шутки. Кто знал, возможно, те же песни. Кто мог закончить цитату из известного фильма. Кто понимал, почему гном Гугл – это смешно. Черт возьми, да она сама назвала свою фэйри Сири – почему-то я был уверен, что это не простое совпадение. На мгновение я представил себе, как мы могли бы путешествовать вместе, когда вместо равнодушного гнома-энциклопедии у меня был бы нормальный собеседник. И эта мгновенная картина открыла мне всю глубину моего одиночества в этом мире – того одиночества, которое заставило меня придумывать самые изощренные способы самоубийства. Ко мне вернулось то, прежнее отчаяние – и, совершенно не думая, что говорю, я сказал:

– Пойдем со мной.

– Куда? – не поняла Катя.

– Вообще. Пойдем вместе. Я могу защитить тебя, так что тебе не придется больше делать велосипеды. Просто пойдем.

Теперь Катя осознала, что я ей предлагаю. Она усмехнулась.

– Пойти с тобой? В качестве кого? На все готовой спутницы?

– При чем тут это…

– При том. Ты весь наш разговор смотришь не на меня, а на мою грудь.

Черт! А ведь я так старался этого не делать.

– Если ты не хочешь, чтобы люди смотрели на твою грудь, стоило бы по-другому одеваться, – сухо заметил я, бросая взгляд на совершенно неприличный вырез.

– Я пыталась.

– И?

– Ничего не выходит. Любая одежда на мне через некоторое время начинает выглядеть так. Я уже смирилась, если честно. Иногда даже полезно, – хмыкнула она.

– А, то есть тебе можно использовать это, а я не могу просто посмотреть? Где логика?

– Моя грудь – мои правила, – парировала Катя.

Я натянуто улыбнулся и на всякий случай перевел взгляд на ее ноги. Там, в принципе, тоже было на что посмотреть – но это, кажется, Катю не нервировало.

– Значит, остаешься, – уточнил я, изучая то место, где кончалось голенище сапога и начиналась полоска гладкой кожи, приоткрытая разрезом юбки.

– Нет. Валю отсюда поскорее, – фыркнула Катя. Я кивнул.

– А что будет с тобой? – спросила она вдруг мягко, и я так удивился перемене интонации, что резко вскинул голову.

– В смысле?

– Ну… Ты же не можешь вернуться, верно?

Я улыбнулся.

– Не могу. Но я, как видишь, тоже неплохо тут устроился. У меня есть меч, гном и даже – великая миссия. Возможно, в процессе ее выполнения мне повезет, и кому-нибудь удастся, наконец, меня убить.

Катя долго молчала. На одно короткое мгновение я подумал, что она, возможно, выбирает, не остаться ли все-таки со мной, но она лишь произнесла:

– Странно, наверное, жить, надеясь на свою смерть?

– Это не самое странное, что со мной здесь успело произойти, – пробормотал я и резко поднялся, желая поскорее закончить этот разговор. Я и так позорно раскис, еще и просил о чем-то… Ар-р-р!

– Удачи тебе, – бросил я Кате и вышел из мастерской, не оглядываясь. Кажется, она что-то сказала в ответ. Но я не стал прислушиваться.

⁂

Вообще-то у Гугла был вполне четкий план, как можно узнать хоть что-нибудь про шлем. Согласно ему, мы должны были добраться до первого крупного эльфийского города Трильо, где гном собирался побеседовать с местными оружейниками.

– С эльфами?

– Почему? С гномами, конечно.

– Ты же говорил, что у гномов союз с людьми против эльфов, – удивился я.

– Нет. Это у людей союз с гномами против эльфов. А у гномов с эльфами налаженные торговые отношения.

– Кажется, это так не работает, – с сомнением заметил я тогда.

– Но ведь работает же, – возразил Гугл, и спорить с его доводом было сложно. В конце концов, до сих пор на эльфийской земле к гному относились вполне терпимо – по большей части, не замечая его, а значит, отношения между расами и впрямь не были враждебными.

Выйдя от Кати, я тут же подозвал Гугла и сказал:

– Идем в Трильо.

– Прямо сейчас? – флегматично осведомился гном.

– Сию минуту.

– За гостиницу платить не будем? – уточнил гном так же равнодушно.

– Черт… Окей, Гугл, платим за гостиницу и тут же идем.

Гном странно выжидающе на меня смотрел.

– Что такое?

– Жду вопрос.

– Какой вопрос?

– Который вы всегда задаете после слов «Окей, Гугл».

Я раздраженно вздохнул – и в то же мгновение услышал серебристый смех за спиной и обернулся. Возле двери, над самым лесопрётом, порхала Сири и смеялась.

– Вот глупый! – воскликнула она, глядя на Гугла, подлетела повыше, кувыркнулась в воздухе и исчезла внутри лавки. Я усмехнулся и глянул на гнома.

– Я просто точно выполняю указания, – пробурчал гном слегка обиженно – и, кажется, это был первый раз, когда в его голосе я услышал хоть какую-то эмоцию.

⁂

Трильо полностью подтверждал теорию: «Чем больше город, тем хуже с преступностью». В отличие от маленьких, аккуратных эльфийских городков, в которых мы останавливались до сих пор, Трильо не вызывал ощущение рая на земле. Это был первый город, где люди жили не вперемешку с эльфами, а в отдельном гетто – и районы вокруг него явно считались неблагополучными. Мы пришли поздним вечером, и идти по темным улицам становилось все неуютнее. Дошло до того, что я вытащил меч из ножен – это, кажется, отпугнуло несколько головорезов на нашем пути. Гугл несколько раз предлагал свернуть в сторону богатых эльфийских кварталов, но я почему-то уперся. Может, мне просто было тоскливо на душе и хотелось приключений. А может, это на самом деле было предчувствием.

Так или иначе, в первую ночь ничего интересного с нами не произошло. Я снял дешевую комнатку в трактире, на самом чердаке, и на удивление хорошо выспался. В этом мире я никогда не видел снов – ни кошмарных, ни приятных, но на этот раз проснулся с ощущением, какое бывает обычно после хорошего сна. Гугл уже наметил маршрут на сегодня – и в отличном настроении, не омраченном даже скудным трактирным завтраком, я последовал за гномом.

Это было интересным опытом. Сегодня говорил, в основном, Гугл – он лучше знал, как и о чем расспрашивать своих сородичей, а я слушал их разговоры – неторопливые, размеренные, совершенно не свойственные современным людям моего мира. Гномы вспоминали общих знакомых, родную страну, говорили об оружейном и кузнечном деле так, что хотелось порой бросить все и рвануть в Кордуол, стать гномом…

«Нет уж, – прервал я собственный поток мыслей, – еще раз менять расу я не стану. Тем более что для этого придется, по-видимому, отрезать себе ноги».

Однако беседы Гугла с гномами, хотя и на редкость увлекательные, ни к чему не привели. Оружейники, как один, качали головой и говорили, что о местонахождении легендарного Шлема им ничего не известно. Меня удивляло, что такой явно могущественный магический артефакт не имеет имени, и, в конце концов, спросил у Гугла об этом.

– У Шлема должно быть имя, – невозмутимо ответил тот. – Но его никто не знает.

Я с недоумением уставился на него.

– Это как? Забыли?

– Нет. Просто настоящее имя Шлему может дать только настоящий Герой. Тогда Шлем обретет свою полную магическую силу.

«Nomen est omen[3]3
  Имя имеет значение (лат.)


[Закрыть] в действии», – подумал я.

Поскольку гномы ничего рассказать не смогли, я решил, что на следующий день мы пойдем к эльфийским мастерам.

– Рискованное предприятие, – констатировал Гугл.

– Расскажи мне еще, чем именно я рискую, – хмыкнул я.

– Пожизненным тюремным заключением, – предположил Гугл как будто между делом. Я уставился на него.

– Что?!

– Это не точно, – тут же добавил гном. – Но вероятно.

– И насколько вероятно? – нахмурился я. Перспектива провести вечность в местной тюрьме – а именно столько составил бы мой срок – меня совсем не привлекала. И хотя я подозревал, что рано или поздно смогу сбежать, такое приключение я пока что точно мог пропустить.

– Не знаю, – пожал плечами гном. – Сложно посчитать. Но эльфы обычно скоры на расправу, если чем-то недовольны.

– Расправа подразумевает убийство, разве нет?

– Или дешевую рабочую силу, – возразил гном.

– Но за что вообще меня могут посадить?

– Сэр Бэзил, одной истории про ваши уши достаточно.

– Ее никто не знает.

– Постарайтесь, чтобы и не узнали, – назидательно велел гном. Я фыркнул, хотя и не собирался поступать по-другому.

В общем-то, приключения можно было найти и более простым способом.

⁂

Вечером, когда стемнело, я решил выйти прогуляться. Гугл прочитал мне обширную лекцию на тему преступности в нашем районе и уровня смертности, в том числе от рук убийц и разбойников. Я выразительно посмотрел на гнома.

– Идете улучшать показатели? – догадался Гугл. Я рассмеялся и вышел на улицу.

Статистика дала о себе знать через три квартала, у самой границы человеческого гетто. Проявила она себя женскими криками – скорее злыми, чем испуганными – мужской руганью и, неожиданно, звоном колокольчиков.

– Твою мать, – пробормотал я и побежал на звук.

Наверное, если бы их было не трое, а даже двое, Катя бы от них отбилась – ее ярости хватило бы на пару валькирий. Но мужики имели большое преимущество в весе и количестве рук, а истерично порхающая вокруг Сири держалась на приличном расстоянии, не особо стремясь защитить хозяйку. Впрочем, это меня не сильно удивило. Во всех наших стычках Гугл тоже проявлял завидную осторожность и бесследно исчезал с поля боя до самого его завершения.

Я подошел в тот момент, когда двое смогли как следует скрутить Катю, а третий собирался разорвать ее куртку – хотя, на мой взгляд, рвать там было уже нечего. Я не стал их окликать и бросаться пафосными или остроумными фразочками. Первого, стоявшего перед Катей, я коротко резанул по шее. Не останавливаясь, полоснул по рукам второго, а третьего ударил в живот и потом, когда он выпустил Катю, удачно раскрывшись – в подмышку. Все трое упали на землю почти одновременно. Сири совсем не мелодично взвизгнула и взмыла куда-то за крыши домов. Катя тяжело дышала, глядя на меня в упор.

Я пнул того, который получил по рукам, но он не подавал признаков жизни, хотя умереть от такого не должен был.

– Ты убил их, – прохрипела Катя. Ее лицо белело в полумраке.

– Не всех, – возразил я. – Этот живой, по идее.

Катя глухо охнула.

– Ты в порядке? – спросил я, проверяя, не пострадала ли ее одежда. Но декольте и разрез юбки выглядели, как изначальное портновское решение.

– Зачем ты их убил?! – прошипела Катя.

– О, прошу прощения, – съязвил я. – Надо было оставить все как есть? Прости. Не хотел портить тебе удовольствие. Но в следующий раз, когда захочешь быть изнасилованной, зови меня. Я хотя бы гарантированно оставлю в живых. Или ты хотела таким изощренным способом вернуться в свой мир?

– Они бы тоже оставили в живых, – глухо сказала Катя.

Я поднял брови, осознал, что меч все еще у меня руке, вытер клинок об штанину и убрал в ножны.

Катя поморщилась.

– Я попробовала… Вернуться. Ничего не получилось. Все, как ты рассказывал. Поэтому я узнала, по какой дороге пошли вы с гномом, чтобы догнать вас.

– А, – холодно сказал я. – Теперь решила принять мое предложение? Когда другого выхода не осталось?

– А ты что хотел? – крикнула Катя. – Чтобы я кинулась за тобой по первому зову? Между прочим, Крис Хемсворт совсем не в моем вкусе!

– Не в моем тоже, – все так же холодно заметил я. – Идем отсюда, не то мне придется еще кого-нибудь убить. У тебя не самый подходящий наряд для этого района.

– Я говорила, что не могу этого изменить, – процедила Катя, но послушно пошла следом за мной. – И вообще, знаешь, что, Василий П…

Я резко обернулся и зажал ей рот рукой.

– Никогда, запомни, никогда, – проговорил я тихо, – не называй мою фамилию.

Катя ошарашенно смотрела на меня поверх ладони.

– Да и по имени меня тоже не называй. Я здесь – сэр Бэзил.

Я опустил руку, а Катя тут же отступила на шаг, явно не желая стоять слишком близко.

– Я умру со смеху, говоря «сэр Бэзил», – заметила она совершенно серьезно.

– Тогда придумай что-нибудь еще, – пожал я плечами.

– Базз, – сказала она, наконец.

– Что?

– Буду называть тебя Базз. Раз ты предпочитаешь искаженную латынь греческому первоисточнику.

Я усмехнулся, а потом до меня дошло.

– Подожди, Базз? Как Базз из…

– «Истории игрушек», да, – хмыкнула Катя.

Некоторое время я скептически смотрел на нее, а потом поднял руку и плавно провел перед своим лицом:

– «Бесконечность – не предел!»

Катя улыбнулась – и впервые это выглядело вполне искренне.

– Идем, Вуди, – позвал я, разворачиваясь и направляясь дальше по улице.

– Ты же не собираешься все время так меня называть? – встревожилась Катя за моей спиной.

– О нет, – заверил я ее. – Ты у нас будешь Кэт.

– Как радистка Кэт?

– Именно. Только не вздумай рожать.

⁂

Я поселил Катю в комнате, которую снял для себя, а сам спустился в зал трактира, где сидело несколько поздних гостей. Было довольно тихо – каждый пришел один и не стремился заводить новые знакомства. Я сел за стол в дальнем углу и стал наблюдать за посетителями. Настроение у меня было несколько задумчивым – но, пожалуй, хорошим.

Внезапно я заметил у молодого эльфа, сидевшего неподалеку от меня, инструмент, похожий на лютню, который лежал на скамье рядом с ним.

– Эй, – позвал я его тихо. Эльф поднял голову и обеспокоенно глянул на меня.

– Ты играешь на этом? – спросил я, указав взглядом на лютню. Эльф гордо вздернул подбородок.

– Я – бард Ранункуэль, – заявил он.

– Ах, – кивнул я, сделав вид, что это о чем-то мне говорит. – Не согласишься ли ты сыграть мне что-нибудь в таком случае?

Эльф неуверенно посмотрел на меня.

– Я заплачу, – заверил я, и его лицо тут же разгладилось. Эльф взял в руки лютню, повернулся на скамье, закинув ногу на ногу, и заиграл.

А я застыл от изумления.

Потому что играл он Франческо да Милано. Ту мелодию, которую большинство в моем мире знает под названием «Город золотой»[4]4
  «Город золотой» – песня группы «Аквариум» на стихи Анри Волохонского и музыку Владимира Вавилова. Изначально музыка была опубликована на пластинке «Лютневая музыка XVI–XVII веков», а автором указан Франческа Канова да Милано, итальянский лютнист эпохи Ренессанса. Однако позднее музыковеды исследовали композицию и пришли к выводу, что ее автором был Вавилов, который был указан в качестве исполнителя.


[Закрыть].