Текст книги "Замок Убийственный"

Английский парк

Граф Белгард был вне себя от негодования.

– Вы хотите сказать, что нас продержат здесь, пока не изволит появиться его величество?

Тайрин кивнул и со смущенным видом пожал плечами.

– Простите, милорд, но он дал по этому поводу строгие указания.

Граф пробормотал нечто, тактично пропущенное Тайрином мимо ушей.

– Разрешите мне ещё раз спросить, милорд, – когда вы в последний раз видели виконта?

– Разумеется, когда мы играли в мяч. И должен сказать, что ваша манера допрашивать крайне возмутительна.

Граф, высокий мужчина с усами, похожими на руль велосипеда, был облачен в визитку, полосатые брюки и цилиндр. В глазу его красовался монокль, а в руке он сжимал тросточку из ротанга.

– Милорд, его величество собственной персоной уполномочил меня провести расследование убийства виконта, и я действую от его имени. Прошу вашего понимания.

По саду в ожидании бесцельно слонялись лорды и леди, озадаченные и встревоженные.

Граф вынул монокль, протер его рукавом пиджака и снова вставил в правый глаз. Как подозревал Такстон, линза служила двойной цели: ввести окружающих в заблуждение по поводу зрения графа и помочь тому маскировать уязвленное самолюбие.

Граф продолжал:

– А я говорю вам, что ничего не могу сообщить. Мы с женой играли с виконтом в мяч, но я не помню в точности, где и когда я в последний раз его видел. Я не обращаю внимания на пустяки.

Тайрин слегка поклонился.

– Благодарю вас, милорд. Прошу меня простить.

Граф снова чуть слышно выругался и отвернулся.

– Итак, пока ничего, – бросил Тайрин Такстону, который вместе с Далтоном стоял в пределах слышимости.

– Вы ещё не всех расспросили, – заметил Такстон.

– Почти всех, а если толку от остальных будет столько же, сколько от графа, я далеко не продвинусь, и лорд Кармин прикажет бросить меня в подземелье за нерасторопность.

– Сомневаюсь. Думаю, он представляет, какие проблемы могут возникнуть с этими обидчивыми аристократами.

Тайрин нахмурился.

– Насчет подземелья я, конечно, немного преувеличил, все же я надеюсь на понимание его величества. Похоже, никто из присутствующих ничего не видел.

– Может, и видеть было нечего. Итак, что мы имеем на настоящий момент?

– К, сожалению, практически ничего, – вздохнул Тайрин. – По словам принцессы Доркас, виконт появился ровно в час по замковому времени. Он был, по-видимому, в хорошем настроении и поговорил почти с каждым. Потом поиграл в мяч с Белгардом, леди Ровеной и графом Дамиком. Потом поел – изрядно, так как у него отменный аппетит, – и довольно неожиданно покинул праздник и вернулся в замок.

Далтон заметил:

– Тогда вполне очевидно, что убили его в замке.

– А от этого, – подхватил Такстон, – список подозреваемых разбухает почти до бесконечности.

– Верно, – согласился Тайрин с мукой в голосе. – Вот уж верно.

– А все присутствующие здесь приобретают железное алиби, – добавил Такстон.

– Не знаю, то ли чувствовать облегчение по этому поводу, то ли сожалеть о том, что нет ни одной улики, этот факт опровергающей, – сокрушался Тайрин.

– Улика, свидетельствующая об обратном, немного сузила бы круг поиска, – рассудил Такстон, – но у нас нет ни орудия убийства, ни даже теоретически возможного подозреваемого.

– В замке когда-нибудь случались убийства? – спросил Далтон.

– В обозримой истории – нет, – ответил Тайрин. – Хвала богам, Опасный не по вкусу убийцам. Воришки иногда попадаются, но головорезов не было.

– А поскольку драгоценности виконта не тронуты, то ограбление в качестве мотива можно исключить, – решительно заявил Далтон.

– Может, вы оба спугнули вора? – предположил Тайрин.

– Сомневаюсь, – пожал плечами Такстон. – Мы бы тогда увидели, как он выходит из ниши. А если он заслышал нас издалека, то как уважающий себя грабитель схватил бы эти кольца.

– Верно, – согласился Тайрин, – если только…

– Портал?

– Да. В этой нише находится блуждающий портал. По крайней мере, так отмечено в регистрационных книгах замка. Названия мне сейчас не припомнить, но убийца мог ускользнуть через него. Если он знал периодичность появления ворот.

– Вам известно, что на той стороне?

– Так сразу не скажу, но можно выяснить. В любом случае это, может, к делу и не относится. Убийца мог просто затащить тело в нишу, чтобы скрыть его от посторонних глаз.

– Ему не очень повезло, – заметил Такстон. – Мы как раз проходили мимо.

– Я случайно заглянул туда, – возразил Далтон. – Иначе мы бы сейчас играли в гольф.

– Но куда направлялся виконт? – поинтересовался Тайрин. – Если б он возвращался домой, так шел бы в противоположную сторону.

Такстон поглядел Тайрину через плечо, и тот, обернувшись, обнаружил, что к ним приближается принцесса Доркас.

– Ваше высочество. – Тайрин поклонился. Принцесса была облачена в нечто вроде сари, но гораздо более цветистое, и вся сверкала от множества золотых украшений: больших золотых серег в форме бабочек, нескольких золотых браслетов и множества золотых цепочек. В середине её лба сверкал каким-то образом прикрепленный алмаз. Черноволосая, с большими, пронзительно голубыми глазами, она была очень привлекательной, а её легкая полнота только добавляла необходимую такой важной особе величественность.

– Тайрин, от брата моего что-нибудь слышно?

– Нет, мадам. Гонец ещё не вернулся.

– Не собирается же он оставить нас здесь навсегда!

– Думаю, нет, мадам, но я должен дождаться известий от него.

– Разумеется. Королевское слово – закон.

– Я надеюсь, ждать осталось недолго, мадам. Я послал сообщение, что, по крайней мере на настоящий момент, нет улик, подтверждающих, что убийство было совершено здесь, в саду.

– Ты уверен?

– Я, разумеется, продолжу расследование, но сейчас не вижу причины держать всех здесь.

– Не сомневаюсь, что брат имел веские основания, когда приказал, чтобы никто не покидал сад.

– Я тоже, мадам. Но полагаю, он отменит свой приказ.

Принцесса посмотрела в сторону лужайки для игр.

– Конечно, если убийца проник обратно в замок, ему ничего не стоило убежать.

– Даже если бы нам пришлось преследовать его в ста сорока четырех тысячах других миров, уверяю вас, мадам, мы бы это сделали. Он…

– Или она, – перебила принцесса.

– Разумеется. Он или она от нас бы не ушли.

– Но ведь это задача не из легких, не так ли? Гоняться за злоумышленником по всему мирозданию?

– Так точно, мадам. Но мы к этому готовы.

– Не сомневаюсь, капитан Тайрин. Нисколько не сомневаюсь.

Такстон неспешно прошагал к одному из огромных дубовых столов, который, наверное, тащили сюда из замка не меньше шестерых слуг. Даже для замка стол был довольно помпезным, деликатесы присутствовали в изобилии. В центре возвышалась башня из шариков бланманже, в которой пока проделали единственное полукруглое углубление. Что же касается горячего, то здесь было все, что только можно вообразить: от куропатки в меду до ребрышек в вине и целого молочного поросенка с яблоками.

Скользнув по столу взглядом, он выбрал фаршированный гриб и, энергично двигая челюстями, ретировался к длинному обеденному столу, уставленному тарелками с недоеденными остатками прерванной трапезы.

Он почти столкнулся с лордом Эрлом, который, глядя в землю, подошел справа.

– Прошу прощения, милорд, – счел нужным извиниться Такстон.

Эрл лишь кивнул и прошествовал дальше. Такстон поглядел ему вслед. К лорду подошел молодой человек лет восемнадцати в наряде из той же эпохи, что и костюм Эрла. Юноша выглядел двойником Эрла, только более молодым, без бороды, и когда Эрл положил ему руку на плечо, стало очевидным, что это – сын лорда.

Такстон сделал несколько шагов и остановился, заметив что-то на земле.

– Ого.

На траве лежал нож, вернее стилет, с простой деревянной рукояткой и узким лезвием. Весь в крови.

– Ого. О-го. – Он выпрямился и поглядел в сторону Тайрина, который все ещё разговаривал с Доркас, потом, помахав рукой, привлек внимание капитана. Тот подошел поближе, Далтон – за ним.

– Что такое?

Такстон показал.

Тайрин наклонился и осмотрел оружие.

– О боги и маленькие розовые саламандры!

– Как его раньше никто не заметил? – удивился Далтон.

– Да, интересно, почему, – подхватил Такстон.

Тайрин выудил из кармана платок и поднял кинжал за лезвие.

– По-моему, орудие убийства у нас есть, – заключил Далтон.

– Если только кто-то не выронил его случайно, когда делал маникюр, – предположил Такстон.

– Вот и доказательство, – объявил Тайрин, – что убийство было совершено здесь.

– Нет, – возразил Такстон. – Это всего лишь указывает на то, что убийца в какой-то момент был здесь и выкинул оружие.

– Но зачем было его здесь выкидывать?

– Может, случайно выронил. Но я сейчас играю роль адвоката дьявола. Я бы сказал, что существует большая вероятность того, что убийство было совершено в саду, каким бы невероятным это ни казалось.

– Действительно невероятно, – согласился Далтон. – Если это произошло где-то здесь, все было проделано с чертовской ловкостью.

– Как пить дать, но я все равно настаиваю на своем.

– Откуда такая уверенность?

– Вряд ли убийца вернулся бы на праздник с орудием убийства и выбросил его там.

– С праздника никто не уходил, – возразил Тайрин, – кроме лорда Эрла, но это было уже позднее.

– Никто не был замечен, когда уходил, – поправил Такстон. – Хотя, я полагаю, так на самом деле и было.

– Немедленно нужно отправить этот предмет доктору Мирабилису. Мы скоро узнаем, действительно ли это орудие убийства.

– Интересно… – начал Такстон.

– Да?

– Какими вы располагаете в замке… ну, современными методами расследования?

– Вам что-нибудь говорят термины «микротехнология» или «идентификация ДНК»?

– Боже милосердный! Настолько современными?

– Ну да. Доктор Мирабилис идет в ногу со временем.

– Следит за прогрессом на Земле?

– На Земле? Вряд ли. Едва ли Земля – наиболее продвинутый мир в области судебной медицины. И, если уж на то пошло, в какой-либо другой.

– Понятно. – Такстон не нашелся, что ещё сказать.

– По капле крови мы можем с точностью определить не только жертву, но и убийцу. Если он оставил на рукоятке отмершие клетки кожи.

Гольфисты обменялись изумленными взглядами.

Об отпечатках пальцев Такстон решил не спрашивать.

– Скажите, а почему бы не воспользоваться магией, чтобы вычислить убийцу?

– Закон замка, – ответил Тайрин. – Магия не может быть использована при расследовании серьезных преступлений или служить свидетельством на процессе, являющемся следствием такого расследования.

– А… Это очень верно.

– Его величество – человек самых прогрессивных взглядов.

– О да, – согласился Такстон.

Тайрин вызвал стражника, вручил ему завернутый в платок нож, дал указания и отослал прочь.

– Ну вот, совсем другое дело, – расстроился Тайрин. – Придется посылать известия, противоречащие тому, что я уже сообщил. Поторопился отправить гонца. Будь прокляты их глаза.

– Чьи? – не понял Далтон.

– Моих людей. Им было приказано тщательно осмотреть территорию, а нож валялся прямо под их сопливыми носами. Боюсь, что многие получат нагоняй, а некоторым откажут в повышении.

– Он у всех нас валялся под носом, – возразил Такстон. – Могу поклясться, что я проходил мимо этого места и не заметил ножа.

– Как и другие, – добавил Далтон. Он поводил носком своего двухцветного ботинка по траве. – Трава высокая. Может, её примяли.

– Похоже, – согласился Тайрин.

– Или его бросили сюда совсем недавно.

Такстон нахмурился:

– В этом кресле сидел виконт перед тем, как уйти?

Тайрин подошел к креслу.

– А леди Рильма сидела рядом с ним. Вот здесь. А нож вы нашли на этом месте. Прямо за креслом виконта.

– Итак, – размышлял вслух Такстон, – стал бы убийца возвращаться сюда и случайно или намеренно бросать орудие убийства как раз туда, где сидела жертва?

– Значит, вы хотите сказать, что убийство было совершено здесь, где виконт ужинал с леди Рильмой? – спросил Тайрин.

– Да. Я к этому и веду. А нож тут же выкинули.

– И зачем было его выкидывать?

– Сам не могу понять, – признался Такстон.

Тайрин потер лоб.

– Чтоб меня. Но леди Рильма…

– Должно быть, она глядела в другую сторону.

Далтон недоуменно вздернул брови:

– Но как же так – ведь кругом были люди?

Такстон вздохнул:

– Не сходится, да? Но убийства очень часто не продумываются заранее.

– Неужели? – заинтересовался Далтон.

– Девяносто девять процентов убийств совершаются в минутном порыве. По импульсу. Все эти тайны запертой комнаты – плод разыгравшегося воображения сочинителей.

– Вот оно что.

– Нужно снова поговорить с леди Рильмой, – решил Тайрин. – Как бы болезненно это ни было.

Леди Рильма сидела в плетеном кресле под величественной плакучей ивой, очень соответствующей настроению, поскольку дама все ещё орошала слезами белый вышитый платок. Вокруг неё хлопотали три фрейлины.

Тайрин приблизился к вдове виконта.

– Миледи. Я понимаю…

Леди Рильма снова зарыдала в голос. Тайрин на минуту уставился на небо. Затем снова попытался:

– Можно я продолжу, миледи? Она, не глядя на него, кивнула.

– Могли бы вы припомнить какие-нибудь подробности того, что происходило незадолго до того, как ваш муж вышел?

Леди Рильма чем-то напоминала монахиню: на голове строгий платок, и лицо строгое, без малейшего следа косметики, хотя было в её облике нечто хищное – очевидно, из-за мелких острых зубов. Однако посмотрела она на Такстона с истинно святым негодованием.

– Я же вам сказала, – повторила вдова. – Мы ужинали…

– Одни?

– Да, как я вам говорила.

– Вы разговаривали?

– Да. Сейчас не могу припомнить о чем, но, да, мы беседовали.

– Не говорил ли он, что чего-то боится, что ему грозит какая-то опасность?

– Нет.

– Не упоминал ли, что поспорил с кем-нибудь, поссорился?

– Нет.

– Он не… – Тайрин почесал затылок. – Миледи, не было ли случая, чтобы он высказывал опасения по поводу того, что на него могут совершить покушение?

– Нет. – Леди Рильма взяла предложенный ей чистый носовой платок и громко высморкалась.

– Итак, что же в точности произошло прямо перед тем, как ваш супруг вышел?

– Да ничего, я же вам сказала. Он просто поднялся и вышел.

– Он что-нибудь сказал?

– Да. Он сказал: «Я должен выйти».

– Это в точности его слова?

Леди Рильма пожала плечами.

– Я не помню, что он сказал дословно. Он сказал: «Я выйду», или «Я должен выйти», или нечто с таким же смыслом.

– А как он при этом выглядел?

– Что вы имеете в виду?

– Не выглядел ли он напуганным или расстроенным?

– Нет. – Леди Рильма снова погудела в платок, потом вдруг задумалась. – Правда, он выглядел… ну. Я даже не знаю, как это описать. Он выглядел немного… странно.

– Странно? Почему, миледи?

Леди Рильма наклонила голову в одну сторону, потом в другую.

– Странно. Как это ещё можно объяснить? У него было странное выражение лица.

– Насколько странное? Немного странное? Очень странное?

Леди Рильма устремила взор к небу.

– О боги! Странноватое, если вам угодно.

– Пожалуйста, продолжайте, миледи. Он показался вам странноватым. Затем сказал, что должен выйти?

– Да.

– И тут он встал и вышел?

– Да, встал и вышел.

– И ничего больше не сказал?

– Ничего.

Тайрин на минуту сделал паузу, сдерживая желание опять почесаться.

– Да, понятно. Понятно. И до того момента ничего необычного не случилось.

– Ничего.

– Никто не подходил к вашему супругу?

– Ну, подходили, но это было задолго до того, как он вышел.

– Кто с ним разговаривал?

– Граф Дамик.

– И что сказал граф?

– Я не слушала. Я следила за игрой в мяч.

– Как долго беседовал граф с вашим супругом?

– Очень недолго, насколько я помню.

– И вы слышали, о чем велась речь?

– Кажется, я уже вам сказала.

– Простите, миледи, я повторяю, чтобы ничего не упустить. Кто-нибудь ещё говорил с виконтом, пока вы ужинали?

– Нет. Больше никого не припомню.

– Вы вполне уверены, миледи?

– Вроде бы. Обождите-ка. Да. Кто-то подходил перед графом Дамиком… Лорд Эрл!

– Он говорил с виконтом?

– Нет. Он просто прошел мимо и коснулся спины моего мужа, будто хотел привлечь его внимание. Я подумала, что это странно, поскольку виконт с братом не разговаривали друг с другом. Возможно, он просто случайно задел его.

Тайрин как будто весь обмяк.

– Что ж, не буду вас больше беспокоить, миледи. Спасибо, что любезно согласились оказать содействие в столь сложную минуту.

Леди Рильма снова высморкалась.

– Рада была помочь.

Тайрин поклонился и начал было отступать спиной вперед.

– Да, ещё вспомнила!

Тайрин замер.

– Да, миледи?

– Он хрюкнул, перед тем как выйти.

– Он…

– Издал звук. Я подумала… – Она хихикнула. – Я подумала, он рыгнул. Но все же это был необычный звук.

– Что… простите, миледи. Но что за необычный звук? Вы сказали, хрюкнул?

– Да. Он издал нечто вроде хрюканья и вдруг выпрямился.

– А-а. Вы смотрели на него, когда он издавал этот звук?

– Нет. Как я сказала, я подумала, что он рыгнул. С ним это часто случается. Случалось. Я, бывало, ворчала по этому поводу. – Она печально покачала головой. – Впрочем, это неважно.

– И вам не пришло в голову на него посмотреть?

– Нет. В тот момент нет. Я продолжала наблюдать за игрой, а когда обернулась посмотреть на него, он сидел выпрямившись. Во время еды он обычно сутулится. А тут сидел абсолютно прямо. Он отложил вилку, и вот тогда-то его вид и показался мне странноватым.

– И затем он сказал вам, что хочет выйти?

– Да. И вышел. Встал и вышел. И больше я его не видела.

– Леди Рильма, постарайтесь вспомнить, – с необычайно встревоженным видом сказал Тайрин, – в тот момент кто-нибудь мог быть рядом с вашим супругом?

– Я смотрела в другую сторону.

– Понятно. И ничего не слышали?

– Нет… погодите.

Тайрин, подняв брови, поглядел на Такстона и Далтона.

– Да, – продолжала леди Рильма. – Теперь припоминаю. В тот момент кое-кто проходил мимо. Когда я посмотрела, он находился между нашим столиком и большим столом.

– Как близко он находился в тот момент, когда вы впервые его увидели?

– Примерно как вон те два джентльмена. – Она указала на гольфистов.

– И он отходил от вашего мужа?

– Трудно сказать. Мне показалось, он просто идет мимо.

– Он мог быть рядом с вашим мужем, когда вы услышали хрюканье?

– Да, полагаю, мог.

Тайрин перевел дыхание.

– И кто был этот человек?

– Брат короля. Принц Трент.

Клуб «Пеликан»

Стальная дверь офиса на втором этаже большого ночного клуба отворилась, и в комнату вошел мужчина в черном смокинге, черном галстуке-бабочке, накрахмаленной рубашке с запонками из оникса, брюках в полоску и туфлях из тисненой черной кожи. Левый лацкан его пиджака украшала бутоньерка из белой гвоздики. Зачесанные назад темные волосы поблескивали в свете ламп.

Вошедший выглядел роскошным и опасным, как дорогой кинжал.

Офис был обставлен изысканной мебелью из светлого дерева и металла, а пол закрыт шикарным белым ковром с длинным ворсом. Мужчина сел за овальный письменный стол, протянул руку и извлек из серебряной шкатулки сигарету. Щелкнув серебряной зажигалкой, он глубоко затянулся. Выпустил в воздух дымок. Подняв трубку стоявшего на столе белого телефона, он нажал три кнопки и после минутной паузы произнес:

– Я здесь. Ну что?

С минуту он выслушивал ответ.

– Где? В баре? Ясно. Кто она? Хорошо. Сейчас спущусь.

Он поднялся и подошел к бару перед зеркалом. Выбрав бутылку виски, налил себе на два пальца, затем разбавил, прыснув пару раз сельтерской, и проглотил напиток одним духом.

Отставив бокал, он поглядел на себя в зеркало, наклонив голову сначала в одну сторону, затем в другую. Удовлетворенный, вышел из помещения и закрыл за собой дверь.

У пианиста был перерыв, и он упорно наигрывал какие-то баллады. Никто его не слушал. Народу собралась большая толпа, все, подогретые выпивкой, шумели и громко смеялись. В воздухе висели клубы дыма. Пахло алкоголем, духами и дешевыми сигаретами. Звякал лед, стучали столовые приборы. Официанты обслуживали посетителей, а уборщики уносили грязную посуду.

Новый посетитель медленно спускался по винтовой лестнице, держа одну руку в кармане. На полпути остановился, вынул изо рта сигарету и оглядел салон.

Какая-то женщина помахала ему рукой. Он сверкнул ей в ответ белозубой улыбкой и поднял руку с сигаретой в пальцах.

Какой-то мужчина окликнул его:

– Джонни!

Он помахал в ответ. За несколькими столиками все люди были ему знакомы. Ещё полвитка по лестнице – и он оказался в общем зале.

Его встретила женщина, которая только что помахала ему рукой. У неё были короткие темные волосы и бледное лицо.

– Дара, дорогая.

– Ах ты, задавака! Где это ты прячешься, таинственный наш?

– Это моя самая таинственная тайна.

– Хо-хо, ты сегодня остришь! Да вообще-то ты ведь никогда за словом в карман не лезешь. Люблю слушать твои каламбуры, малыш. Как тебе нравится мысль сразиться за меня?

– Придется поддаваться?

– В словесном поединке тебе нет равных.

– Сдается мне, я тебя давно здесь не видел.

– Чертовски занята была.

– Все ещё пишешь для журнала?

– Время от времени. Книжное обозрение, работы не густо. В основном пью кофе и гляжу в окно.

– А как твой роман?

– Два года назад написала целых три страницы. Я спринтер, Джон.

– Некоторые из твоих рассказов превосходны.

– Я сейчас покраснею. Но почему только «некоторые»?

Он рассмеялся.

Она потрепала его по щеке.

– Здесь сегодня столько народу собралось. Когда слишком много друзей в одном помещении – это достает. Не о ком посплетничать.

– Тогда я рад, что сейчас тоже здесь.

– Про тебя я говорю только хорошее. Ну ладно, пойду попудрить свой клаксон. Увидимся.

– С удовольствием, миссис Портер.

– Не делай из меня дурочку.

Он прошел мимо столиков, выделяя среди других знакомые лица: Джеральд и Иззи Гольдфарб, Оливер Лебанон, Рейф Лаример, Джефри С. Кацман, Монк Калаган, Руперт Бартлеби, Волтсон Алькотт и Эфраим Скай Фитцхаг с женой Сельмой.

– Всем привет!

– Джон Карни, чтоб мне лопнуть, – воскликнул круглолицый Волтсон Алькотт.

– Только здесь не лопайся, – съязвил Кацман.

– А где же зимний загар? – спросил Алькотт, внимательно изучая Карни сквозь маленькие круглые очки. – Насколько я знаю, в тюрьме ты не был. В монастырь, что ли, ушел?

– Нет, – ответил Карни. – Прятался в большом замке.

– Я слышал, у тебя проблемы.

– Поэтому я вернулся, а прятался как раз не поэтому. Всем сегодня весело?

Отовсюду раздались утвердительные крики.

– Если бы не эта похоронная музыка, – поморщился Джерри Гольдфарб.

– Думаешь, у тебя выйдет лучше? – фыркнул Карни.

– Не боги горшки обжигают.

Карни помахал пианисту и показал на Гольдфарба. Пианист кивнул, остановился и встал из-за инструмента. Гольдфарб кинулся к маленькому роялю, сел и начал наигрывать попурри из своего нового шоу, оживляя его блестящей импровизацией. Играл он так, словно имел четыре руки.

– Теперь Гольдфарб со своей музыкой весь вечер в нашем распоряжении, – сказала Иззи. – Бесплатно. Расслабьтесь и получайте удовольствие.

– Мне нравятся его мелодии, – заявил Руперт Бартлеби. – А вам?

– Ещё бы, не зря же я ежегодно отстегиваю Гильдии композиторов кругленькую сумму, – ответил Карни. – Так что Джерри свое получит.

– А я собираюсь сочинить шоу, – заявил Оливер Лебанон, – которое все превзойдет.

– Саморекламой занимаешься? – усмехнулась Иззи.

– Жизнь заставит.

Скай Фитцхаг встал и прошептал на ухо Карни:

– В баре всего один денг Твила. С женщиной.

– Да, я знаю. Сейчас подойду.

– Твои ребята боялись лезть на рожон.

– Просто им пока что было приказано не дергаться.

– Ясно. Какая же женщина свяжется с демоном?

Вмешалась услышавшая их разговор Сельма:

– Разве вы не знаете – демоны чертовски хороши в постели.

– Это все байки для старых кумушек, – возразил Фитцхаг.

– Я и есть старая кумушка.

– Ты ещё дитя. Ты ведь не уйдешь от меня к денгу, правда?

– Кто знает… Женщины любят время от времени пошалить.

– Выпей ещё, Сельма.

– Обязательно.

Карни добавил:

– Денги быстро истощают женщин. Роман с денгом сокращает жизнь.

– Жизнь коротка, – протянула Сельма, – но сладка. Не то, что теперешняя – сплошное мучение.

Фитцхаг прокомментировал:

– Сельма не столь несчастна, как расписывает.

– Не говори за других.

Скай Фитцхаг безнадежно пожал плечами, сел на свое место и опрокинул себе в рот содержимое стакана.

– До скорого, ребята, – махнул им рукой Карни. – Есть дела.

– Только кровью ничего не подписывай, – предостерег Монк Калаган.

– По крайней мере без своего агента.

Карни небрежно кивнул и начал пробираться сквозь толпу. У выхода он столкнулся с Тони Монтанаро.

– Босс! Наконец-то вы появились. У нас тут неприятности.

– Как там дела в моем ночном клубе, управляющий?

– Да нормально. Здесь Твил до нас добраться не может, хотя я уверен, что попытается.

Тони был одет в белый смокинг с красной бабочкой. Его довольно длинные седеющие волосы с пробором посредине были зачесаны назад. Несмотря на серебро в волосах, он выглядел моложаво. Брови над темными глазами почти сходились у переносицы, но в лице было что-то нежное, почти младенческое.

– Хауи рассказал мне про Талли и Курта.

– Да, это было ужасно. Но они могли бы вести себя осторожнее. Когда связываешься с денгами без магической подстраховки, лучше сразу заказывать похороны. – Тони безнадежно махнул рукой. – Вы понимаете, о чем я?

– Я знаю, что ты имеешь в виду. Что ещё происходит?

– Да во всем городе что-нибудь происходит. Вот Дюка Холланда замочили.

– Твил?

– На улицах поговаривают, что это его работа. Он на всех наезжает, не только на нас. По всему городу никому не дает покоя.

– Ему хочется мускулами поиграть, благо они у него есть.

– У него есть денги. А из хозяев совсем немногие обладают реальной силой.

– Дюк Холланд пользовался сильной поддержкой вуду, – вспомнил Карни. – Его охранные заклинания были что надо. Твил, должно быть, получил повышение в адской иерархии. Правильнее сказать, понижение. Денги Твила замочили Холландовых зомби. Холланд, конечно, человек был никудышный, но мне его жаль. Продал свою душу и слишком поздно обнаружил, что его обвели вокруг пальца. Представьте, что вы начертили защитный круг, а потом нате вам…

– Паршиво. Что ж, похоже, нам предстоит разбираться с посетителем.

– Он опустошил бар да ещё и шпионит.

– Беру его на себя. Как сегодня идет игра?

– Как всегда, в пользу заведения. Бизнес в порядке.

– Отлично. Кстати, отец Сили сегодня здесь?

– Да, кажется, я его видел. – Тони огляделся. – Вон там, рядом с оркестром. При нем такая киска…

– Тони, сделай мне одолжение, пошли мальчишку в бар за бутылкой сельтерской, и пусть принесет её к столику святого отца.

– Сельтерской? Ладно. Но отец и от чего-нибудь покрепче не отказался бы.

– Знаю.

– Конечно, босс, конечно.

– А потом скидывай этот обезьяний наряд и переоденься в уличную одежду. Я хочу, чтобы ты меня кое-куда отвез.

– О’кей, босс. Пойду скажу Энди, чтобы подменил меня.

Карни прошел к оркестру. Джерри Гольдфарб все ещё стучал по клавишам мини-рояля. Вокруг него собралась восторженная толпа, подпевавшая новоявленному шоумену.

Отец Сили развлекал юную даму, очень хорошенькую, с короткими каштановыми волосами, в коротком золотистом парчовом платье.

– Джон, привет, давненько не виделись, – улыбнулся отец Сили, сверкая лысиной в отблесках светомузыки. Он поднялся и протянул пухлую руку.

– Как дела, святой отец?

– Так себе. У меня до сих пор нет прихода. Епископ все ещё сомневается, назначать ли меня.

– Он не знает, какого хорошего человека мурыжит без дела.

– Спасибо, Джон. Но мы с его превосходительством расходимся во взглядах по поводу того, где находятся души, нуждающиеся в спасении. Они здесь, а не в церквях. Бабушкам в платочках билеты в рай уже проштамповали. – Он сделал широкий жест рукой. – А эти ещё не знают, в какую гавань пришвартоваться.

– Может, у них посадочные талоны в Харонову лодку.

– Вполне вероятно. Джон, разреши представить тебе мою племянницу Шону Сили. Шона, это мистер Джон Карни, владелец клуба «Пеликан».

– Здравствуйте. – Шона улыбнулась, продемонстрировав очаровательные ямочки на щечках.

– Привет. – Карни взял в ладони её маленькую ручку. – Университет?

– Откуда вам известно?

– Посмотрим… Женский клуб. Омикрон-ипсилон-каппа?

Шона слегка изумилась.

– Вы угадали.

– Специальность – математика.

– История. Но раньше была математика.

– Твоего приятеля зовут Чак, он на инженерном. Увлекается футболом, а на день рождения он подарил тебе огромного плюшевого медведя вместе с этим золотым колечком.

Покрутив кольцо, Шона покачала головой.

– Видно, правду говорят – вы и в самом деле волшебник.

Отец Сили расхохотался. Карни заметил:

– Ваш дядя много о вас рассказывал. Шона слегка покраснела.

– Ах, это вы дразнитесь. – Она повернулась к священнику. – Но как ты узнал про медведя? Я никому о нем не говорила.

Поставленный в тупик отец Сили пожал плечами.

Подошел мальчишка с бутылкой сельтерской.

Карни взял её и поставил на стол.

– Отец, я хочу попросить вас об одолжении.

А у стойки Тони Монтанаро практически выплевывал в морду денгу слова:

– Я сказал, заткни пасть. Понял? Нету больше!

– Так что нужно, чтобы взять пойла в этой вонючей дыре? – гулко разносился голос денга. Он прибавил ещё несколько отборных ругательств.

Ростом он был шесть футов шесть дюймов; массивное тело упаковано в черный габардиновый костюм с широкими лацканами. Черная рубашка, белый шелковый галстук. Лицо казалось странно искаженным – сильно торчащие скулы, обтянутый кожей лоб, да и кожа имела зеленоватый оттенок. При этом было в его лице что-то мощное, властное, если не сказать подавляющее. Только заостренные уши совершенно не походили на человеческие.

– Ты, денг, ничего не получишь. А теперь топай отсюда!

– Так вот как вы обращаетесь с клиентами? Как тебе это нравится, детка?

«Детка» была невысокой брюнеткой с густо подведенными темными глазами и яркими красными губами. Несмотря на крикливый макияж, казалась привлекательной. Одета она была в черное платье для коктейля и курила сигарету с пробковым фильтром. Выпустив в сторону Тони клуб дыма, она сердито сказала:

– Меня выгоняли из более солидных мест.

– Кто тебя выгоняет, красотка? – отвечал ей Тони. – Ты можешь остаться. А вот он пусть уйдет.

– Тебе, вонючка, придется попросить как следует.

– Попросить?! Что ты несешь! Счисти дерьмо с ушей. Я сказал, завязывай. Не будет тебе больше выпивки!

Денг выругался снова – на этот раз ещё более грязно, длинно и витиевато.

– Следи за поганой дырой, что у тебя вместо рта, мистер, – предостерег его Тони. – Тут дамы.

«Детка» засмеялась.

– Кто из этих недоносков меня остановит?

Тони взял бутылку бурбона за горлышко и угрожающе её приподнял.

– Тони…

Монтанаро неохотно поставил бутылку и отошел в сторону.

Денг обернулся к говорящему.

– Ага, вот и босс наконец пожаловал. А я-то все гадал, когда ты появишься. Припоздал немного. У нас уже полгорода, скоро захватим и другую половину.

Карни обосновался у стойки, футах в десяти от демона, и поставил бутылку с сельтерской на стойку.