Электронная библиотека » Джон Эплби » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 30 марта 2018, 20:00


Автор книги: Джон Эплби


Жанр: История, Наука и Образование


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

После установления королем мира в Йорке Джеффри, вероятно пребывая в отчаянии от близости церемонии посвящения в епископа, что сделало бы неосуществимым его намерение занять высокое положение во власти светской, чего он желал всем сердцем, дал волю скандальному и гневливому нраву, не лучшим образом повлиявшему впоследствии на его карьеру. Уже после избрания архиепископом он позволил себе громкие и неучтивые высказывания в адрес брата, в связи с его решениями в Йорке и другими назначениями, в отношении которых имел права голоса. «Он ругался и кричал, что королевские, пусть и милостивые, указы не должны исполняться лишь по его желанию и прихоти».

Ричард долго проявлял терпение к самому сложному из своих братьев, но, не выдержав, в порыве гнева лишил того всех земель по обе стороны пролива.

В последний день собора, 17 сентября король обратил внимание на управление государством во время его отсутствия. Ранульф Гленвилл был верховным юстициарием Генриха с 1180 года. Карьера его была долгой и блестящей. Он занимал пост шерифа Йоркшира вплоть до 1170 года, когда все шерифы были временно отстранены от исполнения своих обязанностей, на период проводимого Генрихом II «расследования шерифов». В период обострения отношений с севером в 1173–1174 годах он был главнокомандующим английским войском, одержавшим решающую победу над шотландскими завоевателями в Алнвике. Именно ему сдался в плен шотландский король. Генрих наградил его, вернув должность шерифа Йоркшира, а также сделал верховным юстициарием и часто использовал на дипломатической службе. Гленвилл был самым преданным и доверенным слугой короля, занимал наивысшую должность вице-регента, когда Генрих отправлялся в поход.

Вероятнее всего, между ним и Ричардом были некоторые трения, также доподлинно неизвестно, каковы были отношения между ними после прибытия Ричарда в Англию. По хроникам Ричарда из Девайса, король Ричард бросил его в темницу и потребовал выкупить освобождение за 15 000 фунтов. Как отмечает Ричард из Девайса, то, что Гленвилл смог выплатить такую сумму, еще раз подчеркивает, что он был в милости у короля. В казначейских свитках сохранились факты проступков Ранульфа, есть записи его признания в том, что он и его приближенные получили помимо основной выплаченной суммы еще 1600 фунтов. Помощнику Гленвилла, Рейнеру, служившему его заместителем в Йоркшире и замешанному во всех его темных делах, также пришлось заплатить 1000 марок, чтобы вернуть расположение короля.

Гленвилл не изменил мнения и, как и раньше, был против назначения Джеффри архиепископом Йорка; он также присутствовал на пиршестве по случаю коронации и принимал активное участие в подавлении бунта против евреев, разумеется, он также был на соборе в Пайпуэлле.

Скорее всего, Ричард просто использовал Ранульфа в своих интересах, ему было важно, чтобы в первые недели его правления в стране было спокойно, однако вскоре он ясно дал понять, что дни, когда власть принадлежала Гленвиллу, заканчиваются. Ричард щедро награждал преданных слуг отца, однако пост главного юстициария был столь важным и ответственным, что на него он мог назначить лишь человека, которому доверял в полной мере. В Аквитании он силой заставлял людей, в верности которых сомневался, дать ему клятву быть рядом в Крестовом походе; таким образом, они всегда были под контролем, вероятно, по той же причине он держал при себе и Ранульфа, который, благодаря богатому военному опыту и способностям в управлении, был бы очень полезен королю в походе на Святую землю.

Уильям Ньюбургский пишет, что Ранульф был уже человеком немолодым, к тому же не одобрял нововведения Ричарда, он подал в отставку, чтобы отправиться в Иерусалим, поскольку принял знак Господень в период правления Генриха II. В хрониках «Деяния Генриха II и деяния короля Ричарда» есть упоминания о том, что Гленвилл, «уставший от прожитых лет и тяжелой службы», молил короля освободить его от похода в Иерусалим.

По собственной ли воле или по решению короля, но Гленвилл оставил пост главного юстициария. В Пайпуэлле Ричард назначил епископа Дарэма Гуго де Пюйсе и Уильяма де Мандевиля, графа Эссекса, графа Омальского исполнять обязанности главного юстициария совместно. Вероятно, в то же самое время Ричард даровал Гуго, епископу Дарэма титул графа Нортамберлендского, получив за это 10 000 фунтов, как пишет Ричард из Девайса, что давало ему полную власть над графством, объединенным с целью упрощения управления, к тому же не контролируемым казначейством. Также за 600 марок король продал Гуго поместье Садбердж. Ричарду все происходящее виделось веселой шуткой. Он восклицал: «Какой я отличный мастер, превратил старого епископа в молодого графа!»

Должность главного юстициария была самой значимой в королевстве. Когда король отсутствовал, он обязан был присутствовать в Королевском суде в Вестминстере и на заседаниях в казначействе. Верховный юстициарий замещал короля, а также возглавлял королевскую курию.

Генрих II провел больше половины времени в свое правление в доменах по ту сторону Ла-Манша и имел возможность оттуда следить за происходящим в Англии, благодаря непрерывному потоку писем с приказами, отправляемыми доверенным лицам, исполнявшим свои обязанности и его волю. Ричард же, как известно, планировал выдающееся предприятие, которое привело бы его на край земли. В связи с этим сообщение с островным королевством осуществлялось бы столь медленно, что переписка становилась почти бессмысленной. Если в стране возникнет кризис, его придется урегулировать людям, находящимся на местах; у них просто не будет времени ждать приказов короля.

Избранные им люди были теми, кто больше всего добился за последние годы. Гуго де Пюйсе, епископ Дарэма был одним из богатейших и самых влиятельных людей на севере. Более чем за тридцать пять лет он установил в своем графстве практически независимую монархию. Разумеется, он был связан с Генрихом, но король, кажется, не стремился к частому общению с епископом. Генрих не посещал Дарэм, а епископ редко покидал графство. Гуго не предпринимал никаких попыток помогать Генриху. Во время нападения короля Шотландии на север в 1173 году епископ Гуго не сделал попыток защитить страну, хотя и не поддержал шотландцев.

В защиту Гуго стоит заметить, что он разумно и эффективно управлял графством, чем заслужил уважение и дружбу многих феодалов-землевладельцев севера. Кроме того, он был джентльменом старых правил, степенный, полный достоинства, обладал хорошими манерами, был почитателем искусства, много строил и славился тем, что любил жизнь. Однако все это, разумеется, не является доказательством того, что он идеально подходил для той должности, которую получил от Ричарда.

Чтобы выплатить требуемые королем суммы, Гуго использовал деньги, предназначавшиеся для Крестового похода. Также он отправил прошение папе, чтобы тот своей властью освободил его от обязанности отправляться в поход. Уильям Ньюбургский осмелился предположить, что епископ был не вполне честен. Гуго следовало написать: «Я потратил все деньги, чтобы купить титул графа, и теперь не могу отправиться в Иерусалим. Умоляю, предоставьте мне повод отказаться». Вместо этого он просил о милости, ссылаясь на свой преклонный возраст.

Уильям де Мандевиль, граф Эсскс, женился на Гевизе Омальской, единственной наследнице графства Омальского в Нормандии, и получил титул и обширные владения. Он был в Крестовом походе с Филиппом, графом Фландрии, когда тот одержал блестящую победу в битве при Рамле в 1177 году. Близкий друг Генриха, Уильям был рядом с ним по ту сторону Ла-Манша в июне 1189 года. Ричард любил Мандевиля и доверял ему, вскоре после назначения графа одним из юстициариев он отправил его с миссией в Нормандию.

Похоже, Ричард не задумывался о том, что ни один из двух мужчин не обладал качествами, необходимыми для управления неспокойным государством в весьма неопределенный по времени период отсутствия короля, впрочем, он не вполне понимал, какой им предстоит объем работы. Скорее всего, наиболее важным фактором для него было почтение, с которым к ним относились, и то, что это были люди чести, что ни у кого не вызывало сомнений. Честь и доблесть Ричард ценил превыше всего, кроме того, он был прекрасно осведомлен о двуличии и беспринципности в финансовых вопросах подчиненных своего отца.

Ричард назначил Уильяма Маршала и четырех старших судей Королевского суда, Джеффри Фицпетера, Уильяма Брюэра, Роберта Уайтфилда и сына Роберта Ренфри, помощниками двух юстициариев. Подразумевалось, что королева Алиенора, которой он полностью доверял, будет контролировать их и направлять. Джеффри и Уильям Брюэр обязаны были идти с Ричардом в поход, но он освободил их от этого долга за выплаченный откуп, размер которого неизвестен.

Последующие платы откупщиков были произведены во время заседания казначейства на Михайлов день, когда шерифы предоставляли свои отчеты. Из тридцати одного шерифа должности сохранили лишь шесть. Однако даже в их отчетах встречались подтасовки и нарушения. Роберту Деламеру удалось остаться в Оксфордшире, также после выплаты 100 фунтов ему был отдан Беркшир. Генри Корнхиллу удалось удержаться в Суррее, и в обмен на 100 марок он получил Кент. Огер Фицогер был снят с должности в Бакингемшире и Бедфордшире и переведен в Гэмпшир, за что получил сумму в 200 марок и право выдавать замуж дочерей за тех, кого выберет.

Ранульф Гленвилл, бывший верховный юстициарий, был лишен или же отказался добровольно от места шерифа Йоркшира, которое было передано Джону Маршалу, брату Уильяма. Зятя Ранульфа, Ральфа де Ардена, вытеснили из Херефордшира, его должность перешла к Генри Лоншану, брату Гийома Лоншана. Ральф также был изобличен в лишении собственности Франко де Бохуна, силой отобрал у него земли в Суссексе, ему было велено заплатить за помилование короля 1000 марок. Уильям Маршал стал шерифом Глостершира, заплатив 50 марок, а граф Уильям Солсбери стал шерифом Уилтшира, пост стоил ему 60 марок.

Роберт Мармион не только лишился графства Вустершир, но и был оштрафован на 1000 фунтов. Епископ Ковентри Гуго купил шерифство в Уорикшире, Лестершире и Стаффордшире за 200 марок. Ричард Ингэйн, желающий, разумеется, в моменты подобных потрясений сохранить свои владения, обещал 300 марок за должность шерифа в Нортгемптоншире сроком на три года. Самой большой единоразовой выплатой стала предложенная Жераром де Камвиллом сумма в 700 марок за место шерифа Линкольншира и владение замком Линкольн, права на который унаследовала его жена, Никола де ла Хайе.

Все указанные выше суммы взяты из казначейских свитков, в которых, это следует помнить, содержатся лишь финансовые отчеты шерифов. В реестре, безусловно, отражены все получения королем денежных выплат. Если король получал наличные суммы, а Ричард предпочитал именно такие, они непременно заносились в казначейские свитки. «И все пошло у него на продажу, равно должности, владения, графства, виконтства, замки, города, промыслы и иные подобные вещи», огромные суммы были переданы непосредственно королю. Если шериф не мог выплатить взыскиваемую сумму до вступления в должность, она заносилась в реестр и считалась долгом, подлежащим выплате из будущих доходов.

У многих может возникнуть вопрос о разумности предпринятых королем перестановок, в то время как он собирался покинуть государство, однако получение денег от шерифов было на то время вполне законным. Должности приносили немалый доход. Основным годовым доходом короля была прибыль от королевских поместий, владений короля. Шерифы не просто собирали деньги и передавали в казну, они платили ежегодно установленную сумму за «возделывание» земель графства. Это было установлено довольно давно, и сумма была невысока, что позволяло доходу короля оставаться неизменным вне зависимости от урожая, а также гарантировала шерифу удовлетворительную прибыль, поскольку официально им не платили за работу. Цены с того времени, когда был установлен размер выплат, значительно выросли, и король старался компенсировать разницу, введя выплаты за «излишки» и продавая должности, что устраивало его в любом случае, сколько бы он ни получил. Шериф обладал практически неограниченными возможностями для увеличения дохода от поместья, и лишь некоторые из них не позволяли себе ими воспользоваться.

Если кто-то желал заплатить за место шерифа Нортгемптоншира 100 марок, как Ричард Ингэйн, несомненно, он предполагал получить много большую выгоду. Как указывает Ричард из Девайзеса, Ранульф Гленвилл мог заплатить королю 15 000 фунтов, и у него еще оставались средства для похода на Святую землю, это и является доказательством того, что шериф Йоркшира в любом случае ничего не терял, а лишь приобретал, получая должность.

Тем временем Джеффри, брат Ричарда, принялся тщательно изучать положение, в котором оказался из-за своих амбиций и упрямства. Ричард весьма откровенно дал понять, что его претензии на самое высокое место в королевстве напрасны, а лишив его пребенд, получаемых архиепископом Йоркским, продемонстрировал, что, даже возвысившись на поприще служения церкви, он всегда будет зависеть от расположения и воли брата.

Джеффри, несомненно, рассчитывал на выгоду от доходных статей графства и пребенд, получаемых с должностью архиепископа, так же как и в Линкольне, не принимая при этом правила и ограничения, обязательные в жизни духовного лица. Ричард отлично понял намерения брата и сделал все, чтобы расстроить его планы.

Ричард отправил к Джеффри самых преданных своих рыцарей, отдав приказ капитулу незамедлительно организовать рукоположение брата. Когда тот отказался совершить таинство, которое заставит его навсегда распрощаться с притязаниями на власть, король послал к нему клириков, отдав еще более суровые распоряжения. Ранее, перед вступлением в должность в Линкольне, папа освободил его от препятствий, связанных с незаконным рождением. Джеффри 23 сентября, находясь в своем поместье в Саутуэлле, в присутствии Иоанна, епископа Уитхорна, принял посвящение в сан священника «не желая, и не жалуясь». Когда Ричард узнал, что теперь его брат навсегда отказался от претензий на трон, он воскликнул: «Теперь мы в нем уверены, с этой стороны нам не стоит ожидать волнений и беспокойства».

Джеффри отправился в назначенный ему город в начале октября, где его встретила торжественная процессия священнослужителей и народа. Генри Маршал и Бушар де Пюйсе потребовали восстановления в должностях, однако Джеффри отказал им, сославшись на необходимость вступить в должность и получить одобрение папы. Такой поступок единокровного брата в отношении его ставленников еще больше разозлил Ричарда. Когда Джеффри послал Адама Торновера, одного из каноников капитула Йорка, и еще нескольких человек к папе, чтобы просить паллий архиепископа – символ власти, – Ричард запретил им покидать пределы королевства. Несмотря на Кларендонские конституции, принятые Генрихом II в 1172 году, король настаивал на соблюдении положений, которые считал «традиционными». Одним из таких было существовавшее со времен Вильгельма Завоевателя требование, по которому «епископы, архиепископы и прочие деятели обязаны были испросить разрешение короля в случае необходимости покинуть пределы королевства». Ричард использовал этот прецедент для того, чтобы усилить контроль над Джеффри и его эмиссарами.

Едва ступив на берег Англии, Ричард отправил посланников во все порты Англии, Нормандии и Аквитании с распоряжением конфисковать самые большие и лучшие корабли для его будущего Крестового похода. Он также отобрал людей для командования своим флотом и распорядился, чтобы каждое судно было загружено оружием и провизией. Запасы были впечатляющими и включали огромное количество бобов, соленой свинины, также были доставлены 10 000 лошадей.

В казначейских свитках в разделе «Учет судов» есть данные о расходах короля на подготовку флота. Он приобрел 33 корабля у союза Пяти портов, заплатив две трети стоимости, остальная часть была покрыта городами; также три судна в Саутгемптоне и столько же в Шорхэме. Полную стоимость 56 фунтов 13 шиллингов и 4 пенса Ричард выплатил Уолтеру, сыну боцмана, которому принадлежал корабль, и 66 фунтов 13 шиллингов 4 пенса за второй, который он передал госпитальерам.

Как только корабли вышли в море, по всей вероятности, Ричард также выплатил жалованье приблизительно 1100 матросам за год вперед, каждый из них получал 2 пенса в день, а рулевой 4 пенса. Команда корабля насчитывала от 25 человек на судне небольшого размера до 61 на личном судне короля «Эснекка». Мною упомянута лишь часть флота, на которую Генри Корнхилл потратил 5,023 фунта 6 шиллингов 8 пенсов, остальные суда были приобретены в континентальных доменах короля и в Средиземноморье. Когда Ричард отплыл с Сицилии в апреле 1191 года, флот его насчитывал 219 единиц.

Занятый приготовлениями, Ричард, однако, не забыл об оскорблении, нанесенном ему летом валлийцами. Хотя их нападения, скорее всего, не были чем-то большим, чем простое нарушение закона, Ричард собрал «огромную армию», дабы наказать Риса ап Грифида и других правителей Южного Уэльса. В казначейских свитках, однако, нет данных, свидетельствующих о том, что войско было снабжено в большом количестве провиантом и оружием, вероятно, этот небольшой поход был похож скорее на военную вылазку с целью навести порядок.

Ричард поставил во главе армии Иоанна, это еще раз доказывает, что происходившее не было серьезной военной операцией; в противном случае можно было бы с уверенностью сказать, что никакие заботы не смогли бы удержать короля, он взял бы командование на себя и сделал бы то, что умел и любил больше всего в жизни. Иоанн не был отличным воином, но у него были свои интересы в Глостере, и ему требовалось как можно скорее навести порядок на границе.

Сопровождать Иоанна, в котором Ричард уже привык сомневаться, он отправил канцлера Гийома Лоншана, избранного епископом Илийским, человека, заслужившего полное доверие короля.

Валлийцы были удивлены и подавлены, увидев такую направленную против них силу, не сохранилось ни одного упоминания о том, что произошло хотя бы одно сражение. Лорды Южного Уэльса прибыли для встречи с Иоанном в Вустер для заключения мира и поклялись, что набеги не будут иметь место во время Крестового похода короля. Рис ап Грифид, называвший себя принцем Южного Уэльса, отправился под охраной Иоанна в Оксфорд, чтобы лично выразить почтение королю. Однако Ричард, как в прошлом и Генрих, проигнорировал встречу, сославшись на занятость. Рис был оскорблен столь откровенным проявлением неуважения и вернулся в Уэльс, так и не увидев короля.

Ричард использовал эту операцию, которую вряд ли можно назвать войной, как предлог для получения откупа от баронов, не принявших в ней участия, с каждого рыцаря взималось по 10 шиллингов штрафа. Упоминание об этом факте в казначейских свитках является одной из редких записей, когда клерки позволили себе иронию: «Епископ Илийский (Гийом Лоншан) должен 20 фунтов щитового сбора за всех рыцарей, оные были выплачены, а также сделано гораздо больше на службе в той же армии во славу короля. Теперь же, окруженный ангелами и архангелами, он покидает военную службу».

* * *

22 декабря епископы Англии собрались в Вестминстере на посвящение архиепископом Болдуином Годфри де Люси в епископы Винчестера и Губерта Уолтера в епископы Солсбери. По завершении церемонии Гуго Нонант, епископ Ковентри, поднял вопрос, интересовавший всех епископов, а особенно архиепископа. Законы многих кафедр соборов Англии были весьма странными, капитул не состоял, как должно, большей частью из каноников церкви и светских клириков, а в основном из монахов находившегося в ведении церкви монастыря, так было в Кентербери, где кафедральный капитул состоял из монахов монастыря Церкви Христовой, имевших большое влияние на кафедру.

Такое устройство, возможно, работало бы еще многие годы, если бы не два обстоятельства.

Во-первых, архиепископ часто был настолько занят либо делами короля (для епископов в XII веке было необычным считаться верными слугами короля), либо делами епархии, что у него попросту не оставалось времени управлять монастырем.

Во-вторых, проблемой было разделение земель, принадлежащих епископству и монастырю. Сделано это было по той причине, чтобы, пока место епископа свободно, землями владел король, он же получал с них доход, как и в случае с выморочным имуществом и наследством, если на момент смерти владельца наследники не достигли необходимого возраста. Если бы земли епархии и монастыря были объединены, то в отсутствие епископа ими управляли бы монахи, а король был лишен значительных сумм. Часто монарх намеренно затягивал решение вопроса с назначением на должность епископа с целью получить больше, что лишь добавляло трудностей монастырю. Следовало незамедлительно добиться объединения земель, чтобы в отсутствие епископа доходы монастыря не падали.

Какими бы разумными и насущными ни были эти меры, они вели к значительной независимости епископа от капитула, которому оставался бы только дисциплинарный и финансовый контроль. Все же монахи по-прежнему имели право выбирать епископа и часто этим правом пользовались, хотя в большинстве случаев король производил назначение по своей воле. Поскольку капитул состоял в основном из монахов монастыря, епископ также не мог вводить людей, помогавших ему в управлении епархией, в состав капитула.

Папство в то время расширяло сферу своего влияния и занималось развитием канонического права, которое ее и определяло, также и епископы искали способы увеличить свое влияние в епархии, капитуле и соборе. Монастыри, освобожденные от контроля епископа, были для последнего самой острой проблемой, и острота эта была еще тем сильнее, что они желали получить независимость от епископа, в чьей непосредственной власти находились. Случались периоды, когда разногласия между монастырями и епископами становились весьма серьезными.

Ситуация достигла пика, когда архиепископ Болдуин, цистерцианец, богослов, возмущенный непокорностью монахов Церкви Христовой, решил основать коллегиальную церковь севернее Кентербери, которая должна была стать альтернативой Кентерберийской кафедре, и сам решил назначить главу, который бы находился под его контролем и учил бы тем наукам, которыми пренебрегали ленивые монахи, тот же человек мог бы помогать архиепископу в выполнении его обязанностей. Этот поступок Болдуина положил начало самому суровому противостоянию в церковном мире того времени.

Гуго Нонант, епископ Ковентри, сталкивался с теми же проблемами, что и архиепископ, но предлагал применить более радикальный способ их решения. Нонант происходил из знатной нормандской фамилии, был племянником епископа Арнульфа де Лизьё, друга Генриха II, который поручал ему некоторые дипломатические миссии. Гуго был избран епископом Ковентри в 1186 года и рукоположен 31 января 1188 года. Сложно проследить, как началось противостояние между Гуго и монахами, хронисты того времени яростно защищают обе стороны, поэтому найти беспристрастное суждение не представляется возможным. В записях Джервейса Кентерберийского, монаха, ненавидевшего Гуго, говорится, что он был «избран, а скорее навязан», значит, монахи избрали его не по своей воле, а по приказу короля. Уильям Ньюбургский пишет, что Гуго намеренно разжигал скандал между монахами и архиепископом, чтобы использовать разногласия как предлог для изгнания монахов. Епископу пришлось искать выход из весьма необычной ситуации – ссоры монахов и приора, требующей немедленных и радикальных мер.

Помимо 200 марок, которые епископ Гуго заплатил за пост шерифа Уорикшира и Лестершира, он обещал королю Ричарду еще 300 марок за то, чтобы тот «отдал ему монастырь в Ковентри», долгое время находящийся без контроля, где надеялся заменить монахов светскими клириками. Заручившись дозволением короля, 9 октября 1189 года епископ «согнал монахов, и те, избитые, покалеченные, некоторые даже раненные, скрылись в церкви, другие были брошены в темницу в кандалах, часть бежала, бросив все им принадлежащее. Он проник в самое нутро церкви, уничтожил уставы и прерогативы», – так писал Джервейс.

Гиральд Камбрийский, разделявший взгляды епископа, считает Гуго потерпевшей стороной и заявляет, что монахи сами напали на епископа и клириков с целью изгнать их из церкви. Был ли Гуго зачинщиком или нет, очевидно одно – между епископом и монахами произошел настоящий бой.

Гуго Нонант предстал перед собранием епископов и со свойственным ему красноречием описал жестокость монахов, оскорбления и унижения, с которыми столкнулся. Он демонстрировал синяки и раны на своем теле и телах клириков, заставив священнослужителей прослезиться. В завершение страстной речи Гуго развел руки в стороны, принимая позу Христа, и обратился к епископам с мольбой отомстить не ради него самого или всего духовенства, а ради Бога Всемогущего и святой церкви.

Епископы подхватили падающего Гуго, помогая устоять на ногах. Соблюдая обряд во всех тонкостях, епископы во главе с архиепископом торжественно отлучили от церкви тех, кто совершил все перечисленные злодеяния, и того, кто их организовал. Гиральд объявил, что в ближайшие три-четыре дня они обсудят сложившуюся ситуацию и пути восстановления порядка. Все вышесказанное и сделанное указывает на то, что духовенство не только сочло Гуго правым, но и поддержало его, поскольку все эти люди не раз сталкивались с подобными проблемами.

Гуго был человеком хитрым и практичным, кроме того, он уже не раз посещал Рим по поручениям короля Генриха и знал, что последнее слово останется за папой, а также то, что путешествие в Рим и дары для папской курии требуют немалых денег. Он предложил начать сбор средств для будущих военных действий. Он заявил, что, если его товарищи по несчастью, тут он назвал поименно епископов, находившихся в подобном положении: Кентербери, Винчестер, Бат, Вустер, Или, Норидж и Дарэм, пожертвуют две тысячи марок, он готов добавить от себя еще тысячу, дабы «освободить себя и бедную церковь Ковентри», по его словам, только так возможно решить вопрос во благо.

Предложение было одобрено всеми епископами. Единственный, кто не был согласен с Гуго, человек, больше всех заинтересованный в наведении порядка, – сам архиепископ. Разумеется, его вето делало исполнение задуманного Гуго невозможным. Болдуин был монахом, цистерцианцем, и не мог дать согласие, несмотря на то что ему, белому монаху, предстояло выступить против черных монахов, бенедиктинцев, как их сейчас называют. Он сказал, что не считает время подходящим для столь радикальных мер против монахов. Гиральд, хорошо его знавший, поскольку был рядом, когда тот проповедовал в 1188 году в Уэльсе необходимость нового Крестового похода, отзывался о нем как о человеке удивительного благочестия и ума, но одновременно лишенном смелости. Однако не стоит забывать, что, возможно, именно эти качества позволили ему найти взаимопонимание с монахами Кентербери.

Несмотря на то что епископы не собрали для Гуго деньги, они передали ему письма, доказывающие их поддержку, которые и были незамедлительно отправлены в Рим. И Гиральд Камбрийский, и Ричард из Девайса были черными монахами, для которых епископ Гуго был воплощением дьявола, но, вероятно, они все же согласились с его участием, учитывая отправленные письма епископов, и тем, что положение требует скорейших мер для наведения порядка.

Король Ричард также желал мира между архиепископом и монахами, поскольку их ссора длилась уже три года. Целью Болдуина было основать «альтернативную» кафедру в Гэкингтоне за пределами Кентербери и ослабить таким образом влияние монахов на кафедру Кентербери. Монахи заявляли, что он собирается отобрать у них все права и передать их светским каноникам. Они обвиняли его в стремлении лишить их даже права избирать архиепископа; монахи говорили, что архиепископ стремится основать новый кафедральный собор, который отберет у Кентербери статус матери и главы церкви Англии; монахи твердили, что он готовится забрать у них мощи святого Томаса, и жаловались, что архиепископ потратит на свои планы украденные у них деньги. Поскольку Болдуин благоразумно заручился поддержкой короля Ричарда и всех епископов, обещав каждому ценный подарок, монахи пошли дальше и стали кричать, что он решил возвыситься и уже видит себя папой Англии, собирается основать новый кафедральный собор и создать там коллегию кардиналов.

Болдуин не был человеком тонким, впрочем, исполнить столь деликатную миссию вряд ли было возможно, обладай он этим качеством, которое было совершенно бесполезным в общении с монахами. Вскоре терпение архиепископа закончилось, и он стал действовать силой. Когда же монахи отказались ему подчиниться, он закрыл их в монастыре, а некоторых, по записям очевидцев, даже бросил в темницу.

Обе стороны обратились в Рим, и каждая с некоторой разницей во времени получила ответ и одобрение папы. Весной 1189 года Климент III отправил в Англию легата Жана де Ананьи, произведенного в кардиналы папой Адрианом IV в 1158 году. Легат был наделен всеми полномочиями для урегулирования скандала. Кардинал прибыл в Нормандию в мае, однако Генрих II запретил ему пересекать границу Англии. Король не желал, чтобы тот предпринимал какие-то действия в королевстве в его отсутствие.

Кардиналу пришлось остаться в Нормандии, а Генрих в это время перешел к последнему этапу борьбы против короля Франции Филиппа II и еще одного своего врага – сына Ричарда. После кончины Генриха легат обратился к герцогу Ричарду с просьбой дать ему позволение выполнить возложенную миссию и отправиться в Англию, однако Ричард ему отказал. Будущий монарх заявил, что собирается в Англию и не желает, чтобы кардинал присутствовал на его коронации, «дабы впоследствии римская церковь не заявила свои права». В то время папская власть расширяла зоны своего влияния во всех сферах. Ричард боялся, что в случае присутствия кардинала на коронации Рим заявит о своих правах и попытается присвоить себе английскую корону. Чтобы пресечь эту вероятность, Ричард отправил кардинала за «саладиновой десятиной» в Пуатье и Лимож, так как его больше интересовал сбор средств для Крестового похода. Прибыв в Англию, он приказал монахам Кентербери отправить посланников, наделив их полномочиями действовать от имени всей общины, чтобы те явились к нему на церковный собор. Четырнадцать монахов, среди которых был и ризничий и историк Джервейс, прибыли 8 ноября в Вестминстер и обо всем рассказали королю. Слушание проходило весьма бурно. Монахи не уступали и хотели передать королю все жалобы до последней. Заседание продолжалось весь день. Король несколько раз выходил из себя, слушая монахов, и Гуго Нонант не упускал возможность сказать: «Что я тебе говорил о монахах? Если мой король меня послушает, за два месяца мы избавим соборы Англии от монахов. Мы будем бороться против дьявола!»


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации