Текст книги "Расследования доктора Гидеона Фелла. Преступный замысел (сборник)"

Глава 6
Не тот посетитель

Сторер, терпеливо ожидавший в стороне, нахмурился.

– Прошу прощения, сэр? – переспросил он.

– Окна были открыты, когда вы утром обнаружили тело?

– Да, сэр, – ответил Сторер, осмотрев каждое окно.

Доктор снял шляпу – и невольно все остальные сделали то же самое, хотя Фелл намеревался не выказать уважение мертвому, а вытереть вспотевший лоб цветастым платком. И, словно это действие разрушило какие-то чары, все наконец вошли в комнату.

– Хм, да. Здесь на полу вода, и все занавески промокли… Насчет бури прошлой ночью – в котором часу она началась?

– Примерно в одиннадцать, сэр.

Доктор Фелл, казалось, разговаривал сам с собой.

– Тогда почему Деппинг не закрыл окна? Зачем оставлять открытыми все пять окон при том, что снаружи бушует буря? Это неправильно, нелогично это… Что вы говорили?

Сторер на мгновение утратил скорбный вид: щеки залила краска, глаза блеснули. Видимо, он что-то вспомнил.

– Ну же, рассказывайте! – вспылил доктор Фелл. – Буря началась в одиннадцать. Деппинг был тогда один. Его гость прибыл вскоре, поднялся наверх – и все это время дождь лил сквозь пять открытых окон. Тут что-то не так… О чем вы думаете?

– О том, что сказал Ахилл. – Дворецкий с озадаченным видом посмотрел на Деппинга. – Я забыл об этом, и Ахилл тоже, когда с нами говорил полисмен. Ахилл Джорджс, повар…

– И?

Сторер, впрочем, не позволял себе торопиться.

– После того, как началась буря и этот американец поднялся к мистеру Деппингу, я отправил Ахилла проверить электрические провода. Свет, видите ли, погас…

– Да, мы знаем.

– Да, сэр. И, когда Ахилл был снаружи, он увидел, как мистер Деппинг и американец открывают окна. Он сказал, что они и занавески раздвинули.

Доктор Фелл моргнул.

– Открыли окна и раздвинули занавески? Неужели это не показалось странным?

И вновь вид дворецкого сообщил о том, что его в этом мире вообще ничто не способно удивить.

– Мистер Деппинг, сэр, – ответил он строго, – человек настроения.

– Пф! – ответил на это доктор.

Епископ Мэпплхэмский, который к этому моменту уже пришел в себя, взял бразды правления в свои руки.

– Со временем мы с этим разберемся, – сказал он. – Я полагаю, инспектор Мерч проверил комнату на предмет отпечатков пальцев? Если мы осмотримся здесь, мы не помешаем?

– Нет, сэр. Отпечатков он не нашел, – с одобрением заметил Сторер. Он бросил взгляд на тело, будто любуясь шедевром, а затем выглянул из окна.

– Сначала нужно оглядеться, – заявил епископ.

Епископ подошел к столу и осмотрел мертвеца. Смерть наступила мгновенно: на лице Деппинга застыло самодовольное выражение, губы растянулись в высокомерной улыбке, мертвый взгляд вперился в окно. Глаза были приоткрыты, пенсне – все еще на носу.

Из-под пальцев убитого епископ извлек карточку – квадратик, вырезанный из глянцевой бумаги. На ней тушью были нарисованы контуры восьми мечей, рукояти которых раскрасили черным, а лезвия серым: контур заполняли акварелью. Мечи сходились к центру, образуя звезду, которую пересекала синяя линия, судя по всему символизировавшая воду.

– Если доктор Фелл и правда знает, что это значит… – в своей обычной бесцеремонной манере начал епископ…

Доктор Фелл не ответил. Он заглядывал под салфетку, накрывавшую поднос на столике. Нетерпеливо потеребив карту, епископ обошел стол еще раз, осматривая его, и открыл правый ящик. Оттуда он вынул револьвер «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра с рукоятью из слоновой кости. Епископ понюхал дуло, а затем заглянул в барабан, будто всю свою жизнь имел дело с огнестрельным оружием. Защелкнув барабан обратно, он вернул револьвер на место и с грохотом закрыл ящик. На лице епископа застыло выражение растерянности – Хью никогда отца таким не видел.

– Два выстрела, – сказал епископ. – А вторую пулю не обнаружили…

– Нет, сэр, – подтвердил дворецкий. – Полисмен и мистер Морган позволили мне присутствовать, пока они тут все осматривали, сэр. Они предположили, что пуля улетела в окно, и осмотрели всю комнату на предмет того, откуда мог быть сделан выстрел. Но мистер Морган, сэр, – мистер Морган заметил, и это представляется маловероятным, что пуля не задела при этом решетку на окне. Между прутьями расстояние всего в полдюйма. Он сказал, что это было бы нелепо, сэр. – Сторер пошевелил кончиком носа, будто пробуя им слово на ощупь, и, видимо, нашел его подходящим. – Нелепо. Если позволите.

– Очень умный молодой человек, – холодно ответил епископ. – Но нам нужны факты. Перейдем же к фактам. – Он заложил руки за спину и пристально уставился на дворецкого, будто гипнотизируя того взглядом. – Как давно вы знаете мистера Деппинга?

– Пять лет, сэр. С тех пор, как он переехал сюда.

– Как вы попали к нему?

– Через агентство в Лондоне, сэр. Я не ожидал, что окажусь в этой части страны, – строго заявил Сторер.

– Вам известно что-нибудь о его прошлой жизни – до того, как он нанял вас?

– Нет, сэр. Я заверил в этом полисмена утром.

Дворецкий невозмутимо продолжил свой рассказ. Из его слов следовало, что мистер Деппинг был человеком настроения – раздражительным, выходящим из себя по мелочам. Он впадал в ярость, если его еда не была приготовлена точно так, как ему угодно, и любил цитировать философа-кулинара Брилья-Саварена[7]7
  Жан Антельм Брилья-Саварен (Брийя-Саварен) (1755–1826) – французский философ, кулинар, юрист, экономист, политический деятель, музыкант. Автор знаменитого трактата «Физиология вкуса».


[Закрыть]. Без сомнения, очень образован, но не джентльмен. Сторер сделал это умозаключение исходя из следующего: а) мистер Деппинг, будучи пьяным, звал слуг по имени и не стеснялся говорить о деньгах, б) использовал американизмы, и в) он часто и «вульгарно» – как выразился Сторер – сорил деньгами. Однажды (Деппинг как раз пил виски) он сказал, что нанял Сторера лишь потому, что дворецкий выглядит чертовски респектабельно. Также он заявил, что взял на работу Ахилла Джорджса по одной-единственной причине: принято считать любовь к изысканным блюдам и винам признаком культурного человека.

– Вот что он сказал, сэр, – продолжил Сторер тоном, который можно было бы назвать хитрым, если бы в это время дворецкий не сохранял столь же угрюмое выражение лица. – «Этот мир полнится дураками, Чарли» – хотя, между прочим, меня не так зовут, сэр, – «Этот мир полнится дураками настолько, – сказал он, – что любой, кто выходит из себя из-за омлета или может назвать год урожая вина, считается достойным человеком». Потом он посмотрел на меня поверх стакана и схватил бутылку виски, будто собирался ее швырнуть.

В глазах дворецкого вспыхнуло лукавство, словно в глубине души он одобрял такое поведение.

– Но, должен сообщить вам, сэр, справедливости ради, что мистер Деппинг сказал, мол, он все равно оставит Ахилла на службе. А все из-за того, какие супы наш Ахилл варит. Хорошие супы, сэр, – подтвердил Сторер. – Мистер Деппинг очень любил…

– Дорогой мой, – раздраженно прервал его епископ. – Меня не интересуют его пристрастия в еде.

– А меня – да, – внезапно включился в разговор доктор Фелл. – Он, случайно, не предпочитал суп с раками?

– Предпочитал, сэр, – невозмутимо ответил Сторер. – Это был его любимый суп. В последнее время Ахилл часто его готовил.

Доктор Фелл снова заглянул под салфетку на подносе и кивком головы указал на него.

– Забавно, черт побери, – сказал он. – Вот суп с раками, но его, похоже, даже не попробовали. С другой стороны, кто-то приналег на ананасовый салат. Бóльшую часть ужина съели… кроме супа. Не обращайте внимания, продолжайте.

Епископ Мэпплхэмский и без того не обратил на это никакого внимания, обдумывая мысль, которая некоторое время назад пришла в голову и его сыну.

– Одно очевидно, – сказал он. – На это указывают все улики, которые мы обнаружили. Не хотелось бы непочтительно отзываться о мертвых, но этот Деппинг, похоже, не являлся тем, за кого себя выдавал. Его прошлая жизнь – о которой нам ничего не известно, – его действия и все эти противоречия указывают на человека, который…

– Да, – с толикой упрямства в голосе сказал доктор Фелл. – Это все очевидно. Но кто съел его ужин?

– Да забудьте вы об ужине! – прорычал епископ, впервые за все время повышая тон. – Вы это знаете, Сторер. Я полагаю, что и вы тоже, Морли…

Он повернулся к молодому Стэндишу, который стоял у двери, спрятав руки в карманы.

– Прошу прощения, сэр. Я не понимаю, о чем вы, – спокойно сказал он.

– Меня не удивляет, – продолжил его преподобие, – что Деппинг якшался с преступниками. Скорее всего, он и сам в прошлом был преступником и поселился здесь, натянув маску респектабельности. Он знал Луи Спинелли. Луи Спинелли выследил его и пытался шантажировать… Бизнес Деппинга… Что у него был за бизнес? Кто-нибудь знает об этом?

– Прошу прощения, сэр, – вмешался дворецкий. – Он говорил, что у него был финансовый интерес в издательской фирме Стэндиша и Берка. Но, как я уже сообщил этим утром полисмену, он собирался избавиться от своей доли. Видите ли, он рассказал мне об этом, когда в последний раз был… не вполне в себе.

– Я имею в виду его бизнес в предыдущие годы. Об этом он вам не рассказывал, рискну предположить? Так я и думал.

Его преподобие вновь обрел самоконтроль. Он заложил руку за отворот своего тяжелого черного плаща.

– Теперь давайте попытаемся понять, что же произошло здесь прошлой ночью. Вскоре после того, как разразилась буря, незнакомец – я имею в виду американца, которого, как мы знаем, зовут Спинелли, – позвонил в дверь и попросил аудиенции у мистера Деппинга. Верно, Сторер? Благодарю… Соблюдая формальности, я попрошу вас опознать его. У меня с собой два снимка. – Епископ вынул фотографии из внутреннего кармана и протянул их дворецкому. – Этот человек вчера приходил к мистеру Деппингу?

Сторер внимательно посмотрел на снимки и вернул их епископу.

– Нет, сэр, – виновато ответил он.

У Хью Донована возникло ощущение, что кто-то здесь сошел с ума. Он уставился в лицо дворецкому. Повисла тишина, и слышен был лишь стук трости, которой доктор Фелл тыкал в камин за креслом мертвеца. Доктор поднялся, похожий на краснолицего моржа, всплывающего на поверхность, пошевелил усами и снова погрузился в морские глубины. Епископ лишь молча смотрел перед собой.

– Но это… – наконец произнес он и сглотнул. – Но, позвольте, – убежденно начал он, – это же абсурд. Совершеннейший абсурд. Это должен быть тот самый человек. Взгляните еще раз.

– Нет, сэр, не тот человек, – с сожалением ответил Сторер. – Я понимаю, что разглядел его лишь мельком и при свече и, возможно, даже не смогу узнать его, если увижу вновь… Но, прошу прощения, это не тот человек. Совершенно другое лицо, разве только усы похожи. У этого широкое лицо и массивные брови. Совсем не как у того, который приходил. А еще у того уши выдавались весьма заметно, сэр.

Епископ посмотрел на доктора Фелла. Доктор с одухотворенным видом перемешивал пепел в камине.

– Да, – сказал он. – Да, этого я и боялся.

За спиной Донована послышалось движение. Морли Стэндиш подошел к столу.

– Этот человек лжет, – с напором сказал он. – Либо лжет, либо работает вместе со Спинелли. Это наверняка Спинелли. Епископ прав. Никто больше…

– Ну-ну, – раздраженно произнес доктор Фелл. – Успокойтесь на минутку. Я спрошу кое о чем, а затем кое-что вам скажу. Сторер, это очень важный вопрос, поэтому будьте внимательны. – Он указал на балконную дверь. – Об этой двери. Она обычно закрыта или открыта?

– Дверь… она всегда закрыта, сэр. Всегда. Ею никогда не пользовались.

Доктор Фелл кивнул.

– А замок, – сказал он задумчиво, – это не пружинный замок. Старинный, видите? Где ключ от него?

Дворецкий какое-то время молчал.

– Полагаю, сэр, на крючке в чулане – там же, где и другие ключи от неиспользуемых комнат.

– Посмотрите, там ли он. Я полагаю, что нет, но тем не менее проверьте. – Когда доктор провожал взглядом покидающего комнату дворецкого, он напоминал филина. – Давайте на некоторое время отложим разговор о личности человека, который приходил вчера к Деппингу. Просто предположим, что кто-то пришел сюда убить Деппинга, а не шантажировать его. Идемте со мной.

В недоумении все проследовали за доктором к настенной лампе у окон.

– Тут довольно старая электропроводка, – продолжил он. – Видите розетку в стене – вон там, над плинтусом? Вот этот штекер, – он поднял провод, идущий от лампы, – был вставлен в розетку. В современных моделях настенных ламп в штекере два штырька и элементы под напряжением скрыты, чтобы никого не ударило током. Но тут эти элементы открыты, видите?

– Да, – ответил епископ. – Ну и что?

– Ну и то, что я нашел крючок.

– Что?

Доктор Фелл поднял руку, призывая к тишине, когда в комнату торопливо вошел Сторер.

– Ключа нет, сэр, – доложил он.

– Мхм, да. Теперь мне нужно прояснить пару вещей, и вы можете идти. Прошлой ночью буря началась незадолго до одиннадцати. Вы не говорили с мистером Деппингом, а он не говорил с вами. Вы спустились вниз, чтобы закрыть окна, и, пока вы были внизу, погас свет. Вы принялись искать свечи, что заняло… как много времени, по-вашему?

– Я бы сказал, пять минут, сэр.

– Хорошо. Затем вы поднялись наверх, чтобы выяснить, не нужны ли вашему хозяину свечи, как вдруг в дверь постучали и вы увидели таинственного незнакомца с американским акцентом. Он не назвал своего имени, но указал на переговорное устройство и попросил узнать у мистера Деппинга, можно ли ему подняться. Вы так и сделали, и посетитель направился наверх. Все верно?

– Да, сэр.

– На этом все. Теперь, пожалуйста, идите вниз.

Доктор Фелл поддернул плащ и опустился в кресло рядом с лампой. Он обвел взглядом всех присутствующих.

– Я хотел в этом убедиться, джентльмены. Еще утром я обратил внимание, что вся эта история звучит подозрительно. Смотрите. Давайте поставим себя на место Деппинга. Вот однажды вечером вы сидите здесь, в этой комнате, читаете или еще чем-то занимаетесь, и вдруг во всем доме пропадает свет. Что вы будете делать?

– Делать? – переспросил епископ, нахмурившись. – Полагаю, я бы вышел и выяснил, почему…

– Именно! – пророкотал доктор Фелл, громыхнув тростью об пол. – Это естественно. Вы были бы в ярости – люди всегда злятся, когда происходит подобное. Вы выскочили бы и съехали вниз по перилам, чтобы выяснить, что стряслось. Деппинг, человек, который выходил из себя из-за мелочей, уж точно бы именно так и поступил. Но в том-то и суть, что он этого не сделал. Даже не окликнул никого, чтобы узнать, что случилось. Напротив, он вообще не проявил никакого интереса к замыканию. Он собирался принять человека – который не назвался – в комнате, освещенной лишь одной-двумя свечами. Если помните, он даже сказал Стореру, что устранение замыкания его не интересует. Это неразумно. И собственно говоря, что же случилось с электричеством? Предохранители перегорели. Я подумал, что интересно будет поискать причину. И вот она, причина.

С пола у кресла доктор Фелл поднял длинный стальной крючок, весь почерневший. Он задумчиво посмотрел на него, положив крючок на ладонь.

– Видите розетку? Да? Так вот, этот крючок целенаправленно в нее засунули, чтобы вызвать замыкание. Другими словами, электричество отключили в этой комнате. Что вы на это скажете?

Глава 7
«Кто сидел на моем стуле?»

Епископ был джентльменом и спортсменом, а потому умел признавать поражение. Он пригладил растрепанные волосы, а затем улыбнулся.

– Мой дорогой доктор, – сказал епископ. – Похоже, сейчас мне лучше промолчать. Прошу, продолжайте.

– Итак, – любезно кивнул доктор Фелл, – восстановим дальнейшие события. Il saute aux yeux la question:[8]8
  Очевидно, возникает вопрос (фр.).


[Закрыть] зачем Деппингу в здравом уме выводить из строя собственную электропроводку? Очевидный ответ таков: чтобы принять гостя, которого его слуги не должны видеть. Из этого можно заключить следующее: а) Сторер знал человека, который должен был прийти, но б) этот человек был замаскирован так, чтобы Сторер не узнал его при свечах. Для этого нужно было выключить свет. Поведение незнакомца это подтверждает. Заметьте, он якобы не бывал в этом доме раньше. Тем не менее он сразу указал на переговорное устройство на стене и велел Стореру сообщить о его приходе своему хозяину. Необычное поведение для посетителя, который хочет получить аудиенцию у хозяина дома, весьма необычное.

– Несомненно, – кивнул епископ. – Несомненно, это все объясняет.

Доктор Фелл нахмурился. Он обвел комнату ленивым взглядом и усмехнулся.

– Нет, – сказал он.

– Прошу прощения?

– Не объясняет. Я не сказал, что это все объясняет. Я лишь сказал, что это можно заключить из предположения, что Деппинг сам закоротил проводку. Хотел бы я, чтобы все было так просто. Но продолжим и посмотрим, что нам еще удастся установить, исходя из этого предположения. Хм. Хррмм. Есть одно очень серьезное возражение. Если Деппинг хотел принять тайного гостя, к чему такие сложности? Зачем надевать фальшивые усы и кричащую одежду на посетителя, портить освещение и впускать его через парадную дверь? Почему не впустить его через балконную дверь незаметно для всех? Почему не провести его через черный ход? Через окно, в крайнем случае? Или самое просто решение: отправить слуг спать и самому впустить его – хоть через балкон, хоть через черный ход, хоть через парадную дверь? Видите, эта теория не работает. Лишь безумец пошел бы на все эти ухищрения. Должна быть какая-то причина, почему все было проделано именно так.

Доктор Фелл надолго замолчал.

– Чтобы объяснить это, давайте вспомним, что балконная дверь, которая обычно заперта, этим утром была открыта. А эта дверь не только обычно заперта, но и ключ от нее хранится в чулане внизу. Теперь же ключа нет. Кто взял ключ, и кто открыл дверь? Этим путем ушел убийца, значит, либо Деппинг, либо убийца должны были ее открыть. Запомним этот факт. Кем бы ни был посетитель и почему бы ни пришлось идти на все эти ухищрения, взглянем на факты и на то, что случилось после. Деппинг и Икс запираются вместе, и начинают происходить странности. Повар видит, как они открывают все окна прямо в разгар ливня… О чем это нам говорит?

– Осмелюсь предположить, – задумчиво ответил епископ, расхаживая по комнате, – что у них возникла необходимость проветрить помещение. Но мне это представляется маловероятным.

– Тем не менее такая необходимость возникла, – заявил доктор Фелл. – Именно это им и нужно было. Вы посмотрели в камин? Обратили внимание на то, что он был разожжен в самую жаркую пору августа? Вы видели пепел? Подумали о том, что нужно было жечь, чтобы пришлось потом открывать все окна?

– Имеете в виду…

– Одежду, – сказал доктор Фелл.

Повисла зловещая тишина.

– Я имею в виду, – продолжил доктор, голос которого разносился по комнате громом, – имею в виду костюм, в котором пришел посетитель. Обгоревшие клочки ткани все еще можно найти в камине. Обращаю ваше внимание, что они оба действовали заодно. Чем больше мы изучаем проблему, тем больше убеждаемся в том, что все это похоже на безумие, а значит, что-то не так с фактами, которые нам известны. Деппинг принимает посетителя таким образом, хотя легко мог впустить его через балкон, не привлекая внимания. Вот Деппинг и его посетитель жгут одежду, но, уверяю вас, сожжение костюмов не входит в перечень национальных обычаев Великобритании. И наконец посетитель не только стреляет в Деппинга из его собственного пистолета, но а) беспрепятственно вынимает пистолет из стола, б) столь же беспрепятственно обходит жертву сзади, в) стреляет дважды, при этом первая пуля загадочным образом исчезает, г) аккуратно кладет револьвер на место, и д) покидает комнату через балконную дверь, которая всегда заперта, а ключ от нее висит внизу в чулане.

Доктор тяжело вздохнул и достал трубку и табак – точно собирался закурить в знак протеста против такого абсурда. Морли Стэндиш – он смотрел в окно все это время – вдруг обернулся.

– Подождите-ка, сэр! Я не понимаю. Даже если Деппинг не впустил этого человека через балкон, он все равно мог взять ключ и вставить его в дверь, чтобы потом выпустить его.

– Верно, – согласился доктор Фелл. – Тогда почему ключ сейчас не в двери?

– Почему…

– Кхм, да. Несложно ведь, верно? – с тревогой спросил Фелл. – Если вы убийца, который быстро покидает комнату, оставляя за собой дверь открытой, станете ли вы вынимать при этом ключ из замочной скважины? Зачем? Я понимаю, если бы вы хотели закрыть дверь за собой. Однако, если дверь все равно нараспашку, зачем вам такой опасный сувенир?

Он принялся раскуривать трубку.

– Но примем во внимание не только это. Взглянем еще раз на то, какой нам видится ситуация. Если мы мысленно вернемся к обстоятельствам того, как посетитель Деппинга попал внутрь, мы обнаружим, что они не имеют смысла. Если даже все это по какой-то причине было заранее спланированным обманом, то одна деталь все еще обращает на себя внимание. Я имею в виду, джентльмены, то, как Деппинг выключил электричество. Я могу назвать вам несколько легких и безопасных способов это сделать – но как поступает Деппинг? Он берет стальной крючок и засовывает его в розетку! Вот он, крючок. Кто-нибудь из вас хочет попробовать?

Морли пригладил темные волосы.

– Слушайте, – запротестовал он. – Ну, то есть подумайте, если так сделать, можно получить удар током, который лишит вас сознания минут на пятнадцать…

– Если не хуже. Именно так.

Хью Донован услышал собственный голос – сейчас его отец уже не казался такой устрашающей фигурой.

– Я думал, вы доказали, что крючок использовали, – сказал юноша. – И в то же время никто бы не рискнул такое проделать.

– О, его определенно для этого использовали, только взгляните на него. Но поразмышляем еще. Можете ли вы придумать, как проделать это безопасно?

– Признаюсь, мне сложно следить за вашей мыслью, – сказал епископ. – Не предполагаете же вы, будто его бросили так, что он в нужный момент воткнулся в розетку?

– Нет. Но как насчет резиновых перчаток? – предположил Фелл.

Воцарилось молчание.

– Хм. Конечно, это лишь предположение, – пророкотал доктор. – Но, если учесть еще несколько фактов, о которых я сейчас упомяну, эта теория заслуживает внимания. Это единственный способ, как подобный фокус можно было провернуть. Но он лишь усиливает абсурдность ситуации: Деппинг раздобыл пару резиновых перчаток, чтобы устроить замыкание в собственном доме, в то время как – я уже упоминал об этом – существуют куда более простые варианты. Тем не менее, если человек не хочет оставлять отпечатки пальцев и в то же время иметь свободу действий, резиновые перчатки – наилучший выбор.

Епископ взмахнул руками.

– Мой дорогой доктор Фелл, – замогильным голосом изрек он, – это уже звучит как фантастическая чушь. С чего бы мистеру Деппингу заботиться о том, чтобы не оставлять отпечатков в собственном доме?

Доктор Фелл выпустил струю дыма и склонился вперед, указав трубкой на епископа. Его дыхание становилось все тяжелее.

– Именно! С чего бы ему? И это еще одно «с чего бы» в нашу впечатляющую коллекцию. С чего бы ему не притвориться, что он обеспокоен погасшим светом? С чего бы ему не сыграть свою роль как артисту и не выйти из комнаты, чтобы спросить Сторера о том, что случилось? Почему он не показался? Почему он помог посетителю сжечь одежду? И последнее, – доктор поднял трость и указал ею на поднос с едой, – почему он съел все, кроме своего любимого супа? Я бы сказал, это удивительно похоже на классическую сказку о трех медведях. Кто сидел на моем стуле? Кто ел мою кашу? Кто… Джентльмены, думаю, к этому моменту вы начинаете подозревать, что человек, который находился вчера в этой комнате, вовсе не был Деппингом.

Епископ что-то пробормотал себе под нос. Понимание заставило его обернуться и посмотреть на ухмыляющееся лицо мертвеца.

– Но Деппинг… – сказал он. – Но где тогда был в это время Деппинг?

– Я скажу вам, – ответил доктор, скорчив гримасу, чтобы подчеркнуть важность своих слов. – Он оделся в кричащий костюм, нацепил нелепые драгоценности, парик, накладные усы, при помощи актерского грима оттопырил себе уши. Он позвонил в собственный звонок и вошел в качестве гостя в собственный дом. Понимаете? В этом маскараде роли поменялись, и поэтому я говорил, что нужно пристальнее поглядеть на то, чем нам кажутся факты, иначе мы ничего не поймем. Икс, таинственный незнакомец, изображал Деппинга, сидя в комнате. А Деппинг… а?

– Можете ли… – сказал Морли Стэндиш. – Можете ли вы доказать это?

Он тяжело дышал, а на его широком лице с нелепыми усиками вдруг отразилось облегчение.

– Думаю, могу, – скромно ответил доктор Фелл.

– Но… ам… – пробормотал епископ. – Я… Я хочу сказать, что этот новый подход не делает все проще или понятнее, чем раньше.

– А? Нет. Нет, я не соглашусь с вами. Будем исходить из этой смены ролей, – вдохновенно продолжил Фелл. – И посмотрим, сможем ли все упростить. Хех. Да.

– Я еще в состоянии понять, – продолжал епископ, – как Деппинг мог обмануть слугу при свечах. Он отвлек его внимание одеждой, как фокусник. Это первый принцип маскировки и, как мне говорили, единственный эффективно работающий. – Епископ поколебался, прежде чем добавить «как мне говорили». Он помрачнел. – Я в состоянии даже понять, как он изменил голос, изобразив американский акцент… Но есть другой нюанс. Как можно было принять голос человека в комнате за голос Деппинга? Сторер должен был понять, что это не его голос.

Доктор усмехнулся и стряхнул пепел с жилета.

– Так бы и случилось, – согласился он, – если бы он слышал его не через переговорное устройство. – Доктор указал на стену. – Если мы рассмотрим все средства связи, искажающие голоса, то переговорная трубка – чемпион среди них. Ваш голос в ней будет звучать как голос призрака. Вы никогда таким не пользовались? Переговорная трубка функционирует иначе, чем телефон, знаете ли. Спуститесь вниз, мы все по очереди будем говорить с вами, и, ручаюсь, вы не сможете опознать голос собственного сына. А фальшивый Деппинг говорил со Сторером только через это устройство. Посетитель поднялся, вошел в комнату, и дверь закрылась. После этого, конечно, говорил уже настоящий Деппинг, потому что дурачить нашего наблюдательного дворецкого не было необходимости.

– Пока давайте будем исходить из этой гипотезы, – сказал епископ. – Но я настаиваю, что ситуация все еще столь же необъяснима, как и раньше. Зачем Деппинг и Икс устроили этот розыгрыш?

– Я не думаю, что это сделали они.

Епископу удалось сохранить спокойствие.

– Весьма необычно, доктор, – сказал он. – Мне показалось, что вы…

– Я не думаю, что они согласовали свои действия заранее, – засопел доктор Фелл. – Помните, что у нас лишь роли переменились. Это не меняет всех прочих обстоятельств. Если вы утверждаете, что они состояли в сговоре, то перед нами встают те же самые вопросы. Странное поведение человека в этой комнате не становится менее странным, если его зовут Икс, а не Деппинг. Если Икс работал с Деппингом, то зачем он надел резиновые перчатки? Если Деппинг провел замаскированного Икса через парадную дверь, а не балконную, почему Икс не мог сделать того же с Деппингом? Спокойнее, мой дорогой сэр, я знаю, что вы сами указали на эти несоответствия. Начнем с ужина. Деппинг его не ел, его съел Икс. Невольно нам в голову приходит зловещий вопрос, – со вкусом изрек доктор Фелл. – Почему же Деппинг не съел свой ужин?

– Может, он не был голоден? – подумав, предположил Морли Стэндиш.

– Блестяще! – радостно воскликнул Фелл. – Помощь моих коллег так вдохновляет меня! Но я уверен, джентльмены, что врожденная проницательность и острый ум подскажут вам объяснение получше. Наверняка вы догадались, что Деппинг не съел ужин, потому что его там не было, а Икс съел его, потому что он там был. Ужин принесли в половине девятого. Деппинг все еще был в комнате, нервный и взвинченный, насколько я помню. Наверное, вскоре после этого он покинул дом в своем маскарадном костюме. И вышел через балконную дверь, а?

– Видимо, – сказал епископ. – И это дает нам улику. У него был ключ от балконной двери.

– Хорошо. Прогресс налицо. Что же дальше?

– Не могу согласиться с вашим утверждением, что Деппинг и Икс не были в сговоре, – вдохновенно сказал епископ. – На это все указывает. Пока Деппинг отсутствовал…

– Примерно полтора часа…

– Примерно полтора часа Икс находился в этой комнате. Доктор, все сходится. Деппинг, замаскированный, покинул дом, чтобы совершить нечто незаконное…

Доктор Фелл потеребил усы.

– Полагаю, да. Он ведь взял пистолет с собой… Теперь понимаете, куда делась вторая пуля?

– О, господи! – внезапно воскликнул Морли Стэндиш.

– Призраки прошлого шепчут, что Деппинг был очень, очень опасным человеком, шутки с которым плохи, – продолжил доктор Фелл. – Полагаю, употребление американизмов под градусом было для него естественно. И мне кажется, что бедный Луи Спинелли больше не будет никого шантажировать. Если к этому моменту он живее, скажем, Гарибальди, то я очень ошибаюсь.

Все присутствующие посмотрели на улыбку на мертвом лице Деппинга, на его аккуратную одежду, на ряды книг, на серебряную вазу с розами на столе.

– Друг мой, – начал епископ, будто собираясь произнести речь, – я восхищаюсь компетентностью, которую вы продемонстрировали в отсутствие улик и фактов. Кхм. С другой стороны, вы должны понимать, что все, что вы сказали, указывает на сговор между Деппингом и Иксом. Деппинг собирался совершить убийство. Все просто. Он попросил приспешника обеспечить ему алиби.

Доктор Фелл пригладил волосы на висках. Какое-то время он молчал, моргая. Казалось, ему в голову пришла некая новая и весьма неприятная мысль.

– Знаете… – сказал он. – Бога ради, думаю, лучше будет, если мы пока согласимся с этим. Я не думаю, что все так и есть, но в то же время моя догадка – которая не так уж и отличается по сути от вашей – может быть оспорена и… Да, предположим, что вы правы. Деппинг оставил кого-то здесь, чтобы создать впечатление, будто он все еще находится в кабинете…

– И этот человек, – мрачно прервал его епископ, – собирался убить Деппинга, как Деппинг намеревался убить Спинелли.

– Да. Тут все сходится. Джентльмены, лучшей возможности для убийства представиться просто не могло. Посудите сами! Если Деппинг полагал, что сможет безнаказанно убить Спинелли, Икс рассудил, что сможет так же безнаказанно убить Деппинга… Смотрите, это объясняет наше затруднение – зачем Деппингу понадобилось входить в дом переодетым. Изначально Деппинг не должен был этого делать. После убийства Спинелли это стало бы опасной глупостью. Он должен был вернуться, как и ушел, – через балконную дверь, никем не замеченный, и снять свою маскировку. Подозрительный человек в кричащей одежде, говорящий с американским акцентом, который вошел в парадную дверь… Да уж, это дало бы повод для пересудов по всей округе. Если бы полиция обнаружила мертвым Спинелли, еще одного подозрительного американца, то направилась бы прямиком к Деппингу выяснять, что ему об этом известно. Доказать они, конечно, ничего бы не смогли, но нашему респектабельному ученому пришлось бы объяснять очень многое.