Текст книги "Особые обстоятельства"

– А Квинн, значит, тоже запустил свой хобот в эту кормушку? Я правильно тебя понял?

– Я ничего такого не говорил, – осторожно ответил Мэтти.

– Да-да, я понял. Мы вообще с тобой это не обсуждали. Выходит, Квинн – вор. И это все? Ну, может, он и не сам воровал, а просто перераспределял деньги в пользу организаций, от которых сам имел какой-то процент. Или не он сам, а его жена. Или кузен, или родная тетушка. И это все? Его поймали, он возместил ущерб, покаялся, и обо всем благополучно забыли. Я прав?

Под дружный хохот друзей в бассейн с разбега шлепнулась хорошенькая девушка.

– Тут у нас крутится один тип, Криспин. Слышал когда-нибудь о нем? – в шуме и гвалте тихо проговорил Мэтти.

– Нет.

– Ну, я тоже о нем ничего не слышал и буду благодарен, если ты этот факт запомнишь. Криспин. Скользкий ублюдок. Избегай его всеми силами.

– Просто так или есть причина?

– Ничего особенного. Мы его пару раз привлекали к работе, но потом отказались от его услуг. Выбросили, как раскаленную головешку. Предположительно, именно он водил за нос твоего товарища, когда тот трудился у оборонщиков. Это все, что мне известно. Вполне возможно, что это все вранье. А теперь оставь меня в покое.

И с этими словами Мэтти отвернулся и обратил свой жадный взор на обворожительных девиц у бассейна.

* * *

Как это частенько бывает, единожды услышав имя Криспина от Мэтти, Тоби уже никак не мог выкинуть его из головы.

На вечеринке секретариата министерства он уловил разговор двух начальников, тихо беседовавших в углу:

– Кстати, – шептал один, – ты не знаешь, что в итоге случилось с этим говнюком Криспином?

– Видел его недавно в палате лордов, ходил там как ни в чем не бывало. Ни стыда, ни совести.

Тоби подошел ближе, и мужчины мгновенно принялись обсуждать крикет.

На закрытии межведомственной конференции о работе разведки, проходившей в сотрудничестве с их заклятыми друзьями, как нынче было принято выражаться, имя Криспина обзавелось инициалом.

– Будем надеяться, вы не поступите с нами, как Джей Криспин, – бросила руководитель одного из отделов министерства внутренних дел своей ненавистной коллеге – руководительнице такого же отдела в министерстве обороны.

Интересно, Джей – это инициал имени? Или само имя и есть, как у Джея Гетсби, положим?

Проведя полночи в обнимку с “Гуглом”, пока Изабель ворочалась одна в кровати, Тоби так и не узнал ответа на этот вопрос.

Надо попробовать связаться с Лорой, решил он.

* * *

Пятидесятилетняя Лора – гуру в министерстве финансов, душа любой компании и прекрасный друг. Шумная, необычайно талантливая, щедрая и жизнерадостная. Когда она без всякого предупреждения заявилась в британское посольство в Берлине, чтобы провести внеурочный аудит, Джайлз Окли велел Тоби “накормить ее ужином и обаять так, чтоб у нее туфли с ног слетели”. Что Тоби и сделал – конечно, не в буквальном смысле, но все же. Он так тщательно подошел к выполнению этого задания, что их совместные ужины стали доброй традицией без всякого на то указания Окли.

К счастью, сейчас была очередь Тоби вести подругу в ресторан. Он заказал столик в любимом заведении Лоры возле Кингс-роад. Как всегда, она заявилась на ужин разряженной, точно павлин, – надела широченный, летящий по воздуху кардиган, нацепила множество разных бус и браслетов и брошку с камеей размером с блюдце. Лора любила рыбу, так что Тоби заказал им двойную порцию сибаса, запеченного в соли, а к нему – хорошее дорогое мерсо. Узнав это, Лора пришла в полный восторг и, взмахнув руками, принялась трясти браслетами, словно готовилась пуститься в пляс.

– Чудненько, Тоби! И очень вовремя! – воскликнула она так громко, что ее радостный голос прокатился по ресторану, словно грохот от пушечного выстрела. Немного смутившись, она заговорила гораздо тише:

– Ну, как тебе Каир? Аборигены, случаем, не штурмовали посольство, требуя насадить твою башку на кол? Я не смогла бы там работать, тряслась бы все время от ужаса. В общем, выкладывай все как на духу.

После рассказа о Каире она потребовала в подробностях описать Изабель – Лора считала себя кем-то вроде личного психотерапевта Тоби и хотела знать все о его жизни.

– Значит, она очень милая и очень красивая дурочка, – выслушав Тоби, подвела она итог. – Ведь только дурочки выходят замуж за художников. Ну а что касается тебя… Ты никогда не видел разницы между умом и красотой. Наверное, не видишь и сейчас. В общем, считаю, что вы – идеальная пара, – заключила Лора, в очередной раз громко расхохотавшись.

– Ну а как там поживает самое важное и святое место нашего государства, министерство финансов? – мягко поинтересовался Тоби. Личную жизнь Лоры они не обсуждали за неимением таковой.

Круглое лицо Лоры омрачилось:

– Все плохо, мой дорогой, – грустно ответила она. – Мы там все умные и славные, но людей у нас мало, а зарплаты – смешные. А еще мы все трудимся во славу нашей родины, а это нынче не модно. Новые лейбористы любят своих корпоративных спонсоров, а у тех под рукой – армии бессовестных адвокатов и бухгалтеров, которые на все готовы ради денег. И им эти деньги платят, да еще какие. Мы им не конкуренты. Мы слишком большие и неповоротливые – не можем ни развалиться окончательно, ни сражаться как надо. Ну вот, я тебя расстроила. Да и себя тоже, – сказала Лора и сделала большой глоток.

Официант подал рыбу. Пока он тщательнейшим образом освобождал ее от костей и разделывал, над столом стояла полная тишина.

– Ну и зрелище, – выдохнула восторженно Лора.

Они принялись за еду. Надо действовать, решил Тоби.

– Лора, – начал он.

– Да, дорогой.

– А кто такой Джей Криспин? И что значит “Джей” – это имя или инициал? Когда Квинн работал в министерстве обороны, там случился какой-то скандал, и, говорят, в нем был замешан Криспин. Я то и дело натыкаюсь на это имя, но мне никто ничего не рассказывает, и меня это, честно сказать, пугает. А однажды я даже слышал, как кто-то сказал, что Криспин – Свенгали[6]6
  Свенгали – главный персонаж одноименного фильма компании “Уорнер Бразерс” 1931 года выпуска, злой чародей, который околдовывает юную красавицу Трилби.


[Закрыть]для Квинна.

Лора внимательно посмотрела на Тоби своими ясными глазами, затем отвела взгляд, только чтобы через мгновение вновь взглянуть на него, словно ее не очень устроило то, что она увидела.

– Ты поэтому меня на ужин позвал?

– Отчасти.

– Не отчасти, а целиком, – поправила Лора, тяжело вздохнув. – Мог бы повести себя, как приличный человек, и сразу честно сказать, зачем меня сюда привел.

Наступила пауза, во время которой они оба собирались с мыслями.

– Тебе никто ничего не рассказывает по одной-единственной причине, – продолжила Лора. – Потому что ты и не должен ничего знать. Фергусу Квинну дали возможность начать все с чистого листа, и ты – часть этого плана.

– Не забывай, что я еще и его помощник, – вскинулся Тоби, храбро глядя Лоре в глаза.

Та опять вздохнула, посмотрела на него мрачно и затем отвела взгляд.

– Ладно, – сказала она наконец. – Я кое-что тебе расскажу. Не все, что я знаю, но гораздо больше, чем должен знать ты.

Она выпрямилась и заговорила, уставившись в тарелку, словно наказанный ребенок.

Придя в министерство обороны, Квинн оказался в том еще болоте. Министерство начало гнить изнутри задолго до его появления. Возможно, Тоби это и так знает? Тоби знал. Чуть ли не половина чиновников уже и сами не понимали, служат они королеве или производителям оружия. Впрочем, их это не волновало – им же платили, да еще как. Возможно, Тоби это и так знает? Тоби знал. Все это он уже слышал от Мэтти, но не стал говорить Лоре. Та нисколько не обеляла Фергуса. Но Криспину нужен был человек вроде него, и он его дождался.

Лора взяла Тоби за руку и принялась похлопывать его ладонью по столу, словно отстукивая ритм для собственных слов:

– Я скажу тебе, что сделал этот злодей, – сердитым голосом говорила она. – Он завел себе шпионский магазинчик! Прямо в министерстве. Пока все вокруг якшались с оружейниками, он торговал информацией: свеженькими разведданными с полочки, напрямую покупателю, без всяких посредников. Сырыми данными, заметь – непроверенными, неподтвержденными, нетронутыми множеством бюрократических рук. Настоящая музыка для ушей Фергуса. Он до сих пор слушает музыку в кабинете?

– Да, в основном Баха.

– А Криспина зовут Джей, – невпопад сказала Лора, отвечая на заданный раньше вопрос.

– И что, Квинн покупал у него информацию? Сам? Или через свою компанию?

Лора пригубила еще вина и покачала головой.

– А сведения-то были стоящие?

– Ну, продавал он их дорого, так что, наверное, не ерунда какая-то.

– А вообще, какой он? – спросил Тоби.

– Кто, твой министр?

– Да нет, Джей Криспин, конечно.

Лора снова глубоко вздохнула.

– Послушай меня, дорогой, и послушай внимательно, – сухо, даже зло сказала она. – Тот скандал давно в прошлом. Джея Криспина и на пушечный выстрел не подпустят ни к одному министерству или государственному учреждению. Ему пригрозили чуть ли не смертью – даже послали официальное письмо с предупреждением. Он никогда больше не попадет внутрь Уайтхолла или Вестминстерского дворца. – Еще один вздох. – А талантливый министр, коему ты имеешь честь служить, немножко пострадал, конечно, но тем не менее благополучно взобрался на очередную ступеньку карьерной лестницы. Как понимаю, не без твоей помощи. Ну а теперь, может, оставишь меня в покое?

Всю следующую неделю Тоби мучился угрызениями совести. Это, впрочем, не мешало ему вновь и вновь задавать себе один и тот же вопрос: если скандал в министерстве обороны давно в прошлом и Криспину категорически запретили показываться в Уайтхолле и Вестминстере, то какого черта он делал в палате лордов?

* * *

Миновало шесть недель. На первый взгляд все шло, как обычно. Тоби писал речи выступлений, Квинн с твердой верой в истинность этих слов зачитывал их публике – хотя верить там было особо не во что. Тоби стоял за плечом Квинна на приемах и подсказывал ему имена подходивших для рукопожатия иностранных гостей. Квинн приветствовал их, как старых добрых друзей.

Но скрытность и параноидальность Квинна постепенно доводила до ручки не только Тоби, но и весь штат министерства. Он внезапно уходил с совещаний в Уайтхолле – собирали ли их министерство внутренних дел, секретариат или казначейство – и, не обращая внимания на служебную машину, ловил такси и исчезал без всяких объяснений на целый день. Он отменял дипломатические встречи, не предупреждая ни секретарей, ни советников, ни даже личного помощника. Он сам записывал какие-то встречи в свой личный ежедневник, но держал его на столе и заполнял таким почерком, что Тоби никогда не мог разобрать его без помощи самого Квинна. А однажды ежедневник исчез, чтобы уже больше никогда не появиться в кабинете.

Но совсем уж странным поведение Квинна становилось в заграничных поездках, куда он брал и Тоби. Отвергая гостеприимство местных британских послов, Квинн предпочитал останавливаться в крупных отелях. На все возражения бухгалтерии министерства иностранных дел он заявлял, что будет платить за проживание из своего кармана. Тоби это немало удивляло, ведь он знал, что Квинн, как и многие богачи, удивительно прижимист.

А может, расходы Квинна брал на себя какой-то тайный благодетель? И именно поэтому Квинн за все отели расплачивался отдельной кредиткой, которую судорожно прятал, стоило Тоби подойти ближе?

Но чтобы он ни делал – в его команде все равно уже вовсю орудовало свое собственное привидение.

* * *

Брюссель.

Вернувшись в шесть часов вечера в отель после бесконечных переговоров с чиновниками из НАТО, Квинн, сославшись на головную боль, отменил ужин в британском посольстве и скрылся у себя в номере. В десять часов Тоби, занимавшийся весь вечер самокопанием, решил, что он должен позвонить министру в номер и справиться о его самочувствии. Трубку никто не брал. На двери номера висела табличка “Не беспокоить”. Помявшись еще немного, Тоби спустился в вестибюль и обратился к консьержу. Из номера доносились какие-нибудь звуки? Может, министр заказывал ужин в номер, просил принести ему аспирин или даже позвать врача? Последнее предположение вполне могло быть правдой – Квинн был жутким ипохондриком.

Консьержа эти вопросы очень удивили:

– Месье министр покинул отель на своем лимузине ровно два часа назад! – воскликнул он на бельгийском французском.

Теперь уже удивился Тоби. На своем лимузине? У Квинна не было никакого лимузина. Лимузин был у посла – “Роллс-Ройс”, но от него Тоби отказался по просьбе самого Квинна.

Может, Квинн все-таки решил отправиться на ужин в посольство? Консьерж отважился вставить словечко:

– Месье, министр уехал не на “Роллс-Ройсе”. Это был “Ситроен”, а шофер – мой хороший знакомый.

Вложив двадцать евро в руку консьержу, Тоби попросил его рассказать о произошедшем подробнее.

– С удовольствием, месье, – ответил тот. – Черный “Ситроен” остановился у входа в отель ровно в тот момент, когда месье министр вышел из центрального лифта. Возможно, ему сообщили о прибытии автомобиля по телефону. Два джентльмена пожали друг другу руки, вышли из отеля и уехали на машине вместе.

– Второй мужчина вылез из машины, чтобы встретить министра? – уточнил Тоби.

– Да, с заднего сиденья черного седана. Я совершенно уверен, что он был пассажиром, а не кем-нибудь из прислуги.

– Вы можете описать этого джентльмена?

Консьерж замялся.

– Он был белый? – нетерпеливо спросил Тоби.

– Абсолютно белый, месье.

– Старый?

Консьерж предположил, что джентльмен был примерно такого же возраста, что и сам месье министр.

– Вы его видели тут раньше? Может, он у вас останавливался?

– Никогда, месье. Позвольте предположить, что это был один из коллег министра, возможно, дипломат.

– Какой он? Толстый, худой, высокий?

– Как вы, но немного старше, – подумав, ответил он. – И волосы чуть короче, месье.

– Вы не слышали, на каком языке они разговаривали?

– На английском, месье, самом настоящем английском.

– И у вас нет ни малейшей идеи, куда они могли направиться? Может, вы слышали, как они это обсуждали?

Консьерж подозвал посыльного, щекастого черного конголезца в красной форме и плоской шапочке. Посыльный, как выяснилось, прекрасно знал, куда уехал министр:

– В ресторан “Райское яблоко”, который рядом с дворцом. Три мишленовские звезды. Grande gastronomie![7]7
  Великолепная кухня! (фр.)


[Закрыть]

Вот тебе и головная боль с тошнотой, подумал Тоби.

– Почему вы так уверены, что они поехали именно туда? – спросил он у посыльного, который чуть ли не подпрыгивал на месте, так ему хотелось оказаться полезным.

– Да он же сам велел водителю отвезти их туда! Я все слышал!

– Кто именно разговаривал с шофером? И что конкретно он сказал?

– Джентльмен, который встретил вашего министра. Я как раз закрывал дверь, когда он сел рядом с водителем и сказал: “Вези нас в «Райское яблоко»”. Прямо так и сказал, месье, клянусь!

Тоби повернулся к консьержу:

– Вы, кажется, говорили, что этот мужчина сидел на заднем сиденье. А тут получается, что он уселся рядом с водителем. Возможно, этот джентльмен был кем-то вроде телохранителя?

Но маленький конголезец не собирался уступать сцену и быстро вмешался:

– Месье, но это само собой разумеется! Они же не могли сидеть втроем на заднем сиденье! Тем более что там расположилась эта элегантная дама. Это было бы невежливо с их стороны.

Дама, с отчаянием подумал Тоби. Только этого мне не хватало.

– И что же это была за дама? – подмигнув, спросил Тоби, которому на самом деле было не до шуток.

– О, такая стройненькая и обворожительная, месье, очень интересная. Такую мимо не пропустишь.

– А сколько этой даме лет, как вам показалось?

– Зависит от того, на какую часть тела дамы смотреть, – бесстрашно улыбнувшись, ответил посыльный и убежал, прежде чем консьерж успел открыть рот, чтобы как следует его отругать.

Но на следующее утро, когда Тоби постучался к министру, якобы чтобы тот ознакомился с подборкой лестных его эго британских статей, которые накануне скачал из интернета, он не заметил в номере ни юной девушки, ни зрелой дамы. Прежде чем министр выхватил у него распечатки и захлопнул перед его носом дверь, сквозь мозаичное стекло двери, ведущей в гостиную, Тоби успел разглядеть мужчину, сидевшего за столом. Элегантного и осанистого мужчину среднего роста в хорошем темном костюме и галстуке.

Как вы, но немного старше. И волосы чуть короче, месье.

* * *

Прага.

К удивлению подчиненных, в Праге министр Квинн с удовольствием принял предложение британского посла пожить в посольском доме. Посол, недавно сменившая лондонский Сити на министерство иностранных дел, когда-то училась вместе с Квинном в Гарварде. Пока Фергус проходил аспирантуру бюрократии и власти, Стефани трудилась над докторской степенью в области делового администрирования. Конференция, проходившая в сказочном пражском замке, гордости города, растянулась на два дня бесконечных коктейлей, обедов и ужинов. Посвящалась конференция проблеме налаживания связей между разведывательными службами стран-членов НАТО, ранее пребывавших под пятой СССР. К вечеру пятницы делегаты разъехались по домам, но Квинн решил провести со старой подругой еще один вечерок. Как выразилась Стефани, она хотела “насладиться скромным ужином в компании своего дражайшего друга Фергуса”. Из этих слов ясно следовало, что присутствие Тоби будет крайне нежелательно.

Утро Тоби провел, сочиняя отчет по прошедшей конференции. Днем гулял по пражским холмам. Вечером, очарованный сиянием старого города, прошелся вдоль Влтавы, побродил по мощеным улочкам, в одиночестве поужинал в ресторане. На обратном пути в посольство он выбрал более живописный маршрут, пролегавший мимо замка, и с удивлением заметил, что свет в конференц-зале на первом этаже все еще горит.

С улицы было плохо видно, что происходит внутри, – мешали окна, снизу застекленные тонированным стеклом. Тем не менее, отступив на несколько шагов и привстав на цыпочки, он разглядел очертания мужчины, рассуждавшего о чем-то с кафедры на сцене. Роста мужчина был среднего. Прямая спина, расхлябанная речь. Поведение типичного британца. В этом Тоби был уверен, хоть и не знал, почему. Возможно, из-за жестикуляции – четких, экономных движений. Тоби не сомневался, что говорил он по-английски.

Понял ли Тоби, кто это говорит? Пока нет. Не совсем. Он слишком занят, изучая аудиторию оратора. Всего двенадцать человек. Крупные мужчины разместились полукругом. Тоби видел лишь их головы, но и этого было достаточно, чтобы опознать шестерых. Четыре головы принадлежали заместителям начальников служб военной разведки Венгрии, Болгарии, Румынии и Чехии. Каждый из них всего шесть часов назад заверил Тоби в вечной дружбе, прежде чем отправиться в аэропорт или сесть на поезд до дома.

Две оставшиеся головы, сидевшие рядышком, в отдалении от других, принадлежали женщине-послу Британии в Чешской Республике Стефани и ее старому доброму приятелю по Гарварду Фергусу Квинну. Позади них на столе лежали оставшиеся после фуршета закуски, по всей видимости, заменившие ужин Фергусу.

Тоби стоял на пригорке, не обращая внимания на проезжающие неподалеку машину. Так прошло минут пять. Или больше – он не смог бы это определить, даже если бы захотел. Тоби все смотрел и смотрел в освещенные окна замка, не отрывая глаз от оратора – элегантного, осанистого мужчины в темном костюме, бурно и эмоционально жестикулировавшего и что-то рассказывавшего аудитории.

Но о чем говорил этот человек, похожий на загадочного проповедника?

И почему об этом надо говорить именно здесь, а не в посольстве?

И почему вся эта подозрительная суета не вызывает неодобрения министра Великобритании и посла Великобритании в Чешской Республике?

И самое главное… Кто же тот человек, что помогает министру скрыться от чужих глаз и разделяет его тайну – и в Брюсселе, и вот теперь в Праге?

* * *

Берлин.

Произнеся очередную бессмысленную речь, озаглавленную “Третий путь: социальная справедливость и ее будущее в Европе” и написанную Тоби, Квинн отправился на ужин в отель “Алдон” с неизвестными спутниками. Тоби решил провести свободный вечер в саду кафе “Эйнштейн” в компании старых друзей – Хорста, Моники и их четырехлетней дочки Эллы.

Тоби и Хорст познакомились пять лет назад, и за это время Хорст, работавший в дипломатической службе Германии, сделал неплохую карьеру и дослужился до позиции, аналогичной посту Тоби. Моника, несмотря на тяготы материнства, ухитрялась три дня в неделю работать в правозащитной группе, которую Тоби очень высоко ставил. Вечернее солнце приятно пригревало. Дул свежий ветерок. Хорст и Моника говорили на северном немецком – диалекте, которым Тоби владел лучше всего.

– Ну, Тоби, – напряженно заговорил Хорст, безуспешно пытаясь казаться беззаботным. – До нас тут дошли слухи, что твой министр Квинн – настоящий Карл Маркс наоборот. Кому нужно государство, когда всю работу за нас могут делать частные компании? Согласно вашему новоявленному британскому социализму, чиновники вроде тебя или меня и вовсе не нужны обществу.

Тоби, не понимая, к чему клонит Хорст, ответил расплывчато:

– Что-то не помню, чтобы вставлял такие реплики в его речи, – рассмеялся он.

– Но в глубине души он именно так и считает, верно? – настаивал Хорст, понизив голос. – И я вот что хочу спросить, Тоби… Чисто между нами – скажи, ты поддерживаешь это предложение?

Ты ведь вполне можешь иметь свое мнение по этому вопросу, это не преступление. Ты как личность имеешь право на отдельное мнение, совершенно субъективное.

Элла рисовала карандашами динозавра. Моника ей помогала.

– Хорст, я вообще не понимаю, о чем ты говоришь, – запротестовал Тоби таким же шепотом. – Что за предложение? От кого? Кому?

Хорст с сомнением глянул на него и пожал плечами.

– Ну ладно. Тогда что, я могу передать моему боссу, что личный секретарь министра Квинна ничего не знает? Что ты даже не догадываешься, что твой министр и его талантливые партнеры по бизнесу чуть ли не силой заставляют моего начальника вложить личные средства в частную корпорацию, специализирующуюся на неких дорогих товарах? И ты не в курсе, что этот самый товар якобы отличается более высоким качеством, чем любые его аналоги, доступные на рынке? Могу я сделать такое официальное заявление от твоего лица? А, Тоби?

– Да говори ему, что хочешь. Хоть официально, хоть неофициально. Только расскажи, что это за товар такой?

– Сверхсекретные сведения, – ответил Хорст.

Более известные как разведданные.

Полученные исключительно из частных источников.

Подлинные, достоверные.

Не тронутые правительственными руками.

Но как же зовут этого талантливого бизнес-партнера? Тоби недоверчиво взглянул на друга.

– Криспин, – ответил тот.

Весьма настойчивый тип.

Настоящий англичанин.

* * *

– Тоуб, сэр. Если можно – Тоби.

С самого возвращения в Лондон Тоби чувствовал себя не в своей тарелке. Формально он как бы и не знал, что его босс в прошлом уже смешивал интересы личного бизнеса со служебными полномочиями, не говоря уж о скандале в министерстве обороны. Обратиться за советом к региональному директору он тоже не мог – тот ясно дал понять, что Тоби не следует лезть не в свои дела. К тому же тогда Тоби пришлось бы выдать Мэтти и Лору, а этого он делать не хотел.

Тоби еще никогда не попадал в такую трудную ситуацию. Не мог он забыть и о собственной карьере. Проработав почти три месяца личным секретарем министра, он не испытывал никакого желания портить себе репутацию из-за грязных махинаций начальника.

В четыре часа дня на той же самой неделе Тоби по-прежнему размышлял над своей дилеммой, когда его по телефону вызвал к себе министр. Дверь красного дерева в кои-то веки оказалась приоткрыта. Постучав, Тоби вошел.

– Закройте за собой, пожалуйста. На замок.

Тоби затворил дверь. Министр показался ему необычайно, даже подозрительно дружелюбным. Тоби напрягся еще сильнее, когда Квинн вдруг вскочил с кресла и, напустив на себя таинственный вид, подтащил секретаря к эркерному окну. Гордость министра – недавно установленная новейшая музыкальная система – играла Моцарта. Квинн убавил звук, но совсем выключать музыку не стал.

– Ну, Тоуб, как у вас дела?

– Все в порядке, благодарю.

– Боюсь, Тоуб, мне придется отнять у вас очередной свободный вечер. Не возражаете?

– Ну что вы, господин министр, конечно, нет – если это необходимо, – пробормотал Тоби, с ужасом подумав: о Господи! Я же пригласил Изабель в театр и на ужин!

– Сегодня ко мне прибудут королевские особы.

– В прямом смысле королевские?

– В переносном. Но уж точно побогаче всяких королей, – хихикнул Квинн. – Вы поможете мне всех, как полагается, встретить, отметитесь и с чистой совестью отправитесь домой. Пойдет?

– Простите, господин министр, что значит “отметитесь”?

– Тоуб, связи в наше время – всё. Есть вероятность, что вскоре вас пригласят на борт одного очень секретного корабля. Боюсь, больше никаких подробностей я сообщить не могу.

На борт? И кто же меня пригласит? И на какой корабль? И кто там, так сказать, капитан?

– Могу я спросить, кто будет в числе ваших сегодняшних гостей, господин министр?

– Нет, разумеется, – улыбнулся и подмигнул министр. – Я уже обсудил все с ребятами, что будут дежурить у парадного входа. Предупредил, что ко мне в семь придут два гостя, имен называть не станут. Уйдут через полтора часа. Визит неофициальный, отмечен в наших ведомостях не будет.

Он сам все обсудил с ребятами? А ведь вокруг него всегда вьются мелкие сошки, страждущие угодить господину министру. Они почитают за счастье помочь министру.

Вернувшись в приемную, Тоби созвал упирающийся персонал. Джуди, секретарь по протокольным вопросам, получила в свое распоряжение министерскую машину и пулей помчалась в “Фортнум” – купить две бутылки шампанского “Дом Периньон”, банку фуа-гра, паштет из копченого лосося, лимон и хрустящих хлебцев. Оливия, секретарь-референт, позвонила в министерский буфет и договорилась, что они примут на хранение две бутылки и две банки и до семи часов будут держать их на льду, и убедилась, что охрана не против. Охрана, скрепя сердце, согласилась. Буфет пообещал предоставить ведерко со льдом и перец. И только когда все эти дела были выполнены, Тоби отпустил работников по домам.

Сидя у себя за столом, он безуспешно пытался работать. В 18:35 поднялся и отправился в буфет. В 18:40 вернулся и принялся намазывать фуа-гра и лососевый паштет по хрустящим хлебцам. В 18:55 из своего убежища вылез министр, осмотрелся, одобрил приготовления и встал перед входом в приемную. Тоби остановился чуть позади слева – так, чтобы министру было удобно правой рукой приветствовать гостей.

– Он приедет ровно в семь, – заверил его Квинн. – Он никогда не опаздывает. Да и она тоже. Характер у нее, конечно, тот еще, но она твердо уяснила, что с ним лучше быть пунктуальной.

И впрямь – как только Биг Бен забил семь, они услышали шаги – один человек ступал тяжело, громко топая, а второй – легко и быстро. Тем не менее мужчина обогнал свою спутницу и с последним ударом часов громко постучал в дверь. Тоби рванулся вперед, но опоздал. Дверь распахнулась, и в приемную вошел Джей Криспин.

Тоби узнал его – мгновенно, однозначно и без малейших сомнений. Наконец-то он увидел Джея Криспина вблизи. Давно пора. Того самого Джея Криспина, что навлек позор на министерство обороны и впредь никогда не будет допущен в коридоры Уайтхолла и Вестминстера. Того самого Джея Криспина, что перехватил Квинна в вестибюле брюссельского отеля, уселся на переднее пассажирское сиденье “Ситроена” и увез министра в “Райское яблоко”; того самого Криспина, что завтракал с Квинном в министерском номере и читал лекцию в Праге. Самого настоящего Джея Криспина, который оказался вполне обычным, ничем не выделяющимся мужчиной – ухоженным, с приятными чертами лица. Мимо такого пройдешь на улице и не заметишь. Так почему же Квинн его заметил?

А позади Криспина, вцепившись в его локоть сверкающей кольцами лапкой, семенила миниатюрная женщина в розовом шифоновом платье, шляпке такого же цвета и туфельках с бриллиантовыми пряжками, на высоком каблуке.

Какого она была возраста? Зависит от того, на какую часть тела дамы смотреть, месье.

Квинн любезно взял даму за руку и склонил к ней тяжелую голову бывшего боксера. С Криспином они изобразили сценку встречи двух старых добрых друзей – обменялись энергичными рукопожатиями и похлопали друг друга по плечам.

Настала очередь Тоби. Квинн, видимо от особых щедрот, решил его представить:

– Мэйзи, позволь познакомить тебя с моим незаменимым личным секретарем Тоби Беллом. Тоуб, поприветствуйте миссис Спенсер Харди из Хьюстона, штат Техас, более известную в мире власть имущих как единственная и неповторимая мисс Мэйзи.

К ладони Тоби прикоснулась легкая, невесомая ручка.

– О, ну здравствуйте, мистер Белл, – с сильным южным акцентом замурлыкала Мэйзи и тут же воскликнула: – О, Фергус, неужели я тут одна дама!?

Квинн и Криспин льстиво захохотали, а Тоби послушно к ним присоединился.

– Тоуб, познакомьтесь и с моим старым товарищем Джеем Криспином. Мы с ним дружим уже… Ох, сколько лет, Джей?

– Рад встрече, Тоби, – заговорил Криспин, судя по речи – выходец из самых высших классов английского общества. Он горячо пожал Тоби руку и, не отпуская ладонь, наградил его многозначительным взглядом – мол, мы с тобой не абы кто, мы правим всем этим миром.

– Взаимно, – ответил Тоби, намеренно опустив слово “сэр”.

– И чем же конкретно вы занимаетесь? – поинтересовался Криспин, все еще не выпуская руки Тоби.

– Джей, он мой личный секретарь, я же говорил. Преданный мне душой и телом, да еще и чрезмерно прилежный. Верно, Тоуб?

– Мы ведь еще совсем новенькие на этой работе, да, Тоби? – наконец разжав свою клешню, спросил Криспин, подчеркнув фамильярное “мы”.

– Три месяца, – встрял жизнерадостный министр. – Мы с ним прямо как двойняшки, появились тут в одно время. Правильно я говорю?

– А где же мы были раньше? – замурлыкал Криспин, похожий на лощеного подлого кота.

– Берлин, Мадрид, Каир, – умышленно беспечно ответил Тоби – он прекрасно помнил, что должен “произвести впечатление”, но совсем к этому не стремился. – В общем, куда посылают, там и работаю, – сказал он, думая про себя: “Чего ты так близко ко мне встал? А ну вали куда подальше, дышать нечем”.

– Тоби перевели из Египта, как раз когда там начались всякие неприятности с Мубараком. Верно, Тоби?

– Можно и так сказать.

– Часто встречались со старикашкой? – спросил Криспин, изображая искреннюю заинтересованность.

– Нет, всего пару раз. Да и то видел его издали, – ответил Тоби. В основном работал с его палачами.

– Мм, ну и как вы оцениваете его шансы? Говорят, трон под ним ой как шатается. Армии его доверять нельзя, “Братья-мусульмане” подают голос все громче. Не хотел бы я оказаться на месте бедняги Хосни, – признался Криспин.