Электронная библиотека » Джон Маркофф » » онлайн чтение - страница 3


  • Текст добавлен: 4 июля 2017, 12:20


Автор книги: Джон Маркофф


Жанр: Зарубежная образовательная литература, Наука и Образование


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 2
Авария в пустыне

Осенним утром 2005 г. по пустынной дороге недалеко от города Флоренс, штат Аризона, поднимая облако пыли, двигался автомобиль Volkswagen Touareg с четырьмя пассажирами. Он ехал со скоростью 30–40 км/ч, и случайный зритель не увидел бы ничего необычного в его движении. Дорога была исключительно неровной, она шла то вверх, то вниз по усеянной кактусами и низкорослой пустынной растительностью местности. Автомобиль нещадно болтало, и шлемы автогонщиков на головах всех четырех пассажиров были совсем не лишними. Touareg украшали наклейки участника гонок по бездорожью Baja 1000. Спереди над крышей автомобиля возвышались пять непонятных датчиков, направленных на дорогу. Было там и другое оборудование, включая несколько радаров. За ветровым стеклом виднелась видеокамера. А сзади на автомобиле торчала длиннющая штыревая антенна, которая вместе с датчиками придавала ему постапокалиптический вид, напоминая фильм про Безумного Макса.

Датчики на крыше были в действительности хитроумными штучками, каждый из них быстро сканировал инфракрасным лучом местность впереди. Невидимые глазу лучи отражались от гравийного покрытия дороги и всего, что встречалось в пустыне. Возвращаясь к датчикам, излучение несло информацию о непрерывно меняющемся окружающем ландшафте с точностью до сантиметра. Даже небольшие камни на дороге за сотню метров впереди не могли скрыться от пристального взгляда датчиков, известных как лидары.

Внутри Touareg был еще удивительнее. Водитель, специалист по робототехнике и искусственному интеллекту Себастьян Трун, не управлял машиной, а жестикулировал, разговаривая с другими пассажирами. Его взгляд редко падал на дорогу, а главное, руки не прикасались к рулевому колесу, которое поворачивалось само, как будто его крутил кто-то невидимый.

Позади Труна сидел другой компьютерщик, Майк Монтемерло, который тоже не управлял автомобилем. Его глаза были прикованы к экрану ноутбука, куда выводились данные с лазеров, радаров и камер, дававшие вид сверху на мир вокруг автомобиля, где препятствия выглядели как разноцветные точки на экране радара. Это непрерывно меняющееся облако цветных точек и было картиной лежащей впереди дороги в пустыне.

Автомобилем, который получил имя Stanley, управлял комплекс программ в пяти установленных в багажнике компьютерах. Трун был создателем роботизированной навигационной технологии, известной как SLAM (simultaneous localization and mapping), что означает «одновременная навигация и построение карты». Она стала стандартным инструментом для роботов при прокладке пути на неизвестной местности. По мере того как автомобиль катился по изрезанной колеями, обрамленной кактусами и усыпанной валунами дороге, руль поворачивался то в одну, то в другую сторону. Справа от Труна между передними сиденьями находилась большая красная кнопка аварийного останова, позволяющая отключить автопилот в экстренном случае. После десятка километров езда в беспилотном автомобиле стала наскучивать. Stanley двигался не по магистрали, и на фоне проплывающего мимо, как во время воскресной загородной прогулки, пустынного пейзажа шлемы автогонщиков стали казаться лишними.

Автомобиль готовили к участию во втором проводимом Пентагоном соревновании Grand Challenge – амбициозном состязании беспилотных автомобилей, целью которого было ускорение развития технологий для будущих роботизированных военных автомобилей. В начале XXI в. конгресс дал военным США зеленый свет на разработку беспилотных транспортных средств. Конгресс даже поставил перед Пентагоном конкретную цель: сделать к 2015 г. треть транспортных средств армии способной перемещаться без людей. Директива не определяла четко, должны ли такие транспортные средства быть беспилотными или управляемыми дистанционно. В любом случае идея заключалась в сбережении и денег, и жизней солдат. К 2004 г., однако, мало что изменилось, и Тони Тетер, в то время директор DARPA, предложил организовать конкурс, чтобы привлечь внимание программистов, профессоров учебных заведений и стремящихся к известности компаний к инновациям, где военные не добились успеха. Тетер был олицетворением военно-промышленного комплекса, а сам конкурс – вынужденным признанием того, что мир традиционных исполнителей оборонных заказов не способен выполнить эту работу. Открыв дверь для разношерстных групп любителей, Тетер рисковал взорвать засекреченный мир, где доминировали «бандиты с кольцевой» – компании, расположенные вокруг Вашингтона и занимающиеся выполнением госзаказов.

Первые соревнования Grand Challenge, проведенные в 2004 г., были неудачными – автомобили опрокидывались, ездили кругами и позорно сбивали ограждения. Даже самый успешный участник застрял в десятке километров от стартовой линии в 200-километровой гонке – одно колесо автомобиля беспомощно вращалось, а сам он балансировал на краю дороги. Когда пыль, поднятая участниками, осела, репортер, облетавший район на легком самолете, увидел ярко раскрашенные автомобили, рассеянные по пустыне. В то время казалось очевидным, что беспилотные автомобили – дело далекого будущего, и Тетера критиковали за организацию пропагандистского трюка.

Однако чуть более чем через год Трун сидел за рулем робота для соревнований второго поколения. Казалось, что будущее наступило раньше, чем ожидалось. Увы, хватило всего 20 км, чтобы убедиться в преждевременности технического энтузиазма. Stanley преодолел подъем и попал во впадину. Потом, когда нос автомобиля задрался вверх, система лазерного наведения обнаружила нависающую ветку дерева. В тот же момент автомобиль резко взял влево, затем вправо и съехал с дороги. Все произошло быстрее, чем Трун смог дотянуться до большой красной аварийной кнопки и нажать ее.

К счастью, автомобиль совершил довольно мягкую посадку. Touareg врезался в огромный терновый куст возле дороги. Он смягчил удар, и автомобиль остановился так, что даже подушки безопасности не сработали. Когда пассажиры осмотрели дорогу на месте аварии, стало очевидно, что все могло закончиться гораздо хуже. Куст обрамляли две впечатляющие кучи валунов, но VW избежал столкновения с ними.

Пассажиры выбрались из машины, а Трун залез на крышу, чтобы выставить заново датчики, расположение которых сбилось из-за аварии. Затем все вновь забрались в Stanley, и Монтемерло удалил виновный в аварии блок программного кода, который должен был сделать путешествие более комфортным для пассажиров. Трун включил автопилот, и машина вновь направилась вглубь Аризонской пустыни. Были и другие происшествия. Контроллер системы искусственного интеллекта не учитывал последствия попадания в илистые лужи, и позже в тот же день Stanley застрял в одной из них посреди дороги. К счастью, неподалеку находилось несколько обычных автомобилей сопровождения, и, когда колеса беспилотника начали беспомощно вращаться, команда помощников вытолкнула его из вязкой жижи.

Но это были мелочи для команды Труна (нескольких преподавателей Стэнфордского университета, инженеров компании VW и студентов-программистов), которая состязалась более чем с десятком других команд за приз в несколько миллионов долларов. Этот день был самым неудачным, потом дела резко пошли в гору. Как ни крути, а соревнования DARPA оказались водоразделом между миром, где роботы рассматривались как игрушки или диковинки для исследователей, и миром, в котором люди начали допускать, что роботы могут действовать самостоятельно.


Тест-драйв Stanley был предвестником будущей технологии. В произведениях писателей-фантастов уже не одно десятилетие фигурирует машинный интеллект, но, когда технологии начали реально появляться, они показались разочаровывающими. В конце 1980-х гг. любой попавший на Центральный вокзал Нью-Йорка видел почти у трети утренних пассажиров наушники Sony Walkman. Сегодня, конечно, Walkman уступили место белым наушниками iPhone компании Apple, и некоторые считают, что технология «от-кутюр» неизбежно приведет к будущей версии Google Glass, первой попытке разработчика поисковой машины расширить реальность, или, может быть, к еще более амбициозным или создающим эффект присутствия системам. Подобно лягушке в кастрюле на плите, не замечающей повышения температуры, мы не видим изменений, вызываемых быстрым ростом возможностей и распространением информационных технологий.

Walkman, iPhone и Google Glass – все это прообразы мира, где граница между человеком и машиной начинает размываться. В книге Уильяма Гибсона «Нейромант» (Neuromancer), научно-фантастическом романе, популяризирующим идею киберпространства, нарисована картина новой кибернетической территории из компьютеров и сетей. В ней описано будущее, в котором компьютеры не отдельные ящики, а единая плотная ткань, которая все больше окутывает людей, «расширяя» их чувства.

От утренних пассажиров с наушниками Sony Walkman и пользователей iPhone, погрузившихся в персональное звуковое пространство, не так уж далеко до носящих Google Glass городских хипстеров, уткнувшихся в отображающие окружающий мир крохотные дисплеи. Они пока что не «включены в сеть», как предсказывал Гибсон, однако ясно, что компьютерные и коммуникационные технологии быстро движутся в этом направлении.

Гибсон одним из первых предложил научно-фантастический взгляд на то, что было названо «усилением интеллекта». Он описывал компьютеризованные элементы, названные им «майкрософтами» с маленькой буквы «м», которые можно вставлять в основание черепа человека, чтобы мгновенно добавлять ему какое-либо умение, например новый язык. В то время, несколько десятилетий назад, эта технология была всего лишь научной фантастикой. Сегодня его представление о киборгах уже не кажется таким экстравагантным.

В 2013 г. президент Обама раскрыл информацию об инициативе BRAIN – попытке одновременно записать активность одного миллиона нейронов человеческого мозга. Одним из основных спонсоров инициативы BRAIN является DARPA, а это агентство заинтересовано не только в чтении из мозга. Работающие над проектом BRAIN ученые терпеливо разъясняют, что одна из целей плана – создание двухстороннего интерфейса для мозга человека и компьютера. Внешне подобная идея кажется крайне зловещей, вызывая образы верховного Старшего Брата и контроля мыслей. В то же время это утопический подтекст, присущий технологии. Потенциальное будущее представляет собой неизбежную траекторию создания интерфейса взаимодействия человека с компьютером, подразумеваемого в манифесте Ликлайдера 1960 г. «Человеко-машинный симбиоз» (Man-Computer Symbiosis), где он предсказал более тесное взаимодействие людей и машин.

Если мир «Нейроманта» был прекрасной научной фантастикой, то реальное вхождение в изображенный Гибсоном мир представляется туманным. Появление киборгов ставит вопрос о том, что значит быть человеком. Сама по себе это не новая проблема. Хотя сегодня технологии развиваются быстрее, чем когда-либо, они трансформировали людей и прежде, еще во времена укрощения огня или изобретения колеса (и его использования для перевозок в XX в.). С начала индустриальной эры машины вытесняли физический труд человека. С появлением компьютеров и компьютерных сетей впервые машины вытесняют «интеллектуальный» труд. Изобретение компьютера с самого начала вызывало дебаты о последствиях создания обладающих интеллектом машин. Новая волна технологий искусственного интеллекта возродила споры с удвоенной силой.

Экономисты-традиционалисты утверждают, что со временем численность рабочей силы растет, несмотря на изменяющийся характер работы, обусловленный технологиями и инновациями. В XIX в. более половины работающих были заняты в сельскохозяйственном производстве. Сегодня их доля сократилась почти до 2 %, но в других сферах экономики количество работающих значительно выросло. В самом деле, несмотря на две рецессии, между 1990 и 2010 гг. общая численность занятых в Соединенных Штатах увеличилась на 21 %. Если эти экономисты правы, вследствие автоматизации в ближайшем будущем экономических катаклизмов на социальном уровне не будет.

Вместе с тем сейчас мы вступаем в эру, когда людей все легче включить в «контур управления» или исключить из него даже в высокооплачиваемых и статусных профессиональных областях. На одном конце спектра небольшие роботы могут заниматься погрузочно-разгрузочными работами, а на другом программные «роботы» могут заменять работников колл-центров и офисных клерков, а также видоизменять такие требующие высокой квалификации профессии, как врач-рентгенолог. Где в будущем будет проходить граница между человеком и машиной и кто проведет ее?

Несмотря на активизацию дискуссии о последствиях автоматизации следующего поколения, почти не слышно споров о разработчиках и их системе ценностей. Когда отвертеться не удается, специалисты по компьютерам, робототехнике и технологиям излагают противоречивые взгляды. Одни хотят заменить людей машинами, другие смиряются перед неизбежным (выражение «Что касается меня, я приветствую наших господ – насекомых», позднее «господ – роботов», было мемом, который получил популярность из-за сериала «Симпсоны»), а третьи столь же страстно хотят создавать машины, расширяющие возможности человека. Вопрос о том, появится ли настоящий искусственный интеллект (концепция, известная как сильный искусственный интеллект или универсальный искусственный интеллект) и смогут ли машины делать что-то большее, чем просто подражать людям, также обсуждается не одно десятилетие. Сегодня все громче раздаются голоса ученых и технологов, высказывающих новые опасения относительно возможности появления обладающих самосознанием машин. Дискуссии о текущем состоянии технологии искусственного интеллекта скатываются в царство научной фантастики, а то и религии. Однако автономия машин уже не философский или гипотетический вопрос. Мы достигли точки, когда машины способны выполнять множество функций человека, которые требуют и интеллекта, и силы: они могут работать на фабриках, водить автомобили, диагностировать болезни и понимать документы и совершенно определенно могут управлять оружием и убивать с беспощадной точностью.

Противостояние искусственный интеллект – усиление интеллекта нигде не проявляется более отчетливо, чем в новом поколении систем вооружений, уже появившемся на горизонте. Разработчики из DARPA близки к тому, чтобы пересечь новый технологический порог при замене нынешних крылатых ракет новой противокорабельной ракетой большого радиуса действия (LRASM). Она должна поступить в Военно-морские силы США в 2018 г. В отличие от предшественников, этот новый вид оружия способен автономно принимать решения о выборе цели. LRASM должна достигать противника без контакта с диспетчером, а затем самостоятельно принимать решение, какую цель поразить.

Возникает новая этическая дилемма – позволят ли люди этому оружию спускать крючок по своему усмотрению, без контроля со стороны человека? Вариант этой же проблемы присущ быстрой компьютеризации автомобиля. В самом деле, транспортная сфера в целом очень показательна с точки зрения последствий появления новой волны умных машин. Искусственный интеллект должен оказать более сильное воздействие на общество, чем персональные компьютеры и интернет в начале 1990-х гг. Символично, что направление этой трансформации определяет технологическая элита.

Несколько лет назад Джерри Каплан, ветеран Кремниевой долины, который начал карьеру как исследователь искусственного интеллекта в Стэнфорде, а затем в 1980-х гг. стал одним из тех, кто ушел из этой области, предупредил группу стэнфордских специалистов по вычислительной технике и аспирантов: «От ваших сегодняшних действий здесь, в Лаборатории искусственного интеллекта, воплощающихся в создаваемых вами системах, может зависеть, как общество будет справляться с этой проблемой». Он утверждал, что неизбежное появление искусственного интеллекта следующего поколения несет с собой критически важный этический вызов: «Есть опасность, что мы выращиваем живых роботов за счет нашей собственной жизни»{10}10
  Jerry Kaplan, presentation at Stanford University Probabilistic AI lunch meeting, May 6, 2013.


[Закрыть]
. Проблема двойственности, о которой он говорил исследователям, заключается в пропасти между обладающими интеллектом машинами, которые заменяют человека, и компьютерными системами, расширяющими возможности человека.

Подобно многим другим технологам в Кремниевой долине, Каплан считает, что мы на грани создания экономики, которая функционирует практически без участия человека. Это может звучать апокалиптически, но описываемое Капланом будущее почти определенно придет. Его более глубокая мысль заключается в том, что сегодняшнее ускорение развития технологии – не слепой процесс. Он зависит от личного выбора каждого из инженеров, которые создают облик нашего будущего.


Осенью 2007 г. на заброшенной военной базе в калифорнийской пустыне на импровизированную гоночную трассу вышел коренастый человек с клетчатым флагом и энергично взмахнул им, когда мимо него плавно проехал внедорожник Chevrolet Tahoe. Это был Тони Тетер, директор DARPA.

За рулем автомобиля, украшенного большими буквами GM, не было водителя. В машине отсутствовали и пассажиры, более того, водителей и пассажиров не было ни в одном из других участвовавших в «гонке» автомобилей. Это действо, в котором автомобили беспрерывно колесили по городку, ранее использовавшемся военными для отработки действий в городских кварталах, вообще не выглядело как гонка. Оно больше походило на послеполуденный трафик в воскресный день в научно-фантастическом фильме вроде «Бегущего по лезвию» (Blade Runner).

В самом деле, это было необычное по любым меркам событие. Проводимое DARPA состязание Urban Challenge свело вместе специалистов по робототехнике, исследователей в области искусственного интеллекта, студентов, автомобилестроителей и программистов, которые занимались созданием роботов-автомобилей, способных автономно передвигаться в городских условиях. Оно было третьим в ряду соревнований, организованных Тетером. В то время военные технологии разрабатывались с целью повышения поражающей способности солдата, а не его замены. Для управления роботизированными военными самолетами требовались люди, а в некоторых случаях – многочисленные команды. В отчете научного совета Министерства обороны в 2012 г. отмечалось, что во многих военных операциях для обеспечения полета одного дрона нужна команда из нескольких сот человек{11}11
  Defense Science Board, «The Role of Autonomy in DoD Systems,» U. S. Department of Defense, July 2012, http://www.acq.osd.mil/dsb/reports/AutonomyReport.pdf.


[Закрыть]
.

Наземные беспилотные транспортные средства были более серьезным вызовом. Дело в том, как заметил один из руководителей DARPA, что «земля твердая» не в смысле «как камень», а в том смысле, что «задача передвижения по ней – твердый орешек». Движение по дороге и без того сложно, но разработчики роботов-автомобилей должны справляться с бесконечной чередой особых ситуаций: движение ночью, движение против солнца, движение во время дождя, движение по льду – у списка нет конца.

Рассмотрим проблему создания машины, которая умеет реагировать на что-то простое на дороге, например пластиковый пакет. Пакет твердый или мягкий? Опасен ли он для автомобиля? На поле боя он может быть импровизированным взрывным устройством. Люди могут видеть подобные препятствия и реагировать на них без усилий при движении с низкой скоростью и при хорошей видимости. Для исследователей искусственного интеллекта, однако, решение этой проблемы – труднодостижимая цель в сфере машинного зрения. Это лишь одна из несметного числа задач, которые DARPA вознамерилось решить через организацию соревнований Urban Challenge для беспилотных автомобилей. В 1980-х гг. робототехники и в Германии, и в Соединенных Штатах добились кое-каких успехов на пути к созданию беспилотного автомобиля, но на практике оказалось легче построить робота для полета на Луну, чем робота, который сможет вести машину в часы пик. И вот Тони Тетер принял вызов. Предприятие было рискованным: если соревнования не дадут результатов, то Grand Challenge («Большой вызов», иначе) переименуют в «Блажь Тетера». Поэтому взмах клетчатым флагом на заключительной гонке символизировал в равной мере и победу Тетера, и победу беспилотников.

Впрочем, случались и неудачи. В тот период, когда Тетер возглавлял агентство, был нанят адмирал Джон Пойндекстер для создания так называемой системы Тотального сбора информации. Масштабный проект по сбору информации предназначался для выявления террористов в режиме онлайн путем сбора и сопоставления данных в океанах операций по кредитным картам, почтовых сообщений и телефонных разговоров. Проект вызвал взрыв общественного негодования в связи с нарушением права на личную жизнь, и вскоре, в мае 2003 г., был прекращен конгрессом. Хотя Тотальный сбор информации исчез из поля зрения общественности, в действительности он перешел в руки бюрократии из национальных разведывательных служб и всплыл вновь в 2013 г., когда Эдвард Сноуден выложил сотни тысяч документов, раскрывавших информацию о целом спектре систем для наблюдения за любой активностью, которая может представлять интерес. В пантеоне директоров DARPA Тетер был также чем-то вроде белой вороны. Он пережил скандал, связанный с Тотальным сбором информации, и продвигал агентство вперед в других областях, глубоко вникая и участвуя во всех исследовательских проектах. (Решение дать отмашку клетчатым флагом было очень символичным для пребывания Тони Тетера в DARPA – он контролировал все.)

DARPA создали после запуска советского спутника, который стал громом среди ясного неба для Америки, уверенной в своем технологическом лидерстве. С учетом поставленной цели – больше никогда не допускать технологического превосходства над США – директорами DARPA, при рождении называвшегося Агентством перспективных исследований и разработок, становились ученые и инженеры, готовые делать огромные ставки на фантастические проекты и имевшие тесные связи с лучшими исследователями в университетах.

С Тони Тетером, который представлял эпоху Джорджа Буша-младшего, все было не так. Он не один десяток лет проработал руководителем программ с подрядчиками, допущенными к военным секретам, и, как и многие в окружении Джорджа Буша, настороженно относился к академическим институтам, считая их слишком независимыми, чтобы им можно было доверить новую миссию. В этом нет ничего удивительного. Мировоззрение Тетера сформировалось, когда он был аспирантом по специальности «электротехника» в Стэнфордском университете в 1960-е гг., известном острыми разногласиями между антивоенно настроенными студентами и учеными и инженерами, разрабатывавшими во время Вьетнамской войны новейшие виды вооружений.

Став директором, Тетер начал менять культуру агентства, имевшего легендарную репутацию как участник изобретения всего – от интернета до истребителей-невидимок. Он быстро отобрал деньги у университетов и направил их военным подрядчикам, занимавшимся секретными разработками и поддерживавшим войны-близнецы в Ираке и Афганистане. Агентство переориентировалось с «фантастики» на «результаты». Публично Тетер доказывал, что инновации возможны и в условиях секретности, пока вы придерживаетесь конкурентной культуры Кремниевой долины с ее вихрем новых идей и вознаграждением за перспективные попытки, даже если они не удаются.

И Тетер определенно повел DARPA в новом направлении. Озабоченность тем, что тысячи ветеранов возвращаются домой калеками, и понимание того, что все больше зависит от правильности принятия решений, вдохновили его на вложение долларов агентства в разработки по расширению возможностей человека и в искусственный интеллект. Это означало разработку роботизированных протезов рук и ног для получивших увечья солдат и «советника для адмирала» – милитаризованную версию того, чем занимался Дуг Энгельбарт в 1960-х гг. со своим видением усиления интеллекта. Проект назвали «Интеллектуальный обучающийся помощник» (Perceptive Assistant that Learns – PAL) и поручили SRI International, где проекту дали свое название – «Помощник с функцией познания, обучения и организации» (Cognitive Assistant that Learns and Organizes – CALO).

По иронии судьбы Тетер вернулся к исследованиям, которые первоначально предложили в середине 1960-х гг. два мечтателя – руководители программ DARPA Роберт Тейлор и Дж. Ликлайдер. Хотя мало кто говорил об этом, но проект Дуга Энгельбарта в начале 1970-х гг., несмотря на огромные первоначальные успехи, застопорился и вышел из фавора в SRI. В конце концов его передали в работавшую в режиме разделения времени компанию для коммерциализации, где проект оставался относительно малозаметным и недофинансированным более десятилетия. Возобновление инвестиций DARPA вызвало волну коммерческих инноваций – наиболее значительным последствием CALO стало появление персонального помощника Siri компании Apple, прямого потомка подхода Энгельбарта.

Проект Тетера Grand Challenge, соревнование беспилотных автомобилей, привлек множество «гаражных» изобретателей и энтузиастов. На языке военных это называлось «увеличением боевых возможностей» – агентство получило во много раз больше инноваций, чем дал бы традиционный путь. Но по сути конкретная задача, которую взялся решать Тетер, была поставлена более десятилетия назад в том самом сообществе университетских исследователей, к которому он сейчас относился недоброжелательно. За роботом-внедорожником GM, победившим в Urban Challenge в 2007 г., стоял робототехник из Университета Карнеги – Меллона, который добивался этого приза более десятилетия.


Когда осенью 2005 г. вторая гонка роботов Тетера по калифорнийской пустыне закончилась на границе со штатом Невада, робототехники Стэнфордского университета ликовали. Stanley, некогда постоянно натыкавшийся на препятствия компьютеризированный Volkswagen Touareg, одержал неожиданную победу и проехал с развевающимся флагом под аплодисменты нескольких тысяч зрителей.

Всего в нескольких метрах в лагере другой группы царила мрачная атмосфера раздевалки проигравшей футбольной команды. Команда Карнеги – Меллона считалась бесспорным фаворитом с двумя роботами-машинами и несомненным лидером, бывшим военным моряком и скалолазом Уильямом «Рэдом» Уиттакером. Его команда проиграла гонку из-за ужасного невезения. Полтора года назад Уиттакер блистал в первой гонке DARPA с другим автомобилем GM Humvee и уступил только из-за того, что автомобиль чуть-чуть занесло на крутом подъеме. Застряв в песке, он выбыл из гонки. До этого робот Уиттакера был на голову выше остальных. Поэтому, когда Уиттакер в следующий раз выставил два автомобиля в сопровождении отряда специалистов по фотограмметрии, тщательно изучивших трассу перед соревнованиями, его считали несомненным фаворитом.

И вновь неудачное стечение обстоятельств. Основной автомобиль Уиттакера шел впереди Stanley почти до конца гонки, но из-за сбоя он резко замедлил движение, пропустил команду Стэнфорда и в результате отдал ей приз размером $2 млн. После второго поражения Уиттакер произнес перед своей командой вдохновенную речь, достойную тренера футбольной команды любого колледжа в стиле кинофильма «Каждое воскресенье»[3]3
  В этом фильме тренер говорит футболистам после проигрыша: «Каждое воскресенье ты отправляешься на стадион, чтобы победить или проиграть. Но смысл в том – сможешь ли ты победить или проиграть как мужчина». – Прим. пер.


[Закрыть]
. Поражение было болезненным, поскольку лидеры команды Стэнфорда Себастьян Трун и Майк Монтемерло были раньше робототехниками в Университете Карнеги – Меллона, а затем перешли в Стэнфорд и стали конкурентами. Даже годы спустя оно не забылось. У двери офиса Уиттакера в университете висит фото неудачно выступившей команды конструкторов роботов-автомобилей, а сам Уиттакер частенько встречает посетителей в коридоре и рассказывает в деталях эту историю.

Удар по самолюбию был очень чувствительным, ведь Рэд Уиттакер во многих отношениях считался ведущим специалистом по робототехнике в стране. Ко времени Grand Challenge он уже пользовался славой создателя роботов, способных работать в недоступных людям местах. Десятилетиями в нем прекрасно уживались уверенность во всемогуществе и дух авантюриста. Родители Уиттакера увлекались авиаспортом с элементами высшего пилотажа. Его отец, бывший пилот бомбардировочной авиации, после войны занимался продажей взрывчатых веществ для горных работ. Его мать, химик, также была пилотом. Когда он был еще юношей, она однажды пролетела с ним под мостом{12}12
  James R. Hagerty, «A Roboticist's Trip from Mines to the Moon,» Wall Street Journal, July 2, 2011, http://www.wsj.com/articles/SB10001424052702304569504576405671616928518.


[Закрыть]
.

Уиттакер вырос в Пенсильвании, поэтому ему был близок подход, ориентированный на использование машин прежде всего для расширения возможностей искателей приключений, подход в традициях Ивона Шуинара, легендарного скалолаза, придумывавшего и изготавливавшего собственное снаряжение для скалолазания, или Жака Кусто, исследователя подводного мира, который сам создавал водолазное снаряжение. Имея диплом Принстона по специальности «гражданское строительство» и двухлетний опыт службы сержантом в морской пехоте, Уиттакер был пионером в сфере «полевых» роботов – машин, которые выходили из лаборатории и действовали в обычном мире.

Но в мире роботов Рэда Уиттакера люди все еще играли очень большую роль. Ведь он использовал технику для расширения своих возможностей как искателя приключений. Он создавал машины, которые работали во время аварий на атомных станциях и на острове Три-Майл-Айленд, и в Чернобыле. В конце 1980-х гг. он разработал огромного, почти 6-метрового робота, названного Ambler, который должен был ходить по Марсу. Он отправил робота в вулкан и был одним из первых робототехников США, прорабатывавших идею беспилотного автомобиля в рамках проекта лаборатории навигации Университета Карнеги – Меллона.

«Это не фабрика будущего, – с гордостью говорил он. – Идеи, которые подходят для фабрики, не годятся для внешнего мира»{13}13
  John Markoff, «The Creature That Lives in Pittsburgh,» New York Times, April 21, 1991, http://www.nytimes.com/1991/04/21/business/the-creature-that-lives-in-pittsburgh.html.


[Закрыть]
.

В молодости Уиттакер пробовал себя и в гребле, и в борьбе, и в боксе, и в альпинизме. Его любовь к приключениям не обошлась без личных трагедий. Он отдал 10 лет жизни скалолазанию и оторвался от своих проектов по созданию роботов, чтобы побывать в Йосемитском национальном парке и в Гималаях. На его счету был даже одиночный подъем по восточному склону горы Маттерхорн в зимних условиях. В скалолазание Уиттакер пришел случайно, как член местного клуба путешественников в Питтсбурге. Страстью оно стало только после знакомства с другим молодым скалолазом по объявлению: «Эксперт по скалолазанию обучит своему искусству хорошего человека». В объявлении была приписка: «У вас должен быть автомобиль».

Эти двое стали неразлучными партнерами в скалолазании на целое десятилетие.

Волшебное для Уиттакера время неожиданно закончилось однажды летом, когда они занимались альпинизмом в Перу. Его питтсбургский друг поднимался с другим молодым альпинистом. Они шли в связке, молодой напарник поскользнулся, и оба скалолаза пролетели почти 300 м по уступам. Уиттакер, который совершал восхождение самостоятельно, смог спасти молодого скалолаза, но его друг погиб. Уиттакер вернулся в Питтсбург, потрясенный происшедшим. Прошло несколько месяцев, прежде чем он решился прийти к родителям своего погибшего напарника, чтобы убраться в его комнате.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации