Текст книги "Затерянный остров"

2

– Кофе пьем в курительной, – объявил мистер Рамсботтом. – Хотя зачем я туда хожу, не знаю, я ведь не курю. Не курю, нет. Никогда не пробовал и сейчас начинать не намерен. Убивает весь вкус, мистер Дерсли, просто начисто отбивает. Правда, все остальные пороки у меня в полном комплекте, не беспокойтесь. Ну, пойдемте. Вы ведь точно хотите перекурить, а у меня найдется парочка недурственных сигар.

Они проследовали в соседнюю комнату и устроились в укромном углу. Уильяма не отпускало чувство, будто он знает обоих своих спутников уже не первый год. Лица, облик, манера речи – все казалось давно знакомым, хотя одного из этих людей он впервые увидел только вчера утром, а второго – часа полтора назад. Они без всякого труда заняли какую-то нишу в его сознании, которая словно дожидалась их годами. Уильям даже попробовал вспомнить, не снились ли они ему, так сильно было ощущение давнего знакомства. Верят ведь некоторые, что в зыбком тумане снов можно мельком разглядеть будущее. Что, если он уже много раз беседовал с коммандером и слушал мистера Рамсботтома? А остров? Такая ли это новость для него? Неужто ни разу не маячил перед ним этот остров – не как узнаваемый географический объект, конечно, а просто как смутная тень с бухтой, в которой бьется прибой? Что, если они втроем уже побывали там? И сейчас он лишь повторяет, медленно и обстоятельно, путешествие, уже состоявшееся где-то в другой зыбкой реальности между скучными поездками на солодильню… Нет, чепуха. Он пристально посмотрел на своих спутников и еще раз твердо сказал себе: «Чепуха!» Однако перед глазами вдруг встала картина, от которой его позвоночник натянулся и задрожал, как струна, задетая огромной призрачной рукой: они трое сидят на какой-то иззубренной раскаленной скале, что-то с жаром обсуждая. Это уже где-то произошло, и теперь всего лишь вспоминается. Вот откуда ощущение давнего знакомства и мгновенная симпатия! Скалу он ощущал так отчетливо, что готов был клясться на ней как на Библии. Призрачная рука снова дернула струну, кости Уильяма превратились в тающий воск, кровь застыла в жилах, он замер на мгновение в потустороннем мире, где время тасовало кисейные завесы и расползающиеся на глазах картины.

– Что вы сказали? – извиняющимся тоном переспросил он, очнувшись в курительной отеля «Лагмут». – Простите, задумался.

– Я говорю, – повторил мистер Рамсботтом, – что пора, пожалуй, перейти к главному вопросу, если не возражаете.

– Нет, конечно, не возражаю, – заверил Уильям после секундной заминки, которая не ускользнула от Рамсботтома.

– Щекотливое положение, – признал бизнесмен. – Я не могу ничего сказать, пока не узнаю, о чем речь, а вы не торопитесь вываливать все разом, не убедившись, что мне можно доверять. Правильно? Знакомое дело.

Коммандер внезапно встал.

– Послушайте, друзья, я вас оставлю на часок, а может, на весь вечер, как вам будет удобнее. Мне нужно отправить письмо.

– Сколько сейчас? – Мистер Рамсботтом взглянул на часы. – Четверть десятого. Хорошо, коммандер, вы идите, занимайтесь своим письмом, но через час вас ждем. Времени уйма.

Коммандер кивнул, оглянулся на Уильяма и, неловко развернувшись, направился к выходу.

– Так и видишь, как штормовой ночью он сжимает штурвал недрогнувшей рукой, да? – хохотнул Рамсботтом. – «Англия ждет, что каждый выполнит свой долг». Наш коммандер действительно замечательный человек. Вроде бы совсем не моего круга, но я проникся к нему симпатией. Вам он тоже нравится, так ведь?

– Очень, – без колебаний ответил Уильям. – По-моему, мне повезло. Сперва я нарвался на другого коммандера Айвибриджа – однофамильца. С тем бы мы никак не поладили.

– Да, что-то такое припоминаю. Как бы то ни было, хорошо, что он ушел, – без него нам легче будет говорить. Сейчас поймете, в чем дело. Он смерть как хочет поехать с вами, только не видит возможности, потому что у него нет денег.

– Так я ведь ему сказал… – начал Уильям.

– Знаю, знаю, но это ничего не меняет. Он не просто не может участвовать в расходах. Все гораздо хуже. Ему даже ехать не на что. У него были какие-то сбережения и еще пенсия, но, если я правильно понимаю – из него ведь слова не вытянешь, тот еще истукан, – у него была сестра, которая постоянно болела, и он оплачивал лечение, потом он вложил деньги в какую-то авантюру и прогорел, а теперь даже пенсию получает не целиком. В итоге он едва сводит концы с концами, поэтому приходится сильно ужиматься. Я, понятное дело, не знаю точно, сколько у него остается на прожитье, но если выйдет больше трех фунтов в неделю, я сильно удивлюсь. Такая вот беда. Наш коммандер прочно сел на мель, ничего не попишешь.

– Знаю, – обеспокоенно протянул Уильям.

– Хорошо. Тогда вот что я предлагаю. Если исходить из того, что доли у вас равные…

– Да, я ему вчера об этом говорил.

– Отлично. Предположим, он делит свою долю со мной, я вкладываю деньги – сколько потребуется, участвую наравне с вами. То есть, по сути, долей получается не три, а четыре – две у вас, потому что вы несете собственные расходы и вкладываете половину денег, и по одной доле нам с коммандером. Я беру на себя наши с ним расходы и, как и вы, вкладываю половину. Понимаете схему?

– Да, вполне. Но есть ведь еще один человек. Он в Сан-Франциско, от него вот-вот должна прийти ответная телеграмма.

– Ничего страшного. Если он сможет вложиться на равных с вами и мной, тогда делим на шесть, и ему, как и вам, тоже достаются две доли. Если нет, то делим на пять, и он получает одну долю. Конечно, если расходы окажутся слишком велики, придется привлекать сторонний капитал, и тогда снова придется делить. Все достаточно просто.

– Да, меня такой расклад устраивает, – согласился Уильям. – Четко и по-деловому.

– Только имейте в виду… – Мистер Рамсботтом предостерегающе подался вперед всем своим массивным телом. – Я деловой человек и не вчера родился, поэтому кота в мешке покупать не намерен. Я хочу заранее знать, во что вкладываюсь. Коммандер вряд ли вам передал, но ему я уже признавался, что не возражаю сменить обстановку, особенно если подразумевается путешествие.

– Подразумевается. И весьма дальнее.

– Я догадывался. Отлично. Дела в Манчестере идут потихоньку, мое присутствие не требуется, а дальнее путешествие – если только не на Северный полюс и не в жаркие африканские или азиатские джунгли – как раз то, что доктор прописал. Прописал он, между нами говоря, кругосветку, но если уж забираться на край земли, то с конкретной целью, а не просто поглазеть. И тем не менее гоняться за призраками тоже не по мне, мистер Дерсли. Я могу себе это позволить, но в своих краях я слыву человеком разборчивым и хотел бы эту славу сохранить, а значит, не ввязываться в сомнительные авантюры. А ведь слухами земля полнится. Сегодня ничего не утаишь. Обмишуришься где-нибудь в Тимбукту, и вот уже на следующей неделе тебя склоняют на все лады в курительной манчестерского отеля. Так что я не хочу выглядеть простофилей. Впрочем, думаю, вы тоже, – добавил он тоном человека, крупно переоценивающего собеседника.

Уильям кивнул в знак согласия. С полминуты они молча смотрели друг на друга. Наступил момент истины. Можно ли довериться Рамсботтому? Наконец, прогнав остатки сомнений, Уильям решился.

– Вы знаете, что такое смоляная обманка? – спросил он вполголоса.

– Думаю, да! – воскликнул мистер Рамсботтом. – Урановая руда, из нее получают радий. Буквально на днях читал в выпусках «Наука для всех» – хорошие, надо сказать, выпуски, своих денег стоят. Постойте, вы хотите сказать, мистер Дерсли, что наше дело связано с урановой рудой?

– Именно. На острове, который нам предстоит отыскать, несметные тонны урановой руды. Мой дядя привез оттуда образец, я протестировал его в лаборатории, руда подлинная.

– Ну ничего себе! Вот это да!.. Нет, подождите, тут нужен глоток чего покрепче. Что будете? Виски? Отлично, попробуйте мой сорт, здесь теперь держат для меня запас. – Он прогулялся к бару и вскоре вернулся с бокалами. – Без проныр официантов обойдемся. У них слишком длинные уши, а сами они куда смекалистее, чем кажутся, никогда не знаешь, чего ждать… Вот, попробуйте – «Лох-Тэй», другого я теперь просто не пью, если есть этот. Как-то в Шотландии довелось мне общаться с человеком, который занимается виски. Я у него прямо спросил: «Признавайтесь, какой виски самый лучший?» Он назвал «Лох-Тэй» – и не обманул. Знал, что советовать.

– Хорош, – подтвердил Уильям.

– Раз уж вы начали, выкладывайте до конца, – предложил мистер Рамсботтом. – Конечно, еще не поздно замолчать и скрыть от меня, где находится остров, тогда я при всем желании вас не обскачу. Но я и не собираюсь. Я честно возьму на себя расходы коммандера и слишком дорожу своей репутацией, чтобы мошенничать. Расставляю точки сразу, потому что, если вы не шутите, вам нужно ох как остерегаться. Урановую руду ищут по всему миру, стоит кому-то что-то пронюхать – пиши пропало. Впрочем, вы это знаете не хуже меня.

Уильям кивнул в знак согласия, мгновенно проникаясь драматизмом момента. Перед глазами встал загадочный Гарсувин, казавшийся теперь, на расстоянии, натуральным опереточным злодеем. Однако Рамсботтом внушал доверие, и Уильям повторил ему все то же самое, что рассказывал накануне коммандеру. Бизнесмен, против обыкновения, слушал молча.

– Как видите, осталось дождаться только ответа этого Райли из Сан-Франциско. И когда у нас будет широта, можно отправляться на поиски.

– Вы уже телеграфировали?

– Телеграфировал и надеюсь вот-вот получить ответ.

– Что же… – Глаза мистера Рамсботтома, увеличенные линзами очков, казались двумя темными шарами. – Если вы меня примете, мистер Дерсли, я с вами. На оговоренных условиях: я в доле с коммандером, несу расходы по поиску острова за нас двоих, а потом вкладываюсь пополам с вами.

Уильям кивнул в знак согласия.

– Райли соответственно участвует на тех же условиях. Если он вкладывается наравне, получает две доли, как и вы, если нет, то одну, как я и коммандер. Итак, последнее слово за вами. Устраивает такой расклад?

– Да, мистер Рамсботтом.

– Великолепно! Тогда по рукам. Теперь у нас целый синдикат. Представляю лицо коммандера, когда мы ему сообщим. Если бы не наша маленькая хитрость – а я не знаю, как еще это можно было бы устроить, – он бы вконец разочаровался в жизни. Ему ведь и так туго приходится. Для него это счастливый билет. Дело даже не в деньгах – хотя, конечно, небольшой доход ему не помешает, – а в возможности вновь сняться с якоря. Вот увидите, что с ним станет.

Долго ждать не пришлось. Коммандер явился минута в минуту, словно на вахту. Мистер Рамсботтом не дал ему даже вопрос задать.

– Коммандер! – воскликнул он, сияя. – Сейчас принесу вам виски, и вы поднимете бокал за наш синдикат…

– Синдикат?

– Синдикат. – Мистер Рамсботтом понизил голос до сочного шепота. – Создаваемый с целью разведки и добычи руды на Затерянном острове где-то в Тихом океане.

На лице коммандера заплясало самое настоящее северное сияние. Однако вслух он сказал всего лишь: «Хорошо!»

3

Следующее утро выдалось мрачным. Необыкновенное для этого времени года солнце скрылось, ветер с Атлантики принес косой дождь. Из устья словно вытянули все краски, и картина за окнами салона, по которым струились потоки воды, складывалась безрадостная.

В салоне Уильям просидел почти все утро, в волнении ожидая ответа на телеграмму. Ему уже осточертел «Лагмутский пакетбот» с его темными углами и въевшимися запахами, унылой управляющей, стюардом-китайцем и солидными постояльцами в синих костюмах. Без новостей встречаться спозаранку со свежеиспеченными компаньонами смысла не было, поэтому Уильям остался в гостинице, прочитал пару газет и теперь убивал время в салоне, то и дело спускаясь на первый этаж, проверить, нет ли почты, и взглянуть через открытую дверь на залитую дождем площадь. Пустое, никчемное утро, столько времени даром пропадает!.. Уильям начинал злиться на этого Райли из Сан-Франциско.

Однако телеграмма все же пришла, за несколько минут до обеда, и телефонный звонок Уильяма успел застать мистера Рамсботтома в «Лагмуте».

– Я получил ответ из Сан-Франциско.

– Замечательно, – пропыхтели в трубке. – И что пишет?

– Пишет, что широта у него, но он мне ее не сообщит, пока я не приеду и лично ему все не объясню.

– Ну что ж, по-моему, резонно, – рассудил мистер Рамсботтом. – Что скажете?

– Да, вполне резонно, – согласился Уильям после секундного раздумья. – В любом случае нам нужно вместе все обсудить и определиться с дальнейшими планами.

– Правильно. Не будем терять время. Значит, так: я связываюсь с коммандером, а вы как можно скорее прибываете к нам. Сейчас пошлю ему записку. Нечего рассиживаться, пора браться за дело.

Решительность и энергичность компаньона подзадорили Уильяма, и от навалившегося утром уныния не осталось и следа. Теперь его не пугали самые дерзкие планы.

– Отлично! Приду после обеда, и мы все обсудим.

Полтора часа спустя участники синдиката собрались в номере мистера Рамсботтома – просторной комнате с эркерными окнами, выходящими на море. В камине весело потрескивал огонь, гоня прочь серую зимнюю хмарь. На столике в центре комнаты лежал большой атлас, а рядом стопка бумаги и «Европейский железнодорожный справочник» Кука. Мистер Рамсботтом времени зря не терял, с растущим уважением отметил Уильям. Бесспорно, ценный компаньон.

– Ну что же, джентльмены, приступим! – начал мистер Рамсботтом председательским тоном. – Первым делом нужно решить насчет Сан-Франциско. Значит, Райли готов предоставить нам широту лишь в обмен на подробности предприятия. И он прав, я бы тоже так поступил. Соответственно, вопрос один: кто поедет?

– Я, – откликнулся Уильям. – Кто же еще? Согласны?

Компаньоны согласились.

– Следующий пункт, – продолжал мистер Рамсботтом. – Если вы едете туда один, что делать в это время нам? Ждать, пока вы все уладите, или самим пока что-нибудь предпринять? Вот мои соображения: нужно действовать, иначе найдется кто-нибудь пошустрее и нас обскачет. Времени в обрез.

– Все верно, Рамсботтом, – заметил коммандер. – Чем скорее доберемся, тем лучше.

– Это понятно, – сказал Уильям. – Но тогда вам ничего не остается, кроме как ехать со мной в Сан-Франциско. Мы ведь не знаем, куда двигаться дальше, пока у нас нет широты.

– Не совсем так, – вмешался коммандер. – Помните, что я вам говорил давеча за обедом? Если нанимать шхуну, чтобы добраться до острова, то на Таити. Я вам тогда все расписал, могу напомнить…

– Нет-нет, я не забыл. Мы знаем долготу и знаем, что остров где-то в Южных морях, поэтому из Таити выйдет оптимальная – как это у вас называется?…

– База, – улыбнулся коммандер. Он заметно повеселел и приободрился, уже меньше напоминая того потрепанного жизнью пенсионера, каким его увидел Уильям при знакомстве.

– Да, база. Значит, независимо от координат широты отправляемся мы все равно с Таити?

– Определенно. Где еще мы возьмем шхуну?

– Хорошо, тогда как добраться до Таити?

– Есть два пути, – начал коммандер. – Либо из Сан-Франциско, оттуда раз в месяц ходит корабль на Новую Зеландию…

– Отлично! – обрадовался Уильям. – Как раз то, что нужно. Значит, все вместе едем в Сан-Франциско.

– Подождите. А второй путь? – спросил Рамсботтом, заметив тень, пробежавшую по лицу коммандера.

Тот взял со стола железнодорожный справочник, но не раскрыл.

– Второй путь – напрямую морем из Марселя, пароходами «Мессаджери Маритим». Это дольше – месяца полтора, – зато гораздо дешевле, а поскольку я не вижу смысла понапрасну увеличивать расходы, то предпочел бы именно этот способ. Кроме того, так спокойнее. Без пересадок от Марселя до Папеэте – сперва через Атлантику, потом Панамский канал, потом из Панамы на Таити. Проще, вполовину дешевле и, возможно, не намного дольше – зависит от даты отбытия.

– Да, нужно будет правильно подгадать с расписанием, – вставил мистер Рамсботтом.

– Значит, вы предлагаете, – подытожил Уильям, – мне отправиться в Сан-Франциско к П.Т. Райли за широтой, вы тем временем доберетесь из Марселя до Таити, а я приплыву к вам туда из Сан-Франциско?

– Именно, – подтвердил коммандер с извиняющейся улыбкой. – Хотя, надо признать, выглядит так, будто мы переваливаем на вас лишние расходы и заботы.

– Нет-нет, ничего подобного. Нам нужна широта, и Райли, это очевидно, должен говорить именно со мной.

– Да, немалый кусок света нам предстоит объехать! – воскликнул мистер Рамсботтом, сверкая очками на обоих собеседников по очереди. – У меня уже голова кругом от ваших Марселей, Панам, Сан-Франциско, Таити и Пап-как-его-там. Мы уговариваемся встретиться на Таити, будто на соседнем углу. Вы меня пугаете! Я-то считал себя великим путешественником, выбираясь время от времени в Париж и Гамбург, а еще раньше для меня и Лландидно был экзотикой. Но я с вами! Это ведь все неплохие места?

– Таити считается раем на земле, насколько я помню, – кивнул Уильям.

– Там чудесно, – подтвердил коммандер. – По крайней мере было. Может, теперь все испортилось, как и везде.

– Ну что ж, пора браться за атлас.

– Вы хорошенько подумали? – спросил Уильям обоих своих компаньонов. – Что, если я не добуду широту? Вдруг этот Райли откажется мне ее сообщать или выставит невыполнимые условия? Что, если он умрет, не дождавшись меня, а дядино письмо уже уничтожил? Тогда вы зря прокатитесь до Таити, а я приеду без широты.

– Значит, не повезло, – рассудил мистер Рамсботтом. – Риск неизбежен. В любом случае мы проветримся и немного посмотрим мир.

– Да, – задумчиво проговорил коммандер, – придется рискнуть. Однако даже без широты еще не все потеряно. Конечно, плыть вдоль меридиана в поисках крошечного острова – та еще морока, но это осуществимо. Думаю, я могу сузить круг поисков, если поработаю с подробной лоцией и попробую втихую навести справки у шкиперов на островах.

– Я готов рискнуть, – заявил Уильям. – Даже если бы на кону стояло что-то менее значимое. Вы только вдумайтесь, какие перспективы открываются! – Глаза его загорелись, застенчивость как рукой сняло. – Это же величайшее открытие нашего времени, ценнее бриллиантов и золота…

– Я бы поспорил, – вмешался мистер Рамсботтом. – Золота отчаянно не хватает. Но вы продолжайте.

– А для меня – ценнее! – с не свойственной ему резкостью повторил Уильям. – Потому что поможет человечеству. Радий резко упадет в цене, врачи смогут свободнее им пользоваться и экспериментировать. Шанс на выздоровление получат тысячи и тысячи больных, которые сейчас считаются безнадежными и тихо умирают. Риск? На самом деле мы пока ничем не рискуем. А ради такого дела не грех поставить на карту все – да, все…

Коммандер посмотрел на него в упор.

– Рисковать еще доведется. Поиски острова в Тихом океане в пяти сотнях или тысяче миль от обжитых мест – это, знаете ли, не загородная прогулка. Риска на нашу долю хватит. Но я с вами согласен, дело тысячу раз того стоит.

– Хм… – Мистер Рамсботтом поскреб свой многоярусный подбородок. – Что ж, думаю, я тоже готов, хотя надо признать – нет, друзья, не думайте, что я жалуюсь, – до сих пор я на эту поездку смотрел проще. Но, видимо, ошибался. Ничего, назвался груздем – полезай в кузов. Что там у нас дальше?

Коммандер уже перелистывал железнодорожный справочник.

– Французский пароход на Таити отбывает из Марселя через восемь дней.

– Тпру! – вскричал Рамсботтом. – Попридержите коней. Когда следующий?

– Они отходят каждые полтора месяца. Когда один бросает якорь в Папеэте, второй как раз отдает швартовы в Марселе.

– В таком случае до Таити вы доберетесь только весной, – посчитал Уильям. – Больше трех месяцев.

– Не годится. – Рамсботтом выпятил толстую губу. – Слишком долго, а я терпеть не могу ждать – это же несусветная скучища. Нет, надо успеть на ближайший, у нас неделя в запасе. Успеем, коммандер?

– Я готов. А вы? Придется собираться в спешке.

– Да, впопыхах. Но это ничего. Немного спешки не повредит – что тут рассусоливать? Только погодите, а как быть мистеру Дерсли? Когда ему отправляться?

– Куда? На Таити? – Коммандер, как самый привычный к расписаниям, снова зашелестел страницами. – Вот, «Юнион Ройял Мейл», Сан-Франциско – Папеэте, – объявил он торжествующим тоном знатока справочников, отыскавшего в мгновение ока нужную строчку. – Следующий пароход отбывает двадцать четвертого числа этого месяца, то есть в канун Рождества. Боюсь, нам это не годится. – Он вопросительно посмотрел на Уильяма.

– Нет, никак. – Уильяма уже немного пугала гигантская махина, которую он привел в движение. – Мне нужно уладить все здесь, потом пересечь Атлантику, затем Америку, переговорить с Райли в Сан-Франциско… До двадцать четвертого я не уложусь.

– Смотрим дальше, – подсказал мистер Рамсботтом.

– Следующий пароход из Сан-Франциско двадцать первого января, – зачитал коммандер. – Это уже лучше. Дерсли, если вы отправитесь отсюда под Рождество, то спокойно доберетесь до Фриско, и у вас будет уйма времени уломать Райли.

– То что надо! – провозгласил Рамсботтом.

– То что надо, – согласился Уильям. – Так и поступлю. А вы садитесь на ближайший пароход из Марселя.

– Садимся, еще как садимся! – Мистер Рамсботтом оглушительно хлопнул в массивные ладоши и энергично их потер. – Ноги в руки, друзья! Чем быстрее зашевелимся, тем лучше.

– Главное, чтобы билеты на этот пароход не закончились, – охладил его коммандер.

– У них наверняка есть контора в Лондоне. Сегодня позвоню. Я первым же поездом с утра – или даже ночным – выезжаю в Манчестер, оставляю распоряжения – и вперед! Паспорта, деньги, вещи, все нужно подготовить. Засучите рукава, коммандер, здесь я полагаюсь на вас. Составьте список. А теперь, прежде чем двигаться дальше, предлагаю подписать пару бумаг, чтобы все было по-деловому. Я тут утром кое-что набросал – не совсем договор, но сгодится.

Он представил им предварительное соглашение, где излагались уже оговоренные условия и предусматривалась возможность вступления в синдикат для мистера Райли из Сан-Франциско – либо как попутчика, с одной причитающейся долей, либо как попутчика и инвестора, с двумя причитающимися долями. Трое компаньонов торжественно подписали документ.

Рамсботтом и коммандер о чем-то заговорили, а Уильям отошел к окну. Дождь кончился, но серая хмарь никуда не делась, и море с небом тускнели на глазах. Взгляд Уильяма рассеянно скользил по бескрайнему штормовому простору, пока не наткнулся на крошечный пароходик, в одиночестве шлепающий на запад, то пропадая, то снова взлетая на гребне невидимой волны. Сперва пароходик казался безумной заводной игрушкой, но постепенно Уильям проникся его решительностью, уловил целеустремленность в реющем по ветру черном плюмаже над его трубой. В сплошной круговерти из ветра и морской пены лишь один этот кораблик имел смысл, и когда он пропал из виду, все стало бессмысленным, осталась только бесконечная кутерьма, свист и рев. Со смешанным чувством страха и восторга Уильям отвернулся от окна. Предстояла дальнейшая подготовка.