Текст книги "Правила охоты"

– Не знаю, что тебе и сказать. Кажется, этого не вполне достаточно.

– Но по своим внешним данным он очень подходит.

* * *

Когда Лукас и Андерсон вошли в комнату, Даниэль беседовал с другими детективами.

– Я не хочу, чтобы хоть единое слово вылетело из этих стен, – говорил он. – Мы должны вплотную заняться этим парнем, но так, чтобы об этом никто не знал. – Он ткнул пальцем в сторону Слоуна. – Ты займешься соседями. Скажешь им, что это особое поручение по сбору информации на предмет зачисления на службу в департамент. Если потребуется подкрепить эту версию, я дам подтверждение, придумаю какую-нибудь чушь вроде налаживания связей между общиной гомосексуалистов и полицией по вопросам СПИДа и другим проблемам. Как полиция может им в этом помочь, и всякое такое. Они примут это за чистую монету.

– Хорошо, – согласился Слоун.

– В общем-то неплохая идея, – заметил Лукас.

– Довольно с нас и своих собственных гомиков, не хватало только еще заниматься чужими, – отозвался Даниэль, затем перевел взгляд на Андерсона. – Раскопай о нем все, что сможешь, и сопоставь это с тем материалом, который у нас есть на других потерпевших. С Руиц он уже пересекается. Так что проверь, может быть, еще где-нибудь есть совпадения. А теперь с вами, – сказал он, обращаясь к остальным шести детективам. – Вы будете следить за каждым его движением. По два человека круглосуточно. Даже если вам придется работать сверхурочно. И даже если на ваших глазах банда хулиганов нападет на восьмидесятилетнюю старуху из высшего общества, сообщите дежурному и забудьте об этом. Не спускайте глаз с этого мерзавца. Понятно? Ваш объект – это Смайз. Я хочу, чтобы вы сообщали о его местонахождении каждые пятнадцать минут. Днем будете звонить Андерсону, а ночью дежурному офицеру.

– Мой муж будет в восторге, – тихо заметила женщина-полицейский.

– Чтоб его громом трахнуло, этого твоего муженька! – рассердился Даниэль.

– Я бы сама его трахнула, но меня вечно ставят на ночное дежурство, – парировала она.

* * *

Когда совещание закончилось, он попросил Лукаса задержаться.

– Ты с Руиц обо всем договорился?

– Я с ней разговаривал перед тем, как приехать сюда. Устроим все сегодня у нее дома. В шесть часов. Она согласна нам помочь, и Кери немного поостынет.

– Надеюсь, у нас не будет неприятностей с этой женщиной из-за твоей пассии.

– У меня все под контролем, – заверил Лукас. – Я дам знать газетчикам и тележурналистам, что ты собираешься устроить пресс-конференцию. Скажу репортерам из газет, что они смогут взять у нее интервью, одновременно с Кери. А сюда на пресс-конференцию мы приедем к девяти часам. Потом я на пару дней уеду в свой загородный домик. Так надо.

– Господи, ну и выбрал же ты время для отдыха.

– У меня все схвачено. Я оставлю свой телефон старшему по смене, на тот случай, если понадоблюсь.

– Ладно. Но сегодня вечером подготовь Руиц, чтобы она публично обратилась к общественности за содействием, хорошо? Ну, ты знаешь, как это делается.

Даниэль откинулся в кресле, положил одну ногу на стол и стал разглядывать фотографии на стене, потом заговорил о другом:

– Ты знаешь, что нам теперь нужно.

– Да.

– Скажи Андерсону, чтобы дал тебе рекогносцировку. Мы уже знаем, что он живет один. У него маленький домик у озера Гарриет.

– Недалеко от того места, где работала Льюис. Агент по продаже недвижимости.

– Мы уже размышляли над этим, – сказал Даниэль. – Однако он не покупал свой дом через ее контору.

– Послушай. Постарайся особенно не афишировать то, что мы заинтересовались им, ладно? – посоветовал Лукас. – Если пресса что-нибудь разнюхает, скажи, что он просто попал в поле нашего зрения, но вряд ли это он.

– Ты не веришь в эту версию?

– У меня предчувствие, что мы на ложном пути.

– Ты не смог бы заняться делом сегодня днем? Мы могли бы что-нибудь узнать.

– Я попробую.

По поводу обыска на квартире Смайза не было сказано ни слова.

* * *

Из своего кабинета Лукас позвонил кое-кому из газетчиков и тележурналистов и намекнул, что Даниэль собирается устроить пресс-конференцию. Он по отдельности поговорил с редакторами и посоветовал им прислать хороших и не очень агрессивных репортеров: часов в шесть будут интересные новости, их можно будет пустить в завтрашний номер.

Покончив с этим делом, он разыскал адрес и номер телефона Смайза и нашел на карте города его дом. Лукас знал этот район. Задумавшись на минутку, он поджал губы, потом выдвинул нижний ящик стола, пошарил в глубине и вынул инструмент, который походил на миниатюрную электрическую дрель, но только вместо сверла в патрон были вставлены два зубца. Один прямой, а другой слегка отогнутый. Лукас отвинтил крышку, вложил внутрь батарейки и нажал на кнопку. Зубцы завертелись. Он отпустил рычажок и вздохнул.

* * *

Рыжевато-коричневый, с оштукатуренными стенами дом Смайза стоял на живописной полянке – точь-в-точь как на картинке. По обе стороны от ступенек, ведущих к дверям, росли четырехметровые кусты можжевельника. Прохожие редко встречались на этой тихой улочке. Лукас дважды проехал на машине мимо дома, а затем остановился возле телефона-автомата.

– Андерсон.

– Говорит Дэвенпорт. Где Смайз?

– Мне только что звонили. Он у себя на работе.

– Спасибо.

Затем Лукас набрал домашний номер Смайза и дождался гудков. После тридцатого гудка он достал из своей машины кусачки, огляделся вокруг и отрезал телефонную трубку, которую затем бросил в свою машину, чтобы никто не смог разъединить линию.

«Порше» был слишком заметным автомобилем, чтобы оставить его прямо перед домом Смайза. Лукас припарковал его за квартал от места и пошел пешком. В кармане у него была отмычка. По улице ехал паренек на велосипеде, и Дэвенпорт немного замедлил шаг, чтобы тот отъехал подальше. У дома Смайза он свернул и, не оглядываясь по сторонам, пошел прямо к ступенькам.

Из-за двери было слышно, как звонит телефон. Замок был старой конструкции, его, наверное, вместе с дверью поставили еще в пятидесятые годы. Лукас открыл его отмычкой быстрее, чем за минуту. Постучав в дверь, открыл ее и просунул голову внутрь.

– Эй! – позвал он.

Потом свистнул. Никто не ответил. Дэвенпорт вошел в дом и закрыл за собой дверь.

В доме было тихо и чем-то пахло. Что это? Средство для полировки мебели? Воск. Лукас быстро осмотрел первый этаж и остановился, чтобы сиять телефонную трубку. Телефон замолчал.

В гостиной было просторно, там стояла со вкусом подобранная мягкая мебель и стеклянный чайный столик. Кухня была уютной и светлой, стены облицованы желтым кафелем, на подоконнике горшки с растениями. В ванной комнате – чугунная ванна. В маленькой спальне стояли широкая двухспальная кровать в углу, пустой комод, письменный стол и кресло. По-видимому, эту комнату использовали как кабинет и комнату для гостей. Лукас выдвинул ящики стола, там были счета, финансовые отчеты и копии квитанций об уплате подоходных налогов.

Большая спальня была превращена в комнату для отдыха. Здесь стояли полутораметровые колонки от музыкального центра. Телевизор с большим экраном располагался напротив длинного уютного дивана. Одна стена в этой комнате была завешана фотографиями. На одной из них Смайз был снят с пожилой парой, они улыбались. Лукас предположил, что это его родители. На другой фотографии он стоял с двумя мужчинами, все были немного похожи друг на друга. Вероятно, его братья. На всех троих борцовские костюмы. Они демонстрируют свои бицепсы перед камерой. Еще одна фотография. Смайз с отцом сбрасывают с телеги сено. Смайз с дипломом. Смайз с приятелем, обняв друг друга, стоят на нью-йоркской улице.

Где же его спальня? Лукас вышел в холл и поднялся по ступенькам наверх. Спальня занимала весь второй этаж. Тут стояла огромная, так и не убранная после сна кровать. По стульям были разбросаны джинсы, белье и другая одежда. В книжном шкафу – книги, в основном это была научная фантастика, и несколько журналов для гомосексуалистов. Лукас проверил ящики комода. Ключи, одеколон, кошелек с надписью «Дакс анлимитед», маленькая шкатулка, фото Смайза с каким-то мужчиной: оба по пояс голые стоят, обнявшись за плечи.

Лукас выдвинул верхний ящик. Презервативы. Две коробки. В одной со смазкой, в другой – без.

Обе коробки были наполовину пусты. Он взял один презерватив со смазкой и положил себе в карман. Быстро просмотрел содержимое остальных ящиков. Пачка писем от человека по фамилии Рич, они были стянуты резинкой. Лукас прочитал два из них. Обычная болтовня бывшего любовника. Никаких угроз, никаких упреков.

Проверил кладовку для вещей. Спортивная обувь, пять пар. «Адидас», «Адидас», «Адидас», «Адидас» и еще раз «Адидас». Кроссовок фирмы «Найк» нужной модели здесь не было. Он спустился вниз, прошел в ванную. В шкафчике для лекарств находились выписанные врачом медикаменты. Два флакона пенициллина, один из них пустой, слабый обезболивающий препарат и крошечная баночка с глазной мазью.

Прошел через кухню. Вот лестница в подвал. Он спустился вниз. Там был шкаф, в котором хранились три ружья. Дальше шла комната для силовых упражнений. Полный набор, со специальной скамьей для занятий лежа. Везде висели фотографии тяжелоатлетов с рельефно выступающими мышцами. От руки вычерченный график с пометками против тех дней недели, когда хозяин занимался теми или иными упражнениями. Он почти не пропускал занятий.

Лукас вернулся наверх. Снова шкаф с выдвижными ящиками. Что там, еще оружие? Ничего, кроме инструментов. Снова вверх по лестнице в гостиную. Две неплохие картины, обе выполнены углем, две обнаженные изогнутые женские фигуры. Он посмотрел на часы, осталось девять минут.

Снова вернулся в кабинет. Выдвинул ящики стола. Финансовые бумаги, письма, деловая переписка. Ничего интересного. Включил компьютер IBM. Загрузил программу Word Perfekt. Загрузил дискеты с файлами. Письма, деловая корреспонденция. Смайз работал дома. Ничего похожего на дневник не было.

Еще раз огляделся вокруг. Снова посмотрел на фотографии на стене. «Счастливый, – подумал Лукас. – По крайней мере, он таким выглядит».

Проверил время. Семнадцать минут. Пора убираться восвояси.

Он зашел в кабинет к Даниэлю.

– Ну как? – с тревогой в голосе спросил тот. Лукас опустил руку в карман, вынул презерзатив в упаковке с надписью «Шейр» и положил на стол. Даниэль взглянул на него, но в руки не взял и снова посмотрел на Дэвенпорта.

– В папке есть список презервативов, при изготовлении которых использовалась такая же смазка, как та, которую обнаружили у убитых.

– Верно.

– Это название есть в списке?

– Да.

– Черт! Значит, у нас есть основание для выписки ордера на арест?

– Едва ли.

Даниэль нажал кнопку внутренней связи.

– Линда, пригласите ко мне детектива Слоуна. Детектив Андерсон из отдела по убийствам знает, где его найти. Мне он нужен немедленно.

Он снял палец с кнопки и снова посмотрел на Лукаса.

– Были какие-нибудь сложности?

– Нет.

– Постарайся несколько дней не попадаться в объективы телекамер. Держись подальше от них во время пресс-конференции, вдруг кто-нибудь заметил тебя на улице.

– Хорошо. Но думаю, что здесь все чисто.

– Господи, если это тот самый человек, которого мы ищем, то все полицейское управление окажется на высоте. Где-нибудь в Лос-Анджелесе за этим парнем могли бы охотиться годами, а некоторых бандитов вообще не удается поймать. – Даниэль запустил пальцы в волосы. – Ну конечно же, это он.

– А мне так не кажется, – тут же возразил Лукас. – Давай рассуждать здраво. Когда мы арестуем кого-нибудь, пресса просто сойдет с ума. И если этот человек окажется невиновным, то тебя на первом же суку повесят за ноги. Особенно учитывая внешнее отношение к гомосексуалистам.

– Хорошо, хорошо, – проговорил Даниэль с несчастным выражением лица. Он замахал рукой, словно отгонял мошек. Зазвонил телефон, и он схватил трубку. – Да. Мы тебя ждем. – Он посмотрел на Лукаса и беззвучно прошевелил губами: «Слоун», – Ты проверил список домов, проданных Льюис?.. Да. Сколько?.. Когда это было?.. Ага. Хорошо. Занимайся этим дальше. Раскопай все, что сможешь найти. Поговори с ее приятелем, узнай, в какие бары они ходили. Может быть, Смайз тоже туда ходил... Да. Может быть, мы будем просить ордер на арест... Что?.. Подожди минуточку. – Он снова взглянул на Лукаса. – Слоун говорит, что завтра будут увозить мусор. Он хочет знать, нужно ли ему забрать его, если Смайз что-нибудь вынесет.

– Неплохая идея. Это не противоречит закону, и для этого не нужен ордер. И если мы там что-нибудь откопаем, то можно будет и выписывать ордер.

Даниэль согласно кивнул и проговорил в телефон:

– Хорошо. Забирай мусор. Удачи тебе... Да. – Он повесил трубку. – Льюис продала дом за квартал от него. За семь недель до того, как ее убили.

– Вот это да, не знаю...

– Подожди, слушай дальше. Слоун поговорил там кое с кем. Смайз бегает трусцой именно в этом районе. Каждый вечер, все лето. Мимо того дома, который она продала.

– Это слабое доказательство.

– Лукас, если мы найдем еще что-нибудь против него, я сам пойду за ордером. Сейчас этим занимается Лошоз, а он даст ордер хоть на то, чтобы перевернуть нижнее белье губернатора. Даже если это белье надето на него.

– Да я не беспокоюсь, получим мы ордер или нет. Меня больше волнует реакция общественности.

– Я это улажу. Мы будем действовать осторожно.

Лукас с сомнением покачал головой.

– Не знаю, что и сказать. У меня такое ощущение, что мы все бросились в одном направлении. – Он взглянул на свои часы. – Мне нужно позвонить по поводу интервью с Руиц. Поосторожней там, ладно?

Лукас беседовал по телефону с редактором газеты «Пионер пресс».

– Уолли? Это Лукас Дэвенпорт.

– А, Лукас, ну как, молоток висит?

– Отличное выражение, Уолли. Где ты его услышал?

– Я думал, что легавые так говорят. Извини, я хотел сказать, копы. Просто решил пошутить.

– Ладно. Пусть кто-нибудь из твоих писак часов в шесть подъедет к полицейскому участку в Сент-Поле.

– А что будет?

– Откровенно говоря, есть одна женщина, которой удалось уцелеть после нападения Бешеного, и мы хотим, чтобы она выступила публично.

– Ну да! Подожди.

На другом конце провода послышалось несколько приглушенных восклицаний, потом заговорил другой голос, женский. Это была Дениза Ринг, редактор городских новостей.

– Лукас, это Дениза. Откуда эта женщина?

– А, Дениза. Ну как, молоток висит?

– Что-о?

– Уолли только что меня спросил: «Ну как, молоток висит?» Я думал, что у вас в газете так принято здороваться.

– Иди ты к черту, Лукас, вместе с Уолли. Так что там насчет этой женщины?

– Ну, есть такая. Мы об этом ничего не сообщали, нам нужно было ее хорошенько порасспросить. Но Дженнифер Кери разузнала о ней...

– От тебя?

– Нет. Не знаю, где она это вынюхала. Наверное, выведала у полицейских в Сент-Поле.

– Ты ведь спишь с ней.

– Господи, вы что, и почту мою просматриваете?

– Да все это знают. Мы решили, что это просто дело времени. Она ведь последняя женщина в городе, с кем ты еще не спал, а мог бы. Иначе либо ей, либо тебе пришлось бы найти партнера за пределами штата.

– Слушай, Дениза, тебе вообще нужен репортаж?

– Да. Не нервничай.

– Дженнифер заявила, что она все опубликует, хотим мы того или нет, поэтому мы поговорили с потерпевшей, и она согласилась выступить. Дженнифер хотела получить эксклюзивное интервью, но Даниэль сказал «нет». Он поручил мне позвонить вам и в «Стар трибюн». Вот я вам и звоню.

– В шесть? Наш человек там будет. А как насчет снимков?

– Пришлите фотографа. У Дженнифер будет камера.

– Так это по этому поводу собирается пресс-конференция в девять часов?

– Да. Потерпевшая будет беседовать с другими журналистами, но сначала вы, TV-3 и «Стар» встретитесь с ней в шесть часов.

– Для нас это не будет эксклюзивным интервью. Дженнифер выйдет в эфир раньше.

– Ну уж не на много...

– И «Стар» будет там вместе с нами.

– Но я уверен, у вас получится лучше.

– Как всегда, – уверенно сказала Ринг. – Хорошо. В шесть. Так как ты сказал ее зовут?

Лукас засмеялся.

– Сюзан Б. Энтони. Погоди. Может быть, я ошибся. В шесть часов скажу тебе точно.

– Хорошо, тогда до шести.

Лукас повесил трубку и, набрав номер «Стар трибюн», рассказал то же самое редактору и перезвонил Карле.

– Вы ведь приедете туда? – В голосе ее слышалась тревога.

– Да. Я заеду к вам часам к пяти, и мы обсудим, что вы будете говорить. А потом я схожу в полицейский участок и приведу их. Это будет в шесть часов. Со мной придут Дженнифер Кери с TV-3, телеоператор, два репортера из газет и с ними два фотографа. Я их всех знаю, они вполне приличные люди. Закончим все в семь часов. После этого перекусим где-нибудь и поедем в Миннеаполис на пресс-конференцию. По дороге можно будет все еще раз обсудить.

– Ладно. Я сделаю прическу. Что еще?

– Наденьте простую блузку. Только не желтого цвета. Светло-голубая подойдет, если у вас есть.

Можно надеть джинсы. И не надо сильно краситься. Так, немного губной помады. Дженнифер все сделает как надо. Все будет в порядке.

* * *

– Меня зовут Дженнифер Кери. Здравствуйте, как ваши дела?

– Здравствуйте. Я видела вас в новостях...

Лукас наблюдал, как они беседуют, а оператор, два репортера и фотографы с любопытством оглядывают студию. Дженнифер в упор смотрела на Карлу, пытаясь угадать ее реакцию, и улыбкой поощряла ее.

– Послушайте, приятели, – наконец сказала Дженнифер, обернувшись к газетчикам. – Давайте сделаем так: пусть Карла расскажет все, что она хочет, а мы будем ее снимать. Это позволит ей сосредоточиться. А потом мы возьмем интервью.

– Я хочу присутствовать при вашей беседе, – заявил репортер из «Стар трибюн». Его коллега из «Пионер пресс» согласно кивнул.

– Пожалуйста, но попрошу вас не вмешиваться в разговор.

Лукас наблюдал, как репортеры выспрашивали подробности у Карлы. Почувствовав дружелюбную атмосферу, она расслабилась и уже с жаром описывала, как убийца спасался бегством. Через пятнадцать минут Лукас прервал их.

– В девять часов у нас пресс-конференция. Вам пора начинать, – сказал он Дженнифер.

– Мы бы хотели, чтобы вы встали и показали нам, как это все происходило. Где он схватил вас и что произошло потом. Покажите все, мы будем снимать, – попросил один из фоторепортеров.

Карла изобразила, как она несла покупки и как потом на нее внезапно напали. Пока она ходила по комнате, показывая что и как было, фотографы буквально танцевали вокруг нее. Вспышки фотоаппаратов сверкали как молнии.

Когда они закончили, Дженнифер попросила Карлу проделать все сначала, при этом сама она изображала убийцу. Затем обе женщины сели и стали беседовать, а оператор стал снимать их спереди и сбоку, показывая их лица крупным планом.

– Хорошо. Мы ничего не упустили? – спросила Дженнифер. Она посмотрела на часы.

– Думаю, что нет, – проговорила Карла. – У вас все? – обратилась она к другим репортерам. Те закивали головами.

– О'кей, интервью закончено, – сказал Лукас. – Больше никаких вопросов, никаких «еще чуть-чуть». Если вам что-нибудь позарез понадобится, приходите или присылайте своих ребят на пресс-конференцию. Договорились? Все довольны?

Через пять минут он выставил всех за дверь.

– Ну как вы? – спросил он Карлу, когда они ушли.

– Мне было интересно, – ответила она, блеснув глазами.

– На пресс-конференции будет по-другому. Много вопросов один за другим, и не все они могут оказаться приятными. И ни в коем случае не упоминайте это интервью, а то все сойдут с ума. Ну а когда они увидят выпуск TV-3, будет уже поздно.

* * *

По дороге на пресс-конференцию Карла спросила:

– Вы давно знаете Дженнифер Кери?

Он мельком взглянул на нее.

– Несколько лет. А что?

– Она стояла очень близко от вас, а вы даже не замечали этого. Обычно так бывает, когда между людьми существуют какие-то интимные отношения.

– Мы очень давно дружим, – уклончиво ответил Дэвенпорт.

– Вы с ней спали?

– Мы с вами не настолько близко знакомы, чтобы обсуждать такие вещи, – сказал он.

– Для меня ваш ответ прозвучал как твердое «да», – проговорила Карла.

– О Господи!

* * *

Пресс-конференция была короткой, шумной и завершилась довольно жестко. После Карлы говорил начальник полиции.

– У вас есть подозреваемые? – выкрикнул один из репортеров.

– Мы изучаем все версии...

– Значит, нет, – не дал ему договорить репортер.

– Это не так, – сказал Даниэль.

Лукас поморщился.

– Так у вас все-таки есть подозреваемый? – спросила женщина.

– Я этого не сказал.

– Так поясните, что вы хотите сказать! Хотя бы в нескольких словах!

* * *

Через час после пресс-конференции, сидя с Лукасом в его «порше», Карла все еще была возбуждена.

– Так вы получите запись интервью Дженнифер?

– Да. Вы сможете посмотреть ее, когда вернетесь.

– Они все как с цепи сорвались, когда ваш шеф обозвал парня подонком, – вспоминала Карла.

Лукас рассмеялся.

– Мне это понравилось. Парень ведь на самом деле подонок. На Даниэля это тоже подействовало. И хорошо. Он будет более осторожным.

– А мне вы не расскажете про подозреваемого?

– Нет.

До домика Лукаса было три часа езды. Они остановились около магазина, чтобы купить продукты. Лукас немного поболтал с владельцем магазина о рыбалке.

– На прошлой неделе поймали две большие рыбины, – сообщил тот.

– Очень большие?

– Доктор Хеннинг, который ловит на блесну, вытащил за большим островом рыбину длиной больше ста двадцати сантиметров. Потянула на тридцать два фунта. Потом какой-то парень-туркет из Чикаго – кажется, он рыбачил с лодки Вильсона – поймал рыбу на двадцать восемь фунтов.

– Да-а. Не многие в Норт-Вуде могут похвастаться таким уловом.

* * *

– Как красиво, – завороженно проговорила Карла, посмотрев на озеро.

– Луна только раздражает. Она похожа на рекламу пива.

– Она прекрасна, – возразила Карла и, отвернувшись от окна, спросила: – Какую спальню мне можно занять?

Он махнул рукой.

– Можете занять большую, меня все равно здесь не будет. В гараже стоит велосипед, до магазина полмили, а до города три. У причала есть лодка. Вы умеете управлять подвесным мотором?

– Конечно. Мы с мужем каждое лето ездили на север. Рыбачить. Это одно из немногого, что он умел.

– На веранде на полке лежат удочки, а под диваном стоят два ящика со снастями. Это на случай, если вы захотите порыбачить. Отплывете от берега – и вдоль зарослей осоки на север.

– Хорошо. Вы прямо сейчас уезжаете?

– Чуть позже. Сейчас положу продукты в холодильник, потом выпью пива и немного посижу на веранде.

– А я пойду приму душ и переоденусь, – сказала Карла.

* * *

Лукас сидел на диване-качалке и слегка раскачивался, упираясь ногами в подоконник. Ночь была прохладной. Легкий ветерок доносил запах хвои и шорох деревьев. Енот пересек освещенный двор соседнего участка и направился к мусорным бачкам. С другой стороны, за несколько участков от его дома, раздались женский смех и плеск воды. Он услышал, как у него за спиной в душе выключили воду. И через несколько минут на веранду вышла Карла.

– Хотите еще пива?

– Гм. Да. Еще баночку.

– Я тоже выпью.

На ней был розовый махровый халат и резиновые тапочки для душа. Она принесла ему пиво и, подобрав под себя ноги, села рядом на качалку. У нее были мокрые волосы, и капельки воды блестели в рассеянном свете, струившемся из окон, как драгоценные камни.

– Похолодало, – заметила она. – Вы приезжаете сюда зимой?

– Я приезжаю сюда всякий раз, как только выдается случай. Зимой я люблю кататься на лыжах. Здесь везде есть лыжни. Можно пройти несколько миль.

– Это просто замечательно.

– Я вас приглашаю.

Они сидели и разговаривали. Лукас чувствовал исходящее от ее разгоряченного душем тела тепло.

– Вам не холодно?

– Нет еще. Наверное, скоро станет холодно. Но пока мне хорошо. – Она положила голову ему на плечо. – Не похоже, чтобы у полицейского был такой дом. Я хочу сказать, у такого лихого парня с «порше».

– Врач прописал, – объяснил Лукас. Он обнял ее одной рукой. – Я целый день на улице, а иногда еще и полночи, потом прихожу домой и сажусь работать над своими играми. Так выматываюсь, что порой не могу заснуть, даже если валюсь с ног от усталости. Поэтому я обратился к врачу. Думал, он пропишет какие-нибудь успокоительные таблетки, а он посоветовал мне уехать и как следует отдохнуть. Здесь я никогда не работаю. То есть не занимаюсь здесь умственным трудом, понимаете? Рублю дрова, ремонтирую гараж, чиню причал и так далее. Но не работаю ради денег.

– Знаете что? – прошептала Карла.

– Что?

– На мне кроме халата ничего нет. – Она захихикала.

– Да ну! Совсем голая?!

– Да. Я подумала... а почему бы и нет?

– Могу считать это официальным приглашением?

– А разве ты против?

– Нет, нет, нет-нет-нет.

Он наклонился и поцеловал ее чуть ниже уха.

– А я все сижу и подсчитываю свои шансы. До сих пор я вел себя как пай-мальчик, как-то неудобно было ни с того ни с сего начать приставать.

– Поэтому я и решила сама предложить, – улыбнулась Карла. – Ты ведь не лез ко мне, как другие.

Было уже очень поздно, когда она сказала:

– Мне нужно поспать. Я только сейчас почувствовала, какой тяжелый был день.

– Еще только один вопрос, – проговорил он, лежа в темноте. – Когда я в первый раз был у тебя дома и ты мне рассказывала, как все это произошло, ты сказала, что человек, который на тебя набросился, был не такой сильный и тренированный, как я. Ты и сейчас так думаешь?

Она помолчала немного, потом проговорила:

– Да. У меня осталось отчетливое ощущение, что он немного... ну, не жирный, как свинья, но рыхлый. Как будто у него была жировая прослойка, а мышцы не чувствовались. Ну конечно же, он был намного сильнее, чем я, но я вешу всего чуть больше сорока пяти килограммов. Думаю, что как мужчина, он не очень сильный.

– Черт!

– Для тебя это что-нибудь значит?

– Возможно. Боюсь, что да.

* * *

Рано утром следующего дня Лукас подошел к своей машине, пошарил под сиденьем, вытащил оттуда револьвер тридцать восьмого калибра в черной кобуре и две коробки патронов и отнес их в дом.

– Что это? – спросила Карла, когда он вошел в комнату.

– Пистолет. Ты ведь говорила, что он тебе может понадобиться.

– Гм. – Она прищурила один глаз и хитро посмотрела на Лукаса. – Ты привез его с собой, но вчера вечером не стал доставать. Значит, ты уже тогда знал, что останешься на ночь.

– Давай не будем дальше разбираться в этом вопросе, – улыбнулся Лукас. – Обувайся. Мы идем на прогулку.

Они перешли через дорогу и направились в лес, прошли вдоль ручья, который постепенно превратился в длинную лужу, а потом повернули в лощину, которая привела их к подножию крутого холма. Они поднялись на заросшую травой террасу с песчаным откосом.

– Будем стрелять в этот откос, – сказал Лукас. – Начнем с трех метров, потом отойдем на шесть.

– Почему так близко?

– Потому что, если он будет от тебя на более далеком расстоянии, ты должна или убежать, или звать на помощь. Стрелять можно, только если он будет рядом.

Он огляделся вокруг и кивнул в сторону упавшего дерева.

– Пойдем присядем и немного поговорим.

Они сели на ствол, и Лукас начал разбирать пистолет и показывать, как действует каждая часть, как нужно его заряжать и разряжать. Он как раз засовывал патроны в барабан, когда у них над головой что-то зашуршало. Лукас поднял голову и увидел рыжую белку.

– Отлично, – шепотом сказал он. – А теперь смотри.

Он медленно повернулся, продолжая сидеть на стволе, и поднял пистолет в сторону белки.

– Что ты собираешься делать?

– Покажу тебе, что может сделать пистолет тридцать восьмого калибра с живой мишенью.

Его глаза неотрывно смотрели на белку. Зверек был наполовину скрыт за толстым суком сосны, но время от времени он показывался полностью.

– Зачем? Зачем ты хочешь ее убить?

Карла смотрела на него широко раскрытыми глазами, лицо ее побледнело.

– Ты просто не представляешь, что может сделать пуля, пока ты не увидишь это своими глазами. Нужно сунуть палец в рану. Ну как, Фома неверующий, понимаешь?

– Не смей! – остановила его она. – Ну Лукас!

Он снова прицелился в белку, но открыл оба глаза и чего-то ждал.

– Нужно попасть маленькому проказнику прямо между глаз, нет ничего...

– Лукас...

Она взвизгнула и, вцепившись ему в руку, которой он держал пистолет, рванула ее вниз. В ее глазах застыл ужас.

– Ты что так перепугалась?

– Господи, но ведь белка не сделала ничего...

– Страшно?

Она убрала свои руки, и взгляд ее стал холодным.

– Ты что, хочешь преподать мне урок?

– Да, – сказал он и отвернулся от белки. – Постарайся сохранить то чувство, которое у тебя возникло по отношению к белке. Ведь это всего лишь маленький зверек. А теперь подумай, сможешь ли ты разрядить пистолет в человека.

– Господи, Лукас...

– Если ты выстрелишь человеку в грудь, даже не попадешь в сердце, а просто в грудь, то пуля разорвет ему легкие и он будет лежать, а изо рта у него будет пузыриться ярко-красная кровь, и глаза у него станут словно стеклянные. А иногда раненый корчится от боли и умирает, и никто ничего не может сделать, кроме, может быть, самого Господа Бога.

– Мне не нужен пистолет, – оборвала она его.

Лукас держал пистолет перед собой дулом вверх.

– Все это ужасно, – сказал он. – Но есть одна еще более ужасная вещь.

– Какая?

– Когда ты оказываешься на месте белки.

Он объяснил ей основы стрельбы с близкого расстояния, стреляя по мишени в виде человеческой фигуры, нарисованной на песке откоса. После тридцати выстрелов она начала попадать в мишень. После пятидесяти пистолет у нее в руке стал дрожать, и пули полетели в разные стороны.

– Ты дергаешь, – сказал ей Лукас.

Она выстрелила, и пистолет снова вздрогнул.

– Нет, не дергаю.

– Я же вижу.

– А я нет.

Лукас освободил барабан и выкинул пустые гильзы, потом наобум вставил три патрона и снова вложил пистолет ей в руку.

– Стреляй еще.

Она еще раз выстрелила, пистолет дернулся, и она промахнулась.

– Еще.

На этот раз ударник угодил по пустой ячейке, в выстрела не последовало, но она все равно дернула рукой.

– Вот это и называется, что ты дергаешь.

Они упражнялись еще целый час, делая перерывы через короткие промежутки, чтобы поговорить о мерах предосторожности, о том, где хранить пистолет, о боевой стрельбе.

– Надо затратить немало сил, чтобы научиться действительно хорошо стрелять, – говорил Лукас, пока она разглядывала пистолет у себя в руке. – Мы и не ставим перед собой такую задачу. Все, что тебе надо сделать, это постараться научиться стабильно попадать в мишень с расстояния в три – шесть метров. Это не сложно. И если ты когда-нибудь попадешь в такую ситуацию, когда тебе придется в кого-нибудь выстрелить, прицелься и нажимай на курок до тех пор, пока не кончатся патроны. Забудь про всякие правила, про чрезмерную жестокость и тому подобное. Просто жми и жми на курок.

Они отстреляли девяносто пять патронов из сотни, прежде чем Лукас закончил тренировку и вручил Карле пистолет, заряженный последними пятью патронами.