Текст книги "Разделяй и властвуй: Жребий брошен."

Септим Юний всего лишь раз бывал в Сервии. Тогда он посещал провинцию в чине военного трибуна легиона, и проблем с проходом не было. Но сегодня все было не так. Объявившая независимость провинция не пропустит ни одного солдата на службе Сената на свою территорию, но Юний надеялся, что для него сделают исключение, ведь генерал больше не служит лживым сенаторам. Он надеялся убедить губернатора, наместника или кто там сейчас руководит, что они борются за общее дело, и в эти трудные времена стоит помогать друг другу, или на худой конец сохранять нейтралитет.

– Центурион, пошли пару разведчиков с белым флагом, пусть сообщат, что Септим Юний пришел с миром, как друг Сервии, и желает поговорить с их правителем. Надеюсь, сквозь эти скалы новости до них доходят, и там знают о нашей борьбе.

Центурион кивнул, и через минуту два всадника легкой трусцой поскакали ко входу в ущелье. Юний благоразумно не стал отравлять вперед все войска, понимая, что тысяча солдат заставит защитников форта скинуть сверху пару десятков валунов и послать сигнал о помощи, что означало бы крах даже не начавшихся переговоров. Терять своих людей, когда каждый солдат на счету, и тем более гибнуть самому было совершенно не в планах легата. Юний понимал, что именно он является ключевой фигурой в борьбе против Сената, ведь только он смог сплотить вокруг себя генералов, десятки лет сражавшихся со свирепыми дикарями севера, только его авторитет и харизма были способны сделать это. И смерть Септима Юния означала бы конец всему, больше никто не был способен взвалить на свои плечи это тяжкое бремя.

Спустя час Юний уже практически уверился в том, что через несколько минут ему доставят головы разведчиков, красноречиво свидетельствующие о мнении в провинции касательно его предложения. Но вот, двое всадников показалась из ущелья. Вглядевшись, Септим даже удивился наличию у них голов. Легат позволил себе немного расслабиться, но это был лишь первый шаг, и стоило оставаться на стороже.

– Генерал! – сказал один из вернувшихся разведчиков.

– Да, солдат, говори.

– Когда мы только подъехали, нас чуть не завалили камнями, но увидев белый флаг, замешкались, что и дало нам возможность крикнуть о наших мирных намерениях. После у нас забрали оружие и повели к командиру форта. Мы передали ему все в точности, как вы нам говорили.

– Он ответил, что если Септим Юний – враг Сената, то может быть допущен, но все солдаты должны остаться за скалами, – продолжал второй разведчик. – Минут двадцать мы спорили, говоря, что такая важная персона, как вы, не может идти один. В конце концов, он согласился на сотне телохранителей, хотя мы настаивали на когорте.

– Вы молодцы, большего и ожидать нельзя было, – Юний улыбнулся. – Центурион, выдать им вина, видно от долгих споров у них сильно пересохло в горле. – Солдаты вокруг грянули смехом.

Юний подозвал командира своих телохранителей и сказал:

– Объяви, чтобы разбивали укрепленный лагерь вон там, – легат указал на холм, возвышающийся над низиной, ведущей в ущелье. – Пусть все войска, кроме сотни из первой когорты, ждут моего возвращения там.

– Генерал, это опасно – идти туда всего с сотней, без вас мы обречены!

– Я знаю, друг, – Юний хлопнул командира телохранителей по плечу. – Но выбора ни у вас, ни у меня нет.

Вскоре Юний выдвинулся с сотней солдат в ущелье. Перед тем как глотка скал полностью поглотила отряд, генерал последний раз обернулся. Оставшиеся войска начинали валить лес для постройки лагеря, конные разъезды патрулировали местность, охраняя рабочих, десятки палаток белыми пятнами распускались на холме. Спустя сотни лет войн, которые вела Республика, армейский механизм, казалось, двигался сам по себе.

«Если он не вернется, возможно, остаточной инерции хватит, чтобы закончить дело. Хватит? Нет.»

Форт выглядел неприступным. Горные породы и отвесные скалы усиливали защиту, создавая из уже грамотно построенного укрепления ночной кошмар для любого атакующего. Стук копыт отдавался гулким эхом в узком ущелье, впереди колонны можно было услышать о чем шепчутся в ее хвосте. Скалы давили, пространство, словно вытягивалось в трубу, навевая чувство тревоги. Юний вспомнил, что по легендам в этих ущельях живут гигантские птицы с железными перьями. Древние защитники княжеств метают свои смертоносные жала во врагов, рискнувших напасть на эту страну.

Слева от Юния просвистела стрела, телохранители сразу же окружили командира плотным кольцом щитов, но это было лишь предупреждение. Если бы невидимый стрелок хотел убить, то уже сделал бы это.

– Дальше ни шагу, – благодаря эху голос звучал, словно из ниоткуда и со всех сторон одновременно.

– Я – Септим Юний, пришел с миром.

– С другой стороны ущелья вас будет ждать конный отряд, он сопроводит вас до Санура.

Санур – в прошлом самый крупный город одноименного княжества и теперь – столица провинции Сервия.

Септим двинул коня вперед, приказав телохранителям держаться позади. За все время ему так и не удалось увидеть ни одного из защитников ущелья, но легат затылком чувствовал их взгляды и почти физически ощущал нацеленные на него наконечники стрел.

На выходе из ущелья, как и было сказано, ждал отряд кавалерии. Юний насчитал около трехсот всадников. Из массы конников отделился рослый блондин на лошади серой масти необыкновенной красоты.

– Господа, прошу за мной. Мои люди будут нас охранять, сейчас мы состоим в непростых отношениях с Республикой, и еще не все жители знают о том, что вы также ведете с ней войну.

– Я веду войну не с Республикой, а с Сенатом, – возразил Юний, как мог мягко.

– Конечно, конечно, прошу за мной, – улыбнулся юноша.

Кавалерийский отряд Сервии сопровождал Юния и его бойцов весь путь до Санура. Со стороны эта процессия напоминала не конвой с пленниками, а почетный эскорт. Юний пытался завязать разговор с командиром отряда, надеясь получить хоть какую-то информацию до предстоящих переговоров, но юноша всякий раз с непременной улыбкой отвечал:

– Сейчас вы – наши гости, но мы не знаем, будет ли так и дальше, и поэтому не стоит разговаривать о политике. Лучше насладимся природой.

Вокруг было чем полюбоваться. Хоть провинция Сервия и находилась на севере, но благодаря горам, окружавшим ее, климат был очень мягким. Если за границей этой прекрасной благоухающей цветами страны лил дождь с мокрым снегом, то здесь царил настоящий рай. Деревья ослепляли пышной зеленью, запах луговых трав кружил голову и уносил мысли далеко от грязной реальности, где царили обман, смерть и пламя. Виноград, росший практически везде, обладал непередаваемым вкусом, из-за чего сервийское вино ценилось во всем мире и стоило баснословно дорого, а после последних событий взлетело в цене еще больше. Повсюду крестьяне работали на полях и виноградниках, в Сервии урожай можно было собирать несколько раз в год, что полностью обеспечивало нужды провинции и позволяло продавать излишки. Горы, кольцом окружавшие ее, содержали богатые запасы железа, единственное чего не было внутри райской страны – это золота. Но его прибыток с лихвой обеспечивала продажа вина и металла.

Во время краткого привала Юний вместо предложенного кресла сел прямо на землю посреди колосьев спело-золотой пшеницы. Солнце начало припекать, и солдаты снимали толстые кожаные плащи, укладывая их в заплечные мешки. Септим тоже снял свой, вздохнув полной грудью аромат витающий повсюду вокруг. По телу разливалось приятное тепло. За годы, проведенные на севере под проливными дождями и снегом, посреди смрада торфяных болот эта страна казалась нереальной.

«Неужели есть что-то кроме войны и смерти? Когда все закончится сможет ли он жить, коротая старость в месте, похожем на это? Да, Юлия бы этого хотела…» – размышлял Юний.

– Великолепно… – прошептал он, подставляя лицо лучикам солнца.

– Это прекрасное место, – рядом с ним возник юноша – командир отряда княжества. – Я здесь вырос. Это – моя родина, и я сделаю все что в моих силах, чтобы она процветала. Ведь, разве не в этом долг каждого мужчины и воина?

– Да… так и есть… – Юний блаженно прикрыл глаза.

На горизонте показался Санур – столичный город провинции. Изначально это был замок князя с небольшим поселением вокруг, но за сотни лет он превратился в огромный город из белого камня, ослепляющего своим блеском. Тремя ярусами вздымался он над золотистой равниной, витая дорога вела к величественному замку, красотой и монументальностью не уступающему могучим зданиям Рэма.

На главной улице, ведущей до ворот цитадели, людей не было, похоже, опасаясь провокаций со стороны населения, власти закрыли ее для гражданских. Пустые глазницы окон взирали на процессию внизу. Конь под Юнием мерно ступал по брусчатке, где-то вдалеке слышался гомон толпы.

Сам замок носил явственные следы архитектурного стиля, свойственного для всех северо-западных княжеств. Круглые башни с острыми шпилями и мощные стены, без единого выпирающего камня, гармонично дополняли друг друга, в тоже время обеспечивая высокую степень защиты обороняющихся. У ворот их встретил управляющий замка. Заверив, что солдат генерала разместят со всем возможным уютом, мужчина предложил последовать за ним. С Юнием остались лишь десять его самых лучших телохранителей во главе с их командиром.

Легата разместили в поистине королевских покоях: поверхности сверкали золотом и серебром, мебель переливалась красками ценных пород древесины. За большим окном открывался величественный вид на город. Септим подошел к нему и выглянул наружу.

Санур кипел жизнью. Многочисленные лавки полнились посетителями, рынки бурлили коммерцией. По извилистым длинным улицам текли реки людей. Яркое солнце отражалось от белокаменных зданий.

«Совсем, как Рэме.» – подумал Юний.

– Генерал, князь сейчас в княжестве Инур и прибудет лишь завтра, – сообщил управляющий.

– Хорошо.

– Есть ли другие входы в комнату? – задал вопрос управляющему командир телохранителей.

– Нет, здесь вы можете чувствовать себя в полной безопасности, за это князь ручается лично. Хорошего отдыха, – управляющий слегка поклонился и вышел.

«Значит князь… Вернулись к привычному титулу, а ведь раньше здесь управлял губернатор провинции, назначаемый Сенатом. Кто же теперь правит эти местом?» – размышлял Юний, сидя в одном из кресел.

Ночь, на удивление, прошла спокойно. Не то чтобы Юний опасался внезапного нападения, но неизвестность давила тяжелым камнем, путая мысли. Телохранители дежурили по сменам у двери и окна, выходящего на город. Хоть оно и находилось на высоте ста футов, по мнению главы охраны, это нисколько не уменьшало опасности. Утром принесли завтрак, но Юний не стал есть, удовлетворившись солдатским пайком.

После завтрака в комнату вошел управляющий, пригласив Юния следовать за ним. Длинными коридорами и узкими лестницами он привел легата в зал для приемов. Над дверью вместо надписи «Сенат и народ Республики», по понятным причинам, висел золотой щит на котором изображались два меча, оплетенные виноградными листьями. На страже стояло два гвардейца, облаченные в сверкающие серебром доспехи и вооруженные алебардами.

Зал представлял собой большое светлое помещение с колоннами и рядом окон. Повсюду на стенах кремового цвета висели золоченые панно, изображающие людей, застывших в вечности с выражением неизмеримой гордости на лицах. В дальнем конце зала располагался стол с двумя креслами, на одном из них сидел человек. Он был одет в зеленый камзол с золотыми пуговицами и всем своим видом старался показывать свою значимость и богатство. Раз в несколько секунд его рука взлетала вверх, поправляя каштановый локон, выбивающийся из под золотого обруча на голове. Юний встречал такой тип людей и был уверен, что даже в зрелом возрасте этот человек обладает детским характером, вспыльчивой натурой и врожденном эгоизмом. Договориться с ним можно было лишь дав то, что он желает больше всего, и Септим был готов пойти на это, ради Республики.

– Септим Юний, признаюсь, я ждал нашей встречи с того момента, как услышал, что мы, скажем так, на одной стороне! – мужчина встал из-за стола и подошел к легату.

– Я рад слышать от вас подобные слова…

– Князь Милком.

– Князь Милком, мы действительно на одной стороне, и в наших интересах, что бы это переросло в союз.

– В моих интересах? – Князь изогнул бровь. – Разница между нами в том, что вы боритесь ради будущего Республики, а я пытаюсь защитить своих подданных и восстановить страну, которая понесла огромные потери за время Республиканской тирании над нами. – Из под стола появилась бутылка вина и два бокала.

– Ваш враг вовсе не Республика, а Сенат.

– Разве это ни одно и то же? – вновь удивился князь.

– Сенат – это люди, и если у яблока вырезать гнилую сердцевину, то оно вполне съедобно.

Князь Милком разлил красное вино по бокалам, взял один и подошел к открытому окну, выходящему на цветущий сад во внутреннем дворе замка. Он молчал, наслаждаясь цветами и вином. Юний также взял бокал и отпил небольшой глоток. Вино было прекрасным, похоже, что оно было сделано из винограда, произрастающего здесь, в провинции Сервия лично для хозяина замка.

– Хм… Вырезать… Какой интересный оборот речи вы использовали, – пробормотал князь. – Генерал Юний. – Он отвернулся от окна и посмотрел на гостя. – Если я правильно вас понял, вы хотите очистить Республику от дискредитировавшего себя Сената, и для это вам понадобится моя помощь?

– Не совсем, – Юний улыбнулся. – Я хочу сохранить Сенат, как высший орган власти в Республике, но сделать его более открытым и контролируемым. И мне вполне по силам сделать это самостоятельно.

– И как же вы хотите его контролировать?

– Появится новая выбираемая должность, в обязанности которой будет входить контроль над Сенатом. – Юний допил вино и поставил бокал на стол.

Снова на некоторое время воцарилось молчание. Из окна доносилось пение птиц и тихое жужжание насекомых, кружащихся над растениями.

– А в качестве первого человека на такой должности вы видите себя? – прервал молчание Князь.

– Если так решат.

– Если все о чем вы говорите осуществиться, то вы станете самым влиятельным человеком в стране, и, конечно, выберут именно вас.

– Да, но подобные меры будут необходимы лишь на первое время. В будущем сам народ будет представлять свои интересы в Сенате, и я покину этот пост, уступив его другим.

– Кто бы мог подумать, что знаменитый генерал – «Северный Лев» в душе мечтатель, – улыбнулся Милком. – Не знал, что продолжительная служба на севере так влияет на людей.

– Я всегда был таким, но именно север сделал из меня того, кого дикари в страхе именуют «Северный Лев».

Князь подошел к огромной карте провинции Сервия, висящий на стене, и в задумчивости остановился перед ней. Спустя несколько секунд он, не оборачиваясь, добавил:

– Если вы можете осуществить все это без чьей либо помощи, то я до сих пор не понимаю, что вы хотите от меня и моего княжества?

– Я предлагаю вам выступить против Сената бок о бок со мной. Если так случился, что я проиграю, то следующим на очереди будет ваше княжество. Уж не думали ли вы, что Сенат просто так отпустит одну из богатейших провинций?

– Генерал, – князь резко повернулся к нему. – Вы знаете сколько я сделал, что бы мой народ вновь стал свободным, и при этом не пролились реки крови? Мы веками сами ковали свою судьбу. Согласно легендам, сотни лет назад мы пришли в эти земли, победили свирепых горных великанов и обосновались в этом благодатном краю. Мы процветали, пока ваша алчность и кровожадность не лишила нас права выбирать! Но свободу не так легко отобрать… Мы решили действовать. Это начал еще мой дед, а после его смерти я продолжил. Столько лет трудов, столько золота на взятки и все ради одного дня. Одного дня, когда все войска в провинции присягнули мне на верность, и этой страной вновь стали править те, кто этого достоин. И сейчас вы говорите мне, что это все может быть напрасно? Мой народ будет защищать эту землю до последней капли крови и умрет, если понадобится. И я пойду на все, чтобы моя страна оставалась свободной. – Его грудь тяжело вздымалась, а глаза наполнились безумием.

– Я нисколько в этой не сомневаюсь, – лицо Юния оставалось каменным. – Я могу обещать вам, что в случае моей победы, мы и в дальнейшем останемся союзниками. Равными союзниками.

– Почему я должен вам верить? – Князь снова выглядел спокойным и умиротворенным, как в начале разговора.

– Вы знаете кто я?

– Кто же не знает о прославленном Септиме Юнии – генерале северных легионов и герое множества битв, принесших столько славы Великой Республике.

– Тогда вы знаете, что моему слову можно верить.

Князь задумался и через несколько секунд начал говорить, постукивая ногтем по бокалу с вином, который держал в руках.

– Как то в юности, кажется мне тогда не было и шестнадцати, я со своим братом отправился на охоту. Молодая кровь кипела, и жизнь города никак не могла удовлетворить наши желания. Мы отправились за границу княжества, надеясь найти подходящую нам добычу в лесах северян. Естественно мы никому ничего не сказали… – он грустно улыбнулся. – И вот, после двух дней скитаний, когда наша решимость уже начала понемногу угасать, мы наткнулись на харсера. О, что это был за зверь – на три головы выше меня, если бы он встал на задние лапы и в два раза шире. По своей наивности мы не сразу поняли, что этот противник нам не по зубам и радостно накинулись на него… Клянусь Богами, он бы убил нас, если бы в последний момент, когда мы уже прощались с жизнями, другой хищник не напал со спины. Мы с братом наблюдали, как два огромных зверя рвут друг друга на части, ужасный рев отражался от стволов деревьев, метаясь в лесу, словно сонмы призраков. Мы оба были ранены и, слава Богам, нам хватило ума воспользоваться моментом и убежать.

Взгляд князя застыл на бокале с алым напитком:

– Помню, что любопытство все же заставило меня обернуться. Я увидел, как огромные когти отрывают ошметки плоти, а окровавленные клыки дробят кости… Мне потом долго снились кошмары об этом… Но кто победил в этой схватке, я так и не узнал, – он вновь посмотрел на Юния. – И теперь вы предлагаете мне кинуться с головой прямо туда? В вашу резню? Надеясь, что после один из хищников позволит мне спокойно уйти и впредь будет помогать мне?

– Мы не дикие звери, – голос Юния оставался спокойным. – Да, и среди людей есть монстры, но лишь объединившись человек смог противостоять природе и стать хозяином мира. Вы не сможете выжить в одиночку, вы не сможете спасти свой народ, если не выберите сторону.

– Хорошо… – Князь Милком ссутулился и стал выглядеть намного старше своих лет. – Я обдумаю ваше предложение.

– Спасибо, надеюсь, мы станем союзниками, и наши народы будут жить в мире.

– Конечно…

– Последний вопрос, Князь, – Юний уже собирался уходить, но остановился, чтобы задать вопрос, занимавший его все время разговора.

– Да, генерал?

– Что стало с назначенным Сенатом губернатором провинции?

Князь снова улыбнулся, как делал это много раз во время беседы:

– Он теперь обитает в комфортабельных апартаментах над воротами замка, и они соответствуют его заслугам здесь, генерал.

Юний вышел из зала и, не теряя времени, приказал готовиться к обратному пути.

Покидая замок князя через главные ворота он, вспомнив их разговор, поднял взгляд вверх. На высоте тридцати футов на толстой цепи покачивалась клетка, внутри нее Юний разглядел человеческий силуэт. Нельзя было назвать это полноценным человеком. Туловище без ног и рук с выпирающими наружу ребрами лежало на дне клетки, двигаясь на ветру вместе с ней. Похоже, тело губернатора выставили на всеобщее обозрение для демонстрации силы новой власти, и как знак смерти старых порядков.

Внезапно существо вздрогнуло, посмотрев на Септима землистыми глазами. Юний опустил взгляд на каменные плиты под копытами коня и не поднимал пока город не остался позади.

Обратный путь до ущелья их сопровождал тот же блондин, что и на пути в замок. В этот раз охраны было не так много, и вместе с сотней телохранителей Юния по дороге двигалось лишь полторы сотни всадников княжества. Генерал был погружен в свои мысли и не заметил, как отряд приблизился к входу в ущелье.

– Прощайте, – Юний кивнул сопровождавшему их человеку князя.

– До свидания, генерал, – блондин пришпорил коня, и его отряд рысью двинулся в обратный путь.

Защитники ущелья больше не прятались. «Невидимки» смотрели на всадников внизу, сживая в своих руках луки. Юний заметил на каждом из них серую накидку, цветом и фактурой напоминающую скалы. Похоже, именно поэтому они и оставались незаметными, пока сами не желали себя обнаружить.

Миновав ущелье, Септим выдохнул, все прошло как надо, но он чувствовал тревогу, находясь так далеко от людей, доверившихся ему. Он не мог позволить себе подвести их, просто не мог, он обязан победить.

Юний двинул коня вперед. В лагере их давно заметили, и отряд уже выдвинулся навстречу.

IX

Ти.

Рэм – столица Республики.

Величественная река Рэм спокойным потоком несла свои воды по широкому каналу, делившему город на две равные части. Именно в ее честь и была названа столица Республики. Ти со своей сестрой Марой прогуливались по набережной, наслаждаясь гладью речной воды. Вокруг было много народу. Молодые люди с интересом смотрели на Мару, ее светлая, почти белая кожа, в сочетании с лунными волосами и зелеными глазами мало кого оставляли равнодушным. Брат с сестрой беседовали об обыденных вещах: о новых поклонниках Мары, о успехах Ти в изучении истории, о планах на сегодняшний вечер. Мара со свойственным ей упорством уговаривала брата сыграть еще пару партий в табулу, Ти в свои очередь отказывался, говоря, что в последнее время совсем потерял интерес к подобному занятию.

Единственная тема, на которую было наложено негласное табу – это тема войны. Войны между Сенатом Республики и ее лучшим полководцем. Хотя сам Сенат после назначения «Меча Республики» почти не участвовал в планировании венных действий, полностью сосредоточившись на экономическом снабжении войск и политических интригах с соседними странами. По слухам, больше всего беспокойства вызывал Мерийский Султанат, приведший войска на границе с Республикой в боевую готовность. Впрочем, это могло оказаться лишь мерами предосторожности.

Решив немного передохнуть, Ти с Марой встали рядом с перилами набережной и, опершись на них, наблюдали за рекой внизу.

– Ти? – донеслось из-за спины.

Парень обернулся и увидел перед собой Аллисию. На ней был черный охотничий костюм, подчеркивающий стройность ее фигуры и отлично сочетающий с волосами цвета воронова крыла. Девушка немного сузила глаза и сказала:

– Привет, значит не обозналась. А кто это с тобой? – Аллисия кивнула острым подбородком в сторону Мары.

– Я – его сестра, – ответила Мара в то время, как ее брат успел только открыть рот.

– Мара, это Аллисия, – представил девушку Ти.

– Приятно познакомиться, Мара, – Аллисия улыбнулась уже более дружелюбно.

– А по рассказам брата я тебя примерно такой и представляла.

– А это хорошо или плохо? Интересно, что он про меня рассказывал, – Аллисия посмотрела на Ти.

– Не волнуйся, такое количество комплиментов в адрес девушки, пожалуй, не слышал даже Главный Храм Миры.

– Очень приятно такое слышать.

– Я рад, что мы так неожиданно встретились, – от замечаний сестры парень немного покраснел.

– Встреча действительно неожиданная, но очень полезная, я как раз хотела с тобой поговорить.

– О чем?

– Сегодня вечером надо посетить одно место, чтобы подготовиться к вечеринке.

«Она называет налет на дом и последующее убийство человека – вечеринкой? Наверное, просто чтобы Мара не догадалась о чем речь» – думал Ти.

– Да, давай сходим.

– Вот и отлично, до вечера. Мара, приятно было познакомиться, – девушка развернулась и пружинистым шагом пошла прочь от набережной.

Когда Аллисия скрылась в толпе людей на соседней улице, Мара повернулась к брату и с усмешкой проговорила:

– А она красотка, тебе подходит, но я не понимаю чего ты ждешь. Видно же, что ты ей нравишься.

– Не лезь в наши дела, – Ти понял, что выразился гораздо более резко, чем следовало, и попытался исправиться. – Извини, не хотел тебя обидеть. Все не так просто, как ты думаешь…

– Не понимаю, чего тут сложного? Ты можешь объяснить все нормально без этих твоих постоянных недомолвок? Ты думаешь, я не вижу, как ты уходишь вечером и возвращаешься под утро весь бледный? Что происходит, братик? – глаза Мары заблестели от влаги. Единственная вещь в этом мире, которую Ти не мог вынести, были слезы сестры.

– Ну что ты такое говоришь, – он обнял ее, прижав к себе. – Все будет хорошо, я тебе обещаю. – Трудно было понять поверила ли она ему. Ти даже не знал, верит ли он собственным словам.

Мара тихо всхлипывала у него на груди, Ти гладил ее по спине и думал о том, как далеко способен зайти, и когда следует остановиться. Если это еще можно было сделать. Надежда на благополучное завершение этой истории таяла с каждым днем. Хотя может быть то, что задумал Незнакомец и люди, стоящие за ним, и есть благополучный исход? Можно ли вообще назвать подобным что-то, обагренное реками человеческой крови? Существуют ли другой путь, без насилия и тысяч смертей? Похоже, что те кто стоят за Незнакомцем и сам Септим Юний, избравший схожий путь, так не считают… Впрочем, этот механизм было уже не остановить, и Ти оставалось лишь следовать за ним, пытаясь спасти тех, кто ему дорог.

– Хочешь пойти на игры? Сегодня же праздник, не стоит грустить, – спросил у Ти у слегка успокоившейся сестры.

– Пойдем, конечно, – лицо Мары просветлело. – У меня предчувствие, что будет нечто особенное. – Девушка взяла его за руку и повела в сторону Арены.

Сегодня был Праздник Вина, люди на площадях и улицах отмечали эту знаменательную для Республики дату. Если верить легенде, то именно в этот день много веков назад простой пастух по имени Дион изобрел вино, и как часто бывает со столь великими изобретениями, сделал это совершенно случайно. Глиняный кувшин с виноградным соком оставался нетронутым некоторое время, а когда Дион уже собирался вылить испорченный продукт, видимо, сами Боги послали ему мысль попробовать содержимое. Ожидая почувствовать мерзкий вкус напитка, пастух слегка отхлебнул из кувшина, и какого же было его удивление, когда он ощутил терпкий, кислый вкус первого вина.

Перед главными гуляниями, начинающимися после заката, утраивали пышные игры. На городских аренах выступали спортсмены, гладиаторы и актеры. Конечно, больше всех везло жителям столицы, в Рэме празднества проходили с огромным размахом. Никто не скупился на развлечения, даже для простых граждан.

Древняя Арена гремела оглушительными криками. Многотысячный гомон толпы отражался от толстых мраморных стен, резонируя между зрительскими трибунами. Воздух дрожал от возбуждения. Огромная Арена, выстроенная много сотен лет, назад вмещала пятьдесят тысяч человек, и сегодня она была набита битком. Зрительские трибуны делились на три яруса. На нижнем – самом почетном сидели члены Сената, знатные патриции и наиболее богатые граждане. На верху, дальше всего от зрелища, располагались ряды для бедняков. По середине сидели обычные граждане со средним достатком, они могли расчитывать, что ни одна подробность событий, происходящих на Арене, не ускользнет от их любопытных глаз. Рабов, кроме обслуги сооружения, на праздник, конечно, не допускали.

Ти с сестрой расположились в центре. Между зрительскими рядами сновали разносчики. При желании человек мог абсолютно бесплатно взять хлеба и кружку вина, но если ему хотелось нечто более изысканного, то он мог за доплату получить практически все что угодно. Юноша приобрел сладкий рулет для сестры и пару кружек вина для них обоих. Сейчас девушка с удовольствием жевала сдобу, попивая из кружки, и с интересом наблюдала за событиями, происходящими внизу. Парень мельком взглянул на нее. На лице Мары не осталось и следа печали, совсем недавно терзавшей ее. Похоже, дурные мысли отступили, хотя бы на время.

– Что смотришь? – Мара заметила взгляд брата и повернулась к нему.

– Да так, ничего… Смотрю какая у меня красивая сестра, что уже приметила кого-то из атлетов себе в мужья?

– Ой, иди ты… – отмахнулась девушка, и озорно улыбаясь, вновь устремила взгляд на поле.

Они поспели не к самому началу игр, пропустив выступления бегунов и прыжки в длину. Сейчас на Арене проходил финальный этап соревнований по метанию копья. Атлеты по-очереди бросали снаряды, демонстрируя свою ловкость. Как и ожидал Ти, победителем стал семнадцатилетний юноша – призер прошлых игр. Излучаю белоснежную улыбку, он поднялся на пьедестал. Блестящие мускулы на, словно вырезанном из мрамора, теле переливались под летним солнцем, а курчавые каштановые волосы развевались на теплом ветру. Судья возложил венок из виноградных листьев на голову победителя, а женщины с трибун кричали и кидали цветы, восхваляя молодость и силу юноши. Похоже, сегодня его ожидает еще не одна награда…

Следующим была борьба, вернее ее разновидность, популярная в Республике – «панкратос». В панкратосе практически не было правил, воспрещалось лишь выдавливать глаза, царапаться и кусаться.

Два атлета вышли в центр Арены под громогласный рев толпы.

– Арест из Хиона – чемпион прошлых игр! – прогремел глашатай, и огромный борец с лысой головой поднял руки в жесте приветствия. Зрители отреагировали криком.

– Сегодня против него выступит новичок – Махил из Аррихона! Он уже успел стяжать славу на многих турнирах, доказав свою силу и ловкость! – представил глашатай второго участника – молодого юношу с русыми волосами. На фоне своего соперника он выглядел, как теленок рядом с матерым быком.

– Посмотрим на чьей стороне будут Боги! – толпа неистовства, и поединок начался.

Бои всегда были очень жесткими, случалось и такое, что атлеты случайно убивали своих противников, увлекшись горячкой борьбы. Немного в стороне от дерущихся стоял судья с длинной узловатой палкой, очень похожей на ту, которую используют центурионы в легионах. Его задачей была не допустить смертельного исхода и слишком тяжких увечий, но, как показывала практика, получалось это далеко не всегда.

Соперники схватились. Мышцы на спинах и руках перевивались узлами, ноги зарывались глубоко в песок. Юный участник был быстрее, но из-за перевеса в силе у него никак не получалось заломить конечность прошлого чемпиона. В ход пошли кулаки и удары ногами. Боец из Хиона молотил по молодому атлету, словно кузнец по заготовке. Махил отступал, отвечая редкими контратаками. Не смотря на яростный напор, ему все же удалось пару раз попасть по лицу противника, сломав тому нос. Лицо залило красным, но это только раззадорило атлета, придав тому гнева.