Текст книги "Страх принятия решений. Как найти мужество, чтобы сделать выбор"

Смелость и решимость при принятии решения

До сих пор мы рассмотрели, как различные типы решений требуют различных процессов для их принятия и, прежде всего, особые требования, предъявляемые к тому, кто их должен осуществлять. Но становится ясно, что одни решения требуют больше компетентности, умений и навыков, для других важно наличие характера, третьи предъявляют повышенные требования к способности держать удар, но общая черта, которая их характеризует – наличие у субъекта смелости и решительности действовать, чтобы их осуществить. Субъект может даже очень хорошо находить решения, но потом не быть способным воплотить их в жизнь, или применять их корректно, к примеру, не может сохранять приверженность принятому решению; или, наконец, может пасть под грузом нежелательных последствий принятого решения. Следовательно, страх и его обратная сторона, смелость, являются ключевыми для того, кто должен взять на себя бремя ответственности за важные решения: способностей и навыков недостаточно, чтобы справиться с риском и ответственностью, которые неизбежно сопутствуют решению. Этот пункт имеет фундаментальное значение, потому что в обучении людей, которые в силу профессии должны принимать решения за себя и за других людей, кроме некоторых категорий военных, очень мало внимания уделяется управлению страхом и эмоциями, в то время как основное внимание концентрируется на способности принимать решения.

В обучении нарушен баланс в пользу когнитивных аспектов и навыков экономической деятельности с акцентом на процесс решения проблем (problem solving’а) и – в лучшем случае – на коммуникацию стратегического типа; то есть, обучение в качестве базы имеет скорее экономику, чем психологию, как если бы все процессы принятия решений могли быть сведены к процедурам оценки статистической вероятности и экономической целесообразности. Это правда, что изучение процессов принятия решений находит в экономическом менеджменте одно из своих наиболее важных применений, но в этой же области управление эмоциями и, в особенности, страхом имеет решающее значение для управленца, который должен принимать решения не только о собственной судьбе, но и о судьбе компании. Изучение процесса экономических решений показывает, насколько на них – прежде чем будут использованы рациональные компетенции – влияют эмоции; это подтверждает идею о том, насколько важно учитывать, прежде всего, наши страхи, потому что, повторяю, сначала приходит страх, а только потом любое другое восприятие и реакция, то есть это наша доминирующая эмоция, и поэтому, чтобы успешно справляться с различными типами решений, необходимо обрести, прежде всего, смелость и решительность в действиях и поступках. Только «знать», насколько бы глубоко и исчерпывающе не было знание, недостаточно, чтобы преодолеть страх реализовать свой выбор. Как мы увидим в следующей главе, и смелость, и решимость не являются природным даром, а являются завоеваниями, которые должны быть осуществлены, как уже утверждал Аристотель более двух тысячелетий назад: «Преимущество – это способность» противостоять даже самым неблагоприятным обстоятельствам.

Управление страхом принятия решений

Итак, мы увидели, как необходимость принимать решения неизбежно внушает страх, способы управления которым могут влиять не только на конкретные акты принятия решений, но и на личные проявления и межличностные отношения субъекта. Также мы увидели, что тот, кто должен брать на себя ответственность за принятие решений, должен обладать большим набором качеств, то есть быть очень компетентным в своей роли, крайне способным в применении процедур problem solving’а и в эффективной коммуникации, быть в состоянии управлять своими страхами и нести бремя ответственности за свои решения. Отсюда следует, что для наилучшего управления решениями необходимо следующее:

1. Развивать знания на уровне, соответствующем задаче.

2. Быть способным находить решения проблем, которые могут возникнуть и уметь воплощать их на практике.

3. Уметь убедить или приводить к пониманию правильности сделанного выбора.

4. Уметь управлять различными формами страха, которые сопровождают принятия решений.

Таким образом, умение решать подразумевает умение одновременно управлять знаниями (когнитивными способностями), действиями и эмоциями, то есть фундаментальной психологической триадой каждого человека в его отношении с самим собой, с другими людьми и миром, но в данном случае на высоком уровне, поскольку решение и выбор – это действия, которые больше, чем какие-либо другие, характеризуют человека как актера и режиссера своего собственного существования.

Итак, среди компонентов, которые способствуют тому, чтобы человек был в состоянии выдержать ответственность за важные решения, фундаментальным является умение управлять страхом, которому уделяется мало внимания в подходах, занимающихся обучением принятию решений; другими словами это восприятие-эмоция может сильно влиять на другие факторы, в то время как они, в свою очередь, не способны оказывать на нее подобного влияния. То есть, умение управлять страхом определяет способность принимать решения (а неумение – блокировать их), в то время как умения и способности не являются такими же эффективными в отношении контроля над ощущениями тревоги и страха.

Поэтому, если стоит задача восстановить способность человека эффективно принимать решения, то первый шаг состоит в том, чтобы научить его преодолевать собственные ограничения, которые накладывают на него его же страхи, иначе формируются люди и профессионалы компетентные и способные, но абсолютно беспомощные. Как нам напоминает Дж. К. Роулинг «Мы связаны невидимыми нитями с нашими страхами. Мы марионетки и кукловоды, жертвы наших ожиданий».

Стратегии и стратагемы для преодоления страха и управления тревогой при принятии решений

«Смелость – это не что иное, как побежденный страх, остальное просто не осознается»: этим утверждением я закончил, много лет назад, один из моих многочисленных текстов о страхе и его преодолении. Другими словами, страх не может быть устранен, но его можно превратить в смелость. Смелость – это результат успешного управления страхом, а не его устранение. Разница между тем, кто смел и тем, кто боязлив, состоит в том, что один признает страх и управляет им, а другой не признает его и страдает от него. Из изучения эффективных терапевтических стратегий и методов обучения, состоящих в том, чтобы привести людей к преодолению ограничений, налагаемых страхами, становится ясно, что первый шаг всегда заключается в принятии неизбежности страха, который рассматривается как ресурс, а не как ограничение, а второй шаг – вызывая страх и насыщая его, усиливая его сознательно до достижения парадоксального эффекта – его аннулирования. (Нардонэ, 1993; АПА, 2007, Salvini, 2013). Следовательно, вместо того, чтобы отвергать страх, необходимо управлять им, обостряя его в своем воображении, что позволит больше не ощущать его таким угрожающим и неконтролируемым. Увидим, как это происходит.

С точки зрения нейропсихологии (Nardone, 2003) произвольное усиление страха порождает психофизиологический парадокс. Механизм аналогичен ограничителю мощности современных двигателей, который, сверх определенного «предела оборотов», блокирует выработку энергии, возвращая работу двигателя к определенному контролируемому количеству оборотов. Если страх добровольно подпитывать, наша нервная система резко снижает свою активность, и физиологические параметры перезапускаются, возвращаясь в исходное состояние; все это влияет на восприятие угрозы, устраняя ощущение опасности.

Этот механизм лежит в основе основных методов терапии панических расстройств, так же как и древних, но от этого не менее эффективных, практик обучения смелости. В моей исследовательской работе, начавшейся двадцать лет назад, я разработал метод «Фантазии страха», который использует этот психофизиологический механизм, и который продемонстрировал свою замечательную эффективность при лечении сотен тысяч людей, страдающих паническими расстройствами (Нардонэ, Вацлавик, 2005). Этот метод предусматривает обучение, состоящее из трех последовательных этапов. На начальной стадии человеку дается впервые ощутить так называемый парадоксальный эффект: ему предписывается намеренно думать о самых пугающих мыслях в течение определенного количества дней, в течение тридцати минут в день, уединившись в комнате: как это ни парадоксально, мысли не появляются, или они больше не сопровождаются восприятием страха и сопутствующими реакциями. Вслед за этим результатом, на втором этапе человек должен укрепить этот психофизиологический механизм «в поисках» страха каждые три часа, с 9 до 21, в течение пяти минут, не изолируясь от своих повседневных занятий, приобретая все больше уверенности в использовании этого метода. Когда он им овладел, на третьем этапе человека просят использовать его перед тем, как он намеревается столкнуться с пугающими ситуациями или «по необходимости», когда он испытывает страх.

Также тот, кто боится принимать решения, должен применять «Фантазию страха», то есть сознательно погружаясь в самую ужасающую реальность, связанную с его страхами, доведя их до момента, в котором они обнулятся, а ум и тело расслабятся вместо того, чтобы тревожиться. Большая часть людей, кому было предписано упражнение «Фантазии страха», выполняет его с некоторым недоумением, но, вскорости остается удивленным полученными результатами, убеждаясь на собственном опыте в парадоксальном результате. Как сказал святой Фома, каждый из нас должен «прикоснуться, чтобы поверить», то есть пережить конкретный опыт, чтобы убедиться в чем-то новом и неожиданном. Однажды опробовав на себе этот результат, человек сможет систематически начать применять его, обучаясь таким образом управлять своими страхами, больше не теряя над ними контроль.

«Избегаемый страх превращается в панику». Эта древняя мудрость нас знакомит со вторым терапевтическим и обучающим фактором в борьбе с блокирующим страхом, а именно: «избегать избеганий». Чем больше избегается пугающая ситуация, тем больше подпитывается страх, так что контр-избегание или постепенное столкновение с тем, что пугает, являются наиважнейшей фазой, как лечения фобических расстройств, так и методов обучения смелости. «Психологическая ловушка» избегания (Нардонэ, 2020) конструируется из противоречивой последовательности: положительного начального эффекта, вызванного избеганием того, что пугает, и последующим опустошающим осознанием невозможности столкнуться с избегаемой реальностью. То, что меня спасает, обрекает меня на усугубление моего страха, вплоть до неспособности противостоять даже безобидным ситуациям. Чтобы убедить наше сознание избегать активировать этот механизм настолько же естественный, насколько дисфункциональный – обращаться в бегство при встрече с ситуациями, которые нас пугают, – нам требуется больший страх, который сможет подавить страх существующий. Для этого необходимо думать, что каждое избегание или побег неизбежно ведет к усилению страха перед тем, чего мы боимся, объединенного с недоверием к нашим личным ресурсам. Оба этих эффекта в сумме приводят к тому, что страх одолевает еще больше, а способность противостоять ситуациям становится все меньше.

Обычно, сочетание этого «умственного реструктурирования» с методом «Фантазии страха» позволяет субъекту постепенно начать преодолевать все более пугающие ситуации и обстоятельства, справляясь со страхом и восстанавливая доверие в свои способности. В обучении смелости всё происходит таким же образом, поднимая все больше планку рискованности ситуаций и обстоятельств, с которыми сталкивается субъект, развивая, опыт за опытом, способность противостоять экстремальным ситуациям.

Ненужная помощь вредит, то есть: если я прошу помощи у кого либо, чтобы справится с обстоятельствами, которые должен бы преодолеть лично, то наношу серьезный вред вере в свои личные способности. Как в случае избегания, просить помощи или делегировать создает коварные психологические ловушки, которые активируются в пугающих ситуациях, с которыми не знают, как справиться. Механизм один и тот же: то, что сначала заставляет меня чувствовать защищенным и спасенным, затем подтверждает мою неспособность. Повторяясь, это решение приводит как к усилению страха, так и к росту неуверенности в себе.

Опять же, для разрушения этой дисфункциональной динамики необходимо действовать, используя технику «Фантазия страха», помня о страхе ухудшения ситуации, вызванного обращением за помощью или делегированием другим того, что нам нужно сделать лично.

Паника, то есть страх, который делает человека недееспособным и подкрепляется неоднократными кризисами потери контроля, является продуктом повторяющейся во времени триады из избегания, обращения за помощью и неуспешных попыток контролировать непризнаваемый страх.

В случае страха принятия решений действуют те же принципы: чтобы создать его и сделать разрушительным достаточно методично применять три «психологические ловушки» в течение нескольких месяцев; но для того, чтобы освободиться от него достаточно использовать в течение определенного времени три описанных «психорешения» (Nardone, 1998).

Стратегии и стратагемы для преодоления терзаний при принятии решений

«Убеги от льва, сразись с медведем, найди убежище дома, обопрись на стену, и тебя укусит змея». Книга пророка Амоса прекрасно описывает состояние того, кто, раздираемый терзаниями, безуспешно пытается избежать неизбежного приговора, в то время как для того, чтобы справиться со своими терзаниями, чтобы не быть захваченным ими, он должен действовать прямо противоположным образом. Более конкретными словами, если я хочу держать под контролем «зверя, который пожирает мне душу», я должен избегать прилагать усилия, чтобы не смотреть на него и думать позитивно, как подсказывает здравый смысл, что приводит к катастрофическим последствиям; наоборот, я должен справиться с ним стратегически, отведя ему определенное пространство, определенное время, определенным образом. А именно: утром предусмотреть все возможные ужасные и пугающие исходы, записывая их и описывая детально, потом позволить дню пройти; вечером проверить, сбылись ли катастрофические прогнозы.

Упражнение, когда нужно детально описывать все свои ожидания, вызывающие терзания, приводит к тому, что человек развивает постепенное эмоциональное отчуждение именно в силу признания их неизбежности. Выписывание делает их почти приемлемыми и, тем не менее, постепенно снижается чувствительность к терзаниям, позволяя не чувствовать мучений в последующие часы. В итоге вечерняя проверка того, что реализовалось из мрачных прогнозов – это способ демонтировать механизм катастрофического мышления. Даже в случае, когда предсказанные события должны были бы реализоваться, эта процедура делает их более приемлемыми и управляемыми.

Сенека являет собой великолепный пример применения этой умственной стратагемы, когда, находясь в ссылке на острове Эльба, в ожидании неизбежного смертного приговора, вынесенного императором Нероном вместо того, чтобы гнать мысли о смерти, он их ежедневно и детально описывал. Философ спокойно перенес пытку, которой он подвергался перед вынужденным самоубийством. Процесс записывания, как показывают многочисленные исследования, имеет свойство полностью погружать нас в то, что мы описываем, но, в то же самое время, позволяет нам абстрагироваться от этого. Ежедневное повторение этого упражнения приводит к способности принять даже неприемлемые вещи, но, кроме того, уменьшает контроль над умственными терзаниями, которые мы мастерски создаем. Эта же техника подходит, когда мы испытываем обиды или враждебность по отношению к кому-либо: если мы начнем выписывать каждый день обвинения и оскорбления, которые мы хотели бы, но не можем адресовать ему, через некоторое время наш гнев утихнет, и ненавистный человек нам покажется более приемлемым; в конце концов, он даже может вызвать у вас нежность. Эмиль Чоран пишет: «Благодаря этому трюку мне удалось ужиться с самим собой». Применительно к нашей теме эта умственная стратагема демонстрирует не только эффективность в уменьшении терзаний и способности их контролировать в отношении результатов принятых решений или решений, которые мы вынуждены принять, но и устраняет также депрессивные реакции, часто сопутствующие подобным состояниям. Когда избавляются от терзаний и появляется способность управлять даже самыми неблагоприятными ситуациями, исчезают причины для депрессии, поскольку они являются последствиями нашей капитуляции перед нежелательными обстоятельствами. И да, как предостерегает Бальзак: «Отказ – это ежедневное самоубийство».

Стратегии и стратагемы для преодоления стресса при принятии решений

«Откладывание на потом приводит к потере способности принимать решения». Этот японский коан учит нас избегать останавливаться, чтобы излишне думать и взвешивать наше состояние прежде, чем начать действовать, так как это делает нас неуверенными и напряженными, ограничивая наши способности и увеличивая груз ответственности.

Мы можем откладывать решение до момента, пока не почувствуем себя более расслабленными, даже если сначала это может заставить нас чувствовать себя менее напряженными, это поведение приводится в действие принципом избегания, который вместо того, чтобы уменьшать тревогу, приводит к её усилению, так, немедленное ощущение легкости при откладывании принятия решения, сменяется затем новым еще большим напряжением; как говорится «сделанного не воротишь». Оставаться в подвешенном состоянии становится еще более стрессовым состоянием, когда мы должны справляться с результатами наших действий, поэтому, также и в этом случае, важно реструктурировать наши восприятия ситуации сразу после откладывания, оценивая эффект цепной реакции вместо того, чтобы ограничиваться сиюминутными ощущениями. Необходимо создать страх против откладывания – ловушки, которая кажется эффективной (Nardone, 2020) и результаты которой в действительности губительны, даже если поначалу кажутся уменьшающими напряжение. В этом отношении будут также полезны умственные стратегии предвосхищения того, что может привести нас к попаданию в такие ловушки; например, как мы уже увидели, представлять по утрам все возможные способы того, как мы не сможем достичь желаемых повседневных целей, с последующей вечерней проверкой того, что из прогнозируемого мы в действительности того, как потерпеть неудачу, вызывает спонтанный эффект отвержения к тому, чтобы действовать таким образом (Nardone, 2003; Нардонэ, Балби, 2019; Нардонэ, Ловушки 2020). «Если хочешь выпрямить что-то, изучи все способы, как искривить это еще больше!» говорит одна китайская мудрость. То, чего необходимо добиться – изменения восприятия вещей, а не просто реализовали. Техника «как ухудшить», ориентированная на предстоящий день является древним стратегическим самообманом, она помогает выявить характеристики дисфункционального поведения, порождая естественную неприязнь к нему; рациональное и добровольное представление понимания возможных последствий. Поэтому, часто провозглашаемые техники антистресса, основанные на релаксации и умственном отрешении от эмоционально насыщенных ситуаций являются паллиативным средством, успокоением, а не решением проблемы. Даже, будучи несомненно полезными для восстановления организма от усталости и ума от эмоционального напряжения, они не могут радикально изменить ситуацию.

В центре программ по обучению устойчивости, используемых в основном в подготовке в военной сфере, находится постоянное противостояние трудностям и стрессовым ситуациям, что позволяет трансформировать восприятие; говоря словами Роберта Фроста: «если хочешь выбраться наружу, ты должен пройти через это», что не означает броситься на произвол судьбы, а сознательно выделить место и время для того, чтобы негативные эмоции смогли сливаться и утекать в результате их выписывания. В этом отношении самый красивый исторический образ – это, конечно, Юй Великий, самый молодой китайский император, который приручил разрушительные разливы и наводнения Желтой реки, прекратив строить массивные дамбы и защитные стены вокруг города, предпочитая вырыть глубокие ямы и каналы вокруг реки, чтобы туда стекла вода. Шокированные подданные увидели великую наполненную реку не только прирученной, но и использованной, так как Юй построил вдоль каналов, наполненных водой, серию мельниц, которые вырабатывали энергию.