Текст книги "Понимающий взгляд"

Джейк действительно понес их, и Джейн пошла следом. Она не обернулась, чтобы посмотреть, что делает Бауэр, она знала, что он будет сидеть в «джипе» и наблюдать за ней. Но перед дверью любопытство пересилило рассудительность, и она все же обернулась.

Бауэр смотрел ей вслед.

Мотель был двухэтажным.

– Здесь двадцать спальных комнат, – рассказывал Джейк, который шел впереди с чемоданами. – Они рассчитаны каждая на одного человека, и во всех есть встроенная мебель, телевизор, душ. В доме есть две большие комнаты для отдыха и две прачечные. В основном здесь живут работники Бауэра.

– А женщины? – Джейн интересовало, работают ли здесь с лошадьми женщины.

– У нас есть женщины, но они, как правило, замужние, поэтому живут не в мотеле, а в квартирах через дорогу. Если у вас не будет настроения спускаться вниз на чашку чая, мисс Сидни, вы найдете продукты прямо в вашей комнате.

Они вошли в свободную комнату. Это был обычный номер средней руки, но с уголком для еды, где было молоко, сахар, чай, пакет бисквитов и несколько нарезанных легких закусок.

– Похоже, Бауэр ничего не забыл, – сказала Джейн.

– Думаю, это не в его характере, – подтвердил Джейк.

– Где можно найти расписание дежурств?

– Думаете, вы уже внесены в него? – высказал сомнение Джейк. – Скорее всего, вы будете работать не с лошадьми.

Своим вопросом Джейн как бы подтвердила, что признает свое положение работницы Бауэра, лишенной каких-либо привилегий.

– Думаю, я спущусь вниз, – передразнила Джейн манеру речи Джейка.

Они улыбнулись друг другу.

Когда Джейк ушел, Джейн огляделась. Комната обставлена со вкусом, сделала вывод она. Вместо оттенков коры дуба, которые она рассчитывала найти в квартирах, предназначенных для работников конного завода, будь то мужчины или женщины, здесь преобладал мягкий цвет лесной зелени. Это больше соответствовало женскому характеру и гармонировало с окружающей местностью.

Джейн подошла к окну и выглянула. Вид был великолепен. Гор не было видно, поскольку мотель был расположен на горах, и виднелось только бескрайнее пастбище. А дальше, Джейн это видела из самолета, оно заканчивалось отвесными скалами, которые спускались в окружающие плато долины.

Она отметила безукоризненные лужайки между рядами домов, сад с ухоженной землей и зарослями кустарника. Дальше, направо, был большой одноэтажный дом, стоявший особняком. «Его дом», – подумала Джейн. Теплый ветер лениво раскачивал веревку, на которой сушились маленькие джинсы и два свитера. Детские, подумала она. Итак, барон – семейный человек. Лениво, как этот ленивый ветер, Джейн стала думать о его жене.

Она была настроена выпить чашечку чая в одиночестве в своей комнате, но знала, что это не лучший путь утвердиться на новом месте. Джейн причесалась, втерла в губы то, что осталось от губной помады, и, сочтя, что в здешних условиях этого вполне достаточно, спустилась в столовую. Повар встретил ее приветливо и спросил, что бы она хотела.

– Просто чашечку чая, – сказала, смеясь, Джейн. – Я знаю, что могла бы приготовить его сама, но мне хотелось осмотреться.

Гарри (так звали повара) охотно показал ей свои владения. Он гордился своей холодильной камерой, встроенными печами, машиной для мойки посуды.

– Наша работа построена по принципу самообслуживания, – сказал он. – Мистер Бауэр охотно внедряет все новое, и он против официанток.

Рассказывая, Гарри приготовил большую чашку чая и поставил ее на один из столиков. К этому он добавил еще блюдо пшеничных лепешек с изюмом.

– Не считайте эту кухню совершенством, – сказал он Джейн. – Посмотрите лучше и другую кухню.

– Другую?.. Вы имеете в виду кухню барона? То есть мистера Бауэра?

– Нет, босс часто обедает с нами.

– Но здесь есть дети, – сказала Джейн в надежде услышать, что это дети не Бауэра.

– Да! Их мать в отъезде. Но Бауэр не любит, чтобы они обедали здесь. Это лучше для детей, знаете ли.

Конечно, Джейн знала, что детей надо кормить в семье, но она считала, что и мужчины тоже должны обедать дома. Но она не могла разводить дискуссию на эту тему: Гарри продолжал тему упомянутой «другой» кухни.

– Интересна не кухня сама по себе, а то, что там делают, хотя я вам могу назвать некоторые продукты, которые я туда отправляю. И он стал перечислять: сухое молоко, глюкоза, овсяные хлопья…

– Вы имеете в виду кухню для лошадей?

– Это то, ради чего существует это место, – улыбнулся Гарри. – Все… – он обвел рукой вокруг, – существует для того, чтобы пары лошадей с удовольствием выполняли свои функции. Еще чаю?

Но Джейн отказалась, она отнесла чашку в мойку, поблагодарила Гарри и вернулась в свою комнату. Она думала о женщинах, которые работали здесь. Возможно, они, когда начинали, были моложе Джейн, а потом вышли замуж, не успев стать старыми девами, какой считала себя Джейн. Она тоже когда-то строила подобные планы, но… все получилось совсем не так, как она мечтала.

Джейн снова подошла к окну: теперь детские вещи уже не болтались на веревке. Она уже собиралась отойти и разобрать чемодан, как в поле ее зрения оказались две фигуры. Это были два маленьких человечка, одетых в одинаковые костюмы, которые она уже видела, но где? Джейн задумалась. Это была одежда, принадлежащая вполне конкретной паре.

Она высунулась из окна и позвала:

– Роберта! Роберт!..

Но они ее не слышали. Джейн видела, как они перелезли через ограду в сторону конюшен и потом исчезли, без сомнения затевая очередную шалость, поскольку они были неисправимой… неуправляемой, как о них говорили на корабле, парой.

На корабле. Он, барон, был на корабле! Итак, это он «папа Уильям», голос, которому эти дети так быстро подчинялись. Он был отцом Роберта и Роберты, хотя в сознании Джейн они все еще никак не соединялись. Но тут помимо своей воли она уже спешила к. двери и бежала вниз по лестнице, чтобы перехватить детей, куда бы они не шли.

Джейн была уже на последней ступеньке лестницы, когда услышала страшный крик. Она осмотрелась, пытаясь определить источник крика – крика ребенка. Думая только о близнецах, она пыталась угадать, кто из них мог бы поднять такую тревогу.

– Роберт! Роберта! – позвала Джейн, надеясь, что зов о помощи повторится. Она совсем не знала это место и не знала, какой дорогой бежала дальше. «Хотя, – подумала Джейн, – в этом маленьком поселке, наверняка, кто-то еще услышал этот крик». Она оглянулась на квартиры. Никакого движения. Возможно, Гарри на кухне. Но у нее не было времени. Она вспомнила Маленький Холм. Однажды молодая кобыла упала и… Но сейчас нельзя было терять время на размышления, нужно найти источник этого крика, и немедленно.

Джейн побежала вперед, оглядываясь направо и налево, она спешила, но надеялась, что встретит кого-нибудь, хоть кого-нибудь. Конюха, возвращающегося с работы, садовника, рабочего, любого, кто может направить ее к возможному источнику крика.

Но никого не было.

– Роберт… Роберта! – закричала она опять. Они точно должны были бы ответить, даже если это был другой крик. Джейн прислушивалась, ждала новых сигналов тревоги.

Она бежала среди бесконечной вереницы маленьких домов, технических помещений и всего того, что обычно предполагается на конюшнях. Потом был ряд аккуратных домиков, возможно, они принадлежали женатым работникам. Джейн казалось, что здесь наверняка ей должен кто-нибудь встретиться, жена, отдыхающий работник, кто-то должен быть рядом. Но никого не было.

Потом Джейн не могла вспомнить, как долго она бежала к концу плато, к отвесным скалам, хотя это было глупо, потому что она не могла бы расслышать крик с такого расстояния. Она бежала, пока вдруг между двумя зданиями не увидела блеснувшую голубизну воды.

Джейн пробежала несколько ярдов. Но тут до нее дошло. Синее! Синее в этом мире бесконечной зелени может означать воду, водоем. Здесь был бассейн, и дети пошли к нему. Этот крик раздался, когда один из них упал туда. Но после этого не было больше крика. Не могло ли это означать, что второй пытался помочь…

Джейн не знала, хорошо ли плавают дети, она даже не знала, умеют ли они вообще плавать. Они с удовольствием отправились в туристическое путешествие на морском судне, но это было потому, что на корабле была масса удовольствий, а вовсе не из-за возможности плавать, которую им предоставляли, если же они хотели поплавать, то могли это сделать в бассейне первого класса.

Джейн свернула на дорожку между зданиями, где теперь она видела воду, и устремилась прямо к блестящей поверхности, удивляясь, почему до сих пор не встретила ни одного человека.

Потом, когда Джейн подбежала ближе, она увидела, что это был не обычный бассейн, а бассейн, специально Предназначенный для лошадей. На минуту она со злостью подумала о человеке, который заботился о бассейне для лошадей больше, чем о собственных детях. И это он ее называет «жрицей лошадей». Этот бассейн был гораздо глубже обычного, его стены были в два раза выше, и его вместимость была в два раза больше, чем у обычного. Но сейчас он был наполнен только наполовину.

Учитывая все это, стены, глубину, уровень воды, все вместе, Джейн побежала вперед еще быстрее, отбросив дальнейшие рассуждения. Да, они были здесь. Один лежал на поверхности воды лицом вниз, другой пытался перевернуть его… или это Роберта пыталась перевернуть Роберта?.. Очевидно, дело было в том, что первый близнец не рассчитал, что в отличие от обычных бассейнов, водоемы для лошадей глубоки почти сразу от берега. И хотя сейчас водоем не был целиком заполнен водой, для ребенка он был все же слишком глубок. В это время Роберта… или Роберт… выпустил руку другого ребенка и ушел под воду.

Глава четвертая

Потом Джейн не могла вспомнить, как она прыгнула туда, в каком именно месте. Единственное, что она помнила, прокручивая в голове события, это возможное ощущение воды, потом прикосновение к купальному костюму Роберта… потому что это был Роберт, лежащий в воде лицом вниз, а Роберта кричала… И потом, как она вытаскивала мальчика. Она не понимала, как вытолкнула его на мелкое место, и, по-прежнему осторожно поддерживая Роберта, постучала по спине девочки, помогая ей отдышаться.

Потом она снова повернулась к мальчику. Возможно, Роберт совсем недолго был под водой, в любом случае она надеялась… возможно, крик Роберты раздался не когда он ушел под воду, а когда он только прыгнул в нее, но нельзя было исключить и другую возможность. Склонившись над ребенком, Джейн стала дышать ему в рот.

Она слышала движения Роберты рядом с собой… Слава тебе, Господи, что эта девочка оказалась на берегу, а не в воде. Девочки все-таки быстрее реагируют на опасность. Не будь этого крика о помощи…

Джейн услышала, как Роберта повернулась на легкий шум, и услышала ее голос:

– Папа Уильям, это Р-роберт.

Джейн почувствовала, что кто-то оттолкнул ее в сторону и увидела, как Уильям Бауэр закрыл неподвижное лицо Роберта, не только рот, но и нос тоже, своим большим лицом. Она слышала его глубокое дыхание.

Через минуту Роберт спросил:

– Я жив?

– Ты не заслужил этого.

– Зачем ты делаешь мне искусственное дыхание?

– Я бы гораздо охотнее сделал тебе совсем другое, молодой человек!

– Право же!.. – Джейн не могла этого выдержать. – Так не говорят с ребенком, который только что при смерти.

Уильям Бауэр не мог понять, чем Джейн недовольна.

– Он даже не успел это понять, – объяснил он грубо. – Фактически он мог бы прийти в себя с вашей помощью, более мягкой, чем моя.

– Да, мог бы, – сказал Роберт с сожалением. – Только я чувствовал себя слишком усталым, поэтому я там задержался. Но если бы знал, что спасать меня будете вы, папа Уильям, то постарался бы. У Джейн ведь нет такой щетины на щеках, как у вас.

– Надо думать нет, женщины не особенно стремятся ее иметь. Ты можешь встать?

– Да. – Роберт поднялся немного неуверенно, поворачиваясь к краю бассейна. – Я перегнулся через край и упал туда. – Он должно быть решил, что от него ждут объяснений.

По лицу Уильяма Бауэра Джейн поняла, что тот не удовлетворен объяснением, но тут же, видимо, понял, что не стоит устраивать допрос, когда мальчик в таком состоянии. И сказал строго:

– Сейчас же беги назад, найди Терезу, и пусть она посадит тебя в горячую ванну. – И тут же добавил: – Потом поговорим.

– Это необходимо? – спросила Джейн, когда близнецы убежали.

– Горячая ванна?

– Вы знаете, что я имею в виду.

– Вы имеете в виду объяснение? Да, это необходимо.

– Но вы могли подождать, пока пройдет шок.

– Никогда не ждите. Выясняйте все тут же, как что-то произошло. Мне и с вами вести себя так? – мистер Бауэр посмотрел на нее, сузив глаза.

– Что я должна объяснять вам? – спросила Джейн непонимающе.

Он обдумал ее слова.

– Да, вы действовали очень быстро и правильно, мисс Сидни. Спасибо вам.

– Мне бы тоже, как и Роберту, не мешало бы вымыться, – сказала Джейн.

– Бегите к себе сейчас же. Вы промокли насквозь. Сбросьте одежду, чтобы ее постирали. Затем…

– Что затем?

– Приходите ко мне в офис выпить бренди для восстановления сил.

– Достаточно чая.

– Как хотите, – мистер Бауэр пожал плечами. – А я буду бренди.

– Но все же в офисе?

– Я уже сказал где.

– А где, – спросила Джейн, – находится офис?

– В моем доме.

– Где живут дети?

– Да, к сожалению.

– К сожа… – Джейн не закончила, она его не понимала. Джейн вернулась к себе, довольная тем, что никого не встретила по пути, и что не надо объяснять, почему она такая – мокрая и грязная. Через какое-то время Джейн появилась перед домом хозяина. Выглядела она распаренной и уставшей, мокрые волосы кольцами свисали до плеч.

Тереза… Джейн предполагала, что это была Тереза… была улыбающейся итальянкой, которая проводила ее в офис. Поднос с чаем уже ожидал ее, мистер Уильям, как и говорил, пил бренди.

– Вообще я питаюсь в мотеле, – бросил он. – Здесь у меня только напитки и чай для промокших.

– Да, Гарри говорил мне, что вы там обедаете. Он сказал… – краткая пауза, – что здесь обедают близнецы.

– Конечно. Разговоры взрослых, особенно о лошадях и конюшне, не всегда годятся для их нежных ушей. Хотя какое там нежное… – Мистер Бауэр сухо хмыкнул.

Джейн хотела высказать ему все, что она думала о семье, но не решилась. Выражение лица мистера Бауэра не располагало к доверительным разговорам.

– Ваша одежда не пострадала? – спросил он. – Если что-то не так – сообщите бухгалтеру. Он позаботился о компенсации.

– Благодарю вас.

– Нет, это я благодарю вас за спасение жизни детей или по крайней мере за то, что вы пытались это сделать, так как, слава Богу, в этом не было необходимости. Почему эти дьяволята пошли туда – совершенно непонятно.

– Просто день был жаркий.

– Вы простили этих двух отпрысков, вышедших за пределы дозволенного, после того, как намучились с ними?

– Поскольку у них нет своего бассейна – да.

– А почему я должен строить бассейн для них?

– Почему вы должны… – повторила Джейн машинально, ошеломленная его ответом. Поддакивает, как попадья, в самом деле. Этот человек все, что не касается лошадей, ставит на второе место, даже своих детей. Видимо, мотивы его поступков, добавила она про себя, чтобы разжечь свое раздражение, исключительно денежные. Вслух же она холодно произнесла:

– Я не буду спорить об этом.

– А у меня нет никакого намерения спорить, – еще более холодно сказал Уильям Бауэр. А потом добавил: – Чай вкусный?

– Спасибо.

Бауэр разжег трубку, и дым, сплетаясь в кольца, поднимался кверху.

– Итак, вы познакомились с детьми на корабле?

– Да, я встретилась с ними там. Мы подружились.

– Боже милостивый! – не поверил он. Рассерженная, Джейн резко возразила:

– Полагаю, это вам кажется маловероятным.

– Маловероятно – слишком слабо сказано. Прошло несколько минут.

– Как случилось, что вы пришли на помощь Роберту?

– Я увидела детей, идущих из дома, узнала их и выскочила за ними. На последней ступеньке услышала крик. – Джейн вздрогнула, вспоминая это. – Я рада, что именно Роберт упал туда. Если бы это была Роберта, он сначала бы прыгнул туда за ней, а не закричал, как это сделала она. Это девочки кричат. – Джейн заметила, что мистер Бауэр смотрит на нее удивленно, при этом одна его бровь характерно поднялась, и смущенно замолкла.

– Значит вы помчались им на помощь.

– Не совсем так. Я не знала, куда бежать. Вокруг никого не было. Но, к счастью, я увидела между какими-то строениями поверхность воды.

– Да. Думаю, это хорошая идея, а? – мистер Бауэр сказал это совершенно серьезно. – Пробежка по берегу, а потом в бассейн. Для лошади это лучше всего, – говорил он, не обращая внимания на Джейн.

Он занялся своей трубкой, а девушка с возмущением наблюдала за ним.

Его невозмутимость приводила ее в бешенство. Бауэр безусловно верил, что поступает правильно, делая бассейн для лошадей в то время, как его дети…

– Вы еще не осмотрелись? – прервал он молчание.

– Нет.

– Тогда заканчивайте чай. – Это прозвучало, как приглашение, но Джейн восприняла это как приказ. Однако она действительно хотела ознакомиться с местом, где придется работать. Хотя бы и сейчас, в сопровождении хозяина. По крайней мере босс должен ответить на все ее вопросы.

– Я закончила, – Джейн встала. А когда они подошли к двери, спросила: – Как дети?

– В постели. Довольно странно, на этот раз они подчинились без протеста. Должно быть, здорово устали.

Джейн подумала про себя, вспоминая, как они повиновались его голосу на корабле, что такой эффект вызван не усталостью.

Они прошли к конному заводу.

– Сначала кухня, – сказал Уильям Бауэр, – и все, что с ней связано. В рационе лошадей никаких излишеств, да и на столе работников – тоже. Возможно, вы это уже заметили.

– Всего и было – чай да лепешки, – кивнула Джейн.

– Здесь, – сказал Бауэр, когда они подошли к зданию, аккуратному и чистому, как и все постройки, – придумывают магические рецепты.

– Из области магии? Он ухмыльнулся.

– Продукты у нас самые обыкновенные. Но вот их сочетание… Тут уж есть над чем подумать, – Бауэр ввел Джейн внутрь, и она застыла, не веря своим глазам, при виде стеллажей из хрома и кафеля.

– Почему бы и нет, – сказал он, как бы защищаясь и оправдываясь.

Джейн знала, что ей следовало это предвидеть и не показывать своего удивления. Этот человек – прежде всего Бизнесмен. Его бизнесом были лошади. А питательные концентраты, упакованные в гранулы, должны были сделать этот бизнес более доходным. Но все равно, такое оборудование…

Чтобы скрыть охватившие ее чувства, которые, как она догадывалась, были видны на ее лице, Джейн спросила:

– А что же в рецепте?

Все это, кроме глюкозы, железа и кальция, о которых вы уже явно догадались, – строгий секрет.

– А как быть с моими лошадьми?

– Ваши – только пятая часть всех остальных, – заметил Бауэр.

– Они не будут пользоваться этим рационом?

– Конечно, они могут им пользоваться. Но это еще не дает вам права узнать рецепт. Насколько я понимаю, вы можете оказаться шпионом в этом лагере. Кроме того…

– Кроме того? – спросила Джейн, приходя в ярость. Ответ Бауэра обезоружил ее. Что бы другое он ни сказал, это не подействовало бы на нее более умиротворяюще, чем эти слова.

– Я не знаю, чем вы кормили их у себя дома, – искренне ответил он, – но ваши парни явно не нуждаются в моих рецептах.

– Их поддерживали теплые дожди и мягкий климат, – Джейн вдруг почувствовала невероятную тоску по дому. Ей пришлось отвернуться. К ее удивлению, поскольку она не ожидала понимания… понимания такого рода… от сурового, грубого коннозаводчика. Бауэр отошел в другой конец. Когда он вернулся, Джейн уже взяла себя в руки.

– У меня есть свои местные диетолог и травматолог, – объявил он.

– А ветеринар? – Джейн пожалела о своем вопросе сразу, как только задала его. Это значило, что разговор пойдет о Роддене Гаире.

– Да, – ответил Уильям Бауэр без дальнейших комментариев. Он снова повернулся к двери. – Каждая конюшня, – объяснял он Джейн, когда они выходили, – имеет свою мастерскую для ковки лошадей, свой автоматический бункер для смешивания корма. Мое зернохранилище наполнено овсом.

«А может ли еще что-то быть вообще, кроме всего этого?» – думала Джейн, идя рядом с хозяином. По правде говоря, никакой конный завод не мог бы обеспечить большее.

– Горячий и холодный душ для лошадей, крытые дорожки, которые ведут к песчаным площадкам, – продолжал Бауэр свое перечисление.

– Не могу понять этого, – пробормотала Джейн.

– Не можете понять, как можно баловать лошадь?

Это было не то. Джейн думала о язвительном замечании Роддена, когда она решила задержаться в Маленьком Холме, чтобы присмотреть за Мелиндой, пока у нее не появится жеребенок. А Родден все же, думала она, вышел с этого конного завода. Казалось странным, что, несмотря на всю эту роскошь и избыточную заботу о лошадях, работник этого человека был удивлен простым человеческим участием. Джейн стало ясно, что весь этот чудесный бальзам, который изливается на скот в хозяйстве Бауэра, вытекал из одного источника, который называется – страсть к добыванию денег.

Бауэр продолжал говорить, и Джейн с неохотой слушала. – Приходится все так устраивать. – Он как бы оправдывал эти излишества.

– Австралия не является «естественной средой обитания» для лошадей, как например, Англия, Ирландия, Америка… можно назвать и Новую Зеландию. Нам приходится бороться за хороший результат. Другие получают это на золотой тарелочке. А здесь лечебница.

– Ветеринарная, конечно, – уточнила Джейн. – Да, это травмопункт. Для более серьезных случаев у нас есть самолет, чтобы переправить больного в город, где имеется прекрасная больница, в которой я снимаю палату.

– Конечно, – не смогла сдержаться Джейн. – У нас тут девочка сейчас… я имею в виду, у нас тут молодая кобыла, – быстро поправился Бауэр. – У Бесси неприятности с ногой.

Он подошел к симпатичной коренастой лошади серой масти, Джейн подошла тоже и погладила шелковистую голову.

– Мы, однако, все еще следуем старому правилу проводить случку в загоне на открытом воздухе, – рассказывал Уильям Бауэр. Он грустно улыбнулся. – Можно выложить тысячи на больницу и еще больше на рентгеновский аппарат и установку для стерилизации, но когда возникает кризисная ситуация… – он пожал плечами.

– Обычно это так. – Помимо воли, несмотря на всю решимость сохранять равнодушие, Джейн произнесла это с большим пониманием. Она вспомнила случай из собственной практики и стала рассказывать… как она и Расти сутками торчали на лугу, присматривая за Величавой Леди. Потому что эта элегантная гнедая не подпускала к себе жеребца.

– Да, – Уильям Бауэр прервал ее с таким же пониманием, – так это и бывает. Иногда я думаю, что любовь – это не седьмое небо, как поется в песне, а десять холодных ночей в загоне.

Любовь – десять холодных ночей в загоне. Их было одиннадцать, как помнила Джейн, так как Величавая Леди была капризна, а загоном был луг, но…

Джейн не сознавала, что она смотрит в лицо Бауэру снизу вверх, а он смотрит прямо ей в глаза.

Затем… внезапно она очнулась и отвела взгляд.

– Вы уже видели почти все. – Его тон стал деловым. Джейн не могла поверить, что это тот же человек, который только что прервал ее словами: «Иногда я думаю, любовь – не седьмое небо, а десять холодных ночей в загоне».

Он спросил:

– Пойдем назад? В действительности, только туда и можно пойти. Впереди – обрыв.

– Но, должно быть, есть дороги в долину.

– Только следы, остатки дорог со старых славных времен.

– А как же вывозят оттуда лес?

– Не через плато. В таких случаях используют дорогу к побережью. Можно сказать, что мы здесь наверху совершенно изолированы. Мы – верхушка дерева, так сказать. Но отсюда нельзя слезть, только улететь. Вот почему, нам приходится быть на самообеспечении.

Они дошли до центра конного завода. «Это место можно было назвать деревенской площадью, – подумала Джейн. – Хозяйство Бауэра достаточно велико и выглядит как небольшая деревня».

– Значит, вы умеете плавать? – неожиданно прервал он молчание.

– Да, – сказала Джейн, немного удивленная.

– А дети, похоже, нет.

Она очень удивилась – отец, и не знает этого! Однако она и сама не знала этого точно. На корабле не выяснила, да и здесь тоже. Все, что ей было ясно, когда она достигла бассейна для лошадей, это то, что один ребенок тонет, а другой, пытаясь вытащить его, делает лишь хуже.

– Может быть, – сказала Джейн, – Роберт повредил себе что-нибудь при падении и был оглушен.

– Я не видел никаких следов удара, царапин на нем. Приду – спрошу его позднее. И если он и Роберта не умеют плавать, тогда…

Бауэр не закончил то, что собирался сказать, так как подошел бухгалтер, чтобы обсудить какие-то дела. Джейн была представлена Стену Литлтону. Ее пригласили заходить, чтобы посмотреть, как функционирует эта сторона коннозаводческого бизнеса. Затем, когда мужчины вместе ушли, Джейн направилась к жилым помещениям.

Ей еще надо познакомиться с диетологом, возможно, с дюжиной конюхов, дюжиной тренеров и… ветеринаром. На этой мысли она не стала задерживаться. Но ее внимание привлекли звуки легкого галопа сзади. Джейн обернулась и увидела двух крепких женщин-работниц, возвращающихся с дежурства. Они могли бы быть с Маленького Холма. Они могли быть откуда угодно. Девушки были молоды, со свежими лицами, яркими глазами и растрепанными волосами. Ну так она ожидала этого. «Только неудачники в любви достигают ее возраста без того самого кольца, что подтверждает любовь», – подумала Джейн.

При этой мысли ее взгляд машинально упал на одну из девушек. Боже мой!

Джейн узнала бы то кольцо в любом уголке земли. В твоем собственном кольце всегда есть что-то примечательное…

Твое собственное кольцо… О чем она думает? Она отослала кольцо Роддену, оно ей больше не принадлежало.

А теперь, если только она не ошибается, его носила эта девушка. Ну что ж, ничего удивительного. Это очень хорошенькая девушка. И Родден, кроме того, что любит хорошеньких девушек, прежде работал здесь.

Джейн приняла приглашение девушек на чашку чая. Она пошла с ними к столовой, спрашивая их и отвечая на их вопросы. Но вопроса, который волновал ее больше всего, Джейн так и не задавала. Дело было не в том, что оставалась какая-то боль. Она уже давно со всем смирилась. Ей просто хотелось знать. Потому что, если ты знаешь, то естественно, лучше ориентируешься в общении. И если эта девушка была помолвлена с Родденом, то, даже если сейчас он работает не здесь, может прийти время, когда она, Джейн, и Родден встретятся снова. Поэтому в этой ситуации следовало быть осмотрительной, не допускать ошибок.

Джейн старалась справиться с чашкой, не расплескав чай, а это было трудно, потому что она пыталась расположиться так, чтобы получше видеть кольцо… просто чтобы быть уверенной… Но тут в столовой зазвонил телефон.

Гарри взял трубку и сказал:

– Да, босс. – Он повернулся и позвал: – Мистер Бауэр хочет видеть вас, мисс Сидни.

Джейн не тронулась с места. Дом был расположен через двор, не дальше. Неужели, даже если он и хозяин… Гарри закончил:

– Там.

Казалось, тема звонка босса исчерпана. Девушки посмотрели на нее выжидающе, затем продолжили беседу. Все в столовой выглядело так, как будто были уверены в ее немедленном повиновении.

«Какой же диктатор этот парень! Опять… и не в первый раз…» – подумала Джейн.

Но продолжать сидеть здесь и ждать, чтобы он пришел сюда к ней – внутренне Джейн уже примирилась с фактом, что он не придет, – это только привлечет внимание, чего ей не хотелось. Поэтому, допив чай, Джейн поднялась, кивнула девушкам и вышла.

Уильям Бауэр сам открыл ей дверь. Джейн слышала стук посуды и решила, что Тереза где-то рядом кормит детей.

– Я выяснил, что мои отпрыски не умеют плавать, – сказал Бауэр, идя впереди Джейн к комнате, где она уже разговаривала с ним сегодня. – Я осмотрел Роберта, нет ли на нем ссадин. Нет, он просто потерял равновесие, упал, а затем не смог выбраться. Хорошенькое дело.

«Действительно, хорошенькое», – подумала Джейн, с новой болью и раздражением вспоминая сцену у бассейна.

– Когда я спросил его, он ни в какую не хотел рассказывать, крутился, как уж, пока все не выяснилось.

– Это естественно, – сказала Джейн в защиту Роберта.

– Не уметь плавать – нет. Я намерен немедленно это поправить.

– Где? В бассейне для лошадей?

– Нет.

– Есть другой?

– Нет. Но будет. Я намерен построить бассейн для персонала.

Для персонала. А все же, когда дело доходит до двух его детей…

– Однако, – продолжил Уильям Бауэр, – на это уйдет время… месяцы. Кроме того, если даже бассейн обнести забором, взрослым все-таки, возможно, придется терпеть шалости юных отпрысков. Ну, кто захочет видеть юнца, который дурачится поблизости!

– Так что же вы собираетесь делать?

– Там, внизу, в долине, у нас есть река Урейра. Имеется участок реки, который все мы, местные жители, сделали безопасным и привлекательным. Тысячи тонн песка уложили туда, убрали старые бревна. Можно сказать, это по-настоящему очаровательное место.

– Дети будут учиться плавать там? Бауэр разжигал трубку.

– Это зависит от вас.

– От меня?

– Зависит от того, будете ли вы их учить.

– С удовольствием научила бы. Я твердо убеждена, что дети должны уметь плавать. Но я приехала сюда работать, вспомните об этом, а не…

– Тогда у вас другие представления о работе, чем у меня. Научить эту парочку австралийскому кролю…

– Полагаю, для начала сойдет по по-собачьи. В конце концов, они должны научиться просто держаться на воде, а не выигрывать соревнования по плаванию.

– Так вы будете?

– Мой груз… – начала Джейн.

– Не будет выгружен и через неделю.

Она прямо взглянула ему в глаза и откровенно сказала:

– Если вы в самом деле считаете, что мне нечего делать на конном заводе Бауэра и я имею отношение только к лошадям, так и скажите.

– Только к одной пятой этого, – коротко вставил Бауэр.

– Вы так считаете?

– Нет. Я прошу вас обучить плаванию. Та же самая зарплата, как если бы вы работали с лошадьми.

Джейн сидела молча, и Бауэр поинтересовался:

– Что вас беспокоит, мисс Сидни? Скажите прямо и откровенно. Можно ли все, что я говорю, встречать с подозрением?

– Я ничего не подозреваю, я только не могу поверить.

– Разве это не то же самое?

– Не в том дело. Я не могу поверить, что отец до сих пор не знал, что детей нужно научить плавать.

– Да, – согласился Бауэр холодно. – Но тогда я необычный отец.

Джейн посмотрела на него с еще большим недоумением. Не веря теперь тому, что человек может не только придерживаться такого мнения о себе, но и открыто щеголять им.

– Я не ищу никаких оправданий, – сказал Бауэр.

«Он и не стал бы искать», – подумала Джейн, все внутри у нее кипело.

– Но когда у вас два исключительных ребенка, нельзя ожидать по отношению к ним чрезмерной чуткости, чтобы все было хорошо и мило, как у обычных родителей, – докончил Бауэр свою мысль.