Электронная библиотека » Джозеф Джейкобс » » онлайн чтение - страница 4


  • Текст добавлен: 4 августа 2022, 11:20


Автор книги: Джозеф Джейкобс


Жанр: Иностранные языки, Наука и Образование


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +
determine [dɪ’tɜ:mɪn], walking [‘wɔ:kɪŋ], comb [kǝʋm]

At first the giant’s daughter did not know how to help Nix Nought Nothing; but she cut off first her fingers and then her toes, and made steps of them, and he climbed the tree and got all the eggs safe till he came just to the bottom, and then one was broken. So they determined to run away together, and after the giant’s daughter had gone back to her room and got her magic flask, they set out together as fast as they could run. And they hadn’t got but three fields away when they looked back and saw the giant walking along at full speed after them. ‘Quick! quick!’ called out the giant’s daughter, ‘take my comb from my hair and throw it down.’

Nix Nought Nothing took her comb from her hair and threw it down (взял ее гребень из ее волос и бросил его вниз), and out of every one of its prongs (и из каждого из его зубцов) there sprung up a fine thick briar (вырос прекрасный частый шиповник; to spring up – возникать, появляться; быстро расти) in the way of the giant (на пути великана). You may be sure (вы можете быть уверены) it took him a long time (ему потребовалось много времени) to work his way through the briar bush (пробраться: «проделать свой путь» через шиповниковый куст), and by the time he was well through (и ко времени, когда он пробрался: «был хорошо сквозь»), Nix Nought Nothing and his sweetheart had run far, far away from him (Ничего-Ничего-Ничего и его возлюбленная убежали далеко, далеко прочь от него). But he soon came along after them (но он скоро настиг их), and was just like to catch ’em up (и как раз было похоже, что догонит их = и уже почти догнал их; to catch up – догнать, нагнать; to catch – поймать) when the giant’s daughter called out to Nix Nought Nothing (когда дочка великана воззвала к Ничего-Ничего-Ничего), ‘Take my hair dagger and throw it down (возьми мою заколку и брось ее вниз; dagger – кинжал), quick (быстро), quick!’ So Nix Nought Nothing threw down the hair dagger and out of it grew as quick as lightning (и из нее выросла так быстро, как молния) a thick hedge (толстая/густая изгородь) of sharp razors placed criss-cross (из острых бритв, размещенных крест-накрест). The giant had to tread very cautiously (великану пришлось ступать очень осторожно) to get through all this (чтобы пробраться сквозь все это) and meanwhile they both ran hard (а тем временем они оба бежали изо всех сил; hard – жесткий, твердый; энергичный), and on (и дальше), and on, and on, till they were nearly out of sight (пока они едва не скрылись из вида: «пока они были почти вне видимости»). But at last the giant was through (но наконец великан пробрался: «был сквозь»), and it wasn’t long (и вскоре: «это не было долго») before he was like to catch them up (прежде чем он почти догнал их).

razor [‘reɪzǝ], cautiously [‘kɔ:ʃəslɪ], meanwhile [‘mi:nwaɪl]

Nix Nought Nothing took her comb from her hair and threw it down, and out of every one of its prongs there sprung up a fine thick briar in the way of the giant. You may be sure it took him a long time to work his way through the briar bush, and by the time he was well through, Nix Nought Nothing and his sweetheart had run far, far away from him. But he soon came along after them, and was just like to catch ’em up when the giant’s daughter called out to Nix Nought Nothing, ‘Take my hair dagger and throw it down, quick, quick!’ So Nix Nought Nothing threw down the hair dagger and out of it grew as quick as lightning a thick hedge of sharp razors placed criss-cross. The giant had to tread very cautiously to get through all this and meanwhile they both ran hard, and on, and on, and on, till they were nearly out of sight. But at last the giant was through, and it wasn’t long before he was like to catch them up.

But just as he was stretching out his hand (но прямо когда он протягивал свою руку) to catch Nix Nought Nothing (чтобы поймать Ничего-Ничего-Ничего) his daughter took out her magic flask (его дочка вытащила свою волшебную фляжку) and dashed it on the ground (и швырнула ее на землю; to dash – бросить, швырнуть; ударять чем-либо о что-либо). And as it broke (и когда она разбилась; to break – разбить/ся/), out of it welled a big, big wave (наружу из нее хлынула большая-большая волна) that grew, and that grew (которая /все/ росла и росла), till it reached the giant’s waist (пока /не/ достигла пояса великана), and then his neck (а затем его шеи), and when it got to his head (и когда она добралась до его головы), he was drowned dead (он утонул: «был утоплен замертво»; to drown – тонуть; топить), and dead, and dead indeed (окончательно мертв: «и мертвый, и мертвый действительно»).

But Nix Nought Nothing fled on (но Ничего-Ничего-Ничего бежал дальше; to flee – спасаться бегством) till where do you think they came to (пока куда, вы думаете, они /не/ пришли)? Why (как же; why – почему?; /выражает самые разнообразные эмоции в зависимости от контекста: удивление, согласие или несогласие, нетерпение и т. п./), to near the castle of Nix Nought Nothing’s father and mother (близко к замку отца и матери Ничего-Ничего-Ничего). But the giant’s daughter was so weary (но дочка великана была такая усталая) that she couldn’t move a step further (что она не могла двинуться на шаг дальше). So Nix Nought Nothing told her to wait there (сказал ей подождать там) while he went and found out a lodging for the night (пока он ходил и разыскивал жилье на ночь).

ground [ɡraʋnd], indeed [ɪn’di:d], castle [‘kɑ:sl]

But just as he was stretching out his hand to catch Nix Nought Nothing his daughter took out her magic flask and dashed it on the ground. And as it broke, out of it welled a big, big wave that grew, and that grew, till it reached the giant’s waist and then his neck, and when it got to his head, he was drowned dead, and dead, and dead indeed.

But Nix Nought Nothing fled on till where do you think they came to? Why, to near the castle of Nix Nought Nothing’s father and mother. But the giant’s daughter was so weary that she couldn’t move a step further. So Nix Nought Nothing told her to wait there while he went and found out a lodging for the night.

And he went on towards the lights of the castle (и он пошел дальше к огням замка), and on the way (и по пути) he came to the cottage of the hen-wife (он пришел к домику птичницы) whose boy (чей мальчик), you’ll remember (/как/ вы запомните), had been killed by the giant (был убит великаном). Now she knew Nix Nought Nothing in a moment (она узнала Ничего-Ничего-Ничего тут же: «в мгновение»), and hated him (и возненавидела его) because he was the cause of her son’s death (потому что он был причиной смерти ее сына). So when he asked his way to the castle (так что когда он спросил, как ему добраться до замка: «спросил свой путь к замку»), she put a spell upon him (она наложила чары на него), and when he got to the castle (и когда он добрался до замка), no sooner was he let in than (как только он был впущен внутрь: «не скорее был он впущен внутрь, чем») he fell down dead asleep (он упал крепко: «мертво» спящий = крепко уснул; to fall asleep – засыпать) upon a bench in the hall (на лавке в зале). The king and queen tried all they could do (король и королева перепробовали все, что они могли сделать) to wake him up (чтобы разбудить его), but all in vain (но все напрасно). So the king promised (поэтому король пообещал) that if any maiden (что если какая-нибудь девушка) could wake him (сможет разбудить его) she could marry him (она сможет выйти за него замуж).

towards [tǝ’wɔ:dz], cause [kɔ:z], death [deθ]

And he went on towards the lights of the castle, and on the way he came to the cottage of the hen-wife whose boy, you’ll remember, had been killed by the giant. Now she knew Nix Nought Nothing in a moment, and hated him because he was the cause of her son’s death. So when he asked his way to the castle, she put a spell upon him, and when he got to the castle, no sooner was he let in than he fell down dead asleep upon a bench in the hall. The king and queen tried all they could do to wake him up, but all in vain. So the king promised that if any maiden could wake him she could marry him.

Meanwhile the giant’s daughter was waiting and waiting for him (тем временем дочка великана /все/ ждала и ждала его) to come back (вернуться = чтобы он вернулся = когда он вернется). And she went up into a tree to watch for him (и она поднялась вверх на дерево, чтобы высматривать его = поискать его; to watch for – высматривать, стараться не пропустить). The gardener’s daughter, going to draw water in the well (дочь садовника, идущая набрать воды из колодца), saw the shadow of the lady in the water (увидела отражение дамы на воде) and thought it was herself (и подумала, что это была она сама), and said (и сказала): ‘If I’m so bonny (если я такая хорошенькая), if I’m so brave (если я такая нарядная), why do you send me to draw water (почему вы посылаете меня набирать воду)?’ So she threw down her pail (так что она бросила вниз свое ведро) and went to see (и пошла посмотреть) if she could (не сможет ли она) wed the sleeping stranger (выйти за спящего незнакомца). And she went to the hen-wife (и она пошла к птичнице), who taught her an unspelling charm (которая научила ее снимающему чары заклинанию; to teach – обучать) which would keep Nix Nought Nothing awake (которые держали бы Ничего-Ничего-Ничего бодрствующим) as long as the gardener’s daughter liked (так долго, как дочь садовника хотела: «как ей нравилось»). So she went up to the castle (так что она пошла к замку) and sang her charm (и спела свое заклинание; to sing – петь) and Nix Nought Nothing was wakened for a while (и Ничего-Ничего-Ничего был разбужен на некоторое время), and they promised to wed him to the gardener’s daughter (и они обещали обвенчать его с дочкой садовника).

shadow [‘ʃædǝʋ], stranger [‘streɪnʤə], charm [tʃɑ:m]

Meanwhile the giant’s daughter was waiting and waiting for him to come back. And she went up into a tree to watch for him. The gardener’s daughter, going to draw water in the well, saw the shadow of the lady in the water and thought it was herself, and said: ‘If I’m so bonny, if I’m so brave, why do you send me to draw water?’ So she threw down her pail and went to see if she could wed the sleeping stranger. And she went to the hen-wife, who taught her an unspelling charm which would keep Nix Nought Nothing awake as long as the gardener’s daughter liked. So she went up to the castle and sang her charm and Nix Nought Nothing was wakened for a while and they promised to wed him to the gardener’s daughter.

Meanwhile the gardener went down to draw water from the well (тем временем садовник пошел, чтобы набрать воды из колодца) and saw the shadow of the lady in the water (и увидел отражение дамы на воде). So he looked up and found her (так что он посмотрел вверх и обнаружил ее; to find), and he brought the lady from the tree (и он принес = спустил женщину с дерева; to bring), and led her into his house (и привел ее в его дом; to lead – вести). And he told her that a stranger (и он сказал ей, что незнакомец) was to marry his daughter (должен жениться на его дочери), and took her up to the castle (и отвел ее «наверх» в замок; to take – брать; отводить) and showed her the man (и показал ей человека): and it was Nix Nought Nothing asleep in a chair (и это был Ничего-Ничего-Ничего, спящий на стуле). And she saw him (и она увидела его), and she cried to him (и она крикнула ему): ‘Waken (проснись), waken, and speak to me (и поговори со мной)!’ But he would not waken (но он не просыпался), and soon she cried (и скоро = и тогда она крикнула): ‘I cleaned the stable (я вычистила конюшню), I laved the lake (я вычерпала озеро; to lave – мыть; черпать, разливать), and I clomb the tree (и я взобралась на дерево; архаич. вместо climbed), and all for the love of thee (и все ради любви к тебе: «тебя»; архаич. вместо you), and thou wilt not waken (а ты не желаешь проснуться; архаич. thou вместо you, wilt вместо will) and speak to me (и поговорить со мной).’

thee [ði:], marry [‘mærɪ]

Meanwhile the gardener went down to draw water from the well and saw the shadow of the lady in the water. So he looked up and found her, and he brought the lady from the tree, and led her into his house. And he told her that a stranger was to marry his daughter, and took her up to the castle and showed her the man: and it was Nix Nought Nothing asleep in a chair. And she saw him, and she cried to him: ‘Waken, waken, and speak to me!’ But he would not waken, and soon she cried: ‘I cleaned the stable, I laved the lake, and I clomb the tree, and all for the love of thee, and thou wilt not waken and speak to me.’

The king and queen heard this (король и королева услышали это), and came to the bonny young lady (и пришли к хорошенькой молодой женщине), and she said (и она сказала): ‘I cannot get Nix Nought Nothing to speak to me (я не могу заставить Ничего-Ничего-Ничего говорить со мной), for all that I can do (как бы я ни старалась).’

Then were they greatly astonished (тогда были они очень поражены) when she spoke of Nix Nought Nothing (когда она говорила о Ничего-Ничего-Ничего), and asked where he was (и спросили, где он), and she said (и она сказала): ‘He that sits there in that chair (он /тот/, который сидит там на этом стуле).’ Then they ran to him (тогда они побежали к нему) and kissed him (и целовали его) and called him their own dear son (и называли его их собственным дорогим сыном); so they called for the gardener’s daughter (и они позвали за дочкой садовника) and made her sing her charm (и заставили ее спеть ее заклинание), and he wakened (и он очнулся), and told them (и рассказал им; to tell) all that the giant’s daughter had done for him (все, что дочка великана сделала для него), and of all her kindness (и о всей ее доброте). Then they took her in their arms (тогда они обняли ее: «взяли ее в свои руки») and kissed her (и целовали ее), and said she should now be their daughter (и сказали, что она должна теперь быть их дочерью), for their son should marry her (потому что их сын должен жениться на ней). But as for the hen-wife (но что до птичницы), she was put to death (она была предана смерти). And they lived happy all their days (и они жили счастливо все свои дни).

astonished [ə’stɒnɪʃt], kindness [‘kaɪndnɪs]

The king and queen heard this, and came to the bonny young lady, and she said: ‘I cannot get Nix Nought Nothing to speak to me, for all that I can do.’

Then were they greatly astonished when she spoke of Nix Nought Nothing, and asked where he was, and she said: ‘He that sits there in that chair.’ Then they ran to him and kissed him and called him their own dear son; so they called for the gardener’s daughter and made her sing her charm, and he wakened, and told them all that the giant’s daughter had done for him, and of all her kindness. Then they took her in their arms and kissed her, and said she should now be their daughter, for their son should marry her. But as for the hen-wife, she was put to death. And they lived happy all their days.

Binnorie

(Биннори)

Once upon a time (однажды) there were two king’s daughters (жили-были две дочери короля) who lived in a bower (которые жили в загородном доме) near the bonny mill-dams of Binnorie (рядом с прекрасными мельничными запрудами Биннори). And Sir William came wooing the elder (и сэр Уильям пришел, добиваясь старшей; to woo – ухаживать; свататься) and won her love (и завоевал ее любовь; to win – победить, выиграть; добиться, получить), and plighted troth with glove and with ring (и дал обещание жениться «с» перчаткой и «с» кольцом; troth – обещание, честное слово; to plight one’s troth – дать слово /особ. при обручении/). But after a time (но спустя некоторое время) he looked upon the younger sister (он посмотрел на младшую сестру), with her cherry cheeks (с ее свежими, румяными: «вишневыми» щеками) and golden hair (и золотыми = золотистыми волосами), and his love went out to her (и его любовь перешла на нее) till he cared no longer for the elder one (так что он больше не любил старшую сестру; to care for – заботиться; испытывать приязнь, любить). So she hated her sister (так что она возненавидела свою сестру) for taking away Sir William’s love (за отбирание прочь любви сэра Уильяма = за то, что та отняла у нее любовь…), and day by day (и день ото дня) her hate grew and grew (ее ненависть /все/ росла и росла; to grow) and she plotted (и она плела интриги) and she planned (и она планировала) how to get rid of her (как избавиться от нее).

bower [‘baʋə], plight [plaɪt], troth [trəʋθ]

Once upon a time there were two king’s daughters who lived in a bower near the bonny mill-dams of Binnorie. And Sir William came wooing the elder and won her love, and plighted troth with glove and with ring. But after a time he looked upon the younger sister, with her cherry cheeks and golden hair, and his love went out to her till he cared no longer for the elder one. So she hated her sister for taking away Sir William’s love, and day by day her hate grew and grew and she plotted and she planned how to get rid of her.

So one fine morning (так одним прекрасным утром), fair and clear (чистым и ясным), she said to her sister (она сказала своей сестре), ‘Let us go and see our father’s boats come in (пойдем посмотрим, как корабли нашего отца заходят) at the bonny mill-stream of Binnorie (у прекрасного потока, вращающего мельницу: «мельничный поток» Биннори).’ So they went there (так что они пошли туда) hand in hand (рука в руке = взявшись за руки). And when they came to the river’s bank (и когда они пришли к берегу реки), the younger one got upon a stone (младшая /сестра/ забралась на камень; to get – забираться) to watch for the beaching of the boats (чтобы смотреть за швартовкой кораблей). And her sister, coming behind her (а ее сестра, подойдя сзади нее), caught her round the waist (поймала = обхватила ее вокруг талии; to catch – ловить) and dashed her into the rushing mill-stream of Binnorie (и швырнула ее в стремительный мельничный поток Биннори).

fair [feǝ], watch [wɒtʃ], behind [bɪ’haɪnd]

So one fine morning, fair and clear, she said to her sister, ‘Let us go and see our father’s boats come in at the bonny mill-stream of Binnorie.’ So they went there hand in hand. And when they came to the river’s bank, the younger one got upon a stone to watch for the beaching of the boats. And her sister, coming behind her, caught her round the waist and dashed her into the rushing mill-stream of Binnorie.

‘O sister, sister, reach me your hand (о сестра, сестра, протяни мне твою руку)!’ she cried (кричала она), as she floated away (пока она уплывала прочь = уплывая прочь), ‘and you shall have half of all I’ve got or shall get (и ты получишь половину всего, что я имею или буду иметь = что у меня есть или будет).’

‘No, sister, I’ll reach you no hand of mine (нет, сестра, я не протяну тебе своей руки: «никакой руки моей»), for I am the heir to all your land (ибо я наследница всей твоей земли). Shame on me if I touch her hand (позор мне: «стыд на меня», если я коснусь руки той: «ее руки») that has come (которая встала: «пришла») ’twixt me and my own heart’s love (между мной и любовью моего собственного сердца; twixt – архаич. вместо совр. between).’

‘O sister, O sister, then reach me your glove (о сестра, о сестра, тогда протяни мне твою перчатку)!’ she cried, as she floated further away (прокричала она, уплывая дальше прочь), ‘and you shall have your William again (и ты получишь твоего Уильяма снова = обратно).’

‘Sink on (тони дальше),’ cried the cruel princess (воскликнула жестокая принцесса), ‘no hand or glove of mine you’ll touch (ни руки, ни перчатки моей ты не коснешься). Sweet William will be all mine (милый Уильям будет весь мой) when you are sunk (когда ты утонешь) beneath the bonny mill-stream of Binnorie (в прекрасном мельничном потоке Биннори; beneath – под).’ And she turned (и она повернулась) and went home to the king’s castle (и пошла домой к замку короля).

touch [tʌʧ], cruel [‘krʋǝl], beneath [bɪ’ni:θ]

‘O sister, sister, reach me your hand!’ she cried, as she floated away, ‘and you shall have half of all I’ve got or shall get.’

‘No, sister, I’ll reach you no hand of mine, for I am the heir to all your land. Shame on me if I touch her hand that has come ’twixt me and my own heart’s love.’

‘O sister, O sister, then reach me your glove!’ she cried, as she floated further away, ‘and you shall have your William again.’

‘Sink on,’ cried the cruel princess, ‘no hand or glove of mine you’ll touch. Sweet William will be all mine when you are sunk beneath the bonny mill-stream of Binnorie.’ And she turned and went home to the king’s castle.

And the princess floated down the mill-stream (а принцесса плыла вниз по мельничному потоку), sometimes swimming and sometimes sinking (иногда плывя, а иногда погружаясь), till she came near the mill (пока она не приблизилась к мельнице). Now, the miller’s daughter was cooking that day (дочь мельника в тот день готовила; to cook – готовить, стряпать), and needed water for her cooking (и нуждалась в воде для своей готовки). And as she went to draw it from the stream (и когда она пошла, чтобы набрать ее из потока; to draw – тянуть, тащить), she saw something floating towards the mill-dam (она увидела что-то, плывущее к мельничной запруде; to float – плавать; всплывать; держаться на поверхности воды), and she called out (и она позвала), ‘Father (отец)! father! draw your dam (заслони твою запруду). There’s something white (там что-то белое) – a merrymaid or a milk-white swan (русалка или молочно-белый лебедь) – coming down the stream (плывущее: «идущее» вниз по потоку).’ So the miller hastened to the dam (и мельник поспешил к запруде) and stopped the heavy, cruel mill-wheels (и остановил тяжелые, жестокие мельничные колеса). And then they took out the princess (и тогда они вытащили: «взяли наружу» принцессу) and laid her on the bank (и положили ее на берег; to lay – класть).

swan [swɒn], hasten [‘heɪsən]

And the princess floated down the mill-stream, sometimes swimming and sometimes sinking, till she came near the mill. Now, the miller’s daughter was cooking that day, and needed water for her cooking. And as she went to draw it from the stream, she saw something floating towards the mill-dam, and she called out, ‘Father! father! draw your dam. There’s something white – a merrymaid or a milk-white swan – coming down the stream.’ So the miller hastened to the dam and stopped the heavy, cruel mill-wheels. And then they took out the princess and laid her on the bank.

Fair and beautiful (светлой и прекрасной; fair – красивый, прекрасный /обычно о женщинах/; светлый, белокурый) she looked as she lay there (она выглядела, пока она лежала = лежа там; to lie – лежать). In her golden hair were pearls and precious stones (в ее золотых волосах были жемчуга и драгоценные камни); you could not see her waist for her golden girdle (ты не мог = невозможно было видеть ее талию за ее золотым поясом), and the golden fringe of her white dress (и золотая кайма ее белого платья) came down over her lily feet (спускалась над ее лилейными ножками; foot – нога /ступня/). But she was drowned, drowned (но она была утонувшая, утонувшая)!

And as she lay there in her beauty (и когда она лежала там в своей красоте) a famous harper passed by the mill-dam of Binnorie (знаменитый арфист проходил мимо мельничной запруды Биннори), and saw her sweet pale face (и увидел ее нежное, бледное лицо). And though he travelled on far away (и хотя он продолжал путешествовать очень далеко: «далеко прочь»), he never forgot that face (он никогда/вовсе не забыл это лицо), and after many days he came back to the bonny mill-stream of Binnorie (и после многих дней = много дней спустя он вернулся к прекрасному мельничному потоку Биннори). But then all he could find of her (но тогда все, что он мог найти от нее) where they had put her to rest (где они положили ее на покой) were her bones and her golden hair (были ее кости и ее золотые волосы).

precious [‘preʃəs], girdle [‘ɡɜ:dl], fringe [frɪnʤ]

Fair and beautiful she looked as she lay there. In her golden hair were pearls and precious stones; you could not see her waist for her golden girdle, and the golden fringe of her white dress came down over her lily feet. But she was drowned, drowned!

And as she lay there in her beauty a famous harper passed by the mill-dam of Binnorie, and saw her sweet pale face. And though he travelled on far away, he never forgot that face, and after many days he came back to the bonny mill-stream of Binnorie. But then all he could find of her where they had put her to rest were her bones and her golden hair.

So he made a harp out of her breast-bone and her hair (так что он сделал арфу из ее грудной кости и ее волос), and travelled on (и отправился дальше) up the hill from the mill-dam of Binnorie (вверх по холму от мельничной запруды Биннори) till he came to the castle of the king her father (пока он не пришел к замку короля, ее отца).

That night they were all gathered (той ночью они все собрались: «были все собраны») in the castle hall (в замковом зале) to hear the great harper (чтобы услышать великого арфиста) – king and queen, their daughter and son, Sir William, and all their Court (король и королева, их дочь и сын, сэр Уильям и весь их двор). And first the harper sang to his old harp (и сперва арфист пел под свою старую арфу), making them joy and be glad (заставляя их радоваться и быть довольными), or sorrow and weep (или печалиться и рыдать), just as he liked (прямо как он хотел = по своей воле). But while he sang (но пока он пел), he put the harp he had made that day (он поставил арфу, которую он сделал в тот день) on a stone in the hall (на камень в зале). And presently it began to sing by itself (и некоторое время спустя она начала петь сама собой), low and clear (тихо и ясно), and the harper stopped and all were hushed (и арфист остановился, и все замолкли: «были заставлены замолчать»).

breast [brest], gather [‘ɡæðǝ], presently [‘prezǝntlɪ]

So he made a harp out of her breast-bone and her hair, and travelled on up the hill from the mill-dam of Binnorie till he came to the castle of the king her father.

That night they were all gathered in the castle hall to hear the great harper – king and queen, their daughter and son, Sir William, and all their Court. And first the harper sang to his old harp, making them joy and be glad, or sorrow and weep, just as he liked. But while he sang, he put the harp he had made that day on a stone in the hall. And presently it began to sing by itself, low and clear, and the harper stopped and all were hushed.

And this is what the harp sang (и вот что пела арфа):

‘O yonder sits my father, the king (о, там сидит мой отец, король),

Binnorie, O Binnorie;

And yonder sits my mother, the queen (а там сидит моя мать, королева);

By the bonny mill-dams o’ Binnorie (у прекрасных мельничных запруд Биннори).

‘And yonder stands my brother Hugh (а там стоит мой брат Хью),

Binnorie, O Binnorie;

And by him my William, false and true (и подле него мой Уильям, неверный и верный);

By the bonny mill-dams o’ Binnorie.’

Hugh [hju:], false [fɔ:ls]

And this is what the harp sang:

 
‘O yonder sits my father, the king,
Binnorie, O Binnorie;
And yonder sits my mother, the queen;
By the bonny mill-dams o’ Binnorie.
‘And yonder stands my brother Hugh,
Binnorie, O Binnorie;
And by him my William, false and true;
By the bonny mill-dams o’ Binnorie.’
 

Then they all wondered (тогда они все удивились), and the harper told them how he had seen (и арфист сказал им, как он раньше видел; Past Perfect) the princess lying drowned on the bank (принцессу, лежащую утонувшей на берегу) near the bonny mill-dams o’ Binnorie (близ прекрасных мельничных запруд Биннори), and how he had afterwards made his harp out of her hair and breast-bone (и как он впоследствии сделал свою арфу из ее волос и грудной кости). Just then the harp began singing again (прямо тогда арфа начала петь снова), and this is what it sang out loud and clear (и вот что она пропела громко и ясно):

‘And there sits my sister who drowned me (а там сидит моя сестра, которая утопила меня)

By the bonny mill-dams o’ Binnorie.’

And the harp snapped and broke, and never sang more (и /тут/ арфа треснула и разбилась, и никогда/вовсе не пела больше; to break – разбиться).

broke [brəʋk] от break [breɪk], afterwards [‘ɑ:ftǝwǝdz]

Then they all wondered, and the harper told them how he had seen the princess lying drowned on the bank near the bonny mill-dams o’ Binnorie, and how he had afterwards made his harp out of her hair and breast-bone. Just then the harp began singing again, and this is what it sang out loud and clear:

‘And there sits my sister who drowned me

By the bonny mill-dams o’ Binnorie.’

And the harp snapped and broke, and never sang more.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации