Текст книги "Паранойя"

20

Четверть часа спустя возле моего кубика остановился Мордден.

– Однако ты меня поразил.

– Да ну, – отозвался я без особого энтузиазма.

– Я не шучу. Ты оказался храбрее, чем я думал. Спорить со своим непосредственным начальством, с этой ужасной Норой, о ее любимом детище... – Мордден покачал головой. – Вот они, настоящие творческие трения! Только кто-то должен предупредить тебя: Нора не забывает обид. Помни и ты, что самые жестокие охранники в фашистских концлагерях были женского пола.

– Спасибо за совет.

– Не пропускай даже малейших признаков ее неудовольствия вроде пустых коробок, которые складывают прямо перед твоим кубиком. Или отказ твоего собственного компьютера загружаться. Или требования отдела кадров вернуть бейдж. Впрочем, будь спокоен: тебе дадут хорошую характеристику. Кроме того, «Трион» бесплатно помогает найти новое место.

– Понял, спасибо.

Я заметил, что пришла голосовая почта, и, как только Мордден ушел, снял трубку.

Сообщение было от Норы Соммерс. Она просила меня – нет, приказывала – немедленно явиться к ней в офис.

Когда я вошел, она барабанила по клавиатуре. Бросила на меня косой, как у ящерицы, взгляд и снова уткнулась в компьютер. Так продолжалось добрых две минуты. Я стоял и не знал, что делать. Нора опять начала краснеть. Да, не повезло ей: кожа сразу все выдает.

Наконец Нора подняла глаза и повернулась вместе с креслом ко мне. Ее глаза блестели, но не от слез. В них была не грусть, а какое-то другое, почти хищное выражение.

– Послушайте, Нора, – тихо начал я, – я хочу извиниться за свое...

Нора прервала меня почти неслышно:

– Нет, Адам, это ты послушай. Ты уже достаточно сегодня сказал.

– Я вел себя как идиот...

– И это при Камилетти, который знает только одно слово: прибыль! Теперь мне изрядно придется попотеть, чтобы убедить его в своей правоте. По твоей милости.

– Да, я должен был молчать в тряпочку...

– Ты стараешься меня подсидеть, – процедила Нора, – однако не понимаешь на кого напал.

– Если бы я знал... – попытался вставить я.

– Вот этого не надо! Фил Боджалиан сказал мне, что проходил мимо твоего кубика и сидел, как ты копался в Интернете и читал про «Голддаст». Чтобы потом на собрании экспромтом, походя раскритиковать эту, между прочим, замечательную технологию! Уверяю вас, мистер Кэссиди: вы считаете, будто чего-то стоите, потому что вас ценили в «Уайатте». Но я бы на вашем месте в «Трионе» не расслаблялась. Если не сядешь в автобус, попадешь под машину! И попомни мое слово: за рулем буду я.

Пару секунд я молчал. Она вперила в меня свои широко посаженные глаза хищницы. Я потупился, потом снова посмотрел на нее.

– Да, я облажался, да, я должен перед вами извиниться. Я неправильно оценил ситуацию. Сыграли роль мои старые предрассудки времен «Уайатта». Конечно, это меня не извиняет. Подобное больше не повторится.

– Да, потому что я больше не дам тебе такой возможности, – тихо сказала она. Ну и ну! Таких монстров нет даже в дорожной полиции.

– Понимаю, – ответил я. – Если бы мне хоть кто-то сказал, что решение уже принято, я бы, конечно, и рта не раскрыл. Я просто думал, что в «Трионе» слышали о «Сони», вот и все. Сам виноват.

– "Сони"? – удивилась она. – Что значит "слышали о «Сони»?

Этот секрет выведали ребята «Уайатта», а затем подкинули мне для подобных случаев.

– Ну, то, что они передумали вводить «Голддаст» в новые модели карманных компьютеров.

– Почему? – недоверчиво спросила Нора.

– Новый «Майкрософт» не будет поддерживать эту систему. В «Сони» подсчитали, что из-за «Голддаста» они потеряют миллионы на продажах организациям, и остановились на «Блэкхоке», протоколе, который будет в «Офисе».

– А он там будет?

– Да.

– Ты уверен? Твои источники надежны?

– На сто процентов. Головой отвечаю.

– А карьерой? – Ее глаза впились в мои.

– По-моему, это и так ясно.

– Интересно, – протянула она. – Даже очень, Адам... Спасибо.

21

В этот день я задержался на работе. Даже самые упертые трудоголики по вечерам работали дома, подключаясь к сети «Триона». К девяти часам офисы опустели. Вверху, помаргивая, горели лампы дневного света. Огромные, во всю стену, окна под одним углом казались совершенно черными, под другим – открывали вид на город с мерцающими огнями и бесшумно проплывающими фарами автомобилей.

Я вернулся в свой кубик и зашел на внутренний сайт «Триона».

Раз Уайатт хочет знать, кого взяли на секретные проекты за последние два года, почему бы не выяснить, кого вообще наняли за это время? А что – начало ничем не хуже любого другого. Поиск в базе данных сотрудников можно вести самыми разными способами. Осложняло дело лишь то, что я не совсем понимал, кого или что искать.

Наконец до меня дошло: номер сотрудника! У каждого, кто работает в «Трионе», есть личный номер. Чем меньше число, тем раньше человек появился в компании. Просмотрев наугад пару десятков биографий, я приблизительно определил, какие номера будут у тех, кто пришел в «Трион» два года назад. К моему счастью, в этот период компания развивалась не очень бурно, и таких людей оказалась всего пара сотен. Я записал имена и биографии на компакт-диск. Ну вот, первый шаг сделан.

В «Трионе» была своя система мгновенной рассылки сообщений, «Инстамейл». Очень похоже на «Yahoo Messenger» или «AOL»: у тебя висит список «друзей», который показывает – в сети твои коллеги или нет. Я заметил, что Нора Соммерс в сети. Если ока не на работе, но в сети, значит, подключилась из дома.

И это замечательно, потому что теперь можно забраться к Норе в офис, не боясь, что она заявится туда сама.

От таких мыслей у меня кишки скрутило. А что делать? Арнольд Мичем требует реальных результатов. Нора Соммерс – член нескольких маркетинговых групп новых продуктов. Значит, у нее могут быть описания новых технологий или секретных разработок. По крайней мере поискать стоит.

Скорее всего такая информация будет в ее офисном компьютере.

На двери висела табличка: «Н. Соммерс». Я собрался с духом и взялся за ручку. Закрыто. Не то чтобы меня это удивило: у нее должны быть сведения о сотрудниках, не предназначенные для чужих глаз. Через стеклянную стену просматривался темный офис три на три, почти без мебели и, конечно, в безупречном порядке.

Ключ должен быть где-то в столе ее администратора. Строго говоря, «администратор-ассистент» Норы – широкозадая и жестколицая дама лет тридцати по имени Лайза Маколиф – должна была заниматься не только делами Норы, но и всей ее команды, в том числе и моими. В «Трионе» личного секретаря выделяли только по-настоящему важным персонам. Впрочем, я быстро разобрался, что это правило – простая формальность, а Лайза Маколиф работает лишь на Нору и терпеть не может, если ей мешают.

Лайза стриглась очень коротко, почти под бокс, и ходила в комбинезоне или в широченных штанах – полная противоположность Норе, которая всегда одевалась модно и женственно. Несмотря на это, Маколиф была яростно предана своей начальнице. И если когда улыбалась, то только Норе, а остальных на дух не выносила.

Оказалось, что Лайза – кошатница и весь ее кубик заставлен фигурками Гарфилда и прочих мультипликационных котов. Войдя в кубик, я осмотрелся и подошел к столу. В ящиках ключа не было. Через несколько минут ключ нашелся в цветочном горшке, в пластиковой банке из-под скрепок – да не один, а штук двадцать на кольце. Я сделал глубокий вдох и стал пробовать ключи один за другим. Шестой открыл дверь.

Я зажег свет, сел за стол и включил компьютер Норы.

Я прекрасно знал, что делать, если меня застукают. Арнольд Мичем под завязку загрузил меня советами: например, перейти в наступление и самому начать задавать вопросы. Впрочем, какова вероятность, что уборщица, которая говорит только по-португальски или по-испански, поймет, что я не в своем офисе? Поэтому я сосредоточился на непосредственной задаче.

К сожалению, все оказалось не так просто. На экране высветилось: «Имя пользователя/Пароль». Черт. На компьютере стоит пароль, как и следовало ожидать. Я впечатал «НСоммерс» – стандартный вариант. Меня учили, что у семидесяти процентов пользователей пароль – их собственное имя.

Только не у Норы.

Я сомневался, что Нора записывает пароли на стикерах и оставляет в столе, однако проверить не мешало. Заглянул во все типичные тайники – под коврик для мышки, под клавиатуру, за компьютер, в ящики стола – пусто. Значит, придется гадать.

Попробовал просто «Соммерс». Потом ее день рождения, первые и последние семь цифр номера социальной страховки, личный номер – все в самых разных комбинациях. Нет доступа. На десятой попытке я остановился. Компьютер наверняка считает попытки, а десять – это уже слишком. Обычно люди ошибаются не больше двух-трех раз.

Плохо.

Правда, есть и другие способы забраться в компьютер. Меня долго учили и даже дали пару приборчиков, простых, как для идиота. Я, конечно, не хакер, но и не полный чайник (ухитрился же я так здорово влипнуть в «Уайатте», верно?), а эти штучки ставятся до смешного легко.

В общем, мне было нужно устройство для записи всех нажатий на клавиши. Бывают такие программы, бывают и железки. Программы опаснее, потому что в сети может стоять хорошая защита и их могут найти. Поэтому Арнольд Мичем настоятельно рекомендовал второй вариант.

Меня снабдили целым набором таких железок. Одна – крошечный кабельный разъем, который вставляется между компьютерной клавиатурой и компьютером и совсем не заметен. В нем есть чип, который записывает два миллиона нажатий. Через пару дней приходишь, снимаешь приборчик с компьютера и видишь все, что пользователь печатал.

Секунд за десять я отключил клавиатуру Коры, вставил игрушку и снова подключил. Нора ничего не заметит, а я потом вернусь и все заберу.

Однако с пустыми руками я уходить не собирался. Окинул взглядом стол. Негусто. Черновик еще не отосланного электронного письма команде «Маэстро»: «Согласно самым свежим исследованиям рынка, несмотря на несомненные преимущества „Голддаста“, „Майкрофсот“ будет поддерживать беспроводную технологию „Блэкхок“. Хотя наши славные инженеры, возможно, будут разочарованы, я уверена, что все мы понимаем: с „Майкрософт“ лучше идти в ногу...»

Оперативно, Нора! Будем надеяться, что «Уайатт» не ошибся...

Оставался еще шкаф-картотека. Даже в компьютерной компании важную документацию всегда хранят на бумаге, в виде оригиналов или распечаток. Вот страшная правда о так называемом безбумажном делопроизводстве: чем чаще мы пользуемся компьютерами, тем больше накапливается бумаги. Я открыл первую попавшуюся дверцу. За ней оказались не папки, а книги. Странно, почему они не на виду? Я вгляделся в корешки и присвистнул.

В шкафу Норы рядами стояли книжонки вроде «Женщины в волчьей стае», «Жесткая игра для женщин», «Играй по-мужски, побеждай по-женски», «Почему стервы всего добиваются, а хорошие девочки – нет», «Семь секретов успешных женщин» и «Одиннадцать заповедей очень успешных женщин».

Нора, Нора... Ну ты, девочка, даешь!

Четыре дверцы были открыты, и я начал с них. Пролистал нагоняющее сон содержимое: обзоры рынка, спецификации, подшивки о «развитии продукта», финансовые отчеты... Похоже, Нора выводила на бумагу все, даже свою электронную почту. Самые лакомые кусочки наверняка в запертых отделениях. Иначе зачем бы их запирать?

Я быстро нашел на кольце маленький ключ и открыл первую полку. Целая стопка личных дел – можно почитать, но времени мало. Личные финансовые записи Норы: она давно в «Трионе», инвестирует опционы и активно торгует. Ее состояние уже достигло семизначной цифры. Вот и мое личное дело – тонкое, внутри никаких ужасов. Неинтересно.

Я присмотрелся и обнаружил еще несколько листочков – распечатки электронных сообщений откуда-то сверху. Насколько я понял, женщину по имени Алана Дженнингс, которая раньше работала на моем месте, неожиданно перевели в какой-то другой отдел. Нора была недовольна – причем настолько, что начала жаловаться во все вышестоящие инстанции. Смелый шаг.

Тема: Re: Перевод Аланы Дженнингс

Дата: Вторник, 8 апреля, 8.42.19

От: ГОлреда

Кому: НСоммерс

Нора!

Я получил Ваши письма, в которых Вы выражаете недовольство переводом АЛАНЫ ДЖЕННИНГС в другое подразделение компании. Ваша реакиия мне понятна, поскольку Алана – специалист высокого класса и ценный игрок в Вашей команде.

Однако, к сожалению, решение было принято на самом высоком уровне. Способности Аланы срочно требуются для проекта «АВРОРА».

Позвольте заверить Вас, что вакансия будет заполнена. Мы даем Вам возможность взять в свой отдел нового человека, и Вы можете заменить Алану любым желающим сотрудником компании, который обладает достаточной квалификацией.

Пожалуйста, сообщите мне, если я могу оказать Вам какое-либо содействие.

Всего наилучшего

Грег Олред

Старший вице-президент

Отдел перспективных исследований

Компания «Трион системс»

«Мы помогаем вам изменить будущее»

Два дня спустя Норе пришло еще одно сообщение:

Тема: Re: Re: Переназначение Аланы Дженнингс

Дата: Четверг, 10 апреля, 14.13.07

От: ГОлред

Кому: НСоммерс

Нора!

Что касается «АВРОРЫ», к моему глубочайшему сожалению, я не вправе раскрыть Вам истинную природу проекта. Могу лишь сказать, что эта миссия очень важна для будущего «Триона». Поскольку «АВРОРА» – секретный исследовательский проект огромного значения, прошу Вас воздержаться от дальнейших вопросов.

Я понимаю, что Вам сложно найти человека с соответствующей квалификацией на место Аланы. Рад сообщить, что в данном случае руководство готово закрыть глаза на правило, согласно которому мы не нанимаем людей со стороны. Следовательно, Вы можете вести поиск за пределами «Триона».

Надеюсь, это уменьшит Ваше беспокойство.

Если у Вас возникнут какие-либо вопросы, обязательно звоните или пишите.

Всего наилучшего

Грег Олред

Старший вице-президент

Отдел перспективных исследований

Компания «Трион системс»

«Мы помогаем вам изменить будущее»

Вот это да! Наконец все начинает проясняться! Меня взяли вместо этой самой Аланы, которую перевели в проект «Аврора».

А проект «Аврора» – сверхсекретный план «Триона». Я его нашел.

Вынимать письма из файла и делать ксерокопии было бы, пожалуй, неразумно, и я взял листок из стопки чистой бумаги и принялся записывать.

Не знаю, сколько я просидел на полу в офисе Норы, но уж не меньше четырех-пяти минут. Вдруг боковым зрением я заметил движение. Подняв глаза, я обнаружил, что в дверях стоит охранник.

«Трион» не пользовался услугами охранных фирм. У них был свой персонал, ребята в темно-синих куртках и белых рубашках, похожие на полицейских. Передо мной стоял высокий плотный негр с седой головой: щеки в родинках, как в веснушках; глаза большие под обвисшими, как у бассета, веками; очки в металлической оправе.

Все отрепетированные заготовки вылетели у меня из головы.

– Что я вижу! – проговорил охранник. Смотрел он не на меня, а на стол Норы. На компьютер – на мой приборчик? Только не это, Господи, только не это!

– Простите?

– Что я вижу! Черт возьми! Я так и знал!

Сердце бешено заколотилось. Господи Иисусе, я пропал.

22

Охранник моргнул, но глаз не отвел. Он видел, как я устанавливал эту штуку? Или – я похолодел – он заметил на двери имя Норы? Разве не странно, что какой-то парень копается в офисе женщины?

Я покосился на дверную табличку у него за спиной. «Н. Соммерс» – не разберешь, женщина или мужчина. С другой стороны, может, этот охранник работает здесь целую вечность и хорошо знаком с Норой?

Охранник по-прежнему торчал в проходе. И что теперь делать, черт побери? Рвать когти, разумеется. Только сначала нужно выбраться из офиса – повалить охранника или оттолкнуть. Он массивный, но пожилой и наверняка двигается медленно. Может, получится. О чем это я? Нападение с нанесением побоев? На старика? Господи...

Я принялся прокручивать в мозгу другие варианты. Сказать, что я новичок? Или новый помощник Норы Соммерс? Или прямой подчиненный – почти правда – и работаю допоздна по ее заданию? Ему-то что? Он же охранник!

Охранник зашел в офис и покачал головой:

– Такого я еще не видел...

– Послушайте, мне до завтра нужно закончить гигантский проект... – начал я возмущенным тоном.

– Да это же «буллит»! У тебя настоящий «буллит»!

Он сделал еще шаг вперед. И наконец я понял, куда смотрит охранник. На стене висела большая цветная фотография в серебряной рамке. Шикарно отреставрированное старое авто. Охранник не спускал с нее зачарованных глаз, словно с Ноева ковчега.

– Черт, парень, это же настоящий «мустанг буллит джити триста девяносто» шестьдесят восьмого года! – благоговейно пробормотал он.

Волна адреналина отхлынула, облегчение прямо засочилось из всех пор. Господи...

– Ага, – гордо отозвался я, – конфетка.

– Вы только посмотрите на эту лошадку! Фабричная?

А мне, черт побери, откуда знать? Я же не отличу «мустанг» от «додж-дарта». Или даже от «гремлина».

– А то! – сказал я вслух.

– Подделок ведь знаешь сколько? Ты смотрел под заднее сиденье? Дополнительные металлические насадки на выхлопной трубе есть?

– Конечно, – бросил я, поднялся и протянул руку: – Ник Соммерс.

Моя рука утонула в его огромной сухой ладони.

– Лютер Стэффорд. Раньше я тебя не видел.

– Да, обычно я не сижу по ночам. Тут этот чертов проект... Как всегда: «Чтоб к десяти утра все было готово, а потом сидите и ждите». – Я старался говорить небрежно. – Приятно, что работаю не я один.

Отвлечь его от машины не удалось.

– Черт, в первый раз вижу фастбэк цвета «хайлэнд грин». Не считая кино, конечно. Почти в такой же Стив Маккуин гонялся за черным «додж-чарджером», а тот врезался в автозаправку! Колпаки летали по всей дороге! – Он хохотнул, хрипло и сочно, как любитель сигарет и виски. – «Буллит»... Мой любимый фильм. Я его смотрел, наверное, тысячу раз.

– Да-да, он самый.

Охранник подошел еще ближе. Вдруг я заметил на полке прямо за фотографией большую золотую статуэтку. Под ней крупными черными буквами было написано: «Женщина года. 1999 г. Нора Соммерс». Я придвинулся к столу, загораживая приз от охранника, и сделал вид, что тоже рассматриваю машину.

– И спойлер заднего бампера на месте, – продолжал он. – И двойные выхлопные, да?

– Конечно!

– И порожки, и все, что положено?

– Совершенно верно.

Охранник восхищенно покачал головой.

– Сам реставрировал?

– Не-а! Где ж время найти!

Он снова рассмеялся, низким, рокочущим смехом:

– И не говори!

– Купил у одного типа, который держал ее в сарае.

– Двадцать три силы?

– Так точно, – не задумываясь ответил я.

– Мать честная, какие у этой детки поворотники! У меня когда-то был седанчик шестьдесят восьмого года, но пришлось продать. Жена заставила, когда родился первенец. С тех пор и тоскую. А новый «буллит» – нет, на него даже смотреть тошно.

Я кивнул:

– Да уж. – Понятия не имею, о чем он. Тут что, все по машинам с ума посходили?

– Слушай, я, может, не прав, но у тебя вроде бы шины «джи-ар-семьдесят», а диски – «Американ торк траст» размером пятнадцать и семнадцать?

Боже, он когда-нибудь сменит пластинку?

– Лютер, если честно, я в «мустангах» разбираюсь, как свинья в апельсинах. Такая тачка для меня слишком хороша. Жена на день рождения подарила, понимаешь? Конечно, кредит семьдесят пять лет буду выплачивать я.

Тот хихикнул громче.

– Сочувствую!

Я увидел, что он смотрит на стол, и проследил его взгляд.

Там лежал большой желтый конверт с крупными буквами, четко выведенными красным фломастером: «Норе Соммерс». Я поискал, чем бы его прикрыть, но на столе у Норы не было ничего лишнего. Я непринужденно вытащил лист чистой бумаги, незаметно уронил его на стол и левой рукой положил на конверт. Молодчина, Адам. На бумаге остались мои записи, однако издали их не разобрать.

– Кто такая Нора Соммерс?

– А, моя жена.

– Ник и Нора, да? – Охранник весело хмыкнул.

– Ага, нам все так говорят, – широко улыбнулся я. – Поэтому я на ней и женился. Что ж, я, пожалуй, еще поработаю, а то просижу тут до утра. Рад был познакомиться, Лютер.

– Я тоже, Ник.

Когда охранник ушел, я настолько разнервничался, что меня хватило лишь на то, чтобы закончить записи писем, выключить свет и запереть офис. Из кубика Лайзы Маколиф я заметил, что неподалеку кто-то ходит. Снова Лютер, решил я. Чего он хочет – опять потрепаться о «мустангах»? Мне бы только вернуть ключи на место и поскорее смыться.

Это был не Лютер. Полноватый мужчина с хвостиком и в очках в роговой оправе.

Вот уж кого я не ожидал увидеть в офисе в десять вечера! Хотя инженеры работают, когда им вздумается...

Ной Мордден.

Он видел, как я закрываю офис Норы? А может, засек меня внутри? Или у него слишком слабое зрение? Или он вообще по сторонам не глазеет, идет себе по своим делам – только интересно, по каким?

Мордден прошел молча, не показывая, что меня заметил. Может, и не заметил. С другой стороны, кругом было пусто, а он не слепой.

Мордден завернул в следующий проход и положил в чей-то кубик папку. Я с нарочитой небрежностью зашел в кубик Лайзы, одним быстрым движением пихнул ключи обратно в горшок и пошел своей дорогой.

Уже на полпути к лифтам сзади послышалось:

– Кэссиди!

Я обернулся.

– Я-то думал, только инженеры не спят по ночам.

– Хочу поскорее во всем разобраться, – промямлил я.

– Забраться так забраться... – протянул Мордден. От его тона у меня мурашки побежали по спине. – И куда ты уже забрался?

– Не понял?

– Куда ты забрался?

– Извини, я не... – Мое сердце оглушительно забилось.

– Запомни мои слова.

– Что-что?

Но Мордден уже зашел в лифт и ничего не ответил.