Текст книги "Вернись ко мне"

Криста внимательно посмотрела на Рикку.

– Вот к каким печальным выводам заставила прийти тебя жизнь.

– То, чему я была свидетельницей, не противоречит моим словам.

Не противоречит ничто, кроме доброты мужчины, который не имел понятия, кто она, однако счел своим долгом защитить ее, не прося ничего взамен.

Чудак, только и всего.

Но это неправда!

– Стоп, – пробормотала Рикка.

– Прости, я заставила тебя слишком долго разговаривать.

– Нет, не в этом дело… Это я должна извиниться. Вы были так добры ко мне, а я отплатила грубостью.

Криста разгладила покрывало.

– Я не обижаюсь. Ты очень устала. – Мягко, словно обращаясь к своему ребенку, она добавила: – А теперь спать, леди Рикка Вулскрофт. Утро вечера мудренее.

в два этажа, с жилой комнатой наверху и большим садом позади. Там и сям щипали траву козы, кое-где можно было видеть валяющихся в грязи свиней. Внимание Рикки привлекла небольшая отара овец, которых гнали по улицам на рынок.

Несколько кораблей покачивалось у. причалов. Интересно, какой из них мог бы доставить ее в Нормандию, если бы к ней смилостивилась судьба? Вероятно, никакой, поскольку ее план был изначально чреват опасностями, хотя ей даже до настоящего момента не хотелось расставаться с надеждой на свободу.

Криста деликатно вернула Рикку к действительности.

– Этим утром приехал твой отец, – негромко сказала леди Хоукфорт. – Он встречался с моим мужем. Я не знаю, о чем шел разговор, но Вулскрофт выглядел очень спокойным.

– Спокойным? – приподняла брови Рикка. Она отвернулась от стоящего перед ней подноса с едой. Есть совсем не хотелось. Новость еще более усилила ее беспокойство. События развивались таким образом, что не было ни малейшей надежды влиять на них, а тем более ими управлять. У нее было такое ощущение, что она находится в клетке, стенки которой становятся все выше. – Не могу представить, чтобы это слово кто-то мог когда-либо употребить для характеристики моего отца.

– Знаешь, Хоук способен успокаивать людей, когда он этого хочет, – с улыбкой сказала Криста.

– Тем не менее.

– Твое приданое было доставлено нашему священнику, отцу Десмонду. Он согласился обвенчать тебя и лорда Лансенда сегодня после полудня.

Кровь отлила от лица Рикки. Она бросила быстрый взгляд на Кристу и в ее взгляде увидела искреннее сочувствие, но также и решимость. Криста взяла ледяные ладошки Рикки в свои и сказала серьезно:

– Я хотела бы, чтобы эти новости принесли тебе радость, но вижу, что они тебя не радуют. Однако умоляю, смирись с тем, что должно случиться.

– Почему это должно случиться? – слабым голосом спросила Рикка. – Я полагала, что лорд Лансенд передумал и решил, что этот брак ему не подходит.

– Он не передумал.

– Тем не менее, он не хочет этой женитьбы, он просто соглашается на нее. Представляю, какое гадкое мнение он обо мне составил… – Голос Рикки пресекся. Было невыносимо сознавать, что именно думает о ней сейчас мужчина, в объятиях которого она пребывала и который подарил ей столько радостных мгновений. Плохо, что она сбежала, уклоняясь от брака, целью которого было упрочить мир, но еще хуже, что она отдала свою девственность, по праву принадлежавшую ее мужу, человеку, которого она считала незнакомцем. Он наверняка считает ее трусливой, эгоистичной, легкомысленной и развратной.

Хорошенькое начало для брака! Рикка плотно сжала губы, чтобы о захлестывающем ее отчаянии не узнал весь мир.

Криста поднялась и жестом подозвала слуг, которые стояли поодаль, ожидая команды, чтобы начать наряжать невесту. Не то чтобы недружелюбно, ибо это ей вообще было несвойственно, но и с присущей ей прямотой Криста сказала:

– Если Дракон не намерен отказываться от бракосочетания, то это можешь сделать ты. Когда предстанешь перед отцом Десмондом и откажешься принять его благословение, никто на свете – ни Дракон, ни Хоук, ни твой отец, ни даже сам король – ничего не сможет поделать. Позиция церкви предельно ясна – не может быть брака без согласия. – Она в упор посмотрела на Рикку. – Разумеется, ты должна отдавать себе отчет, что может произойти, если ты это сделаешь.

– Я останусь под опекой своего отца.

– Именно, и он накажет тебя так, как сочтет нужным. Закон дает ему такое право.

К удивлению Кристы, Рикка слабо улыбнулась:

– В этом есть ирония. Мой отец был бы рад, чтобы брак расстроился.

– Из-за приданого?

– Нет, дело в другом. Полагаю, что он гордится своим богатством и даже рад его продемонстрировать. А вот его ненависть к викингам не знает границ. По этой причине он презирает Альфреда за то, что тот ищет мира с датчанами и создает союз с норвежцами. Тем не менее он накажет меня, может, даже забьет до смерти.

Криста некоторое время молчала, затем негромко спросила:

– Ты не знаешь, Вулскрофт был в сговоре с лордом Юделлом?

– С предателем? Ваш муж убил его, разве не так?

Криста кивнула. Лицо ее помрачнело, когда она вспомнила события предыдущего года. Как близки они были тогда к трагическому исходу!

– Тогда не было никаких подозрений в отношении Вулскрофта, однако если он ненавидит Альфреда…

– Он считал Юделла напыщенным дураком, который вечно хвастается тем, что может сделать. Но истина в том, что Юделл обладал волей и желанием пусть и опрометчиво, но действовать, а у моего отца этого качества нет. Он может произносить громкие слова, но его главная цель – выжить.

Криста почувствовала облегчение.

– Можно не сомневаться, что именно по этой причине j он выглядел успокоенным после разговора с Хоуком.

У Рикки вырвался смешок. Она перевела взгляд с леди Хоукфорт на суетящихся слуг и осознала неизбежность того, что сегодня произойдет.

Платье было выше всяких похвал. Материя, казалось, была украшена цветами и травами долины, расцвечена ажурными тенями от деревьев. Рикка никогда не видела ничего подобного.

– Я не могу надеть это платье…

– Отчего же, вполне можешь, – возразила Криста. – Цвет идеально подходит тебе, даже гораздо больше, чем мне.

– Оно было сшито для вас.

– Да, – признала Криста, – но его никто не носил, и теперь оно твое. Это мой подарок. Давай вместе посмотрим, не нужно ли что-нибудь переделать, хотя, полагаю, это не потребуется, потому что мы с тобой одного роста.

Она накинула платье на голову Рикке, помогла ей попасть руками в рукава, быстро зашнуровала сзади и, отойдя, окинула девушку взглядом.

– Ну вот, как я и думала. Подошло идеально.

Слуги кивками выразили полное согласие. Они расступились, и Рикке открылся предмет, которого она никогда раньше не видела. Он был примерно в ее рост, шириной в половину вытянутой руки, весь блестел и переливался.

Рикка тихонько ахнула. Она шагнула поближе и коснулась рукой блестящего предмета, при этом женщина неземной красоты, отразившаяся на поверхности металла, сделал, то же самое.

– Это зеркало, – пояснила Криста. – Привезено из самой Византии.

– Невероятно! – воскликнула Рикка. – Никогда не видела зеркала больше чем в несколько дюймов. – Она был. заворожена зрелищем. Она выглядела женщиной из волшебного сна. Огненного цвета волосы обрамляли ее неестествен, но спокойное лицо, платье скрывало и одновременно подчеркивал гибкость ее стана. И зеркало все это отражало, одновременно сглаживая мелкие шероховатости. Рикка подошла поближе и дотронулась пальцами до синяка на щеке: боль еще ощущалась, хотя и не так, как накануне. Синяк на лбу почти сошел.

– Ты выглядишь великолепно, – с улыбкой заверила е Криста.

Это едва ли могло утешить Рикку. Красота могла, тронут Дракона при обычных обстоятельствах, но не сейчас. Его наверняка волнует ее характер, а не лицо и фигура.

Тяжело вздохнув, Рикка отошла от зеркала.

– Хочешь попить? – спросила Криста.

Чтобы сделать приятное женщине, которая была столь добра к ней, Рикка согласилась, но ей удалось сделать лишь несколько глотков воды. Она была даже рада, что перед мессой предписывался пост.

Вскоре Криста вывела ее из комнаты и провела по лестнице, где их встретила прокатившаяся волна шума, доносившегося из зала. Рикка остановилась, оперлась рукой о стену и посмотрела вниз. Как много людей! Процветающие купцы и их жены перемешались с суровыми воинами с супругами. Она поймала взгляды отца и его свиты, расположившихся сбоку. Вид у него был сердитый, но под бдительным оком людей Хоука он не мог выразить свое отношение к происходящему. И еще там был Хоук собственной персоной, возвышавшийся почти над всеми присутствующими в зале, за исключением одного, с кем он вел беседу.

У Рикки так перехватило горло, что стало трудно дышать. Она смотрела на мужчину, которому скоро будет отдана. Своими идеальными чертами лица и элегантной могучей фигурой он, казалось, отличался от того мужчины, которого она недавно встретила и короткое время знала. Прежде всего, он был гораздо богаче одет. На нем была черная туника, расшитая золотом. Золото виднелось на воротнике и в ожерелье, символизирующих его положение и власть. В отличие от хозяина у него на талии висел лишь короткий кинжал, что не делало его менее грозным. Суровое выражение лица викинга свидетельствовало о том, что он явился на свадебный пир отнюдь не в качестве безмятежного жениха.

Окружающие его люди также не выглядели слишком радостными. Его воины, все без исключения, казались решительными, зоркими и бдительными. Даже если им было неуютно в толпе саксонцев, они старались это не показать, и в то же время никто из них не расслаблялся ни на мгновение.

Неудивительно, что ее отец и другие люди сгрудились сбоку. На миг у Рикки появилось сумасбродное желание присоединиться к ним. Лучше сразу прыгнуть со скалы.

Именно в этот момент Дракон увидел ее. Он слегка выпрямился, но и только. Он не сделал попытки поприветствовать ее или хотя бы улыбнуться. Ничего другого Рикка и не ожидала, однако она еще больше упала духом. Отведя взгляд, девушка продолжила путь вниз и вдруг поняла, что все разговоры в просторном зале прекратились.

Рикка сжала ладони. У нее заныло в желудке. Усилием воли она подняла голову и выпрямилась. Родилось искушение куда-то убежать, но она знала, что не должна этого делать. Она должна пройти через толпу к своему нареченному.

Глаза всех присутствующих впились в девушку. Все – и мужчины и женщины – походили на охотников в тот момент, когда их добыча уже повержена на землю и остается лишь учинить кровопускание. Хотя кровь ее девственности уже была пущена и она остается жить, надо лишь пройти через эту похожую на насмешку процедуру бракосочетания.

Криста, следовавшая за Риккой, шепнула:

– Все идет хорошо.

Рикка едва расслышала эти слова, однако спокойствие Кристы передалось и ей. Леди Хоукфорт не просто надеялась, она верила, что этот брак состоится. Если бы было время, Рикка поразмышляла бы об этом, но именно в это мгновение высокий русоволосый мужчина с пронзительным взглядом серых глаз шагнул вперед. Он улыбнулся Кристе широкой и удивительно доброжелательной улыбкой, а затем перенес внимание на невесту.

– Леди Рикка, – сказал он не то чтобы недобрым, но тоном, не допускающим возражений, – добро пожаловать в Хоукфорт. Наш священник, отец Десмонд, хочет встретиться с вами.

При этом он жестом показал в сторону молодого человека в одежде священника. Рикку поразила его молодость. Быть домашним священником у столь высокопоставленного господина, каковым был Хоук из Эссекса, это что-нибудь да значит. Вероятно, ум, который светился в темных глазах, и был причиной его столь быстрого продвижения:

Священник шагнул к девушке и предложил ей руку.

– Если позволите, миледи, я отниму у вас лишь несколько минут.

Он мог бы отнять у нее хоть весь остаток дня, да еще и последующий день, если бы это зависело от ее желания. Рикка кивнула и пошла с ним, радуясь тому, что будет вдали от глаз толпы, и стараясь не думать о том, что Дракон вообще ей ничего не сказал.

Они пришли в маленькую изящную часовню, расположенную неподалеку от большого здания. Здесь дневной свет уступил мягким теням, которые создавали горящие восковые свечи. В воздухе густо пахло цветами. Центр часовни был пуст, поскольку именно на этом месте должны стоять брачащиеся. Здесь находился также красивый алтарь, задрапированный вышитой материей, и набор серебряных и золотых сосудов.

– Уже приготовлен для вашей свадьбы, – с улыбкой сказал отец Десмонд.

К алтарю вели две ступени. Он сел на верхнюю и жестом показал, чтобы Рикка присоединилась к нему. Столь необычное поведение священника удивило девушку настолько, что она даже забыла о своих страхах.

– Вы знаете, почему я хотел поговорить с вами? Рикка кивнула, глядя на свои сцепленные руки, лежащие на коленях.

– Я должна дать согласие.

– Совершенно верно. Отношение церкви вполне определенно в этом плане.

– Тем не менее едва ли я буду первой невестой, которая выходит замуж против своего желания.

Молодой священник насторожился и внимательно посмотрел собеседнице в глаза:

– Вы не хотите выходить замуж?

– Это не имеет значения. – Она пожала плечами.

– О нет, это имеет значение. Боль, которую будет испытывать ваша бессмертная душа, конечно же, имеет значение.

Рикка ничего не сказала. Тогда он встал и стал ходить взад и вперед, энергично жестикулируя во время собственного монолога. У него были тонкие и длинные пальцы. по два пальца на правой руке были испачканы чернилами. Понимая, что она должна слушать его, Рикка в то же время не могла отвести взгляд от рук священника.

– Вы переписчик?

Он внезапно замолчал, оборвав речь на полуслове.

– Я действительно создаю книги, хотя в круг моих обязанностей входят также другие направления.

– Вы очень молоды для такой должности. Могу я спросить, как это произошло?

Отец Десмонд слегка покраснел.

– Я работал в Винчестерском скрипториуме, где переписывают рукописи. Его светлость пригласил меня, чтобы сделать книгу для леди Кристы. Когда работа была окончена, они оба были очень довольны результатом. Случилось так, что в этот момент у них не было домашнего священника. Мне было сделано приглашение, и я с радостью принял его.

– Я как-то была в Винчестере и видела библиотеку. Она великолепна!

– Да, это так. Но вернемся к нашему делу. Уверяю, что ваше согласие чрезвычайно важно. Вы намерены не давать согласия?

– Нет, – ответила Рикка и увидела облегчение на лице священника. Служителя Бога отца Десмонда отнюдь не привлекала перспектива вызвать гнев и со стороны его патрона лорда Хоука, и грозного Дракона.

– Мне показалось, что ваше появление здесь произошло… несколько необычно, – деликатно сказал священник. Он имел в виду, что она появилась в замке вся в синяках и ссадинах, в растрепанном виде, в объятиях своего нареченного, а не с торжественным эскортом в окружении семьи.

– У меня были неприятности в дороге. Лорд Лансенд очень помог мне.

Отец Десмонд кивнул и улыбнулся:

– Все очень хорошо высказываются о ярле. Я думаю, он и лорд Хоук большие друзья.

– Дружба между норвежцем и саксом, похоже, входит в моду.

Священник бросил на девушку чуть насмешливый взгляд:

– Вы так думаете? Я мало, что знаю о моде, хотя и бывал при дворе. У меня не было времени обращать внимание на подобные вещи.

– Я имею в виду союз. Кажется, у каждого есть свое мнение об этом.

– Что касается союза, я не могу представить, чтобы кто-то возражал против него. Все хотят мира.

– Вы будете удивлены, отец, – с насмешливой улыбкой сказала Рикка. – Есть и такие люди, которые предпочитают войну. А потом, вы, в самом деле, верите, что этот союз – подлинный, что норвежцы искренне хотят, чтобы между нами был мир?

Отец Десмонд на какое-то мгновение задумался, затем медленно кивнул:

– Да. Люди Вестфолда, которых мы называем норвежцами, хотят мира. Более того, думаю, они хотят, чтобы страдающие от нехватки земли датчане поняли, что если они станут алчно смотреть на Вестфолд, то им дадут отпор не только сами норвежцы, но и саксы с юга. В этом случае датчанам придется воевать на два фланга, чего, я уверен, им явно не хочется.

– А что, если решат действовать заодно датчане и норвежцы? В конце концов, у них между собой больше общего, чем у норвежцев и саксов. Они говорят на одном языке, поклоняются одним богам, имеют те же обычаи. Наверняка они более естественные союзники, не правда ли?

– Это может так казаться, – сказал отец Десмонд, – однако они конкурируют друг с другом из-за земель, зон рыболовства, торговых путей и так далее. Кроме того, различия, существующие между норвежцами и саксами, и создают основание для браков, которые укрепляют союз. Ваш брак будет третьим. Объединение семей создает гарантию того, что мир будет сохранен.

– Дай Бог, чтобы вы были правы, – мягко сказала Рикка.

Отец Десмонд протянул ей руку. Она взяла ее, и они оба опустились на колени перед алтарем. Он тихо читал молитвы, и его ровный голос навевал на Рикку состояние покоя, о котором она, казалось, не могла и мечтать. Она вдруг испытала настоящее умиротворение.

Окончив молитвы, священник снова вывел ее в большой зал, и на нее снова устремились сотни пар глаз.

Дракон наблюдал за тем, как Рикка шла, как и тогда, когда она спускалась по лестнице. Она казалась воплощением женской грации и красоты, у него даже захватывало дух от этого зрелища. Он почувствовал внезапное желание и сердито выругался про себя. Его ладони сделались теплыми и потными.

Что она сказала священнику?

Хоук говорил, что их священник не совершит обряд бракосочетания до тех пор, пока не будет уверен в том, что невеста хочет вступить в брак.

Глаза Рикки были опущены. Она явно не желала встретиться с его взглядом. Однако священник улыбался. Он кивнул Дракону и обратился к Хоуку:

– Ну вот, все обговорено. Мы приступим к делу, как только вы захотите, милорды.

– В таком случае сделаем это немедленно, – сказал Хоук. Он постарался скрыть испытанное им облегчение, однако это не могло успокоить Дракона. До последнего момента никто, даже лорд Эссекс, не может быть уверен, что бракосочетание состоится.

Рядом с Риккой появилась Криста. Увлекая ее в маленькую комнату сбоку, она о чем-то заговорила с невестой. Там девушка будет ждать, пока гости, ее насупленное семейство, и жених с суровым лицом соберутся в часовне.

Шествие возглавлял отец Десмонд. Дракон следовал за ним. До него вдруг дошло, что, кажется, он близок к тому, чтобы обвенчаться. Всю бессонную ночь викинг думал о том, почему отказался отменить свадьбу. Ведь Рикка предала его, пусть и с его помощью, но все равно это было предательство, предала не только телом, но, что еще более важно, и душой.

Он считал ее смелой, а нашел трусливой, он, испытавший мучительное чувство страха, но сумевший победить его. Он считал ее по-своему благородной, но обнаружил, что ее не интересует ничего, кроме собственного благополучия.

Почему это казалось столь важным? Почему он просто-напросто не посмеялся над абсурдностью всего этого? Никогда Дракону не приходило в голову, что он может не доверять своей жене или, по крайней мере, не уважать ее. Как они смогут жить вместе, не имея столь важного фундамента?

Однако же он здесь, в источающей ароматы цветов часовне, стоит и слушает инструкцию отца Десмонда, объясняющего, что должно произойти.

– Я буду служить мессу. Я понимаю, что вы не христианин, поэтому должен объяснить…

– Я знаю, что такое месса. Вы вспоминаете о Спасителе, который принес себя в жертву.

– В общем, да. А прежде я попрошу вас и леди Рикку выйти вперед и сказать, чего каждый из вас желает. Со своей стороны вы должны сказать, что желаете, чтобы ваш брак благословил бог Кана. Вы оба будете объявлены мужем и женой, когда брачные документы будут подписаны, но церковь считает важным освятить союз.

– Прекрасно.

Священник пристально посмотрел на Дракона:

– Я думаю, так же обстоят дела в северных странах, благословения или без благословения священника пара считается вступившей в законный брак, если подписаны соответствующие документы. Не так ли?

Дракон кивнул, но мысли его были совсем о другом. Итак, он разделил ложе со своей женой в ту страстную звездную ночь. Он полагал, что священник призывает его утешаться этим, однако… Не важно, что она не знала его имени, положения или того, что он имеет особые права на нее. Она познала его в древнем смысле этого слова, узнала, каков он как мужчина и что они оба способны испытывать друг с другом. И, тем не менее, она убежала.

У Дракона не было сомнений, что Рикка сделает то же самое снова, если ей представится такая возможность. И он, ублаживший множество женщин, оказался не в состоянии ублажить ее настолько, чтобы она осталась.

– Давайте оставим это, – сказал вдруг Дракон и отправился на бракосочетание в мрачном расположении духа.

Странно, что все происходит так просто, размышляла Рикка. Насколько судьбоносен был акт бракосочетания – и как быстро он свершался. Священник сказал несколько слов, спросил, согласны ли они быть «добрыми партнерами», мирно жить друг с другом, и осенил их головы крестом. Теперь они женаты.

Рикка повернулась, крепко вцепившись в руку Дракона, и увидела, что ее отец смотрит на нее свирепым взглядом. И он и Огден, стоявший рядом с ним, казались здесь ниже ростом, словно оба усохли. Разумеется, такого быть не может. Это всего лишь воображение ее смятенного ума.

Молодожены вышли на яркий солнечный свет. Дракон ничего не сказал и даже не повернул головы в сторону супруги. Однако Рикка ощущала тепло, даже скорее жар, исходящий от его тела. Подошла улыбающаяся Криста и что-то сказала, обращаясь к ним обоим. Она обняла Рикку, но та лишь молча посмотрела на нее и не произнесла ни слова в ответ. Лорд Хоук взял жену под руку. Он тоже заговорил, Дракон ответил, но их голоса звучали в голове Рикки как негромкий отдаленный рокот.

Встряхнувшись, она попыталась вернуться к действительности. Дракон вел ее в большой зал. Повсюду суетились слуги. Только теперь она обратила внимание на накрытые белыми скатертями широкие столы, сервированные дорогой посудой. Хоук и Криста заняли места за высоким столом, рядом сели Дракон и Рикка, затем, справа от нее, отец Десмонд. Таким образом, девушка оказалась между своим новоиспеченным мужем и священником. Вулскрофт был – Я не ссорился с тобой, – сказал Дракон, – но твой сын слишком пьян, чтобы сидеть за одним столом с леди. Хорошо, что он ушел.

– Хорошо? – гневно переспросил Вулскрофт. Он слегка покачнулся, но тут же восстановил равновесие и стал шарить рукой у талии в поисках меча. Но меч отсутствовал. Хоук настоял на том, чтобы все оружие убрали. На столе находился лишь небольшой нож, которым он пользовался, чтобы резать мясо. Вулскрофт схватил его и на глазах у изумленной Рикки наставил его на Дракона.

– Этот королевский лакей говорит, что у меня не было выбора. Но если бы я захотел иметь зятем викинга, я бы отдал ее за датчанина. – Вулскрофт бросил презрительно-насмешливый взгляд на дочь. – Датчане тут постоянно снуют, и что-то вынюхивают, не дают Альфреду спокойно спать по ночам. Так что мне было из кого выбирать.

– Это был бы весьма скудный выбор, – спокойно сказал Хоук. Он перемещался вправо, делая это медленно, чтобы не насторожить Вулскрофта, но, очевидно, имея намерение встать между человеком с ножом и Кристой, которая ближе других находилась к мерсианину. Дракон тоже видел эту опасность и взглядом показал своим людям, чтобы они приготовились. Те придвинулись поближе и замерли, готовые вмешаться по первому сигналу. Люди Хоука сделали то же самое, расположившись в непосредственной близости от других мерсианцев. В зале воцарилась напряженная тишина.

Рикка почувствовала спазм в горле. Она была в разладе со всей семьей, за исключением близнеца-брата, и немало от нее натерпелась. Но сейчас она почувствовала себя униженной. Дракон держал себя в руках, но у него был вид человека, который обнаружил нечто неприятное на своем башмаке. Огден, которого увели и куда-то упрятали, не мог видеть скандала, им затеянного. Что же касается Вулскрофта, то его лицо выражало бульдожью воинственность. В уголках губ были видны следы слюны. Он стал размахивать ножом.

– Датчане были бы лучше этих! Вы хотите, чтобы мы вели себя словно евнухи. Альфред собирается всем нам яйца отрезать!

– Положи нож на место, – сказал Хоук. Вулскрофт словно не слышал его. Он был слишком пьян и слишком разгневан.

– Какой прок в дочери, если я не могу выдать ее замуж с выгодой? – Он замахнулся ножом. – Этот получает за нее приданое, а что получаю я? Норвежского подонка в качестве зятя! – Видя, что Дракон не реагирует, Вулскрофт еще более распоясался. – Я только что назвал тебя подонком, парень. Тебе не кажется, что ты должен что-то сделать?

– Что сделать, старик? – спокойно спросил викинг. – Побить тебя? На свадебном пиру твоей дочери? – Он с отвращением покачал головой. – Лучше положи на место нож и отправляйся спать. Ты уже хорошо набрался.

– Набрался? – взвизгнул, брызгая слюной, Вулскрофт. – Я не набрался, мальчишка! Я говорю, что ты не мужчина! Когда я говорил о евнухах…

– Довольно! – Звук ее собственного голоса поразил Рикку, но страха не было. Она была доведена до отчаяния. Ее душил стыд. Весь день она мучилась, кляня себя за неполноценность, представляя себе, как плохо должен думать о ней Дракон. Ее терпению пришел конец. Так или иначе, но человека, который наполнил ее жизнь жестокостью и страхом, необходимо остановить.

Вулскрофт удивленно повернулся к дочери. В тот же момент она ударила тяжелым кубком для вина по его запястью. Он вскрикнул и разжал руку. Рикка успела схватить нож за рукоятку и наставила оружие на отца. Ее сотрясала дрожь, но не потому, что она боялась его, – он вдруг действительно стал похож на старика, как его назвал Дракон. Ей стало страшно за себя. Как она может позволить вести себя таким образом? Определенно ее нельзя отнести к благородной, осмотрительной леди, каковой ей положено быть.

– Уходи! – сказала Рикка отцу и почувствовала, что сейчас может разразиться слезами.

Дракон внезапно оказался рядом с ней. Он взял из рук жены нож. Девушка охотно отдала его, не желая больше видеть этот отвратительный предмет. Люди повели Вулскрофта прочь из зала. Он продолжал протестовать, но его пыл уже остыл. Может быть, его наконец осенила мысль о возможных последствиях сцены, которую он устроил в доме грозного Хоука. А может, его поставил на место тот факт, что он был обезоружен собственной дочерью, к которой всегда относился с презрением.

Впрочем, для Рикки это было не столь важно. Единственный чувством, которое она испытывала в эти мгновения, был стыд.

Что касается Дракона, то он был крайне озадачен. Он только что стал свидетелем того, как его трусливая, эгоистичная, не заслуживающая доверия жена продемонстрировала отвагу и силу. Она обезоружила разгневанного воина, своего отца, и сделала это в мгновение ока. Более того, у викинга сложилось впечатление, что жена поступила так, чтобы защитить собственного мужа.

Это казалось невероятным. Кто она, эта женщина?