Текст книги "Один день в декабре"

18 декабря

Лори

– Попытайся не принимать скороспелых решений. Может, когда увидишь Дэвида, тебе покажется, что это не твой тип мужчины. Но поверь, он отличный парень. Веселый, с юмором. И к тому же добрый. Представь себе, недавно на совещании он уступил мне свой стул! Много ты знаешь молодых людей, способных на такой подвиг? – Сара произносит эту тираду, стоя на коленях и извлекая с нижней полки нашего кухонного шкафа пыльные стаканы для вина.

Вопрос приводит меня в замешательство. Честно говоря, у меня вообще мало знакомых молодых людей, не говоря уже о тех, кто способен на подвиг.

– Тип, который живет в квартире под нами, вчера отодвинул от входной двери свой велосипед, чтобы дать мне пройти, – наконец вспоминаю я. – Конечно, уступить стул – это намного круче, но, согласись, тоже неплохо…

– Парень снизу? Тот, что вечно залезает в наш почтовый ящик и по выходным оставляет на лестнице объедки кебаба? Нет, он не годится на роль благородного героя!

Я беззвучно смеюсь и загружаю стаканы в раковину. Сегодня мы с Сарой устраиваем вечеринку в честь наступающего Рождества. С тех пор как мы поселились на Деланси-стрит, это стало нашей ежегодной традицией. Хотя мы обе шутим, что теперь, когда мы окончили университет, эта вечеринка должна превратиться в высокоинтеллектуальное сборище, думаю, все будет в точности так, как прежде. Несколько студентов и наших коллег соберутся, чтобы выпить дешевого вина и до хрипоты поспорить о предметах, в которых никто из нас толком не разбирается. Впрочем, нынешний вечер – это еще и повод познакомить меня с неким Дэвидом, который, по утверждению Сары, идеально мне подходит. Правда, это мы уже проходили. Имея такую подругу, как Сара, нет никакой нужды обращаться в службу знакомств. Как только я решила забыть об Автобусном Парне, она познакомила меня с Марком, или, может, Майком. Он оказался любителем бега трусцой, причем в разгаре зимы выходил на пробежку в шортах и майке и требовал, чтобы я к нему присоединилась. Разумеется, он не признавал других развлечений, кроме тренировок в спортзале, а когда мы с ним обедали, подробно разъяснял, какую опасность для здоровья представляет то или иное блюдо. Вскоре я поняла, что для моего здоровья, по крайней мере душевного, опасность представляет одно-единственное блюдо – Майк. А может, его звали Марк. Разницы нет. Сара утверждала, что он поразительно похож на Брэда Питта. Может быть, – если смотреть на него в темной комнате, скосив глаза. А еще лучше вообще закрыть их. Должна признаться, именно так я и поступила. Вообще-то, я не имею обыкновения после первого свидания ложиться с парнями в постель, но тут я изменила своей привычке. Ради Сары, конечно.

Второй кандидат, которого она мне предложила, звался Фрейзер. Этот был чуть получше. По крайней мере, я запомнила его имя. Он был не просто шотландцем, а самым настоящим шотландским шотландцем, которого я когда-либо встречала. Акцент у него был жуткий, так что я понимала примерно половину того, что он говорил. Не помню, чтобы разговор у нас заходил о волынках, но мне все время казалось, что он виртуозно владеет этим инструментом. Его клетчатый галстук-бабочка страшно действовал мне на нервы, но все это было сущей ерундой. Главный его недостаток выявился в конце свидания. Проводив меня домой на Деланси-стрит, Фрейзер на прощание присосался к моим губам таким долгим поцелуем, словно пытался сделать мне искусственное дыхание. При этом рот мой до отказу наполнился его слюной. Придя домой, я стремглав бросилась в ванную. Собственное отражение в зеркале привело меня в ужас. Выглядела я так, словно меня облизала огромная собака.

В общем, можете назвать меня идиоткой, но я решила, что ни один из них мне не подходит. Я девушка, склонная к романтике, обожаю фильмы Норы Эфрон и уверена, что прекрасный принц не может быть слюнявым, как датский дог. Хотя, конечно, бывает по-всякому. Как известно, прекрасный принц может предстать даже в обличье мерзкой жабы. Так что излишняя разборчивость порой служит нам, романтичным девушкам, дурную службу.

Интересно, что представляет собой неведомый Дэвид? Возможно, на третий раз мне наконец повезет. Поживем – увидим. Возможно, он станет любовью всей моей жизни. Возможно, я постараюсь забыть его, как дурной сон. В любом случае я умираю от любопытства и собираюсь нынешним вечером распустить волосы по плечам. В последний год мне приходилось делать это нечасто. Мы с Сарой, покинув замкнутый, уютный университетский мирок, вынуждены теперь внедряться в неприветливую реальность. Пока Сара добилась на этом пути значительно бóльших успехов, чем я. Она уже работает на одном из региональных телевизионных каналов, а я по-прежнему сижу за стойкой в отеле. Да, несмотря на обязательство, принятое год назад, я так и не нашла себе работу по душе. В этом году я даже не хочу ехать домой на рождественские каникулы. Боюсь застрять в Бирмингеме и никогда больше не вернуться в Лондон. Сейчас я особенно завидую Сариной общительности и ее умению производить на людей хорошее впечатление. Сама я подобным умением не обладаю, поэтому все собеседования, которые я прошла, не принесли результата.

Но сегодня я не позволю застенчивости одержать надо мной верх. Я собираюсь так напиться, что ни от какой застенчивости не останется и следа. В конце концов, наступает Новый год, а это – повод забыть все свои просчеты и ошибки. Можно сколько угодно куролесить под воздействием алкогольных паров, это останется в старом году, и точка. Так что смелее!

Да, кстати, сегодня вечером я познакомлюсь с новым парнем Сары. Они встречаются уже несколько недель, но по разным причинам наше знакомство до сих пор откладывалось. Впрочем, я знаю о нем так много, что могу написать книгу. Знаю, что по части секса он настоящий бог, что Сара рассчитывает выйти за него замуж и нарожать ему детей. Разумеется, не раньше, чем он станет медиазвездой первой величины. А он ею непременно станет в ближайшем обозримом будущем. Мне его немного жаль. Парню всего двадцать четыре года, а его жизнь на ближайшие десять лет уже предопределена. Впрочем, рядом с ним Сара, а это значит, что ему повезло. В общем, он крутой везунчик.

Сара может говорить о нем часами. Сейчас она как раз этим и занимается. Рассказывает о его сексуальных подвигах, живописуя подробности, которые я предпочла бы не знать.

Я машу мыльной рукой, умоляя ее замолчать, и в воздухе возникают радужные пузыри.

– Хорошо-хорошо, хватит об этом! Иначе при виде твоего будущего мужа у меня произойдет оргазм.

– Пожалуйста, при нем воздержись от подобных выражений, – хихикает она. – Я имею в виду, не вздумай называть его моим будущим мужем. Он еще не знает, что ему предстоит подобная честь, и это может его шокировать.

– Ах вот как? – роняю я с бесстрастным лицом. – А я думала, он в курсе твоих планов на его особу.

– Я надеюсь исподволь внушить ему эту блестящую идею и оставить в заблуждении, что она осенила его без всякой посторонней помощи, – признается Сара, встает с колен и отряхивает джинсы.

Я киваю в знак согласия, поскольку достаточно хорошо знаю Сару, чтобы не сомневаться: она будет вертеть им, как хочет, и в нужный момент заставит сделать предложение. Наверное, вам тоже доводилось встречать людей, обладающих неодолимой силой притяжения. Людей, подобных звездам, которые заставляют все другие планеты вращаться вокруг себя. Сара из их числа. Но если вы думаете, что это делает ее невыносимой, то глубоко ошибаетесь.

Мы познакомились с ней здесь, в этой квартире, в мой первый университетский год. Жить в общежитии мне не понравилось, и я решила перебраться в одну из квартир, которые университет арендовал для своих студентов. Для начала отправилась сюда, на Деланси-стрит. На первом этаже старого дома располагались две просторные квартиры, а наверху – еще одна, примостившаяся на чердаке, точно птичье гнездо. Едва увидев ее, я была очарована, словно на меня надели розовые очки. Помните маленькую квартирку, в которой жила Бриджит Джонс? Мое будущее жилище очень ее напоминало, хотя, конечно, было более обшарпанным и менее шикарным. Делить квартиру – и арендную плату – мне предстояло с совершенно незнакомой девушкой. Это обстоятельство ничуть не повлияло на мою решимость немедленно подписать договор. С одной незнакомкой проще поладить, чем с целым общежитием. Помню, поднимая свои пожитки на три лестничных пролета, я надеялась, что соседка не разобьет в пух и прах мои фантазии в стиле Бриджит Джонс.

На дверях висела записка, написанная красным фломастером на задней стороне использованного конверта.

Дорогая новая соседка,

я отправилась купить какой-нибудь дешевой выпивки. Мы ведь должны отпраздновать новоселье. Если хочешь, устраивайся в большой комнате. Я в любом случае предпочитаю жить поближе к туалету.

С. х

Вот так. Она ухитрилась очаровать меня прежде, чем я ее увидела. И хотя мы во многом несхожи, у нас достаточно много общего, чтобы замечательно уживаться вместе. Да, забыла сказать, Сара – невозможная красотка. Ее огненно-рыжие волосы волнами падают почти до задницы, и фигура у нее обалденная, хотя ей наплевать, как она выглядит.

Обычно, оказавшись рядом с подобной красавицей, я чувствую себя жалкой дурнушкой, но Сара умеет вселять в меня уверенность. В тот день, вернувшись из магазина и увидев меня, она воскликнула:

– Вот это номер! Да ты вылитая Элизабет Тейлор! Надо повестить на дверь хороший замок, иначе твои поклонники не дадут нам покоя.

Мягко говоря, она преувеличивала. Я не особенно похожа на Элизабет Тейлор. Правда, моя бабушка по материнской линии была француженкой, и от нее я унаследовала темные волосы и голубые глаза. Кстати, в молодости бабушка была довольно известной балериной, дома у нас до сих пор хранятся программки спектаклей с ее участием и газетные вырезки с восторженными отзывами. Но из меня парижанки не вышло, бабушкиного изящества и грации я в наследство не получила, и если ее темные волосы обрамляли головку аккуратной шапочкой, мои непослушные наэлектризованные кудри напоминают копну. К тому же у меня никогда не хватало силы воли, чтобы отказаться от шоколадных пирожных. Боюсь, когда обмен веществ у меня замедлится, я превращусь в толстуху.

Сара любит шутить, что мы с ней – принцесса и шлюха. Под шлюхой она подразумевает себя, под принцессой – понятно кого. Честно говоря, не слишком удачное сравнение. В ней нет ни грамма вульгарности, а мне явно не хватает изысканности и элегантности. Так что принцесса из меня никакая. Но, как я уже сказала, мы отлично дополняем друг друга, и нам весело вдвоем. По-моему, точнее будет сравнить нас с Тельмой и Луизой. Именно поэтому я так растерялась, узнав, что моя Тельма по уши влюблена в какого-то парня, которого я в глаза не видела.

– Как думаешь, выпивки хватит? – спрашивает Сара, окинув критическим взглядом ряд бутылок на кухонном столе.

Никто не сказал бы, что подбор напитков отличается утонченностью – это дешевые вино и водка, которые мы в течение трех последних месяцев покупали в ближайшем супермаркете в те дни, когда на это пойло объявлялась скидка. Как видите, готовиться к вечеринке мы начали загодя.

– Выпивки более чем достаточно, – говорю я. – К тому же многие гости наверняка принесут с собой бутылку-другую. Классно повеселимся.

Желудок мой громко урчит, напоминая, что я ничего не ела с самого утра.

– Слышишь? – Я потираю живот. – Мои кишки просят тебя приготовить твой фирменный сэндвич.

Сарины сэндвичи уже вошли на Деланси-стрит в легенду и удостоены звания фирменного блюда нашей квартиры. Редкий завтрак здесь обходится без святой троицы: бекона, грибов и свеклы, которые входят в рецептуру нашего излюбленного сэндвича.

– Почему бы тебе не состряпать сэндвич самой?! – хохочет Сара.

– У меня так вкусно не получится.

– Учись, пока я жива, – ухмыляется Сара, открывая холодильник.

Наблюдаю, как она сооружает огромный сэндвич. На этот раз в дело идут курица, сыр, лук-порей, майонез и даже клюквенный джем. Да, Сару мне никогда не превзойти. Знаю, что подобное сочетание может показаться неудобоваримым, но поверьте, это не так. Все те годы, что мы с Сарой живем вместе, мы следим, чтобы в холодильнике у нас всегда были необходимые ингредиенты для самых невероятных комбинаций. Можно сказать, сэндвичи – основа нашего рациона. Точнее, он зиждется на трех китах: сэндвичах, мороженом и дешевом вине.

– Клюква, если можно так выразиться, придает ему изюминку, – прожевав первый кусок, говорю я.

– Главное здесь – чувство меры, – наставительно изрекает Сара. – Положишь слишком много клюквенного джема, и его вкус забьет все. А переборщить с сыром – это вообще жесть! Будет казаться, что ты жуешь потный носок подростка.

Я подношу сэндвич ко рту, чтобы откусить еще раз, но Сара хватает меня за руку:

– Погоди! Нам надо выпить, чтобы как следует взбодриться перед вечеринкой.

Подруга приносит два стакана. Догадавшись, что она задумала, я испускаю приглушенный стон. Сара с довольным смехом открывает шкаф и извлекает пыльную бутылку, притаившуюся за коробкой с овсяными хлопьями.

– Моча монаха! – провозглашает она, наливая нам по глотку.

Иными словами, бенедиктин. Бутылка, кстати, досталась нам вместе с квартирой. Надпись на этикетке сообщает, что это особая смесь лечебных трав и специй. Однако же вкус у этой таинственной смеси такой, что, глотнув ее один раз, мы с Сарой пришли к единодушному выводу: это не что иное, как моча монаха-бенедиктинца. Время от времени, обычно в преддверии Рождества, мы позволяем себе отведать этой бурды. Ритуал, напоминающий добровольную пытку, неизменно вызывает у нас приступ веселья.

– Хорошо пошла! – ставя стакан на стол, сообщает Сара. – Счастливого Рождества, Лу!

Мы подмигиваем друг другу и допиваем то, что осталось в стаканах.

– С годами эта хрень становится все круче, – шепчу я, ощущая, как жидкость насквозь прожгла мне нёбо.

– Да, атомная штука, – хрипит Сара. – Ешь свой сэндвич, ты его заслужила.

Некоторое время мы молча жуем. Покончив с сэндвичем, Сара стучит по краю тарелки:

– Думаю, сегодня в сэндвичи стоит добавить колбасу. Рождество все-таки.

– Нет, в фирменное блюдо нельзя совать что попало, – качаю головой я. – Можно все испортить.

– Лори, сервелатом сэндвич не испортишь, – возражает Сара и добавляет, многозначительно вскинув бровь: – Надеюсь, Дэвиду наше фирменное блюдо придется по вкусу. А сам он придется по вкусу тебе.

Честно говоря, я на это не слишком рассчитываю. Принимая во внимание, каких отморозков подсовывала мне Сара прежде, от Дэвида многого ждать не приходится.

– Ладно, хватит прохлаждаться. – Я поднимаюсь из-за стола. – Гости появятся совсем скоро, а у нас еще ничего толком не готово.

Выпив три стакана белого вина, я ощущаю приятную расслабленность. Но тут меня находит Сара и за руку вытаскивает из кухни.

– Он пришел, – шепчет она, сжимая мою руку так, что хрустят кости. – Иди поздоровайся с ним. Будь мила и приветлива.

Подруга бесцеремонно толкает меня в спину. Я смущенно улыбаюсь взирающему на эту сцену Дэвиду. Через несколько минут в его обществе я сознаю, что парень не так уж плох. Ему несколько раз удается меня рассмешить, и он следит за тем, чтобы мой стакан не пустовал. Бесспорно, он симпатичный – чем-то напоминает Росса из сериала «Друзья». Тем не менее я ощущаю, что грядущая встреча с бойфрендом Сары занимает меня куда больше, чем разговор с Россом, простите, с Дэвидом. Иными словами, мой внутренний барометр показывает «ясно». Никаких душевных катаклизмов.

Сара хватает меня за рукав, и мы протискиваемся сквозь толпу оживленно болтающих и смеющихся людей, многих из которых я вижу в первый раз в жизни. Пресловутый бойфренд переминается с ноги на ногу, стоя у дверей.

– Лори, это Джек, – сияя, произносит Сара. – Джек, это Лори. Моя Лори, – добавляет она многозначительно.

Я открываю рот, чтобы поздороваться, и тут вижу его лицо. Сердце мое моментально подпрыгивает и застревает где-то в горле. Ощущение такое, словно меня подвергли сеансу электрошока. Язык отказывается мне повиноваться.

Я уже видела его.

Со времени нашей первой и единственной встречи прошел почти год, но кажется, это было вчера. Переполненный автобус, взгляд, брошенный со второго этажа, воздушный поцелуй на прощание.

– Лори… – Он повторяет мое имя.

Глядя на него, я готова разрыдаться от облегчения. Подумать только, целый год я как сумасшедшая жила надеждой на случайную встречу. Гонялась за ним по всему городу. А он взял да и пришел сам. Господи, как долго я выискивала это лицо в толпе! Где бы я ни оказалась – в метро, в автобусе, в кафе, в баре, – первым делом начинала выглядывать, нет ли здесь его. Чувствовала, что у меня едет крыша, но не могла отказаться от поисков. Без конца доставала Сару разговорами о своем Автобусном Парне. Она утверждала, что, встретив его на улице, непременно узнает.

Как выяснилось, подруга ошибалась. Вместо того чтобы найти мою любовь, она встретила свою.

Я смотрю в его глаза. Зеленые, как древесный мох, а в глубине зрачков пляшут янтарные искорки. Но меня поражает вовсе не цвет его глаз, а вспыхнувшее в них узнавание. Голова у меня идет кругом. Через мгновение огонек узнавания гаснет. Может, то была всего лишь игра моего воспаленного воображения?

– Джек… – выдавливаю я из себя и протягиваю руку. – Рада познакомиться с тобой, Джек.

Он кивает, по губам его скользит едва заметная улыбка.

– Лори…

Я бросаю на Сару растерянный взгляд. Мне кажется, она должна обо всем догадаться. Но она не замечает ничего странного, смотрит на нас и улыбается как чокнутая. Моя подруга, похоже, пребывает в эйфории под воздействием алкогольных паров.

Совершенно не представляю, что делать. Как бы я сейчас ни поступила, это будет глупо. В голове у меня полный сумбур, сердце по-прежнему стучит где-то в горле. Произошла колоссальная, недопустимая ошибка. Он не может быть парнем Сары. Он мой. Уже целый год.

– Она классная, правда?

Сара толкает меня в спину, побуждая заключить его в объятия. Она хочет, чтобы мы немедленно стали закадычными друзьями. Блин, как меня угораздило попасть в такую переделку?!

– Лори в точности такая, как я представлял ее по твоим восторженным рассказам, – кивает Джек.

Вид у него такой, словно он одобряет новую машину своей подружки. Он пристально смотрит на меня, и на лице его вдруг мелькает виноватое выражение. Он явно смущен. Возможно, дело в том, что он меня вспомнил. Возможно, ему неловко за Сару, которая ведет себя как перебравшая тетушка на свадьбе.

– Лори, а ты что скажешь? – поворачивается ко мне Сара. – Похож он на героя моих рассказов? Или реальность даже превосходит ожидания?

Она хохочет, светясь от гордости. На ее месте я тоже гордилась бы.

Я киваю, судорожно сглатывая, и издаю нечто вроде сдавленного смеха:

– Пожалуй, превосходит.

Уступая настоятельному желанию Сары, Джек наклоняется и касается губами моей щеки.

– Счастлив с тобой познакомиться, – произносит он; голос у него в точности такой, каким должен быть: глубокий, мягкий, волнующий. Обалденный голос! – Сара никогда не устает о тебе рассказывать.

– Я тоже о тебе немало наслышана. – Я снова выдавливаю из себя идиотский дребезжащий смех. – Мне даже кажется, я давно тебя знаю.

Так оно и есть. Чувство у меня такое, словно мы знакомы целую вечность. Мне отчаянно хочется припасть губами к его губам. Хочется схватить его за руку, утащить в свою комнату, запереть дверь и, оставшись с ним наедине, сказать, что я люблю его. А потом повалиться с ним на кровать, ощущая его тепло и пьянящий аромат его кожи.

Вместо этого я тупо молчу. Господи, как я себя ненавижу! Сердце мое колотится так громко, что заглушает музыку. Делаю пару шагов в сторону, не в силах больше выносить этих адских мучений.

– Выпьешь что-нибудь? – предлагает Сара, веселая, беззаботная и невыносимая.

Джек кивает, хватаясь за это предложение как за спасательный круг.

– Лори? – Сара делает жест, приглашая меня пойти с ними.

Я переступаю с ноги на ногу, изображая настоятельную необходимость посетить туалет.

– Я скоро присоединюсь к вам.

У меня одно желание: оказаться как можно дальше от него, от них, от всего этого.

Очутившись в спасительном уединении ванной, я запираю дверь, сажусь на пол и роняю голову на руки. Несколько раз глубоко вдыхаю, пытаясь сдержать слезы.

О боже! Боже, боже! Что мне делать! Я люблю Сару, она моя сестра, хотя между нами и нет биологического родства. Но теперь передо мной разверзлась пучина, грозящая поглотить корабль, на борту которого мы трое. Не представляю, в какую сторону плыть, чтобы достичь берега. А что, если… В моей душе вспыхивает слабый огонек надежды. Что, если взять и просто рассказать им обо всем. И Сара тут же поймет, что секрет ее привязанности к Джеку в том, что она бессознательно угадала в нем Автобусного Парня. Мы все трое будем хохотать до упаду над этим абсурдным совпадением! Да, но что потом… Я ведь не собираюсь отбивать его у Сары. Рассчитывать на то, что она любезно уступит его мне? Но он не пирожок и не дамская сумочка. Честно говоря, нет никакой уверенности в том, что он вообще меня узнал.

Свинцовая плита отчаяния давит слабые ростки надежды. Ничего не выйдет. Ровным счетом ничего. Сара ни о чем не догадывается, она довольна и счастлива. Сияет ярче, чем Вифлеемская звезда. Чудеса под Рождество случаются только в идиотских сопливых мелодрамах. Сара – моя лучшая подруга, самый близкий мне человек. А это значит, до конца жизни я ни словом, ни взглядом не намекну Джеку О’Мара, что мое бедное сердце принадлежит ему безраздельно.