Текст книги "Битва желаний"

– А ты не собираешься заехать домой? – внезапно спросила Лорен. – Тебе разве не нужно собрать какие-нибудь вещи?

– У меня есть кое-какая одежда в моем доме в Харбо-Спринг.

Легкий ветерок, врывающийся в открытые окна машины, слегка растрепал его густые каштановые волосы. Хотя они были тщательно подстрижены, но все же немного касались воротника рубашки. «Они достаточно длинны для того, чтобы в них могли затеряться женские пальцы», – размышляла Лорен. Ее пальцы. С трудом отведя взгляд от его профиля, она надела темные очки и повернулась к окну, вглядываясь в пробегающий мимо пейзаж. Она не смогла бы точно сказать, когда бесконечный пригород сменился открытой местностью, хотя смотрела непрерывно. Ника, казалось, окружало какое-то странное биополе. Лорен почти физически ощущала его близость. Когда она смотрела на его широкие плечи, то чувствовала себя совсем маленькой. Любуясь им, она думала, что он может быть очень опасен для нее.

Опасен? Даже то, что она согласилась поехать с ним на уик-энд, было совсем не в ее характере. А нежность, которую она чувствовала к нему, и вовсе не объяснима. Она позволила себе совершить необдуманный, опрометчивый поступок. А что, если Ник – маньяк, который собирается убить ее, разрезать на части и закопать в лесу? И никто никогда не узнает, что с ней случилось, потому что никто не знает, что она с ним, только Тони и его сыновья. Но Ник может сказать им, что она уехала в Миссури. Они поверят ему, и Ник будет спокойно жить дальше, такой же обаятельный и сильный.

Лорен тешилась этими мыслями, как ребенок страшной сказкой, потому что знала про себя – никакая опасность ей не угрожает. Во всяком случае, физическая.

Следующие три часа прошли как в восхитительном сне. Машина съедала милю за милей, приятный ветерок обдувал их лица, и они дружески болтали обо всем и ни о чем.

Лорен заметила, что Ник сразу же становился уклончивым, как только речь заходила о нем самом, но что касается ее жизни, то здесь он был просто ненасытен. Все, что она сумела узнать о нем, – это, что его отец умер, когда ему было четыре года, а воспитавшие его бабушка и дедушка – несколько лет назад.

В Гремлинге, который, по словам Ника, находится в полутора часах езды от Харбо-Спринг, они остановились около бакалейной лавки. Ник вышел оттуда с двумя бутылками коки и пачкой сигарет. Проехав еще несколько миль, он затормозил около придорожной закусочной.

– День просто божественный, правда? – Лорен запрокинула голову и с восторгом разглядывала кружевные белые облака на сияющем голубом небе.

Она взглянула на Ника и обнаружила, что он наблюдает за ней со снисходительной улыбкой. Не обращая внимания на его пресыщенный вид, Лорен сказала:

– Дома небо никогда не бывает таким синим, и там гораздо жарче. Наверное, потому что Миссури находится намного южнее.

Ник открыл обе бутылки и одну из них протянул ей. Он прислонился к столику, и Лорен попыталась вернуться к разговору, прерванному несколько минут назад:

– Ты сказал, что твой отец умер, когда тебе было четыре года, и тебя воспитывали бабушка с дедушкой. А что случилось с твоей мамой?

– Ничего с ней не случилось, – ответил Ник. Зажав в зубах сигарету, он зажег спичку, прикрывая рукой пламя от ветра.

Лорен смотрела на его темные волосы. Одна прядь упала ему на лоб.

– Ник, почему ты не хочешь говорить о себе?

Он прищурился от попавшего в глаза дыма.

– Не хочу говорить? Да провалиться мне сквозь землю, если я не болтаю на протяжении сотни миль.

– Да, но ты не говоришь ни о чем действительно личном. Так что же случилось с твоей матерью?

Он рассмеялся:

– Тебе уже кто-нибудь говорил, что у тебя потрясающе красивые глаза?

– Да, но ты увиливаешь!

– И что у тебя очень правильная речь? – продолжил Ник, игнорируя ее замечание.

– Что совсем не удивительно, потому что мой отец, как ты уже знаешь, преподаватель английского языка.

Лорен вздохнула, рассерженная его постоянной уклончивостью.

Ник посмотрел на небо, его взгляд скользнул по деревьям, пустынному шоссе и затем остановился на Лорен.

– Я не чувствовал, как устал, пока не начал расслабляться. Для этого мне необходимо было вот так куда-нибудь уехать.

– Ты очень напряженно работал?

– Последние два месяца – около шестидесяти часов в неделю, а то и больше.

Ее выразительные глаза наполнились сочувствием, и Ник улыбнулся ей одной из тех теплых, обаятельных улыбок, которые заставляли взволнованно биться ее сердце.

– Знаешь, ты действуешь на меня очень расслабляюще, – сказал он мягко.

Она кисло посмотрела на своего спутника: в то время как он ее просто электризует, она его расслабляет.

– Спасибо. Я постараюсь тебя не совсем усыпить до нашего приезда в Харбо-Спринг.

– Ты можешь усыпить меня после того, как мы приедем, – предложил Ник.

Сердце у Лорен подпрыгнуло.

– Я имела в виду, что я не хотела наводить на тебя скуку, – быстро пояснила она.

– Мне совсем не скучно, поверь. – В его голосе послышались чувственные нотки. – Между прочим, есть одна вещь, которую я хочу сделать уже со вчерашнего вечера, когда оглянулся с бокалом тоника в руке и увидел тебя, вышедшую из ванной. Ты стояла такая скромная и старалась не рассмеяться при виде моего раскрытого рта.

В смятении Лорен поняла, что сейчас он ее поцелует. Ник взял бутылку из ее слабеющих рук и, спокойно поставив на столик позади себя, стремительно привлек Лорен к себе. Она почувствовала прикосновение его сильных бедер к своим, и словно электрический разряд пробежал по ее телу, заставляя содрогнуться. Его ладони заскользили по ее рукам, и он нежно обнял ее за плечи. В беспомощном ожидании она смотрела, как его твердые чувственные губы медленно приближаются к ней.

Поцелуй был одновременно лениво-уговаривающим и захватывающе-настойчивым. Лорен отчаянно пыталась сохранить хладнокровие, но, как только его язык заскользил по ее губам, она проиграла битву.

С подавленным стоном она прильнула к нему и разжала губы. Его ответ был мгновенным. Руки обвили ее, прижимая к груди, рот жадно раскрылся, а язык, лаская, проникал все глубже и глубже. Что-то взорвалось у Лорен внутри, ее тело изогнулось, руки поднялись, лаская его шею и затылок, в то время как она отвечала на его страстный поцелуй.

Наконец Ник поднял голову. Лорен чувствовала себя как будто заклейменной этим поцелуем, сделавшим ее на какой-то миг его собственностью. Дрожа от внутренней неразберихи, она прислонилась лбом к его плечу. Его теплые губы коснулись ее виска и пошли дальше вниз. Он целовал ее шею, ухо, а мочку уха слегка прикусил и хрипло усмехнулся:

– Я думаю, что должен извиниться перед тобой, Лорен.

Она откинулась в его руках и взглянула на него. В обращенных к ней слегка прищуренных серых глазах затаилась страсть, и хотя он улыбался, это была скорее насмешка над самим собой.

– Почему ты должен извиняться?

Его рука лениво поглаживала ее по спине.

– Потому что, несмотря на твои уверения, что ты не маленькая наивная девочка, еще несколько минут назад я опасался, что этот уик-энд может принести тебе много неожиданностей.

Еще не придя в себя после поцелуя, Лорен растерянно спросила:

– А теперь что ты думаешь?

– Я думаю, – сдержанно проговорил он, – что этот уик-энд может принести неожиданности мне.

В ответ на ее невольную счастливую улыбку засветились его глаза.

– Еще я думаю, что если ты будешь продолжать так смотреть на меня, то мы приедем в Харбо-Спринг на два часа позже.

Он бросил многозначительный взгляд на мотель через дорогу, но, прежде чем Лорен успела испугаться, решительно опустил ей на нос темные очки.

– Эти глаза меня погубят, – объяснил он свои действия.

Затем он взял ее за руку и повел к машине. Лорен в изнеможении опустилась на сиденье, чувствуя себя как после урагана. Мотор заревел, а она заставила себя сосредоточиться и думать логически. Перед ней сейчас стояли две проблемы. Во-первых, стало совершенно очевидно, что Ник собирается переспать с ней. В его голове это решение уже укрепилось. Конечно, она могла бы просто сказать «нет», когда придет время, но вторая проблема заключалась в том, что она не была уверена, что хочет это сказать. Никогда раньше никто из мужчин ей так не нравился, и никогда поцелуй не производил на нее такого сильного впечатления. Никогда раньше ей ни с кем не хотелось заниматься любовью.

Лорен взглянула на его сильные умелые руки, лежащие на руле, на четкий профиль. Ник был настолько привлекателен, настолько мужествен, что женщины, наверное, таяли от одного его взгляда. Конечно, она сама не собирается стать столь легкой добычей. Или собирается?

«…с умом, приятель, вздумал ты с ума сойти», – вдруг вспомнила она строчку неизвестно откуда. Все всегда говорили, что она такая умная, такая здравомыслящая. Да, именно такой она и была, когда планировала, что Ник Синклер полюбит ее… потому что поняла, что сама уже влюбилась в него.

– Лорен, нельзя же всю дорогу молчать. Я хочу слышать твой голос. О чем ты думаешь?

Охваченная мыслями об их судьбе, Лорен, улыбаясь, повернулась к нему и медленно покачала головой:

– Если я скажу, то это до смерти тебя напугает.

Глава 5

Лорен восхищенно оглядела открывшуюся перед ней панораму озера Мичиган. Искрящиеся голубые волны вздымались и пенились, а затем лениво опускались на песчаный берег.

– Мы будем там через несколько минут, – сказал Ник, когда они свернули с шоссе на укатанную проселочную дорогу, тянувшуюся вдоль опушки соснового леса. Через несколько минут Ник повернул налево, на не обозначенное на карте асфальтированное шоссе. Еще по крайней мере милю они ехали по этой частной дороге, по бокам которой росли рябины с гроздьями ярко-красных ягод.

Лорен взглянула на утонченный пейзаж и вдруг поняла, что вряд ли увидит обыкновенный коттедж, который она себе представила, когда Ник пригласил ее на уик-энд. Однако она была совсем не готова к тому зрелищу, которое ей открылось, когда они выехали из тени деревьев на залитую солнцем площадку и припарковались в конце огромного ряда дорогих машин.

Над высоким обрывом во всем своем великолепии возвышался трехэтажный дом, построенный в стиле модерн из стекла и бетона. Перед домом лежала пышная зеленая лужайка, уставленная столиками под разноцветными зонтами. Широкие каменные лестницы вели вниз, на песчаный пляж. Официанты в светло-голубой униформе сновали с подносами среди гостей, которых было по крайней мере человек сто. Одни сидели, развалившись в креслах, вокруг гигантского бассейна, другие прогуливались по пляжу. Все оживленно разговаривали и смеялись.

На фоне розово-золотистого неба вырисовывались силуэты мерцающих белых яхт, безмятежно стоящих на якоре вдали от берега. Лорен решила, что они выглядят очень надежно и на них можно спокойно пуститься в путешествие по озеру, глубина которого была местами около тысячи футов; таким яхтам не страшен шторм.

Ник вышел из машины и обошел ее, чтобы открыть дверцу для своей спутницы. Поддерживая Лорен за локоть, Ник повел ее мимо ярких иностранных спортивных машин и роскошных седанов к гостям.

На краю лужайки Лорен остановилась и оглядела людей, среди которых ей придется провести уик-энд. Кроме нескольких известных киноактеров, здесь было много других смутно знакомых лиц – она не раз видела их фотографии в журнальных статьях о сливках общества и денежных тузах.

Она взглянула на Ника, пристально изучавшего толпу. Он ничуть не был подавлен или напуган этой блистательной ассамблеей, напротив, он казался несколько раздраженным. Когда он заговорил, в его голосе прозвучала та же досада, которая была написана на лице:

– Мне очень жаль, Лорен. Если бы я знал, что «маленькая вечеринка» у Трейси будет такой, я бы никогда тебя сюда не привез. Здесь слишком много народу, шум, суета.

Хотя Лорен чувствовала себя довольно неловко в этой великосветской пестроте, она все-таки сумела ответить беззаботной улыбкой:

– Может быть, если нам повезет, мы сумеем ото всех спрятаться.

– Даже не рассчитывай на это, – сухо предупредил он.

Они прогуливались вдоль газона в тени деревьев. Подойдя к бару, сооруженному специально для гостей, Ник остановился. Чувствуя, что сейчас уставится на него как полная идиотка, Лорен заставила себя отвернуться и рассматривать окружающую ее обстановку. В тот момент когда ее взгляд остановился на шумной маленькой группке молодых людей, находящаяся среди них обладательница очаровательной рыжей головки оглянулась и увидела Ника.

С великолепной улыбкой, озарившей четкие черты ее лица, женщина заспешила по направлению к Нику и Лорен. Ее широкие светлые брюки были сшиты по последней моде.

– Ник, дорогой! – заговорила она смеясь. Ее изящные руки легли ему на плечи, в то время как она уже тянулась, чтобы поцеловать его.

Ник поставил бутылку ликера на стол, вежливо обнял ее и ответил на поцелуй.

Лорен заметила, что даже после того, как он ее отпустил, «рыжая головка» все еще держала его за руку.

– Все беспокоились, что ты разочаруешь нас и не приедешь, – продолжила она. – Но я знала, что ты будешь здесь, потому что все телефоны уже раскалились от звонков из твоего офиса. Слуги и все остальные принимают телефонограммы для тебя уже полдня. А это кто? – бойко спросила она, наконец отпустив его руку и отступив на шаг, чтобы получше разглядеть Лорен.

– Лорен, это Барбара Леонардос, – представил Ник рыжеволосую незнакомку.

– Зовите меня просто Бебе, меня все так называют.

Женщина повернулась к Нику и продолжила разговор, как будто Лорен уже здесь не было:

– Я думала, что ты приедешь с Эрикой.

– Неужели? – усмехнулся Ник. – А я думал, что вы с Алексом в Риме.

– Мы были там, – объяснила Бебе, – но там скучно.

Через несколько минут, когда она ушла, Ник начал:

– Бебе…

– Я знаю, кто она такая, – мягко прервала Лорен. – Я десятки раз видела ее фотографии в журналах и газетах.

Барбара Леонардос была любимицей отделов светской хроники ведущих журналов, наследницей нефтяного магната. Она была замужем за сказочно богатым греческим промышленником.

Ник протянул Лорен бокал, из своего сделал глоток и повернулся навстречу приближающейся к ним паре.

– Может быть, ты знаешь и кого-нибудь из этих двух?

– Нет, – призналась Лорен. – Кажется, в журналах я их не встречала.

Ник усмехнулся:

– В таком случае я представлю тебя. Так получилось, что они и есть хозяева этого безобразия и к тому же мои очень хорошие друзья.

Готовясь к неизбежной процедуре знакомства, Лорен внимательно посмотрела на красивую брюнетку лет тридцати и на идущего рядом с ней довольно грузного мужчину, которому было на вид около шестидесяти.

– Ник! – радостно закричала женщина, кидаясь к нему в объятия и целуя его с такой же, как Бебе, фамильярностью и энтузиазмом. – Мы не видели тебя несколько месяцев! – проворчала она, несколько отступая назад. – Где тебя черти носили?

– Некоторые из нас еще и работают, чтобы иметь кусок хлеба, – оправдывался Ник с улыбкой.

Затем он взял Лорен за руку и подтолкнул вперед.

– Лорен, познакомься с нашими дорогими хозяевами. Трейси и Джордж Мидлтон.

– Очень приятно познакомиться, Лорен, – сказала Трейси и обратилась к Нику: – Почему это вы стоите здесь, в стороне ото всех? Так вы ни с кем не увидитесь.

– Именно поэтому я здесь и стою, – прямо ответил Ник.

Трейси засмеялась и виновато объяснила:

– Я обещала тебе маленькую вечеринку, но мы не ожидали, что почти все приглашенные действительно придут. Ты не можешь себе представить, сколько у нас из-за этого возникло проблем.

Она подняла голову к багровеющему небу и затем оглянулась. Следуя за ее взглядом, Лорен увидела, что гости стали стекаться к дому или направлялись вниз на набережную, к моторным лодкам, которые должны были доставить их на яхты. Официанты начали устанавливать столы под огромным полосатым тентом, вокруг бассейна зажгли огни. Музыканты переносили свои инструменты на огромную сцену, сооруженную около дальнего конца бассейна.

– Все одеваются к обеду, – констатировала Трейси. – А вы поедете в Кове, чтобы переодеться, или переоденетесь здесь?

У Лорен закружилась голова. Одеваться к обеду? У нее не было абсолютно ничего подходящего для такого случая. Она же не миллионерша!

Не обращая внимания на то, что Лорен судорожно сжала его руку, Ник сказал:

– Лорен переоденется здесь, а я отправлюсь в Кове, чтобы ответить на самые срочные звонки, и там переоденусь.

Трейси улыбнулась Лорен:

– Дом уже лопается по швам; мы с вами можем воспользоваться нашей комнатой, а Джордж найдет, где ему переодеться. Пойдемте? – пригласила она, уже поворачиваясь, чтобы идти.

Ник с пониманием посмотрел на растерянное лицо Лорен.

– Мне нужно кое-что сказать Лорен. Вы идите, она вас догонит.

Как только Трейси и Джордж отошли на такое расстояние, что не могли их услышать, Лорен отчаянно воскликнула:

– Ник! Мне нечего надеть! Конечно, тебе тоже? Что нам делать?

– У меня есть кое-какие вещи в Кове, и я найду там и для тебя платье. Оно будет через час в комнате Трейси.

Дом был заполнен шумом и суетой. Смех и разговоры доносились разом из двадцати комнат, расположенных на трех этажах. Слуги бегали взад и вперед, неся в руках свежевыглаженную одежду и подносы с напитками.

Ник остановил одного из них, чтобы узнать, кто ему звонил. Ему торжественно вручили длинный список. Ник повернулся к Лорен:

– Встретимся около бассейна примерно через час. Ты сможешь обойтись без меня так долго? Не испугаешься?

– Все будет в порядке, – заверила его Лорен. – Занимайся своими делами.

– Ты уверена?

Смотря в его властные колдовские глаза, она не была уверена даже в собственном имени, но тем не менее кивнула. Когда он ушел, Лорен оглянулась и увидела Бебе Леонардос, наблюдавшую за ней с откровенным любопытством.

– Простите, где здесь телефон? – спросила Лорен. – Я хотела бы позвонить домой.

– Пойдемте. А где находится дом? – как бы невзначай задала вопрос Бебе.

– Фенстер, Миссури, – ответила Лорен, входя вслед за ней в роскошный кабинет, где на столе стояло несколько сверхмодных телефонных аппаратов, сделанных в стиле ретро.

– Фенстер? – презрительно фыркнула Бебе, как будто у этого города была дурная репутация.

Затем она ушла, закрыв за собой дверь. Телефонный разговор должен был оплачивать отец Лорен, и поэтому он был очень коротким: они оба понимали, как дорого это стоит. Отец гордо ахнул, когда узнал о ее новой работе и большой зарплате. Он обрадовался, услышав, что Филип Витворт настаивал на том, чтобы она жила бесплатно в доме его тети. Лорен не упомянула о сделке с Филипом, чтобы не волновать отца. Главное, что она хотела ему сказать, – то, что в финансовом отношении ему теперь будет гораздо легче.

Повесив трубку, Лорен прошла через кабинет и открыла было дверь, но остановилась при звуке веселого женского голоса:

– Бебе, дорогая, ты превосходно выглядишь, я сто лет тебя не видела. Ты случайно не знаешь, будет ли здесь Ник Синклер?

– Не будет. Потому что он уже здесь, – ответила Бебе. – Я с ним говорила.

– Слава Богу, что он здесь! – воскликнула другая женщина. – Карлтон притащил меня сюда с божественного бермудского пляжа только для того, чтобы поговорить с Ником о каких-то делах.

– Карлтону придется подождать своей очереди, – безразлично проговорила Бебе. – Мы с Алексом здесь тоже из-за Ника. Алекс будет обговаривать с ним строительство сети международных отелей. Он пытался дозвониться Нику из Рима в течение двух недель, но безуспешно, поэтому мы вчера приехали сюда.

– Я что-то не видела Эрики, – поинтересовалась еще одна женщина.

– Ты ее не видела, потому что ее здесь нет, но подожди – и ты увидишь, кого Ник привез вместо нее. – Этот насмешливый тон заставил Лорен оцепенеть еще до того, как Бебе добавила: – Ты не поверишь: ей около восемнадцати, и она прямо с фермы в Миссури. Ник, прежде чем оставить ее на час одну, спросил, сможет ли она обойтись без него…

Голоса стали удаляться.

Услышанное ошеломило и разозлило Лорен, но она спокойно открыла дверь и вышла в холл.

Часом позже, сидя за туалетным столиком в комнате Трейси, Лорен расчесала свои тяжелые золотистые волосы так, что они восхитительными волнами заструились по ее плечам. Затем она наскоро наложила розовые румяна на высокие скулы, провела по губам блестящей помадой и бросила косметику в сумочку.

Ник наверняка был уже внизу около бассейна и ждал ее. От этой мысли ее бирюзовые глаза радостно засветились. Она приблизилась к зеркалу и осторожно надела серьги, принадлежавшие когда-то ее матери.

Закончив туалет, Лорен отступила на несколько шагов, чтобы как следует оценить изысканное кремовое платье из тонкой шерсти, которое ей доставили от Ника, пока она принимала ванну. Мягкая ткань подчеркивала высокую полную грудь, длинные рукава плотно облегали руки до самых запястий. Золотой пояс стягивал талию. По подолу платье было обшито широкой золотой тесьмой, из-под которой выглядывали одолженные у Трейси изящные золотые сандалии.

– Потрясающе! – улыбнулась Трейси. – Повернись, чтобы я могла посмотреть сзади.

Лорен послушно повернулась.

– Я никогда не видела, чтобы какая-нибудь вещь выглядела одновременно так строго спереди и так сокрушительно сзади! – восторженно произнесла хозяйка, глядя на золотистую от загара спину Лорен, которая была обнажена почти до пояса.

– Ну, так мы можем идти?

Когда они проходили по балкону, через открытые окна со стороны бассейна долетали звуки шумного веселья. Женские смеющиеся голоса смешивались с мужскими, и все это – на фоне ритмичной оркестровой музыки.

Через несколько секунд, когда они проходили по внутреннему дворику, Трейси была окружена и похищена шумной компанией, а Лорен осталась одна.

Она вглядывалась в толпу, ища Ника. Сделав два шага вперед, она заметила его посреди большой группы людей у дальнего края бассейна.

Не сводя глаз с его высокой фигуры, Лорен осторожно пробиралась между гостями, слугами, факелами и столиками.

Когда она подошла ближе, то увидела, что сразу несколько человек что-то оживленно говорили Нику. Он, казалось, слушал очень внимательно, но время от времени его взгляд отрывался от собеседников и скользил по толпе. «Он ищет меня!» – радостно подумала Лорен. И, как будто услышав ее мысли, он поднял голову и встретился с ней глазами. Он тут же отрывисто кивнул говорившим и без единого слова просто вышел из их круга, что могло показаться совершенно невежливым.

Он шел так целеустремленно, что все расступались, пропуская его. Наконец их уже никто не разделял, и Лорен смогла как следует рассмотреть его. У нее просто захватило дух! Черный с блестящим отливом смокинг сидел на нем так, как будто был сшит по заказу лучшим портным. Ослепительная белизна украшенной оборками рубашки красиво контрастировала с его бронзовым загаром и официальной черной бабочкой. И было очевидно, что он чувствует себя в этом наряде абсолютно уверенно, как человек, издавна привыкший к такой одежде. Лорен почувствовала гордость за него и не пыталась скрыть ее, когда он наконец оказался возле нее.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты очень красив? – спросила она мягко.

Его губы медленно расплылись в мальчишеской улыбке.

– А что ты скажешь, если я отвечу «нет»?

Лорен рассмеялась:

– Я скажу, что ты пытаешься выглядеть скромным.

– В таком случае что мне теперь сделать, чтобы поддержать это мнение? – серьезно осведомился он.

– Я думаю, что теперь ты должен покраснеть и смутиться от лести.

– Меня совсем нелегко смутить.

– Ну, тогда ты можешь попробовать смутить меня, сказав, как я выгляжу, – посоветовала Лорен.

Она медленно повернулась, чтобы он мог полностью оценить контраст между строгим лифом и вызывающе обнаженной спиной. Яркие отсветы плясали на ее медовых волосах. Восхищенный взгляд Ника заскользил по ее сияющему лицу, по всей стройной фигуре.

– Ну? – шутливо спросила она. – Что ты думаешь?

Его серые глаза горели, но вместо ответа он перевел взгляд на ее фигуру. Немного помедлив, он наконец резко произнес:

– Я думаю, что это платье тебе очень идет.

Лорен взорвалась от смеха:

– Никогда никому не позволяй говорить, что ты льстец, потому что ты совсем не умеешь льстить.

– Да? – вызывающе усмехнулся Ник. – Ну, тогда я скажу тебе, что я на самом деле думаю. Я думаю, что ты потрясающе привлекательна и обладаешь удивительной способностью выглядеть одновременно утонченной соблазнительницей и ангельской маленькой девочкой. И мне ужасно жаль, что мы заперты здесь, как в ловушке, на несколько часов с сотней других людей, потому что, когда я смотрю на тебя, мне становится просто неудобно от моего безумного желания… узнать, как ты будешь чувствовать себя в моих объятиях сегодня вечером.

Щеки Лорен просто запылали. Она была не таким уж «ангелом» и прекрасно поняла, что он имеет в виду под фразой «становится неудобно от желания». Она отвела взгляд от его смеющихся серых глаз и стала смотреть на гостей, на яхты, светящиеся как белые рождественские деревья, куда угодно, только не на его высокую сильную фигуру. Почему он говорит так прямо? Может, он подозревает, что она никогда ни с кем не спала, и умышленно хочет смутить ее? Будет ли для него иметь какое-нибудь значение то, что она девственница?

Возможно, не было ничего такого, что он не знал или не попробовал. Несмотря на это, Лорен чувствовала, что он не стал бы соблазнять и укладывать в постель девственницу. Правда, сама девственница хотела бы, чтобы ее соблазнили, но не так быстро и не так легко. Она должна подождать, пока не убедится, что он ее по-настоящему любит. Должна, но не уверена, что сможет это сделать.

Крепко зажав ее лицо в ладонях, Ник повернул Лорен к себе:

– Если я такой красивый, то почему ты не хочешь на меня смотреть?

– Было глупо с моей стороны сказать тебе это, – с достоинством ответила Лорен, – к тому же…

– Это, определенно, было большое преувеличение, – улыбнулся Ник, убирая руки с ее лица, – но мне оно понравилось. И если хочешь знать, – добавил он сухо, – мне никто этого раньше не говорил.

Кто-то окликнул его по имени, но он сделал вид, что не расслышал. Поддерживая Лорен под локоть, он повел ее к полосатому тенту, установленному на газоне, где официант подавал горячие и холодные закуски.

– Давай ты что-нибудь выпьешь и перекусишь.

За несколько последующих минут еще человек пять или шесть обращались к Нику. На седьмой раз он вышел из себя:

– Чем больше мне хочется провести этот вечер с тобой наедине, тем больше приходится общаться с другими людьми. Я же не могу притворяться глухим и слепым.

– Я понимаю, – сочувственно сказала Лорен, – они очень богаты и избалованны, поэтому думают, что если ты на них работаешь, то являешься их собственностью.

Его темные брови удивленно поднялись:

– С чего ты взяла, что я на них работаю?

– Я случайно услышала, как Бебе Леонардос сказала кому-то, что ее муж приехал сюда из Рима для того, чтобы поговорить с тобой о строительстве международных отелей. А другая женщина ответила, что ее муж, которого зовут Карлтон, здесь также для того, чтобы обсудить с тобой какие-то дела.

Ник бросил раздраженный взгляд на окружающую их толпу, как будто каждый присутствующий лично угрожал его спокойствию.

– Я приехал сюда, потому что в течение двух месяцев работал до потери сознания и хочу отдохнуть хотя бы два дня, – зло проговорил он.

– Если ты действительно не хочешь говорить о делах, то почему ты должен это делать?

– Когда люди проехали тысячи миль, чтобы поговорить с тобой, они обычно бывают очень настойчивы, – ответил Ник, опять оглядывая гостей, – и пока я теряюсь в догадках, что мне делать. Я вижу еще по крайней мере четверых, приехавших с той же целью.

– Оставь их мне, – сказала Лорен с чарующей улыбкой. – Я справлюсь с ними.

– Ты справишься? – усмехнулся Ник. – И как же ты это сделаешь?

Глаза Лорен засверкали из-под густых ресниц.

– Как только кто-нибудь заговорит с тобой о деле, я вмешаюсь и буду отвлекать тебя.

Взгляд Ника упал на ее губы.

– Это будет несложно, ты все время отвлекаешь меня.

Следующие три часа Лорен вела себя так, как обещала. С тактическим блеском, которому позавидовал бы сам Наполеон Бонапарт, она спасла Ника по крайней мере от дюжины деловых разговоров. Как только дискуссия заходила слишком далеко, она вмешивалась, мягко напоминая, что он обещал принести ей выпить, пойти прогуляться, показать местность – все, что в этот момент приходило ей в голову.

И Ник подчинялся, благословляя про себя ее изобретательность.

Держа в одной руке бокал, а другой обнимая Лорен за талию, он бесстыдно использовал ее как добровольный щит. Но чем больше проходило времени и чем больше текло ликеру, тем громче становились разговоры, веселее смех, непристойнее шутки, и люди, желавшие захватить Ника, становились все более настойчивыми.

– Тебе действительно нужно размять затекшую ногу? – дразнящим шепотом спросил Ник, когда они вырвались от яхтсмена с багровым лицом, который хотел, чтобы Ник рассказал ему все, что он знает, о какой-то нефтяной компании в Оклахоме.

Лорен потягивала третий бокал изумительнейшего напитка, который по вкусу и виду напоминал шоколадный, но был гораздо крепче, чем она думала.

– Конечно, нет, с моими ногами все в полном порядке, – весело сообщила Лорен, повернувшись, чтобы взглянуть на шестерых ненормальных, играющих парами на корте, предназначенном только для двоих теннисистов. Одна из женщин, французская кинозвезда, скинула юбку и осталась в расшитой блестками свободной блузе, выглядывавших из-под нее кружевных панталонах и в туфлях на высоком каблуке.

Ник взял из рук Лорен пустой бокал и отставил подальше:

– Пойдем прогуляемся по пляжу?

На одной из ярко освещенных яхт вечеринка была в самом разгаре. Ник и Лорен стояли вдвоем на пляже, слушая музыку и смех, доносившиеся оттуда, и любуясь лунной дорожкой, пересекавшей озеро.

– Потанцуй со мной, – попросил Ник, и Лорен послушно шагнула в его объятия.

Прислонившись щекой к его черному пиджаку, она двигалась под медленную оркестровую музыку.

С тех пор как она проснулась сегодня утром, произошла масса событий: она встречалась с мистером Ветерби, прошла собеседование у Джима Вильямса, затем был ленч с Ником и долгая дорога, а теперь эта вечеринка, где она выпила столько, сколько не пила никогда в жизни. Волнение, надежда и страсть – и все в один день! И сейчас она танцует с мужчиной своей мечты. Слишком много всего: она чувствовала себя приятно обессилевшей, у нее слегка кружилась голова.

Ее мысли вернулись к французской кинозвезде, и она тихо рассмеялась:

– Если бы я была на месте той женщины, которая играет в теннис, то я сняла бы туфли и оставила юбку. И ты знаешь почему?

– Чтобы лучше играть? – рассеянно пробормотал Ник, вдыхая аромат ее волнистых шелковых волос.