Текст книги "Темная сила Вселенной"

ИНТЕРЛЮДИЯ

– Не важно, кто она такая и что собой представляет, – настаивал голос, безликий, как и все собравшиеся во тьме этой нереальности, но очень четко различимый своим привкусом ошеломляющей властности и целеустремленности. – Важно лишь то, во что Сийра превращается.

– Красивые слова, Джаред ди Сарк. – М'хир передавал оттенок презрения куда лучше, чем любое выражение лица, – презрения, сдобренного ноткой настороженности. – Ты пытаешься убедить нас, будто Дом Сарков откажется от своей цели? Что ты ставишь будущее нашей расы превыше личных амбиций?

М'хир заколыхался – словно нечто огромное промелькнуло под поверхностью безмятежного озера и вновь скрылось в его глубине. Ментальные барьеры у всех были подняты, несмотря на отсутствие тревоги. Собрания Совета Клана очень часто представляли собой угрозу. Подразумевалось, что сила будет опробована, испытана и пущена в ход – а иначе зачем она вообще нужна?

Мысленный голос Джареда оставался бесстрастным:

– Я ставлю будущее моего Дома наравне с будущим нашей расы, Дегал ди Сонда'ат. Кто-нибудь желает оспорить это? – М'хир был безмолвен. – Значит, мы пришли к соглашению. Совет готов действовать? – Давление нарастало. – Предупреждаю вас. Если вы будете тянуть дальше, мы столкнемся с необратимым превращением. Вы хотите ощутить в м'хире человека?

Снова молчание, но уже другое, означавшее решимость и мысль, собирающиеся воедино. Они пришли к соглашению.

Настала пора положить конец изгнанию Сийры ди Сарк.

ГЛАВА 3

– Ты хочешь, чтобы я занялся чем? – Судя по его виду, Барэк выспался куда лучше меня, но разговор, который мы вели за завтраком, явно был ему неприятен.

Так же как и Мерагг, моей помощнице по хозяйству, которая вместе со своей подругой Каплой были единственными из всех работников «Приюта Звездоплавателя», кого я допускала в свое жилище. Мерагг прекратила все попытки сделать вид, что занята исключительно плодами на блюде, которое держала в руках, и ее широко раскрытые глаза налились слезами. Я не обратила на нее внимания.

– Тебе нужно прибежище, – напомнила я кузену. – Капла и Мерагг помогут тебе разобраться в тонкостях. Да и вообще, «Приют» не требует неусыпного контроля.

Тот был настолько вне себя, что даже вступил со мной в мысленный разговор.

«Я стану посмешищем для всего Клана. Барэк – бармен. Барэк – хозяин игорного притона. Барэк…»

– Барэк садд Сарк – чародей, – добавила я вслух, отгородившись от его мысленного протеста. – Поздно, кузен. «Приют» твой, так что можешь делать с ним все, что заблагорассудится. Я посоветовала бы тебе оставить личную прислугу – они обе очень славные. Те, кто работает непосредственно в «Приюте», варьируют от надежных до предсказуемых. Поступай с ними так, как подскажет тебе здравый смысл.

Мой кузен бросил отчаянный взгляд на Мерагг, которая уже уткнулась в полотенце и тихонько подвывала, а яркая желтизна ее кожи начала сменяться оранжевым – признак нешуточного расстройства.

– Я не совсем это имел в виду, Сийра, когда пришел сюда.

Я забрала у бедняжки блюдо и принялась перекладывать себе на тарелку ломтики зеленой пайи. Ее липкий сок был совершенно восхитительным на вкус, и я с наслаждением облизала пальцы, с каждой секундой чувствуя себя все более счастливой. Крошечный камень непривычно и необычно холодил лоб.

– Смирись, Барэк, – посоветовала я весело. – Обещаю, тебе не будет скучно. Кроме того, это местечко приносит неплохую прибыль.

Садд Сарк с преувеличенно скорбным видом вздохнул, но я видела, что он начинает обдумывать открывающиеся перед ним возможности. Мерагг украдкой поглядывала на него поверх полотенца – пожалуй, ее живой ум уже вовсю прикидывал, что за хозяин получится из этого типа.

– Ты вернешься? – спросил мой кузен, признавая свое поражение пожатием плеч.

– И куда же это ты собираешься? —донеслось от входа.

Морган вышел на балкон, где мы сидели, и Мерагг незаметно прошмыгнула мимо него и исчезла в кухне. Я представляла себе, какое радостное известие она готовила для ушей Каплы относительно парочки, сидевшей сейчас со мной за обеденным столом. У покьюлиан многоженство и многомужество было широко распространено.

Приветственная улыбка Барэка была искренне теплой, точно он угадал в Джейсоне союзника.

– Морган. – Он поднялся и протянул руку, которую Джейсон тотчас же крепко пожал. Уступка человеческим обычаям – клановцы обычно без причины не вступают в физический контакт. Пожалуй, из моего кузена выйдет неплохой хозяин для «Приюта».

Да. Я приняла верное решение, и обретенный душевный покой придал мне самообладания, поэтому я встретила Моргана спокойно. Его ясные синие глаза скользнули по камню у меня на лбу и задержались, спокойные и теплые, на моем лице.

– Ты завтракал, Джейсон? – спросила я быстро, предусмотрительно направляя разговор в безопасное русло.

– Подкреплюсь за компанию, – принял подачу Морган, плюхнувшись в кресло. У него при себе был планшет для набросков, и он пододвинул его мне со словами: – Как давно я не ел нормальной цивилизованной еды! Что новенького на Камосе, Барэк?

Я настороженно наблюдала за Джейсоном, наливая себе еще чашку сомбея и передавая ему сосуд. Я раскрыла планшет, но обнаружила, что совершенно не могу сосредоточиться на последней работе Моргана, несмотря на нежные очертания какого-то смахивающего на орхидею местного цветка, который он несколькими верными штрихами запечатлел на фоне зубчатого утеса, и тщательно вырисованный побег папоротника, влажного от росы. Было что-то странное в поведении Джейсона, какая-то необычная сталь в его дружелюбном голосе. Я слишком хорошо знала этого человека. Морган уже избавился от всех следов джунглей на коже и переоделся в новый комбинезон. Должно быть, решила я, он успел еще и в чем-то заподозрить Барэка.

Тот, однако, ничего предосудительного в этом вопросе не усмотрел. Мой кузен заговорил о каких-то нейтральных вещах: об изменениях в курсе политики людей, произошедших после того, как Клан согласился отказаться от своего влияния на скопление Камос, о стоимости транспорта, о повышении по службе, которое получила одна хорошо известная нам с Морганом блюстительница.

– Значит, Боумен теперь начальница сектора. Я не сомневался, что она далеко пойдет, – прокомментировал последнюю новость Морган. – Думаю, она сильно удивит кое-кого, кто считал себя неуязвимым.

По логике, следующей на очереди была тема Клана и моей семьи, которую я предпочла бы не обсуждать. Я встала, и Джейсон с Барэком тоже вежливо поднялись со своих мест. Потом Морган с невозмутимым видом уселся обратно.

– Я останусь, потолкую с Барэком. Нам нужно многое наверстать. – Если его глаза и пытались что-то сказать мне, я не поняла этого. На ментальный контакт тоже идти не стоило – мой кузен непременно почувствовал бы его, пусть даже и не смог бы расшифровать, и имел бы все законные основания обидеться.

Кивнув на прощание, я вышла.

Пусть о том, что бумаги, над которыми я работала, – это договор о передаче права собственности на «Приют» и завершении всех моих деловых операций на этой планете, Джейсон узнает от моего кузена.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Лучшего места для встречи и придумать было нельзя. Совершенно не скрываясь, что само по себе уже вызвало бы подозрение, четверо собрались среди бела дня – по всей видимости, просто для того, чтобы вместе пообедать, в точности так же, как и сотни других вокруг. Огромная площадь вся была утыкана яркими зонтиками – ни дать ни взять пестрая цветочная клумба. Бесчисленные голоса сливались в оглушительный гомон. Раэль ди Сарк была вполне довольна.

– Вдобавок ко всему ты умудрилась еще и организовать вполне приличный обед. Я просто поражена, Рю.

Миниатюрная дама, Рю ди Мендолар, пренебрежительно махнула рукой, но ее щеки с очаровательными ямочками полыценно зарделись.

– Когда у нас будет более приятный повод собраться за трапезой, тогда и поразишься, Раэль.

– Тоже верно, – произнесла Раэль. Длинными пальцами – ногти которых в данный момент украшал узор в виде мелких цветочков – она провела по бегущим строкам меню на поверхности стола, другой рукой откинув со лба густые черные волосы, которые грозили вот-вот упасть на глаза. – Но это время скоро настанет, если у нас все получится.

– И какова вероятность этого? – Говоривший, плотный клановец, чей еле уловимый акцент выдавал в нем выходца из руаранских миров, бросил на Раэль хмурый взгляд. Луамер ди Сонда'ат никогда не отличался терпением. – Мои источники утверждают, что Совет готов выступить против старшей дочери ди Сарка.

– Старый слух на новый лад, – быстро парировала та сверкнув глазами. – Твои информаторы выглядели бы куда более надежными, Луамер, если бы сообщили нам, что именно затевает Совет. Почему они начали действовать только сейчас? Что это за новая угроза? Как нам защитить Сийру или хотя бы предупредить ее…

– Успокойся, девочка. – Последняя из четверки была единственной среди всех присутствующих, кто осмеливался разговаривать с могущественной Раэль подобным тоном. Та вспыхнула, но уселась обратно в кресло. – Так-то лучше. Источники Луамера достаточно надежны, они указали нам, откуда начать, но не стоит ждать от них чудес. Если задать слишком много вопросов или извлечь из определенных умов чересчур специфическую информацию, расправа не заставит себя ждать. Они смогут даже проследить всю цепочку до нас. Не стоит недооценивать силу и решимость Совета – и угрозу, которую он собой представляет.

Раэль кротко кивнула:

– Да, бабушка.

Айса ли Теерак окинула внучку подозрительным взглядом.

– Не надо разговаривать со мной таким тоном, дочь Сарка. Если бы не я, у тебя не было бы благовидного повода собрать родственников, не вызывая ни у кого подозрений. А без моего благоразумия у тебя вообще ничего не получится.

Рю беспокойно заерзала, и ее темно-рыжие волосы тоже зашевелились, точно протестуя против стягивающей их сетки, которую удерживали украшенные драгоценными камнями шпильки.

– А что ты имеешь в виду под благоразумием, Первая Избравшая? Что мы должны ходить перед Советом на задних лапках, пользуясь твоим покровительством – не знаю уж, сколько оно будет иметь какую-то силу, – а они пусть творят, что хотят?

– И что будет с Сийрой… – начала Раэль.

– Я знаю только, что нетерпение еще никого до добра не доводило, – сурово прервала их Айса, переводя с одной на другую взгляд выцветших от старости голубых глаз. – Но спорить не буду, настало время действовать решительно. Разумеется, мы должны предупредить Сийру. Что бы ни затеял Совет, они не сумеют отсрочить гибель, грозящую нашей расе. Их взгляды слишком зашорены, они слишком упорствуют в своем желании сохранить все как есть. Опасно стало даже заговаривать о переменах, как вам всем хорошо известно.

Они замолчали – принесли еду и напитки, заказанные чуть раньше. Когда сервоофициант удалился на безопасное расстояние, Раэль склонилась вперед, ее глаза горели решимостью.

– Я знаю, где скрывается Сийра. Пора мне отправиться к ней. Я могу убедить ее прийти к тебе, бабушка…

Айса скупо улыбнулась, и тонкие морщинки, обрамлявшие ее губы, обозначились четче.

– Ты поверила словам отца, будто Сийру изгнал Совет? Это далеко не так. Она сама решила жить как можно дальше от нас. Девочка сильна, чрезвычайно умна и кипит гневом. А ее гнев – такая сила, с которой нельзя не считаться, как нам, так и ей самой. В особенности не стоит забывать об этом тебе, Раэль.

– Не понимаю…

Глаза старой женщины блеснули.

– Сийра больше не принадлежит к Клану – во всяком случае, не принадлежит полностью. После того как она запечатлела человека, – Айса намеренно избегала более сильного выражения «Выбор», – Сийра стала как минимум непредсказуемой, ее разум замутнен эмоциями, заражен странными идеями. Я согласна, что ты должна отправиться к ней. – Она сделала в сторону Раэль жест, который заглушил протест внучки еще до того, как тот сорвался с ее губ. – Но она больше не твоя сестра, которой ты так восхищалась. И не тот беспомощный «человек», которому ты помогла на Экренеме. Она превратилась в совершенно другую личность – личность, которая научилась ждать, терпеть и, как я подозреваю, ненавидеть. Мне лично гораздо больше хотелось бы узнать, что задумала Сийра ди Сарк, чем что затевает Совет Клана. В конечном итоге именно это может оказаться более важным.

Луамер отодвинул тарелку и откинулся на спинку кресла.

– Я немало слышал о Сийре ди Сарк – да и кто о ней не слышал? Но ничего такого, из чего можно было бы сделать вывод, что у нее хватит сил противостоять воле Совета.

– Она противостояла воле вашего бывшего главаря, Йихтора ди Караата, и без особого труда! – отбрила Раэль.

У Луамера на щеках заходили желваки.

– Тех, кто был тогда на Экренеме, решили не привлекать к ответу, – быстро вмешалась Рю. – Мы объединились в попытке спасти нашу расу. Былые разногласия больше не имеют значения.

Хотя видеть Рю в роли миротворца было довольно странно – обычно она как раз и ершилась, а не успокаивала других, Раэль сделала жест примирения:

– Мы с Сийрой всегда были сестрами по духу.

Айса тихонько вздохнула, как будто в кои-то веки собралась апеллировать к своему почтенному возрасту.

– Ровно до тех пор, Раэль, пока ты не поймешь, что наше дело должно быть важнее любых эмоциональных связей. Возможно, Сийра считает нас всех – и тебя тоже – такими же своими врагами, как и Совет.

Все остальные молчали, пряча глаза. Помощи от них ждать не приходилось. Раэль вгляделась в непреклонное лицо бабки с мольбой в глазах, и ее темно-серые глаза сделались почти черными.

– До этого не дойдет. Сийра все поймет и поможет нам добровольно. Вот увидишь.

– Очень надеюсь на это, Раэль. Но добровольно или нет, а Сийре ди Сарк придется помочь Клану. Мы не можем позволить ей никакого другого выбора.

ГЛАВА 4

– Умоляю, пересмотри свое решение, о Непостижимая, – Пушистые антеннки карго-мастера понуро висели ниже плеч, придавая драпску до смешного трагический вид. – Эти дары были выбраны из рук вон плохо… дай мне время подобрать новые…

Я вздохнула, кляня себя, что вообще пустила драпска на порог. Вот что бывает, когда пытаешься не к месту проявить вежливость…

– Ваши дары великолепны, – повторила я в который уже раз. – Просто превосходны. Но я не могу принять их, потому что не лечу с вами. Я приняла именно такое решение, карго-мастер.

Драпск безмолвно стоял, обвив двухсуставчатыми руками груду свертков, грозившую вот-вот развалиться. Я ничуть не преувеличила, отдавая должное его дарам. Они были поистине изумительны: драгоценности, затейливые статуэтки, редкостные благовония и произведения древней литературы людей. Должна признаться, я была поражена – не только их качеством, но и неожиданно точным выбором. Хотя, с другой стороны, возможно, как раз этому удивляться и не стоило – драпски являлись виртуозами торговли, никогда не забывавшими прощупать заранее почву и разузнать о своих клиентах все, что только можно.

– Так это твое окончательное решение, Непостижимая? – сокрушенно спросило существо, как две капли воды похожее на Маку и на любого другого члена его команды.

– Да, карго-мастер. И, как я уже неоднократно тебе говорила, даже если бы я и хотела побывать на этом Фестивале на твоей планете, то все равно не смогла бы вот так взять и полететь туда. У меня другие планы, которые никак нельзя отложить на более позднее время. – Промелькнувшая в моем мозгу при этих словах удовлетворенная мыслишка принадлежала не мне. Я с трудом подавила желание запустить чем-нибудь в Моргана, который растянулся на соседней скамье и, жмурясь от удовольствия как кот, нежился на теплом вечернем солнышке. – Дары выбраны вами безукоризненно. Чего не скажешь о времени.

– Как прикажешь, Непостижимая. – Он поклонился и тут же бросился ловить свалившийся таки сверток.

Я подхватила его и положила поверх кучи.

– Хочешь, я перенесу тебя обратно? – предложила я из вежливости.

Обе антенны смятенно встали торчком.

– Нет-нет. Благодарю тебя, Непостижимая. Транспорт ждет меня внизу.

– Тогда прими мою благодарность тебе и твоему племени за это щедрое предложение. Может быть, как-нибудь в другой раз… – Однако моя учтивость была пустой тратой слов.

Капла перехватила стремительно рванувшего к выходу драпска на пороге моего жилища, поймав несколько свертков, которые выскользнули в конце концов из рук существа.

К счастью, дверь за ним быстро захлопнулась – было бы невежливо расхохотаться в его присутствии.

Все еще фыркая, я с восхитительной смесью нетерпения и предвкушения швырнула в Моргана подушкой.

– Когда же мы улетаем, о могучий проводник по джунглям? – До чего же здорово было снова двинуться в путь, стряхнуть с себя пыль этого убогого городишка. Мне следовало принять такое решение сто лет назад!

«Придется вынести Барэку благодарность», – передала я Джейсону.

Синий глаз лениво приоткрылся.

– Мы можем вылететь в любой момент, когда ты будешь готова, малыш. И наш гость тоже.

Малыш? Если он хотел пробудить во мне воспоминания о том времени, когда я была юнгой на «Серебристом лисе» и формально заслуживала этого прозвища, которое давали самым младшим по возрасту и низшим по званию, то ему ни на миг не удалось ввести меня в заблуждение. Я подобралась, настороженно ожидая, когда в голосе Моргана появится обычная язвительность, пытаясь уловить, вопреки легкомысленному тону, знакомое ощущение его сознания.

– Ты хочешь, чтобы Барэк полетел с нами? – Я не могла сдержать разочарования.

Джейсон открыл второй глаз и приподнял голову, чтобы лучше меня видеть:

– Мне не хотелось бы оставлять его здесь без присмотра.

Я подошла к расположенному на возвышении цветочному ящику, глядя на цветы и не видя их.

– Что такое ты улавливаешь, чего не улавливаю я?

И замолчала, почувствовав, что Морган встал и подошел ко мне. Какое-то время мы вдвоем разглядывали крыши домов; вершины далеких горных кряжей скрывались за тучами. Нет уж, мы своих дождей получили сполна, подумала я, ковыряя пальцами влажную землю в кадке. Она была рыхлой, недавно вскопанной. Значит, Джейсон все-таки нашел время на садик – растения выглядели именно так, как бывает, когда с ними обращается тот, кто испытывает к ним любовь.

– Я и сам толком не понимаю, что чувствую, – признался Морган спокойно. – Понимай я это, все было бы проще. Но я научился доверять своим инстинктам – вернее, своему Дару чувствовать неприятности, – поправился он.

Чутье Джейсона не раз спасало ему жизнь еще до того, как появилась я – и дала этому название и объяснила причину. Сама я такими способностями не обладала.

Отряхнув руки, я бросила на него хмурый взгляд.

– Есть один способ испытать Барэка, – услышала я собственный спокойный голос, показавшийся мне чужим. – Я могла бы прощупать его память. – Та часть моего существа, которая еще помнила времена, когда я полностью принадлежала Клану, съежилась от ужаса при мысли о том, чтобы нарушить закон; новую же, менее привычную часть расстроила вероятная реакция моего кузена. Я решительно подавила оба эти чувства.

У губ Моргана залегла суровая складка, а глаза, внимательно оглядевшие меня, были встревоженными.

– Мы уже знаем наиболее вероятную причину его появления. И мое мнение тебе тоже известно.

– Чтобы найти виновника гибели Керра, – проговорила я вполголоса. О да, мнение Джейсона было мне известно. Я поймала его руку и сжала в своей. – Дай мне слово, Морган. Ты ничего не расскажешь Барэку. Ему не под силу тягаться с Джаредом ди Сарком.

– Он не может всю жизнь оставаться в неведении. – Ладонь Джейсона перевернулась, его пальцы сплелись с моими. – Когда ты собираешься рассказать ему, что за всем этим стоит твой отец? Что Джаред ди Сарк помогал Йихтору построить его логово на Экренеме? Что именно он послал тебя и Керра в лапы Йихтора? Барэк заслуживает того, чтобы знать правду.

– Опасную правду. – Я покачала головой, ощущая, как мои волосы возбужденно зашевелились. – Если Барэк хочет жить, ему нельзя ничего этого знать. Джаред и его сторонники в Совете в один миг сотрут его в порошок. С меня хватает и того, что ты это знаешь. Пообещай мне, Джейсон.

Временами Морган улыбался очень странной улыбкой, которую я, несмотря на весь опыт общения с ним, никак не могла истолковать. Вот и сейчас он улыбнулся именно так: уголки губ чуть заметно дрогнули, а синие глаза потемнели, так что я чуть не утонула в их бездонной глубине.

– Моя любимая ведьма, – проговорил он совсем тихо. – Обещаю тебе. Все, что угодно. – Его рука накрыла мою и поднесла ее к губам.

Это был уже второй опасный момент за день, но на этот раз я по крайней мере совершенно владела собой. Отняв у него ладонь, я медленно отстранилась.

– Ты не доверяешь Барэку не потому, что он ищет убийцу своего брата, – сказала я, и сердце у меня заколотилось сильнее, чем я ожидала.

Джейсон благоразумно принял предложенную мной смену темы и, пожав плечами, уселся обратно на скамью.

– Откуда мы знаем, что идея навестить нас принадлежала именно ему?

– Если я прощупаю его память, то буду знать наверняка.

Он явно встревожился.

– Если Барэк каким-то образом связан с Советом и был послан сюда с определенными намерениями, то врядли подобная связь будет столь бросающейся в глаза, чтобы ты могла легко ее обнаружить. Возможно, именно на этом и построен расчет – ты будешь пытаться нащупать эту связь, ослабишь свою защиту и станешь уязвимой для атаки Совета или подпадешь под их власть. – За словами Моргана я чувствовала его решимость взяться за эту задачу самому, если до подобного все-таки дойдет.

Я решительно покачала головой:

– Нет. – Это был ответ на то невысказанное, что повисло между нами. – Ты переоцениваешь себя. Это грозит тебе гибелью, Джейсон.

– Я не переоцениваю свое чутье на неприятности, – спокойно отозвался Морган, но его глаза сузились. – Все не так, как выглядит.

– Так оно обычно и бывает, – послышался третий голос.

Наш разговор стал настолько напряженным, что мы даже не заметили Барэка, материализовавшегося позади нас. Я запоздало подумала, что надо было установить кое-какие барьеры и внутри самого «Приюта». Но я ведь не рассчитывала на появление там гостей из Клана.

Теперь этот самый гость стоял, как будто изготовясь к драке – руки расслаблены, ноги чуть согнуты в коленях. Лицо его побелело, лишь на скулах пылали гневные багровые пятна. Джейсон в мгновение ока принял точно такую же позу, взвившись на ноги с убийственной грацией, которую, я была уверена, садд Сарк запомнит надолго.

Я сделала примирительный жест, укрощая собственную силу, которая волновала м'хир между нами, и почувствовала, как Морган тоже замкнулся в своей всегдашней невозмутимой отстраненности.

– Ты несешь с собой отголоски прошлого, кузен, – напрямик заявила я. – Вот ты сейчас просто стоишь здесь перед нами, а у меня такое чувство, будто я слышу сирену аварийной разгерметизации корабля, причем находимся мы в сотне световых лет от ближайшего порта. Думаешь, у нас нет оснований для беспокойства? – Я помолчала, чтобы придать своим словам вес. – Откуда ты знаешь, что твое желание навестить меня родилось именно у тебя в голове?

Взгляд Барэка скользнул по непроницаемому лицу Джейсона, затем вернулся ко мне, как будто он никак не мог решить, кого из нас двоих следовало убеждать в первую очередь.

– А зачем Совету понадобилось бы идти на подобные ухищрения, когда они сами могут спокойно найти тебя? Моя сила не представляет угрозы никому из вас. К тому же это место – великолепно укрепленная цитадель. Вы с Морганом постарались на славу – здесь можно было бы выдержать настоящую осаду.

– А ты мог бы послужить им воротами в эту крепость, – сказала я. – И ведь ты сам об этом прекрасно знаешь!

– Это просто смешно!

– В самом деле? – осведомился, вступая в разговор, Морган, и в его голосе прозвучала сталь, Садд Сарк в отчаянии махнул рукой.

– Тогда почему бы тебе не прощупать мою память, Сийра? – спросил он. – Ведь именно к этому вы оба и клоните, верно? Или ты просто не способна сделать последний шаг – нарушить единственный закон своей расы, который ты еще не преступила?

Словами здесь ничего не добьешься, поняла я с внезапным чувством обреченности. Я собрала всю свою волю, безжалостно подавляя сочувствие и гнев. Осталась лишь холодная, отточенная годами воспитания логика и мрачная решимость, истоки которой крылись в гораздо более позднем времени. Вперив взгляд в мгновенно ставшие испуганными глаза Барэка, я вторглась в его разум со всей доступной мне силой и скоростью – причем предпочла натиск деликатности, которую должна была бы выбрать как его сестра по духу, и прорвалась сквозь ментальные заслоны клановца, как будто они были из картона. Спасет ли это меня от возможных ловушек, я не знала.

Словно порыв ветра подхватил меня – я ощутила поддержку Джейсона, его сознание было взвешенным, молчаливым и настороженным.

Барэк впал в милосердное забытье. Морган, уловив этот миг, осторожно уложил обмякшее тело моего кузена на пол. Я оставалась напряженной, слепой ко всему, что происходило снаружи. Мое сознание рвалось вперед по запретным коридорам разума клановца, обнажая связи, выявляя движущие им побуждения, пренебрегая в этом разбойничьем исследовании какими бы то ни было приличиями.

И все без толку.

Не обнаружилось ни следа, ни намека хоть на что-либо, что пускай отдаленно показалось бы мне чуждым сложному, но упорядоченному образу мышления Барэка садд Сарка. Я растоптала его невинность и надежду на лучшее, вывернула наизнанку его мучительную пустоту и горе не-Избранного, оставив за собой лишь поруганные руины и боль.

Я отступила, ощущая во рту привкус желчи и дрожа – не от холода, но от отвращения к себе самой. Во что же я превратилась, если смогла без колебаний пойти на подобную гнусность? Как же сильно искорежила меня ненависть, раз мне хватило одного подозрения, чтобы напасть на своего собрата?

И почувствовала себя в кольце рук, сжимающих меня в неистово крепком объятии, которое свидетельствовало о доверии, о вере в меня – то есть о том, чего я вряд ли теперь заслуживала. Открыв глаза, я сморгнула слезы и взглянула на Джейсона. От моих собственных барьеров остались одни обломки.

– Что я наделала? – прошептала я, и мой голос показался незнакомым даже мне самой.

На лице Моргана было какое-то странное, незнакомое мне выражение, и лишь через миг я потрясенно осознала, что это жалость.

– То, что нужно было сделать – ради всех нас. – Его тон был ровным и мягким. – Нельзя было оставить Барэка сомневаться, не использовали ли его, – ты ведь знаешь, что, несмотря на всю воинственность твоего кузена, он боялся этого ничуть не меньше нашего. И я лично не хотел бы разговаривать с ним и все время думать, кто может смотреть на меня из его глаз. – Мне не нужно было касаться мыслей Джейсона, чтобы разделить его воспоминания о Гистрис Сан, женщине, которую он по ее собственной просьбе убил, чтобы избавить от мучений, которые доставлял ей Йихтор, обретший над Гистрис ментальную власть.

Отстранившись, я опустилась перед клановцем на колени и осторожной на сей раз мыслью проникла в его разум. И похолодела.

– Я… Сознание Барэка повреждено, – сказала я наконец, подняв глаза на Моргана, бесцветным тоном. – Я действовала слишком грубо. Ему будет очень скверно, когда он очнется.

Джейсон понимающе кивнул и встал на колени с другой стороны безжизненного тела садд Сарка.

– Покажи, – велел он.

Несмотря на все обстоятельства, меня охватило предвкушение, которое я ощущала каждый раз, когда выпадала возможность снова ощутить ту разницу между нашими способностями. Среди всего прочего за прошедший год мы выяснили, что ментальная сила Моргана связана с эмпатической чувствительностью, которая делала его потенциально одаренным целителем душ. Подобный дар был истинной редкостью даже среди клановцев. В другой вселенной, возможно, Клан с радостью ухватился бы за эту его способность и отточил бы ее до совершенства. При существующем положении вещей Джейсону оставалось полагаться на свое природное чутье и те крохи знания, которыми владела я.

Я ощутила, как его руки легко легли на мои, и снова проскользнула в разум Барэка. Добравшись до наиболее поврежденного места, я вошла в него и почти с радостью принялась впитывать его боль. Сила Моргана смешивалась с моей, утешая, исцеляя, собирая в единое целое спутанные мысли клановца.

Когда все было готово, я почувствовала, что к моему кузену медленно возвращается сознание, и торопливо отступила. Прежде чем мне пришлось принять на себя его осуждение, взглянуть в его укоризненные глаза, я толкнулась и…

И бросилась на кучу душистых веток, подавляя волнение и раскаяние, пока у меня не кончились силы. Тогда я разрыдалась, оплакивая то, что сделала.

И, пожалуй, даже больше – я оплакивала ту, в кого превратилась.