Текст книги "Мужчина мечты"

Глава 5

 
Слова без мысли к небу не дойдут.
 

Шекспир У. «Гамлет» 

Тейлор не привыкла спешить, и Лукасу пришлось ждать больше часа, пока она поднимется на палубу, так что было время подумать о прошедшей ночи. И что его дернуло забраться к ней в постель, да не просто лечь, а обнять и прижать к себе? А еще чертовски смущало, что он не мог вспомнить, когда в последний раз спал так крепко и сладко. Лукас вздохнул. Слава богу, еще вовремя проснулся! От воспоминаний, как очнулся на ней, его бросило в дрожь, и пришлось усилием воли заставить себя перестать думать об этом. Хорошо, что она не проснулась и ни о чем не подозревает.

Терпение Лукаса было на исходе: хотелось как можно скорее отправиться в путь, – и он уже собирался спуститься в каюту, когда увидел, что Тейлор поспешно поднимается по лестнице.

У него аж дух перехватило: девушка была прелестна в бледно-розовом платье, глубокое декольте которого украшали крошечные вышитые бутончики белых роз. Цвет платья выгодно оттенял ее молочно-кремовую кожу, и Лукас не мог не признать, что его жена самое женственное создание из всех, кого он когда-либо видел.

Он не смог сдержать вздох, который скорее напоминал рычание медведя, и хмуро взглянул на нее, а Тейлор с улыбкой извинилась, что заставила его ждать, и окинула взглядом палубу в надежде увидеть Викторию. Увы, ее не было, и Тейлор решила, что Виктория, вероятно, ждет их у багажного отделения, поскольку большинство пассажиров уже сошли с корабля.

Наконец-то они прибыли на американскую землю.

Лукас крепко взял ее за руку и повел за собой к тележкам, на которых был выложен багаж.

Все ее внимание было приковано к гавани. Очертания города на фоне неба напомнили ей Лондон, только куда крупнее, и в отличие от Лондона небо над Бостоном было девственно-чистым.

Тейлор, очарованная красками и звуками своей новой родины, молчала. Ей хотелось закрыть глаза и слушать все эти совершенно непохожие один на другой языки и наречия и стараться угадать, кому они принадлежат, но скоро вся эта лавина звуков перемешалась у нее в голове, и она бросила свою затею. Тогда она попыталась окинуть взглядом то, что возможно: все было новым, интересным и неизведанным, – но тут до ее слуха донесся раздраженный голос Лукаса:

– Тейлор, вы будете меня слушать?

Она взглянула на него:

– Здесь так чудесно!

– Где, в Бостоне? – обескураженно уточнил Лукас.

– В Америке, – уточнила Тейлор.

– Ну, Бостон еще не вся Америка, хотя жить здесь вам понравится. Это город-космополит, очень похож на Лондон.

– Но мне вовсе не хочется жить в городе, хоть чем-то напоминающем Лондон.

Тейлор опять принялась разглядывать пеструю сутолоку вокруг, а Лукас не отрываясь смотрел на нее, а когда осознал это, почувствовал отвращение к самому себе.

Вот чертовка: ведь наверняка специально соблазняет его этой своей манящей улыбкой. А манера запускать пальцы в волосы и слегка запрокидывать голову – явная провокация. И даже нарочито наивный взгляд этих волшебных голубых глаз и выражение искренности на лице рассчитаны на то, чтобы привлечь его внимание.

– Может, и нам забрать багаж? – прервал его мысли вопрос.

Лукас усилием воли заставил себя вернуться к делам насущным.

– Оставайтесь здесь. Я скоро вернусь.

Тейлор едва успела кивнуть, зажав в руке багажные квитанции, как он исчез из вида. В соответствии с подробными указаниями леди Эстер Лукас заказал номера в гостинице «Гамильтон-Хаус» в ближайшем пригороде Бостона. Это был один из лучших отелей в Америке, не хуже «Стейтса», хотя и поменьше. Мадам тщательно изучила описание обоих заведений и заявила, что «Гамильтон-Хаус» гораздо респектабельнее, поскольку в «Стейтсе» останавливаются в основном разного рода дельцы, и ей не хотелось бы, чтобы ее внучка общалась с таким контингентом. Лукас не стал спорить. Он сделает так, как хочется ее бабушке, проведет пару дней в городе, чтобы покончить с делами, и отправится домой.

Через несколько минут он вернулся к Тейлор со служащим из «Гамильтон-Хауса», и как раз вовремя: она чуть не отдала их багажные квитанции какому-то мошеннику, который назвался клерком и заявил, что позаботится о багаже.

Лукас успел схватить вора за руку и забрать квитанции, после чего тот пустился наутек. Тейлор хотела было возмутиться, но потом поняла, что чуть было не отдала все их вещи проходимцу, и пришла в ужас от собственной наивности:

– Он хотел украсть наш багаж!

Лукас кивнул, но Тейлор не собиралась оставлять это безнаказанным и, подхватив подол юбки, бросилась за вором. Лукасу удалось догнать ее до того, как она скрылась в толпе.

– И куда это вы так рванули?

– Хотела поймать негодяя, чтобы передать властям, – выпалила Тейлор.

Лукас, даже не пытаясь скрыть раздражение, повел ее к веренице повозок и экипажей, ожидавших клиентов.

– Вы что, не собираетесь ничего предпринимать? – удивилась Тейлор.

– Мне что, носиться за ним по всей пристани? Его в этой толпе не найти.

– Почему? Я его запомнила.

Лукас пожал плечами и жестом подозвал извозчика. Экипаж подъехал, но Тейлор покачала головой, когда он открыл перед ней дверцу:

– Нет, мы не можем сейчас уехать, я жду свою подругу. Мы должны были встретиться с ней там, где получают багаж. Дайте мне несколько минут – пойду поищу ее.

– Да вы и за неделю не найдете ее в этой толчее.

– Вон она! – воскликнула Тейлор, позвала ее по имени, но та не услышала.

Лукас отпустил руку девушки и тоже повернулся, пытаясь отыскать Викторию в толпе:

– Вы ее видите?

Вопрос повис в воздухе: едва высвободившись, Тейлор умчалась. Лукас выругался и отправился за ней, с трудом пробираясь в толпе. Пришлось поработать локтями, чтобы добраться до Тейлор, как раз когда та остановилась рядом с рыжеволосой девушкой.

– Ой как я рада, Тейлор! Я уж подумала, что вы без меня уехали. Совсем забыла, где мы должны были встретиться, – зачастила Виктория, стараясь не показать, как испугалась, что ее попросту бросили.

Тейлор поняла состояние подруги, и поспешила ее утешить:

– Да я и сама не могла вспомнить, где мы договорились встретиться. Мне почему-то казалось, что на палубе: там, где сложили багаж для переправки на берег, – но теперь это не имеет значения. Главное – что вы нашлись. Впрочем, я бы ни за что не уехала без вас. Кроме того, вы знали название гостиницы, так что могли бы добраться туда самостоятельно.

Виктория кивнула, хотя ей стыдно было признаться, что у нее нет денег, даже чтобы расплатиться с извозчиком, так что пришлось бы добираться до «Гамильтон-Хауса» пешком. Но это не важно – у нее хватило бы сообразительности найти выход. Слава богу, все устроилось и можно было не волноваться. Вся прошедшая неделя была для нее испытанием на выдержку, связанным со столь важными переменами в ее жизни, судьбе и даже в физическом состоянии, и потому она то и дело заливалась слезами.

Вот и сейчас Виктория опять расплакалась, и Тейлор подала ей кружевной платок и взяла за руку, а потом быстро представила Лукасу.

– Почему твоя подруга плачет? – спросил он удивленно.

Тейлор нахмурилась:

– У нее не самые лучшие времена: она в трауре.

Виктория уставилась на нее, ничего не понимая, и Тейлор, дернув ее за рукав, поспешила добавить:

– Да, у нее умер любимый муж.

Лукас никаких вопросов больше не задавал, поскольку прекрасно все знал из разговора, который подслушал той ночью, когда Тейлор его опередила и первой пришла на помощь Виктории. Он как раз собирался стащить эту сумасбродку с проклятого ящика, когда она появилась, и ему пришлось остаться в тени. Он не собирался подслушивать, просто хотел быть уверенным, что с Тейлор ничего не случится. У него был уговор с леди Эстер, и он не мог его нарушить. Так он узнал, что Виктория беременна, но не замужем. По опыту собственной матери он знал, что ей будет нелегко.

– Вы хотите помочь Виктории устроиться в Бостоне? – спросил Лукас у Тейлор.

– Да, если получится.

Он улыбнулся, но она не знала, как истолковать эту улыбку, поэтому просто предложила:

– Нам, наверное, пора ехать, сэр.

Лукас кивнул и, открывая дверцу экипажа, повернулся к Виктории:

– А ваш багаж уже отправили?

– Мои квитанции были у Тейлор, – ответила та, уставившись себе под ноги.

Лукас, глядя на нее, невольно задумался: как же она, во имя всего святого, собирается жить дальше, если заботиться о ней будет только Тейлор? Надо обсудить этот вопрос с банкирами. Поскольку опекунский фонд на счете в их банке достаточно велик и они наверняка получали с этих денег приличную прибыль, Лукас почти не сомневался, что они с радостью возьмут под свою опеку не только Тейлор, но и Викторию. К тому же у Тейлор в Бостоне наверняка есть родственники, и кто-нибудь из них наверняка позаботится и о ее подруге.

Себя он в расчет не брал. Если бы полгода назад кто-нибудь сказал ему, что он женится, он бы здорово посмеялся, а потом, не исключено, съездил бы тому пророку по физиономии.

– Мы готовы, мистер Росс, – вывела Лукаса из задумчивости, толкнув в бок, Тейлор, заметив хмурое выражение его лица.

Хочет он того или нет, Виктория поедет с ними. Тейлор решила, что его раздражение вызвано именно тем, что пришлось менять на ходу планы. Ей тут же пришло в голову, как ему понравится, если придется круто изменить свою жизнь. Скорее всего не понравится, с ним будет непросто, и оставалось надеяться, что все-таки не совсем невозможно.

Лукас улыбнулся Виктории, и Тейлор сразу заметила, что он проявляет огромное терпение к ее подруге: обращается с ней как с хрупкой фарфоровой статуэткой, способной разбиться от неосторожного прикосновения на мелкие кусочки. Смотрите, как до смешного осторожно помогает ей сесть в экипаж! Даже подержал ее шляпку, пока она расправляла платье, и лишь когда она наконец устроилась, повернулся к Тейлор и едва ли не запихнул в экипаж. Она собиралась сесть рядом с подругой, но у Лукаса были на этот счет свои соображения: не успела она оказаться на скамье, как он плюхнулся рядом, зажав ее своей массой в углу, так что передвинуться было просто невозможно.

Тейлор нахмурилась, давая ему понять, что недовольна таким обращением, и сразу поняла, что все это зря: Лукас, не обращая на нее никакого внимания, сидел, уставившись в окно, погруженный в собственные мысли.

– Посмотрите-ка, Тейлор, – окликнула ее Виктория. – Видите – кофейный магазин Моррисона? У нас в Лондоне есть точно такой же. – Голос ее звенел от восторга. – А вон обувное ателье Тайлера, очень известного и в Англии.

Выглянув в окно, Тейлор заметила:

– Похоже, здесь полно всего английского. Как это печально, правда?

– Почему печально? – удивился Лукас.

Ей не хотелось говорить правду: любое напоминание об Англии было ей неприятно, – он все равно не поймет, поэтому она ограничилась уклончивым ответом:

– Мне так хотелось начать новую жизнь с чистого листа.

– Но ведь не все здесь такое, как в Англии, – заметила Виктория. – Ко многому придется привыкать, правда? Америка ведь такая огромная по сравнению с нашим островом.

Тейлор хоть и кивнула, но мысли ее были далеко, от волнения она едва могла усидеть на месте. Близняшки здесь, в этом чудесном городе, и как только будут закончены дела с банкирами и Лукас соберется в Редемпшен, она сможет наконец их забрать вместе с няней, милой миссис Бартлсмит. Им всем придется провести в Бостоне как минимум неделю, пока Тейлор подыщет необходимую прислугу и купит девочкам необходимую одежду.

Ей не терпелось увидеть своих племяшек, причем прямо сейчас. Если вести себя по-умному, Лукас даже не узнает, что она отлучалась на какой-нибудь час-другой. Она возьмет экипаж и вернется в гостиницу еще до того, как ее хватятся.

А уж как обрадуется миссис Бартлсмит! Тейлор поделилась с ней своими планами и предложила нанять кого-нибудь, чтобы упаковать вещи к отъезду… Она так разволновалась, что нечаянно схватила Лукаса за руку.

Тот вздрогнул от неожиданности, но, заметив, что лицо ее светится от радости, решил, что она в восторге от Бостона.

– Я вижу, вам здесь нравится.

– Да, неплохой город.

Это было сказано без всякого восторга, и Лукас сразу же понял, что она взволнована чем-то другим: возможно, предстоящей встречей с родственниками и друзьями, – а может, прикидывает, где будет жить. Скорее всего это будет элитарный район Хилл, где живут самые богатые и влиятельные бостонцы и куда прекрасно впишется и она. Ей там понравится, Лукас в этом не сомневался.

Виктория болтала без умолку, комментируя все, что видела из окна экипажа. Тейлор изредка из вежливости кивала, но мысли ее явно были далеко, и в конце концов Лукас не выдержал:

– Скажите, о чем вы все время думаете?

– О родственниках, – ответила она коротко.

Он улыбнулся:

– Я так и подумал, – кивнул Лукас, а она со вздохом добавила:

– А еще о высшем благе.

Опять это «высшее благо»! Лукас так и не понял, что она имеет в виду, как и Виктория:

– Высшее благо – это Бостон?

Тейлор покачала головой и хотела было объяснить, что имеет в виду, но заметила, что все еще сжимает руку Лукаса:

– Ради бога, простите…

Он раздраженно хмыкнул, и она быстро отвернулась к окну, прежде чем он успел ответить на ее нелепое извинение. Виктория была озадачена их поведением и долго смотрела на подругу, явно ожидая каких-то объяснений, но, так и не дождавшись, переключила внимание на Лукаса. Тот поначалу решил было ей кое-что объяснить, но почему-то передумал.

– Солнце садится, – произнесла вдруг Тейлор грустным голосом.

– Через полчаса стемнеет, – отозвался Лукас. – Это вас беспокоит?

– Да.

– Почему?

– Я хотела сегодня повидаться с родственниками, но, видно, придется ждать до завтра.

– Но ведь вечер еще не ночь, – возразил Лукас.

– Они рано ложатся.

Тейлор опять отвернулась к окну, и Лукас решил, что ее родственники – дряхлые старики, раз ложатся спать с заходом солнца.

Виктория по-прежнему недоумевала, почему они так официальны друг с другом, хотела выяснить, но подумала, что это не очень вежливо, и оставила эту мысль. Весь дальнейший путь прошел в молчании, и вскоре они прибыли на место.

Внешне «Гамильтон-Хаус» совсем не походил на то, чего от него ожидали. Пока Лукас расплачивался с извозчиком, Виктория и Тейлор стояли на обочине и с тоской смотрели на огромное серое гранитное здание. Виктория шепотом заметила, что вид у него весьма мрачный, а Тейлор выразилась куда резче, заявив, что оно похоже на склеп.

Лукасу почему-то это сравнение показалось забавным, и хоть он попросил ее не выражаться слишком громко, но при этом широко улыбался. Она не знала, как на это реагировать, но опять отметила про себя его заботливое отношение к Виктории. Нет, она не обижалась и уж тем более не ревновала, скорее наоборот – ей даже было приятно, что Лукас может быть джентльменом, если захочет.

Виктория бесконечно долго пристраивала на голове шляпку, только с третьей попытки ей удалось завязать атласные ленты идеально правильным бантом. Тейлор уже сама была готова сделать это – так не терпелось поскорее тронуться с места, – а Лукас, словно никуда не торопился, стоял, заложив руки за спину, и спокойно ждал. Виктория наконец закончила и с милой улыбкой приняла предложенную ей руку, и они пошли, оставив Тейлор на мостовой.

Эта парочка была так занята беседой, что Тейлор, предоставленная самой себе, решила обследовать цокольный этаж. Там было полно магазинчиков, торговавших всякой всячиной, а в самом центре находились двойные двери вестибюля гостиницы. Перед входом в облаках дыма стояла группа мужчин в деловых костюмах или простых куртках из грубой кожи. Несколько человек даже перестали курить и совершенно беззастенчиво уставились на нее. Тейлор, чтобы справиться с неловкостью, высоко подняла голову, расправила плечи и гордо прошла мимо них в дверь, предусмотрительно распахнутую швейцаром.

В этот момент Лукас обернулся, схватил ее за руку и потянул к себе. Она не могла понять, что на него нашло: то улыбается Виктории, а в следующее мгновение готов убить каждого, кому вздумается посмотреть в ее сторону. Если судить по улыбке подруги, она все понимает и, кажется, с трудом сдерживает смех – так нелепо поведение Лукаса.

Тейлор решила не обращать на него внимания до тех пор, пока его настроение не улучшится. Кстати, у них с Викторией изменилось представление о гостинице. Ее владельцы явно решили все деньги вложить в ее внутреннее убранство, которое оказалось выше всяческих похвал. Все вокруг буквально сияло чистотой. Пол был выложен черными и белыми мраморными квадратами, а гигантский вестибюль украшали великолепные белые колонны.

Диванчики в просторном холле покрывали бизоньи шкуры. У Тейлор даже появилось желание присесть и погладить одну из них.

Идиллию нарушила Виктория:

– Вы обратили внимание, что здесь почти нет женщин?

– Да, я тоже заметила.

– Для женщин, путешествующих без сопровождения, существует отдельный вход, – объяснил Лукас. – Но так как вы со мной, все в порядке. Подождите с багажом здесь, а я пока зарегистрирую нас и получу номер для Виктории.

Багаж находился тут же: сундуки и чемоданы громоздились в самом центре холла наподобие пирамиды. От сутолоки, которая творилась вокруг, у Тейлор немного закружилась голова. Толпа в холле пребывала в постоянном движении – одни входили, другие выходили, третьи читали газеты, устроившись на диванчиках, четвертые, собравшись группами, оживленно беседовали. Шум стоял невообразимый, поэтому Виктории пришлось дважды повторять свой вопрос:

– А что, если все номера заняты?

– Тогда мы поселимся в одном номере.

– А как же ваш муж?

– Я уверена, что он заказал для себя отдельный номер.

– Но ведь вы женаты…

– Да, – согласилась Тейлор и похлопала Викторию по руке. – В вашем деликатном положении не стоит волноваться по пустякам. Мне кажется, вы устали. Пойдемте сядем на диванчик, где бизоньи шкуры.

Виктория кивнула и пощипала себе щеки, чтобы выглядеть не такой бледной и немного скрыть усталость, и пошла следом за Тейлор к свободному диванчику.

Устроившись поудобнее, Тейлор погладила шкуру кончиками пальцев и улыбнулась подруге:

– Потом будем всем рассказывать, что сидели на бизоне.

Виктория, слабо улыбнувшись в ответ, сложила руки на коленях и уставилась в пол.

– Вы чем-то взволнованы?

– Да. Думаю, не стоило врать вашему мужу, что я вдова. Мало ли кого можно встретить в Бостоне…

Она замолчала, и Тейлор сразу почувствовала себя виноватой.

– Да, вы правы: не следовало, и я прошу прощения, что поставила вас в дурацкое положение. Если я вам кое-что скажу, обещаете, что сохраните этой в тайне?

– Конечно.

– Я вовсе не намерена жить в Бостоне, и вам тоже совсем не обязательно здесь оставаться: существуют и другие места, где мы могли бы поселиться.

Виктория удивленно уставилась на нее:

– Но ведь ваш муж говорил, что…

– Да, он думает, что я останусь в Бостоне, и пусть пока не знает правды.

– Я не совсем понимаю: считаете, он не заметит, если вы уедете?

– Завтра утром, когда хорошенько выспитесь, мы сядем и поговорим. Все будет хорошо. Я обещаю. Боже, не могу поверить, что я в Бостоне! Просто усидеть на месте спокойно не могу.

Тут ее взгляд упал на прекрасную мраморную статую дискобола не меньше девяти футов высотой. Тейлор встала, пообещав Виктории, что скоро вернется, и отправилась в противоположный конец холла, чтобы разглядеть ее получше.

Мужчины, мимо которых она проходила, изо всех сил старались обратить на себя внимание, но она их не замечала до тех пор, пока не подошла к внушительной статуе. Тут вдруг обнаружилось, что ее окружает толпа незнакомцев, и каждый хочет с ней заговорить.

Тейлор не могла отвечать на их улыбки надменностью: американцы очень открыты и приветливы – во всяком случае, такими она представляла их по книгам, – поэтому тоже улыбнулась. Один джентльмен сказал ей «привет» вместо «здравствуйте», да еще с таким прелестным акцентом, какого она никогда не слышала. Тейлор, совершенно очарованная, скоро позабыла о правилах хорошего тона и с готовностью рассказала, что прибыла из Лондона – того, который в Англии, – порасспросила и своих собеседников о том о сем. Каждый стремился ей представиться, причем говорили все одновременно. Она поняла, что один из них живет в самом центре Бостона, а в отеле у него деловая встреча. У него был такой голос, словно нос зажат прищепкой. Другой джентльмен проживал в долине Огайо, двое прибыли из Миссури, а еще трое – вроде бы двоюродные братья – из Техаса.

Вскоре между ними завязалась оживленная беседа. Каждый из ее собеседников старался превзойти другого, с юмором рассказывая небылицы о своем родном городе, чтобы привлечь к себе внимание новой знакомой. Тейлор с трудом удерживалась от смеха. Все эти джентльмены оказались невероятно общительными, гордились своей страной и явно хотели, чтобы она тоже полюбила Америку, как любили ее они.

По доброте душевной, чтобы познакомить Викторию со своими новыми друзьями, Тейлор предложила им пройти в другой конец холла, но настроение собеседников почему-то резко изменилось: только что все смеялись и шутили, а теперь стояли со скорбными лицами, словно разом потеряли лучшего друга. Кто-то озабоченно хмурился, кто-то казался чем-то взволнованными, но объединяло их одно: никто больше не смотрел на нее, все взоры были устремлены куда-то поверх ее головы, – а джентльмен из Бостона даже попятился назад.

Ситуация поначалу обескураживала, но скоро Тейлор догадалась, что – а точнее, кто – явилось причиной столь резкой перемены в поведении окружающих, и, медленно обернувшись, убедилась, что оказалась права.

Прямо у нее за спиной стоял Лукас, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего, скорее наоборот – у каждого здравомыслящего человека волосы на голове встали бы дыбом. Боже, он и правда был страшен! Неудивительно, что все мужчины вокруг перестали смеяться. Тейлор и сама почувствовала дискомфорт: нет, не ужаснулась и не испугалась, а просто слегка занервничала, – и решила взять быка за рога. Разумеется, он раздражен: пришлось искать ее в толпе, – поэтому надо срочно превратить защиту в нападение.

Тейлор сложила руки на груди, изобразила самую добродушную улыбку и проговорила сладким голосом:

– Ну вот наконец и вы, мистер Росс. Я жду не дождусь, чтобы познакомить вас со своими новыми друзьями.

Однако ее надежды не оправдались, Лукас не попался на ее уловку:

– Мисс Тейлор, помнится, я просил вас не отлучаться. Там багаж…

Она вовсе не собиралась выслушивать его нравоучения: просто взяла за руку и повернулась к собравшимся, собираясь представить как своего мужа, – но старший из трех техасцев заговорил раньше ее, глядя на Лукаса:

– Это что, твоя кобылка?

Тейлор не знала, обижаться или нет, поэтому уже открыла рот, чтобы спросить техасца, часто ли в Америке женщин приравнивают к лошадям, но ей так и не удалось произнести ни звука: Лукас предостерегающе стиснул ладонями ее плечи.

Она прекрасно поняла, что надо помалкивать, и решила пока подчиниться, но помоги Господь Лукасу Россу, когда они останутся наедине! Уж она ему тогда выскажет все, что думает. Она прекрасно знала, что никогда не позволит себе закатить ему грандиозный скандал, но даже пофантазировать было приятно.

– Это моя жена, – собственнически заявил Лукас, даже, как ни странно, не скорчив гримасу при слове «жена».

– Жена? – хмыкнул другой техасец и подозрительно уставился на Тейлор. А где же ее кольцо?

Его поведение казалось странным: он словно пытался уличить Лукаса во лжи.

– Есть кольцо или нет, не имеет значения. Эта дама – миссис Росс, – заявил Лукас.

– Росс? Интересно! А вот она называла себя по-другому, – усмехнулся техасец.

– Я совсем забыла, – торопливо вмешалась Тейлор, изобразив досаду, и рассмеялась. – Мы ведь совсем недавно поженились.

Новые знакомые ей явно не поверили, и, вздохнув, она высвободилась из рук Лукаса и с видом светской дамы чопорно проговорила:

– Господа, разрешите вам представить моего мужа, мистера Лукаса Росса.

Самый старший из техасцев воззрился на них и с благоговением прошептал:

– Неужели тот самый Лукас Росс из Монтаны?

Лукас коротко кивнул и почему-то отступил назад. Тейлор удивленно взглянула на него, и ее поразило, как резко изменилось выражение его лица. Теперь он выглядел настороженным и смущенным. Заинтригованная, она почувствовала, что его надо срочно спасать, но не могла даже представить, от чего именно.

– Тот самый Лукас Росс? – Джентльмен из Огайо даже заикаться начал от волнения.

– Да, – со вздохом обреченного подтвердил Лукас.

Тейлор никогда не думала, что взрослые солидные мужчины способны так волноваться. О ней моментально забыли. Мужчины подались вперед, и она поспешила отойти в сторону, иначе разгоряченная толпа притиснула бы ее вплотную к статуе. Лукаса окружили со всех сторон, каждый хотел пожать ему руку или похлопать по спине, все говорили одновременно и бурно изливали свое восхищение.

– Вот это да! – то и дело повторял старший из кузенов.

Слух, что своим присутствием сам Лукас Росс почтил «Гамильтон-Хаус», разошелся так же быстро, как бесплатное виски, и через несколько минут практически все присутствующие присоединились к группе восторженных поклонников. Всем хотелось лично познакомиться с живой легендой.

Тейлор была ошеломлена. До нее вновь и вновь доносились слова «герой» и «легенда», и поскольку джентльмен из Бостона упомянул войну, она, естественно, предположила, что речь идет о вооруженном противостоянии Севера и Юга. Разумеется, она знала о войне: прочла все, что только попадало в руки, – но вот о подвигах Лукаса Росса не могла ничего вспомнить.

Тейлор молча наблюдала за Лукасом в окружении восторженных обожателей, он тоже не выпускал ее из виду, то и дело поглядывая поверх голов в ее сторону, и, судя по всему, его не радовала ситуация, которая создалась из-за нее. К тому же его раздражало, когда кто-то стоял у него за спиной. Тейлор пришла к такому выводу, заметив, как он постепенно передвинулся и встал так, чтобы сзади оказалась только мраморная статуя. Явно сказывалась привычка воина не подпускать врага с тыла. Вспомнились истории о разбойниках из грошовых романов, которых она прочитала великое множество. Мысли лихорадочно мелькали в голове. Боже милостивый, неужели Лукас тоже был разбойником? Он что, таким образом приобрел свою репутацию? Тейлор сразу же отогнала эту мысль. Нет! Конечно же, нет. У него скверный характер и неистовый темперамент, но он не убийца. Тейлор пришла к такому выводу не только на основании собственных наблюдений. Мадам, разумеется, все подробно разузнала о Лукасе, и хотя не успела или не пожелала делиться этими сведениями с внучкой, в глубине души Тейлор была уверена, что бабушка никогда не выбрала бы ей в мужья человека с темным прошлым, лишенного достоинства, отваги и благородства.

Лукас вовсе не стремился геройствовать: напротив – хотел уединения и открытых просторов. Ей вспомнилось, как он говорил, что в Редемпшене, этом городке в два квартала, становится слишком многолюдно, а ему не нравится жить в клетке, ему ненавистна толпа.

Кроме того, Тейлор поняла, что он раздражен из-за того, что оказался в центре внимания, и винит в этом ее. Ей вовсе не хотелось брать эту вину на себя: она понятия не имела, что он такая легендарная личность. Если бы Лукас предупредил, она не стала бы привлекать к нему внимание.

И все же Тейлор чувствовала легкие уколы совести, поэтому отправилась на выручку. Пробравшись сквозь плотное кольцо мужчин, она добралась наконец до мужа, взяла его за руку и громко, чтобы все слышали, объявила, что у них намечена важная встреча и они должны немедленно уйти.

– Да какие могут быть встречи во время медового месяца? – усмехнулся один из техасцев, растягивая слова.

– Они что, молодожены? – присоединился какой-то джентльмен.

Кто-то в толпе выкрикнул:

– Вот это да! Окружим нашего героя!

Последовали громкие поздравления, Лукаса опять начали хлопать по спине, а один рьяный джентльмен промахнулся и вместо Лукаса крепко шмякнул между лопатками Тейлор. От этого удара она чуть не рухнула, но муж удержал, крепче прижал к себе и повел за собой сквозь толпу.

Когда им наконец удалось освободиться от назойливой компании, уже в дальней части вестибюля, Тейлор запротестовала:

– Может, уже отпустите меня, сэр? И хватит злиться, а то мы не очень-то похожи на счастливых влюбленных.

Лукас не обратил на ее слова никакого внимания, и Тейлор тихо, чтобы больше никто не услышал, заявила:

– У вас очень скверный характер.

– Впервые слышу.

– Вы хотите сказать, что с вами легко общаться?

– Да, так было всегда.

– И когда же все изменилось? – фыркнула Тейлор.

– Как только женился.

Тейлор постаралась не обидеться.

– Вы обвиняете во всем меня, так ведь? Конечно, я не стала бы представлять вас этим джентльменам, если бы знала, что вы популярны.

– С какой стати вы вообще вступили с ними в разговоры? Разве бабушка не предупреждала вас, что с незнакомыми людьми разговаривать опасно?

– Никто бы не посмел приставать ко мне прямо в вестибюле гостиницы, при всем честном народе, – возразила Тейлор.

– Это почему же?

Лукас прекрасно знал, что услышит в ответ, и приготовился как следует отчитать ее за наивность. Черт побери, в вестибюле было столько народу, что кто угодно мог схватить ее и незаметно вытащить на улицу. Неужели она не подозревает об опасностях большого города? Придется объяснить.

Тейлор смотрела на него снизу вверх такими огромными ясными глазами, что захотелось ее хорошенько встряхнуть, но, подумав, он решил ее просто припугнуть.

– Объясните все же, почему вы так уверены, что никто не посмел бы к вам приставать?

– Вы бы не позволили, – просто ответила Тейлор, глядя ему в глаза.

Весь его запал моментально пропал. Ее ответ, такой быстрый и уверенный, сразу поднял ему настроение. Лукас не знал, что сказать: ее слова застали его врасплох. Откуда у нее столько веры в него?

– Вы правы: не позволил бы.

Она улыбнулась, и Лукас неожиданно почувствовал непреодолимое желание ее поцеловать, но следующее замечание заставило его забыть об этом.

– Я знаю наверняка, что можно спокойно проехать через всю эту великолепную страну и совершенно ничего не бояться.

Ему опять захотелось встряхнуть ее, чтобы привести в чувство, лишить этих нелепых представлений, но она не позволила:

– Я читала об этом, а значит, такое вполне возможно. Весьма поучительны в этом плане путевые записки миссис Ливингстон о путешествии по Америке.

– Она, наверное, дряхлая старушонка?

– Разве это имеет значение?

– Имеет, причем огромное, – резко ответил Лукас, глядя в эти невероятно голубые глаза.

Тейлор решила положить конец этой дискуссии, оставив за собой последнее слово:

– Прошу вас, перестаньте волноваться: никакие незнакомцы ко мне приставать не будут.