Текст книги "Дикие розы"

– Куда вы меня ведете?

– В гостиницу, куда же еще? Раз уж вы навязались на мою голову и вынудили заботиться о себе, я устрою вас на ночлег. Где вы оставили вещи? Хоть в них, я уверен, мало проку, надо их забрать. И потом, мы должны найти эту вашу подружку. Ума не приложу, как вы умудрились добраться до Дайи в сопровождении одной-единственной горничной!

Воистину, за деньги можно купить все. Через полчаса Корри вместе с Ли Хуа осматривали комнату в отеле «Золотой самородок». Отель был построен совсем недавно, в их комнате на полу до сих пор валялись стружки и не высохла штукатурка. Из мебели были только металлический умывальник, старый сбитый матрас и деревянная вешалка, утыканная гвоздями. Свет в комнату проникал через маленькое, подслеповатое окошко.

– Это все, что вам удалось достать?

Куайд сердито посмотрел на Корри.

– Не привередничайте. Это роскошная комната, здесь даже есть стекла в окне. Хозяин при мне отказал четверым очень выгодным клиентам. Конечно, если она вас не устраивает, я смогу подыскать вам комнату в одном из здешних борделей. Там у них есть прекрасные мягкие кровати с балдахинами. Работа, правда, неспокойная. Местное население состоит в основном из мужчин очень любвеобильных…

Звонкая пощечина отозвалась эхом в пустой комнате. Ли Хуа испуганно вскрикнула. Корри была вне себя.

– Как вы смеете говорить со мной в таком тоне? Я порядочная женщина и не потерплю оскорблений! Я…

Куайд ответил тяжелым, полным дикой ярости взглядом. Он схватил ее за плечи и как следует тряхнул.

– Ударьте меня еще раз, Корделия Стюарт, и я выкину вас отсюда на улицу так, что вы опять сядете в грязь своим хорошеньким задом. И пусть ваш жених вас оттуда вытаскивает! Вы меня поняли?

Его гнев тут же иссяк, и он добавил уже другим тоном:

– Вы правы, Корри, я был слишком груб. Простите. Но я согласился оказать вам услугу, запомните это. Мне не нужно никаких денег, но я не потерплю, чтобы вы распустились и сели мне на шею. И если вы осмелитесь ударить меня еще раз, я уйду и больше не вернусь.

– Идите к черту! – Эти слова вырвались у Корри прежде, чем она успела подумать, стоит ли их произносить.

– Что вы сказали? – Куайд снова насмешливо улыбался.

– Я сказала… ничего. – Корри отвернулась и покраснела. И зачем она только связалась с этим грубияном! Какая непростительная ошибка!

Куайд прошелся по комнате и остановился около сундуков, которые они с хозяином уже успели внести.

– Ну хорошо, я вижу, вы так и не стали леди, но и я вряд ли могу считать себя джентльменом. Но если у вас еще есть шанс, мне уже поздно перевоспитываться. Раз уж нас свела судьба, давайте постараемся ужиться вместе.

Он ткнул носком ботинка один из сундуков.

– Это ваш? Дайте ключ. Я хочу посмотреть, что вы взяли с собой.

– Вы хотите открыть мой сундук? Но зачем?

– Вы же наняли меня, чтобы я в том числе купил для вас провиант и все необходимые вещи. Как же я смогу это сделать, не зная, что у вас уже есть? Давайте ключ.

– Но… – Корри в нерешительности оглянулась на Ли Хуа. – Но там мои личные вещи… в том числе нижнее белье.

– Ну и что? По мне, хоть везите с собой целую фабрику дамских корсетов. Давайте сюда ключ.

Корри молча достала ключ и протянула его Куайду. Они с Ли Хуа наблюдали, как он сел на корточки, открыл сундук и стал в нем рыться.

– Хорошо, что, по крайней мере, вы догадались взять с собой теплые вещи. Признаюсь, я удивлен вашим благоразумием. Но, скажите на милость, зачем вы привезли столько консервов? Продукты в сушеном виде занимают меньше места и мало весят. Консервы надо съесть здесь, на Юкон тащить их на себе глупо…

Куайд глубже нырнул в сундук.

– Нижнее белье! Сплошные кружева! Вам что здесь, Ноб Хилл? Для чего эти вещи здесь, если вы не собираетесь…

Он улыбнулся.

– Ну, хорошо, хорошо. Вы просили меня не говорить об этом, я и не буду. Но знайте: бордели и дансинги – единственные места здесь, где женщины носят все эти ленточки и оборочки.

Корри вспыхнула. Ей захотелось броситься на него с кулаками. Наглец! Но она не осмелилась снова дать ему пощечину, иначе Куайд, несомненно, выполнит свое обещание и бросит ее одну на произвол судьбы. Куайд не в первый раз на Юконе, и без его опыта и знания здешних порядков Корри не обойтись.

Он все еще копался в сундуке. Корри подошла и подняла с пола выпавшую книгу.

– А это что? Фланелевая пеленка?

Приданое новорожденного! Кровь бросилась Корри в лицо. Она выхватила пеленку из его рук и закричала:

– Как вы смеете рыться в моих вещах? Не ваше дело, что я везу с собой! Закройте сундук и не лезьте, куда вас не просят!

Куайд внимательно посмотрел на нее. Потом наклонился и вытащил из сундука кашемировую теплую распашонку, за которую Корри заплатила целых восемь долларов. Куайд держал ее двумя пальцами и удивленно осматривал со всех сторон, словно это была гадюка.

– Теперь понятно, почему вы не хотели дать мне ключ. И почему вы так неудержимо стремитесь найти своего Эвери и выйти за него замуж.

Краска стыда залила лицо Корри, слезы выступили на глазах. Но она прямо смотрела в лицо Куайду, изо всех сил стараясь не расплакаться.

– Хоть бы и так. Я наняла вас на работу. А моя личная жизнь вас не касается!

Глава 14

На улицах Дайи происходило настоящее смертоубийство.

У Корри не было в этом никаких сомнений. Никогда прежде не слышала она таких жутких ночных звуков. С улицы доносились проклятия, вопли, визги, гогот и улюлюканье. Дважды в течение пятнадцати минут раздавались хлопки пистолетных выстрелов. Какая-то собака сначала долго лаяла, потом громко заскулила, как будто кто-то кинул и нес камнем или ударил сапогом. Под самым окном по тротуару протопали какие-то люди, потом был слышен тяжелый грохот падения, чей-то смех. Из дансинга напротив доносились неистовые, фальшивые звуки пианино.

Корри не могла заснуть, она лежала на матрасе и смотрела прямо перед собой в темноту. Рядом с ней сладко посапывала Ли Хуа. С другого бока – Корри с трудом в это верила – лежал, завернувшись в шерстяной плед, Куайд Хилл. Он заворочался во сне, вытащил из-под одеяла руку, пробормотал что-то и снова задышал глубоко и ровно.

Она спит в одной комнате с мужчиной! Тетя Сьюзен пришла бы в ужас только от одной мысли об этом!

Корри никак не могла этому воспротивиться. Она думала, что в комнате будут жить только они с Ли Хуа, а Куайд найдет себе, если уже не нашел, какое-нибудь другое жилье.

Каково же было ее удивление, когда после двухчасового (кстати, ничем не объясненного) отсутствия Куайд вернулся со свернутым матрасом под мышкой и принялся деловито раскладывать его на полу.

– Что вы делаете?

– Собираюсь как следует выспаться. И вам рекомендую сделать то же самое. Завтра у нас много дел, и я хочу встать пораньше. Надо будет разузнать, где можно купить продукты, я пока еще понятия не имею, как это сделать.

– Надеюсь, вы не собираетесь спать здесь, в этой комнате?

– А где я, по-вашему, должен спать?

В свете керосиновой лампы лицо Куайда казалось злым.

– Послушайте, мисс. Вам до сих пор не ясно, что Дайя переполнена людьми? Отели трещат по швам. Я собирался снять палатку, но раз уж вы здесь, это меняет дело. Я заплатил хорошие деньги за эту комнату и не вижу оснований, чтобы не воспользоваться ею тоже. Нам еще предстоит много ночей провести в палатках, а сегодняшнюю, раз уж есть такая возможность, я лично предпочитаю провести под нормальной крышей.

– Но… вы мужчина.

– Безусловно. И с этим уже ничего не поделаешь. Послушайте, Корделия Стюарт, вы приехали сюда, не имея ни малейшего представления о здешних порядках, а собираетесь учить меня, как мне поступать. Запомните, женщин здесь меньшинство. И, как ни странно, к ним относятся уважительно, по крайней мере к порядочным. Это закон старателей, их кодекс, если вы понимаете, что это такое.

– Но я действительно не могу…

– Не только можете, но и должны.

Он стоял улыбающийся и огромный посреди комнаты и, казалось, занимал ее всю своими широкими плечами.

– Не беспокойтесь, я не собираюсь вас насиловать. По крайней мере до тех пор, пока вы сами этого не захотите.

Это было четыре часа назад. Корри пришлось запрятать глубоко внутрь свое недовольство, и они с Ли Хуа кое-как устроились на матрасах, не раздеваясь. Ли Хуа сразу же заснула, а Корри лежала в темноте и думала.

Надо было настоять, чтобы он нашел себе другое место для ночлега. Завтра же утром она уволит его. Он дерзкий и нахальный! Неужели в целой Дайе не найдется воспитанного и порядочного человека, который согласился бы доставить ее к Эвери. Наверняка найдется!

Корри в раздражении подумала, что Куайд мог бы отодвинуть свой матрас и подальше от ее постели. Ей было неудобно оттого, что он лежал так близко. С улицы в очередной раз донесся пронзительный хохот. Корри повернулась на бок и заткнула уши. Кто бы мог подумать, что путешествие на Север окажется таким ужасным! Сначала капитан Картер. А потом Матти Шеа с ее страшным предсказанием. Потом Дональд Ирль. А теперь Куайд…

Она уже начала засыпать, но тут со стороны Ли Хуа донесся негромкий, но отчетливый храп, и начавшие уже слипаться глаза Корри снова открылись. Как только девушка может издавать такие звуки? И вообще, почему Корри согласилась оставить ее при себе и не отправить обратно домой?

Ли Хуа решительно воспротивилась желанию Корри купить для нее обратный билет на пароход. Она собиралась отправиться на Клондайк и застолбить там участок.

– Ли Хуа, что ты говоришь? Ты же женщина!

– Если эта миссис Бенраш, с которой мы плыли на корабле, может это сделать, то могу и я. Если не хочешь, чтобы мы были вместе, пожалуйста, я могу уйти. Но я решила пойти на Юкон, и никто не сможет мне помешать!

Корри в изумлении смотрела на нее. С тех пор как они сбежали из дома, Ли Хуа сильно изменилась. Раньше это была расторопная служанка, немножко своенравная, но послушная. Корри относилась к ней, как к умелой горничной, способному парикмахеру, своей подруге, с которой вместе можно смеяться и устраивать розыгрыши над добродушной толстухой Беа Эллен. Корри даже представить себе не могла, что Ли Хуа может быть такой независимой и строптивой.

Корри взяла девушку за руку.

– Подумай хорошенько. Поверь, я действительно хочу помочь тебе. У меня достаточно денег, чтобы купить тебе билет. Пойми, я ведь все же несу за тебя ответственность.

– Ответственность? А с какой стати? Я свободный человек, Корри, а не твоя служанка. И никогда ею больше не стану.

Мягкий, негромкий голос девушки теперь звучал надменно. Корри улыбнулась.

– Ну, хорошо. Мы вместе поедем на Юкон искать Эвери, если ты захочешь составить мне компанию.

– Компанию – да.

Лицо Ли Хуа на мгновение радостно просветлело, и Корри узнала в девушке свою прежнюю подругу, но потом снова стало хмурым…

Теперь Корри лежала бок о бок с ней и, надо признаться, была рада соседству. Тогда, на борту «Алки», она испугалась и возмутилась поступком Ли Хуа. Но зато сейчас она была не одна, у нее был друг… Корри провалилась в сон, неспокойный, полный странных видений – капитан Картер, Матти Шеа…

Незадолго перед рассветом Корри сквозь сон почувствовала, что замерзла. Ей захотелось укрыться от холода, зарыться, спрятаться во что-нибудь теплое. Она инстинктивно стала искать тепло и нашла его рядом с собой, обволоклась им и, почувствовав приятную тяжесть на бедре, заснула еще крепче.

Но теперь ей снился Эвери, а не Матти Шеа. Они лежали вдвоем на песке океанского пляжа. Белокурые волосы Эвери отливали золотом в лучах палящего солнца. Он склонился к ней и прошептал на ухо: «Любимая, я осыплю тебя дождем самородков, и мы поженимся…»

Корри открыла глаза и увидела, что уже утро. Еще она увидела, что лежит, тесно прижавшись спиной к Куайду, который нежно обнял ее во сне. Наверное, ночью он осторожно подполз к ней, так что она даже не почувствовала. А вдруг – ужасная мысль промелькнула у нее в голове – все было по-другому? Вдруг это она сползла во сне со своего матраса и самым бесстыдным образом прижалась к нему?

Корри тихонько попыталась отодвинуться от Куайда, встать, но он уже открыл глаза. Его рука, покоящаяся на ее бедре, осторожно скользнула по низу живота, потом чувственно коснулась груди, приводя Корри в трепет.

– Прекратите! Как вы смеете!

Корри раздраженно зашипела, чтобы не разбудить Ли Хуа, и оттолкнула его руку. Куайд беззвучно засмеялся, и она почувствовала на своей шее тепло его дыхания.

– А что вас так удивляет, Корделия Стюарт? Или лучше я буду называть вас Делия. Это имя вам подходит больше, чем Корри. Я сделан не изо льда, и когда хорошенькая женщина заползает ко мне в постель…

Корри резко отскочила от него.

– Никуда я не заползала! Я…

Она в ужасе замолчала, когда увидела, что действительно сидит на постели Куайда.

– Заползли или нет, неважно. Важно, что я вам, похоже, не понравился. – Куайд тоже сел, потянулся и зевнул. – И это очень жаль!

– Да, вы не ошиблись! Вы мне не нравитесь! Я понятия не имею, как это случилось. Наверное, стало холодно, и я…

Ее щеки пылали от стыда. Она поднялась и оправила свой дорожный костюм, в котором спала.

– Какую ошибку я допустила, наняв такого грубого, невоспитанного человека! Вы не имеете представления о том, что такое хорошие манеры! Вы… вы уволены!

– Уволен?

Теперь Куайд тоже поднялся и стоял рядом с Корри – огромный, как великан. Его голубые глаза светились теплом и дружелюбием – он еще не успел надеть на себя обычную насмешливую маску.

– Вы не можете меня уволить, Корри, потому что прекрасно знаете, что во всей Дайе не найдете человека, вполовину такого порядочного, как я. Может, вы придерживаетесь другого мнения, но я – честный человек и никогда не стану принуждать женщину к близости, если она того не хочет. Так что не волнуйтесь. Ваша невинность, – вернее, то, что от нее осталось, – в полной безопасности.

«Ваша невинность, – вернее то, что от нее осталось…» Корри была вне себя от ярости. Она подошла к окну и стала смотреть на улицу, чтобы успокоиться. Как же он ей ненавистен! Сказать такую вещь! Ей вдруг стало нестерпимо стыдно, и главным образом потому, что ее тело так предательски откликнулось на тепло Куайда в холоде ночи.

Через полчаса все трое завтракали в так называемой «столовой» отеля. Это была небольшая комната с крохотным вестибюлем, пропитанная, как и все остальное в отеле, запахом свежеструганного дерева. За столиками сидели старатели и сосредоточенно набивали рты яичницей с ветчиной.

Корри не могла поверить, что это те же самые кутилы, которые ночью мешали ей заснуть.

Она заметила их любопытные взгляды и втайне порадовалась, что сумела отчистить грязь с юбки и умыться, – ледяная вода вернула ее лицу румянец, а глазам блеск. Ли Хуа тоже умылась и собрала волосы в высокую прическу. Вид у нее был решительный и энергичный.

Даже Куайд приложил старания, чтобы выглядеть презентабельно. Хотя большинство мужчин здесь носили бороду, он где-то умудрился побриться и переменил рубашку.

Завтрак был обилен и походил на обед. Им подали бекон, кофе, оладьи, фруктовый сироп и большую сковороду жареного картофеля. Бекон был мягкий, а блины хорошо промаслены, так что Корри поела с большим удовольствием.

К ней понемногу стала возвращаться уверенность в себе и надежда. Она все больше склонялась к мысли, что поступила правильно, попросив Куайда о помощи. При всей несносности его характера он все-таки обладал зачатками хороших манер. И потом, он опытен и обещал доставить ее к Эвери. Больше от него ничего и не требуется. Через каких-нибудь несколько недель она избавится от него.

Во время завтрака Куайд рассказывал девушкам о своей работе. Корри удивил его деловой спокойный тон, как будто ночью между ними ничего не произошло.

Куайд занимается тем, что пишет статьи и очерки для «Чикаго Трибьюн» и «Нью-Йорк Таймс». Так что ему приходится много путешествовать, и не только по стране, но и за ее пределами. Сейчас он работает над путеводителем по Юкону.

Корри не удержалась от любопытства и спросила:

– Разве вы не готовитесь к своим поездкам заранее? Или необходимость куда-то ехать может возникнуть внезапно? Вы вчера говорили, что сами приехали сюда с очень небольшим запасом провизии.

Куайд посмотрел на нее так, что Корри поняла – он едва удерживается от того, чтобы не сказать грубость.

– Мои планы резко изменились. Я не собирался ехать на Север до последней минуты.

Корри с изумлением узнала, что вчерашнее непонятное отсутствие Куайда было вызвано тем, что он рыскал по городу, стараясь выведать, где остановился Дональд и каковы его намерения.

Корри, затаив дыхание, спросила:

– Ну и что же вам удалось выяснить?

– Он остановился в «Бейли». Ходят слухи, что он ожидает прибытия из Сиэтла землечерпательной машины. Он ищет компаньонов, вероятно, хочет создать корпорацию.

– Корпорацию! Я слышала, как он спорил об этом с папой. Дональд хотел заниматься большим бизнесом на Севере, а папа сердился.

Куайд кивнул, и Корри показалось, что она заметила странное, таинственное выражение на его лице, которое тут же исчезло.

– А как долго он здесь находится?

– Около трех дней.

– Тогда он выследил меня! Ведь наш корабль «Алки» из-за поломки двигателя задержался в Хуан де Фука на несколько дней. Поэтому Дональд обогнал нас.

– Как бы то ни было, он здесь. И, надо сказать, не испытывает недостатка в женском обществе. В отеле я узнал, что в первую же ночь по приезде он привел к себе в номер женщину и щедро заплатил – она проболталась об этом портье. Странный человек со странными заботами.

Корри покраснела.

– Я сделал еще одно неприятное, но нужное дело. Сходил на побережье, отыскал там в кабаке вашего друга, капитана Картера, и поговорил с ним.

– Вы с ним говорили?

– Да. Насколько ему известно, из женщин на его судне ехали только девочки из дансинга и несколько замужних женщин. Среди них была некая миссис Прайс, которая ехала на Клондайк к своему мужу. Больше никого. Поразительная вещь, какое действие на человеческую память могут оказать кредитные бумажки.

Таким образом, Куайд замел за Корри все следы, так что если Дональд захочет найти ее, у него ничего не выйдет. Корри стало стыдно. И на этого человека она злилась, собиралась его рассчитать!

Она была не в силах поднять глаза на Куайда, поэтому старательно разглядывала кофейную гущу на дне своей чашки. Все равно она не будет извиняться перед ним. Он был груб с ней. К тому же забота о ее безопасности входит в его работу.

Куайд в это время переключил свое внимание на Ли Хуа и расспрашивал девушку о планах на будущее. К своему удивлению, Корри услышала, что у ее горничной есть с собой около четырехсот долларов. Она ни словом не обмолвилась об этом раньше, боясь, что ей придется потратить деньги. Теперь она собиралась купить на них свою долю провианта, необходимого для дальнего путешествия.

– Ли Хуа, но я думала, у тебя нет денег! Четыреста долларов! Это большая сумма. Откуда они у тебя?

Ли Хуа посмотрела на Корри тяжелым, свинцовым взглядом.

– Кое-что я скопила. Кое-что получила по завещанию твоего отца. Остальные украла.

– Украла!

– Да. У вас в библиотеке на столе лежал золотой самородок. Я отнесла его скупщику, вместе с другими, которые нашла в вещах твоего отца. Все забыли про них, а мне очень нужны были деньги.

Корри онемела.

– Как же так, Ли Хуа? Воровать…

Девушка обожгла Корри колючим, ненавидящим взглядом.

– Да. Я знаю, что воровать нехорошо. Но, Корри, неужели ты думаешь, что богатство твоего отца добыто честным путем? Ведь нет. Однажды он сам говорил мне, как отправлял испорченные продукты шахтерам в Комсток. Он продавал их по цене, немыслимой в любом другом месте. Он наживался на голодных людях. А это то же воровство…

Корри услышала громкий, искренний хохот, обернулась на Куайда и увидела, как он вытирает набежавшие на глаза слезы.

– Прекрасная идея! Давайте все будем воровать самородки потому, что кто-то когда-то переплатил за буханку хлеба несколько центов!

Корри вдруг почувствовала себя на стороне Ли Хуа и неожиданно для себя сказала:

– Нельзя быть таким безжалостным. Ей ведь действительно были необходимы деньги.

– Может быть. И вообще, кто я такой, чтобы спорить с двумя такими решительными и самостоятельными женщинами?

Куайд заказал еще кофе и перешел к делу. Поскольку точное местонахождение Эвери им неизвестно, самое разумное – отправиться в Доусон Сити. Во-первых, это крупнейший старательский город, во-вторых, при необходимости оттуда легко можно добраться по реке до других поселений. Большинство старателей, как правило, делают заявки на разработку застолбленных участков. Куайд предполагал навести справки об Эвери в заявочных конторах всех крупных городов, стоящих на реке. А первым делом купить провиант здесь же, в Дайе, у тех старателей, которые уже расстались с мечтами найти золото на Клондайке и собирались уезжать.

– Таких очень много. Я познакомился с одним. Он потратил два года на то, чтобы добраться сюда по Эдмонтонской тропе, – это сухопутный маршрут из Канады. Он потерял кучу времени, заработал цингу и чуть не умер от голода. Наконец, он оказался здесь, но уже не хочет искать никакого золота. Единственное, чего он хочет, это вернуться домой.

Девушки слушали Куайда молча. Корри стало страшно. Боже, в каком суровом и жестоком краю они оказались!

Куайд стал рассказывать о маршруте, по которому они двинутся на Север. Река Юкон – это необъятных размеров водный путь, длиной более двух тысяч миль, который проходит через всю Аляску и через часть Канады. Чтобы добраться до нее, они сначала пойдут по Дайской тропе до Чилкутского перевала, живописного заснеженного ущелья в прибрежных скалах на территории Канады. Они перейдут через перевал и затем направятся к озеру Беннет, в которое впадает Юкон. Там они дождутся, когда река освободится ото льда. Куайд сказал, что к моменту ледохода на берегу озера собираются тысячи человек, которые сами строят себе лодки, чтобы плыть на них вверх по течению. Там также есть пароход, и Куайд рассчитывает на то, что им удастся достать на него билеты. Затем они поднимутся по реке на четыреста миль и окажутся в Доусон Сити, откуда рукой подать и до самих золотых рудников.

Корри воодушевилась.

– По-моему, маршрут совсем легкий.

Куайд метнул на нее озлобленный, раздраженный взгляд.

– Легкий? Как же вы не можете понять, юная леди, что здесь, на Юконе, ничего нет легкого. Я уже говорил, что каждый старатель должен иметь с собой тысячу двести фунтов провианта, если он хочет перейти через перевал. Большинство людей тащат этот груз на своем горбу, в лучшем случае – на салазках. Это значит, что они должны несколько раз пройти через перевал, чтобы частями перенести свои пожитки. Это неимоверный труд. Убийственный, в буквальном смысле этого слова. Люди часто умирают, не перенеся и половины груза через перевал.

– Но как же мы…

– Не волнуйтесь, с вами этого не случится. У вас есть достаточно денег, чтобы нанять носильщиков-эскимосов. Путь и без того будет тяжелым. Я не могу позволить беременной женщине взвалить на себя такую ношу.

– Вы не могли бы говорить потише? Зачем кричать об этом на всю гостиницу?

Куайд усмехнулся.

– Извините. Послушайте, Корри, не будьте идиоткой и откажитесь от своей затеи, пока не поздно. Аляска – неподходящее место для женщин и детей.

– Ерунда! Я сама видела, что здесь есть женщины! Я не слабее, чем они. Не беспокойтесь обо мне больше, чем нужно. Со мной ничего не случится.

– В самом деле? Делия, девочка моя, вы хрупкий оранжерейный цветок, как та роза, которую я вам преподнес в Сан-Франциско. Ваши прекрасные лепестки осыплются, если вы останетесь здесь. Осыплются, и их безвозвратно унесет ветром. Вам не выдержать здешних условий. Бьюсь об заклад, вы никогда не поднимали ничего тяжелее, чем ваша камера.

– Нет, я совсем не оранжерейный цветок! А что касается тяжестей, то вы сами сказали, что мы наймем носильщиков. Легко или трудно, но через перевал я перейду! Я приехала сюда, чтобы найти Эвери, и я найду его. Остальное не имеет значения!

К их столику подошел официант со счетом.

– Ну, моя дорогая, этот джентльмен принес счет. Раз уж вы взяли на себя труд финансировать нашу кампанию, не откажетесь ли вы заплатить за обед?

– Я…

Корри сунула руку в кошелек и тут же вспомнила, что забыла переложить деньги из пояса.

– У меня… у меня здесь совсем немного денег. Вот, три доллара, этого, наверное, недостаточно? Остальные деньги… в другом месте.

Корри смутила усмешка Куайда. Официант тоже позволил себе улыбнуться.

– Могу себе представить, в каком. Я надеюсь, что недоступность этого места обеспечит им безопасность?

– Не беспокойтесь! Они в безопасности – по крайней мере от вас! А теперь, будьте любезны, если вам жалко потратить свои деньги на обед, заплатите в долг. Я верну вам его, как только мы поднимемся в номер.

Куайд саркастически усмехнулся и полез в карман за деньгами. Пока он доставал кожаный бумажник, из его кармана выпал какой-то предмет.

Он прокатился по полу и остановился у ножки стула Корри. Она нагнулась и подняла его. Это была брошь, прекрасная камея в золотой оправе, с изящно выгравированным женским профилем. Эмаль на брошке почернела и потрескалась, позолота местами расплавилась и была вся в черных точках от угольного налета.

– Вы уронили…

Корри не отрываясь смотрела на камею. То состояние, в котором находилась брошь, повергло ее в ужас. Что это?

Корри как будто наяву увидела пламя, которое исказило женский профиль на эмали.

Она положила брошь на стол. Куайд молча взял ее и сунул обратно в карман. Его лицо было перекошено от гнева, голубые глаза казались черными.

– Где вы взяли эту страшную, обожженную вещь? И почему носите с собой?

– Это не ваше дело. Вы чересчур любопытны, Корделия Стюарт, особенно для юной особы, ревниво оберегающей свою личную жизнь от вмешательства посторонних. Я, представьте, тоже не люблю, когда суют нос в мою. Нас связывают сугубо деловые отношения. Запомните это.

– Постараюсь.

– А теперь идите обе наверх и ждите меня в номере. Я тем временем постараюсь найти какого-нибудь бедолагу, которому уже нет нужды в провианте.

Куайд поднялся из-за стола, заплатил по счету и вышел не оглядываясь.