Текст книги "Танец пылающего моря"

Э. Дж. Меллоу
Танец пылающего моря

Для Феникс, моей рожденной в огне сестры, чье пламя танцует в своем собственном ритме

E. J. Mellow

DANCE OF A BURNING SEA

Text copyright © 2021 by E. J. Mellow This edition is made possible under a license arrangement originating with Amazon Publishing, www.apub.com, in collaboration with Synopsis Literary Agency. All rights reserved.

© Попова К., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

 
Пришла в этот мир второю из трех
В объятиях огня и лепестков роз,
Изгибы, движенья почти как гипноз.
Но стой подальше от этих угроз,
Иначе сгоришь в царстве сладостных грез.
 
 
Если танцуешь с дочкой огня,
Если танцуешь с дочкой огня.
 
 
Сверкает, как мед и солнечный свет,
И дарит заката приятный цвет.
Но прочь, дорогой, близко не подходи,
Себя пощади, скорее беги.
 
 
Если танцуешь с дочкой огня,
Если танцуешь с дочкой огня.
 
 
Итак, милый, невинный дружок,
Запомни очень простой урок.
Ее касанья сулят порок,
Но после них остается ожог.
 
 
Когда танцуешь с дочкой огня,
Если танцуешь с дочкой огня.
 

Отрывок из песни «Мусаи», которую поет Ачак

Пролог

Пират стоял и смотрел, как умирает человек.

Учитывая его род занятий, зрелище было для него вполне привычным, но на этот раз он не имел к случившемуся никакого отношения.

Какой чудовищный двор станет приглашать гостей посмотреть на пытки? Ответ довольно прост: Королевство воров. Окружавшая пирата толпа придвинулась ближе, изысканные одежды наполнивших комнату существ, желающих получше разглядеть происходящее в центре комнаты безумие, касались его поношенного кожаного пальто. Слишком сильный аромат духов, пота и отчаяния проникал под его маску, вторгаясь в нос. И не в первый раз за этот вечер ему напомнили, где он находился: в самом жестоком и гнилом королевстве во всем Адилоре, чьи лояльные законы влекли большие кошельки и доверчивых глупцов. Где торговали секретами и тяжелыми монетами ради ночи безрассудства и греха.

Сегодня вечером пират пришел не только ради любопытства, но и ради собственных амбиций. Он упорно пытался построить новую жизнь, отказавшись от старой. И хотя его нынешняя жизнь едва ли напоминала о той, которую он оставил, так и было задумано. Теперь он сам принимал решения, больше не тяготясь прошлым и чьими-либо ожиданиями.

По крайней мере, так он говорил себе.

Хотя он не намеревался становиться пиратом, он определенно не видел причин бороться с репутацией преступника, которую ему приписывали.

В конце концов, он не привык к полумерам.

Итак, он присвоил себе корабль и набрал команду, которая должна была служить ему. «А теперь это, – подумал он, – возможность стать первым капитаном пиратов при дворе Короля воров».

Непроходящий амбициозный голод жадным зверем вонзился в его грудь, потому что пират знал: он сделает все, что в его силах, лишь бы занять эту позицию. Даже если небольшая часть его души сожалела, что попала в роскошный черный дворец.

Он отвлекся от созерцания собравшихся вокруг него замаскированных фигур и снова взглянул на представление.

Пират видел много смертей, но никогда раньше не лицезрел такую красивую кончину.

В центре зала из оникса давали представление три женщины: певица, танцовщица и скрипачка.

Опаляющая страстью песня и опьяняющий ритм разливались от них радугой цветов, нити их сил безостановочно ударялись о заключенного, прикованного в центре. Ноты словно били кнутом, царапая его кожу, но вместо того, чтобы кричать от боли, мужчина стонал от удовольствия.

Здесь стояли воплощения богинь, вызванных из Забвения, манившие живых к мертвым, поскольку их силы говорили о древней магии. Время, когда боги еще не были потеряны и когда Адилор купался в их дарах. Костюмы девушек поражали своей роскошью: изобилие чернильно-черного, вплетенные в шелк бусины, словно капли стекающие до перьев, и расшитое кружево. Вычурные, увенчанные рогами маски скрывали личности троицы. И хотя их выступление было направлено не на него, холодная роса отчаяния все еще омывала пирата, когда он ощущал, как сильно манила его эта магия.

Захватывающая дух.

Дразнящая.

Соблазнительная.

Жадная.

Сплетение сил, призванное околдовать разум и заключить в тюрьму тело. Это было заклинание безумия, а пленник в центре – его марионетка.

Узник взвыл в мучительном экстазе, потянувшись одной рукой к танцовщице, когда та дразняще скользнула рядом. Его цепи лязгнули об ограничители, удерживая на месте, а затем, извиваясь и царапая лицо, он плюхнулся на черный мраморный пол. Ногти впивались в кожу, оставляя ручейки крови, стекающие из носа и ушей, которые смешивались с лужей мочи под ним.

И пират наблюдал за всем этим.

Никогда раньше он не видел такой порочной красоты, но быстро понял, что в этом мире самые ослепительные вещи являются смертельно опасными.

А эти трое поистине блистали.

Любой обладающий Виденьем мог заметить их всепоглощающую силу, потому что только наделенные магией способны обнаружить магию в других.

Если бы пират решил использовать свои силы, они светились бы мятно-зеленым.

Палачи плавали в опьяняющей смеси цветов, беспрестанно льющейся из центра комнаты, где они выступали.

«Мусаи», – прошептала женщина, когда он впервые вошел в суд. Смертоносные музы короля.

«Безусловно, смертельно опасные», – подумал пират.

Скрытая серебряной маской кожа покрылась бисеринками пота, когда разум закружился под всепоглощающую, эхом разлетающуюся по залу мелодию. Танцовщица двигала бедрами в такт, посылая в воздух вспышки своей магии с оттенком огня, и хлопала в ладоши, пробуждая ото сна. В ответ на это тело пирата задрожало от сильного желания.

Голос певицы разделился на три, четыре, пять… Парящее сопрано золотых нитей слетало с ее губ, следуя за фиолетовыми аккордами, скользящими от скрипки.

Пират отчаянно жаждал большего. Но чего именно, сказать не мог. Он лишь чувствовал потребность. Желание. Отчаяние. И под всем этим зияла беспросветная тоска. Болезненная пустота, потому что он никогда не мог получить то, чего жаждала его душа.

Их силу.

«Наши, – прошептала его магия, потянувшись к трио. – Мы хотим, чтобы они стали нашими».

«Подчинись, – безмолвно скомандовал он, отступая назад. – Я твой хозяин, а не они».

Сжав руки в кулаки, пират попытался собраться с мыслями. Он слышал стоны не наделенных дарами, скованных цепями присутствующих, словно они сами были заключенными. И гадал, зачем обычному смертному оставаться здесь. Их кровью было легко манипулировать, и они, конечно же, знали, что произойдет? Но в этом и заключалось очарование двора Королевства воров, предположил он. Быть рядом с подобной силой, испытывать такую смертельную эйфорию и жить. История, которой можно будет похвастаться позже. Послушайте, как у меня хватило ума выжить.

Он оглядел толпу, каждое скрытое за маской лицо, гадая, кто еще был потенциальным кандидатом, желающим попасть ко двору. Кто из них получит доступ во дворец, будет приглашен на самый декадентский пир и узнает все секреты, заведет нужные связи, которые идут в комплекте? Пират знал, что приглашение сюда, чтобы стать свидетелем, без сомнения, лишь малой толики королевской власти, являлось испытанием. Все в этом мире походило на испытание.

Однажды он уже проиграл. Теперь он победит.

Жар охватил тело пирата, привлекая его внимание к танцовщице, когда она проскользнула мимо, дразнящий аромат жимолости стелился следом.

Не было видно ни кусочка ее кожи, ни пряди волос. Лицо девушки скрывалось за вышивкой бисером и шелками, даже ноги до самых кончиков пальцев были спрятаны от глаз посторонних, но она двигалась так, словно была обнажена, как будто даже смотреть на ее чувственные изгибы было непристойно. Тем не менее ее личность оставалась загадкой.

Как и личности ее спутниц.

Такая забота о том, чтобы оставаться скрытыми ото всех, будучи на виду.

«Как делают все здесь», – подумал пират. Ну, за исключением пленника.

Его маска слетела, когда его тащили в центр комнаты, окончательно понижая в должности. И тогда он закричал, закрывая морщинистое лицо руками, защищая от глаз толпы свои седеющие волосы. Казалось, даже несмотря на приближающуюся смертную казнь, никто не хотел, чтобы грехи, совершенные в Королевстве воров, последовали за ними, пусть даже в Забвение.

Темп действа ускорился, скрипачка с головокружительной скоростью водила смычком по струнам. Голос певицы взлетал все выше, сотрясая канделябры, пока танцовщица снова и снова порхала вокруг пленника.

Силы трио закружились, посылая порывы ветра по залу.

Стоящий на коленях пленник запрокинул голову, натягивая цепи к потолку. Магия взвилась высоко вверх. Узник испустил последний крик, мольбу к Мусаи, когда их пронизанное пурпурным, медово-золотым и алым заклинание наполнило его тело, струясь и струясь, пока наконец не проникло в истерзанное тело. Подсудимый засветился, словно звезда, когда хруст и треск ломающихся костей эхом разнесся по залу.

Свет, пульсирующий под его кожей, погас с последним хрустом его позвоночника.

И тогда пленник рухнул на пол.

Совершенно бездыханный.

А его душа отправилась в Забвение.

В зале воцарилась душераздирающая тишина, эхом отражая потерю магии Мусаи.

Один не наделенный дарами заскулил, а затем…

Зал взорвался радостными возгласами.

Мусаи величаво поклонились, словно только что не уничтожили человека изнутри. Пират фактически почувствовал собравшуюся в зале энергию, пропитанную небольшим отголоском похоти.

Пират понял, что и его дыхание участилось.

Стоило ему осознать это, как его цели вышли на первый план, застилавший разум туман рассеялся.

Ему была не свойственна импульсивность или дикость. И то, что он почти забылся, вызвало у него волну беспокойства.

Двери в дальнем конце зала распахнулись, и толпа хлынула через них, направляясь на вечеринку после выступления. Но пират оставался неподвижным, его взгляд был прикован к забытому всеми телу пленника. Он изучал черты лица, намекающие на знатное происхождение, пока не пришли безликие стражники, намереваясь унести труп.

Было известно, что заключенный служил при дворе. Но в конце концов ранг не помог ему избежать наказания. Судя по всему, Король воров принимал только тех воров, которые воровали для него, а не у него.

В конце концов, это было хорошо, ведь, значит, сегодня вечером освободилось место.

Но действительно ли пират хотел стать частью этого мира?

«Да», – промурлыкала его магия.

«Да», – согласился он.

Вопрос в том, как обрести необходимую власть, чтобы более свободно перемещаться в нем?

Пират бродил между различными окружавшими его масками, разглядывая их раскрашенную кожу и скрывающую лишнее одежду. Необходимость сокрытия своей личности здесь была своего рода ахиллесовой пятой в броне. В этом дворце, в этом королевстве скрывалось много тайн и пороков, не предназначенных для нежных ушей и приличного общества. Но вкупе с секретами появлялась возможность использовать рычаги давления. И именно их собирался заполучить пират, ибо путь к бесценным сокровищам может быть разным.

Его взгляд привлекло мерцание, танцовщица покачивала бедрами, пробираясь мимо гостей, из-за чего вышивка из оникса на ее наряде посылала отблески света. Пират окинул взглядом пышную фигуру, огненный туман магии, расходящийся от ее движений, и план начал приобретать очертания, будто приближающаяся змея.

Словно почувствовав хищника, танцовщица повернулась, увенчанный рогами головной убор выделялся в толпе. И хотя черты ее лица были скрыты, пират понял, когда именно их взгляды встретились, ибо именно тогда в него ударил поток обжигающей горячей силы.

Но затем она двинулась прочь, исчезая в скрытом темнотой дворе.

Пират направился за ней, и в этот момент его нервы напряглись в предвкушении того, что он сделает дальше.

«Да, – проворковала его магия, наслаждаясь дерзкими мыслями, – мы не такие трусы, как они».

«Да, – согласился он. – Мы другие».

Одним уверенным движением пират снял маску.

Наполняющий комнату жар окутал его и без того теплую кожу. Он сделал глубокий вдох, аромат свободы сладко пробежал по вкусовым рецепторам. Те, мимо кого он проходил, потрясенно перешептывались, узнавая его черты, показавшиеся первыми.

Но пират с готовностью проигнорировал их.

Его личность не станет здесь его слабостью. Чего нельзя сказать о других, которые цеплялись за свою маскировку и ложное ощущение безопасности.

«Пусть они узнают меня, – подумал пират. – Пусть мои грехи последуют за мной».

Его уже называли чудовищем. Почему бы не оправдать эту славу?

В конце концов, без монстров не было бы героев.

И Алос Эзра собирался стать тем монстром, который сделает всех героями.

Значительное время спустя, на самом деле годы, когда раны превратились в застарелые шрамы

Глава 1

Если вы бросали ножи через переполненную таверну в Королевстве воров, существовало только два варианта: или вы крайне точны, и у вас есть все шансы на победу, или же у вас проблемы с меткостью и вам нечего терять.

Независимо от того, был верным вариант номер один или два, поступок, несомненно, не самый умный.

Так получилось, что Ния Бассетт восхищалась глупостью.

Поэтому совсем неудивительно, что она метнула клинок прямо в толпу ничего не подозревающих посетителей в тот самый момент, когда это же сделали две ее сестры. Ножи рассекли воздух, пролетев из конца в конец – один едва не отрезал чужое ухо, другой скользнул меж пальцами двигающейся руки, третий срезал тлеющий кончик сигары – и все три лезвия с влажным шлепком вонзились в яблоко, которое бармен ел на противоположной стороне комнаты.

Конечно, ключевое слово ел, учитывая, что теперь его еда оказалась приколотой к колонне рядом.

– Мой нож попал первым! – воскликнула Ния, ее сердцебиение участилось, когда она повернулась лицом к двум своим сестрам. – Платите.

– Боюсь, дорогая, у тебя ухудшается зрение, – сказала Ларкира, поправляя свою украшенную жемчугом маску. – Именно мой клинок находится посередине.

– Да, – согласилась Арабесса, – но ведь очевидно, что глубже всех вошел мой, а это значит…

– …ничего, – закончила Ния, и в ней зашевелилось раздражение. – Это абсолютно ничего не значит.

– Учитывая, что теперь ты должна мне еще два серебряных, – сказала Арабесса, ее медная маска сияла в свете факелов таверны, – понимаю, что хочется поспорить, но…

– КТО СМЕЕТ БРОСАТЬ В МЕНЯ КЛИНКИ? – рявкнул бармен из-за стойки, прерывая, что, как думала Ния, обещало стать занудным спором.

В таверне воцарилась тишина; каждое скрытое за маской лицо повернулось в сторону шума.

– Это они! – выкрикнул мужчина в маске с длинным носом, обвиняюще указывая пальцем на Нию и ее сестер. Он стоял в противоположном конце комнаты. – Ранее они бросали клинки в меня и проделали дыру прямо в моей шляпе.

– Уж лучше шляпа, чем голова, – проворчала Ния, прищурившись, глядя на стукача.

Бармен медленно повернулся в их сторону, и толпа расползлась.

– Зараза, – пробормотала Ния.

– Вы! – прорычал мужчина.

Для человека подобных размеров он с удивительной легкостью перепрыгнул через широкую барную стойку и выпрямился во весь рост. Ния прошлась взглядом по телу силача. Его фигура напоминала раздутую сосиску, мышцы на руках были такими огромными, что рукава туники пришлось обрезать, и теперь они свободно болтались, а кожаная маска казалась единым целым с его жесткой, покрытой морщинами кожей.

– А я-то надеялась, что сегодня вечером нам не придется применять силу, чтобы выбраться из этого бара, – вздохнула Ларкира.

– Двери – это всего лишь один из способов покинуть комнату, – отметила Арабесса, взглянув вверх сквозь стропильные балки наверху.

Ния проследила за ее взглядом и обнаружила на крыше окно, демонстрирующее полную светлячков звездную ночь, окутавшую пещеру, в которой находилось Королевство воров.

– Безусловно, лишь один из способов, – улыбнувшись, согласилась она.

– Кто из вас троих хочет первой отправиться в Забвение? – прорычал приближающийся бармен; пол дрожал под тяжестью его шагов.

– Просто чтобы прояснить ситуацию, – сказала Арабесса, когда они трое одновременно отступили, – мы целились не в вас, а в ваше яблоко.

– Да, если бы нашей целью были вы, – добавила Ния, – вы бы наверняка оказались в Забвении задолго до нас.

– Не помогает, – пробормотала Ларкира, когда мужчина взревел, бросаясь вперед.

– Пора воспользоваться этим выходом. – Арабесса с разбегу запрыгнула на ближайший столик, ее темно-синий костюм мерцал в свете свечей, словно свежая кровь. Сидевшие за столом отскочили назад, и девушка прыгнула, перескочив с балки ближе к стропилам.

– Но наши ножи!.. – запротестовала Ния, взглянув мимо бегущего мужчину на свое блестящее лезвие, все еще воткнутое в стойку бара. – Я ведь только что украла его.

– И ты украдешь много других, – заверила Ларкира, подбирая юбки, и со всей грацией герцогини, которой она теперь и являлась, последовала за Арабессой.

Толпа одобрительно заулюлюкала, увидев мелькнувшие белые панталоны.

– Берегись! – крикнула Арабесса сверху.

Даже не видя кулак, Ния почувствовала, как он замахивается на нее. И это было не похоже на обычное ощущение, например падение тени на плечо. Нет, эта способность шла вкупе с особым видом магии Нии. Ибо, хотя сегодня вечером у Мусаи был выходной, ее магия и магия ее сестер никогда не отдыхала. В то время как Арабесса владела музыкальным даром, а Ларкира певицей, Ния… она была танцовщицей. И вместе с ее даром пришла способность совершать множество прекрасных и ужасных вещей. В этот конкретный момент магия позволила Ние почувствовать энергию и жар от замахнувшейся на нее руки. Движение было предметом ее исследований, настоящей навязчивой идеей, и именно поэтому она резко присела, едва успев пропустить удар, который наверняка сломал бы ей челюсть, после чего скользнула под стол. Повсюду вокруг были ноги в сапогах, а также запах пропитанного пивом дерева и влажных опилок, когда она пробиралась по полу сквозь толпу, радуясь, что на ней свободные брюки, позволявшие ей двигаться проворнее.

Миновав несколько столиков, она оказалась рядом с мужчиной в маске с длинным носом, который указал на них раньше.

– Что ж, привет, привет, – лукаво улыбнулась она.

Крысеныш подпрыгнул, готовый бежать, но Ния, как всегда более проворная, схватила его за воротник. Не сводя глаз с бармена, искавшего ее в переполненной таверне, она прижала мужчину к стене, решив преподать ему урок хороших манер.

– Я составлю тебя в живых… сегодня, – прошептала она. Запах сена и грязи заполнил ее ноздри – фермер. – Но было бы неплохо вспомнить старый стишок. Ты понимаешь, о каком я говорю?

Мужчина быстро покачал головой, его глаза расширились, когда он посмотрел мимо нее на большую фигуру, теперь Ния чувствовала, что бармен двигается в их сторону. Ее нашли.

Но у нее все еще было время.

– В Забвение ябеды попадут, – начала Ния, – но не раньше, чем им языки оторвут. – Мужчина взвизгнул, когда она улыбнулась шире. – Так что молчи и молись потерянным богам, чтобы наши пути больше никогда не пересеклись. – Ния оттолкнула маленького человечка и отступила за песчинку до того, как кулак бармена успел встретиться с ее головой. Он пробил обшитую досками стену, поверхность которой с громким треском раскололась.

– Сэр, уверена, мы сможем решить эту проблему, не прибегая к насилию, – сказала Ния, кружась в центре комнаты; посетители двигались, освобождая больше места.

– Ты одна из тех, кто бросал в меня ножи!

– Давайте уточним еще раз: мы целились в ваше яблоко.

Рык вырвался из горла бармена, когда он отломал ножку у ближайшего опрокинутого стула, неровный конец, без сомнения, должен был стать колом, которым собирались проткнуть Нию. Гости кричали от восторга, бесплатное развлечение всегда было желанным зрелищем, и краем глаза Ния увидела, как посетители обмениваются деньгами, делая ставки на того, кто выстоит. У нее самой чесались руки, так ей хотелось принять участие в игре.

Но прежде чем Ния успела это сделать, она почувствовала, как к ним быстро приближается новый человек.

– Только я могу ударять моего брата ножом! – закричала крупная женщина в маске; ее голос звучал глубоким рокотом, когда она бросилась на Нию.

Отступив в сторону, Ния поморщилась, когда брат, выбрав этот момент для атаки, врезался в свою сестру. Таверна содрогнулась от грохота, когда гиганты столкнулись.

– Приятно видеть, что брат с сестрой так близки, – сказала Ния.

Ругаясь, великаны толкали друг друга, борясь за то, чтобы добраться до нее первым, а толпа скандировала все громче и громче, поощряя драку.

Вибрации в комнате пробежали по коже Нии, словно ласка, ее магия восторженно мурлыкала от мощного заряда энергии. «Да, – напевала она, – еще». Ния могла бы насладиться происходящим, двигать своим телом так, чтобы парализовать большинство находящихся в помещении, просто наблюдая за ними. Но, стиснув зубы, она сдержала желание выпустить свои силы, снова напомнив себе, что в этот вечер Мусаи отдыхали.

В этот вечер они не играли роль маниакальных Муз Короля воров, как некоторые называли их здесь. Вводившие в транс тех, кто посмел ослушаться своего господина, отправлявшие их в темницы или, что еще хуже, заставлявшие их ждать своей участи у подножия его трона. Нет, сегодня вечером они не должны были быть никем подобным… или, точнее, могли быть кем угодно. Неузнаваемые в своих отличных друг от друга прекрасно сшитых нарядах. И хотя в Королевстве воров магия не являлась чем-то необычным, было бы опрометчиво так открыто раскрывать свои карты. Дары человека представляли собой его визитную карточку, узнаваемую черту, особенно у кого-то такого сильного, как она. Если кто-нибудь из присутствующих видел выступление танцовщицы Мусаи, существовал шанс, что они нашли бы сходство с дарами Нии.

Поэтому Ния усмирила свою магию, всегда горевшую желанием освободиться.

– Игры закончились! – крикнула Арабесса со своего места на потолочной балке, где они с Ларкирой все еще ждали у окна.

– Какое кощунство! – крикнула Ния, пробираясь сквозь наступающую толпу. Перепрыгнув через стойку бара, она приземлилась в центр прохода. – Игры никогда не заканчиваются. – Затем осторожно сняла с деревянной колонны позолоченную рукоять своего метательного ножа – маленький кусочек яблока прилип к его кончику.

– Пожалуйста, не говори, что ты заставила нас ждать ради этого, – простонала Ларкира, перепрыгивая на более близкую балку наверху.

– Я выиграла! – Ния показала свой клинок. – И вы обе это знаете! Я вам ничего не должна.

– Клянусь потерянными богами! – крикнула Ларкира сквозь шум, когда великаны-близнецы оторвались друг от друга, готовые броситься к Ние. – Я с радостью дам тебе четыре серебряных, если ты притащишь сюда свою задницу.

– Милая, – Арабесса балансировала рядом с Ларкирой, – никогда не поощряй крысу едой, когда она уже устроила бардак на твоей кухне.

– Крысы – изобретательные и выносливые существа! – крикнула Ния. – И кроме того, я бы вряд ли назвала это бардаком…

Бар словно взорвался, бутылки и стаканы разлетелись во все стороны, когда верзилы пронеслись через середину. Ния кружилась между летящими в разные стороны щепками дерева и, увернувшись от цепких пальцев, кувыркнулась назад, врезавшись в столы и стулья. Спиной больно ударилась об угол, но девушка стерпела боль, заставляя себя продолжать двигаться. Она перекатилась дальше, пока не оказалась за опрокинутым табуретом. Свернувшись в клубок, девушка почувствовала, как теплые брызги жидкости впитались в ее шелковую рубашку, когда осколки стекла с глухим стуком вонзились в деревянную плиту, за которой она пряталась.

В зале воцарилась тишина. Капли пролитого спиртного упали на землю, а потом…

Началось безумие.

Случившееся словно стало своего рода приглашением, которого ждали гадкие посетители, и то тут, то там незамедлительно вспыхнули драки. Справа от Нии коренастая женщина в маске попугая грохнула стулом по группе людей, с которой до этого сидела за столом. Их игральные карты взлетели вверх бумажным фейерверком.

Стройное, закованное в кольчугу существо швырнуло одно из тел в толпу борцов.

Ния вздохнула. Теперь она официально была наименее интересным созданием в помещении.

«Скукота», – подумала она.

Может, по глупости ей и хотелось изменить такое положение вещей, но Ния не была идиоткой. Бассетт знала, когда гостеприимство заканчивалось.

Поймав взгляд Ларкиры, затем Арабессы и кивнув, она наблюдала, как ее сестры пробираются по балкам обратно к световому люку, проворные, как воры, которыми они и являлись, а затем поднимаются и выходят через узкое отверстие.

– Нет! – рявкнул бармен, заметив их отступление. Они с сестрой ударили кулаками по ближайшей колонне, как будто с радостью обрушили бы весь потолок, если бы так могли добраться до одной из девушек.

Как только они отвлеклись, Ния воспользовалась моментом и забежала в переднюю часть таверны, после выскользнув через занавешенный выход.

Свежесть скрытой в пещере ночи коснулась ее кожи, когда она увидела небольшую толпу, собравшуюся на освещенной фонарями улице. Любопытные взгляды прятались за масками, их обладатели перешептывались друг с другом, поворачиваясь и пытаясь рассмотреть подробности. Собравшиеся гадали, что такого ужасного или прекрасного может быть внутри таверны «Язык вилки», ведь из-за происходящего там даже вывеска снаружи раскачивалась крайне активно. Ответ появился как раз тогда, когда через окно на улицу выбросили тело.

Рассмеявшись, Ния поспешила вниз по ближайшему переулку. Она вдохнула прохладный воздух Королевства воров, взглянув сквозь маску на покрытый светлячками потолок далеко вверху. Светящиеся существа мерцали множеством зеленых и синих тонов, в то время как гигантские, соединенные вместе сталактиты и сталагмиты возвышались над городом, на их стенах виднелось еще больше огней из жилищ. Темная красота города никогда не переставала удивлять Нию, и она удовлетворенно вздохнула, держась в тени, после чего свернула на переулок Удачи. Это было легко сделать, учитывая, что в районе Ставок царила кромешная темнота. Здесь украдкой проводили игры, которые не годились для игорных залов, те, после которых оставался беспорядок. Петушиные бои, драки с железными кулаками, отвратительные пари – и все это ради кусочка серебра.

Маленькие огоньки мерцали в переулках, освещая столпившиеся сгорбленные фигуры, когда запах железа и пота наполнил воздух. Проходя дальше, Ния заметила толпу, наблюдавшую за двумя существами, которые запихивали в рот камни. Слюни и сопли капали с их масок, но конкуренты пытались втиснуть все больше. Зрители взволнованно заулюлюкали, когда гейм-мастер быстро нацарапал линии на доске позади них, считая камни. Ния протиснулась вперед, проходя мимо «Макабриса», одного из самых дорогих и эксклюзивных клубов. Сохранившийся в первозданном виде фасад из черного мрамора выделялся среди скромных заведений, расположенных по соседству. Ярко горящая хрустальная люстра висела высоко в дверном проеме, освещая четырех огромных замаскированных телохранителей, стоявших у двери.

– Ты полна лжи, – засмеялась дама в маске кошки, обращаясь к своим спутникам, которые стояли в очереди у входа в клуб. – Никто не видел «Плачущую королеву» уже несколько месяцев.

Ния замерла, навострив уши при упоминании печально известного пиратского корабля.

– Клянусь потерянными богами, – ответила фигура, полностью завернутая в бархат. – Я дружу с начальником порта в Джабари, и она сказала мне, что несколько членов экипажа пришвартовались на прошлой неделе.

– Значит, «Плачущая королева» находится в гавани Джабари?

– Я этого не говорила. Просто кое-кто из команды.

– Если нет корабля, откуда в порту знают, что это пираты «Королевы»?

Вопрос был встречен молчанием, но Ния осталась на месте, сердце ее учащенно забилось, когда она наклонилась, притворившись, будто завязывала шнурки на ботинках.

– Вот именно, – продолжила женщина. – Ты не знаешь. Все они выглядят одинаково. Высушенная солью и загорелая кожа, цвета темнее, чем шкура ремня.

– К тому же, – добавила другая, – может, у Алоса Эзры и железные яйца, но он не дурак, который отправил бы свою команду появиться у всех на виду после того, когда они столько времени провели в укрытии. Если об этом узнала ты, Король воров наверняка знал бы все еще за несколько дней до этого. И единственная новость, которую мы услышали бы сегодня вечером, – что ему публично выпустили кишки на глазах у всех придворных.

– Ну, – хмыкнула завернутая в бархат особа, – какова бы ни была правда, одно можно сказать наверняка – лорд Эзра не может прятаться вечно.

– Нет, – согласилась четвертая. – И будем надеяться, он не станет так делать. Это лицо должно быть на виду.

– На виду у меня под юбкой, – добавила женщина.

Хохот группы затих, когда их провели в клуб, теплый свет и толпа исчезли внутри, стоило дверям закрыться за ними.

Ния осталась сидеть на корточках у края оживленного тротуара, едва чувствуя, как колени и руки проходящих мимо прохожих задевали ее плечи. Ее словно облили холодной водой. Даже спустя столько времени она все еще реагировала на малейшее упоминание о капитане пиратов.

Словно зажженная спичка, наполненное раздражением пламя вспыхнуло в венах Нии, и она встала.

«Нет», – подумала она, снова пробираясь сквозь толпу горожан. Она реагировала только потому, что он и его команда были в бегах в течение последних нескольких месяцев. Прятались, будто трусы, от смертного приговора, грозившего их головам. Если они были неспособны принять свое возможное наказание, им не следовало красть форрию из Королевства воров. Сильнодействующий магический эликсир был слишком опасным, неконтролируемым, вот почему его разрешалось принимать только здесь, в скрытом городе, окутанном хаосом. Король воров очень внимательно следил за использованием этого вещества и торговлей им в притонах своего королевства.

Из-за чего тот факт, что Алосу так долго удавалось промышлять подобным, казался намного более впечатляющим. С того момента, как он занял свое место при дворе, Ния наблюдала, как быстро он достиг высокого уровня. Жестокий, честолюбивый мужчина, более скользкий, чем угорь, но даже в этом случае Ния часто гадала, почему он нарушил закон и стал изменником. Как уже упоминали посетители клуба, Алос Эзра не был дураком. Он не стал бы рисковать всем, ради чего упорно трудился, без веской на то причины. И Нию бесило, что ее интересовали мотивы его поступка.

Ее вообще раздражало то, что она думала о нем. Она ненавидела… ну, его.

«Вот почему мне надо выкинуть из головы мысли о нем», – решительно подумала она.

В конце концов, пираты «Плачущей королевы» не могли находиться в Джабари.