Текст книги "Танец пылающего моря"

Ния нахмурилась. Ей не понравилась правота Бри.

Но все же… ходить по воде?

– Как? – спросила Ния.

Бри пожала плечами:

– Кажется, вода питает его дары, так что, полагаю, почему бы ему не иметь возможность контролировать ее настолько, чтобы идти по ней?

И тогда осознание обрушилось на Нию. Кажется, вода питает его дары.

Силы моря Обаси, ну конечно!

Как Ния не сообразила раньше? Его магия всегда была такой холодной, влажной, особенно когда блокировала жар Нии всякий раз, когда та пыталась ударить его заклинанием.

Говорили, что Алос пришел из Эсрома, скрытого подводного царства; логично, что его дары были связаны с чем-то, что окружало землю его народа. Интересно, подумала Ния, все ли одаренные из Эсрома использовали свою магию одинаково? Что бы произошло, если бы он оказался в засушливых землях? Станет ли он слабее в своей магии, как Ния, когда она не могла двигаться?

Мысли Нии закружились, размышляя о том, что это могло означать.

«Козырь», – промурлыкала ее магия.

«Да», – согласилась она, и на ее губах появилась искренняя улыбка.

Ния была настолько счастлива обладать этой новой информацией, что погрузилась в мирный сон впервые с тех пор, как ступила на «Плачущую королеву», на мгновение забыв, что ее окружают беспощадные пираты. Особенно двое, которые наблюдали и ждали в темноте.

Глава 12

«Проснись!» – прошипела магия в глубине сознания Нии как раз в тот момент, когда скрип половиц прервал ее сны о темном царстве, скрытом в пещере, великолепии костюмов и знакомом смехе.

Девушка резко открыла глаза, когда большая тень пронеслась у нее над головой, и ощутила легкий ветерок от движения руки.

Ния схватила ее. Она с трудом удерживала зазубренный кинжал в нескольких волосках над грудью. Берлз хмыкнул и вырвал нож у нее из рук, а затем снова замахнулся.

Ния крутанулась, выскочила из своего гамака, пролетев мимо гамака Зеленого Горошка, а затем опустилась на землю, присев на корточки.

Вставая, она пнула по ногам второго нападавшего, стоявшего рядом.

Тот со стоном упал на пол, и Ния мгновенно узнала тощую фигуру – Прик.

Двое пиратов подошли к ней с обеих сторон ее гамака, пока она спала.

Тощее ничтожество вскарабкалось на ноги как раз в тот момент, когда Берлз протиснулся через щель в гамаках, чтобы нанести ей удар.

Ния крутанулась, готовая к бою магия закружилась в животе, но девушка оттолкнула ее.

«Еще нет», – подумала она, пятясь по проходу между спящими пиратами. Ния хотела почувствовать удовлетворение, наказав Берлза и Прика голыми руками.

– Я сказал, что отплачу тебе за неуважение ко мне, – усмехнулся Берлз, направляясь к ней, его взгляд остекленел от выпивки, но горел отвращением. – Можешь не заставлять меня гоняться за тобой, дорогая. Это лишь еще больше заводит меня.

– Могу сказать то же самое о себе, – ответила Ния, пригибаясь, чтобы войти в новый ряд. – Когда я играю со своей едой, ее вкус становится слаще.

Пираты рядом с ними зашевелились и проснулись. Маленькая головка Бри выглянула из гамака за плечом Берлза, девочка широко раскрыла глаза. В следующее мгновение она выползла из кровати и взбежала по дальней лестнице, ведущей на палубу.

«Вот тебе и верность соседям по койке», – подумала Ния, когда никто другой из команды не пошевелился, чтобы вмешаться. На самом деле большинство сказали Ние и нападавшим на нее заткнуться и дать им поспать.

Берлз нырнул в тот же ряд, что и она.

– Кажется, ты из тех отбросов, которым нужно каждую ночь напоминать об их месте.

– А ты, похоже, из тех свиней, чей отросток настолько мал, что, лишь причиняя боль другим, они могут почувствовать себя значимыми, – возразила Ния. – Или, возможно, у тебя между ног вообще ничего нет, и тогда лишь с помощью этой штуки ты можешь почувствовать себя храбрым.

Ощутив, что напарник Берлза приближается сзади, Ния выставила в его сторону локоть.

– Уф, – проворчал Прик, согнувшись пополам и уронив стальной трос, который собирался обмотать вокруг горла Нии.

Ния ударила его кулаком в лицо, кровь брызнула с его губ, когда один из четырех зубов вылетел изо рта.

– Ты сучка! – выплюнул он, опускаясь на колени и ища свой зуб, как будто мог вставить его обратно.

Ния проигнорировала ползающего по полу мужчину и побежала прямо к нападающему на нее Берлзу. Используя балку в качестве рычага, она оттолкнулась от нее, развернувшись и выбив кинжал у него из рук. Затем откинулась на гамак – член команды зарычал в знак протеста против того, что его разбудили, – а после вскочила и забралась на плечи Берлзу, обхватив ногами его шею и сомкнув лодыжки.

А после сжала их.

Берлз зарычал и вцепился в ноги Нии, пытаясь освободиться. Но она не позволила ему.

«Да, – ворковала ее магия, – сильнее». Призыв вибрировал в ее венах. Руки Нии нагрелись от даров, и она прижала ладони к лицу Берлза.

Пират истошно завопил, запах его горящей плоти заполнил ноздри Нии, и она ухмыльнулась.

Берлз снова и снова бился о балку, пытаясь сбросить Нию, но она лишь ворчала от боли. Расположенные неподалеку фонари вспыхивали от исходящей от нее магии, которую она направила в свои мышцы, тем самым активизируя все имеющиеся силы и еще сильнее сжимая ноги, пока…

Хрясь.

Ния спрыгнула со своего импровизированного насеста, и мертвый Берлз рухнул на пол.

Шея сломана.

В помещении воцарилась тишина, когда Ния сделала глубокий вдох, ее магия потрескивала вокруг, жаждущая большего движения, желая, чтобы Ния танцевала. Обладавшие Виденьем могли увидеть красную дымку, пульсирующую на ее коже. Она перевела взгляд с безжизненного тела Берлза на Прика, все еще склонившегося в дальнем конце ряда.

Ния подняла кинжал, который выбила из руки Берлза.

– Итак, красавчик, – промурлыкала она, переступая через Берлза и направляясь к Прику. – Ты следующий.

– А теперь стой, где стоишь, девочка, – скомандовала Кинтра, стоящая на лестнице позади Нии.

Повернувшись, она встретила темный взгляд квартирмейстера, рядом с ней стояла маленькая Бри. Кинтра окинула взглядом открывшуюся взору сцену, начиная с тела Берлза и скулящего Прика и заканчивая пиратами, которые наблюдали за происходящим из своих гамаков, прежде чем ее жесткий взгляд вернулся к Ние.

– Ты идешь со мной, – сказала она. – Капитан желает видеть тебя.

Глава 13

Ния стала бы первой, кто признал, что убийство часто является весьма утомительным занятием.

И, несмотря на окружающие его легенды, Король воров был достаточно снисходительным хозяином, учитывая количество язычников, которым он позволил наводнить большую часть своего королевства. Потеря его расположения означала, что ты действительно совершил что-то ужасное.

Ния всегда будет помнить первую отнятую жизнь, душу, которую им с сестрами приказали отправить в Забвение. Ей было четырнадцать, молодая, но достаточно взрослая, чтобы уважать магию, доставшуюся ей при рождении.

* * *

Несмотря на то что на большей части территории Адилора стояла зима, Ние было тепло в Королевстве воров, она лежала в своей постели под дворцом. Шелковые простыни ласкали кожу, когда она потянулась, зевая. Ее ночь закончилась всего несколько минут назад, но она была такой же, как и многие другие здесь. С прошлого года они с сестрами развлекали двор, превращая заполнивших зал гостей в пускающих слюни животных. И все же, танцуя, Ния всегда чувствовала потенциал для большего, искушающий шепот ее магии. Беспредельное отчаяние толпы, нескончаемые потоки боли, трансформирующиеся в желание. Возможность превращать бездарных в марионеток и гипнотизировать менее могущественных. Дары взывали к Ние прямо у нее под кожей, погруженные в центр ее пламени – горячего, всепоглощающего, жадного. «Возьми, – напевали они ей. – Уничтожь».

Ния перевернулась, устремив взгляд на танцующее пламя свечи у своей кровати. Сегодня вечером она уже испытала все эти эмоции. Но Арабесса всегда находилась рядом, указывая путь с помощью своих нот и идеально настроенных инструментов, которые не давали Ние шагнуть вперед в эту темноту, а Ларкире – резко изменить свой голос. Арабесса – их проводник, который сдерживал сестер Бассетт.

Стук в дверь отвлек Нию от мыслей.

Кто бы это мог быть?

Было до смешного поздно. Или, скорее, слишком рано, время, когда даже воры и игроки покинули двор. Но стук раздался снова, а затем вошел слуга, с рождения обреченный на слепоту.

– Король требует аудиенции с танцовщицей с огнем.

– Прямо сейчас? – садясь, проворчала Ния.

– Немедленно. Ваши спутники встретятся с вами в зале через четверть водопада песка.

Ния поняла, что речь идет о ее сестрах, хотя никто здесь не знал, что они родственники, ведая лишь то, что они выступали вместе.

Ния поспешила и, надев маскировку и маску, вошла в тронный зал вместе с Ларкирой и Арабессой.

Никто из них не знал, зачем король послал за ними, но даже если бы они и догадывались о причине, Ния все равно испытывала бы нервный трепет, как это было сейчас.

Их хозяин сидел в клубах черного дыма в дальнем конце тронного зала. Единственное, что можно было разглядеть и почувствовать, – это его подавляющую энергию.

Перед ним на коленях стояла женщина, ее длинные седые волосы покрывали склоненную голову. Рядом с ней лежала разбитая маска, а руки были связаны за спиной.

– Среди нас есть предатель. – Глубокий голос Короля воров заполнил похожий на пещеру зал, окутывающий фигуру дым вибрировал с каждым его словом.

Кожа Нии похолодела от предвкушения, она ощущала витающий в воздухе гнев своего короля, который стекал в лаву, движущуюся вдоль узкой дорожки. В эти минуты он не был их отцом. Нет, Долион Бассетт был лишь тенью, одержимый какой-то древней силой, поддерживающей правление Короля воров. Его переполняли воспоминания, знания и секреты тех времен, когда потерянные боги еще не ушли, а по-прежнему бродили по Адилору во всем своем великолепии.

Молча ожидая, Ния стояла рядом со своими сестрами у подножия трона владыки.

– Похоже, это существо желает, чтобы наше королевство раскрыли, чтобы весь Адилор узнал, как попасть внутрь. Не так ли, Валекса?

Женщина откинула голову назад. Ее бледное лицо было покрыто морщинами, она зарычала, демонстрируя щели от недостающих зубов, и все же в ее глазах сквозила молодость, ясность искрилась в их светящихся желтых глубинах.

«Она – Видящая», – подумала Ния, чувствуя, как в женщине шевелится сильная магия. Ее дары не могли выйти наружу, и они слушали собравшиеся вокруг умы, читая чужие мысли.

Ния мгновенно закрыла свой разум, как Ачак учили сестер.

И все же женщина, должно быть, почувствовала попытки средней Бассетт, потому что ее взгляд упал на Нию, затем на Ларкиру и Арабессу, она внимательно осмотрела их черные плащи и золотые маски. Кривая усмешка медленно расползлась на ее лице.

– Эти трое, – прохрипела она. – Они особенные для тебя. – Говорившая резко втянула воздух, когда сила короля сжалась, серебряный поводок протянулся из его скрытой в тумане фигуры и обернулся вокруг нее. Женщина закашлялась, когда король ослабил хватку, хриплый звук смешался со смехом. – Ты не можешь вечно прятаться за своим дымом, – выдавила она. – Грехи этого королевства станут известны. Твои грехи и твои грешники. Такое место должно быть найдено. Уничтожено!

Пуристка. Как скучно.

– Нет. – Услышав мысли Нии, Валекса повернулась к ней, и Ния мысленно отругала себя за то, что ослабила бдительность. – Когда-то я была такой же, как ты, ненасытной идиоткой, жаждущей славы и порока. Какое-то время они будут удовлетворять тебя, но знай, дитя, в конце концов они тебя и уничтожат. Маски, они такие. Ничто, лишь тонкая вуаль. Это место – маскировка для зла, позволяющая ему разгуливать на свободе и обрекать потерянные души на вечные муки.

– А без такого места, как думаешь, куда бы отправились те, кого ты называешь грешниками? – прогремел голос Короля воров. – Как бы они обуздали свой порок? Выпустили наружу свою чувственность? Королевство воров позволяет Адилору избавиться от того, что могло бы поразить его земли. Здесь мы принимаем то, что в других местах считается неприемлемым. Мы приветствуем хаос, чтобы обеспечить спокойствие.

Ния уже слышала эти слова и раньше, на уроках отца. Для того чтобы в мире царил покой, необходимо было создать место, где можно безопасно воплощать желания, обычно осуждаемые обществом. Мир нуждался в святилище для удовольствий, глупости и греха. Вот почему Королевство воров не было отмечено на картах Адилора: чтобы поддерживать видимость контроля над теми, кто приходил и уходил. Это же позволяло королю сдерживать хаос, ведь он собирал секреты с каждой души, которая посещала его владения.

– Но ты знаешь это, – задумчиво произнес король. – Когда-то ты сама хотела попасть в это королевство, Валекса. И очень сильно.

– Вот с тех самых пор я и плачу за эту потребность, – выплюнула она.

– Ценой, на которую ты согласилась. Не возлагай на других вину за принятые тобой решения. Ты прожила достаточно долго, чтобы знать, такие способы утомительны.

– Слишком долго, – пробормотала она.

– Бремя, которое упадет с твоих плеч после этой ночи.

Ния посмотрела на своего короля, как и Валекса, но черное с серебром облако вокруг него оставалось непроницаемым.

– Заставив меня замолчать, ты не сможешь остановить других. Я говорила о зле здесь, о тиране, который правит в разрушенном городе. Другие чувствуют то же, что и я, и когда они найдут это место, Адилор…

Слова Валексы затихли. Магия короля снова сжалась вокруг нее, цвет лица женщины стал фиолетовым от недостатка воздуха.

– Мои преданные подданные, – прогремел голос короля, приветствуя Нию и ее сестер. – Сегодня вечером я позвал вас сюда, чтобы передать приглашение к моему двору. Вы выступаете для моих подданных, но теперь я прошу вас выступить для меня. Поможете ли вы сохранить это королевство в безопасности от тех, кто желает иного?

Сердце Нии ускорилось, ее магия ликовала от темных обещаний, которые кружили в воздухе. Она так долго ждала этого момента.

Ния с сестрами ответили в унисон:

– Мы готовы, мой король.

– Будете ли вы неукоснительно выполнять мои приказы, не задавая вопросов?

– Да, мой король.

– Нам предстоят непростые задачи. Большинство будет вас бояться, некоторые возненавидят, но все станут уважать. Готовы ли вы стать такими существами?

Ния чувствовала прилив энергии своих сестер, сомнения их даров, прежде чем прозвучало:

– Да, мой король.

– Тогда нарекаю вас мои Мусаи, члены стражи Королевства воров, – заявил он. – И чтобы доказать свою веру мне и нашему народу, вы отправите находящуюся здесь виновную в Забвение.

– Вы… все… монстры, – выдохнула Валекса сквозь хватку короля, в ее глазах горела решимость, и казалось, огонь будет сиять там до самого конца.

– Возможно, – ответил король, – но даже солнце отбрасывает тени.

Прошел один водопад, и теперь Ния с сестрами стояли в темном зале при дворе, одетые в одну из своих многочисленных роскошных маскировок, с головы до ног облаченные в костюмы. Несмотря на поздний час, зал был уже битком набит придворными. Похоже, слухи о Мусаи и их предполагаемом выступлении распространялись довольно быстро. Гул возбуждения наполнил зал с высокими потолками из черного оникса. Желание посмотреть на наказание и боль.

Ачак стояли в центре зала. Валекса опустилась на колени у их ног.

– Наш король нашел среди нас предателя, – сказал брат, успокаивая толпу. – Похоже, есть те, кто не одобряет деяния этого королевства. Есть те, кто желает, чтобы оно попало во власть несведущих трусов.

Свист и крики недовольства отражались эхом от прохладных иссиня-черных стен.

– Здесь на коленях одна из таких. Она была связана со многими взрывами, которые унесли жизни и разрушили незаменимые части нашего королевства.

Крики становились все громче. Магия Нии нетерпеливо закружилась в венах от огромного количества движения и энергии, которые подпитывали ее. Девушка еще не знала, какие чувства испытывать по поводу того, что Валексу надо отправить в Забвение, но она впитывала витающий в комнате гнев, укрепляя свою решимость в том, что стоявшая перед ними на коленях сломленная женщина заслужила свой конец.

– Наши дорогие магические артисты, королевские Мусаи, согласились продемонстрировать, что мы делаем с теми, кто осмеливается бросить вызов нашему хозяину. Как мы поступаем с существами, осмелившимися судить тех, кто не причинил им никакого вреда. Тех, кто отличается них. – Ачак повысили голос: – Наши дорогие Мусаи дадут нам представление, которого еще не видел никто. Представление, которое отправит эту душу в Забвение.

Раздался оглушительным рев, усеянный острыми камнями зал сотрясали звуки животного ликования. Ния чувствовала головокружение от их возбуждения. «Да, – промурлыкали ее дары. – Да-а-а».

И все же Ния ощутила некую неуверенность. Каково это – танцевать без препятствий или ограничений?

– Следуйте моему примеру, – прошептала стоящая рядом Арабесса; сестра не двигалась, крепко сжимая гриф своей виолончели. Ларкира расположилась по другую сторону от нее. Никто, кроме них, не мог слышать, что она говорит. – Не сомневайтесь в правильности этого неправильного, сестры. Наш король ведет нас верным путем.

Плавающие канделябры потускнели, за исключением одной прямо над тем местом, где стояли Мусаи и преклонила колени Валекса. Ачак скользнули в тень, вставая рядом с остальными.

Сквозь прорези в маске Ния встретилась взглядом с каждой из своих сестер и увидела решимость в глазах Арабессы, а затем тревогу в глазах Ларкиры. Она понимала, почему Ларкира нервничала.

Хотя это умерщвление должно было стать первым для Арабессы и Нии, Ларкира с самого рождения испытывала бесконечные трудности с укрощением своего одаренного голоса. Ее расстроенный вопль пусть не нарочно, но уже причинил многим вред. О чем свидетельствовали имеющиеся у Нии и Арабессы шрамы, а также похороненная кошка. Ларкира только недавно укротила огромную разрушительную силу своего голоса, и Ния недоумевала, почему ее просят снова выпустить его на волю. Но даже если Ния могла расспрашивать об этом отца, она бы не посмела усомниться в своем короле. Он мыслил глубже всех остальных, принимая во внимание не только их жизнь в Джабари или даже в этом разрушенном королевстве.

Мгновение Ния и ее сестры не двигались, но пристально смотрели друг на друга. «Мы едины, – казалось, говорила энергия вокруг них. – Мы навсегда связаны тем, что произойдет дальше».

Вместе сделав глубокий вдох, они начали свое выступление.

Мелодичная нота виолончели Арабессы заставила Нию мягко повернуться в такт мелодии. Старшая сестра расположилась справа, ее рука и пальцы плавно двигались, чтобы извлечь песню, которая пробирала Нию до костей. Мелодия была навязчивой, глубокой и одурманивающей. Сначала простая, но вскоре Арабесса использовала свои способности, чтобы удвоить, а затем утроить ноты, накладывая одну поверх другой.

Бедра Нии качнулись, и после она закружилась в бешеном темпе. Она чувствовала, как ее кожа нагревается, будто светясь от пылающего в крови огня, и, возможно, так оно и было, но мысли Нии направились внутрь, к шепоту ее сил:

«Околдуй, закружи их, к себе примани. Их души на грани, контроль сохрани».

Ния закрыла скрытые за маской глаза, позволяя конечностям двигаться так, как им хотелось. Послышался голос младшей сестры. Это Ларкира присоединилась к сестрам, усиливая вибрации в комнате и подводя присутствующих к грани безумия.

Хотя Ния много раз слышала голос Ларкиры, ее пение все еще опустошало. Льющиеся изо рта младшей сестры ноты были настолько прекрасными, что мгновенно приводили в отчаяние и вызывали голод. Как будто слушатель знал, что этот звук ушел с богами и момент станет мимолетным.

Мелодия Арабессы набрала скорость, как и песня Ларкиры. Пот струился по лбу Нии, когда она петляла между их магий, изгибаясь и кружась в фиолетовых и золотых нитях, добавляя свои собственные красные, чтобы ослепительно сверкать в воздухе. Она кружилась вокруг пленницы, чувствуя желание и агонию Видящей, когда та напрягалась, пытаясь освободиться от оков, удерживающих ее на земле. Валекса пыталась бороться с чарами трио, но она была стара, и пленение ослабило ее силы. Словно вонзив острый нож в тело женщины, Ния почувствовала, как ее силы овладевают Видящей. Но вместо того чтобы кричать, старуха застонала, отдаваясь сладкой пытке, раскачиваясь в заданном трио темпе.

Ларкира сосредоточила усилия всех сестер, превратив свой голос в слова:

 
Приветствуем вас на финальном суду,
Справедливый король вершит здесь судьбу.
Тут угодные лишь и не место врагу,
Ибо сеем мы страх и тоску.
 
 
От наших рук предатель падет,
И мечты померкнут, превратившись в лед.
Смерть свою здесь ты скоро найдешь
И нам на радость свой крик пропоешь.
 

Теперь Ния двигалась, полностью реагируя на песню Ларкиры и звуки Арабессы. Вдалеке она услышала крик, похожий на пар из котла, но он затерялся в окружающей ее темной эйфории. Ее магия стала опасной, более горячей и острой, как остро заточенное лезвие. Ощущение казалось пугающим, но в то же время очень приятным.

Однако Ния едва ли беспокоилась, потому что вера в старшую сестру была сильнее. Арабесса покажет им истину, направит их назад. А еще убедится, что они достигли цели своего выступления.

Арабесса так и сделала.

Она дирижировала ими, натягивая смычок на струнах и нажимая на него.

«Пора, – сказала ее мелодия. – Сейчас».

Ния закружила свою нить магии, отправляя ее в центр, чтобы та соединилась с дарами ее сестер. Воздух задрожал от их смешанных заклинаний. Звезда, сияющая смертельно ярко.

«Сожги, – ворковала ее магия. – Питайся плотью и костями. Забери себе ее сердце».

«Да, – подумала она. – Да».

Разум Нии заполнили мелодия и ноты, взлетающие вверх, все выше и выше, а затем все это обрушилось на женщину одной сверкающей, смертоносной волной. Голова пленницы откинулась назад, с губ сорвался крик. Заклинание сестер попало в открытый рот, и звезда устремилась вниз, к самому центру.

Бум.

Тело упало.

В зале повисла тишина.

Единственный канделябр освещал последствия сего представления.

Валекса неподвижно лежала на черном мраморном полу. Ее оковы были разорваны, глаза и рот застыли в последнем умоляющем вопле, а из носа и глаз потекла кровь.

В голове Нии воцарилась тишина, и девушка тяжело дышала, глухая к реву гедонистического восторга, издаваемого собравшимися вокруг нее. Все, на что она была способна, – это молча смотреть на тело у своих ног.

Мертва.

Она убила кого-то.

Они убили кого-то.

Ния пребывала в ужасе.

А еще испытывала воодушевление.

Она была… была…

Покалывание вдоль шеи напомнило о его присутствии. Ния подняла голову, глядя на скрытый тенями балкон. Даже не видя его, она знала, что он наблюдал оттуда, сливаясь с зазубренными краями своего дворца.

Их король.

Владыка не произнес ни слова, но Ния почувствовала то, чего он не сказал, – гордость. В ту ночь родились его драгоценные Мусаи.