Текст книги "Ужин с вампиром"

Глава 12

Каспар

– Думаю, ты уже достаточно долго болтаешь, Ли? – грубо крикнул я, закрывая за собой дверь в гостиную и оставляя Виолетту в коридоре.

– Дай мне с ней поговорить, Варн.

Я усмехнулся, зная, что отец стоит позади и слушает наш разговор.

– Довольно. Нам нужно обсудить дела.

Судя по звукам, Майкл Ли убрал трубку ото рта. Скорее всего он обсуждает, что сказать, с одним из своих советников, которые были решительно настроены, чтобы усложнить нашу жизнь в рамках политики правительства.

– Я отказываюсь разговаривать с кем-либо, кроме короля или его советников, – наконец холодно сказал отец Виолетты.

– Значит, тебе не повезло, Ли. Я наследник, и любое дело моего отца – мое дело. Если у тебя с этим проблема, общайся и дальше с его советниками. А-а, погоди, это ведь я.

В его голове бешено закрутились винтики. Жена Ская, Арабелла, взяла обоих детей на руки и вышла из комнаты, бормоча что-то о нелюбви к политике. Она выразила свое отношение к Виолетте достаточно ясно – Арабелла была против; настолько против, что даже сначала отказывалась уезжать из Румынии.

– Тогда давай поговорим с тобой, – ухмыльнулся Ли. Он говорил, как девчонка. – Ты знаешь Джона Пьера, я полагаю?

Джона Пьера? Конечно, я знаю его очень хорошо.

– Да.

– И в курсе, что человек, которого ты убил на Трафальгарской площади, – его сын?

– Да.

– Тогда ты не удивишься, если услышишь, что он не очень доволен.

Не может быть, Шерлок!

– Ничего удивительного.

– Люди, одержимые чувством мести, – самые опасные. Берегись, Варн, – прорычал Ли.

Все в комнате смотрели на меня, отец наблюдал за моей реакцией.

– Невелика угроза, Ли. Ты прекрасно знаешь, что наше королевство может сократить вдвое население вашей страны за один день!

– Не думаю, Варн, что вы способны на геноцид.

– Может, и нет, но я с удовольствием начал бы с твоей дочери.

Слова не успели слететь с моих уст, как Скай потянулся за телефоном, очевидно решив, что я уже достаточно все испортил. Я с радостью отдал трубку, и он продолжил разговор. Отец переключил свое внимание на него. Джег подошел ко мне и ткнул под ребра.

– Посмотри на себя, братишка, как ты говоришь о политике. Если бы я не знал тебя, то подумал бы, что у тебя какие-то личные мотивы. – Затем он понизил голос и оглянулся, чтобы его не видела Мэри, его девушка. – Отличная добыча. – Джег подмигнул мне и пошел обсыпать Мэри комплиментами.

Он совсем не изменился за время своего отсутствия.

Я выскользнул из комнаты, устав от разговоров. Виолетта сидела на нижней ступеньке, обхватив голову руками. Она уже не рыдала, хотя, когда подняла голову, ее глаза были все еще красные и опухшие, и в них светилась надежда. Но как только она поняла, что у меня нет с собой телефона, ее взгляд стал обвиняющим. Она вжалась в перила, провожая меня взглядом, и мне даже показалось, что я услышал, как она пробормотала, что я придурок.

Глава 13

Виолетта

Часы превращались в дни, и каждый следующий день был таким же ничем не примечательным, как и предыдущий, время проходило как в тумане, без событий.

Почти все время я проводила взаперти в своей комнате, развлекая себя, как могла. Прошла ровно неделя после короткого звонка родителям, но я все еще не могла успокоиться. Я надеялась, что снова смогу позвонить, но со временем оставила эту мысль. Никто со мной не разговаривал, не считая случайных, коротких реплик.

Через тринадцать дней мой день рождения. Свое восемнадцатилетие я встречу в плену. Я сжала кулаки, и ком подступил к горлу.

Резкий стук в дверь прервал мои мысли, и я быстро вытерла глаза, на случай если они выглядели заплаканными, и начала подниматься. Не дожидаясь ответа, кто-то вошел в комнату. К моему удивлению, это был не Фабиан, единственный, кто, казалось, еще интересовался мной, а Скай.

Он прокашлялся, наполнив комнату ощущением неловкости. Я переступала с одной ноги на другую.

– Тебя приглашают вниз. Прямо сейчас.

– Зачем?

Скользнув взглядом по мне сверху вниз, осматривая мою одежду, старую и потрепанную пижаму Лилы, он добавил на выходе:

– У тебя две минуты.

Меня расстроило, что он не захотел ответить на мой вопрос, но я была уже в гардеробной, когда услышала, как закрылась дверь. Выбрав более подходящий наряд, я переоделась, недоумевая, что за срочность.

За все пятнадцать дней здесь меня ни разу не приглашали «вниз» и Скай никогда не разговаривал со мной.

Первый ребенок Варнов был значительно старше остальных: тысяча лет, по словам Фабиана, но не являлся наследником трона. Нет, наследник Каспар. Жена Ская, Арабелла, была на несколько лет моложе его, и у них было две дочери. Большую часть времени они жили в Румынии, как Джег и Мэри; и я подозреваю, что именно мое появление здесь стало причиной их приезда.

Еще с лестницы я увидела, что в холле что-то происходит. Казалось, там собрались все домочадцы, одетые в длинные черные плащи, даже малышка Тимьян. Повсюду бегали слуги, разнося различные предметы, а потом, поспешно кланяясь, отправлялись выполнять другое поручение. Энни незаметно мне улыбнулась.

– Словно целая армия отправляется в поход, – сказал Фабиан, поднимаясь, чтобы поздороваться со мной, и морщась при виде спорящих братьев Варнов. В отличие от остальных на нем была нормальная одежда.

– Что происходит? – спросила я, выглядывая через перила.

Он снова поморщился.

– Охота.

Мои губы скривились, и я с трудом сглотнула, понимая теперь, почему Скай не ответил на мой вопрос.

– Охота на кого? – Он бросил на меня взгляд, говорящий «как будто ты не знаешь». Я закрыла глаза. – А я тут при чем?

– Они уезжают на выходные, а я остаюсь присматривать за тобой.

Внизу ссорились Каспар и Каин, нисколько не переживая по поводу того, что собираются делать.

– Мне не нужна нянька. Что, черт возьми, я могу сделать? Я все время провожу в своей комнате.

Он пожал плечами, спускаясь вниз по лестнице.

– Могло быть и хуже… С тобой мог остаться Каспар. – Он многозначительно на меня посмотрел.

Это правда. Я была бы идиоткой, если бы верила Фабиану, но он был меньшим из двух зол, по сравнению с Каспаром.

Король шагнул вперед, и как только он это сделал, дворецкие ринулись вперед распахнуть перед ним огромные входные двери. Он вышел, и остальные, один за другим, последовали за ним. Каспар, однако, задержался, ожидая Фабиана у лестницы. Мы шли вместе.

– Не выпускай ее из виду. – Он ткнул пальцем в мою сторону, и я опустила глаза.

– Я в состоянии присмотреть за человеком, Каспар, – раздраженно ответил Фабиан.

– Возможно.

Принц собрался уходить, но я бросилась вперед и схватила его за руку, вцепившись в нее изо всех сил. Пол заскрипел под его сапогами, когда он качнулся назад, его плащ сполз со свободной льняной рубашки, обнажив красующийся на груди герб – черная роза, из которой капает капля крови в V-образный вырез ниже.

– Пожалуйста, не убивай никого, – прошептала я.

Мне показалось, что его взгляд на какое-то мгновение смягчился. Но он вырвал свою руку, словно я ребенок. Для него, наверное, так и было. Ребенок. Он спустился по ступеням за вампирами, которые уже шагали через парк, и, остановившись на лужайке, посмотрел на меня. Я стояла в дверях и провожала его взглядом, впервые за это время вдыхая свежий воздух.

Наши глаза встретились. Он задержал свой взгляд на мгновение, прежде чем натянуть капюшон, скрыв все лицо, за исключением блестящих изумрудных глаз. Его темная фигура исчезла на закате, бросавшем на землю бледно-золотые блики. Остальные фигуры в плащах уже были далеко, превратившись в темное пятно на горизонте, мчащееся навстречу солнцу на охоту, на которую они отправились впервые с тех пор, как я узнала об их существовании.

Вскоре луна сменила солнце, и звезды рассыпались по ясному ночному небу, не подсвеченному огоньками населенных пунктов. Где-то пробили часы, говоря мне, что уже около полуночи.

– В этом мире существует очень много того, о чем люди даже не подозревают, правда? – спросила я, сидя на подоконнике и поворачиваясь к Фабиану.

Огонь в камине отбрасывал блики на его лицо. Это было жуткое зрелище, оранжевые языки пламени освещали его бледную кожу, лизали ее, как будто хотели испепелить это неправдоподобное существо.

– И даже больше. Эта королевская семья лишь одна из многих. Но ты не захочешь знать больше. Неведение – это благо. Береги его как зеницу ока.

Он прав.

Я слезла с подоконника и подошла к одному из кресел. Он смотрел на меня и ждал, уже привыкший к моим выходкам.

– А что случилось с королевой?

Я тут же пожалела, что спросила, потому что мои слова всколыхнули в нем давно забытые чувства. Он откинулся на спинку кресла, и его голубые глаза приобрели черный, а затем серый цвет. Они были безжалостными, без признаков обычной жизнерадостности. Если бы с его лица могла сойти краска, то она бы сошла.

– П-прости, я не должна была спрашивать, – запнулась я. Его глаза потускнели, он сидел неподвижно. – Фабиан?

Он вскинул голову, его глаза снова постепенно стали небесно-голубого цвета. Его тело расслабилось, и он провел рукой по волосам.

– Прости, но когда ты знаешь кого-то так долго… ты… – Он замолчал. – Я расскажу тебе при условии, что ты никому и никогда об этом не расскажешь.

Я даже не колебалась.

– Обещаю.

– Начну с самого начала, это длинная история.

Я устроилась удобнее в кресле, не сводя глаз с его опечаленного лица.

– Вампиры существуют уже миллионы лет. Мы живем в согласии с природой и пьем кровь любых животных, которые попадаются нам в руки. Если теория эволюции действительно верна, то вампиры впервые нашли себе подобных, когда появились люди. Но мы относились к ним как и к остальным животным, мы охотились на них и быстро привыкли к вкусу их крови.

– Откуда ты можешь знать это, если это было так давно?

– Я уже сказал тебе, что самому старому вампиру… ну ладно, очень много лет, – ответил он. – Первые люди в конце концов научились сопротивляться, и вампиры поняли свою ошибку. Самая могущественная семья вампиров, Варны, приказала всем вампирам уйти в подполье. Они должны были не убивать людей без особой нужды и охотиться ночью там, где возможно. Это была отчаянная попытка предотвратить вымирание обоих видов.

Я кивнула.

– Но какое отношение это имеет к королеве?

– Сейчас поймешь. Человечество росло, и росло очень быстро. Из-за бесконечных атак людей Варны и некоторые другие вампиры были вынуждены бежать в Румынию. Они воспользовались тем, что в Восточной Европе люди даже не подозревали об угрозе, которая поселилась на их землях. Примерно в то же время выяснилось, что людей можно превращать в вампиров, и предки Каспара объявили массовое превращение. Тысячи людей стали вампирами за одну ночь. Более сильные, более уверенные, они начали размножаться.

Он остановился, чтобы перевести дух.

– Невидимые вампиры были постепенно забыты, а истории, которые отцы рассказывали своим сыновьям, со временем превратились в мифы и легенды. Но всегда находились те, кто ничего не забыл. Это люди, ставшие истребителями и поклявшиеся защищать человечество. Им даже удалось изгнать семью Варнов из Трансильвании около трехсот лет назад.

Король Владимир, нынешний король, правит уже несколько тысячелетий. Но когда он еще был принцем, то встретил вампиршу, жившую на территории сегодняшней Испании. Ее звали Кармен Эцтли. Вскоре они полюбили друг друга и спустя столетие поженились. Они были прекрасной парой и вместе управляли почти десять тысяч лет, и у них родилось шестеро детей.

Фабиан оперся подбородком на руки.

– Кармен была прекрасным противоядием пессимизму и плохому характеру короля, а он, в свою очередь, приручил ее острый язычок. Такую любовь встретишь не каждый день.

Я не могла не заметить, что он говорит о королеве в прошедшем времени, но казалось, что он собирается объяснить почему.

– Немногим более трех лет назад к власти пришло новое человеческое правительство. Внешне они казались более благосклонными к нашему роду, поэтому королева решила обновить прежние договоренности. Правительство согласилось при условии, что его союзники-истребители, клан Пьера, тоже подпишут договор.

Фабиан не заметил, что я облокотилась на журнальный столик, пытаясь услышать его приглушенный голос, который становился все тише и тише.

– Королева отправилась с визитом в Румынию, чтобы начать переговоры. Она приехала в родовой замок семьи Пьера, однако они набросились на нее… – Юноша начал задыхаться, губы скривились от рыданий, но он не проронил ни одной слезинки. – Они набросились на Кармен и воткнули кол в ее сердце!

Я закрыла рот руками, у меня перехватило дыхание.

– Она была убита? – Не знаю, что я ожидала услышать, но точно не это. Что-то капнуло мне на колени, и я удивилась, когда поняла, что плачу. Я пересела поближе к Фабиану и положила руку на подлокотник кресла, не отдавая себе отчета в том, что делаю.

– Мне так жаль, – прошептала я. – Не нужно было расспрашивать тебя.

Он обнял меня за талию и опустил голову мне на живот. Я напряглась при его прикосновении, но он, казалось, не замечал возникшей неловкости.

– Все в порядке, – пробормотал он. – Ты ведь не знала. Прошло два с половиной года, но для нас все это было словно вчера. Смерть королевы уничтожила нас. Мы ее так любили. Тысячи пришли на ее похороны. – Предложения Фабиана были бессвязны и обрывались; воспоминания до сих пор причиняли ему боль. – Это был самый ужасный день в моей жизни. Очень многие плакали, а ты знаешь, Виолетта, вампиры просто так не проливают слез. Но они все рыдали. Это было ужасно. Я привык к тому, что люди умирают, но здесь… было по-другому. Я как будто потерял часть себя, как будто умерла частичка моего сердца.

Я кивнула, прекрасно понимая, о чем он говорит.

– А потом все изменилось. Никто уже не был таким, как прежде. Король переехал из главной спальни, и ее занял Каспар. Король Владимир умер вместе со своей женой.

Глаза Фабиана наполнились раскаянием, болью и сожалением.

– В то время произошло много массовых убийств. Ты замечала?

Мои глаза расширились. В газетной статье убийство на Трафальгарской площади сравнивали с преступлением «Кровопийцы из Кента», совершенным приблизительно тогда.

– А Каспар? – спросила я.

– Он тяжело перенес смерть матери. Тяжелее, чем все мы. Они были очень близки. Но это не единственная причина. Только четвертый и седьмой ребенок в семье могут наследовать трон, и ее смерть означала, что седьмого ребенка никогда не будет и он единственный наследник.

Его глаза опять почернели, и он крепко прижал меня к себе. Я негромко заскулила, когда он чуть не раздавил мою грудную клетку. Фабиан ослабил хватку, но его кулаки остались крепко сжатыми.

– Горе изменило его. Он больше не тот Каспар, который был мне хорошим другом. – Юноша глухо засмеялся. – Конечно, он и тогда был бабником, но это ничто по сравнению с тем, каким он стал сейчас. Сейчас он злоупотребляет своей властью, укладывая в постель все, что движется, и убивает не задумываясь… – Он замолчал, слишком расстроенный, чтобы продолжать.

Да, я знала этого Каспара. Но несмотря на отвращение к нему за все, что он сделал со мной, меня наполнила жалость. Я знала, что он чувствовал. Знала, как горе входит и полностью изменяет твою жизнь. Знала, как оно может заставить ненавидеть всех тех, кого ты так страстно любишь. Знала, как ты готов на все, чтобы приглушить эту боль хоть на мгновение.

– Мне бы очень хотелось, Виолетта, чтобы ты познакомилась с нами до этого ужасного события. Ты была бы другого мнения о нас.

Я ничего не сказала, потому что была не согласна. Ненависть к вампирам таилась глубоко внутри меня, она передавалась из поколения в поколение, начиная с первых людей, которые первыми научились бояться этих могущественных существ.

– С королевой умерла надежда на мир с истребителями и людьми. Война становится все более реальной. – Фабиан прижал меня крепче, словно я не была на противоположной стороне конфликта. – Она разрушит нас, если ты не одна из тех, о ком говорится в Пророчестве.

Я отодвинулась и опустилась на подлокотник кресла.

– Пророчестве?

– В Пророчество о Героинях. Еще в восьмом веке какой-то ненормальный старик предсказал, что однажды девять «избранных героинь» найдут друг друга и выстроят прочный мир между нами и человечеством. Но зачем в таком важном вопросе полагаться на судьбу? Все были уверены, что королева сможет это сделать… а теперь нам остается только верить в невозможное, – закончил он с горечью в голосе.

– Но знаешь, что самое ужасное, Виолетта? – спросил он после долгой паузы, сжимая руки в кулаки. – Это было спланировано. У нас есть информация, что кто-то в твоем правительстве заказал убийство королевы. Кто именно, неизвестно. Но клянусь, если я когда-нибудь узнаю, то выпью кровь всех, кого он любит, чтобы они знали, каково это терять близких. Чтобы тоже почувствовали эту боль… – Он закончил, рыча и сжав губы. Его глаза попеременно то наливались кровью, то чернели.

Я отскочила, испугавшись такого Фабиана, о существовании которого подозревала, но никогда не видела. Его светлые волосы упали на полные ярости глаза. Внезапно выражение лица смягчилось и глаза снова стали небесно-голубыми.

– Прости меня, Виолетта. Тебе не нужно было это знать, – пробормотал он тихо и снова прижал меня к себе. Я опустилась на подлокотник кресла, позволяя потоку информации проникнуть в мое сознание и пытаясь разобраться в том, что я и так уже знала. Теперь все было ясно.

– Тебе пора спать, – пропел мне на ухо музыкальный голос Фабиана.

Я кивнула, опустив глаза, и почувствовала, как он поднял меня и уложил на постель. Фабиан лег рядом. На какой-то момент меня охватила паника, но она исчезла, когда его губы, холодные, как в морозный зимний день, коснулись моей щеки.

– Сладких снов, Виолетта.

Выключатель щелкнул, и свет погас. Мысли лениво бродили в моей голове, постепенно превращаясь в сон.

Мой отец начал работать в правительстве три года назад. Он не любит вампиров. Я открыла глаза и села прямо на кровати.

Он не мог, правда ведь?

Это совпадение, – твердо сказала я себе. – Совпадение. Любой мог заказать ее убийство. В отчаянии я поместила эту мысль в коробочку в моей голове, закрыла ее, а ключ выбросила. Я никогда больше не подумаю об этом.

Глава 14

Виолетта

Время, проведенное здесь, пролетало незаметно, будто кто-то специально вращал быстрее стрелки часов каждый раз, когда я отворачивалась. Я едва успевала замечать, как наступал вечер и солнце уже садилось за поместьем Варнов, а на небосвод выходила луна, если только небо не было затянуто огромными зловещими тучами, которые угрожающе нависали над покрытыми лесом холмами. В этот раз дождь пошел раньше, как в первую ночь, проведенную здесь. Я отдала погоде должное – дождь настойчиво лил весь день, весь вечер и с наступлением ночи только усилился.

Когда я переоделась ко сну, первые вспышки молнии осветили мою темную комнату. Огромные тени падали на стены, и я наблюдала, почти с благоговением, как молнии врезались в землю. Через несколько секунд раскаты грома разнеслись над долиной. Занавеска, прикрывающая французские двери, немного качалась, когда сильный ветер пробирался через маленькие трещинки в оконной раме. Я забралась в постель, пытаясь прогнать детские страхи, и закуталась плотно в одеяло, чтобы согреться. Затем закрыла глаза и ждала, пока не пришел беспокойный сон.

Незнакомец в плаще пронесся через лес, глубоко в чащу, где правили бродяги. Такие же бродяги, как и он сам.

Он шел очень тихо, его движения были плавными и изящными, как у жаворонка, но по-орлиному бесшумные и быстрые, как у сокола. Он одновременно был похож на них всех и наслаждался этим.

Мужчина очень хорошо знал дорогу, поэтому не смотрел под ноги. Вместо этого сосредоточил все свое внимание на здании, куда он направлялся. Это было изящное здание, но довольно неприметное, учитывая, что там находилось, – невысокое, полностью построенное из серого камня, возможно гранита. Мужчина не знал наверняка, и ему было все равно.

Из открытой двери подул ветер, и незнакомец в плаще, страстно желающий покончить со своим делом, нетерпеливо спускался по ступенькам, перепрыгивая сразу через три. Если бы он был человеком, то, оказавшись внизу, сразу почувствовал бы значительное понижение температуры.

Он наклонил голову, но не из уважения, а чтобы не удариться головой о низкий потолок, и быстро пошел по длинному коридору, минуя место, где лежали обугленные трупы давно умерших вампиров. Его шаги были единственным звуком в темноте, и даже ему нужно было напрячься, чтобы услышать их. Мужчина улыбнулся сам себе. Даже крысы не осмеливались спускаться сюда. Его эго распухло при мысли, что только ему хватило мужества исследовать темные глубины этого подземелья.

Незнакомец вошел в комнату и осмотрелся, пока его глаза не остановились на молодой девушке, ноги которой были привязаны к каменному трону, охранявшему гробницы. Ее голова поникла, щеки были безжизненно бледными, а из огромных ран на шее сочилась кровь. Ее одежда была разорвана и почти не прикрывала обнаженное тело – он видел, что ее молодая и когда-то гладкая грудь покрыта маленькими царапинами, живот красный и опухший, как будто ее несколько раз сильно ударили. Кожа на связанных веревкой руках была содрана до крови, а из сломанной ноги торчала кость.

Мужчина посмотрел на девушку с отвращением. Бродяги могли бы принести что-нибудь более аппетитное. Если бы ее грудь не поднималась и не опускалась, можно было бы подумать, что она мертва.

Он шагнул вперед. Его шаги эхом отдавались в тишине, и, вздрогнув, девушка подняла голову, вглядываясь в темноту и пытаясь сосредоточиться.

– В-вы кто? – прохрипела она.

– Кто я, тебя не касается, а вот что я… – поддразнил он ее, открывая рот и демонстрируя два заостренных клыка.

Глаза девушки расширились от страха, и она попыталась отползти назад, но веревки мешали ей.

– Пожалуйста…

– Как тебя зовут? – перебил ее незнакомец.

– С-сара.

Он снова улыбнулся, обнажая блестящие клыки.

– Ну что ж, Сара, у меня есть для тебя предложение. – Он наклонился к ней. – Мы с тобой можем повеселиться немного, и ты станешь такой же, как я, когда я с тобой закончу. Или ты можешь стать моим ужином, и тогда ты умрешь. Выбор за тобой.

По щекам девушки потекли слезы.

– Просто убейте меня. Пожалуйста, – зарыдала она, по крайней мере он решил, что это рыдания. Хотя было больше похоже на вой собаки.

Улыбка сползла с лица незнакомца. У него были другие намерения. Похоть и жажда пульсировали в нем, управляемые мертвым сердцем, и он хотел, чтобы все было так, как хочет он. Мужчина вытер слезы девушки своим большим пальцем, поморщившись, когда заметил на нем грязь. Он погладил ее по щеке, нежно проводя большим пальцем по коже, стараясь сохранять спокойствие.

– Ты уверена, Сара? Мы могли бы очень весело провести время, – напомнил он, тяжело вздыхая.

– Мне очень больно! Просто убейте меня, – всхлипнула она, снова опуская голову.

Мужчина знал, что ее сознание скоро отключится и она уже не почувствует боли. Он не позволит Саре отделаться так просто. Незнакомец взял ее за шею двумя руками и снял с нее веревки.

– Тебе повезло, что я очень милосердный вампир.

Сказав это, он сломал ее хрупкую шею, почти разорвав на две части. Треск эхом отозвался в тишине, и он почувствовал, как она обмякла. Мучимый жаждой, он вцепился в ее шею своими клыками и начал пить.

Кровь Сары была горькой, и он не мог напиться, но на какое-то время ему хватит. Подняв ее истерзанное тело на руки, мужчина вышел на улицу и бросил труп в темном лесу.

Маленькая струйка крови потекла по его подбородку. Он вытер ее, улыбаясь сам себе и уже желая еще.

Я сидела на кровати и вопила, крик эхом отражался от стен. Холодные капли пота текли по моему лбу, и я дрожала, задыхаясь между криками.

– Виолетта! – Дверь распахнулась, и в комнату влетел испуганный Фабиан. – Виолетта, что с тобой?

Он бросился ко мне, вытаскивая меня из-под одеяла, в которое я завернулась, пока спала. Рыдания душили меня, и мне пришлось сделать несколько коротких и неглубоких вдохов, чтобы кивнуть, но у меня не получилось.

– Что не так? Что случилось? – пытался выяснить он, обнимая меня за плечи.

– Я спала… – начала я смущенно, блуждая глазами по комнате в поисках несуществующих ответов.

– Тебе приснился плохой сон, Виолетта? – спросил Фабиан, глядя на меня своими успокаивающими голубыми глазами.

Я кивнула.

– Что тебе приснилось? Это был кошмар? – спросил он, пока я продолжала судорожно дышать в неуверенности, рассказывать ему или нет. Он не поймет. Как он сможет понять? Он никогда не спит, ему никогда не снятся сны, тем более кошмары.

– Там был мужчина. И девушка. О-он убил ее, – снова зарыдала я. Комок подкатил к горлу, когда я вспомнила, как она умоляла о смерти, и меня чуть не стошнило. – Все казалось таким реальным.

– Это был просто кошмар, Виолетта, – твердо сказал Фабиан, но неубедительно. – Обязательно скажи мне, если будут еще, хорошо?

– Только если ты пообещаешь никому не говорить, что мне снятся кошмары. – Это была странная просьба, но я не хотела, чтобы кто-нибудь знал об этом, особенно Каспар.

– Даю слово, – сказал Фабиан, вставая с моей кровати и собираясь уходить. – Теперь ты в порядке?

Я улыбнулась и кивнула, и он неохотно ушел.

Но я не была в порядке. Когда я закрыла глаза и начала погружаться в сон, страшная мысль промелькнула у меня в голове. Если сон был настоящий, тогда эта невинная девушка умерла на самом деле и теперь в близлежащем лесу в ночной мгле бродит настоящий монстр.