Текст книги "Остров. Дорога за смертью"

III глава

Он быстро вскочил с места и бросился к стене, у которой только что стояла Кхана, но уперся лишь в твердую землю, не давшую погрузить в себя руки, как бы сильно он не давил. Побродив вокруг своего лежака и осматривая каждый сантиметр комнаты он в который раз убедился, что вокруг, кроме крошечных окон у самого верха, нет больше ни одного входа или выхода, как бы сильно и умело они не были запрятаны. Попытки подпрыгнуть и ухватиться за край окна, чтобы посмотреть, что находится снаружи, так же не увенчались успехом. Оно словно бы смеясь, поднималось еще выше, как раз в тот момент, когда его пальцы уже были готовы за него ухватиться.

Стены вокруг странным образом принимали в себя все, что бы он в них не бросил. Непонятно почему, но в них утопали и комья земли из-под ног и чаша с водой, которая стояла у изголовья, и ворох высохших листьев исчезал так же без остатка. Но стоило ему приблизится к ним и попытаться протиснуться самому, как на его пути вставал, как ему казалось, настоящий камень. Такой же твердый и неприступный.

Спустя какое-то время он обессиленно уселся на землю и опустил руки. Причин тому было много, но главная из них была той, что в комнате не осталось ничего, что он мог еще бросить в ненавистную стену остававшеюся все такой же непреодолимой, поэтому он закрыл глаза и попытался весь обратиться в слух.

Снаружи, как и раньше не доносилось ничего особенного. Все так же где-то совсем близко шумел маленький ручеек, вода которого ударяясь о мелкие камушки играла свою причудливую мелодию, так не похожую на все остальные. Горел огонь. Он не слышал его, но чувствовал, что от него идет незримое тепло, которое словно, сладким нектаром вливается в него, согревая и придавая сил. Были слышны чьи-то голоса, но о чем они говорили, он разобрать так и не мог, этому постоянно мешало пение птиц, которое единственное, не прекращалось даже на мгновение. Они верещали постоянно. Каждый день и тем более ночь он слышал их верещание, поначалу даже нравившееся ему, но теперь мешавшее сосредоточиться на чем-то одном.

– Долго еще будешь сидеть? – раздался над его ухом знакомый голос, от чего он непроизвольно отскочил вперед, а руки сами по себе сделали необычное движение, которое так и застыло незакончено перед удовлетворенным лицом Кханы.

Она быстро подошла к нему и внимательно его осмотрела.

– Тело готово вспомнить, – проговорила она уверенно – но вот душа, спотыкается и не хочет идти ему на помощь.

– Что готово вспомнить тело? – непонимающе спросил он, так же, как и Кхана глядя на свои руки, которые, как ему показалось, еще минуту назад жили своей собственной жизнью.

– Все, что ты когда-то знал и умел, – ответила Кхана обходя и осматривая его со всех сторон – твое тело помнит. И помнит, я хочу тебе сказать, оно не мало.

Она взяла его руку в свои и слегка изменила наклон кисти, отчего, ладонь превратилась в маленькую преграду, отгородившую его от того места, на котором он только что сидел.

– Вот видишь, – она посмотрела ему в глаза – если бы сила все еще была в тебе, то сейчас там бы образовалась стена огня, не позволившая никому причинить тебе вред. Но сейчас – она вздохнула и убрала свои руки – сейчас все твои попытки тщетны.

– Кто я? – спросил он, вслед за Кханой убирая за спину свои руки, чтобы та ненароком не увидела в них легкую дрожь.

– Ты сам должен найти ответ на свой вопрос. – улыбнулась она, после чего протянула ему маленькую бутылочку из зеленой глины, горлышко которой было закупорено свернутым пучком трав – Это сок дерева Текама, мы даем его нашим детям, чтобы они увидели свою сильную сторону. Он покажет тебе твою душу, ты только сумей ее увидеть.

После этих слов она покинула комнату так же, как и в прошлый раз. Просто просочившись сквозь стену, но уже в другом месте. Земля, из которой она состояла просто беззвучно сомкнулась за ее спиной, оставив на себе сеточку мелких морщинок, истончающихся прямо на глазах.

Он еще какое-то время смотрел на маленькую бутылочку в своих руках, после чего решительно ее откупорил и выпил все ее содержимое залпом.

Некоторое время не происходило ничего необычного. Все оставалось таким же естественным, как и до этого момента, за одним, но. Он стоял и смотрел на свое тело, которое в нерешительности оглядывалось вокруг, со стороны.

Комната наполнилась ревущим ветром, трепавшим его волосы и поднимающем с земли завесы пыли, закручивая их в воронку, уносящуюся высоко вверх, где начинало разгораться пламя. Стены исчезли, как и все вокруг. Он превратился в этот ветер. Он стал им и чувствовал его силу, его мощь, его власть. Воронка становилась все больше, вбирая в себя без остатка, все, что попадалось у нее на пути. Земля вырывалась огромными комьями и разбивалась в мелкую крошку, придавая стенам вихря необычный окрас. Откуда-то в него попала и вода, которая аккуратно вплеталась в ветер, образуя с ним единый, причудливый узор. С верха, по всему этому великолепию, которое кружилось в диком танце, стал медленно стекать огонь, превратившись, в сжигающую все на своем пути змею, которая шипя и высовывая длинный язык, прокладывала себе путь, не заботясь о том, что появившееся на нем препятствие станет непреодолимым.

Совершенно неожиданно, он стал различать слои в этой стене. Вот перед ним, текла вода, следуя по своему руслу. Сжатая с одной стороны землей, а с другой воздухом, за которым виднелась полоска пламени. Стоило ему только захотеть и любой слой наполнялся силой, впитывая в себя все остальные или наоборот исчезал, отдавая себя без остатка.

Он потерял счет времени и поэтому, когда следующий раз его глаза раскрылись, вокруг было совершенно темно, а снаружи не доносилось не единого шороха. Умолкли даже, успевшие надоесть птицы.

Крошечный огонек висевший у самых корней дерева, образующего крышу, услужливо стал ярче и в круг света вошла Кхана, чье лицо изменилось с последней встречи. Она немного постарела, а глаза утратили былой блеск и стали выражать усталость, которой до этого там не было.

– Не обращай на меня внимания, – тихо произнесла она и уселась с ним рядом – Мать Земля вернет мне силы, просто сейчас она слишком занята, чтобы обращать внимание на своих детей. – впервые ее улыбка не показалась ему настоящей, а была больше наигранной – Тяжкая участь легла на ее плечи.

– Кхана, – проговорил он и сам испугался своего голоса, ставшего резким и громким – что со мной произошло?

– Ты вернул свою душу, – ответила она. – И смог укротить ее. Смог подчинить себе. Как было раньше и будет впредь.

– Но я не понимаю, что мне теперь с этим делать. У меня нет ответов на вопросы, которые меня терзают.

– Они будут, – поднялась Кхана и коснувшись его волос, погладила их – Сейчас тебе необходимо поспать, а завтра, ты сможешь выйти отсюда, если захочешь.

– Конечно, захочу. – проговорил он, опускаясь на пахнущую свежестью подстилку из сухих листьев и проваливаясь в глубокий сон.

– Отдыхай, – гладила его волосы Кхана. – После того, что случилось, нам всем сейчас необходим отдых. – она перевела взгляд на темное пятно, стоявшее у стены без движения и тихо произнесла – Отправляйся за Отцом. Только он в силах успокоить племена и дать ответ на наши вопросы.

– Но сестра, – раздалось из темноты – если он проснется, ты не справишься с ним в одиночку!

– Если мы не поможем ему – ответила Кхана – с ним не справиться никто из нас. Он смог подчинить себе саму мать, а это было невозможным, до сегодняшнего дня.

– Ты думаешь, пророчество начинает сбываться? – из темноты вышла младшая сестра Кханы, та что все эти дни кормила незнакомца и заглянула ей в глаза – Скажи мне, что я ошибаюсь?

– Скоро небо явит нам свою третью дочь, а это не несет ничего хорошего! – Кхана убрала свои руки от волос спящего и тихо прикрикнула на сестру – Беги! Ты должна привести Отца как можно скорее.

– Но Кхана! – начала возражать та.

– Мать поможет тебе. Иди.

Она чуть ли не силой вытолкала свою сестру наружу и вышла следом, где в свете горящих факелов на нее уставились сотни настороженных глаз.

– Что там? – спросил один из старейшин, стоявший в первых рядах.

– Он спит, – ответила та. – Расходитесь по домам. Ваша помощь на сегодня окончена.

Над толпой, стоявшей вдоль всего холма и огибающей его со всех сторон, раздался вздох облегчения. Впервые, за несколько дней, пока бушевал ураган, центром которого был спящий, племя Земли смогло расслабиться и отправиться по своим домам, дабы выспаться и отдохнуть как следует.

Кхана еще раз, оглянулась назад, после чего, слегка улыбнулась, гоня прочь усталость и медленно пошла в темноту, ведущую прямиком к ее землянке.

– Самое трудное позади, – шептала она – Теперь дело за малым. Решить на Совете его судьбу.

С этими словами, она подошла к неприметному холмику, покрытому толстым ковром мха и медленно стала спускаться под землю, через небольшой проход, который увеличивался на глазах, а после сомкнулся за ее спиной, не оставив после себя и следа.

IV глава

Его разбудило теплое прикосновение к лицу, которое то трепало волосы, а то и вовсе норовило забраться в нос и устроиться там на долгую спячку. Он открыл глаза и оглушительно чихнул, отчего огненный шар отлетел далеко к стене, но после нерешительно опять приблизился к самому лицу игнорируя то, что он всячески отмахивался от него руками.

В конечном итоге ему удалось сомкнуть на нем ладони, прихлопнув как надоедливую мошку, после чего он увидел лишь легкий налет сажи, который сразу же вытер о лежавшие на земле листья.

Комната, к которой он начал привыкать немного посвежела, как будто совсем недавно по ней прошелся легкий летний дождик. То тут, то там под ногами пробивались ростки травы, а на стенах виднелся налет мха, трепетавшийся от легчайшего дуновения ветра.

Он одним рывком поднялся на ноги и подошел к ведру, наполненному водой. Немного попив, зачерпывая ее руками, сложенными наподобие ковшика, он плеснул пару горстей себе в лицо, от чего сразу же почувствовал прилив сил.

Неожиданно позади него, что-то изменилось. Он не услышал ни шороха, никакого-то другого шума. Он просто понял, что теперь там небольшой проем, через который к нему входит человек. И он абсолютно был уверен, что знает вошедшего.

– Доброе утро Кхана, – проговорил он, поворачиваясь к ней на встречу и улыбаясь.

– Как ты понял, что это я? – она посмотрела на него слегка подозрительно.

– Ветер нашептал мне о твоем появлении, – улыбнулся он еще шире, видя недоумение на ее лице.

– Ветер? – она вопросительно уставилась на него.

– Конечно ветер, – подмигнул он, не понимая почему Кхана так серьезно относится к его невинной шутке – Разве ты его не слышишь?

– Это очень интересно, – в задумчивости произнесла женщина и подошла вплотную к нему. – Что еще ты слышишь помимо ветра?

– Я не могу передать словами, всего, что меня окружает, – ответил он. – Этого не объяснить так сразу. Да я и сомневаюсь, есть ли у меня подходящие слова для этого.

– Это очень интересно и даже неожиданно, – Кхана взяла его под локоть и повела к выходу из комнаты, за которым виднелась обширная поляна, покрытая толстым слоем густой травы – Познакомься. – произнесла она – Это наша деревня, а все, кого ты здесь видишь – это племя Земли, ее дочери и сыновья. Там, дальше, за холмом, – она указала себе за спину – есть деревушка, в которой живут все остальные.

– Все остальные? – спросил он озадаченно, глядя перед собой.

– Не думал ли ты, что все мы, должны жить под землей? – она улыбнулась, видя его недоумение – Это наши поля и те из нас, кто занят работай на них, проживают рядом. Остальные жители предпочитают обычные дома из дерева и камня.

Он осмотрелся вокруг, пытаясь охватить взором сразу все, что у него так и не вышло. Поляна, на которой он оказался, была просто невероятных размеров. Она убегала в даль, насколько хватало глаз и терялась где-то там, где вверх устремлялись высокие деревья, пытающиеся заслонить собой небо. Все вокруг было усыпано небольшими холмиками, которые отличались друг от друга, как по форме, так и по тому, что на них росло. Некоторые были покрыты необычными, яркими цветами, которые распустились так, что ему не хватило бы рук, что бы их обхватить и впитывали в себя солнце. Другие наоборот, были заставлены тонкими тростинками, которые устремились настолько высоко, что вовсе пропадали в необычного, зеленого цвета облаках. Вокруг то и дело сновали люди. В набедренных повязках, они все выглядели немного одинаково, казалось, что их тела щедро вылепили из мягкой, темной глины и оставили без обжига, для того, чтобы окружающий мир, внес в них, свои изменения, а после всего этого, жаркое солнце сохранило их форму.

Кто-то нес воду в огромных ведрах, кажущихся неподъемными, но глядя на их счастливые лица, у него появлялось чувство, что эта ноша не составляет для них особого труда, другие, копались в земле, формируя необычные по своему виду грядки, которые тут же засаживали пестрыми семенами.

Множество детей, бегающих вокруг, первое время бросали на него косые взгляды, но после видимо убедившись, что незнакомец не причинит им никакого вреда, оставили его в покое.

– Это замечательное место, – произнес он.

– Это наш дом – улыбнулась Кхана. – Те небольшие холмы, что ты видишь – наши жилища, они скрыты от лучей солнца, потому что оно высушивает из них влагу и делает сухими и ломкими, но трава, которой покрыто все вокруг, не позволяет ему этого сделать, а мы всячески ей помогаем. – она указала на некоторых жителей, которые немного отличались от всех остальных, как фигурами, так и цветом кожи.

Они стоя в разных местах, недалеко друг от друга, делали на первый взгляд непонятные движения руками, но он видел, как после этих действий, вода из пересекающего всю поляну ручья, мелкими брызгами поднимается вверх и падает в разных местах, увлажняя и без того изумрудную, наполненную соком траву.

– А вот это, – проговорила Кхана и обернулась к холму, из которого они только что вышли – наша крыша.

Он посмотрел туда, куда она указывала и непроизвольно ахнув, отошел на несколько шагов назад. Хотя и сделав это, после, как бы сильно он не старался задрать голову, ему не удавалось рассмотреть, где заканчивается ствол дерева, растущего прямиком из холма. Как оказалось, что все, что он сразу принял за необычные облака, было лишь переплетением листвы и игрой солнца, которое утопало в кроне.

А сам холм, ставший ему на это время домом, оказался огромных размеров, под стать и стволу дерева, которое он на себе держал.

– Это просто невероятно! – произнес он, все еще с впечатлением глядя на верх.

– Это пустяки, – улыбнулась Кхана. – У других племен, есть места, гораздо интереснее и внушительнее, чем наше Древо, но для нас это защита, а для них лишь бахвальство и выставление на показ своей силы.

– Другие племена? – спросил он.

– Нас четверо, – ответила Кхана и повела его за собой по плотному ковру, усыпанному местами узором из цветов – Наше племя Земли, делит остров еще с тремя племенами, каждое из которых отвечает за свою стихию. Это племя Воды, Воздуха и Огня. Тех, кто поклоняется воде, ты уже видел, они помогают нам увлажнять землю, остальные тоже есть у нас в племени, как и наши люди присутствуют в чужих племенах, но в меньшей мере и сейчас каждый занят своим делом.

– И каждый из вас… – начал было он, но осекся, не зная, как спросить.

– Нам подвластны эти стихии, – разъяснила Кхана его замешательство. – Правда не всем. Некоторые не способны на это и трудятся в помощниках, а другие и вовсе, настолько стары, что земля просачивается сквозь пальцы, но в таком случае они становятся старейшинами своего племени.

– И каждое племя, – уточнил он – владеет лишь той стихией, под названием которой оно проживает?

– По-другому и быть не может – слегка неуверенно проговорила она. – Точнее, не могло быть до этого момента.

– А что изменилось сейчас?

– Появился ты! – Кхана указала пухлым пальцем ему в грудь – И все, знания, которыми мы владеем не способны нам разъяснить, как такое возможно.

Пустота владела миром, пока из своих недр не изрыгнула пятерых богов, ставших его новыми хозяевами. Но время шло, а даже бессмертным, становится скучно, поэтому боги и приняли решение создать мир. Каждый из них, занялся делом и спустя пять дней, они объединили свои творения. Так появилась земля и небо, океаны и горы, ветер и огонь. Но мир, созданный с любовью, не был ею наполнен, поэтому богами было принято решение создать похожих на себя и поделиться с ними своей частичкой. Так появились племена, чьим умением было владеть стихиями, которые управляли землей. Лишь один бог не пожалел этого и остался в стороне, наблюдая за происходящим, его дети, стали простыми людьми, не имеющими ничего общего со всеми остальными. Проносились столетия, людей становилось все больше, а четверо богов, вынужденные каждому из них, дарить часть себя, делались лишь слабее. И так продолжалось до тех пор, пока пятый не стал настолько могуществен, что смог одолеть своих братьев и сестер, а их остатки силы забрать себе и сделаться единственным. Дабы избежать гнева, детей пораженных богов, он создал из пустоты остров и швырнул его в самый центр бесконечных вод и все племена заточил на том острове, до конца своих дней, не пожалев и своих детей, живших все это время в мире со всеми остальными. А землю населил новыми людьми, которым дал лишь малую толику себя, потому что сила, захваченная им, была слишком велика, даже для бога. Поэтому его дети не могли совладать со стихиями, но он дал им знания чтобы они сумели их себе подчинить. Но будучи слишком жадным, он не захотел расставаться со своей силой и дарить ее без остатка. Поэтому каждый им созданный человек, после смерти возвращался к нему и отдавал одолженную у него силу, которой он тут же наделял другого. За всеми этими заботами, пятый бог позабыл про Остров и племена, жившие на нем, но сами племена все еще помнили о своих корнях и знали, что придет день, когда их боги вернут свою силу обратно.

– И вы являетесь теми, кто все еще ждет? – спросил он, после того как Кхана, закончила свой рассказ.

– Мы их потомки, – ответила она, после чего улыбнулась и сменила тему – Не надо говорить о грустном. Тебе необходимо подкрепиться перед предстоящим.

– А что мне предстоит? – спросил он, усаживаясь за огромный стол, расположенный на одном из холмиков и ставя перед собой миску с дразнящими его ноздри запахами, аппетитного рагу из овощей.

– Вечером состоится Совет старейшин племен, – улыбнулась Кхана, ставя перед ним еще какие-то угощения и сама усаживаясь неподалеку – На нем тебе дадут имя и решат твою будущую судьбу.

V глава

Вечером этого же дня над деревней творилось что-то невообразимое. Легкий, по-летнему теплый, моросящий дождик сменялся жутким ливнем, перед которым сгибалась не только трава, но и некоторые деревья своими ветками касались самой земли, а под ногами сразу же начинало хлюпать. Пронизывающий до костей ветер, резко менял направление и закручивал кутавшихся в теплые одежды поселян в невероятные вихри, после чего выпускал их из своих объятий и уже более легкими порывами подгонял к месту прибытия старейшин из других племен. В небе то и дело вспыхивали и сразу же гасли невероятного размера огненные шары, которые на короткий миг освещали все вокруг, делая одну из самых темных ночей похожую на яркий день.

Он стоял в обществе молоденькой девушки, которая кормила его все это время и пытался завязать с ней короткий разговор, что у него, не смотря на все попытки получалось плохо. Она просто игнорировала его вопросы и оставалась такой же молчаливой. Лишь когда в поле ее зрения попала Кхана, она быстро приблизилась к ней и что-то невнятно пробормотав скрылась из вида.

– Странная она девушка, – проговорил он, когда они с Кханой двинулись куда-то вглубь поляны, по только лишь ей понятным ориентирам. Он сам в такую погоду не видел дальше своих вытянутых рук, а вспышки неожиданных солнц, лишь путали его и делали эту задачу вовсе невыносимой. Когда очередной шар потухал, он оказывался слеп на некоторое время и брел практически на ощупь.

– Ты имеешь ввиду Лину? – спросила Кхана, периодически беря его под руку, как раз в те моменты, когда он так и норовил влезть в чьи-нибудь грядки, расположенные на очередной кочке – Почему она странная?

– Молчаливая, – ответил он. – Ни разу за все время, что я ее видел, она не произнесла ни единого слова, хотя я всячески и пытался ее разговорить.

– У тебя будет время – усмехнулась она, – Лина очень общительная девушка, только сейчас, она очень внимательно слушает то, что ей шепчет Мать и старается не пропустить ни единого ее слова.

– Ты имеешь в виду Землю? – посмотрел он на то место, где только что была Кхана и не увидев ее там, вздрогнул от неожиданности, когда она взялась за него совершенно с другой стороны – Вы с ней родственники?

– Мы все здесь дети Земли, – проговорила она, уводя его в сторону. – Но если ты хочешь, то да, мы с ней родственники. Она моя младшая сестра.

– Действительно? – он поразился тому, как отличаются друг от друга сестры. Одна выглядела пышной, немного неповоротливой и общительной. Ее глаза постоянно старались за всем уследить, а вторая походила на небольшой побег дерева, который гнется от мельчайшего ветерка. Молчаливая и немного грустная, несмотря на то, что улыбка с лица Кханы, практически никогда не исчезала.

– Мне интересно как ты чему-то удивляешься, – произнесла Кхана в задумчивости. – К тому, например, что мы дети Земли и способны слышать ее, разговаривать и управлять, ты отнесся совершенно спокойно. О том, что помимо нас, на острове есть еще несколько племен, со своей силой ты и не спросил, а вот тому что Лина моя сестра… – начала было она, но он тут же ее перебил.

– Поверь мне, Кхана, я удивляюсь всему, что вижу вокруг себя. Я до сих пор спиной чувствую ваше дерево, которое подпирает небо.

– Оно с боку. – поправила его женщина.

– Что с боку? – не понял он.

– Наше Дерево сейчас вон там, – она дотронулась до его руки и ей указала куда-то в сторону. – Мы просто недавно повернули.

– Ну вот и я говорю о том, что я его чувствую, – улыбнулся он, ничуть не сомневаясь, что она способна увидеть его улыбку в темноте. – Меня до сих пор поражает абсолютно все виденное в племени, но это что-то необъяснимое, пока еще непонятное. А то что вы с Линой так не похожие друг на друга сестры – это сейчас ближе и как-то обычно.

– Ты боишься сойти сума и цепляешься за привычные вещи? – задала Кхана неожиданный вопрос.

– Я боюсь того, что уже сошел сума, – ответил он – а все вокруг происходящее – это бред.

– Тогда будь готов, – предупредила его женщина.

– К чему? – не понял он и как раз в этот момент дождь и ветер резко прекратились, а они вдвоем вступили под необычный прозрачный купол, который не давал непогоде пробиться внутрь. Яркие огненные шары, висевшие в разных местах, несли свет и тепло каждому, кто оказался под своеобразным шатром, и он готов был поклясться, что они были не видимы для него до тех пор, пока он не переступил порог.

– Что это? – спросил он, озираясь по сторонам и вглядываясь в лица находящихся здесь людей.

– Это Совет старейшин, – ответила Кхана – который решит твою судьбу.

Под крышей своеобразного шатра то и дело появлялись новые лица, но как он успел заметить, все они были именно из племени Земли. Он видел несколько человек, непохожих на остальных, но они терялись среди общей массы и быстро пропадали из вида.

Кхана оставила его и вошла в огромный пустующий круг в центре, в который, не смотря на наполненность, не решался ступить никто кроме одного молодого парня, с волосами цвета пламени, стоявшего там до этого и пытающегося стать незаметным и провалиться сквозь землю. От него так и веяло неуверенностью. Женщина подошла к нему и перекинувшись с ним парой фраз, положила руку ему на плечо, после чего он немного успокоился и расправил до этого согнутую спину.

Неожиданно земля под ногами начала вздыбливаться небольшими горбиками и складывалось такое ощущение, что под ней двигается нечто бесформенное и огромное, целью которого был круг в центре. Мелкие кочки упорно продвигались вперед по проходу и чем ближе оказывался круг, тем больше они становились. Когда первая из них пересекла невидимую черту, трава на ее верхушке лопнула с легким треском и из нее показалось что-то белоснежное и бесформенное, только спустя мгновение он смог различить, что это всего лишь седые волосы. Кочки начинали трескаться и осыпаться с голов поднимающихся мужчин, которые выходя на верх и не глядя по сторонам, занимали одну часть круга и собирались небольшой группой. Он успел насчитать одиннадцать человек. Все они были чем-то схожи. Каждый имел густую, седую растительность на лице, которая резко контрастировала с темной, местами и абсолютно черной кожей. Похожей на сухую землю, сморщенную и потрескавшуюся под палящим солнцем.

Они неслышно беседовали между собой изредка бросая взгляды на окружающих. Пару раз он ловил их взоры и на себе, от чего чувствовал неуверенность и то, как почва, начинает уходить у него из-под ног.

Шары, висевшие вверху резко и ослепительно, вспыхнули, заставив многих из присутствующих непроизвольно согнуться и зажмуриться, от яркого света. Некоторые из собравшихся даже успели охнуть от неожиданности, но, когда все вернулось в норму, в центре, рядом с седыми стариками оказалась еще одна группа людей.

Темные, как смола волосы, переливающиеся красным цветом с то и дело проскакивающими то тут, то там искорками, рассыпались по широким, мускулистым плечам, больше подходившим для воинов, чем стариков, коими они и оказались. Он видел их постаревшие лица и руки, покрытые глубокими морщинами. Единственное, что выделялось помимо волос, были глаза. Полыхающие внутренним огнем и способные зажечь все вокруг, эти глаза сверлили его пронзительным взглядом и следили за каждым его движением.

Молодой парень, все это время, стоявший в обществе Кханы, взволнованно пискнул и кинулся к прибывшей группе, которая не слишком радушно, но приняла его в свои объятия, став о чем-то яро расспрашивать и интересоваться. Он что-то им рассказывал, постоянно размахивая руками, от чего несколько раз даже получил увесистых подзатыльников от своих соплеменников и его речь стала мене эмоциональной.

Следующими на совет старейшин, как он сумел понять, прибыло племя рожденных под знаком воды.

Двенадцать человек, с ярко голубыми глазами, одним своим видом внесли в раскаленную обстановку прохладу и утоление жажды, которая мучила его последнее время. Их волосы, казалось, струились по плечам легким водопадом и закручивались на концах, образуя бурлящий поток. Плавными и немного раскованными движениями они поприветствовали уже присутствующих здесь старейшин от племени Земли и Огня после чего прошествовали в противоположный, с последними край круга, стараясь оказаться с ними на приличном расстоянии. Племя Огня, в свою очередь, так же старалось держаться от них на почтительном расстоянии.

Последними прибыло племя, поклоняющееся воздуху. Легкий ветерок, зародившейся где-то у самой земли, поднялся вверх, касаясь одежд, разбрасывая волосы и образовал необычную воронку, которая смотрела огромным глазом на всех собравшихся. После чего она еще немного увеличилась в размерах, прижав к невидимым стенам огненные шары, а некоторые и затушив, и из нее медленно опустились на землю, последние двенадцать старейшин, настолько огромных, что даже огненное племя, показалось рядом с ними карликами, хотя до этого, они выделялись из толпы присутствующих своей силой и статью.

– Спокойного ветра вам, собравшиеся здесь! – гулко произнес один из старейшин и единственный, у кого на шее висело необычных размеров ожерелье, состоящее из четырех стихий, переплетающихся в причудливом узоре – Данным, мне силой правом, я объявляю совет начавшимся!

Все старейшины, собравшиеся в центре, одновременно с ним слегка наклонили головы и купол, окружающий всех и оберегающий до этого момента от пронизывающего ветра и ледяных капель дождя, лопнул. Открывая всем присутствующим, тихий и теплый вечер, под ветвями огромного дерева, которое теперь было хорошо видно вдалеке, подсвеченное огненными шарами, накрывшими своим теплым светом всю поляну.

Он не сразу сообразил, что происходит вокруг, но после того, как ему удалось привыкнуть к яркому свету, он смог разглядеть десятки и десятки тысяч глаз, окружающих место, на котором они собрались и устремленных на него со всех сторон, пустующей, до этого поляны.

И только теперь до него начало доходить, что вместе со старейшинами, которые явились на совет, прибыли и их племена, все это время стоявшие и ожидавшие начала снаружи и теперь, громко и в один голос галдящих, извещая всем, кто еще не успел о том, что совет начался.

– Тихо! – произнес обладатель необычного ожерелья и его голос, усиленный многократно разнесся над толпой присутствующих, заставив их всех прекратить шуметь.

Над поляной повисла необычная тишина. Исчезли абсолютно все звуки, кроме одного. Единственное, что он сейчас слышал – это было его сердце, бьющееся о грудную клетку с невероятной силой и с каждым новым своим ударом, вгоняя в его мозг невероятную мысль, которая повторялась и повторялась все это время – «Я это уже видел»!