Текст книги "Последний бой Звездного Ангела"

Глава 7. Возвращение

Минуло 15 лет. Скоротечная война с кочевниками была заведомо не возможна. Разгромленные города не дали долгожданной победы; неумолимые отряды, действовавшие партизанскими методами, долго оказывали сопротивление. Но всё-таки долгий кропотливый труд был вознагражден и окруженный отряд хана был уничтожен, с каганатом было покончено. Ранее предлагавшиеся достойные условия сдачи, в виду продолжительного и кровопролитного сопротивления были отвергнуты русыми витязями. Захваченный хан был публично казнен с соратниками, которые не захотели склонить голову перед новым хозяином. Зрелые женщины из гарема были распроданы подальше от этих мест, чтобы не провоцировать их для проведения лютой и бестолковой мести.

Злобная порода этих людей была не восприимчива к духовным порывам и была обречена на истязания себя и окружающих. Остатки населения, некогда мощного каганата были ассимилированы и полностью растворились в многонациональном котле империи. Первыми пташками, несшими радостную весть в свои края, оказались, в виду странного стечения обстоятельств, наши герои, Аскольд и Старк. После долго пути они были в нескольких днях от дома в предместьях Города, подарившего им в свое время море приятных воспоминаний.

Глава 8. Старый знакомый

В лесу, на опушке, около костра, сидели люди. Их было двое. Самый большой из них прислонился спиной к дереву, второй, откинулся спиной на седло, снятого со спины скакуна. Это были наши герои, с багажом опыта бурных сражений и грузом нелегко прожитых лет. Старк практически не изменился, только усы стали еще длиннее и гораздо белее прежнего. Перемены, произошедшие с Аскольдом, были внушительнее. Крепкий юноша превратился в настоящего мужчину, разница была впечатляющая; примерно такая же, как между годовалым теленком и взрослым быком-самцом. Светлые волосы за долгие годы жизни в степных лагерях еще больше выгорели и стали похожи на пучки соломы, копнами спадавшие на плечи. Загорелое до черноты лицо покрывали белые разводы зарубцевавшихся шрамов. Лишь голубые задорные глаза подсказывали, что это тот самый Аскольд, только слегка подкопчённый и обугленный в горниле затяжной войны. Широкая улыбка обнажавшая ряд крепких зубов, напоминала что он, благодаря крепкому духу не очерствел душой и всё ещё продолжал оставаться человеком.

Товарищи, расставшиеся сразу после приезда на место, так и не имели возможности больше общаться. Пятнадцать лет, проведенных плечом к плечу на войне, развели их по разным отрядам, соединившимся только в самом конце, перед победой. Случай, сведший их вместе, привел в эти же края снова и странно звенел в ушах трелью мистицизма. Судьба свела их в дуэт, и это не казалось случайностью; и понимание важности встречи постепенно наполняло их.

Красный диск солнца медленно прятался за соседними деревьями, постепенно погружая мир в сумерки – символ переходного состояния. Беседа товарищей после долгой разлуки тихим шепотом шуршала в примолкшем перед сменой реальности лесу. Старк что-то опять весело рассказывал повзрослевшему другу, который живо реагировал на его рассказ.

….-И вот получается так, что стоит он впереди нас и нервно озирается по сторонам. Парень то он не из пугливых, но первый бой он всегда проходит как-то напряженно. Верно, говорю?

– Да, – поддакнул Аскольд, – острие первой стрелы, воткнувшейся мне в щит, я сперва надумал сделать талисманом, но когда к полудню этих жал насчитывалось уже больше двух дюжин, я смирился и больше не предавался бестолковому подсчету.

– Сколько нечисти ты уложил в первый день? – перебил его Старк.

– Не так много, как хотелось бы…

– Но всё же, – настаивал старый друг.

– Около тридцати, двадцать семь или восемь, – нахмурил лоб, припоминая события давно минувших лет, Аскольд.

– ОГО!! – не смог скрыть восхищение старый ветеран, – я знал, что ты способный парень, но чтобы настолько…

– Да брось ты… – смущенно протянул Аскольд, – в тот день мы их заманили в капкан и устроили страшную резню. Убили всех, никто не ушел. В тот день у каждого руки были по локоть в крови, мы были мясниками, а они нашими свиньями. Я не особо люблю такие схватки. Есть, что-то в них не честное, не благородное.

– А ты все тот же романтик, – усмехнулся Старк, – это война и каждый враг убитый любым способом будет той песчинкой, которая может перевесить весы победы в нашу сторону. Ведь убитый враг не может убить нашего воина, тебя допустим или меня…

– Согласен на все сто, – уверенно подтвердил Аскольд, – я просто рассказал об ощущениях, которые охватили меня после тех событий. Но… но… после того, что я видел, что они делают с пленными, горы трупов после их ночных вылазок… – светло серые глаза воина потемнели и стали цвета грозовой тучи, огромные кулаки сжались, – в общем, сударыня смерть может смело брать меня в напарники, много, очень много работы я сделал за неё.

Он улыбнулся и сплюнул в костер.

– Короче, еду домой жениться; заведу детей и снова обратно, – глаза его недобро блеснули, – работа у меня теперь такая, всякую нечисть в капусту крошить. Пусть мирные люди занимаются своим созиданием, а я буду рушить разрушителей, это и будем мой вклад в мирную жизнь.

Они замолчали, каждый раздумывая о своем.

..-Вот, – продолжил прерванный рассказ Старк – сидит он значит на коне, головою крутит, волнуется страшно, ну коню, понятно дело, передается его волнение, стоит тот ногами перебирает, глазами косит, воздух ноздрями изучает.

Аскольд, развалившись, внимательно слушал собеседника. Он давно его не видел и даже не представлял, как по нему соскучился.

– И тут Нестор, ну помнишь такого, здоровый как бочка и бас у него как у медведя?

– Да, конечно помню..

– Жаль погиб…, ну так вот, стоял он сзади и вдруг как чихнет, неожиданно так, громоподобно, конь мой присел аж, но выдержал залп, а вот Багони то конь не ветеранский был, не привыкший к ратным подвигам. Так вот, он, как услышал этот гром, и рванул. А куда еще бежать то? Впереди стоял, больше некуда было. Вот, и помчал вперед; Багоня, за узду тянет, да куда там, не слушается конь, несет ретивый, только добавляет ходу. Прижался Багоня к шее его, скачет на врага, прям в омут смертельный заныривает. Ну и как жалко мне его стало, взбодрил коня своего и за ним следом, негоже молодому парню одному погибать, когда рядом товарищи. Для компании, так сказать, решил и я добавиться. Ну, скачу за ними, слышу топот сзади нарастает, оглянулся.. мать честная, вся наша орава следом прёт. Ох, и шикарное зрелище я тебе скажу. В общем, порубали мы их всех, мелко нарезали. Покумекали тогда с товарищами ну и порешили, что бой тот не Багоня выиграл, ни конь нервный и даже не сам Нестор, а его чих… да.. самый обыкновенный чих, послуживший сигналом. Это мы потом-то узнали, что задержи мы атаку еще ненадолго, не избежать нам удара под дых, фланговой атаки. Готовили её чумазые, хорошо готовили, всех бы положили, как пить дать, – закончил рассказ Старк, махнув рукой, как бы рассекая ей воздух, как страшным мечом.

– Да, всяк бывает, – согласно кивнул головой Аскольд, – когда рядом смерть гуляет надо чутью довериться, меня оно не раз выручало.

– Точно, – подтвердил Старк.

Аскольд наморщил лоб, словно вспоминая что-то давно забытое, потом, видимо, одолев прорехи памяти, начал рассказ:

– Был и со мной такой странный случай. Сплю я у костра, небо облаками затянуло, луны не видно совсем, ночь тёмная, хоть глаз выбей, и тишина стоит, аж в ушах звенит. Проснулся я, даже сам не понял от чего. Как будто кто выдернул меня из сна. На костёр смотрю, еще не проснулся, мало соображаю где я и что, а в ухо мне как будто шепчет кто, настойчиво так. Иди, говорит и проверь караул, спит, мол твой воин, а зря он это делает, ой зря. Не знаю почему, но проникся я к этому голосу доверием, показался мне он странно знакомым, слышал бы как будто я его когда-то. Ну, значит, и пошел я на край лагеря проверить, что к чему. Не доходя до поста не много, неожиданно, из-за туч луна появилась, яркий диск такой и осветил пост. Вижу, стоит охранник мой, не сидит, а тем более не лежит. Ну, думаю, совсем меня беспокойство измотало. Хотел я уже было повернуться и идти обратно, как тот же голос опять шепчет: «Постой, не спеши, посмотри внимательно, уж как то он слишком правильно стоит, не ленись, да подойди, но будь внимателен». Понимая, что я уже совсем с катушек съехал и начинаю сам с собой разговаривать, всё же решил довериться. Кинжальчик свой расчехлил и тихонечко, не спеша стал подкрадаться.

Я уже совсем рядом с ним был, руку протяни и коснулся бы его, а он, как и не слышит меня, стоит и не шевелится. Я начал понимать, что неспроста-то все это и начинаю тихонько осматриваться. Вдруг чувствую удар в бок, беда думаю, подрезали меня, не глядя с разворота, отмахиваю кинжалом, кровь брызнула в лицо, хорошо, подумал я, и я его задел. Кто-то прыгает и сбивает меня с ног, глупый олух сам нанизал себя на мой клинок. Его рот оказался прямо у уха, хриплый последний выдох я услышал отчетливо. Я отбросил труп и вскочил, лунный свет отлично высветил следующего врага; он спешил товарищу на помощь, но, оказавшись со мной на один, видимо, струхнул. Он упал на спину, мои руки подхватили лишь воздух, ловко перекатившись в сторону, он вскочил и бросился бежать. Я крикнул. На мой зов отозвался весь лагерь. Через мгновение мои друзья с факелами стояли рядом. Пока вся эта суета творилась, воин то мой даже не шелохнулся. Так и стоит, в одну сторону смотрит. Ну, думаю, мистика какая то. Осветили факелами его, опечалились. Мёртв был Никон, так его звали, убили басурмане, воткнули копьё в землю и привязал к нему мертвое тело. Такая вот история.

– А тебя-то ранили? – зачем то спросил Старк.

– Ааа, нет, после тяжелого боя спал, не снимая доспехов, даже царапины не было. Дело в другом, вспомнил я этот голос; за неделю до этого убили мужичка одного, хороший рубака был, шрам через всё лицо делал его писаным красавцем. Так вот, это его голос был, точно тебе говорю. Задержался он у нас, зачем то, не навоевался, наверное, еще, нам помог, слава ему. Потом еще пару раз он мне тоже помогал, нашептывал, а потом вроде, как и исчез, мир ему.

– Мир братьям нашим погибшим, – поднял кубок Старк.

– Мир, – повторил за ним Аскольд, и они, не чокаясь, осушили кубки с вином.

Из-за кустов орешника, на краю поляны, за ними наблюдало три пары глаз, сверкающих ненавистью. Свет костра давал им отличную возможность рассмотреть друзей, самим оставаясь не замеченными. Трое крепких мужчин, одетых в темные балахоны с накинутыми капюшонами, перешептывались, время от времени, бросая в сторону костра взгляды, полные неприязни.

– Это они. Клянусь богами, это-то самое отродье.

– Ты можешь ошибаться, Прохор, прошло уже столько лет. Да и погибли они уже, наверное.

– Нет, я этого белобрысого бугая не забуду. Точно он. Да и старик с ним, присмотрись. Усы длиннющие, по самую грудь, аль забыл?

После недолго раздумья, тот к которому обращался Прохор, промолвил:

– Да, точно они. Но как такое может быть??? Столько лет прошло, а они всё парой ходят и ничего с ними не случается. Завороженные, какие то..

– Не выдумывай, Илья, соседи они, видать, вот и едут туда-сюда вместе. А то, что живые, велика беда. Ну что ж, мы эту ошибку рока здесь и исправим, – рука Прохора потянулась к балдахину и из складок громоздкого одеяния, он извлёк кинжал, хищно блеснувшего отполированной сталью в мёртвом свете безжизненной луны.

– Опусти, – Илья положил огромную лапу на руку Прохора с кинжалом и проговорил: – Ты, против них с этой тыкалкой, как комар со своим жалом супротив медведя, добежать не успеешь, прихлопнут как букашку. Степан, что молчишь то? Что думаешь?

Всё это время молчавший третий спутник заговорил:

– А что говорить то. С виду сразу скажешь: лихие витязи. С наскока их не взять. Есть два варианта: не трогать их сейчас, пока кто-нибудь проследит за ними, другой приведет подмогу и накроем их, или можно хитростью, – говоря последние слова, он снял с плеча лук и потряс им в руке.

– Вот, точно, наколи их, Степан, как дичь на вертел, душа требует возмездия, – не скрывая волнения, прохрипел Прохор.

Степан вопросительно глянул на Илью, он, по всей видимости, был старшим среди них, и от него ждали окончательное решение. Илья, раздумывая, потер нижнюю челюсть, поросшую густой курчавой бородой, затем кивнул в знак согласия.

– Действуй, Степан, но будь осторожен, эти выродки не дадут тебе второго шанса.

Степан кивнул, подтверждая готовность, лицо сосредоточилось, левой рукой достал стрелу из колчана и вставил в тетиву. Натянул и, прищурившись, уставился на наконечник стрелы, переводя взгляд то с одной цели то с другой, выбирая самую удобную для выстрела. Все трое задержали дыхание в ожидании рокового выстрела.

Между тем разговор у костра притих и каждый погрузился в собственные раздумья. Аскольд, расслабленный полулежал, облокотившись на ствол дуба, прикрыл глаза; если бы не травинка, кочевавшая по уголкам его рта, могло показаться, что он крепко спит. Старк же почему то выглядел встревоженным, нервно шевелил спиною, как будто пытаясь стряхнуть что-то со своих лопаток. Водил носом как охотничий пёс и не торопливо обводил взглядом окрестности.

– Чем-то взволнован? – не открывая глаз, спросил Аскольд.

– Мне не нравится, в воздухе пахнет опасностью, – тихо ответил Старк.

– Мне тоже не по себе, что-то здесь не так, – подтвердил его ощущения Аскольд.

Разговор опять затих, но от беспечности не осталось и следа. Когда еле заметным движением Старк взял головешку из костра, Аскольд приоткрыл глаз. Любые необычные движения он воспринимал как сигнал опасности.

– Лови, – крикнул Старк, и метнул горящую палку прямо в лицо друга.

Военная машина, которую собой представлял Аскольд, и на этот раз не дала осечки. С ловкостью фокусника, он моментально исчез с места, перекатился и, выхватив короткий меч, оказался на ногах. Старк, что то непонятное крикнул ему и кинулся в лес, который до этого располагался прямо за его спиной. Непонятное поведение друга не смутило. В моменты опасности воины привыкли полностью полагаться друг на друга, и если Старк вел себя подобным образом, значит, так и было нужно.

Он бросил взгляд на дерево, на которое опирался спиной. Из ствола торчала стрела, как раз на уровне того места, где мгновение назад находилась его беспечная голова. Похоже, Старк снова спас ему жизнь.

Мгновенно оценив ситуацию, схватил горящую лучину и бегом кинулся в лес, в ту сторону, куда помчался его друг. Как только вбежал в заросли, кубарем покатился в кусты, споткнувшись обо что-то крупное. Он выбрался из кустов, отряхнулся и, подхватив импровизированный факел, осветил препятствие, сбившее с курса. Под ногами лежало тело. Кинжал Старка, торчавший из груди, ставил крупную точку в никчемной жизни лесного бродяги. То, что это был лесной разбойник не вызывало сомнений. В его раскинутых руках он заметил лук, по всей видимости, именно тот, из которого вылетела стрела, предназначенная именно ему. Стрелу, которая могла подвести итог под всей его жизнью. Вид тела, человека, который только, что хотел его убить, но сам стал трупом, заставило расплыться лицо в широкой улыбке. Судьба подарила еще один шанс, и он им обязательно воспользуется.

За спиной затрещали кусты, Аскольд развернулся готовый убить любого. Продираясь через густые заросли, в свете лучины, появился Старк. Лицо было угрюмым и воинственным, таким его Аскольд еще не видел. В руке что-то держал; махнул рукой и кинул поклажу. Отрубленная косматая голова второго разбойника подкатилась к его ногам.

– Ловко ты их, – Аскольд подошел к Старку, и похлопал по спине.

– Это было не трудно, они топали как стадо кабанов. Видимо, слабо представляли, с кем имеют дело.

– Не скажи, я ни чего не услышал, и если бы не ты, то из моего черепа нельзя было бы сделать даже кубок.

– Он бы протекал? – улыбаясь, смекнул Старк.

– Точно, – подтвердил Аскольд.

– Вот что я у него нашел, – Старк залез за пазуху и бросил большой кошель рядом с головой, судя по звону, набитый увесистыми монетами.

– Хороший улов, – одобрительно хмыкнул белокурый здоровяк, – может и у этого что-то найдется.

Старк подскочил к лучнику, вытянул кинжал из груди и пошарил в складках одежды. Нашел какай-то свиток, хотел было выбросить, но передумал и сунул себе за пояс. Нащупал бляху, висевшую на шнурке на шее, рывком сорвал и поднес на свет, что бы лучше рассмотреть.

– ООО, какая штука, клянусь богами, ты такого еще не видел, – сказал Старк, и протянул находку.

– М-да, странная штука, и похоже она золотая, – на круглой бляхе из желтого металла, был отчеканен дракон, который смотрел на Аскольда змеиным глазом.

– Никогда раньше не видел такого.

– Я тоже, – поддакнул Аскольд.

Старк поднял кошель, взял драгоценную бляху и все это переправил в суму, висевшую на поясе.

– Позже разделим. Нам надо убираться отсюда, возможно шайка уже где-то поблизости и у нас могут возникнуть затруднения при попытке объяснить им, что мы здесь не причем.

– Подожди-ка, подожди-ка, ты узнаешь его, – с этими словами, он поднял отрубленную голову, схватив за волосы; взял лучину из рук Аскольда, осветил её, что бы еще лучше рассмотреть.

– Узнаешь ли ты это красавца, Аскольд? Ну же, это ведь твой старый знакомый, вспоминай хорошенько.

Аскольд внимательно посмотрел на лицо с высунутым языком, припоминая у кого, мог бы быть именно такой.

– Он из этих мест, сокращай область воспоминаний.

– Точно, точно, это он, почти не изменился. Тот самый пьяный лесоруб, у которого строгий папаша оттяпал руку за свою дочурку, по самый локоть.

– Он самый, – удовлетворенно хмыкнул Старк, – как говорится: сколько веревочке не виться…

– Может они к нам и не с грабежом, а отомстить хотели…

– Не накручивай себя, Аскольд, хорошо, то хорошо кончается. Суровый папаша скормил псам его руку, а мы, оставив его здесь, сытно накормим волков, всё в дело так сказать, – Старк громко рассмеялся.

Они не спеша вернулись к костру, собрали пожитки, залили водой догорающий костёр и, оседлав скакунов, тронулись в путь. На пути опять лежал такой странный и такой манящий город.

Из леса, им вслед, смотрел третий, который смог воспользоваться темнотой и избежал участи товарищей. Черный взгляд мрачных глаз излучал ненависть, губы бормотали странные слова на непонятном языке, сжатые кулаки побелели. По-видимому, прощать гибель товарищей не входило в его планы. Вслед отъезжавшим, сыпались самые страшные проклятья.

Глава 9. Перемены

Окрестности города при приближении, становились всё необычнее. Перемены, сначала проявлявшиеся в не значительных деталях, становились отчетливее. Первой ласточкой стал нищий, встретившийся на самом выезде из леса. Много лет назад, появление нищего не осталось бы не замеченным, поэтому заприметив беднягу, Старк остановился и, выудив из трофейного кошеля пару монет, щелчком пальцев, подкинув их вверх, послал дар бедняге. Не поднимая головы, нищий рухнул на землю и, словно слепой, шаря в придорожной пыли, выудил заветные золотые чеканки. Быстро припрятал драгоценную находку в рваную суму и, распластавшись ничком на земле, невнятно пробормотал слова благодарности, славя щедрых господ. На теле уродца бугрились здоровенные язвы, в недрах которых копошились жирные мухи; смрад гниющего заживо мяса вызывал тошноту.

– Ты кто будешь? – спросил Аскольд, но нищий, услышав рык грозного воина, лишь испуганно затрясся и еще ниже припал к земле. Тело заходило ходуном, он сжался в комок как младенец в утробе матери, и жалобно заскулил.

– Брось ты его. Блаженный он, разве не видишь. Поехали, не ровен час подхватим заразы какой… – брезгливая гримаса на лице Старка была гораздо красноречивее слов и он, не дожидаясь ответа, пришпорил коня и припустил прочь.

Аскольд хлестнул плеткой и поскакал вслед за товарищем. Ранее цветущие нивы по обе стороны дороги были запущенны; заросшие бурьяном, они, как морские волны, колыхались под порывами ветра. Кое-где на полях встречались работники, рядом с которыми непременно стояли надсмотрщики, их огромный хлысты красноречиво показывали кто здесь хозяин. Один из рабов, приметив путников, мелкой рысью двигавшихся по дороге, разогнул спину и улыбнулся, приветливо махнув им рукой. Безжалостный удар бича сбил его с ног. От страшной боли, пронзившей спину, раб выгнулся дугой; подскочивший надзиратель ударом ноги в живот согнул его пополам. Он продолжал бить ногами, грязно выкрикивая ругательства и тыкая пальцем в сторону путников. Аскольд потянул за узду, намереваясь съехать с дороги, подлость и жестокость надсмотрщика всколыхнула душу.

– Не надо, не спеши, Аскольд.

– Ну, ты же сам видел? – возмущенно обернулся товарищ, – ты видел, что там творится?

– Видел, но ты же понимаешь, что мир не совершенен и осчастливить всех никогда не получится. Думаю, нужно просто внимательно присмотреться к новым реалиям в этих краях. Присмотреться и сделать выводы. Может человек, который сейчас полирует ребрами сапоги надсмотрщика заслужил такое отношение? Может он – убийца, или ночной грабитель, или насильник и растлитель детей? Ты думал об этом?

– Нет, – буркнул под нос Аскольд, расстроенный от картины, нарисованной Старком, – но мне все равно кажется, что он хороший человек. Нутром чую.

– Возможно, ты и прав… возможно, что и нет.

– Ладно, проехали, – он развернул коня и, бросив грозный взгляд на смуглого надсмотрщика, вернулся к Старку.

Дальнейшая часть пути усилила гнетущее впечатление. Ранее цветущие деревни, расположенные вдоль главной дороги, пребывали в запустении, на их обочинах сидели бывшие фермеры со своими семьями; изможденные нищетой и страданиями, они клянчили подаяние. Вдоль дороги рыскали небольшие группы вооруженных всадников в странных одеяниях. Из-под длинных темных платьев с капюшонами просматривалась зеркальная сталь кольчуг и доспехов. Длинные мечи в ножнах на скаку били всадников по ногам. Звериные яростные взгляды, бросаемые в их сторону, не предвещали ничего хорошего. Так себя ведут лишь захватчики в плененной стране. Нищих и бродяг становилось больше. Попадались и такие, которые, при иных обстоятельствах, дерзнули бы напасть и на них. Хищные взгляды падальщиков с большой дороги были красноречивы. Только грозный вид и неустрашимость, написанная на лицах наших путников, заставляла дорожных грабителей приберечь силы для более легкой добычи. Похоже, горожане города и его пригородов были в беде. Не иначе, как неудачная война ввергла ранее цветущую область в хаос и нищету.

Картины запустений не располагали к поднятию настроения, и наши путники становились все мрачнее, каждый погружался в свою версию причин, ввергнувших в хаос обитель мудрости.

Подъезд к городу был свободен. Уже не было привычной очереди-каравана из тянувшихся обозов на крупнейшие рынки города. Редкий обоз, отчаянного купца, трусливо жался к обочине. Испуганные взгляды торговцев, говорил о том, что грабёж в этих местах стал обычным делом. Навстречу, из распахнувшихся ворот, выехал отряд из двух дюжин вооруженных всадников, которые, как свора охотничьих собак, посланных хозяином на затравку загнанного зверя, устремились исполнять поручение. Неумолимость карателей, читалась в их глазах.

Старк задумчиво посмотрел вслед клубам пыли, поднятой копытам коней отъехавшего отряда.

– Не нравится мне всё это. Ой, как не нравится, – тон голоса был как никогда серьёзен.

– Мне даже начинает казаться, что посещение Города сейчас – не самая умная затея. Что-то мне подсказывает, что мы здесь не встретим того радушного приёма, на который рассчитываем. И еще, мне кажется, что мы напрасно лезем в яму, которая запросто может оказаться для нас общей могилой.

Аскольд был наслышан о ратных подвигах товарища, поэтому подозревать его в трусости не было оснований, да и то, что он увидел своими глазами, подтверждало, что в его словах был глубокий здравый смысл. Но что-то тянуло его сюда, какая непонятная душевная смута и чувство недосказанности, как будто бы именно здесь находился ответ на самый главный вопрос его жизни. Истоки этой уверенности он так и не смог проследить, но решив довериться интуиции, он продолжил путь.

– Мне тоже всё это кажется странным. И я разделяю твоё беспокойство, нынче это место не доброе и, возможно, ты прав и, оно сулит нам погибель, но я должен продолжить этот путь, это моя судьба, и я не в силах ей противиться. Но ты, ты другой дело, тебе не зачем сюда идти, это мой рок и моё предначертание. Ты волен сам сделать свой выбор.

– Ты знаешь, что я тебе отвечу? – спросил Старк.

– Да, – печально ответил Аскольд.

– Тогда не будем больше об этом, скорее всего, это наша общая судьба, просто я этим еще не проникся.

– Возможно ты прав. Ты два раза спасал мою жизнь именно здесь. Наше предназначение быть рядом, выручая друг друга в минуты опасности.

– Я об этом не подумал, – ответил Старк, – возможно, что ты и прав, и твоя задача кроется именно за ними, этими воротами, а моя – это подвести тебя к ней целым и невредимым.

Так в разговорах они скоротали время, и незаметно оказались у ворот Города-ворот Судьбы, к которым они, наверное, готовились всю свою прошлую жизнь. Размеры стен города поражали. Взять такой город осадой было не возможно. В чём же причина? Ответы свои вопросы они получат лишь за воротами города. С той стороны.