Текст книги "Ароматы жизни, или Квантовый ароматизатор Майкла Томсона"

Запах взывает властно, аромат влечет безопасно

(The smell appeals imperiously, the aroma attracts safely).

Пролог. Рождение талантов

Жизнь не только подарок к рождению человека, но и его ответственность за бережное отношение к ней.

Сколько бы не призывали всякого рода доброхоты и спасители рода человеческого об опасности экологической катастрофы в отдельных регионах Земли, а то и планеты в целом, однако на практике получается, что никому нет дела до самочувствия отдельного гражданина Вселенной.

«В общей суматохе нашей жизни и ее стремительным ритмом, по информации в Сети WWW, мы не замечаем, что живем в мире различных запахов, а возможно и некогда это замечать. Многие из нас никогда не задумывались об очевидном: запахи и наши болезни стоят на одной линии, они находятся во взаимосвязи с нами. А когда узнаем об этом, начинаем бить тревогу, но порой бывает слишком поздно и даже очень! Корковые центры обоняния находятся в обонятельном мозге, в так называемой извилине морского коня и аммониевом роге».

Запахи определяют чистоту и экологическое состояние нашего жизненного пространства.

Отдельные люди и сообщества обеспокоенных граждан наталкиваются на равнодушие властей, ссылающихся на отсутствие бюджетных средств, несмотря на наличие экологических поборов как в США, так и в России.

А известные всему миру бизнесмены не считают себя обязанными обратиться лицом к надвигающейся экологической катастрофе, поскольку у них есть средства найти на Земле удаленные архипелаги, а то и экзотические оазисы, где не сказывается губительное влияние хищнической природы транснациональных компаний (ТНК).

Но есть ещё совестливые, инициативные граждане в обеих странах, которые намерены облагородить отношения природы и людей.

И здесь на помощь приходят самые фантастические идеи и инновационные проекты типа «Квантового ароматизатора».

Активные американцы и неравнодушные россияне берутся реализовать проект в двух точках земного шара: в городе Талдом Московской области и в столице Пенсильвании в США.

Множество приключений сопутствуют намерению молодых людей, поразительные обстоятельства сопровождают их на пути преодоления безразличия обывателей и противодействия ТНК, преследующих сиюминутные выгоды многомиллионных контрактов на территории двух стран.

Патент на фантастический проект «Квантового ароматизатора» Майкл Томсон оформил, но его реализацию в полном объеме ещё предстоит осуществить. А пока безстрашные герои романа обустраивают свою личную жизнь с перспективой увидеть гуманитарный проект, шагающим по разным городам и странам, обеспечивая людям комфортную воздушную среду ради процветания всего человечества на планете Земля и достижения непоколебимого благоденствия.

Жизнь одна – зато талантов у каждого человека много. Нет времени скучать (Life is one – but each person has a lot of talents . No time to get bored).

Ароматы жизни против запахов смерти имеют одно непререкаемое преимущество – они привлекательны.

The odors of life versus the odors of death have one unquestionable advantage: they are attractive.

Глава 1. Семейная хроника

Майкл Томсон родился в 1972 г. и до семи лет рос в городе Гаррисберг (англ. Harrisburg) – официальная столица американского штата Пенсильвания и административный центр округа Дофин, на реке Саскуэханна, в 169 км к западу от Филадельфии – территориальной опоре конфессии квакеров.

В 1900 г. либеральные собрания квакеров объединились в Северной Америке в организацию, названную Всеобщая конференция Друзей (Friends General Conference).

Развитие Гаррисберга в последней трети XIX века было тесно связано с чёрной металлургией. Наличие рабочих мест привлекало в город множество иммигрантов, строились офисные здания, был запущен городской трамвай.

Сегодня городок Гаррисберг – малонаселенный и патриархальный.

Неподалёку от города с 1974 года начала функционировать АЭС Три-Майл-Айленд, на которой 28 марта 1979 года произошла самая тяжёлая ядерная авария в США.

* * *

Здесь в своё время, после обретения приличной работы обосновались истые квакеры Карл (1940 г.) и Рима (1943 г.) Томсоны – родители Майкла. Всего в 16 километрах от АЭС Три-Майл-Айленд.

По их наводке приехал сюда и здесь поселился брат Карла Томсона Аркадий (1943 г.), приверженец деноминации мейнстрим-протестантов, которые не так истово соблюдают традиционную практику религиозной жизни: менее часто посещают богослужения, молятся и читают Библию.

There is no point in creating God if he is in each of us «Нет смысла творить бога, если он в каждом из нас», – наставлял отец двух сыновей.

Арни, как ласково звали юношу родные, получил работу на АЭС Три-Майл-Айленд ещё на стадии её строительства, до запуска в 1974 г.

Аркадий Гарри Томсон, будучи школьником, а потом студентом помнил времена, когда в СССР были введены в строй практически все крупные ускорители, в частности установка ШАЛ МГУ (для комплексного исследования широких атмосферных ливней первичных частиц), переоборудованы практикумы по элементарным частицам, был открыт доступ для посещения МГУ им. М.В. Ломоносова многочисленными делегациями, в том числе из Америки. Д.В. Скобельцын и С.Н Вернов принимали в НИИЯФ Фредерика Жолио-Кюри, Нильса Бора, Гейзенберга, Росси, Юкаву и многих других выдающихся ученых, что способствовало признанию заслуг советских физиков.

* * *

В СССР Аркадий Томсон не попал, – как никак «холодная война», – но профессиональный интерес к советским ученым сохранил, из года в год, работая на АЭС.

Парадоксально, однако АЭС Три-Майл-Айленд в некоторой степени потеснила принадлежащий городу Гаррисберг мусоросжигательный завод (МСЗ), который с 1970-х годов вырабатывал пар для отопления офисных зданий и предприятий, а позже в 1980-х годах начал производить даже электроэнергию.

Правда, с точки зрения экологии столицы американского штата Пенсильвания был поставлен вопрос об угрозе утечки радиации АЭС и уровне выброса канцерогенных веществ МСЗ, который превышал допустимые нормы – что менее вредно? Возникал вопрос, что чему предпочесть?

Победил американский прагматизм, распространенный вид обывательской философии: пока оставить всё, как есть из-за отсутствия средств на революционные новации. Да и новации не просматривались: Майкл «бегал под стол», у Арни «руки не доходили».

There is a time for everything (Всему свое время), как говорит пословица.

* * *

К дому родителей Майкла электричество поступало с АЭС, а тепло – с МСЗ. Это при том, что климат в этих местах благодатный, а природа чарующая.

Живи – не хочу! (Live – I don't want to).

Если есть работа, конечно…

Верный физике и своему Богу, Аркадий определенно поселился на окраине Гаррисберга вблизи Трехмильного острова.

Протестантский молельный дом, который иногда посещал Арни, в зимнее время отапливался не паром с АЭС, а печкой-буржуйкой, стоявшей в подсобном помещении, имевшем отдельный выход на задний двор.

Родственники советовали ему обустроить свой быт, обзавестись семьей и попытаться реализовать, так называемую, «американскую мечту». Если попросту, то выбиться в люди, пока эти самые люди не затопчут путь к счастливой и безбедной жизни, скоропалительно меняя направление массовых поисков на манер «золотой лихорадки» или «великих строек коммунизма».

* * *

Аркадий Томсон ещё недавно окончил Массачусетский технологический институт, расположенный в Кембридже (пригороде Бостона), штат Массачусетс, США. МТИ – новатор в передовых областях физики, химии и математики.

Учеба давалась ему с трудом. Свободного времени по существу у него не было. А личным он не располагал.

И когда ему приглянулась девушка, он с головой опрокинулся в процесс ухаживания. Однако не все оказалось так просто.

Её страсть к парфюмерной продукции удручала парня, а точнее угнетала.

С «ароматной» девушкой ничего не получилось.

От любовного недоумения он провел анализ 36 широко известных ароматов на содержание опасных химических соединений.

Оказалось, что вся протестированная Аркадием парфюмерная продукция содержала фталаты и синтетический мускус.

Высокий уровень содержания синтетических нитро и полициклических мускусов Аркадием был обнаружен в «Le Baiser Du Dragon» от Картье (Cartier) (45 048 мг/кг, или 4.5% веса) и в «White Musk» сети магазинов The Body Shop (94 069 мг/кг, или 9.4% от общего веса).

Аркадий обратился к специальной литературе. Оказалось, что фталаты быстро проникают в организм через кожу и разносятся по всему телу. В теле они превращаются в моноэтилфталаты, которые воздействуют на ДНК спермы и дыхательные функции лёгких.

Будь Аркадий верующим, ему пристало бы благодарить всевышнего за спасение своего генофонда.

Но он опубликовал результаты своего исследования, призвав производителей «ядовитой» парфюмерии отказаться от использования вредных химических соединений.

От обилия нелепостей чувства парня притупились, любовь уплыла за горизонт, точнее за береговую кромку Трехмильного острова с Атомной Станцией в Центре. Родители не одобряли отрешенности Арни от мирской жизни. Но теперь Аркадий Гарри Томсон был буквально влюблен в бетонные конструкции трех реакторов-энергоблоков.

Связать свой досуг, а тем более создать семью с экзальтированной психопаткой, он зарекся.

* * *

Начитавшись газет и наслушавшись в одиночестве ТВ-передач, Аркадий Томсон проникся благотворительной деятельностью: он задумался о том, как живется гражданам СССР, находящимся в состоянии осажденной крепости.

Осада превращается в жестокое испытание в условиях ограниченных запасов пропитания. Он недавно прочитал книгу воспоминаний жертв Ленинградской блокады времен Великой Отечественной войны, как называют в Кремле Вторую мировую войну.

Чем отличается блокада от осады никто ему объяснить не смог. И очевидно жители как испытывали проблемы с пропитанием в период войны, так испытывают их до сих пор. Но если взрослые ещё практикуют питание святым духом, то детей не обманешь.

– Надо списаться с советским консульством и предложить свою посильную помощь в усыновлении, – думал милосердный молодой человек.

При этом он имел в виду конечно одного ребенка, лучше круглого сироту, опять же не слишком маленького по возрасту. И если с мальчиком он ещё представлял себе условия общения, то о девочке он и мечтать не пытался.

Впрочем, глянцевый журнал Советский Союз из номера в номер публиковал все более восторженные материалы о попытках накормить население страны качественными продуктами.

* * *

От душевных терзаний и треволнений физика спасало регулярное посещение церкви, которой его родители были обязаны, если не самой жизнью, то уж любовью к ней точно.

* * *

С тех пор молодой сотрудник Атомной корпорации США, Вестингауз Электрик Корпорейшн, с головой ушел в серьезную науку. Следил за новинками научно-технического прогресса (НТП). Осваивал конструкторские особенности атомных реакторов. На досуге зачитывался Марк Твеном, который писал: «Время от времени я заглядывал в старинную очаровательную книгу сэра Томаса Мэлори, полную чудес и приключений, вдыхал ароматы позабытых столетий и опять погружался в думы».

Прошлое мало вольновало ядерщика, он считал себя сотворцом нынешнего торжества технического прогресса.

Чудес Аркадий конечно не ждал, но приключениями жизнь изобиловала. «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» вызывали и смех и слезы.

* * *

В 1971 году возник Гринпис, Амчитка. Аркадий Томсон порывался вступить в эту «человеколюбивую» организацию, но руководство Атомной корпорации, в которой он трудился штатным сотрудником АЭС, пресекло его филантропические намерения. США вступило в длительное технологическое противостояние со всем миром, и работа «под прикрытием» теряла какой-либо смысл.

* * *

В далеком 1947 году Вестингауз Электрик Корпорейшн получила заказ Пентагона на разработку атомного реактора для подводных лодок. Разработанный компанией атомный легководный реактор S2W стал основным прототипом для атомных подводных лодок США на целое десятилетие. Он был установлен на первом атомоходе «Наутилус», спущенном на воду 1 января 1955 года.

* * *

Увы! Сколько специалистов погибло, общаясь с радиоактивными веществами. Многих пытались спасти, но безуспешно.

A life pleasing to God-unfit for anything (Жизнь богоугодная – ни на что непригодная)

У некоторых, получивших избыточную дозу облучения, развился рак, у других родились дети с генетическими отклонениями.

Было о чем задуматься. Но кто-то же должен был исследовать неведомое. Должность инженера-технолога на АЭС обязывала.

Коллеги, у которых были семьи и очарование семейного досуга состоялось, предлагали воспользоваться фондом Employee Benefits (Вознаграждения работникам), в рамках которой работодатели предлагают существенные выплаты своим сотрудникам усыновляющим детей.

Предложение выглядело заманчивым, но без помощницы, без жены Аркадий не мог решиться на подобный шаг.

В итоге Аркадий Томсон и не пытался думать о семье, о жене, о родных детях. Хотя родители спартанской позиции атомщика не одобряли, но доверялись его восприятию жизни и одержимости избранной профессии.

* * *

Youth gains intelligence, old age discovers it (Юность набирается ума, старость его обнаруживает).

Но о старости для ядерщика наивно было даже думать, не то что к ней готовиться.

* * *

И все же новое поколение физиков уже не так фанатично было предано ядерным изысканиям: бомба была создана, испытана – остальное представлялось делом техников-новаторов и рационализаторов-придумщиков.

Начало 70-х годов прошлого века воспринимались в мире с оптимистическими надеждами на построение если не коммунизма, то государства народного благосостояния.

В столицах многих государств «сходили с ума» не в прямом, а в переносном смысле.

Сегодня сеть WWW информирует:

«Эти годы были наполнены впечатляющими технологическими изобретениями и разработками – первые микропроцессоры, калькуляторы и видеоигры. Эволюция компьютеров началась с выпуском в 1971 году компанией Intel первого микропроцессора – 4004. До этого времени компьютеры были привилегией ученых в белых халатах и, разумеется, были не столь популярны как сейчас».

* * *

Параллельно в мире среди «беспокойных» разворачивалось негодование по поводу «немирного» использования энергии атомного ядра.

Мощная акция протеста прошла в 1975 году возле атолла Муруроа в южной части Тихого океана, где Франция осуществляла атмосферные ядерные испытания. Акцию проводил Дэвид Мактэгарт, который позже стал главой Greenpeace International. Благодаря действиям Гринпис Франция вслед за США и СССР также прекратила испытания.

* * *

С начала 70-х ускорение НТП обеспечила микро миниатюризация электронных и полупроводниковых устройств.

Сегодня Сеть WWW свидетельствует:

«Хотя первый микропроцессор предназначался для установки в калькуляторы, позднее он нашел применение в других сферах. Например, микропроцессорный чип использовался в медицине при анализе крови, в системе управления дорожным движением и даже в космической ракете «Pioner 10», разработанной NASA для проведения исследований. 15 ноября 1971 года чип 4004 был использован в микрокомпьютере MCS-4. Производительность процессора составляла всего 108 кГц. Для создания чипа использовалась 10-микронная технология, что дало возможность разместить 2300 транзисторов (!!!). MCS-4 по быстродействию был сопоставим с возможностями ENIAC (1946 год), который использовал 18 тысяч вакуумных ламп и занимал площадь машинной залы 85 квадратных метров».

* * *

Чудеса, да и только! Арни, по совету брата, тоже посмотрел фантастическую антиутопию «THX 1138» о власти компьютеров. Сюжет позабавил физика, но привел в уныние потомка квакеров.

Что там будет через пять веков, одному Богу известно, но на данный момент от честолюбивых людей, страдающих властолюбием, исходит б`ольшая угроза, чем от самых совершенных компьютеров.

По замыслу Джорджа Лукаса герои являются воплощением понятий секс и любовь, что нашло отражение в именах главных героев – THX и LUH.

– Интересно, в СССР не возбраняется sex и love в английском понимании? – ни с того ни с сего подумал ядерщик.

* * *

От всех этих инновационных проблем были далеки предки Томсон: дедушка Тэдди (1917 г. рождения) и бабушка Мэгги (1920 г. рождения), проживавшие в городе Беркли (англ. Berkeley) (110 т.чел.), Штат Калифорния, Округ Аламида, США, входит в область залива Сан-Франциско.

Расстояние между Сан-Франциско и Беркли составляет 15 километров или 9 миль по прямой и 20 километров, или 12 миль по автодорогам.

Город основан в 1776 году и назван по имени епископа и философа Джорджа Беркли (1685—1753). Город Беркли известен как научный центр. В городе располагается старейший кампус Калифорнийского университета – Калифорнийский университет в Беркли, Национальная лаборатория имени Лоуренса и другие институты и лаборатории.

Дедушка Тэдди и бабушка Мэгги были протестантами, посещавшими церковь с приходом до 150 прихожан еженедельно.

Здесь они, покинутые детьми, виделись с известными людьми района и общались с соседями по улице.

Соседями, но не родственниками, с которыми можно делиться сокровенным, а, главное, передавать им опыт воссоздания счастливой жизни на пути к «американской мечте», с помощью упорной (постоянной) учебы, созидательного труда и любви к устройсту облагороженного быта.

Не раз и не два бабушка с дедушкой просили прислать им на побывку внука Майкла. Поначалу это не получалось из-за его малолетства, а после пяти лет его начали отправлять на побывку к родственникам его матери Римы, имевшим маленькое поместье на западной окраине Гаррисберга.

Старость – сладость, когда дети в радость.

(Old age is a weakness when children are happy)

Семейное счастье складывалось кстати, и Карл (1940 г.) с Римой

(

1943 г.) подумывали о братике или сестричке для своего сына.

Семья без счастья – для жены и мужа ненастье (A family without happiness – bad weather for the wife and husband).

* * *

12 апреля 1961 года полет Юрия Гагарина показал, кто лидер в космосе. Но увы, не на Земле.

К 1971 г. окончательно стало ясно: Америка – это не Россия.

Догнать по мясу и молоку не удалось. Уж как только партгосконтроль не подправлял статистические данные по молоку и особенно по мясу. Пришлось все засекречивать, но основной секрет СССР состоял в том, что никаких секретов от «недругов» и быть не могло, поскольку СССР стал явно отставать от США в сфере НТП и освоения космоса. Работать, а тем более жить на опережение не было смысла.

Уже в мае 1961 года Президент США Джон Кеннеди поставил перед нацией амбициозную задачу – до конца десятилетия осуществить высадку человека на естественный земной спутник.

Сегодня Сеть WWW сухо констатирует:

После полёта члены экипажа и образцы лунной породы прошли строгий карантин, который не выявил никаких лунных микроорганизмов».

Одна фантастика стала явью!

* * *

Отсутствие лунных микроорганизмов подействовало угнетающе на впечатлительных людей, мечтающих о внеземной цивилизации, где гуманоиды живут в процветающем и благоухающем мире, не зная о планете Земля.

Получалось, что земная жизнь уникальна и при неосторожном с ней обращении, в частности с атомной энергией радиоактивных веществ, Вселенная обезлюдеет.

* * *

В 1971 г. 6 мая по скупому научному обмену на строящуюся АЭС Три-Майл-Айленд (пуск 1974 г.) прибыли советские специалисты, а именно с ядерного реактора из Дубны.

На действующую с 1958 года засекреченную АЭС Шиппингпорт, производства Westinghouse Electric Corp., расположенную на территории одноименного тауншипа в округе Бивер штата Пенсильвания, в 50 км от города Питтсбург, советскую делегацию не допустили.

Не пустили и на планируемую к запуску в 1976 году АЭС Бивер-Валли АЭС, состоящую из двух энергоблоков с реакторами водо-водяного типа электрической мощностью более 900 МВт каждый.

* * *

«Гостей» было трое. Один – физик-инженер, второй, а точнее вторая – физик-ядерщик Ольга Исааковна Багрова.

Третий, по недоброй традиции, был сотрудник КГБ СССР.

Физик-инженер тщательным образом исследовал конструкцию реактора и систему теплоотвода.

Ольга Багрова досконально изучала проектируемую систему обеспечения безопасности АЭС. И поскольку «соглядатай» не мог уследить за двумя соотечественниками на «вражеской территории», то физик-ядерщик – имела возможность посещать не только АЭС, но и другие объекты.

Например, местный офис фирмы Intel, процессор 4004 которой был на тот момент одним из самых маленьких микропроцессоров.

В СССР ученых очень интересовали функциональные и технологические особенности микро миниатюризации элементов автоматизации контроля АЭС.

Так получилось, что в сопровождающие с американской стороны Ольге Багровой выделили Аркадия Томсона.

И поскольку проблемы допуска к «атомным» секретам, а тем более конспирации в общении он не испытывал, то в течение недели, пока группа советских специалистов пробыла на территории АЭС в Три-Майл-Айленде, Ольга и Аркадий все несвободное время провели вместе.

Аркадий, наслышанный о бедности населения СССР и неустроенности детей, оставшихся без родителей на просторах Советского Союза, вдвое большего по населению, чем в США, пытался завести разговор о возможности усыновления им «советской сироты».

Аркадий не знал русского языка, Ольга же владела «объектным» английским отлично. На уровне ядерной терминологии проблем не наблюдалось. Однако на бытовом разговорном уровне Ольга «плавала», и это приводило Аркадия в умиление.

К своему удивлению, в общении с американцем русская девушка не обнаруживала и капли педантизма, сухости и заскорузлости.

Ни с того, ни с сего Аркадий обнаружил в ней родственную душу, в частности в отношении преданности избранной профессии.

В поведении человека мало предсказуемого. Каким образом зарождается симпатия, наука объяснить не может.

Однако Арни и не пытался что-либо объяснять себе до того момента, когда влюбленные оказались в одной постели и девушка спросила в упор:

– Аркадий, Do you love me? (Вы любите меня?)

В вопросе Ольги повеяло такой непосредственностью, что у Аркадия перехватило дыхание.

Проще простого было ответить банальным: I love you!

Но эти три слова ни в коей мере не передавали того обилия эмоций и впечатлений, которые нахлынули на молодого физика. Ему импонировали и тело, и запах тела, и лучезарные глаза, и обаятельный рот.

Конечно ему пришлось произнести эти три слова и не один раз. Он даже коверкая русский язык произнес заветное для девушки: «Милая, я люблю тебя!»

И все же о состоянии влюбленных говорили не слова, а жаркие объятья и чувственные прикосновения.

Вопрос о наличии sex & love в английском понимании этих слов в СССР сам собою отпал.

Зря! Уточнить надо было, поскольку в Советском Союзе строили коммунизм и на мелочи не разменивались, разменивались людьми.

* * *

Странное дело, Ольга практически не пользовалась ни косметикой, ни парфюмерией. У неё просто не было на это денег, столь скромными были её командировочные в долларах. Впрочем, судя по всему не было и такой привычки. У влюбленных свое восприятие запахов и биополя партнера.

Более того, когда ей приходилось проходить, через дегазационные камеры и шлюзы на территории АЭС, она представала перед молодым мужчиной как Венера с картины Сандро Боттичелли, облаченная в костюм радиационной защиты.

Хрупкость жизни в условиях регулируемой (сумасшедшей) ядерной реакции придавала отношениям двух физиков вселенское значение.

Дело дошло до того, что камеры дегазации они старались проходить вместе, чтобы как можно дольше быть неразлучными.

Но чем большие пространства и препятствий они преодолевали, тем меньше времени оставалось до конца ольгиной командировки.

Четырехмерное описание Минковского интерпретирует пространство и время как псевдоевклидово пространство сигнатуры ( 1 , 3 ) {displaystyle (1,;3)} (1,;3), предложенное в качестве геометрической интерпретации пространства-времени специальной теории относительности..

Да все в этом мире относительно. Так учат в университетах по всему миру. Но в сложившихся обстоятельствах молодым не хотелось думать о ложных исходных посылках макромира.

Вообще-то Ольга была младше Аркадия, так что инициатива интимного сближения имела место от него.

Он, например, предлагал ей остаться в США, «забив» на СССР.

И то верно, думала Ольга, отстает СССР от США. Сталина не вернуть, обывателя после Великой Отечественной войны не обмануть, в тенета лагерей не заманить.

В США вроде коммунизмом не пахнет, но и капитализм не воняет. Совсем девушку страх отпустил.

– Пороть уже поздно – вона какая сверхдержава, а от ласки, уговоров страна отучена, – с комсомольским задором убеждала она Аркадия.

Аркадий был покорен трезвостью мышления Ольги.

Любви ничто не могло помешать, тем паче он старше её аж на 2 года – считай, как за «кирпичной стеной». Если бы на 5 – то за «каменной стеной».

Ей слышалось свыше: «Гуляй, комсомолка, покоряй американского парня. Ведь вы оба физики – представители новой цивилизации! Что может быть чудеснее? Физика атомного ядра не знает границ!»

Казалось бы…

В итоге выгораживала она СССР неуверенно, со школьной скамьи помнила саркастический диагноз Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина казарменной ретивости отечественных градоначальников (сочинение в 10-м классе писала по «Истории одного города»):

«Все они секут обывателей, но первые секут абсолютно, вторые объясняют причины своей распорядительности требованиями цивилизации, третьи желают, чтоб обыватели во всем положились на их отвагу. Такое разнообразие мероприятий, конечно, не могло не воздействовать и на самый внутренний склад обывательской жизни; в первом случае, обыватели трепетали бессознательно, во втором – трепетали с сознанием собственной пользы, в третьем – возвышались до трепета, исполненного доверия».

При воспоминании о школе у Ольги слезы навернулись на глаза, и Аркадий долго потом утешал её у себя на груди в общежитии строящейся АЭС Три-Майл-Айленд.

Ни тот, ни другая на тот момент не знали сущности исторической коллизии в поведении советского руководства.

По причине ускоряющегося отставания по части обеспечения народного благосостояния восторжествовала очумелая, бестрепетная политика осажденной крепости, своего рода блокады наоборот: не врага не впускать, а своих не выпускать на Запад.

Увы! Ретивость, свирепость и одержимость охранителей идеологической девственности порой не знала меры. В шарашках творили чудеса, которые якобы и не снились западным ученым в их европейских академиях и военных корпорациях. Женщинам полагалось в год по две пары байковых трусов, а мужчинам пара сапог на год. Госплан тщательно следил за равенством среди бедных.

Но это до тех пор, пока начальство четко знало, в чем превосходство противника.

Интересно! Как только это превосходство перестает быть ориентиром для самодура, а то и изверга, типа Лаврентия (Берии), правитель оказывается в растерянности, поскольку его собственное окружение не может выдвинуть стоящей идеи, а идеи противника не может воплотить по существу, копируя только форму, а то и занимается подлогом на манер сказки Андерсена «Голый король».

Фатальной для охранителей режима проблема становится в ситуации, когда преимуществ у противника много и начинается чехарда с последовательностью их достижения под единоличным надзором диктатора-руководителя, как было уже с Королевым.

Увы! Остается только гадить, манкировать и провоцировать на грубый, а то и сокрушительный, если не сказать, мстительный отпор.

В итоге идейного противоборства ненавистный противник отрывается от ръяно преследующего, который в расстроенных чувствах может свернуть себе шею, – такое случается с государствами, – или, что чаще, начинает вредить собственному населению, содержащемуся внутри огороженного колючей проволокой пространства, как в случае на запрет браков с иностранными гражданами периода правления Брежнева.

Про религиозные запреты коммунистов в XX веке и говорить стыдно.

Кто не знает, в США больше половины населения верующие.

Тому свидетельство фраза «In God We Trust» («В Бога мы веруем») на заветных долларах – один из национальных девизов США.

Но поскольку по Конституции страны церковь отделена от государства, то разновидностей веры не счесть.

– И в какую церковь ты ходишь? – пытала Ольга.

О фактическом запрете веры в СССР девица-молодица и не заикалась, опасаясь представиться активисткой, изобличающей священников и капиталистов.

Как никак Аркадий был коллега, физик-ядерщик, увлеченный идеей мирного атома на службе человечества.

– Сначала в одну, вечером в другую, – отвечал Аркадий.

– Это как? – недоумевала комсомолка.

– Утром я захожу в часовню, что находится на территории АЭС, а вечером по пятницам посещаю знакомого пастора у дома семьи моего брата Карла.

– Но это хоть одна конфессия? – уточняет Ольга.

– Почти. Часовня в ведомстве квакеров-протестантов, а церковь в распоряжении евангельских христиан.

– Ну, Слава Богу! – выпалила Ольга. – А то ведь можно попасть в немилость к Всевышнему, перепутав молитвы.

* * *

Аркадия умиляло ее отношение к религии:

Как говорила её бабушка, Бог всегда рядом, когда сердце ему радо. – И то верно: ни добавить, ни убавить.

Ольгу же подкупала решительность Аркадия в закреплении интимных отношений, он явно не понимал из какого лагеря ей обломилась командировка.

Она и целовалась то украдкой, как если бы любила под запретом, хотя на территории АЭС за ними никто не следил, и они перемещались между служебными зданиями и железобетонными корпусами, взявшись за руки.

По Гаррисбергу влюбленные ходили редко, но американец всегда вел советскую подругу под руку.

Надо полагать, это было вызывающе для граждан-пуритан, но для сексотов вдвойне невыносимо: от зависти и негодования.

Ольга до встречи с Аркадием не была девственницей, но плевра коммунистических шор фатально опала с глаз комсомолки.

Её возлюбленный этого мог и не заметить за столь короткий срок пребывания в плену любви, но Ольга преобразилась не только в своем сознании, но и во взглядах на окружающее.

И то верно: Сексом насыщаются, любовью наполняются

Короче, Ольга даже не смогла сообщить ему о первых признаках задержки месячных, когда чекист – «соглядатай» буквально запер её в номере гостиницы на целый день, накануне отлета в СССР.

Уже в самолете «Аэрофлота» сексот говорил ей в глаза о любви к Родине, о врагах народа, шпионах, о государственной тайне и прочей белиберде коммунистической пропаганды.

Соглядатая она практически не слушала, но сожалела, что отложенное на последний день изучение контроля за возможной утечкой теплоносителя первого контура реакторной установки и, соответственно, потери охлаждения ядерного топлива, не состоялось. А тут ей было чем поделиться с американскими коллегами.