Текст книги "Александр II. Жизнь и смерть"

Эдвард Радзинский
Александр II. Жизнь и смерть

Предисловие
Воспоминание о будущем

История Александра II – заключительная часть трилогии «Три царя». Последний царь Николай II, первый большевистский царь Иосиф Сталин и, наконец, последний великий русский царь Александр II – ее герои. Отцы и жертвы великой исторической драмы, разыгравшейся в России в конце XIX – первой половине XX века.

Мы до сих пор ищем ответы на мучительные вопросы: почему от царя, названного русской Историей «Царем-Освободителем», уничтожившего постыдное русское рабство, реформировавшего всю русскую жизнь, к концу его правления отвернулось русское общество? Почему плодом первой русской перестройки стала могущественнейшая террористическая организация, до той поры невиданная в Европе? Почему великого реформатора убили дети его же перестройки?

Но загадки того времени касаются не только России. Русский террор, родившийся во времена Александра II, предвосхитил террор нашего века. И в нынешних газетах можно прочесть те же фразы, те же идеи, которые волновали давно истлевших в земле русских террористов в дни Александра II.

Они – были первыми! И даже понятие «война с террором» принадлежит все тому же Александру II – его времени.

Так что банальнейший, но (увы!) вечный афоризм: «Основной урок Истории заключается в том, что люди не извлекают из Истории никаких уроков» явился эпиграфом и к этой книге. Впрочем, как и запись в дневнике брата царя, великого князя Константина Николаевича:

«Может быть, это самая важная эпоха в тысячелетнем существовании России».

Вступление
«Цезарь, бойся мартовских ид»

Слова, прозвучавшие две тысячи лет назад в Древнем Риме, стали опасным пророчеством и для русских кесарей…

Величайший и ужаснейший из московских царей Иван Грозный умрет в марте – возможно, отравленный…

11 марта 1801 года был убит император Павел I.

В марте отречется от престола последний русский царь Николай II. Март станет концом трехсотлетней династии.

И первый большевистский царь Иосиф Сталин умрет также в марте месяце, возможно, убитый соратниками.

И сейчас на нашем календаре 1 марта 1881 года… И произойдет это событие – одно из самых таинственных в русской истории.

Петербург. 2 часа 15 минут… Император Александр II выходит из Михайловского дворца, где был в гостях у своей кузины.

Императору в следующем месяце должно исполниться шестьдесят три года. Но царь – еще молодец! В шинели с бобровым воротником на красной подкладке, в золотых эполетах с вензелем его отца – высок, прям, гвардейская выправка. Последний красавец-царь романовской династии.

Карета стоит на пандусе, на фоне мраморных колонн дворца, окруженная небывалой для русских государей охраной. Шестеро казаков верхом на лошадях окружают карету, еще один казак сидит на козлах вместе с кучером, и за каретой следуют еще двое саней – с охраной.

Императорский поезд – карета и двое саней – отъезжает от Михайловского дворца. Весело скачут лошади, стремительно несется карета, так что сани охраны с трудом поспевают за ней.

Карета поворачивает на Екатерининский канал, и вместе с ней сейчас повернет и русская История.

Наша Северная Венеция еще покрыта мартовским снегом… Снег – на булыжной мостовой вдоль канала. Народу совсем мало: мартовский петербургский ветер, пробирающий до костей, сдул с канала гуляющую публику. По тротуару прогуливаются полицейские – они должны охранять проезд императорской кареты.

Но они почему-то не замечают молодого человека, спешащего навстречу карете. Он явно нервничает, и в руке у него что-то подозрительное, величиной с тогдашнюю коробку конфет «Ландрин», завернутое в белый платок.

Молодой человек подождал приближающуюся карету и швырнул сверток под ноги лошадям.

Эхо мощного взрыва прокатилась по каналу.

На булыжной мостовой лежит убитый – один из казаков, охранявших карету, рядом с мертвецом кричит, корчится в муках мальчик, несший корзину с мясом… Кровь, обрывки одежды на покрытом снегом булыжнике.

Императорский поезд останавливается. Государь, невредимый, выходит из кареты. Поздно бросил бомбу молодой человек – видно, сильно нервничал.

И дальше начинается непонятное… И охранники, и государь знают, что бомбист наверняка не один. И кучер, и охрана умоляют государя побыстрее уехать с канала. Но к полному изумлению охраны, государь, переживший к тому времени уже несколько покушений, совсем не торопится уехать! Напротив, он начинает странно расхаживать вдоль Екатерининского канала…

Будто чего-то ждет.

И в этот загадочный миг мы на время оставим – и государя, и Екатерининский канал.

Часть первая
Великий князь

Глава первая
Родословная героя

Отцом нашего героя был великий князь Николай Павлович – один из братьев правившего тогда императора Александра I, его матерью – старшая дочь прусского короля Вильгельма III, Фредерика-Луиза-Шарлотта-Вильгельмина. Приняв православие, приняла она и новое имя – Александра Федоровна.

Наш герой был рожден в Москве, в Кремле – в «чудный весенний день 17 апреля 1818 года… на Святой неделе, когда колокола своим перезвоном славили праздник Воскресения Христова», – вспоминала в своих мемуарах его мать.

Но несмотря на счастье и праздник, мать нашего героя добавила вслед за этим удивительные слова: «Помнится мне, что я почувствовала тогда нечто важное и очень грустное при мысли, что этому маленькому существу предстоит некогда стать императором».

Не зря так грустит вчерашняя немецкая принцесса при мысли, что ее сын может стать императором бескрайней страны. И не зря будущий воспитатель нашего героя, знаменитый поэт Василий Жуковский, в стихах воспевший его рождение, провидчески советовал младенцу «не трепетать, встречая Рок суровый».

Кровь и насилие сопровождали историю его предков, царей из династии Романовых. И убийство собственных государей стало тайной русской традицией в XVIII веке. Частью родословной нашего героя.

Все началось с двух событий, вначале совсем не связанных.

В самом конце XVII века прапрадед нашего героя, Петр Великий, создал российскую гвардию. И событие второе: в самом начале XVIII века наш великий император начал завоевание Прибалтики.

Именно тогда и случилась история, перед которой меркнут все сказки о Золушке. Пожалуй, это была самая волшебная история волшебного XVIII века.

В Лифляндии, в убогой комнатушке в доме пастора Глюка жила прехорошенькая кухарка Марта, дочь лифляндского крестьянина. Марта была замужем, хотя и жила без мужа. На ней женился заезжий шведский драгун. Хитрец побаловался с хорошенькой кухаркой и уехал воевать. Но так и не вернулся – то ли погиб, то ли забыл о Марте. Так и постарела бы наша красотка, стряпая и стирая в пасторском доме, если бы… Если бы не пришли русские войска и не попала Марта в русский плен.

И далее начался волшебный путь вчерашней кухарки – сначала это была постель командующего, графа Шереметева. Потом ее пышное тело укладывается в кровать повыше – к всесильному фавориту Петра Великого князю Меншикову. А оттуда был прямой (и весьма частый) путь – в царскую постель.

По поводу этого события был даже нарисован тогда лубок. На нем был изображен царь, восседавший за пиршественным столом. И вельможа подводил к царю грудастую, дебелую красавицу. Подпись гласила: «Верноподданный уступает царю самое дорогое». Так что не прошло и года, как кухарка Марта вместо кухни пастора оказалась в царском дворце.

Обычно все эти минутные пассии быстро исчезали из спальни пылкого Петра. Но Марта осталась в ней навсегда. Прелести красавицы и ее добрый характер сотворили невероятное: император Всероссийский женился… на вчерашней кухарке. Марту крестили, и под именем Екатерины Алексеевны Петр короновал ее императрицей.

В 1725 году Петр опасно заболел. У постели умирающего царя собрались ближайшие вельможи. По стойкой легенде, великий император коснеющим языком успел только сказать: «Отдайте все…». Но кому отдать, он сказать не успел.

В миг важнейшего повеления насмешливая Смерть забрала всесильного царя!

Пока обряжали тело, вельможи собрались в соседней дворцовой зале – решить, кому отдать «все», то есть величайшую империю, протянувшуюся на полсвета – от Балтики до Тихого океана. И вот тогда в той же зале они с изумлением увидели… гвардейских офицеров! Это пришли командиры гвардейских полков, созданных Великим Петром.

На возмущенные вопросы вельмож «Как посмели?!», ответом была барабанная дробь… с улицы! И, выглянув в окно, вельможи увидели гвардейцев, собравшихся во дворе. Все выходы из дворца оказались заняты гвардией. И гвардейские командиры выкрикнули бывшую кухарку императрицей Всероссийской Екатериной I. (Появиться бы в это время драгуну – первому мужу новой императрицы!)

Весело правила Екатерина I. От новой императрицы осталась дворцовая расходная книга. В ней траты на шутов и пиры вполне соразмерны с расходами на все государство.

Вот так в XVIII веке на политическую арену вышло детище Великого Петра – гвардия. И весь век с нее не уходила.

И уже вскоре удалая гвардия сотворила еще одну императрицу.

После смерти Екатерины I ее дочь Елизавета «жила в полнейшем ничтожестве». Постаревшие сподвижники Петра Великого пригласили править страной потомков родного брата Петра Великого – Ивана.

В Россию приехали принц и принцесса Брауншвейгские. Императором был объявлен их сын, младенец Иоанн Антонович. А так как он еще в колыбельке лежал, правительницей при несмышленыше стала его мать – принцесса Анна Леопольдовна.

Не понимали пришельцы из Брауншвейга, как опасна наша гвардия. Но дочь Великого Петра понимала.

Елизавета была рождена до брака матери с императором. И лишь после брака была привенчена — объявлена законной дочерью Петра. Дитя любви была чудо как хороша. Копна рыжих волос, божественная фарфоровая кожа с легким розовым румянцем. И формы самые что ни есть соблазнительные – великолепный рост, высокая грудь, стройные длинные ноги. Некий немецкий дипломат, увидев ее, упал в обморок от ее красоты.

Была она безумна в страсти. Кровь Марты бросала ее в объятия простолюдинов. Казак Розум, красавец-певчий, которого она увидела в придворной церкви, сразу завладел ее сердцем. Елизавета превратила безродного казака Розума в графа Разумовского, и он стал ее любовником на долгие годы.

На портретах бросается в глаза крепкий волевой подбородок нимфы – подбородок ее беспощадного отца! Отдаваясь любви, рыжекудрая Елизавета не забывала о власти. Истинная дочь Петра не захотела жить в забвении. Волевой подбородок потребовал – рискнуть. И она обратилась к гвардии.

Холодной ноябрьской ночью 1741 года по Невскому проспекту ехали сани, окруженные тремя сотнями гвардейцев. А в санях… наша нимфа!

Сани направлялись к царскому дворцу.

По пути во дворец гвардейцы весело арестовывали полусонных вельмож, живших на дворцовой набережной. Так, с шутками и прибаутками, они отправили из постели в тюрьму главных сподвижников правительницы Анны Леопольдовны.

Приближаясь ко дворцу, чтобы избежать лишнего шума, нимфа покинула сани. И гвардейцы на руках понесли нашу красавицу ко дворцу. На крепких руках гренадеров явилась Елизавета в безмятежно спящий дворец. Когда караульный попытался ударить в барабан – вспороли барабан шпагой. Дворцом овладели без сопротивления.

– Пора вставать, сестрица! – разбудила Елизавета правительницу империи. Ночная революция победила. Законную правительницу отправили в крепость вместе с семейством. Младенца-императора наша нимфа взяла с собой в сани. Ребенок заливался смехом, радостно тянул ручки к гвардейцам. Елизавета целовала его: «Бедное дитя!». И, повздыхав, отправила «дитя» в вечное заточение – в Шлиссельбургскую крепость. И вчерашний император Всероссийский (этакая русская версия французской «Железной маски») вырастет в тюремной камере, не зная, кто он, за что попал в камеру. Там, в крепости (уже при Екатерине Великой), его и убьют охранники, а несчастные его родители сгниют в заточении.

На следующее утро Елизавета объявила себя императрицей и… полковником гвардейского полка. Она уважала гвардию.

Вот так наша гвардия совершила второй победоносный поход на царский дворец. Но, оказалось, совсем не последний.

Императрица Елизавета I правила страной, как русская помещица – своенравно и взбалмошно, жестоко и одновременно добро.

Законного супруга и детей у нашей нимфы не было. И Елизавета придумала сделать наследником престола своего племянника. Это был сын ее старшей сестры и голштинского принца – Карл Петр Ульрих, в православии ставший именоваться великим князем Петром Федоровичем.

Елизавета подыскала ему жену – немецкую принцессу.

Софья-Фредерика-Августа была дочерью одного из бесчисленных немецких принцев на службе у Фридриха Великого.

Маленькую Софью отправили в далекую Россию. По пути в Петербург ее везли через Ригу. Там, в тюремном замке, под стражей содержалось несчастное брауншвейгское семейство, свергнутое императрицей Елизаветой.

Тень гвардейского переворота встретила эту впечатлительную и умненькую девочку уже на границах России.

В Петербурге вчерашняя лютеранка Софья-Фредерика, приняв православие, становится великой княгиней Екатериной Алексеевной.

Так начинается русская жизнь этой 14-летней девочки – будущей императрицы Екатерины Великой, прабабки нашего героя.

Впоследствии она расскажет о своей тогдашней жизни в знаменитых «Записках», которые прочтут после ее смерти все последующие цари из дома Романовых. И, как мы узнаем далее, прочтут с ужасом.

Неравнодушным женским взглядом описала Екатерина красоту императрицы Елизаветы, и конечно же, предмет всеобщей зависти – несравненные стройные, длинные ноги императрицы. Обычно они были сокрыты ужасным кринолином и юбками. Но нимфа, ставшая императрицей, придумала, как явить миру свои прелести. Как описывает Екатерина, во дворце устраиваются ночные маскарады, на которые императрица велит дамам являться в мужских нарядах. И тогда все ее фрейлины превращаются в жалких пухленьких коротконогих мальчиков, а сама Елизавета царит над ними высоким длинноногим красавцем.

Но маленькая Екатерина постепенно понимает истинную причину этих ночных маскарадов. Страх гвардии — память о ночной революции – скрывает это длящееся до рассвета дворцовое веселье.

И история захватившей власть Елизаветы становится искушающим примером для умненькой девочки. Уже в 15 лет, поняв ничтожность своего супруга, Екатерина начинает подкупать придворных подарками – создает свою партию.

И учится, учится у императрицы ее беспощадности.

Елизавета умело шла к цели. И шла к ней до конца, как ее отец. Затеяв войну с самим Фридрихом Великим, императрица положила тысячи солдат на поле боя.

Но в бесконечных неудачных битвах добилась главного – обескровила армию Фридриха. Нимфа уже приготовилась добить величайшего полководца Европы, но… Опять все та же насмешница – смерть! – заберет Елизавету накануне великой победы.

При этом, решавшая судьбы Европы, императрица оставалась малограмотной русской помещицей. Она была уверена, что в Англию можно проехать сухим путем. И, будучи безумно отважной, была до смешного… боязлива! Однажды в присутствии Екатерины императрица с привычным бешенством распекала своего министра. И, чтоб смягчить ее опасный гнев, появился шут с ежом. Увидев издали ежа, императрица побледнела. И с безумным криком: «Это же мышь! Это самая настоящая мышь!» – императрица всея Руси, подхватив юбки, пустилась наутек! Громившая Великого Фридриха и своих вельмож, Елизавета до смерти боялась мышей!

Но, наблюдая эти нелепости в поведении императрицы, маленькая Екатерина помнила главное: Елизавета сумела захватить престол. Изучая потаенную историю России, умненькая девочка открывает главный закон империи: неограниченное самодержавие в России, оказывается, ограничено. Ограничено волею гвардии. Так же, как в Древнем Риме, когда преторианские гвардейцы сажали на трон всесильных цезарей. Так что недаром русское царство гордо называло себя Третьим Римом.

Но несчастный муж Екатерины Петр этого не понял.

Муж Екатерины, император Петр III (прадед нашего героя), вступил на престол после смерти тетки.

Петр и Екатерина были первыми из династии Романовых, кто въехали в только что отстроенный Зимний дворец. (Покойная императрица Елизавета приказала построить этот дворец итальянцу Растрелли, но пожить в нем так и не сумела.)

Новый Зимний дворец станет домом-символом царей из династии Романовых.

Построенный на набережной вечно бунтовавшей реки Невы, он обращен парадными залами и главным фасадом к реке и Петропавловской крепости.

В этой крепости хоронили царей, в ее казематах сидели опаснейшие враги династии. Этот странный вид из царского дворца – на тюрьму и родовое кладбище – озадачивали впоследствии иностранных путешественников. Впрочем, не только их. Племянник героя нашей книги, великий князь Александр Михайлович (которого впервые поселили в Зимнем дворце), вспоминал: «Мы приехали в Петербург в период обычных туманов, которым позавидовал бы Лондон.

– Ваша комната приятна тем, – объяснил нам наш воспитатель, – что, когда туман рассеется, вы увидите напротив, через Неву, Петропавловскую крепость, в которой погребены все русские государи.

Мне стало грустно. Мало того, что предстояло жить в этой столице туманов, но еще недоставало этого соседства мертвецов!».

Для мужа Екатерины, императора Петра III, этот вид на тюрьму явился роковым предзнаменованием.

На портретах прадед Александра II Петр III изображен мощным воином в доспехах. На деле молитвенно обожавший армию император Петр III был слаб, тщедушен и… добр! Жалостливый император, вступив на престол, тотчас вернул из ссылки все жертвы прошлых переворотов – жертвы походов гвардии на дворец.

Был устроен великолепный бал для вернувшихся из сибирских ссылок. Все эти вчерашние временщики, великие интриганы, любовники прежних императриц, погубившие друг друга, теперь танцевали вместе в тысячеметровом мраморном Белом зале Зимнего дворца.

И один из возвращенных сказал новому императору: «Вы слишком добры, Ваше Величество. Русские не понимают доброты, здесь надо править или кнутом, или топором, только тогда здесь все довольны».

И другой возвращенный сказал Петру III то же: «Ваше Величество, доброта вас погубит!»

Но прадеда нашего героя погубила не доброта. Его погубило пренебрежение к гвардии. Простодушный император жестоко заблуждался: он искренне верил в неограниченность русского самодержавия. И творил то, что хотел.

Он мечтал послужить тому, кто был его кумиром и кумиром всей просвещенной Европы – Фридриху Великому. В то время как русская армия приготовилась добить прусского короля, он повелел немедля заключить с ним мир.

И вскоре в гвардейских казармах поползли слухи: император решил покончить с русской гвардией, распустить ее и набрать новую гвардию на своей родине, в Голштинии. Слухи, губительные для императора.

Кто распускал эти слухи, вычислить было нетрудно. В это время Петр III и его жена Екатерина стали врагами… И прадед, и прабабка нашего героя уже плели заговор друг против друга. Он готовился отправить ее в монастырь, а она его – на тот свет.

Но Екатерина оказалась куда способнее.

В Зимнем дворце она тайно принимала любовника – гвардейца Григория Орлова. У ее любовника было четверо братьев, и все – удалые храбрецы и любимцы гвардии. Через постель Екатерина присоединила к заговору всю гвардию.

Маленькое тело прабабки Александра и великолепное тело красавца-гвардейца… Правда, чуть не подвела шутка ее яростной плоти – Екатерина забеременела. Петр узнал об этом через шпионов. И решил подстеречь роды – уличить жену в измене и заточить в монастырь… Но когда приблизились роды, Екатерина велела камердинеру поджечь его собственный дом. Ребячливый Петр обожал фейерверки и пожары. И вместе со свитой тотчас укатил смотреть на любимое огненное зрелище… А в это время новорожденного, завернутого в бобровую шубу, уже вынесли из дворца. И когда Петр вернулся, истекавшая кровью железная маленькая женщина преспокойно встретила его… и даже угостила кофеем.

Наконец наступил день третьего (на этот раз – утреннего) переворота, устроенного гвардией.

Волею судьбы пришелся переворот на День ангела несчастного императора.

Екатерина жила тогда во дворце в Петергофе, а двор и император были в другом загородном дворце – в Ораниенбауме. Днем Петр отправился в Петергоф навестить супругу по случаю своего праздника. Но в Петергофе Екатерины не оказалось.

Ранним утром гвардеец Алексей Орлов, родной брат ее любовника Григория, примчал за Екатериной карету из Петербурга.

Алексей Орлов – великан, ударом кулака убивавший быка, знаменитый дуэлянт и Дон-Жуан. Как сказал о нем современник: «Я не поручил бы ему ни жены, ни дочери, но я мог бы свершить с ним великие дела».

Алексей Орлов нашел Екатерину в постели. Гвардеец разбудил ее знаменитыми словами: «Пришла пора тебе царствовать, матушка».

Но Екатерина колебалась.

И тогда (как гласит легенда) Алексей Орлов «влил в ее матку великую решительность».

И вот уже карета с удалым Алексеем Орловым на козлах мчит прабабку нашего героя в Петербург. В столице уже ждала ее все та же гвардия. И гвардия единодушно присягнула вчерашней немецкой принцессе. Детище Петра Великого – славная гвардия – радостно приготовилась свергнуть внука Петра Великого!

И состоялся этот невиданный поход – совсем в стиле века, который именовался галантным. На коне, в гвардейском мундире, в шляпе, украшенной дубовыми листьями, очаровательная Екатерина. Она возглавила марш императорской гвардии против императора всея Руси.

Рядом с ней еще одна красотка в мундире – юная сподвижница Екатерины княгиня Дашкова.

Несчастный прадед Александра тотчас потерялся. Вокруг немедля началось бесстыдное бегство придворных. Но знаменитый фельдмаршал Миних остался ему верен. Этот семидесятилетний вояка предложил отплыть в Кронштадт – в неприступную морскую крепость. В Кронштадте отсидеться, собрать верные войска и оттуда идти отвоевывать Петербург. Петр был в восторге. Он так же легко воодушевлялся, как и впадал в отчаяние… Снарядили галеру и маленькую яхту. На эти суда посадили остатки перепуганного двора – всех, кто еще не успел убежать. Дамы в роскошных платьях, кавалеры в парадных мундирах – все это общество, сверкающее драгоценными камнями и золотом, поплыло к крепости Кронштадт. Но великая прабабка нашего героя уже все предусмотрела – Кронштадт был захвачен ее сторонниками. И солдатня со стен крепости велит убираться прочь законному императору.

И Петр тотчас теряет волю – рыдает.

Старый фельдмаршал, объятый негодованием, стыдит его: «Неужели Ваше Величество не сумеет умереть, как император, перед своим войском! Если вы, Ваше Величество, боитесь сабельного удара, возьмите в руки распятие, и они не осмелятся вам навредить!»

Но император не хотел умирать, он послушно сдался!

Екатерина заточила супруга на очаровательной мызе Ропша. Она сохранила письма арестанта-императора из заточения. Впоследствии его правнук – наш герой – прочтет их.

В этих письмах император всея Руси «нижайше молит» разрешить ему справлять нужду без охраны, «нижайше просит» разрешить прогулку… Свои письма к жене – прусской принцессе, узурпировавшей трон его предков, он униженно подписывает: «Ваш слуга Петр».

Но Екатерина не отвечает – видно, ждет, когда тюремщики догадаются, чем следует закончить эту галантную революцию. И они догадались.

Что произошло той ночью? Есть много версий. Вот одна из них, наиболее вероятная:

«Алексей Орлов, родной брат любовника Екатерины, гигант с жестоким шрамом через всю щеку, два метра росту, поднес вчерашнему императору бокал с вином и ядом. Несчастный выпил, и пламя тотчас распространилось по его жилам. Все это возбудило в свергнутом Государе подозрение, и он отказался от следующего бокала. Но они употребили насилие, а он против них – оборону. В сей ужасной борьбе, чтобы заглушить его крики, они повергли его на землю и схватили его за горло. Но так как защищался он всеми силами, какие придает последнее отчаяние, а они избегали нанести ему раны… (ведь надо было потом выставить для прощания его тело. – Э.Р.), они набросили ружейный ремень на шею императора. И Алексей Орлов обоими коленями встал ему на грудь и запер дыхание. И он испустил дух в руках их».

В Петербурге объявили, что император «скончался от геморроидальной колики». В Европе фраза стала нарицательной. И впоследствии, когда Екатерина пригласила в Петербург Д’Аламбера, знаменитый французский энциклопедист отказался. И написал Вольтеру: «Я подвержен, к сожалению, геморрою, а в России эта болезнь, судя по всему, смертельна».

И, как возмездие, сама великая прабабка Александра будет умирать жалко… Удар настиг ее в туалете. С трудом слуги выволокли ее из уборной. Тело было тяжелое, а слуги постарели вместе с ней.

Императрицу уложили в ее комнате на полу, на матрасе, врачи запретили ее тревожить… И на этом жалком матрасе, на дворцовом полу будет умирать Великая повелительница. От французских энциклопедистов, Вольтера, Фридриха Великого, всех европейских монархов до крымского хана и кочующих киргизов – все умы были заняты этой женщиной. Нити главной политической игры в Европе были в ее руках… «И когда она дергала, Европа содрогалась, как картонный паяц», – писал современник. Прав был ее вельможа, который гордо говорил: «Ни одна пушка в Европе без нашего на то дозволения выстрелить не смела!»

И вот она умирала – на полу… «Не собирайте себе сокровищ на земле…» Около нее осталась только верная служанка. Императрица громко хрипела. И этот хрип был слышен в соседней комнате, где ее сын, дед нашего героя, новый император Павел I, придумал устроить себе кабинет. И придворные, устремившиеся теперь в кабинет нового владыки, пробегали мимо спальни беспомощной властительницы. И из любопытства открывали дверь и нагло глазели на умиравшую…

В одиннадцатом часу в кабинет Павла вошел доктор-англичанин и сообщил, что императрица кончается.

В спальне Екатерины горело всего несколько свечей. В полумраке Павел и придворные ждали самого таинственного мига. Часы ударили четверть одиннадцатого, когда великая прабабка нашего героя испустила последний вздох – отправилась на Суд Всевышнего.