Текст книги "Чай с психологом. Как победить тревогу, страхи и панику"

Тревога: страх как привычка

Мы уже с вами немного поговорили о том, что отличает «нормальный» страх, то есть страх, который возникает время от времени, от тревоги. При тревожности человек испытывает нервное напряжение длительно: день за днем, неделю за неделей.

И, что особенно важно, тревога – это устойчивое эмоциональное состояние, при котором страх является подчас беспредметным чувством. Если обычный страх всегда конкретный (я боюсь пауков, или собак, или ситуаций, когда вокруг много людей), то при тревоге присутствует постоянное ожидание надвигающегося несчастья: человек может опасаться несчастного случая или заболевания у себя, родных и близких. Его мучают предчувствия, переживания и волнения. Кроме того, поводы для тревоги могут постоянно меняться. Тревожные мысли можно представить так: в этом мире много разных опасностей, и они готовы обрушиться на голову в любой момент.

Если у вас есть родственники, склонные к тревожным состояниям, вероятнее всего, вы заранее знаете, о чем будет следующий телефонный разговор. Это будут вопросы из серии: «У тебя все в порядке? Точно?! Ничего не болит? У тебя же спина, тебе нельзя напрягаться». Или: «Почему ты не позвонил, когда пришел? Ты так поздно вернулся домой, на улицах сейчас опасно, я волнуюсь!» Так в легкой форме реализуется тревога: через страх несчастья, какой-то катастрофы, которая «всегда на пороге».

Тревога зачастую сопровождается физиологическими реакциями, среди которых тахикардия (увеличение частоты сердечных сокращений), повышение артериального давления, учащенные позывы к мочеиспусканию, мышечное напряжение вплоть до дрожи. Человек может ощущать дискомфорт в области сердца, головокружение, страдать от потливости. Тревожного человека также легко узнать по поведению: он не может усидеть на месте, его руки постоянно что-то перебирают, нога постукивает по полу – это двигательное беспокойство, или повышенная двигательная активность.

Как отличить патологическую тревожность от относительно нормальной? Тревога может быть эмоциональной реакцией на какое-то событие: в этом случае она будет кратковременной. Например, человек чуть не попал под машину, а потом целую неделю испытывает тревогу, когда переходит через дорогу или слышит гудки машин. В таком случае тревога оправдана произошедшим событием, и со временем она сходит на нет. Если же тревога долго не проходит, а причину ее выявить не получается, можно заподозрить расстройство. У вас может возникнуть закономерный вопрос: «Долго – это сколько?» По классификатору МКБ, диагноз «генерализованное тревожное расстройство» ставится при условии, что симптомы тревожности (как психологические, так и физиологические) сохраняются на протяжении нескольких недель подряд.

Важно заметить, что многие люди сживаются со своей тревогой настолько, что она буквально становится чертой характера. Если она сопровождает вас большую часть вашей жизни, действительно, намного проще признать: «Это моя особенность». Однако с тревогой можно справиться, и об этом важно помнить. Даже если человек не представляет, как жить без нее.

Глава 3
Паническая атака: страх, звонящий во все колокола

Если у вас бывали панические атаки, вы совершенно точно помните эти «прекрасные» состояния, их очень не хочется переживать второй раз. Как говорится, врагу не пожелаешь. Как они развиваются?

Ничто не предвещало

Представьте себе: у вас кольнуло сердце – что-то внутри дало сбой. Один человек заметит это, слегка удивится и пойдет дальше. Ну, кольнуло, с кем не бывает? Я здоров, по врачам не хожу, чувствую себя бодрячком и по поводу таких мелочей заморачиваться не буду. А другой придет в ужас. Потому что нарушения в сердце – это угроза жизни.

Важно понимать, что те, с кем случаются или случались панические атаки, – абсолютно нормальные люди. Они не сумасшедшие, у них нет никаких психических отклонений, просто их психика перенапряглась и дала сбой. И таких людей миллионы.

Итак, как же выглядит классическая паническая атака? Она развивается пароксизмально, то есть приступообразно. В течение 1–2 минут нарастает симптоматика: это могут быть головокружение, шум в ушах, мушки перед глазами, ком в горле, ощущение нехватки воздуха, учащенное сердцебиение (чувство, как будто сердце пытается вырваться из груди), человека может бросать то в жар, то в холод. Могут наблюдаться симптомы со стороны желудочно-кишечного тракта: неприятные ощущения в животе, тошнота, императивные позывы к дефекации и/или мочеиспусканию. За эти несколько минут человек успевает остро ощутить, что сейчас умрет. Причем без всякого повода, буквально на пустом месте. А от этого, согласитесь, еще страшнее! В таком состоянии совершенно непонятно, что делать.

Описанные выше симптомы относятся к телу, то есть это физиологические проявления панической атаки, и они могут быть самыми разнообразными (от тошноты до слабости в ногах и боли в сердце). Что касается психических проявлений, то их всего три:

● страх умереть – ощущение, что сейчас жизнь закончится и ты ничего не успеешь предпринять для своего спасения;

● страх сойти с ума – боязнь начать совершать какие-то асоциальные, странные, непредсказуемые действия, потерять контроль над поведением;

● деперсонализация-дереализация – ощущение, будто наблюдаешь за собой со стороны; при этом окружающий мир воспринимается как нереальный, есть чувство, что все происходит не со мной, а с героем кино, за которым я наблюдаю со стороны.

Что касается продолжительности панической атаки, то самый ее пик кратковременный и ограничен несколькими минутами. (Но их не так-то легко пережить!) А вся атака продолжается в среднем около 30–40 минут. Чаще всего паника атакует людей в метро или торговых центрах, то есть в местах большого скопления народа. Или, наоборот, в замкнутых пространствах, например в лифте. Она может быть вызвана и специфическими фобиями, о которых я писал выше. Но по большому счету паническая атака может случиться где угодно, даже дома. И без всяких спусковых факторов – без того, что могло бы напугать.

При этом людям часто кажется, что паническая атака должна возникать из-за чего-то: нам трудно признать, что такое серьезное, мощное переживание может развиться практически на пустом месте. Многие мои пациенты при первом обращении стесняются об этом говорить, потому что считают свою паническую атаку какой-то специфической, аномальной, нездоровой или «неправильной». Они уверены, что приступ страха может быть вызван только чем-то конкретным, а тут – просто так, без объявления войны, ничто не предвещало!

Однако именно это и является характерной особенностью панической атаки: нередко она происходит, когда для нее, казалось бы, нет повода. Не из-за того, что на вас направлено чье-то внимание и вы испытываете социофобический страх, не из-за лающей собаки, паука, медузы или вида крови – все эти страхи могут существовать сами по себе, а паническая атака может наступить и посреди безоблачного дня, когда ни одного из этих факторов нет на горизонте.

Как любит говаривать Джорджио Нардонэ, известный психотерапевт и основатель метода, по которому я работаю: «Главное отличие панической атаки от фобии – отсутствие врага». Соответственно, исходя из описанных выше симптомов, можно выделить два типа панических атак:

● ипохондрический тип – когда человек боится болезни или смерти;

● агорафобический тип – когда страх заставляет человека избегать мест, где у него может случиться паническая атака. Он боится выходить из дома, потому что снаружи может стать плохо, он не сможет получить помощь, выбраться из опасной ситуации. Или у него есть страх сойти с ума, неадекватно повести себя.

Как это было у меня

Чтобы было понятно, как развивается паническая атака и что испытывают люди в такие моменты, я более подробно опишу симптомы, ощущения и мысли – все, что я сам пережил в момент первой панической атаки.

Это случилось поздно ночью, когда я работал за компьютером. Надо было сдавать большой проект, время поджимало, и я мало спал всю неделю. При этом я продолжал тренировки в спортзале и очень стрессовал из-за проекта. Без каких-либо предпосылок или предупреждений мое сердце замерло, просто перестало биться! Это повергло меня в шок – я понял, что умираю. Вот прямо сейчас! У меня остановилось сердце! Осталось жить несколько секунд. Все мысли были сконцентрированы на работе сердца, меня сковал всепоглощающий животный страх смерти. В кино этот момент был бы показан так: вся жизнь героя пронеслась у него перед глазами. Но у меня была только одна мысль: «Я умираю! Что делать?!» Я резко вскочил на ноги, и тут сердце сделало удар. Странный и какой-то необычно сильный. Я ощутил, как по всему телу пробежала волна адреналина, волоски на теле поднялись, меня бросило в жар, потом в холод, я моментально вспотел. Я начал ходить по комнате, хватать воздух ртом в тщетной попытке надышаться. Сердце бешено колотилось, что пугало меня еще больше. И вдруг… опять замерло. Секунда тишины – опять резкий удар.

Не успел я прийти в себя, как все повторилось. Я просто не понимал, что мне делать, и ничего, кроме как ходить по комнате в ожидании смерти, у меня не получалось. Я вызвал скорую, по телефону сказал, что у меня что-то с сердцем, оно бьется с перебоями. Еще немного пометавшись из угла в угол, я понял, что взвинчен и не могу успокоиться. Надо что-то делать, как-то дожить до приезда врачей. Выпил бабушкин корвалол. (Кстати, крайне не рекомендую принимать его или валокордин: это очень вредные препараты, вызывающие зависимость!) Когда приехала скорая, я уже заметно успокоился, но был совершенно без сил. Метафорически это состояние можно описать словами: «по мне как будто трактор проехал». Я чувствовал себя выжатым как лимон, и никакие успокоительные мне были уже не нужны.

После первого эпизода панической атаки приступы повторялись. Они были редки, но все так же пугающи. И, как я уже писал выше, я заметил, что что-то не так с моим сердцем, стал пристально следить за его работой, бегать по врачам, проходить многочисленные обследования (суточный мониторинг, измерение параметров работы сердца на беговой дорожке, контроль ЭКГ и скорости восстановления пульса и давления и др.), на что пришлось потратить уйму денег. В результате у меня нашли неопасную экстрасистолию – довольно распространенную форму нарушения ритма сердца. Умом я понимал, что со здоровьем все нормально, но продолжал бояться. И на фоне этого панические атаки стали повторяться все чаще. Получился заколдованный круг: я не мог их прекратить, но и жить так было невозможно!

Время шло, и панические атаки стали трансформироваться – я начал переживать новые «спецэффекты», которые пугали меня не меньше прежних. Однажды я был в торговом центре, зашел с друзьями в суши-бар, и меня накрыло. Я почувствовал сильную тошноту. Ощущение было внезапное и острое; я испугался, что меня стошнит прямо посреди ресторана. При этом мы еще не сделали заказ, так что заподозрить отравление было невозможно. Я предположил, что у меня повысилось давление. Побежал в туалет, провел там продолжительное время, пытаясь как-то привести себя в норму. Меня стало отпускать, но после того, как я вернулся в бар, все повторилось. Я опять скрылся в туалете, хотя что я там собирался делать? Ничего же не помогает! Представьте: мои друзья собираются пообедать, а я тем временем мечусь туда-сюда и не могу им объяснить, что со мной происходит и чем мне можно помочь. Как только я уединяюсь в туалете, мне становится легче, а когда выхожу из него – снова тошнит.

В итоге все измучились, и я больше всех. Мы сходили в медпункт торгового центра, там мне померили давление и сказали, что оно повышено. Конечно, оно было повышено, ведь я был на нервах! В общем, я принял таблетку от давления и поехал домой отлеживаться. Постепенно я стал сживаться с этой новой ультрадискомфортной действительностью, в которой меня могло накрыть самым непредсказуемым образом где угодно и когда угодно.

Чем все это кончилось? К счастью, я взялся за лечение, и теперь со мной такого не случается. Однако к тому, чтобы обратиться за помощью и пройти терапию, меня подтолкнуло одно экстраординарное событие, после чего я сказал себе «Хватит!» и начал искать пути спасения.

А произошло вот что. Мы с подругой поехали в другой город, который расположен в 1500 км от моего тогдашнего места жительства. За рулем был я, у подруги водительских прав не было. И за эту поездку меня накрывало несколько раз. Те приступы были особенно яркими, так как происходили на скорости 160 км/ч. Я плавно сбрасывал скорость и съезжал с дороги, чтобы отдышаться и прийти в себя.

После этого путешествия я со всей очевидностью осознал, что из-за панических атак теряю социальную адаптацию, а от моих приступов могут пострадать близкие люди. И я задался целью найти способ излечения. Об эффективных и неэффективных методах борьбы с паническими атаками мы подробно поговорим в разделе про их лечение.

Пока же давайте рассмотрим, как это состояние лечится неправильно.

Вегетососудистая дистония: на электрофорез или к психиатру?

В рамках российской медицинской системы существовал такой удивительный диагноз, которого нет ни в одном международном классификаторе: вегетососудистая дистония (ВСД). Как выразился врач-кардиолог, гость одного из выпусков моего подкаста, это так называемая диагностическая помойка. Все, что невозможно понять и точно определить, прикрывается этим диагнозом. Получается, что это диагноз-фантом: вроде бы он есть, но что конкретно под ним кроется, непонятно, а главное, вся эта фантасмагория особо не лечится.

У ВСД есть множество синонимов: этот недуг также могут называть нейроциркулярной дистонией или астенией, кардионеврозом, синдромом да Коста, гастроневрозом, психовегетативным синдромом, вегетоневрозом или соматоформной дисфункцией вегетативной нервной системы. Заболевание, максимально похожее на ВСД, в международном классификаторе болезней носит название соматоформной дисфункции вегетативной нервной системы. Давайте переведем это на понятный всем язык.

Соматоформная – значит телесная; дисфункция – расстройство; а вегетативная нервная система – это та система, которая отвечает за регуляцию таких процессов работы организма, куда сознание обычно не допускается. Заглянем в международный классификатор болезней и узнаем признаки этого заболевания: «Симптоматика, предъявляемая пациентом, подобна той, которая возникает при повреждении органов или систем органов преимущественно или полностью контролируемых вегетативной нервной системой, то есть сердечно-сосудистой, желудочно-кишечной, дыхательной и мочеполовой систем». Симптомы этого недуга бывают, как правило, двух типов:

1) жалобы на какие-то объективно возникающие вегетативные нарушения, например сердцебиение, потливость, покраснение и т. д.;

2) жалобы субъективного или изменчивого характера: например, у человека возникают быстротечные боли, курсирующие по всему телу, ощущение жара, тяжести, усталости, вздутие живота и др.

При этом ни один из названных симптомов не указывает на нарушение конкретного органа или системы – все болит, и человека шарашит, но ничего не болит на самом деле. Почему? Потому что физические нарушения вторичны по отношению к нервным. То есть нервная система перенапряглась и дает сбой, хаотично «теребит» органы, и те отзываются описанными ощущениями.

Соответственно, мы можем на это активно не реагировать, и тогда есть шанс, что все это со временем пройдет само. А можем начать переживать, пугаться, нервничать, от чего нервная система войдет в еще большее напряжение, и результат – паническая атака или хроническая тревожность.

Человек, столкнувшийся с панической атакой, как правило, достаточно быстро обращается к докторам. Его обследуют и, не найдя никаких физических отклонений, ставят наш «любимый» диагноз: ВСД. Аналогичный диагноз вам могут огласить врачи скорой помощи при, например, панической атаке и с ним отправить в поликлинику. Что будет дальше? Чаще всего возможно два сценария развития событий:

● «Все хорошо, скоро все само пройдет», – объявляют вам и рекомендуют снизить нагрузку на работе, не нервничать, больше отдыхать, правильно питаться и исключить алкоголь. Возможно, вам пропишут витамины, ноотропные или адаптогенные препараты с крайне слабой доказательной базой – как бы для поддержания работы сердца и мозга. И, конечно, порекомендуют заниматься спортом и высыпаться. Также могут назначить какое-то успокоительное и условный электрофорез – процедуру, которая и пользы не принесет, и не навредит, а при благоприятном стечении обстоятельств чуть успокоит.

● «Проконсультируйтесь у психиатров», – может сказать вам терапевт, если расценит вашу ситуацию как серьезную. Он отправит вас к неврологу или психиатру, а тот, в свою очередь, назначит препараты из группы бензодиазепинов (это препараты со снотворным, седативным и анксиолитическим, то есть противотревожным, эффектом) и/или антидепрессанты. Первые препараты будут вас глушить, а вторые – помогать не грустить по этому поводу. В некоторых случаях вас могут положить в стационар и проводить аналогичное лечение там.

Такое лечение может, в принципе, и помочь. Но чаще всего оно приводит к временному облегчению состояния, а в дальнейшем – к усугублению симптомов. Не будем забывать про нередкие побочки медикаментозного лечения.

Куда же обращаться

Если вам поставили диагноз ВСД, я бы рекомендовал в первую очередь идти действительно к терапевту. Очень важно убедиться, что у вас все хорошо со здоровьем на физиологическом уровне. Потому что «покалывание в сердце» может быть связано как с психологическими факторами, так и с вполне серьезной физиологической патологией. А значит, в первую очередь надо исключить заболевания сердца, желудочно-кишечного тракта и мозга, если есть соответствующие симптомы.

Если же с телом все хорошо, можно обратиться не к психиатру, а к психологу. И если психолог порекомендует – идти к психиатру. Подробнее же о том, как лечат панические атаки, мы поговорим чуть позже. А пока я хочу снова предостеречь вас от самостоятельной постановки диагноза по этой книге. Если вы прочитали предыдущие абзацы и вам кажется, что это про вас, с одной стороны, это хорошо: найти причину своего недуга – это уже шаг к выздоровлению; а с другой стороны, нельзя поставить себе диагноз «паническое расстройство», не пройдя обследование.

Тяжесть панического расстройства определяется количеством приступов в единицу времени. Например, если у человека случается одна паническая атака в год, это, согласитесь, терпимо, тогда как несколько панических атак в день – уже серьезное нарушение, требующее лечения. Кроме этого, тяжесть панической атаки определяется количеством и интенсивностью симптомов, которые она вызывает.

Важная особенность и в то же время отягчающее обстоятельство панических атак заключается в том, что со временем у человека может развиваться «страх страха». То есть ему настолько не хочется переживать паническую атаку, что он сделает все что угодно, только бы ее избежать. «Страх страха» проявляется, когда сама мысль о том, что надо будет куда-то выйти, вызывает опасения. В этот момент особенно сильно укореняется то самое избегание, о котором мы говорили в прошлой главе: избегание общественных мест или замкнутых пространств. Если бы я пошел на поводу у своего страха, я бы перестал ходить в торговые центры и суши-бары, избегал бы длительных поездок и контактов с друзьями. А это прямой путь к самоизоляции, усугублению панических атак и, как следствие, к депрессии.

Глава 4
Как мы помогаем страхам развиваться: реакции, которые питают страх

В самом начале этой книги мы поговорили о том, что страх бывает, условно говоря, «нормальным», то есть адаптивным: мы пугаемся, переживаем этот страх, и он уходит из жизни. Но бывают ситуации, когда страх проникает настолько глубоко или воспринимается так серьезно, что мы принимаем решение что-то с ним сделать. Таким образом, мы признаем, что внутри нас поселилось нечто, с чем теперь придется справляться. Это признание подпитывает новую, только что зародившуюся эмоцию, а дальнейшие действия, к которым мы рефлекторно прибегаем, делают страх еще мощнее. Давайте разберем эти «вредные советы» нашего подсознания: как мы пытаемся справиться со своими страхами и, сами того не понимая, лишь укореняем их.

Важно отметить, что эти реакции вполне закономерные. Это буквально первое, что приходит нам на ум. Поэтому если вы вдруг обнаружите в себе склонность к той или иной реакции, призываю вас не обвинять себя в этом, а порадоваться, что она найдена. То, что выведено на свет, значительно проще рассеять!

Избегание: спасибо, мне этого не надо!

Обсуждая «нормальные» и дисфункциональные страхи, мы уже говорили об избегании. Это первая, главная и, казалось бы, самая логичная реакция: избежать того, что тебя пугает. Если человек боится змей, то ему не надо ходить в террариум. И в некоторых случаях это действительно срабатывает: шансы встретить змею на улицах северных городов России, равно как и познакомиться с ней в гостях у друга, практически равны нулю. Казалось бы, все под контролем! Но, если позволить себе избегание один раз, а потом его закрепить, весьма вероятно, что эта реакция «включится» и когда друзья или родственники пригласят вас, например, в поездку на Алтай. А там-то змеи водятся! И что тогда окажется сильнее: реакция избегания («нет, спасибо, не поеду, у меня куча дел») или жажда приключений и тяга к освоению новых мест? И в этом случае избегание может сработать как бомба замедленного действия.

При более распространенных фобиях, например агорафобии или социофобии, избегание может развиваться достаточно быстро и в серьезных масштабах. Ловушка избегания очень манит. Это чарующий соблазн: откажись от чего-то, что тебе не очень-то и нужно (например, от общения с незнакомыми людьми), и ты сразу почувствуешь себя лучше. Тебе станет легче! Страх уйдет.

Многие мои клиенты, попадая в ловушку избегания, зачастую даже не замечают этого – не видят, как избегание начинается с мелочей. Например, с отказа смотреть на то, что вызывает страх. Казалось бы, это ерунда! Одни смотрят видео с медузами, другие не могут и отворачиваются – мы все разные, в чем проблема? Но как я писал выше, один раз ступив на дорогу избегания, вы обучаете свою психику прибегать к нему снова и снова. А значит, потакать развитию страхов.

К избеганию можно отнести не только отказ общаться с людьми или изоляцию в четырех стенах. Бывают такие неявные проявления избегания, как, например, прием седативных средств при панической атаке. Опять же, вроде бы все закономерно: тебе плохо, страшно, сердце норовит выскочить из груди, и кажется, что смерть наступит прямо сейчас… Почему бы не принять лекарство, которое хотя бы немного снизит остроту симптомов? Потому что успокоительное поможет избежать страха здесь и сейчас, проблема же останется и продолжит расти.

По сути, лекарство в данном случае – это своего рода «костыль». Поэтому психолог не будет вам рекомендовать облегчить паническую атаку с помощью успокоительных: это временная мера, которая впоследствии перестает помогать. И тогда придется увеличивать дозу препарата, или переходить на другие, более сильные лекарства, или включать новые механизмы избегания.

Паническая атака сильнее всего может задействовать механизмы избегания. При ней, как мы уже говорили раньше, часто развивается страх страха – человек боится, что попадет в какую-то ситуацию, в которой его накроет паническая атака и он ничего не сможет с этим поделать. Страх самой атаки заставляет людей ограничивать свои передвижения и проводить время только там, где они чувствуют себя в безопасности.

Например, одна из моих клиенток физически не могла находиться там, откуда нет возможности быстро выйти. Она знала, что при таких условиях паническая атака может случиться у нее в любой момент. На свежем воздухе ей становилось лучше, поэтому для нее жизненно важно было находиться в таких помещениях, откуда можно быстро попасть на улицу. Из метро, например, быстро не выйдешь, особенно если ты в вагоне. Поэтому на метро она не ездила. По этой же причине она не ходила в ближайший фитнес-клуб, несмотря на то, что он находился в ее доме. Чтобы попасть к тренажерам, ей надо было преодолеть несколько этажей на лифте, пройти длинный коридор, ведущий в самый дальний угол высотного здания, а потом еще идти через весь фитнес-центр. В тренажерном зале она ощущала себя как в клетке, и этого было достаточно для запуска панической атаки.

Другой мой клиент подозревал, что у него может случиться паническая атака или даже настоящий сердечный приступ в пробке. Если он будет за рулем, то не сможет оставить машину, ему никто не поможет и он попадет в безвыходную ситуацию. Чтобы этот страх не осуществился, клиент запер свою машину в гараже, а сам передвигался по городу на такси. И так продолжалось больше полугода, пока он не обратился ко мне за помощью.

Если в качестве метода борьбы со страхом вы выбираете избегание, то важно понимать: со временем оно будет гарантированно прогрессировать. Образно говоря, сначала ваш ареал безопасного обитания будет ограничиваться городом, затем – районом, потом – несколькими улицами по соседству и в конце концов вашим домом. В итоге даже дома будет становиться страшно, потому что именно страх здесь хозяин и с помощью избегания вы создали для него тепличные условия.

Основная особенность избегания – его сходство со «сделкой с дьяволом». Человек избегает опасного места или ситуации – получает успокоение, а взамен отдает кусочек своей свободы и, самое главное, силы. Каждым избеганием вы как бы подтверждаете: я не смог справиться со страхом, я покинул поле боя. Я не победитель, а беглец, и я беспомощен в этом положении. Полученное в результате этого проигрыша чувство беспомощности делает следующее столкновение с пугающей ситуацией еще более опасным, придает ему еще большее значение, а вашего врага делает еще страшнее и сильнее.

Кроме того, стратегия избегания, наращивая обороты, захватывает все больше жизненного пространства. Когда человек избегает чего-то один раз, он испытывает облегчение, тревога его уменьшается и мозг отмечает: «Неплохо получилось, полегчало! Давай теперь так делать всегда!» В результате человек не только признается себе в собственной беспомощности, но и вырабатывает новую привычку. Сначала она срабатывает по мелочам: проявляется в отношении мелких страхов, а со временем ее «аппетиты» растут. В аналогичную ловушку попадают игроманы: «Я же в прошлый раз выиграл в лотерею, значит, в следующий раз выиграю еще больше!» Так механизм избегания начинает распространяться на все сферы жизни, и это одна из главных причин того, что человек становится узником собственного страха.

ФИЛЬМЫ УЖАСОВ: СМОТРЕТЬ ИЛИ НЕТ?

«Если я боюсь смотреть фильмы ужасов, это нормально?» На всякий случай еще раз повторю, что мы все нормальные, важно понимать, когда страх становится дисфункциональным (то есть лишает нас каких-то возможностей, которые были раньше). Например, я лично могу смотреть ужасы. Но не люблю! Потому что они меня напрягают. Я люблю смотреть кино, чтобы расслабиться. Тогда как хорроры заставляют меня пугаться (это их цель), и я на это трачу энергию, которую хотел бы потратить на что-то другое. Но, если соберется прекрасная компания и все решат посмотреть новый ужастик, я не буду избегать этого просмотра. Пусть это будет не самый лучший фильм из возможных для меня, но что делать, давайте веселиться так. Есть же люди, которые в таких ситуациях встанут и выйдут из комнаты (а то и из квартиры вообще), потому что фильмы ужасов для них – это испытание, которого они хотят избежать. И никакая компания, друзья, близкие, девушка, которую давно хотел пригласить на свидание, – и вот она садится к тебе поближе и строит глазки! – ничто из этого не заставит человека смотреть хоррор.

Совсем не значит, что, чтобы не избегать, вам нужно смотреть самые страшные и кровавые ужастики, отнюдь. Просто нужно к себе прислушаться и попытаться понять, действительно не нравятся такие фильмы или дело все же в избегании и страхах. Ведь, как говорила моя наставница по эриксоновскому гипнозу Бетти Элис Эриксон, «нет ничего дороже, чем врать самому себе, – никто в мире не может себе этого позволить». Что, безусловно, так.