Текст книги "Книга, которая пишет меня"

Грузия открыла мне какой-то совсем диковинный мир, о котором я знал лишь поверхностно, а то, что знал, казалось мне отвратительным и меркантильным, именно, такое отношение у меня было ко всему христианскому миру, и все отвращение отражалось в позолоте куполов!

Именно тогда я в первый раз усомнился в своих помыслах и задал себе вопрос: « а что я вообще знаю о Христианстве, кроме своих догадок и поверхностных суждений, которые основаны на условно говоря газетных вычитках и общественных разговорах, пошлых проповедях незначимых лиц?» Как ни странно, до этого я изучал и буддизм, и кришнаизм, и язычество, но все так же поверхностно, не вникая в ритуалы и догматику.

Для христианства дорога всегда была закрыта, я и слышать не хотел ничего об этой религии и учении! Именно поэтому книга не оставляет мне выбора – быть изданной, чтоб показать свой опыт на этом пути и рассказать о тех открытиях, переживаниях, которые я как путешественник не часто показываю открыто! Итак, эта встреча состоялась в Грузии!

Отец Рафаил

18 октября 2013, монастырь Святого Димитрия, Руиси

Ветер несется слегка мне навстречу, он вновь встречает меня, а позади, с гор, небо затягивает белой пеленой, погода бурлит и меняется очень часто, я, как и ранее, очень люблю наблюдать за всеми ее проявлениями, это еще важно, чтобы вновь не нарваться на снеговую буру где-нибудь в горах, от того я и смотрю за свечениями рассветов, закатов и неумело, конечно же, каждый раз прогнозирую погоду.

Не доезжая городка Гори, решаю сворачивать с дороги в сторону деревушки, ведь ветер тем временем разошелся во всю силу и не дает мне шансов для продолжения пути. Предстоит, видимо, смена погоды в ближайшие дни.

На перекрестке дорог в деревне меня со всех сторон обступили молодые люди на машинах, все рассматривают меня и медленно подходят, видимо, для знакомства, и чтобы узнать, чем можно мне помочь. Находясь в Грузии, я уже столкнулся с местным радушием и гостеприимством, один из парней, как мне показалось, имеющий определенный авторитет в своих кругах, узнал, что я ищу ночлег, после чего велел другим ребятам сопроводить меня почему-то именно к монастырю, где меня встретила молодая монахиня Анастасия и дальше помогла решить мое будущее времянахождение. Она позвонила в соседнюю деревушку, и дальше меня сопроводили туда. С Анастасией мы разговаривали о Боге и о путешествиях, она говорила со мной будто не словами, но только глазами, настолько сильно они излучали чистоту, любовь и саму жизнь. О моем поиске, пути, духовных странствиях, она легко без настаивания сказала: «Слушай сердце и молись», а потом добавила «Главное – верь». В знак нашей встречи она протянула сплетенную из бисера маленькую ладанку в форме грузинского кувшинчика с крестом.

В деревне, куда мы пришли, меня встретили монахиня и парень, по-русски они не говорили, я последовал вслед за ними, под руки ведя свой велосипед. Спустя примерно двадцать минут ходьбы, мы прибыли к двухэтажному зданию, где и дождались монаха, о котором я уже слышал от Анастасии.

Отец Рафаил назвался старцем и тут же принялся меня благословлять и радоваться, что меня послал ему Бог. Он буквально от радости едва ли не танцевал в самом хорошем смысле этого слова и все говорил: «Тебя мне Бог послал», а я смотрел на это также очень открыто и радостно и воспринял душой, что Бог видимо не случайно привел меня в это место, о котором еще час назад мне ничего не было известно. Позже я узнал, что отец Рафаил выкупил это административное здание и теперь здесь воссоздает своими руками монастырь. Он предложил мне пожить здесь столько времени, сколько мне потребуется. А мне и правда требовалось время, в первую очередь, конечно, чтобы отдохнуть после горных перевалов Турции, снегов, к тому же мне следовало привести в порядок велосипед и, конечно же, написать все свои впечатления, которые я не так подробно писал, находясь в Турции, так как слишком замерзал там в горах и тратил все силы и мыслительные процессы на обогрев себя.

Этим вечером при свете свечи на небольшом деревянном столике, который впитал в себя историю здешнего быта, мы пили чай и разговаривали, совсем поверхностно. Я как любознательный старался узнать больше об отце Рафаиле и этом месте, а он спрашивал о том, куда я еду, зачем и для чего, но спрашивал без назидания и претензий, а с интересом к географии и ремеслу путешественника.

После нашего знакомства и чаепития, отец Рафаил отвел меня в комнатку и выдал теплый офицерский спальный мешок. Ветер тем временем разошелся до штормовых порывов и рвал листья деревьев. Комнатка, в которой я разместился, вмещала в себя небольшую кровать и шкаф. Спешно, переместив все убранство для сна на пол и расположив рядом у изголовья самые важные для меня вещи – диктофон, дневники, ручки, свечку для освещения, так как электричества в этом здании не было, закрыл глаза и всматривался в окно. Ветер проникал в комнату и напоминал мне о горах, снеге и перевалах, выданный спальник помог мне согреться, ведь крайние недели я слишком замерзал, ночуя в своем легком спальнике.

19 октября 2013, монастырь Святого Димитрия, Руиси,

«Господь сам вывел меня на эту дорогу и к этому дому» – размышлял я, удивляясь сам себе, о том, какие мысли приходят в мою голову.

На самом деле я так благодарен за это счастье, счастье спать в теплом спальнике, быть наедине и без лишний вопросов ко мне. Сей восторг со слезами на глазах выражает и отец Рафаил по отношению ко мне, наверное, путник, сбившийся с дороги и нашедший приют в монастыре, как образ, выраженный во мне, для него что-то да значит.

Здесь он возводит монастырь в честь святого Димитрия вот уже несколько лет. Все своими силами и на собственные средства, без какой-либо поддержки. Обещанный свет ему так и не подключили, так и живет он здесь при свечах, очень просто, но и, наверное, по-своему счастливо, как мне кажется. Можно ли говорить о счастье при свечах, без электричества, воды, где в помещении ветер не гость, но почти, что хозяин, куда залетают ласточки и проносятся снежинки? «Счастливым здесь может быть или сумасшедший, или монах» – так рассуждал я.

Как я узнал, ему 61 год, утром он уехал на поля, а я остался в монастыре. С кровати вчера я перебрался на пол, предварительно вымыв его, и постелив покрывало, матрац, а сверху – выданный спальник. Бог словно сам мне подготовил место для давно задуманного мною голодания. И сегодня провожу практику сухого голодания, то есть не пью никакой жидкости и не ем. За наши трудности и испытания Мир всегда награждает нас. Он всегда так делает. Просто нужно совершать задуманное с легкостью.

В обед сходил к старинному храму, где совершалась служба, она так меня успокоила и напитала новыми силами, что голод совсем не чувствовался.

В это время ветер так и не прекратился, и уже второй день он словно штормом, рвет все на своем пути, и гонит тучи с запада, и льет дождем. Я ожидал снега, но тут еще слишком тепло, поэтому снежинки пролетают лишь изредка вечером, чаще льет сильный стальной дождь.

К 4-м часам дня я вновь пошел на службу, которая длилась два часа. Пареньки, что участвовали в службе (пономари), вывели меня из храма и попросили снять с шеи кулон с символом орла, подаренный мне друзьями в Иране месяцем раньше, после чего устроили мне настоящий допрос.

Отец Рафаил видавший у меня этого зороастрийского орла днем ранее, лишь отшутился, о том, что у меня висит фашистский знак, я же ответил, что он иранский. Вместе с ним мы посмеялись на этот счет.

Узнав, что я не крещеный, ребята предложили меня покрестить завтра же утром. И попросили снять орла с шеи, я не противился, а воспринял их просьбу очень легко и без труда сорвал орла со своей шеи. На счет их предложения о крещении, я ответил, что подумаю, но в итоге просто больше не ходил в этот храм. Уже не только из-за предыдущих обстоятельств и моих вопросов, я так же понимал, что в этом храме, теперь мне не дадут спокойно и наедине побыть в моем стремлении и интересе к этой религии, будут постоянно спрашивать, почему я не крестился и прочие личные вопросы.

Отец Рафаил приехал затемно, около 7—8 вечера и вновь наш разговор продолжался под его слезы. «Полюбить нужно каждого, всем сердцем, полюбить сразу, иначе нельзя» – говорил он, а после продолжал «У меня только Бог, он все для меня». Потом мы разошлись по комнатам и отошли ко сну.

Все же мне легко в этих храмах, здесь я будто нахожусь в тишине, без суеты, могу смотреть со стороны, думать, размышлять обо всем на свете, как здорово, что в Грузии так много храмов и церквей, буквально на каждом переулке они расположены. Куда бы не уткнулся мой взор, я вижу крест. Храм для меня стал тихой гаванью, где я могу замедлить свой велосипедный темп, иногда я беру с собой дневники внутрь храма, сажусь на лавочку поодаль и пишу свои записи. Здесь всегда можно зайти и побыть наедине с Богом и то, что я вкладываю в это понятие сейчас. Бог для меня олицетворение, чего-то высшего, чего, я сам еще не знаю. Но знаю, что если принимаю всю его значимость и важность в своей жизни и признаю свою малость пред его творениями, то открывается что-то вечное, что-то большее и настоящее.

20 октября 2013, монастырь Святого Димитрия, Руиси

У отца Рафаила сегодня молебен, как он мне объяснил, начинаются плановые службы в храме. Он уехал рано утром, пока я еще находился в спальнике и читал. Сегодняшний день посвятил дневнику, писал весь день, так много за раз я писал, наверное, лишь во время курсовых работ и диплома в университетское время, буквально выписывал все, что накопилось – велосипедную практику и письма родным.

Вернувшись, отец Рафаил сказал с улыбкой: «Весь день пишешь», я в ответ также улыбнулся: «Много текста задолжал, поэтому теперь нужно много работать», после сказал, что завтра уезжаю, а он велел, чтоб я взял в дорогу яблок. Вечером, отец Рафаил попросил выслать ему рыбы из Сибирских рек, я пообещал исполнить это дело.

В монастырях принято молчать или мне так кажется, я замечал, что тут не будут лезть тебе в душу. Отец Рафаил не расспрашивал меня, не учил, не заставлял ходить на службы. Если ты здесь, значит в том нужда, других причин и объяснений и не нужно, как понял я. Монахи и старцы говорят глазами, так, что слова здесь излишни. Я не удержался и спросил, долго ли Отец Рафаил живет здесь, он так же просто ответил кротким словом «Да». Мое любопытство, словно необузданная страсть. Тут надо учиться слушать не ушами и говорить не словами. На ночь слушал сильный ураганный ветер и олицетворял его со своей внутренней бурей. Так все символично и правдиво. В другой комнате через незастекленные окна залетали ласточки и хлопьями снег. По полу проносился сильный сквозняк, от которого меня защищал теплый спальник.

Следующим утром мы прощались, Отец Рафаил не говорил мне напутствующих слов, лишь так же тихо спокойно сказал: «Приедешь и второй, и третий раз».

Ферма

23—26 декабря 2013, граница между Грузией и Россией

За семь километров до границы с Россией, я увидел огни, к ним и направился, уже скоро намеревалось темнеть и мне требовалось где-то расположиться на ночлег, я искал безопасное место. Близ вагончика ходили свиньи, коровы, лаяли собаки, на шум вышел пожилой мужчина, я поздоровался и попросился отогреться, после холодного спуска с Крестового перевала, а спустя тридцать минут спросил могу ли здесь расположиться на ночлег. На что он так по-доброму улыбнулся и сказал: «Да, конечно, живи хоть неделю, хоть месяц».

Здешнее хозяйство принадлежит монастырю, что в нескольких километрах от этого места, живут там молодые монахи тридцати лет и послушники, заявившие о желание стать монахами. Монахи, как сказал дядя Ваджо, так зовут человека, который меня встретил, именуются чёрными, давшие обет безбрачия и полностью посвятившие себя Богу.

Здесь, на ферме, дядя Ваджо самый старший, но он не послушник и не монах, но также живет и трудится с Богом в сердце, как мне показалось. Когда-то он имел огромное хозяйство скота, но всегда с его скотоводством были проблемы, то желание заработать больше денег, то крайнее расточительство, и не было, как он сказал чего-то важного, в итоге он продал свой скот и устроился работать на монастырскую ферму. Служитель не благословил ему отправиться работать в монашескую общину, так что он занял пост трудового рабочего, если можно так выразиться, чтоб никого не обидеть.

Он говорит, что сейчас всё наладилось в его жизни, и, самое главное, в душе. Тут ему и зарплату платят, сейчас уже 500 лари, что равняется 10.000 рублей, он отправляет их сразу семье в Тбилиси. Ещё своей семье он помогает продуктами и говорит, что этих денег хватает за глаза.

Давид, юноша лет двадцати пяти, здесь он в роли послушника по своей и Божьей воле хочет вступить в ряды монахов, для этого нужно пройти путь послушания, на котором за ним пристально смотрят другие монахи и определяют степень готовности вступить в ряды монашествующих. Дядя Ваджо, говорит, что монахи часто спрашивают о поведении Давида, а сам он его описал как очень горячего кавказского парня. Рассказал также о монастыре, который расположен у границы с Россией, где живут монахи без каких-то рангов и градации, без иерархии и статуса, где каждый выполняет то, в чем силен без подсказок, а если ошибется, то никто не поставит это в упрек. Самое сильное замечание, которое можно тут получить – это емкий взгляд, как говорит дядя Ваджо.

На ферме работа начинается до рассвета – нужно подоить двадцать две коровы, накормить их и отправить на пастбище, после чего начинается процесс сыроварения. Каждая корова приносит по десять литров молока, на мой вопрос, сколько же времени требуется, что бы выдоить всех коров, отвечают, что около двух часов.

Дядя Ваджо, здесь единственный кто говорит по-русски, мне он рассказывает о своей семье, о здешнем быте и все то, что меня интересует. Дома он не был девять месяцев и, с его слов, главное, чтобы дома было все хорошо, связь с родными через телефон. Моя связь с родными в этом плане сильно отстает, ведь я не использую телефон, но для связи с домом использую такой метод – записываю аудио сообщения на диктофон, после чего раз в несколько дней с помощью компьютерного клуба отправляю аудио письма родным.

Вечером я вникал в основы сыроварения. Как ученик, я впитывал все тонкости и кое-что записывал в свой дневник. Молоко после дойки имеет температуру тридцать семь градусов, и если оно остывает, его нужно довести именно до такой температуры, после чего в большую емкость добавляется несколько крышечек ускоряющей сыворотки, спустя час в пятидесятилитровой емкости молоко сворачивается. Размешивая его руками, дядя Ваджо похож на художника, также его движения замедленны и плавны, а весь процесс напоминает мне искусство. Затем всё процеживается с помощью марли и укладывается в формы, лишняя влага просачивается через отверстия, так что к утру сыр получается готовым. Для долгого хранения его закладывают в емкости с солевым раствором. Когда мы варим сыр, дядя Ваджо, наполняет мне большую емкость свежим еще парным сыром, а потом мы варим кофе по интересному рецепту – кипятим кружку со свежим молоком, куда добавляем ложку кофе и сахар.

Здесь на ферме я провел несколько дней, на ночь я оставался в вагончике, а дядя Ваджо и Давид ночевали в другом вагончике, по утру еще в темноте с наступлением холода я затапливал печь и начинал писать свой дневник, в тарелке всегда лежал свежий, еще не соленый сыр, и тем сохранивший все натуральные вкусы. Утром мы отправлялись на дойку коров, после чего варили сыр, за эти два дня чуть-чуть я познакомился и с другими монахами, которые приезжали с монастыря, они были чуть старше меня, всего на несколько лет, но казались настоящими воинами. Их сильный взгляд меня поражал, они мне показались совсем иными монахами, без дорогих крестов, облачений. Заштопанные рясы, выцветшие на солнце и обветшавшие за время, да черные четки на запястье – вот и все богатство, которое я увидел.

Грузия произвела на меня тихое впечатление, я почувствовал, среди всего мира, тишину и прикоснулся к какому-то иному миру, именно в тот момент в 24 года в 2013 году, я дал себе обещание, что если и приму христианство, конечно, на тот момент я ни в коем случаем не собирался этого делать, но предложил, что если это случится, то крестит меня отец Рафаил здесь в Грузии.

Тогда мне стоило, еще многие понять вопросы и найти ответы, которые так меня волновали в религии, в личности Христа и в своем намерении примкнуть к религиозной ветви и к тому же для чего мне это?!

Грузия не раскрыла мне ответы, кто такой Иисус, что такое Причастие и Троица, но изменила кардинально отношение к православному христианству. Осознание того, что я ничего не знаю о нем, позволило медленно начать изучать его, по крупицам, аккуратно и, конечно же, не вникая в полемики, догматику и богословские разговоры.

На этом пути много сомнений, в который раз меня пытались крестить, обратить в буддисты, сделать кришнаитом. Но, конечно, без моей воли этого всего не случилось.

Чаще всего, как ни странно, меня пытались окрестить православные, поэтому я понимаю как никогда тех, кого от веры оттолкнули свои же единоверцы. Меня это не отталкивало, но наоборот, помогало уклониться от поверхностного суждения и увидеть, что находиться в глубине. Там, в тишине мне и открылся другой мир, и, конечно, там без пышный слов, без агитации – Он.

Глава 2
2014 Вокруг света, Грузия

Предисловие к главе

В июне 2014 года совместно с другом Николаем Остроуховым, с которым ранее познакомились в Китае, а после проехали в 2013 году по Афганистану, мы отправились в большой велосипедный тур, как это принято называть! Дорогу мы проложили, по многим регионам и странам, что уже полюбили ранее, и в которые хотели вернуться еще: Памир, Уст-юрт, степи Казахстана! Маршрут лишь спустя время вывел меня к концепции «Вокруг света на велосипеде», который уместился в период с 2014 по 2016 года и вместил в себя почти 54.000 км на велосипеде. Первая цель, которую я ставил на старте, добраться чего бы мне этого не стоило до монастыря, где меня крестит отец Рафаил. Я понимал, что путь в несколько месяцев позволит мне еще больше утвердиться, что Он – истинный Бог.

«Стоило» многого, уже в первую неделю наши дороги с Николаем разошлись, цели и пути не сошлись, так что с Омска, моя дорога резко ушла на юг через степи Казахстана к Памирскому плато. По пути я то влюблялся, что больших страданий и ошибок, не оправданных и сложных. Я повреждал пятку (трещина) так, что едва мог ехать, на велосипеде, меня сбивала машина, несколько раз я обезвоживался в пустынях. Но все трудности лишь разжигали во мне огонек и укрепляли в правильном решении, и часто с улыбкой я повторял: «Меня уже не остановить».

Экспедиции «Вокруг света на велосипеде 2014—2016» предшествовала долгая дорога по Якутии, на велосипедах (книга «Дорогами Памяти»), где я прочел Евангелие впервые. Все события складывались в нужную хронологию и направляли меня по нужной линии пути…

Для большей концентрированности в книге мне потребовалось не описывать здесь весь путь от Томска до монастыря, так как эти описании отвлекли бы от главного повествования и концепта книги.

Отец Рафаил

2 ноября 2014, монастырь Святого Димитрова, Руиси

Утром мы простились. Спал до семи, а в восемь уже выехал, лишь попил чай с печеньем.

– «Ты адрес написал? Молодец», помахав руками друг другу, одевшись потеплее, выехал. Через два часа прибыл к городу Ахалцихе, дорога в объезд идет. Начался дождь. Еду далее. Уже в дожде. Погода меняется каждый пройденный километр.

Еду, и так легко мне, так легко и молитва дается, что будто и не молитву проговариваю, а песнь пою. Ухмыляюсь себе и говорю: «Проверится твоя искренность и легкость, когда будет на душе и в обстоятельствах чуть сложнее».

То, что сказали мне местные жители, будет перевалом, оказалось маленьким подъемом, ветер помогает со спины, думаю, будь он в лицо, и перевал оказался бы существенным. Еду без наушников, последнее время мало включаю, не до этого.

На спуске, не доезжая пятнадцать километров до Боржоми, сзади раздался такой силы хлопок, что подумал, что оглохну. Колесо тут же спустило. Качу велосипед на обочину. Уже знаю, что это лопнула покрышка, это уже вторая «Швальба», которая проходит тест: «Еду пока не разлетится», вот и разлетелась, лопнула по боковой поверхности. В запасе у меня б/у покрышка, чуть лысая, которую взял в Ереване. Сейчас ставлю и боюсь дышать. Качать сильно не стал. Менять камеры и вообще возится с колесом при дожде и грязи немножко муторно, потому как нужно все оградить от мелких камушек и грязи, что так и норовят набиться в полость покрышки. Поставил. Страшно садиться на велосипед. Мне кажется, это китайское изделие разлетится. Еду дальше. Камера спускает, чувствуется это уже через семь км. В запасе у меня нет больше камер. Та, что лопнула, уже не для починки, так как дырка очень большая, и еще одна камера не клееная. Дотянул до Боржоми, заехал в шиномонтажку, чтоб в тепле поклеить камеры и чуть отдохнуть. В мастерской был удивлен, тем, что увидел Автожир (летательный аппарат).

– «А это кто у вас летает?»

– «Пока Мечта», ответил мастер шиномонтажки, ему 58 лет, своими руками за несколько лет собрал летательный аппарат. Затраты большие и полеты на таком очень дорогие. Двадцать шесть литров горючего хватит на полтора часа лета. Это я для рассуждений на будущее. Мне ближе СЛА безмоторного типа (сверхлегкая авиация). Заклеили камеры, поставил. В 15—30 выехал дальше. В 17—00 был уже в Хашури. Темнеет из-за туч очень быстро. Не знаю, успею ли доехать до монастыря. Сделаю так, проеду еще полтора часа, а там как будет.

Много гусей и уток перебегают эту дорогу. Дорога не щадит их, сбитые на обочинах и птицы и животные разных видов. К Птицам у меня более трепетное отношение. Я притормаживаю и руками притормаживаю машины, чтоб утки-гуси смогли спокойно перейти и остаться в живых. Из машин одобрительно машут руками. Я видел в Азербайджане, как на автобане лопатой соскребали тельце одного гуся, в то, время как ее сородичи издавались криком в стороне. Кто на это скажет мне, что они без Души?

Вот уже автобан, но строящийся, дорога с маленькими обочинами и поток просто ошеломляющий, благо подгоняет ветер сзади. Включил фонари, и отражатели, чтоб меня как-то могли разглядеть. Меня многие спрашивают про аномалии, про таинственные знаки, встречал ли я их и т. д. Не знаю! Это спорный вопрос, потому, как и самое удивительное, что я видел, это, к примеру, как растет Кокос и Банановое дерево, или из прекрасного – Небо на Памире. Что окажется для меня откровением и чудом, для кого-то будет обычным пустяком.

Я не знал, где именно в темноте находится деревня Руиси, знаков тут нет, потому как дорогу строят. Но получилось так, что я остановился на том самом повороте, где располагался монастырь. Я не мог помнить этот поворот с того года, потому как и год назад заезжал в эту деревню с другой стороны. Уже так темно, что едва видно куда ехать. Еду по грязи. В дом, в который я постучался, подтвердили, что еду правильно. Это правда день искушений, эти черные мысли и сомнения, на счет старца. «Может я ошибся?» Когда познакомился с ним год назад, может, я просто обольстился тогда его Добротой…?». Ведь насмотрелся за эти годы разных священников, монахов, монастырей, и эти мысли донимали меня. Самая крайняя мысль была о том, что вдруг я не успел, и старец уже окончил свои года. Как тревожно ехать под эти омрачения.

Еще в Ереване, выезжая, я писал, что постараюсь пройти 400 км за три дня, сейчас это оказалось просто Чудом, без сомнения, потому как дорога была очень изматывающей. С такой неспокойной дорогой, когда я уже выехал, то думал, что буду рад, если доеду и за пять дней. Но получилось добраться в три дня. А неделей раньше, планируя дни, сказал, что если получу в воскресенье благословение от Отца Рафаила, то это будет так же Чудом. Сейчас я последние километры еду по грязи к монастырю, и чувствую такую безмерную легкость, хоть весь и в грязи, и не знаю, куда еду. И вот. То же двухэтажное здание. С окнами без света. Рядом стоит машина. Я поставил велосипед у сосны и постучал в дверь монастыря. Дверь машины открылась:

– «Кто вы, что вам нужно?» По голосу я узнал, что это Отец Рафаил

– «Это Егор, я был у вас год назад, Отец Рафаил, Благословите»

– «Игорек ты вернулся, ай молодец, зимой, зачем ты приехал, в такую зиму? Я ведь тебе говорил, что ты вернешься, и в третий раз приедешь снова» За год мало что изменилось, только что удалось отстоять право на электричество. Теперь есть свет. Отец Рафаил так же живет тут один.

– «Вот комната, располагайся, кровать, ну я знаю, что ты на полу будешь спать. Будь как дома, я тебе тогда еще сказал – это твой дом. Только у меня нет тепла тут, все с ума сходят «Как ты тут живешь?», в прошлом году было -14С, всю зиму тут был.

– «У тебя есть своя чашки или тебе дать?» спросил старец. Я достал свою желтую пиалу, он улыбнулся и засмеялся от ее размеров, потому как сам пил из большой кружки. Я по праву привык к своей посуде, но иногда, в чужих домах, не сразу ее достаю, чтоб не обижать хозяев, что ем из своей посуды. Но тут мне и объяснять ни чего не нужно было.

Я разложил простыню на пол, вытащил спальник и положил одеяло, оделся потеплее и лег спать уже в 20:30 вечера.

Изменилось мало что за этот год, что меня не было дома. Как и в прошлый год, когда меня привели к старцу, начинался циклон, и сейчас за окном ревет ветер. Окно шелестит своей рамой и по полу чувствуется слабый ветерок. Даже тут меня не оставляет мой Верный Друг – Ветер. Мы подружились с ним так давно. Это Дружба не из легких, он не щадит меня, но если и помогает, то помогает в полную силу. Его слабое веяние в моей комнатке, как напоминание того, что он всегда рядом со мной. Боюсь, что Люблю Его больше, чем ненавижу). Я не приехал искать здесь ответов или вопросов, мне просто нужно было доехать в этот монастырь любой ценой. И даже мне порой кажется мало осознаваемо, что мне пришлось пройти за эти почти пять месяцев дороги. Мне было важно доехать, дойти, доползти в радости или отчаянии, но пройти все, что будет, и я мало осознаю, сколько всего было и видимого и не видимого.

3 ноября 2014, монастырь Святого Димитрова, Руиси

Утром так же холодно. Изо рта идет пар. Оделся и чуть прошелся возле монастыря. Слегка болит голова. Ломит лоб. Мужики, что встретились на улице предложили выпить, но я отказался и зашел обратно в свою комнату, мне слегка плоховато. Вернее слабость накатывает большим приливом. Лег под одеяло, оделся, как только мог. Слегка тошнит и голову ломит еще сильнее. Так и лежу. За полчаса меня сломило до такого состояния, что я не могу подняться, хоть и знаю, что следует вскипятить трав и выпить отвар. Но у меня не хватает сил даже переложить одеяло. Как все быстро может случиться то…

Ты спросила меня, есть ли кто-то рядом, чтоб мог позаботиться обо мне? Сейчас бы я не отказался от этого. Но уповать я могу только на Бога в своем случае. С сильной слабостью приходит и омрачение в голове. Темные мысли. Мне не стоит доверять этому, как и тому, что за окном, а там Ветер и падающий снег. Все временно. Набрался сил и вскипятил стакан воды, размещал с имбирем, время около обеда. Вышел на улицу, тошнит. Так, что вода с имбирем вышла обратно, и еще долго я не мог остановить рвотные спазмы. Желудок мой пустой, поэтому рвет меня-то желчью, то пустотой, наверное, я выгляжу как рыба, которая пытается вдохнуть воздуха, благо на улице нет ни кого, кто бы видел, как мне мучительно. С трудом унял рвоту. Поднялся в комнату, оделся, закутался и лег. Не знаю, откуда идет корень этой болезни. Все вроде в порядке. Уснул. Около 17—00 проснулся, голова меньше болит, но так же тошнит. Рядом со мной лежит пакет на случай рвоты. Хоть я и знаю, что рвать не чем. Внутри пусто. Но еще один приступ рвоты все-таки застал меня. Рвет исключительно зеленой желчью, спазмы еле унял, всего трясет. Организм будто хочет от чего-то избавиться или от кого-то. Помню, как в одном рассказе, слушал, как бес вышел именно с рвотой, через желчь. Это я так к слову. Что еще думать. После этого приступа стало, правда легче. Голова начала проходить и через пол часа ко мне вернулась сила и бодрствование. Отец Рафаил вышел из своей комнаты к вечеру и спросил:

– «Тебе нездоровиться»?

– «Чуть-чуть болею»

– «Может, таблетку дать?»

– «Нет, так справлюсь»

– «Я тоже стараюсь в крайнем случае употреблять таблетки. Мне тоже сегодня нездоровится». Я вновь вскипятил трав, вернулся аппетит, съел яблоки, потом хлеб. Так прошла болезнь.

Я позже думал, что это было на мою просьбу ответом. Ранее днями в записи о молитве рассказывалось, что за других нужно молиться так, чтобы было решение полностью принять на себя их болезни и страдания. Я пытался и молился с таким чувством, чтоб хоть на малость перенять скорби и болезни близких. Если это так, то я благодарен. К слову, у меня очень редко болит голова, может, раз за 1—2 года может такое случиться.

Под вечер зашел в соседний магазин, мне посоветовали обратиться туда за интернетом, те мужики, что предложили выпить утром. Пришел в магазин, все еще с жутким видом, наверное, выглядел я, тогда как алкоголик, меня трясло от слабости и рвоты. Написал родным, что добрался, написал Кольке (Остроухову Николаю), как меня найти. За 10 минут управился в интернете, уходя продавец, джигит взрослого вида сказал:

– «В любое время как понадобится интернет – заходи и пользуйся»

В монастыре печатать сложно, руки мои коченеют от холода, я печатаю как будто «палочками», а не пальцами, кончики пальцев всегда колет от холода, как и ноги. Зато плюс есть, в том, что компьютер не греется! Лег уже поздно в этот день. Читал книги. За окном идет снег. Вспомнил случай из Казахстана от 29 июня, привожу его здесь:

Рустем предложил взять его велосипед для городской прогулки. Я отправился в церковь. Хотелось зайти в храм. Доехать же удалось лишь несколько кварталов, после чего меня благополучно сбили на перекрестке. За доли секунды, в голове пролетело, что видимо водитель все-таки меня собьет, по поведению, машины было заметно, что он меня не видит. Удар пришелся с правой стороны, от столкновения, я повалился налево, перелетел, кувыркнулся, и присел. От удара слетел левый кроссовок и чуть надорвался, первое, что я увидел, приземлившись, были цветные бусинки от фенечки, что лежали разноцветной палитрой на асфальте, тут же валялось крыло. Боли нет, чувствую лишь несколько ушибов, несколько на ногах и на левом запястье. Собираю себя с дороги и иду на обочину. Водитель очень испуган, что– то кричит про врача. На обочине тут же пока не наступили опухательные процессы, делаю тест на вероятность перелома запястья – простукал, продавил, промял. Вроде все нормально. Слегка хромаю. Делаю тут же массаж, ушибленных мест. Велосипед в более плачевном виде – бесконечные восьмерки на обоих колесах. В голову приходит омрачение от всего этого. Хоть и четкого сознания еще нет. Водитель, увидев, что все со мной хорошо, а точнее я ему об этом сказал, начал представительно ходить вокруг машины, громко материться, показывая, что и ему досталось. Я в тишине осматривал велосипед и думал, что говорить его хозяину. Посмотрел на машину – от меня ей досталось, что лишь отпала пластмассовая решетка у радиатора. Больше разговоров, вернее матов с его стороны. Я наблюдал, и думал, может, извинится, да и вообще, как себя будет вести этот человек. Но он поведением лишь желал снять с себя ответственность. В очередной раз его подход ко мне со словами: «Братан, ну как ты так? Что ты ехал? Тебя пропускали?» Я ему ответил, что не о том думает, а нужно хвалить Бога, что мы пред друг другом стоим здоровые и живые. Он опустил взгляд и продолжил, более виновато: «да..».