Текст книги "Попробуй меня уберечь!"

– Я знала, что его уже здесь нет, – попыталась я успокоить Алекса, пока он в очередной раз не разошелся. – Такое впечатление, будто он пользуется телепортами наподобие того, через который из Ардрады слиняли псевдохранительница Рогенда и этот недоделанный властелин Лео. Объяснить иначе тот факт, что я понятия не имею, в какую сторону он отсюда направился, не могу.

– А ты не подумала, что здесь нас могли поджидать очередные наемники? Или еще какая пакость? – Успокаиваться он определенно не хотел. Нет, я точно на него дурно влияю.

Честно? Нет. Все-таки этот загадочный Влас, если судить по тому, что я о нем уже знаю, не настолько банален, чтобы прибегать в четвертый раз к одной и той же уловке. Тем более что три предыдущие попытки с треском провалились. Но эти размышления я предпочла оставить при себе. Не стоит при Алексе делать комплименты умственным способностям, пускай и довольно узконаправленным (преимущественно на крупные пакости), его злейшего врага.

– Слушай, – с выражением неподдельного участия на лице влез ангел, – зачем долго ждать? Давай я сам ее хорошенько тресну! Сразу поумнеет, гарантирую! И даже чувство самосохранения появится.

Вот гад! Нет поблизости приличных врагов, так он уже об меня руки почесать размечтался.

Алекс раздраженно махнул рукой:

– Лучше бы ты сказал, что нам с этим талмудом судьбоносным делать, потому как делить свою хранительницу с этой кучкой макулатуры я не намерен. Самому мало!

Я фыркнула. Как всегда, моя судьба решается без моего непосредственного участия. Обидно.

Надо срочно исправлять такую вопиющую несправедливость.

– Все просто, – заявила я, вставая и направляясь к книге. – Кого она признает, тот и есть новая бережиня.

– Та, – поправил меня Габриэль. – Бережиней может стать только женщина.

Тем лучше, круг поиска сужается.

Подойдя к книге, я некоторое время просто стояла и разглядывала ее. Красивая. И кожа на обложке такая мягкая, словно не многовекового фолианта касаешься, а человека за руку берешь. При этой мысли меня прошибла нервная дрожь. И цвета моего любимого опять же, красного. Нет, скорее бордового, но все равно красиво. Да еще как подумаешь, что там внутри судьбы тысяч людей, вообще голова кругом идет.

Все, пора завязывать с этим созерцанием, а то я так точно до чего-нибудь додумаюсь. Я тряхнула головой, отгоняя наваждение, и осторожно открыла книгу. Сердце тревожно замерло в предвкушении.

Капризничать она не стала и позволила заглянуть под обложку. Вот какая, не то что некоторые! Я скрипнула зубами, с досадой вспомнив руководство по магии крови, невесть зачем прихваченное из Боллаты, так без дела и валяющееся в сумке. Не забыть бы спросить властелина.

Этим прикосновение к великому и ограничилось. Я задумчиво пошелестела девственно-чистыми страницами, правда, сильно пожелтевшими от времени. Старательно, просто до боли в глазах, вглядывалась в пустоту, но так ничего и не увидела. Что и требовалось доказать.

– Это не я! – радостно провозгласила я, возвращаясь на свое место.

Рядом вздохнул с облегчением Алекс.

Вот только у книги (или у судьбы, а может, у обеих сразу) имелось собственное мнение по данному вопросу. Не успела я усесться, как она, шелестя страницами и помахивая обложкой, слетела со своего места и, заложив крутой вираж, опустилась прямо в центр нашего полукруга.

Мамочки! Я нервно пискнула и поспешно заползла за Алекса. А потом вообще вцепилась в него едва ли не крепче, чем он в меня недавно. Просто так, на всякой случай. Мало ли.

Но новых действий летучая книга не предпринимала, продолжая просто лежать на полу. Мы все невольно принялись напряженно всматриваться в нее. Даже я, осмелев, осторожно высунулась из-за плеча властелина. Ничего не изменилось. Пустые страницы. Может, она только в особых случаях что-нибудь показывает?

– Линка! – окликнул Габриэль нашу мелочь.

– А я вообще читать не умею! – беззаботно заявила малявка.

Действительно, нашел кого бережиней объявить! С таким же успехом мог бы и сам ею заделаться. Или вон Лапусу предложил бы.

– Давайте поскорее уйдем отсюда, – тихо проговорила Люба. – Мне здесь как-то не по себе.

Женщина первой поднялась и направилась к выходу. Мы ее горячо поддержали. В конце концов бережиня, ее книга и вся прочая судьбоносная дребедень – это вообще не наши проблемы. Я уже раз десять пожалела, что поддалась на уговоры интуиции и сунулась сюда. Вечно из-за моей безголовости друзьям страдать приходится.

Ага, уйдешь тут, как же! Книга снова зашелестела, взлетела, нагнала Любу уже на пороге и, захлопнувшись, отвесила ей ладный подзатыльник. Ух ты, не хуже чем у Габриэля получилось!

Женщина слабо ойкнула и уходить раздумала.

Мы дружно замерли, ошарашенно взирая то на Любу, то на лежащую у ее ног книгу. Не уверена, что хочу знать, что все это значит.

И отчего это вид у нее такой виноватый?

– Извините, – прошептала женщина, еле сдерживая слезы.

– И далеко ты собралась? – усмехнулся ангел. Весело ему, видите ли. Посмотрела бы, как бы он заговорил, кабы его не пойми кем сделали!

– П-просто… я не хочу… здесь… – Люба, уже не таясь, захлюпала носом.

– Да я про то, что ты собственность свою забыла, – пояснил ангел, поднимая книгу и вкладывая ее в руки перепуганной женщине. И, довольно бесцеремонно вытолкнув ее за дверь, припечатал: – Бережиня. Нашли кому доверить. Всегда знал, с бабы никогда проку не будет.

Но книга явно считала иначе: следующий подзатыльник получил уже ангел. И самое интересное – мгновенно заткнулся. Наконец-то и на него управа нашлась! Всегда бы так.

– Откуда ты вообще про этих бережинь знаешь? – спросил Алекс, запрыгивая в седло. Судя по всему, ни в библиотеке Академии, ни в его личной о бережинях не было ни слова, иначе не блестели бы сейчас так азартно глаза травника. Едва властелин понял, что на его хранительницу никто не претендует, в нем заговорил бывший маг.

– Чему ты удивляешься? В ангелах ведь тоже есть толика крови богов.

Какие, однако, щедрые эти боги! Интересно, им самим хоть что-нибудь осталось?

– Но в Любе-то ее нет, – резонно заметил Дармир. В отличие от властелина он вполне адекватно отнесся к новому статусу жены. Во всяком случае, не стенал, руки не заламывал, волосы на себе не рвал, на окружающих не кидался и вообще старательно делал вид, что так и было задумано. Сдать бы к нему Алекса на перевоспитание. А то, чувствую, еще немного, и он меня к себе цепями прикует, сказав, что так оно и было.

– Теперь есть, – как ни в чем не бывало заявил ангел. – Можете считать, что провидение выкинуло хитрый финт.

– А что ты там видишь? – Пожирающее меня любопытство наконец вылезло наружу.

Люба ничего не ответила, но на ее лице крупными рунами было написано, что она бы предпочла больше никогда не видеть эту книгу. Сунув злополучный фолиант за пазуху, женщина отвернулась. Надеюсь, она не считает меня виноватой в том, что стала бережиней?

– Просто я подумала, – обиженно проворчала я, – раз уж ты стала владелицей судьбоносной книги, почему бы нам это не использовать?

Впереди уже замаячил Великий путь. Наконец-то! Мы и так слишком много времени потеряли по моей глупости. Я не удержалась и обернулась: ни избушки, ни тропинки за нашими спинами уже не было. Даже следы лошадиных копыт, и те пропали. М-да, какие только тайны и загадки не встретишь на свете…

– Как использовать? – подала голос Люба. Все же, несмотря на шок от столь резких изменений в жизни, она не могла не понять, что в моих словах есть определенная доля здравого смысла. Да и домой ей хотелось не меньше моего.

– Ты бы могла написать в Книге Судеб, что мы победили Власа…

– Закатай губу обратно, – посоветовал вредный Габриэль. – Бережиня не пишет Книгу Судеб, она ее читает. А кто в ней пишет, даже богам неведомо.

Ну вот и помечтать уже нельзя!

– Тогда скажи…

– И уж тем более она не гадалка, – довольно грубо одернул меня ангел. – Ксюша, уймись уже наконец. Не до тебя сейчас.

Я обиженно засопела, но отстала. Вот так всегда: я тут для них стараюсь, а они… Можно подумать, мне больше всех надо!

Как я и ожидала, ни до каких эльфов мы к вечеру не добрались. И вовсе не потому, что не успевали. Просто одна крылатая личность ни в какую не возжелала тащиться на ночь глядя «в этот эльфятник». Мол, до утра ушастые никуда не денутся, а значит, можно отложить посещение эльфячьего царства как минимум на несколько часов. Ангел свернул в небольшую деревушку всего в каком-то часе езды от Светлого леса, и нам волей-неволей пришлось следовать за ним. Не бросать же этого болезного одного. А то он, чувствую, таких дел натворит, что форменное безобразие, учиненное мной у храма, покажется невинной шалостью.

Выторгованная отсрочка на Габриэля плодотворного действия не оказала. С каждым шагом он все больше мрачнел и к тому времени, когда мы въехали в деревушку, напоминал коршуна, готового в любой момент броситься на добычу. Прямая напряженная спина, цепкий взгляд, сжатые в тонкую нитку губы. Скулы заострились, из-за чего и без того худое лицо вытянулось еще сильнее. Образ довершали крылья, которые ангел специально расправил во всю ширь.

Красиво, конечно, но жутко неудобно. И дело даже не в том, что они задевали редких прохожих. Те, наткнувшись на разъяренный взгляд ангела, предпочитали считать, что прямо-таки с пеленок мечтали быть пришибленными здоровенным черным крылом, и никаких претензий не предъявляли. Правильно, а то ведь одним крылом этот тип может и не ограничиться. Зато, помимо селян, Габриэль цеплял своими пернатыми частями тела деревья, заборы, а в один особо удачный момент чуть не улетел прямо в колодец.

Но окончательно меня добил Алекс. Он даже не пытался призвать ангела хоть к какому-то подобию порядка. Напротив, властелин усиленно делал вид, будто ничего особенного не происходит. А то, что крыша одного крылатого субъекта нуждается в основательной реставрации, – это так, мелочи жизни.

Деревушка при ближайшем рассмотрении оказалась небольшим городком, гордо именующимся Эльзаром. Даже сюда ушастые «эль» всунули. И о своей лучезарности не забыли. А в остальном все как положено. И городские стены имелись, и ворота (правда, эта конструкция скорее походила на невысокий кованый забор с большой калиткой, а судя по темным веткам, основательно оплетающим изящную изгородь, летом это великолепие еще и зеленеет), и даже стража при них.

Городок мне понравился. Аккуратные маленькие домики с почти игрушечными заборчиками (даже я при желании переступить смогу), возле каждого скромный, но даже зимой ухоженный сад. Несколько озер, покрытых тонким до прозрачности льдом, который, казалось, треснет от малейшего прикосновения. Дорожки тщательно очищены от снега. Такое чувство, что ни одна снежинка не валяется в неположенном месте. Впрочем, так, наверное, и есть, не зря Габриэль назвал эльфов неплохими стихийниками.

Эльзар напоминал филиал Светлого леса. Большинство пришибленных Габриэлем личностей имели длинноватые и чуть заостренные кверху ушки, что само по себе не прибавляло крылатому хорошего настроения. А если еще вспомнить, что завтра утром, хочет он того или нет, мы таки доберемся до эльфийского царства, то… инстинкт самосохранения настоятельно советует мне держаться от ангела подальше. А еще лучше – его самого где-нибудь запереть, дабы это недоразумение темнокрылое ничего не учудило.

Не забыть бы выяснить, чем бедные эльфы ему так насолили.

Как я поняла, живут в Эльзаре в основном смешанные семьи, где один из супругов эльф, а второй… в общем, кто угодно. В Светлом лесу не приветствовали межрасовые браки, все-таки заносчивость эльфов, которые считали себя едва ли не высокороднее самих богов (повезло еще ушастым, что высказать подобное мнение небожителям лично им пока ни разу не представилось случая), брала свое. Вот и приходилось наименее высокомерным искать себе место за пределами эльфийского государства.

В свете всего этого у меня просто не мог не возникнуть вопрос: если эльфы к своим сородичам, не укладывающимся в рамки традиций, так относятся, то что ждет в Светлом лесу нас? Тем более с мраморным Фабиэлем, уменьшенным до размеров игрушки, в сумке. М-да, ситуация…

Постоялый двор мы нашли быстро, по характерному шуму и светящимся в столь поздний час окнам. Внутри было немногоэльфно и уж тем более немноголюдно. Всего-то один стол был занят в располагающейся на первом этаже харчевне. За ним что-то бурно праздновали пятеро эльфов (или полуэльфов, леший разберет этих ушастых) холеной наружности, периодически поднимая высокие серебряные кружки. Рядом ушастые демонстративно разложили свои мечи. Изящные – не будь здесь их хозяев, я бы посчитала, что они женские и носятся просто так, для украшения. На одной лишь рукояти драгоценных камней едва ли не больше, чем во всем наряде какой-нибудь мамзели, собравшейся на великосветское мероприятие. А острие настолько расписано рунами, что по нему впору грамоте учиться. Ну кому еще, кроме представителей расы дивных эльфов, взбредет в голову так украшать оружие?

Нам выделили целых две комнаты на втором этаже, просторных и чистых, но без излишеств. Сам хозяин, мужчина неопределенного возраста с довольно приятной внешностью, проводил постояльцев наверх и долго расхваливал пристанище, предлагаемое на ближайшую ночь. Можно подумать, мы навечно здесь собрались поселиться.

Кстати, это был обыкновенный человеческий мужчина, без всяких эльфийских или каких-нибудь еще примесей. По крайней мере на вид. Еще бы, ведь эльфы считали ниже своего достоинства заниматься торговлей или ремеслом. Если, конечно, это ремесло не касается их оружия или еще чего-нибудь настолько же уникального, вызывающего бурю восхищения.

Об оплате хозяин заикаться не спешил, что наводило на нехорошие подозрения, учитывая предыдущий опыт. Вот сейчас как заломит цену…

– Сколько с нас? – не выдержал Алекс. Подозреваю, его посетили примерно те же мысли.

– Понимаете… тут такое дело… – замялся тот, не зная, с чего начать.

– Какое еще дело? – переспросил Габриэль, раздраженно помахивая крыльями.

– Да вы говорите, не стесняйтесь, – улыбкой подбодрила владельца постоялого двора Люба, выступая вперед и загораживая собой ангела. Правильно, нечего человека зазря пугать.

– Не надо мне от вас денег, – подумав, выдал тот. И в ответ на недоуменные взгляды пояснил: – Мне нужна услуга.

– Прибить околачивающихся внизу ушастых? – радостно осклабился Габриэль, высунувшись поверх Любиной макушки. – Не вопрос!

Я тихо фыркнула. Вот ведь неуемный!

– Нет, бить никого не надо, – испуганно замахал руками мужчина. Бедняга. Между прочим, его беспокойство вполне понятно: к специфическому чувству юмора этого ангела еще привыкнуть надо. Я вон и по сей день не всегда понимаю, шутит он или говорит всерьез. – Дело в том, что в моей конюшне завелся мелкий бес. Уже трех коней попортил. И ладно бы моих, так нет – этот шельмец нарочно выбирает лошадей постояльцев! Сами понимаете, убытки. Да и репутация заведения страдает. Чем я только не пробовал его извести…

– Наша ведьма временно не колдует, – непререкаемо заявил властелин, по-хозяйски приобнимая меня за плечи, дабы у меня не возникло соблазна согласиться.

Вот еще! Нет, мне, разумеется, любопытно. Но сейчас я устала, замерзла, и вообще мне лень. К тому же я все равно не знаю, как справиться с мелким пакостником. Посему лучше не позориться.

Мужчина окинул меня чуть удивленным взором, и стало очевидно, что он вообще не признал во мне магичку. Подумаешь, ничем не примечательная девчонка с котом на руках. Да таких по Великому пути небось по сто штук в день шляется! Так что же, каждую за мага принимать? Смешно.

– А пусть ваш бес с моим разберется, – расхрабрившись, предложил хозяин. – Тогда я с вас денег не возьму.

Опять двадцать пять! Неужто по Габриэлю не видно, что он ангел? Я невольно поморщилась. Чувствую, крылатый сейчас с кем-то разберется! Причем так разберется, что ночевать мы будем под очередной елкой. Ну что за жизнь!

Вопреки ожиданиям Габриэль никого не убил. Даже не попытался. Кажется, я переоценила его кровожадность. Вместо этого крылатый снял с плеча ханатту, традиционное оружие ангелов, и стал спускаться вниз по лестнице.

Ух ты, похоже, согласился! Вот бы посмотреть на изгнание мелкого шкодника посредством ханатты хоть одним глазком… Но окончательно размечтаться помешал властелин, захлопнувший дверь прямо перед моим носом. Спровадив хозяина, Алекс завалился на кровать и раскатисто засмеялся.

Немного обустроившись и смыв с себя усталость, мы, не дожидаясь Габриэля, отправились ужинать. Признаться, я так разомлела в тепле, что готова была сейчас же завалиться спать, посадив свой растущий организм на диету до завтрашнего утра. Но Алексу эта идея почему-то не понравилась. Самым наглым образом он поломал все мои сонные планы, чуть ли не за шкирку стащив меня вниз.

Впрочем, я не слишком сопротивлялась. Дневное приключение лишило нас обеда, завтрак был уже очень давно, а из кухни прилетали такие запахи, что впору слюной захлебнуться. Как же все-таки хорошо, когда есть кто-то, кто знает, что тебе действительно нужно!

Вдоволь насладившись вкуснющими ароматами, я поняла, что сейчас просто язык проглочу, если немедленно не переключусь на что-нибудь другое. Все же умение ждать никогда не числилось в списке моих достоинств. Ну что так долго-то? Садюги!

Спутники тоже как-то притихли. Развалившийся на стуле Дармир то и дело бросал жадные взгляды в сторону кухни, Люба задумчиво постукивала кончиками пальцев по обложке книги, с которой теперь не расставалась ни на мгновение, а Линка ухитрилась задремать, так и не дождавшись еды.

Один Алекс оставался сосредоточенным. Взгромоздив на столешницу локоть, он подпер кулаком подбородок и пристально рассматривал меня. Благо наблюдательный пункт он выбрал вполне удобный, как раз напротив.

Я почувствовала, как на щеки медленно наползает румянец. Под таким взглядом и расплавиться недолго. Никогда бы не подумала, что в холодных, серых глазах может быть столько тепла.

– Потрясающе, – наконец выдал он.

– Что именно?

– Очевидно, мне досталась единственная в Белтании ведьма, которая умеет краснеть.

Я скептически хмыкнула. Тоже мне положительная черта.

– Если нам сейчас же не принесут ужин, ты рискуешь ее лишиться, – проворчала я. Чтобы было понятно – я не шучу и действительно собираюсь вот-вот умереть с голоду.

Но устроить показательную голодную смерть было не суждено. Из кухни вынырнула эльфийка с тяжеленным, доверху уставленным разнообразной едой, подносом в холеных руках. Я окинула ее немного завистливым взглядом и заметно заскучала. Везет же некоторым! Высокая (я в лучшем случае достану макушкой ей до подбородка), фигуристая, светловолосая красавица с томным взором – просто ожившая мечта любого мужчины.

«И, судя по всему, жена хозяина постоялого двора», – очень кстати подумалось мне, прежде чем потревоженный аппетит успел окончательно удрать. Вот и хорошо, потому что моему развивающемуся организму такие стрессы противопоказаны. А стоило в пределах видимости появиться тарелке, наполненной кусочками хорошо прожаренного мяса и неизвестного зеленого овоща, отдаленно напоминающего огурец, как сознание категорически отказалось реагировать на внешние раздражители. Хоть бы и сам Влас сейчас стоял передо мной, я бы предложила ему дождаться конца трапезы. Что там какая-то тетка ушастая!

– Почему ты так остро чувствуешь его? – невесть с чего вдруг спросил Алекс. Он так и не изменил своей задумчивой позы, полностью игнорируя принесенный ужин.

Вспомнила на свою голову! Уже и подумать спокойно нельзя. Так ведь и подавиться недолго.

– Фафо? – прошамкала я, упорно не желая отдавать ужин врагу. В буквальном смысле.

Я, разумеется, прекрасно поняла, о ком речь, но есть мне хотелось все-таки больше, нежели обсуждать насущные проблемы. Тем более что ответа на этот вопрос я все равно не знаю.

– Просто у девочки слишком чистая душа, вот она и противится злу, которым пропитана его сущность, – предположила Люба.

Ну-ну. Если так, то почему тогда этой душе именно Влас поперек горла встал? Что, другого зла поблизости не нашлось? Маловероятно.

Алекса тоже подобное объяснение не устроило. Он хмыкнул, выражая свое отношение к сказанному Любой, но продолжать разговор не стал и пододвинул к себе тарелку.

Видно, коварная судьбина всерьез решила оставить меня без ужина. Не успела я как следует прожевать кусок чего-то зеленого и хрустящего, как входная дверь широко распахнулась, впуская в зал студеный зимний ветер, а заодно и вернувшегося ангела. Габриэль быстро пересек небольшое помещение и опустился на единственный свободный стул за нашим столом. Плотоядно покосившись на выставленные яства, придвинул к себе не оприходованную никем тарелку.

Вид у ангела был взъерошенный. Сразу видно – не зря ханатту с собой таскал. А я, как обычно, пропустила все самое интересное… Как ни старалась, но представить, как он с ханаттой в руках гоняется за бесом по всей конюшне, почему-то не смогла. Оказывается, у меня на редкость скупая фантазия.

Тем временем из-за кухонной двери снова вынырнула эльфийка. На сей раз ее поднос был уставлен кружками, и явно не с парным молоком. Молодое эльфийское вино являлось своего рода благодарностью за оказанную услугу. «Однако на серебряные кружки, как у тех эльфов, хозяева не расщедрились», – невольно отметила про себя я. Да, Ксюша, разбаловалась ты за свою недолгую бытность хранительницей. А ведь скажи кто еще хоть полгода назад, что я буду вот так запросто сидеть на постоялом дворе за тридевять земель от своей лесной избушки, да еще в компании таких личностей, о существовании которых ранее даже не догадывалась, и воротить нос от эльфийского вина, потому что мне его, видите ли, не в ту кружку налили… Точно приложила бы такого горе-предсказателя чем-нибудь потяжелее в целях вправления мозгов.

Составив кружки на стол, эльфийка подмигнула Габриэлю и уплыла прочь. Я попыталась спрятать смешок в кулаке. И как бедный ангел все это терпит? И главное, что эти дамочки в нем находят? Я, к примеру, долгое время на него вообще смотреть не могла без содрогания. Не то что глазки строить.

Вино оказалось довольно приятным, чуть кисловатым на вкус. А вот аппетит пал в неравной схватке с проснувшимся любопытством.

– Как там бес, изгнался? – спросила я, уже не веря, что вредный ангел сжалится и поведает о своих подвигах. Видит же, паршивец, как мучаюсь!

– Угум, – сообщил Габриэль, не прекращая жевать.

Совсем совесть потерял.

– Габриэль! – затормошила я его за крыло. – Хватит жрать! Мне же интересно!

Ангел страдальчески вздохнул, но жевательный процесс временно прервал.

– У тебя слишком буйная фантазия, – наконец заявил он. – Небось уже успела вообразить себе поединок не на жизнь, а на смерть?

– Ну как-то так, – осторожно подтвердила я.

– Так вот, ничего такого не было.

– А как же бес? – забеспокоилась я. Не хватало еще, чтобы нас посреди ночи вон выгнали.

– Его там уже нет.

– Еще скажи, что он удалился абсолютно добровольно, не забыв поблагодарить за оказанное гостеприимство, – вставил шпильку Дармир.

– Так и было, – как ни в чем не бывало подтвердил ангел. И, сполна насладившись выражением наших вытянувшихся лиц, продолжил: – Но только после того, как я показал ему лаз в винный погреб.

Кто бы просветил: все ангелы такие же зловредные или нам уникальный экземпляр достался?

– А по твоему виду не скажешь, что мирные переговоры вел, – обиженно протянула я.

Чернокрылый пожал плечами.

– Подумаешь, немного размялся. – Остается надеяться, что результаты этой разминки хозяева заметят не раньше, чем мы уедем. – Еще чего не хватало – чтобы я эльфам помогал!

Ага, сделал ближнему гадость себе на радость. Но что-то этой радости ни в одном глазу не видно.

– Кажется, я ослышался, – к нам от своего стола повернулся симпатичный эльф, – или здесь действительно кто-то имеет что-то против дивного народа?

Я чуть не взвыла в голос. Ну что за день такой! Сперва бережиня, потом ангел со своими причудами, теперь эльфы на голову свалились. Причем, судя по задранным носам и опасно поблескивающим глазам, настроены они явно не мило поболтать. Похоже, боги нас сегодня особенно любят. Знать бы еще – за что.

– Ну я имею, – с ленцой протянул ангел, не удостоив эльфа даже беглым взглядом. Хотя это еще ничего не значит. Иногда крылатый умудряется проявить такие чудеса наблюдательности, что я задаюсь вопросом, нет ли у него на затылке еще одной пары глаз. – Что дальше?

Эльф настолько опешил от наглости Габриэля, что не сразу нашелся с ответом. Это дало мне несколько спокойных мгновений, дабы разглядеть заносчивого представителя дивного народа.

Ничего примечательного, эльф как эльф. Может быть, полукровка, если учесть, где мы находимся. Пожалуй, последнее вероятнее всего. Изящный, я бы даже сказала хрупкий, особенно по сравнению с высоким и отнюдь не мелким ангелом. Зеленоглазый. Одет вычурно, опять же в зеленое. Ушки остренькие торчат. Тут я всерьез задалась вопросом, почему дивные не носят серег. По-моему, с их более чем приметными ушами было бы очень уместно. Или уши у них – предмет особого поклонения, как крылья у ангелов? Ой, что-то я отвлеклась…

– Ты, презренный рэй’тхи[1]1
  Рэй’тхи – отверженный, низвергнутый.


[Закрыть], смеешь оскорблять лучезарного? – брезгливо поинтересовался эльф и, изящным движением подхватив меч, направился к нашему столу.

Сотрапезники мгновенно поддержали своего надменного товарища. И кто придумал все эти байки про неземное обаяние ушастых? Лично я в выстроившейся перед нашим столом троице никакого очарования не наблюдала. Одна сплошная гордыня, крупными рунами написанная на трех задранных носах. Еще бы Фабиэля рядом поставить – и будет просто картина маслом.

Габриэль широко зевнул, но все же изволил повернуться к пристроившимся за его спиной эльфам. Вид у ангела был такой, будто он на полном серьезе ожидал, что те незамедлительно падут перед ним ниц и станут исступленно лобзать его сапоги. Эльфам до такого еще расти и расти.

– Ты, деточка, этим прутиком тут не размахивай, – наставительно протянул ангел, видя, что враждебно настроенные ушастые проявлять должного почтения к его крылатой персоне не собираются. – Так ведь и пораниться недолго.

У эльфов разве что пар из ушей не пошел.

– Сейчас я тебя так пораню, – зашипел самый заносчивый из них, замахиваясь изящным мечом, – вылетишь отсюда не хуже, чем из своего Воздушного града!

Я взвизгнула и в мгновение ока оказалась на столе. Под ногой что-то противно чавкнуло, потом хряпнуло, но никакие внешние раздражители не могли помешать инстинкту самосохранения спасать вверенную ему меня. На кончиках пальцев обеих рук уже светились фаерболы.

– Не надо ему помогать, – попросил Алекс, стаскивая меня со стола и усаживая к себе на колени. – Сам справится.

Помогать? И не думала. Разве что засветить обоим – и ангелу, и эльфу – в лоб чем-нибудь примиряющим, чтобы сидели тихо и нормальным людям настроение не портили. А то всегда из-за одного-двух дураков приличным гражданам покой лишь снится.

Помощь Габриэлю действительно не требовалась. Наглый эльф напоролся на то, за что, собственно, боролся. Как говорится, болтал языком до тех пор, пока не пришлось отмахиваться руками.

Ангел проворно уклонился от первого удара и выхватил ханатту. Но воспользоваться ею ему почти не пришлось. Нет, эльфы, несмотря на кажущуюся хрупкость, слабаками вовсе не были. Это заметно хотя бы по отточенным до автоматизма движениям. Но их противником стал ангел, а одного этого, как я уже не раз успела убедиться, вполне достаточно, чтобы по возможности не лезть на рожон. К тому же у этого конкретного ангела (по причине, пока мне неизвестной) на дивных большой зуб. Габриэль стремился не только как следует наподдать ненавистным ушастым, но как можно ощутимее унизить их. Что ему прекрасно удалось.

Один взмах ханаттой – и эльфийский меч, жалобно тренькнув, переломился пополам. Его хозяин недоверчиво уставился на жалкий обрубок в своей руке. Ух ты! И после этого мне кто-то будет говорить, что эльфийское оружие одно из самых лучших?

Линка, последовав моему недавнему примеру, запрыгнула на стол и издала победный клич, призванный воодушевить крылатого на дальнейшие подвиги.

Не знаю, оценил ли Габриэль столь бурную поддержку, но два других эльфийских меча постигла та же участь. После чего наш темнокрылый герой сграбастал всех троих ушастых за шкирку и просто выкинул за дверь.

– Сегодня здесь я гуляю, – бросил им вдогонку низверженный, после чего вернулся на место и залпом осушил свою кружку.

– Ух ты! – Малявка спрыгнула со стола и попыталась повиснуть у него на шее. Не дотянулась. – Я тоже так хочу! Научишь? Научишь?

– Перетопчешься, – буркнул себе под нос Габриэль, жестом подзывая вынырнувшую из кухни молоденькую служанку.