Текст книги "Аномальные места Санкт-Петербурга"

Личность графа Калиостро напрямую связывают с масонством. Многие представители высшей знати Петербурга состояли в рядах этого религиозно-этического движения. Во главе его стоял уже упомянутой здесь И. П. Елагин. К слову сказать, о призраке его тоже много рассказывается в городском фольклоре. После вскрытия могилы в Александро-Невской лавре тела в склепе не оказалось. Где бродит неуспокоенная душа петербургского сенатора – неизвестно. А зеркала Елагинского дворца до сих пор отражают призрак графа Калиостро. В руках он держит молоток и треугольник вольного каменщика, символы масонства, которые медленно поднимает к небу…

Сами по себе княжна Тараканова и граф Калиостро больше смахивают на сказочные персонажи, и привидения их – лишь часть загадочных и трагических судеб, бережно хранимых петербуржцами как страницы городской истории. Но есть в ней люди, ставшие бессмертными благодаря народной молве, а их призраки – любимыми и почти осязаемыми…

Михаил Иванович Козловский, знаменитый русский скульптор, – один из них. Он является автором «Самсона, разрывающего пасть льва», который находится в Петродворце, и памятника А. В. Суворову на площади перед Троицким мостом. Козловский был одним из уважаемых преподавателей Академии художеств. Из поколения в поколение студенты этого учебного заведения рассказывают, как в темные пасмурные ночи, обычно поздней осенью или во время подъема воды в Неве, к дверям приходит страшный призрак скульптора и стучит, требуя впустить его: «Я стучу! Я – скульптор Козловский со Смоленского кладбища! Я измок в могиле и промерз!». Тут уже леденеют от ужаса те, кто слышит этот жуткий голос и видит мрачную оборванную фигуру…

Прасковья Ивановна Жемчугова, знаменитая актриса, современница Козловского, была крепостной у Шереметьевых. Красавица с удивительным сопрано, образованная и невероятно талантливая, она стала возлюбленной самого графа Шереметьева. Тайно венчавшись, вопреки запретам Павла I, они готовились к свадьбе и надеялись на долгую счастливую жизнь. Но, увы, судьба была жестока к этой удивительной паре. Прасковья умерла совсем молодой вскоре после рождения сына. «Свадебный флигель» дворца на Фонтанке так и остался пустовать. Граф в отчаянии уехал в Москву. И только листва лип над бюстом красавицы Жемчуговой тихо перешептывается с ее легкой тенью, призраком-облаком, мелькающим то в доме, то среди деревьев старого парка, храня в памяти современников историю этой светлой и сильной любви…

Призрак Антона Григорьевича Рубинштейна, великого композитора, талантливейшего пианиста и дирижера, основателя Русского музыкального общества, даже сегодня часто встречают недалеко от Шереметьевского дворца, на другой стороне Невского проспекта. Его коренастую фигуру не возможно перепутать ни с чьей другой! Так отчетливо проявляются в призраке материальные черты. Он приходит на улицу, названную в его честь, под окна своего мемориального дома и долго слушает музыку, опустив гривастую голову.

Но не все призраки Петербурга тихие и безобидные. Ужас охватывает запоздавших прохожих на мостике Екатерининского канала. Там каждый год в сырые и ненастные ночи марта появляется худенькая девушка с решительным взглядом, в руках она держит окровавленный платочек. Это – Софья Перовская, она машет и машет своим платком, давая сигнал, «чтобы бомбу бросали под черные сани императора». На нем «кровь Александра II», умершего в страшных мучениях. А беспокойный призрак девушки, приговоренной к смертной казни и повешенной вместе с другими террористами на Семеновском плацу, так и не может угомониться, снова и снова призывая народ к убийству русского царя.

Среди обитателей потустороннего Петербурга живет своей странной и мистической жизнью призрак Натальи Петровны Голицыной – прототипа знаменитой пушкинской «Пиковой дамы». Дом № 10 на Малой Морской улице до сих пор известен как «Дом пиковой дамы». Если долго и пристально смотреть на его фасад, то можно увидеть костлявую фигуру старухи в старинном чепце, которая грозит пальцем сквозь оконные переплеты особняка. «Тройка… семерка… туз…» Скольких игроков сгубила пагубная картежная страсть, знает только призрак Пиковой дамы!

…Фабрикант Шаканиди в начале прошлого века купил участок земли, прозванный в народе Чертовой пустошью из-за происходивших там непонятных вещей. (Сегодня на этом месте располагается один из парков Екатерингофа.) Но его дурная слава не испугала самоуверенного богача. Шаканиди выстроил здесь роскошный особняк и разбил великолепный парк. Он настолько был увлечен мистикой и спиритизмом, что Чертова пустошь казалась ему наиболее подходящим местом для жилья. За ним закрепилась репутация колдуна. В 1918 г. к фабриканту явились с обыском, но он оказал сопротивление и по законам революционного времени был застрелен на месте. Его даже не потрудились похоронить по-человечески! Тело наскоро завернули в мешок и утопили в пруду… А в особняке разместили пансионат для заслуженных большевиков и революционеров. Многие из них, прошедшие каторгу и огонь сражений, не боялись, как говорится, ни бога, ни черта. Но кровь стыла в жилах отважных красных командиров, когда они встречали на аллеях парка окровавленный призрак убитого здесь некогда его владельца! Его неотомщенная душа и сегодня бродит среди стволов деревьев, вокруг пруда, заглядывая в окна собственного особняка.

А дом № 64 на улице Гороховой окутан другой легендой. Самый любопытный персонаж городского фольклора – призрак одиозного Григория Распутина. Когда-то он жил здесь. А после его убийства императрица Александра даже хотела открыть здесь музей Распутина. Тем не менее он сам напоминает о себе современным жильцам этого дома, являясь по ночам с проверкой «порядка в квартирах». «Святой черт», так прозвали привидение ленинградцы, даже позволяет себе пошалить – игриво поглаживает мужчин сзади, а женщин спереди.

Знаменита своими привидениями и Стрельня. Там, на развалинах Константиновского дворца, в его заброшенных подвалах до сих пор бродят неприкаянные души давно умерших владельцев. Кстати сказать, бомжи и бродяги даже сегодня боятся ночевать в этих местах. Многие из них рассказывают, что при нахождении здесь накатывает страх, парализующий волю человека, слышатся загробные звуки, мелькают неясные тени в старинных одеждах, растворяющиеся при первых лучах рассвета…

В Гатчинском дворце тоже обитает загадочное привидение. Безлунными мрачными ночами в его окнах многие видели зажженные свечи и неясную тень в старинном парике и камзоле. Сюда однажды даже вызывали ОМОН! Но, увы, на то оно и привидение, что поймать его обычным способом невозможно!

В искусственных пещерах поселка Саблино время от времени оживают образы Белой дамы и Черного спелеолога. Они являются тем, кто рискнул пойти в пещеры без специалиста-проводника, заманивая свои жертвы все дальше и дальше. В результате человек теряет ориентацию в мрачном пространстве и неизбежно погибает под сумрачными сводами.

В Петербурге немало мест, находясь в которых, люди из современного мира постоянно сталкиваются с призраками, требующими вспомнить об исторической справедливости и чтить память мертвых. Это и Марсово поле, где, по древним преданиям, еще болотная нечисть проводила свои шабаши, а в ХХ в. здесь массово хоронили погибших большевиков. И набережная Ново-Адмиралтейского канала, где души безымянных моряков, погибших во время Русско-японской войны 1904–1905 гг., постоянно тревожат горожан.

На лестничных клетках здания, которое находится на углу Невского проспекта и Фонтанки, известном как Литературный дом, до сих пор можно встретить странный призрак старухи. Привидение появилось тут в давние времена и до сих пор преследует всех мужчин, заходящих ночью в подъезд этого дома. По легенде, жила когда-то на окраине Петербурга пожилая дама со своей воспитанницей, молодой и прехорошенькой девицей. Но вот беда – полюбили обе одного мужчину. А тот, конечно же, отдал предпочтение молодости и красоте… Обвенчался он с девушкой, и переехали они жить в новые комнаты самого большого и респектабельного тогда в Петербурге дома. А женщина осталась одна. Однажды она отправилась через весь город искать свою воспитанницу. Нашла дом, где она жила, поднялась по лестнице на самый верхний этаж и постучала в одну из дверей. Как только ключ в замке повернулся, женщина выбросилась из окна. О луже крови, которая долго еще стояла во дворе, местные жители рассказывают до сих пор! А тень обиженной дамы так и осталась жить в том самом подъезде.

Над березовой аллеей на Гражданке, где когда-то был совхоз «Ручьи», местные жители показывают всем желающим призрак «летящего мальчика». В одной из современных высоток жил ребенок, который решил, что умеет летать. Мальчик вышел на карниз окна своей комнаты и полетел, раскинув в стороны руки, как крылья… Как вы понимаете, его мечта о высоком полете закончилась трагически. Но в березовых ветвях колышется на ветру неизвестно кем привязанный туда кусок алой материи, а тень мальчика так и парит над Гражданкой.

Еще одно удивительное явление будоражит умы горожан. Не так давно, в начале этого века, по городу поползли слухи, и люди топами приходили посмотреть на необъяснимое чудо своими глазами. Стекла домов, витрины магазинов, телефонные будки и киоски в районе Финляндского вокзала вдруг в одночасье покрылись маленькими абсолютно круглыми дырочками. Причем, с одной стороны стекла отверстие едва достигало двух миллиметров, а на выходе уже было больше сантиметра! Никто так и не смог найти достойного объяснения этому загадочному явлению. Спецслужбы провели ряд экспериментов – стреляли пулями, шариками, из рогаток и огнестрельного оружия, но, увы – эти отверстия совершенно не были похожи на те, загадочные…Люди сразу же решили, что произошедшее носит мистический характер, присвоив авторство привидению, которого окрестили «снайпером-фантомом».

Но самым жутким и опасным призраком Петербурга по праву считается не человек, а животное – Черный кот. Дело было на Никольском кладбище в давние времена. Черный маг и знахарь Прокопий жил недалеко от кладбища. Он часто подкапывал могилы, чтобы собрать прах похороненных в них людей. Из их костей он делал порошки, которыми лечил своих пациентов. Не обошлось тут и без страшных магических заклятий и ритуалов. Прокопий заключил сделку с самим дьяволом! За рецепт эликсира бессмертия чернокнижник продал ему свою душу. В пасхальную ночь он заманил на кладбище молодую грешницу, привязал девушку к кресту, отрезал ей язык и выколол глаза, чтобы наполнить сосуд кровью своей жертвы. Ее он должен был выпить до рассвета. Но не успел! Едва порозовело рассветное небо, как Прокопий скончался в страшных мучениях. Когда люди нашли его тело, они долго не могли прийти в себя от кошмарного зрелища. Изо рта трупа выползали отвратительные белые черви, а одна нога его превратилась в кошачью лапу. С теп пор огромный злобный Черный кот преследует всех, кто решится заглянуть ночью на Никольское кладбище, и бросается на них с диким оскалом… Впрочем, эту легенду можно было бы поместить в следующую главу нашей книги. Добро пожаловать! Кладбищенские истории.

Кладбищенские страшилки, или О чем кричат души погребенных

Не мертвых надо бояться – живых! Наша реальность порой бывает гораздо страшнее незатейливых легенд и фантазий о паранормальных и мистических приключениях… Но почему тогда нас так притягивает все темное, негативное и болезненное, связанное с энергетикой кладбищ и смерти?! Неразгаданность явления, не иначе! Потому что никто и никогда не расскажет нам всего того, что происходит за той самой гранью небытия человеческого…

Смерть, как ни парадоксально это звучит, является частью жизни. Те, кто покоятся на огромных городских кладбищах или тихих деревенских погостах, в братских могилах или под скромными безымянными крестами, – все они чьи-либо родственники, близкие и любимые. Каждый из них достоин памяти. И «там» их намного больше, чем нас «здесь». Мы хороним дорогих нам людей, и кусочек этой земли становится священным для нас.

За местами погребения предков ухаживают, к ним приходят в поминальные дни, зажигая свечи в память об усопших. Высшая степень человеческой добродетели – «любовь к отеческим гробам»… В «городах мертвых», как еще иначе называют кладбища, существует особая энергетика, здесь не принято появляться после захода солнца, с могил ни в коем случае нельзя ничего брать и нести в дом. Страшные и мистические истории рассказывают о каждом таком месте. Здесь есть свои проспекты и переулки, тупики и перекрестки, аллеи и кварталы. Они живут по особым законам, соблюдать которые нужно неукоснительно!

Любопытно, но в начале своего существования Санкт-Петербург не имел кладбищ вообще! Где заставала человека смерть – там его и закапывали. Позже церковь взяла на себя заботу об усопших. Под стенами приходов и часовен огораживали небольшой участок земли, на котором хоронили тела умерших. Первым таким «официальным» местом погребения в Петербурге в XVIII в. была определена территория неподалеку от церкви Великомученицы Екатерины, сегодня это оживленный перекресток Екатерингофского и Рижского проспектов. О том, что именно здесь находилось первое кладбище города, теперь мало кто знает. Хотя в XIX в. петербуржцы спокойно распахивали здесь землю и сажали картошку с капустой. «Огороды на могилах» ничуть не смущали горожан, которые вынуждены были искать пропитание любым способом и выживать. В 1732 г. Анна Иоанновна впервые издала указ об отводе специальных земель для некрополей за стенами города. Хотя людская молва приписывает его авторство императрице – Елизавете Петровне. Эта сиятельная дама настолько боялась своей смерти, что старалась вообще о ней не думать! Однако жизнь каждый раз напоминала ей о неизбежности перехода в мир иной… Как-то проезжала Елизавета мимо Вознесенской церкви, и вдруг – фу-у-у… надушенный платочек едва спас царицу от приступа дурноты. Из-за церковной ограды так резко пахнуло мертвечиной, что у царицы выступили слезы на глазах. Ну, оно и неудивительно – закапывали-то тогда неглубоко. После произошедшего Высочайшим повелением приходские кладбища было решено закрыть, а для захоронения горожан были определены окраины столицы. Подальше от сияющих дворцов и роскошных особняков знати. Казалось бы – навсегда! Но город рос, и живые наступали на мертвых.

Новые кварталы претендовали на замечательные зеленые островки с прогнившими крестами на забытых могилах. Их просто сравнивали с землей. И уже к началу XX в. таким образом в Петербурге было уничтожено четырнадцать кладбищ: Ямское, Калинкинское, Фарфоровое, Митрофаниевское, Сампсониевское и многие другие. Что память? Что кости предков? А сегодня они иной раз так напоминают о себе, что волосы дыбом встают… Мистика и реальность – ни объяснить, ни понять, ни смириться…

Мертвые продолжают влиять на живых, просачиваясь сквозь толщи бетонных стен и асфальтированной мощи проспектов своими тоненькими холодными пальцами, напоминая о неизбежном переходе туда, к «ним», в мир небытия и вечной тьмы…

Однако вернемся на старинные кладбища Петербурга: Смоленское, Митрофаниевское, Мало– охтинское и Волковское. Они так обросли легендами и всевозможными историями, что начинать наш рассказ непременно нужно с них. Коренные питерцы с особой гордостью, чтобы обозначить свое истинное происхождение, произносят: «Не то чтобы два или три поколения, а от Смоленского и Волковского кладбища». «Перевожу с немецкого и финского на Волковское», – изысканно шутит какая-нибудь дама преклонных лет в вуальке Серебряного века, привыкшая ступать своими ботиками исключительно вдоль «поребриков» в «булошную»…

На Смоленском, расположившемся на Васильевском острове, стали хоронить еще в 1738 г. Свое название кладбище получило исключительно из-за того, что земле придавали здесь «людей работных», пришлых, тех, кого властной государственной волей сгоняли на строительство чудо-города Петрова. Вот они-то, выходцы из Смоленска, и осваивали эти самые «новые земли» – в прямом смысле этого слова. Костями своих измученных непосильным трудом тел, полегая в могилы. Смоленкой назвали и тихую Черную речку, на берегу которой образовался погост, а затем и деревянную церквушку посвятили Смоленской иконе Божьей Матери. Совсем уж, видимо, гиблое было это место, раз даже со временем и ее народ переименовал в «Оспенную». От оспы в то время умирали сотни детишек, и всех их отпевали именно в этой юдоли печали. Но самыми первыми «переселенцами в мир иной» близ этого огромного «города мертвых» стали узники острога военной канцелярии, который находился возле истока Черной речки. С трупов даже не трудились снимать кандалы: хоронили, горемычных, как есть.

А развеселый и безбашенный русский народ шутками-прибаутками, как мог, отгонял от себя страх неотвратимости смерти. Именно Смоленское кладбище вошло в фольклор. Во время праздничных гуляний ряженые и скоморохи, продавцы дешевого товара и «лотереек» для бедноты на все голоса выкрикивали:

– А вот, господа, разыгрывается именье —

На Смоленском кладбище каменья!

Весело так о невеселом… Страшные события происходили на его территории – а это ни много ни мало 50 га! – в 20-е гг. прошлого столетия. Большевики так рьяно взялись за борьбу с религией и мракобесием, что позабыв о страхе и совести, гноили в камерах людей церкви, от высоких рангов до самых низких. По легенде, сорок священнослужителей Ленинградской епархии привели сюда, на Смоленское кладбище, и, поставив перед свежевырытым рвом, приказали отречься от веры и христианских убеждений. Дико звучит, но их заставили спуститься в могилу и живыми засыпали землей, не побоявшись ни гнева небес, ни людской ненависти. Земля еще несколько дней стонала и вздыхала, шевелилась и бугрилась… Словно не живые уже, но и еще не мертвые люди пытались отрыть себе путь к воздуху, солнцу и Богу. И он услышал мольбы невинных – сверкнул луч с небес, и утихло все. Сам Господь дал успокоение рабам своим и мученикам. К этому месту, расположенному недалеко от так называемой блоковской дорожки, тропа верующих не зарастает. На могиле всегда много свежих цветов и зажженных свечей. Шелестят молитвами о зверски убиенных бумажные хризантемы в венках, да разносит ветер поминальные записки с мольбами…

Кстати, о блоковской дорожке. Могилу знаменитого русского поэта А. Блока принято искать на Смоленском. Хотя и тут случилась прелюбопытнейшая история. Поэта похоронили здесь в 1921 г., но позже, в 1944 г., его прах перенесли на Волковское, на Литераторские мостки, ближе к соратникам по цеху. Решение, прямо скажем, странное и, отчасти, святотатское. Питерцы до сих пор не смирились с этим и продолжают чтить память о великом Блоке одновременно на двух кладбищах – на месте бывшего, истинного, его захоронения, и там, куда его «переселили» в годы советской власти. На Смоленском же со временем неизвестно откуда появился гранитный камень с надписью «Здесь похоронен Александр Блок».

На Смоленское приходит немало народа, чтобы поклониться святой Ксении Блаженной, которую по праву называют Ксенией Петербуржской. Происходит это настоящее «вавилонское столпотворение» 6 февраля, на именины святой, у часовни. Здесь же расположены еще два храма, посвященных Воскресению Христову – один из них принадлежит Армянской апостольской церкви (при ней находится знаменитая Лазаревская усыпальница); другой до сих пор известен современным горожанам как «Утоли моя печали».

Виктор Сергеев, житель Васильевского острова, недавно рассказывал собирателю питерского фольклора Александру Потапову свою удивительную историю, связанную с кладбищем на Смоленке.

…Витька – парень питерский, коренной! В доме 62 на Детской улице протекало его чудесное беззаботное пацанское время. И ничего такого страшного не было в том, что окна квартиры выходили прямо на Смоленский погост. Даже интересно! К закрытой тогда часовенке Ксении Петербуржской приходило много людей… что-то там шептали, известку со стен сковыривали и ели… Считалось, что помогает от неизлечимых болезней. То ли правда, то ли нет – а многих, говорят, действительно, спасало от смерти. В общем, Ксения эта – настоящая помощница во всевозможных делах человеческих. Вот они, люди в нее верующие, и несли свои горести и просьбы, написанные на клочках бумаги, которые затем рассовывали по щелям. Мелкие монетки еще заворачивали в них. Пацанам же что? Уйдет горемыка, а они тут как тут – шпилечкой подцепят вложение, прочитают. Чаще – посмеются, конечно! Ну, не у блаженной Ксении же просить «историю КПСС на пятерку сдать»?! Или там девчонку какую приворожить любовью…не смешно ли? А иногда записку обратно засунут, если мольба уж совсем отчаянная, о здоровье, о жизни близкого. Трогало это даже озорные ребячьи души. А денежку – в карман! На мороженое-эскимо да на стакан газировки. А между тем, некоторые просьбы сбывались прямо на глазах! В школе вместе с Витькой и его друзьями учился Сережа Аксененко. Так вот он перед экзаменом попросил у Ксении «билет №… какой-то там», единственный, который он кое-как прочитал. И что вы думаете – вытащил именно его! И «трояку» своему радовался безмерно! Но был случай страшный. Тот самый, от которого даже во взрослом состоянии у Виктора кровь в жилах стынет.

…Золотые листья покрыли могильные холмы, голые ветви уныло склонялись над каменными надгробиями и крестами. Сентябрь 1963-го выдался дождливым и мрачным. Даже днем на кладбище уныло: ветер завывает, мурашками гонит по телу зябкость. Одно у мальчишек развлечение – добывать серу из сломанных плит и поджигать ее. Она горит красиво, таким загадочным голубым пламенем, хоть часами смотри – не налюбуешься! В тот день дождь такой промозглый зарядил, мальчишки поэтому и залезли на сосну – ветки крепкие, крона тугая, от мороси защита. Сидят под куполом на толстенных ветках, поджигают серу, огоньками восхищаются… Вдруг тихо так стало, даже шороха капель не слышно. А в тишине шаги, усталые такие, шлеп-шлеп по мокрой дорожке. Глядят ребята – идет по аллейке женщина. И хорошо ее так видно! На ней ботики резиновые, коротенькие, плащ с капюшоном, а в руках она две сумки тяжелые несет. Подошла к одной из могильных плит, сумки поставила. Санек засмотрелся на странную тетку и выронил из рук свой коробок с серой. Звонко стукнулся он о ствол сосны и упал прямо к ногам женщины. Она замерла на миг, потом голову подняла… А под капюшоном – пусто!!! Нет там лица! Черный провал. Тетка тут же растаяла в воздухе – как не бывало. В диком ужасе затрясло пацанов, кое-как спустились они с дерева, а бежать сил нет, и ноги будто ватными стали. Отдышались вроде. Санек говорит: «Пошли туда, посмотрим!». А боязно, вдруг призрак снова выйдет? Так, глянули издалека, а на дорожке между могил даже следов той тетки не осталось. Хотя с дерева-то отчетливо было видно, как она каблуками грязь вдавливала. Витя тогда решил, что привиделось, наверное, все… Сумрак, да дождь, да огоньки серные перед глазами мелькали. С неделю пацаны по домам просидели, к кладбищенской ограде даже подойти боялись. Никому ничего не сказали тогда… А года через два нелепо погиб Санек – его сбросили с моста, разбился о баржу. Потом «в места не столь отдаленные» сел отбывать немалый срок Артем. А у Виктора начались проблемы со здоровьем. Да и будто бы сама смерть караулила его за каждым поворотом. То в сетях рыболовных запутался, когда купался, чуть было не потонул. То вообще – фантастика – кто-то телевизор выкинул с девятого этажа, и упал он в метре от головы Виктора. Повезло и на этот раз. Но все чаще вспоминает он ту историю и черную пустоту вместо лица, обращенную к трем мальчишкам. Кто знает, что за призрак «сглазил» судьбы трех друзей? Не сама ли Смерть бродит у могил кладбища на Смоленке, заманивая в свои покои все новые и новые жертвы?!

…Небогатым было Митрофаниевское кладбище. Ни роскошных памятников, ни дорогих скульптур и склепов. Здесь хоронили простых людей, мелких чиновников, обычных мещан. А после холерной эпидемии 1831 г. на бывшем пустыре в районе городских боен на Забалканском (сегодня Московском) проспекте и деревни Тентелевки было определено специальное место для захоронений умерших от страшной болезни людей, дабы оградить Петербург от этой заразы. Немного желающих было посетить здесь даже могилы близких. Официальное название свое кладбище получило от церкви во имя святого чудотворца Митрофания Воронежского и стало называться Митрофаниевским, хотя людская молва долгие годы величала его «Холерным». Это кладбище уже давно исчезло с лица города. О нем сегодня напоминает лишь Митрофаниевского шоссе, которое проходит от Варшавского вокзала параллельно Московскому проспекту. Об этом страшном месте современники вспомнили после выхода на телеэкраны сериала «Петербургские тайны», жуткое действие которого происходит в том числе и на Митрофаниевском кладбище, где в могилу закапывали живую молодую девушку. Но где именно оно находилось, рассказать смогли немногие. Однако холодящие кровь мистические вещи регулярно происходят на этом самом шоссе, печально известном среди водителей как самая аварийная магистраль, «Митрофаниевская мясорубка». До сих пор этот район барахолок, гаражей и свалок пользуется такой дурной славой, что ночью к нему не решаются подойти даже самые отчаянные смельчаки. Сама дорога представляет собой вполне обычную трассу. Но именно здесь случается такое количество аварий, в которых массово погибают люди, что невольно задумываешься о былом предназначении этой земли. «Проклятое место» стараются проехать как можно быстрее, на пределе сконцентрированного внимания за дорогой, но, увы, это не всем удается.

Так, водитель одного из автопарков Санкт-Петербурга Виталий Колобродов рассказывал о целой веренице мертвецов, якобы переходивших шоссе прямо перед фарами его машины… А однажды вечером, по осени, водитель Андрей Алексеев возвращался со складов на своем грузовике…

«На пустынной дороге вижу – идет пьяной походкой мужик, тащит авоську с пустыми бутылками. Ну, я сигналю ему, а он – ноль эмоций! Где-то через пару метров чувствую, пополз в кабину жуткий холод, будто морозильная камера у меня вместо двери открылась, а воздух такой густой, спертый стал. Я дернулся открыть окно и вижу – на руль ложится рука… костлявая такая… и словно из воздуха тянется. И крутит руль прямо на того мужика. Жму тормоз! Остановился резко и подбородком здорово ударился. Сижу, обалделый, трясет меня всего, зуб на зуб не попадает: то ли от холода того, то ли от страха, что чуть человека не сбил насмерть. Обматерил того алкаша со злости, и дал по газам… С тех пор, правда, спать не могу – все та рука на моем руле мерещится. И то ли правда это было, то ли показалось? До сих пор не пойму… А специалисты по аномальным явлениям мне потом рассказали, что все могло тут быть! Это «месть мертвых» за то, что кладбище разорили, прах их испоганили, с землей сравняли. Энергетика их теперь для живых очень опасна, действует она так, что ум за разум заходит…»

А вот еще случай был. И тоже на месте старого и уничтоженного кладбища, что на Заневской площади. Шел с тренировки молодой парень Олег. Лето, солнышко припекает, пить хочется. В ближайшем магазинчике купил он бутылочку минералки, глотнул разок-другой… Люди вокруг спешат, машины, как обычно, в пробке сигналят. Но только свернул Олег на Заневский проспект, будто время остановилось. Пустота, тишина, и марево над головой. В ушах звон до боли. Куда идти? Зачем? Стоит, понять ничего не может, только мурашки по холодной коже бегут… какой-то параллельный мир вокруг. Схватил мобильник – на все кнопки нажимает, а телефон – без признаков жизни. Потом как будто откуда-то из слоя ваты глухой сигнал… и экран сотового засветился. И сразу снова вокруг – машины, люди, птицы. Все встало на свои места. Олег поспешил к ближайшей лавочке. Накатила вдруг тошнота, закружилась голова, как перед обмороком. Отсиделся, отдышался…Слава богу, кошмар кончился! Посмотрел на часы – вроде минуты какие-то простоял в этом странном оцепенении, а прошел час, как тренировка закончилась! Еще чувствуя слабость, добрел до дома своего знакомого на Новочеркасском проспекте. А как рассказать, что случилось? Только друг успокоил Олега: мол, аномальная зона, бывшее кладбище. Сам тут несколько раз вдруг терял ориентацию в пространстве и забывал, где подъезд собственного дома находится!

Через некоторое время Олег решил проверить себя. Так же вышел на Заневский проспект в пять часов вечера, так же свернул немного… И снова впал в оцепенение. Ни звука, ни движения, только плотный туман рваной ватой обложил все вокруг… И снова – тошнота, головокружение, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Надо как-то выбираться отсюда! Но откуда – отсюда?! Закрыл глаза, начал считать… На «пять-шесть…» услышал вполне реальный голос: «Молодой человек, вам помочь?», – прохожий уже доставал валидол… Еле добрался до дома и после ледяного душа упал на кровать и проспал почти сутки!

Психолог объяснил это тем, что я внезапно впал в состояние транса. Но, простите, почему дважды в одном и том же месте и в одно и то же время случилось это мое «выпадение из сознания»?! И как объяснить то, что люди всегда, и в давние времена, и сегодня, вдруг исчезают в пространстве и появляются вновь, но уже спустя какое-то время? А сколько человек так и не сумели вернуться в наш мир из параллельного? Случайно или нет, но подобные происшествия связывают с бывшими кладбищами?

…На Малоохтинском, известном как самое древнее старообрядческое кладбище, с 1740 г. хоронили самоубийц, колдунов, знахарей, ведьм и алхимиков – тех, кто при жизни пользовался дурной сатанинской славой. После смерти места их погребения становились еще опаснее для мира живых. В белые ночи здесь часто видят густые туманы, плывущие от могилы к могиле, при этом пахнет ладаном, а поверх надгробий то и дело зажигаются расплывчатые огни. Это кладбище чудом сохранилось внутри огромного жилого массива, расположенного неподалеку от Новочеркасского проспекта. Здесь более двухсот лет сатанисты «правят бал», устраивая жертвоприношения и оргии. На многих могилах можно увидеть следы крови и тайные знаки поклонников дьявола. Бродят здесь и оборотни. В 1995 г. местные жители боялись выпустить во двор кошек и собак! Бедных животных регулярно находили растерзанными неподалеку от кладбищенских надгробий.

…В больничной палате Сергей встретился с одним мужичком. Вроде бы крепкий еще, но уже едва спасли от инфаркта. Вот он-то и рассказал, как попал однажды в жуткую переделку: «Лихие девяностые все помнят! Закрывали заводы, зарплату не платили, выживай, как хочешь! На все шли, лишь бы семью прокормить. Кто вон в бандиты пошел, кто в олигархи, а кто – на кладбище! Не удивляйся. Было дело. Знаю – грех, век не отмолить. Только подбил меня тогда приятель мой Максим порыться в старых могилах. А вдруг что-то ценное, глядишь, и найдем. Страшно было? Не то слово! Ночь, кресты, могилы эти… гробы, скелеты… не приведи Господь! Однако втянулись. Первые же сережки и кулончик сдал знакомому антиквару, хорошие деньги пошли! Нам главное было – милиции на глаза не попадаться. Вот и выбрали Малоохтинское кладбище – запущенное оно, заброшенное совсем. И могилы древние – есть, чем поживиться! Призраков видели, сатанистов, свечение зеленое – тоже видели! Но уже азарт кладоискательский пошел, не остановить… Здесь же познакомились еще с одним, сперва думали – конкурент. А он предложил вместе работать. У Алексея, так его звали, был самодельный металлоискатель, с ним дело втрое быстрее пошло. Уже не наобум копали, а только по сигналу. Он ищет, мы копаем, сдвигаем крышку гроба саперной лопаткой, фонариком золото высвечиваем… Как-то раз сильно повезло – из костей вынули ожерелье, перстень с голубым камнем и кольцо старинное. Алексей не жадничал – почти всю добычу нам отдавал. Сам брал по мелочи. “Артефакты ищу, – объяснял нам, – для черной магии!” То ли шутил, то ли правду говорил: не понять его было. Ну, а чего нам – копай да вскрывай! В одну из ночей пришли мы на Малоохтинское. Алексей привел нас к могиле с невысоким гранитным обелиском, проверил своим аппаратом и махнул рукой – мол, приступайте! А сам стоит и нашептывает что-то, вроде и не молитвы, больше похожее на заклинания. А мы роем, до гроба добрались быстро, крышку уже подцепили, чтобы откинуть… Тут небо потемнело, хоть глаз выколи! И страшный вой раздался. Из-под крышки, как смерчем, неведомая сила нас вынесла вверх, да как ударит оземь! Я ни глаз не могу открыть, ни встать, словно впечатало меня в могилу, рот землей забит, холодным что-то давит, аж дышать трудно. И тут я сознание потерял, а утром впору снова в обморок было падать! Кое-как выбрался из кучи земли, а парни рядом лежат. У Макса голова почти оторвана, и в мертвых глазах такой ужас застыл! А у Алексея шея свернута… Я не помню, как вообще домой вернулся, как жена меня встретила. Не в себе я был долго. Ни слова сказать не мог, мычал только. Почти месяц лечился в психушке – и зря все. Внутри меня кто-то иной поселился, чувствую я это. И ждут меня в аду… Отчаялся я сопротивляться, не спать по ночам, жить какой-то двойной жизнью. Вот, инфаркт случился… Чувствую я, что долго не проживу…»