Текст книги "Попаданка с характером"

И судя по тому, что он тут же не сообщил о нашей помолвке, ему пришлось переобуваться на ходу. То ли еще будет, дорогой мой регент…

– В Дретоне принято, – Эдвард бросил на меня красноречивый взгляд, вот только играл он на публику, а не для меня, – начинать бал с большого застолья. Потому приглашаю всех гостей пройти в большой обеденный зал, где слуги угостят вас лучшими традиционными блюдами Дретона!

Ага, значит, Эдвард решил превратить меня в чужестранку. Овечку в стане волков. Хотя я бы сказала, наоборот. Впрочем, даже так неплохо. Не самая худшая роль.

Еще раз поклонившись, будто насмехаясь, я обернулась к стоящим аристократам. Они притихли. Думали, что я возьму слово. Но нет. Я победно улыбнулась и направилась вниз, к Ричарду, замеревшему у лестницы ледяным истуканом, чтобы никак не выдать своего веселья, пляшущего у него в глазах.

Позади него я приметила и Николь. В пышном насыщенно-красном платье с пайетками. Во всем зале только мы втроем – я, Эдвард и Николь – выбрали такой цвет для наряда. Интересно, они все же пришли вместе?

Ричард предложил опереться на его руку. Стоило мне его коснуться, как он тут же чуть наклонился и прошептал:

– Один-один, Фэйт. Теперь снова ваш ход.

Я была готова поклясться, что Ричард от души наслаждался зрелищем. И это никак не вязалось с постом, который он занимал. Глава Тайной канцелярии, вы только подумайте! А смеется над этой детской схваткой интересов, как мальчишка.

Перед нами открыли двери, ведущие в большую столовую. Буквально с десяток шагов – а мы с Ричардом направились туда сразу за регентом, – и перед моим взором предстал длиннющий стол, заставленный сотней самых разных блюд. Многоуровневые тарелки, украшения из живых цветов, вазы с фруктами – все это выглядело настолько роскошно, что граничило с безвкусицей. Но так, по всей видимости, думала только я, позади то и дело раздавались восхищенные шепотки. Вот вроде аристократы, а удивляются красиво разложенной жратве, как маленькие. Или это для того, чтобы польстить регенту? Фи.

Ричард отставил для меня стул по правую руку от короля, который буквально прошивал меня недовольным взглядом, пользуясь общей суматохой. Сам сел рядом со мной. Напротив уместилась невозмутимая Николь. Нет, не нравится мне все же ее постоянное присутствие рядом с Эдвардом. Чисто по-женски. Если меня тут позиционируют как невесту – хотя так и не объявили о помолвке, – то и относиться ко мне следовало бы иначе. Впрочем… Впрочем, что ни делается – все к лучшему.

И сейчас передо мной стояла вторая роль. Второй акт моего представления высшему свету. Я то и дело ловила на себе внимательные взгляды, что лишний раз подтверждало, что зрителей у моего фиаско будет вагон и маленькая тележка. А тем, кто сидел дальше и не имел удовольствия меня разглядывать, обязательно перескажут, не забыв приукрасить каждый новый факт истории. Красота. В такой вариации я даже обожаю сплетни.

Хм, интересно, если предложить Ричарду поиграть со мной в куртуазную любовь, насколько он будет заинтересован? Или придется для этой роли поискать себе настоящего рыцаря? Впрочем, это программа-максимум, а начнем мы с другого.

Я смиренно дождалась, пока слуги наполнят наши бокалы напитками, тем временем оценивала всех сидящих поблизости соседей. Кроме Николь. Ее делано не замечала.

– Что вам положить? – поинтересовался Ричард.

Я усмехнулась.

– Я сама, – намеренно громко ответила я, привлекая к нам внимание.

И чтобы рядом сидящий Эдвард не успел вмешаться, тут же схватила ложку салата и бухнула горсть себе в тарелку. Ха! Первый шажочек на пути попирания местного этикета сделан. А ведь этим самым этикетом строго-настрого возбранялось, чтобы незамужняя девушка сама накладывала себе что-то в тарелку на таком мероприятии.

– Там, где вы пробыли все это время, было не принято, чтобы мужчина ухаживал за женщиной? – Эдвард вновь попытался перетянуть одеяло на себя. – В Дретоне мужчина может оскорбиться, если женщина отказала ему в подобных проявлениях заботы.

– В краях, в которых я провела все это время, женщины обладали всеми навыками, чтобы положить себе салат в тарелку, – в тон ему начала я. И после переключила внимание на Ричарда. – Надеюсь, своими действиями я вас не задела, лорд Онил?

– Нисколько, леди Виннер, – Ричард улыбнулся уголками рта.

– Если у вас будет к этому интерес, я могу попросить преподавателей по этикету, принятому в Дретоне, дать вам пару лекций, – с явным намеком произнес Эдвард.

– Вряд ли у меня будет к этому интерес, – я широко улыбнулась, обнажая зубы.

«Ошибка» номер два. Незамужние девушки не могли улыбаться так, чтобы было слишком отчетливо видно зубы. И уж не знаю почему – то ли с услугами стоматологов тут было туго и кариес во рту у будущей невесты мог отпугнуть жениха, то ли потому, что излишне широкая улыбка могла привлечь слишком большое количество женихов.

– …ну или леди Николь может вам по-дружески рассказать, как у нас обстоят дела, – как ни в чем не бывало продолжил Эдвард.

– Уверена, что леди Николь может дать мне мно-о-ого уроков, – так же радостно ответила я, переводя взгляд на «леди Николь». Та, казалось бы, никак не отреагировала на фразу Эдварда. Теперь понятно, почему именно ее регент выбрал в постоянные любовницы. Можно было не ждать какой-то адекватной эмоциональной реакции от этой показушной льдышки, она смиренно ловила все, что говорил ван Стоун.

– Прошу прощения, леди Виннер, мы все сочувствуем вам в вашей утрате, – слово взял мужчина средних лет, сидящий подле Николь. – Но вы не поведаете нам, где вы и ваши родители пропадали столько лет?

Да легко. Мой отец сбежал в другой мир, прихватив с собой двухлетнюю меня и мать. Там устроился работать менеджером среднего звена, мама стала домохозяйкой. Вот, собственно, и все.

– Они изучали западные земли, – вместо меня ответил Эдвард. – Растянувшиеся сразу за хребтом Дьяво. К сожалению, при обратном пересечении этих земель и случилась трагедия…

Хребтом Дьяво? Хм. А вот географию мне как-то недосуг было изучать, я все над этикетом корпела.

– Леди Виннер, и как вы находите ваше путешествие? – вновь обратился ко мне мужчина, даже взгляда на Эдварда не переведя.

– Леди Виннер обязательно поведает об этом сразу всем. Мы выделим под это дополнительный вечер в следующем месяце. Лорд Нанрой, вы не находите, что сейчас расспрашивать бедняжку о таком трагическом путешествии было бы как минимум несвоевременно? – с каким-то невыраженным намеком поинтересовался регент.

– Конечно, ваша светлость, – покорно кивнул лорд Нанрой.

Хм, он один из немногих, с кем мне довелось встретиться и кто не обращается к Эдварду как к дофига величеству. Один из тех, кто поддерживал отца? Впрочем, это мало на что влияет.

– Благодарю за проявленный интерес, – поблагодарила я, бесцеремонно беря кусок сыра с общей тарелки рукой и отправляя к себе в рот. Продолжила говорить, уже жуя: – К сожалению, отец не рассказывал о вас, потому я не знаю вашего имени и чем вы занимались в период его правления.

Я целых пять секунд наслаждалась, как вытягивается лицо мужчины. Сперва оттого, что я рукой (о боги!) полезла в общую тарелку, следом из-за того, что я разговариваю с набитым ртом. И крайней степенью его удивления, что я так открыто сообщила о том, что понятия не имею, что он за хрен садовый.

Мне даже совестно стало на одно мгновение, ведь я поступила некультурно даже по земным меркам, но я тут же напомнила себе, зачем я это все вообще делаю. Я. Хочу. Вернуться. Домой. Мне никакого дела нет до дретонских дрязг. И уж тем более я совершенно не горю желанием занимать ведущую роль на этой идиотской шахматной доске.

– Я занимал пост генерала армии, когда ваш отец был тут, – лорд Нанрой почти сразу взял себя в руки, даже ответил вежливо.

Ага, значит, вот из-за кого армия в какой-то момент вышла из-под контроля отца – этот лорд попросту не смог ее удержать. Если, конечно, действительно был на стороне короля Аркадена. Что-то припоминаю из краткого пролистывания летописей того времени.

– А сейчас? Чем вы занимаетесь сейчас? – из праздного любопытства поинтересовалась я, даже не обратившись по титулу и имени рода. Сухонькая преподавательница по этикету, чьего имени я даже не потрудилась запомнить, пришла бы в ужас от такого невежества.

– Верфи. Сейчас я занимаюсь верфями, – сухо ответил лорд Нанрой и отвернулся к сидящей справа молчаливой женщине. По всей видимости, его супруге.

– Вы блестяще избавляетесь от тех, кто мог бы быть вашим союзником, – почти на самое ухо хмыкнул Ричард. – Браво, Фэйт!

Я одарила его победным взглядом. Хм, что бы такого интересного вытворить дальше? В моем арсенале на застолье еще были разговоры о религии, парочка межгендерных споров, разнос Николь (это персонально для Эдварда, чтобы еще и его любовница капала регенту на мозг, чтобы меня уже выслали обратно на Землю). Пожалуй, можно начать с последнего и плавно перейти к первому. Судя по шепоткам вдали, лорд Нанрой уже покорно побеседовал о моем поведении со своей дражайшей супругой, которая испорченным телефоном передала информацию дальше. Не удивлюсь, если к концу стола по версии этого телефона окажется, что я ковырялась в носу и вытирала козявки о камзол Эдварда.

О, а это идея…

Я с сомнением покосилась на алый пиджак с золотыми оборками, надетый на регента, и подметила, как регент неуютно поежился. Ладно, живи. Не буду падать так низко, слухов будет вполне достаточно.

– Совсем скоро будет новый виток, – едва слышно сообщил Ричард. – Вы создали Эдварду такую ситуацию, что он не сможет не сообщить о вашей помолвке именно сегодня.

– Такую ситуацию? – переспросила я тем же едва слышным шепотом.

– Некоторые ваши действия могут быть восприняты как провокация для знати. Все же ваши родители отличались высоким пониманием правил, принятых в обществе, и мало кто поверил, что их дочь может быть настолько невоспитанной, – поспешно сообщил Ричард. – И те, кто на стороне того, что на троне должен сидеть наследник рода Виннер, должны убедиться, что так оно и будет. А значит, Эдвард просто обязан сообщить об этом именно сейчас.

И уж не знаю почему, но именно в этот момент в голове возникла мысль, что Лауру и Мэри подговорила Николь. Это как-то сложилось в пазл само собой. Нет, я все еще не была уверена в том, что это правда, но кому, как не ей, хотелось меня уязвить тем, что регент будет сопровождать на бал свою любовницу. Николь ведь не в курсе, что замуж-то я совсем не хочу.

И только после этого я осознала то, о чем говорит Ричард. Хм. Пожалуй, это тоже играет мне на руку. После того как Эдвард оповестит всех о нашей «помолвке», от него отвернется часть знати, которая поддерживала его все эти годы и когда-то выступала на стороне повстанцев. А те, кто на моей стороне, возмутятся моим дальнейшим поведением, если до сих пор не возмутились, конечно же. Это даст мне почти стопроцентный результат!

Да, Эдвард изо всех сил пытается сглаживать те углы, которые я почти с ходу вытачиваю, но долго он не продержится. Я уже подмечаю, как нервно дергается его глаз.

– Дорогие подданные! – громко начал регент. Ух, начало-о-ось! – Хочется поделиться с вами большим секретом. Для многих из вас не тайна, что принцесса Фэйт прибыла ко двору еще неделю назад. Она пока только обживается в родном для нее королевстве, – ох, как издали он начал, аж заслушаешься, – и, как я уже говорил, хочется сделать ее присутствие тут максимально комфортным. Поделиться с нею традициями, познавания которых она была лишена не по своей вине, рассказать про наш быт и историю. Мы много беседовали, обменивались знаниями и опытом… И принцессе Виннер есть чем с нами поделиться.

Это он мне демократию припоминает?

– …и это все переросло в совершенно новые чувства для нас двоих. И потому… торжественно объявляю о нашей помолвке…

Занавес. Выносите бычка. Он хоть как-то сможет развеять напряжение, воцарившееся за столом.

– …По всей видимости, я ждал именно ее. Именно ее, чтобы продолжить род ван Стоунов и Виннеров.

Род он продолжить собрался. Это мы еще посмотрим.

Эдвард закончил говорить. И только после этого со всех сторон послышались голоса. Кто-то громко поздравлял, другие тихо переговаривались, третьи молча недоумевали, что произошло. А мне захотелось икнуть, чтобы добавить немного перчинки в эту, несомненно, трогательную речь. Вот только икота, как назло, не шла. Вообще ничего не шло, к великому сожалению, и его долгий монолог так и остался без моего звукового сопровождения.

– И на этой ноте я предлагаю перейти в танцевальную залу. Там нас уже ожидает лучший оркестр Дретона! – добавил ван Стоун.

Что, уже все? А я, кроме безвкусной зеленушечки и кислого сыра, так и не успела попробовать «лучшие деликатесы Дретона». По всей видимости, такому скорому завершению банкета подивилась не только я, но с регентом, претендующим на руку самого отродья Виннеров, никто спорить не стал. Все повставали со своих мест.

– Ко мне в кабинет, живо, – прошипел Эдвард, наклоняясь ко мне.

– Это еще зачем? Я, может, танцевать хочу, – заспорила я.

– Обсудим все условия, которые ты хочешь, – процедил он. – Пока ты не выкинула еще что-то, чего я уже не смогу исправить. По глазам вижу, что в твоем арсенале еще много пакостей разной степени паршивости.

Пф. Он еще даже не успел вкусить сливок, как сдался. Ведь на танцевальной части бала я планировала исполнить танец маленьких утят, пригласив себе в кавалеры какого-нибудь престарелого графа. Сама пригласив, о ужас! И это только часть Марлезонского балета…

– Моя стража тебя проводит до кабинета. Я приду через пять-десять минут. – Эдвард кивнул мне за спину. И, обернувшись, я увидела уже знакомых мне хмурых ребят у боковой двери. Оперативно, ничего не скажешь. Вот только ключевой фразой для меня стало «обсудим твои условия», и именно это позволило мне покорно согласиться на незапланированное рандеву.

В ином случае я всегда смогу испортить что-нибудь другое. Свадьбу, в конце концов. Вряд ли меня поведут к алтарю в кандалах и с кляпом во рту.

– Быстро он сдался, – я услышала шепот Ричарда. И готова была поспорить, что он протянул это даже с какой-то жалостью.

– Привет, ребятки, – пользуясь всеобщей суматохой, я подошла к хмурой охране и кивнула им.

Стража, конечно же, никак не прокомментировала подобную фамильярность, они смиренно опустили головы и повели меня в коридор. Один из них спереди, второй держась чуть позади. Странно, но в этой части коридоров не было ни слуг, ни гостей замка. Мы шли втроем. И мне бы в этот момент задуматься, задаться дополнительными вопросами. Но, как говорится, хорошая мысля приходит опосля.

Я не успела даже среагировать, как позади раздался какой-то непонятный шорох, следом за ним лязг оружия и вскрик. После, как в замедленной съемке, стражник, идущий спереди, обернулся – я как-то даже не сообразила в тот момент последовать его примеру – и схватился за эфес меча. И после осел на пол неизвестно отчего.

И после… После на меня надели какую-то вонючую тряпку и с силой потянули назад. Пожалуй, именно в этот момент до меня дошло, что что-то пошло по всем известному эротическому маршруту.

Глава 9

И первое осознанное – или сравнительно осознанное – действие, на которое я стала способна, – начать брыкаться и издавать громкие звуки. Вдруг хоть кто-то нас сейчас услышит…

– Да тихо вы, принцесса, – грубо выплюнули мне на ухо.

И уж не знаю почему, но это меня выбесило. Настолько, что внутри в тот же миг разгорелся пожар.

Какого. Хрена. Садового.

С такой приставкой можно продолжить любой мой текущий вопрос.

Какого садового хрена меня отправили в другой мир?!

Какого садового хрена меня заставляют делать то, что я не хочу?!

Какого садового хрена мне на голову сейчас надели какой-то вонючий мешок?!

Внутреннее возмущение разрослось настолько, что я его ощущала кончиками пальцев, каждой клеточкой тела. Я будто вспыхнула как спичка. И лишь когда услышала крик, когда меня отпустили и когда я умудрилась стянуть эту идиотскую тряпку, поняла, что метафорическое пламя очень даже не метафорическое, а самое что ни на есть настоящее.

И фраза «Я горю» относится вовсе не к какому-то возбуждению. Я буквально горела. По-настоящему. Я не успела испугаться, только бросила флегматичный взгляд на корчащегося в муках (по крайней мере, мне показалось, что именно в муках) мужчину на полу. Он был объят пламенем. И, если сложить два и два, это вполне могло оказаться мое пламя.

– Что тут происходит?! – вдали послышался голос Эдварда, в самом начале коридора.

Он спешно направлялся к нам. За ним не менее быстро шел Ричард с крайне озадаченным выражением лица. А я продолжала гореть.

И как-то у меня совсем не было ответа на вопрос, что тут происходит. Я и сама бы не отказалась узнать!

– Задержи дыхание, – скомандовал он, глядя на меня.

В смысле задержать?! Зачем?

Эдвард повел рукой, и мне стало нечем дышать на несколько долгих секунд. Огонь пропал. Точнее, почти пропал. Внутри я все еще ощущала неприятное жжение. С сомнением посмотрев на свою кожу, я убедилась, что там не осталось никаких волдырей, и выжидательно уставилась на все еще качающегося на полу мужчину.

Регент и его избавил от огненных всполохов, блуждающих по его телу. Вот только его кожа была покрыта… точнее, не так. На ней почти не осталось живого места. Сам нападавший погрузился в бессознательное состояние.

– Первое пламя, – пробормотал Ричард.

– Хорошо, что так, – сухо ответил Эдвард. – Этого в камеру. Постарайся сделать так, чтобы он выжил и смог ответить на наши вопросы. А ты…

Эдвард посмотрел на меня. Пристальным и цепким взглядом, от которого я неуютно поежилась. Это подумать только, буквально минуту назад я полыхала как спичка, но меня это не особо парило, а теперь остро реагирую на какой-то там взгляд.

– Ты как? – внезапно поинтересовался Эдвард.

Шикарный вопрос. Знать бы еще на него ответ. Я постаралась прислушаться к собственным ощущениям. Пусто. Ни злости, ни страха. Разве что растерянность, и то только из-за того, что до меня в тот момент не дошло, что вообще произошло.

– Никак, – совершенно искренне отозвалась я. Даже плечами пожала. Равнодушно.

И только после этого до меня вообще начало доходить, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Я резко обернулась и посмотрела на тела стражников, которые меня сопровождали.

– Они живы, – поспешил заверить Ричард. – Просто без сознания.

– Ты будешь в состоянии вернуться на бал? – деловито поинтересовался Эдвард.

– Зачем? – удивилась я. – Я думала, на сегодня мы закончили с культурной программой.

Более того, я почти уверилась в том, что еще час-другой в этом мире, и меня отправят на Коста-Рику, чтобы глаза не мозолила. Сейчас же выясняется, что мне еще и вернуться надо?!

Стоп… А что это вообще было за пламя? Эдвард пришел сюда уже после того, как все произошло. Ричард шел сразу за ним. А значит, вряд ли это их магия. Может, моя? Моя?!

Я подняла ошарашенный взгляд на Эдварда, но, кажется, он расценил это все по своему.

– Мне думается, ей нужно успокоительное, – пробормотал он.

– Не нужно мне успокоительное, – я даже головой замотала. Всякие валерьянки на меня всегда действовали как на кошку. Я дурела. Точнее будет сказать, дурела еще сильнее, чем обычно. – Со мной все в порядке.

Пф, на меня всего лишь совершили покушение. Фигня вопрос! Я вот даже ни капельки не переживаю на этот счет. Вроде. Но это не точно.

– Просто объясни, зачем нам возвращаться на бал.

– Чтобы показать тем, кто совершил на тебя покушение, что с тобой все в порядке, и отследить их дальнейшие действия.

И этот человек стал регентом в восемнадцать?!..

Смешно.

– А не проще ли будет мне НЕ возвращаться, чтобы проследить за остальными гостями, один из которых явно попытается связаться вот с ним. – Я осторожно тронула носочком туфли обожженное тело. – К тому моменту мы, может, уже сможем узнать, где они должны были встретиться.

– Варианты равноценны, – Ричард вмешался в разговор быстрее, чем мы успели поссориться. – Если Фэйт пойдет на бал, мы сможем лишний раз подчеркнуть, что совершить нападение во дворце фактически невозможно. Вряд ли удастся отследить действия тех, кто все это задумал. Тут мы можем рассчитывать только на него… – Мужчина кивнул на нападавшего. – Вообще, довольно странно, что нападавший был только один, это попахивает дилетантством. Впрочем, об этом можно подумать и потом. При втором варианте, если Фэйт не вернется в зал, а истинный злоумышленник не получит сигнал от своего подельника, вряд ли станет лишний раз что-то предпринимать. Нужно быть полным идиотом, чтобы идти на такой риск.

– У нас ползала таких идиотов, – резко выплюнул Эдвард.

Ну еще бы. С идиотом во главе грех не стать идиотом.

Вслух же ничего не сказала.

– Фэйт, вы бы хотели вернуться на бал? – поинтересовался у меня Ричард, интонацией выделяя слово «хотели».

Я растерянно оглядела распластанных по полу стражников, потом бросила взгляд на обожженного мужчину – все еще не укладывалось в голове, что это я сделала! – и приняла решение.

– Я бы хотела перевести дыхание. День был слишком насыщенным, – сообщила я. Мысленно же сделала пометку, что иногда быть слабой женщиной очень даже выгодно. По крайней мере, в ситуациях, когда на тебя минут пять назад совершилось покушение и тебе совершенно не хочется возвращаться в шумный зал.

С одной стороны… шумный зал. Там со мной точно не смогут ничего сделать. С другой, а разве в коридорах дворца Дретона, когда возле меня стража, могут? Еще и один человек против двоих. Это попахивает каким-то абсурдом.

Мелькнула даже мысль, что Эдвард сам спровоцировал нападение, он ведь явно от меня не в восторге. Вон, стоит, взглядом своим коронным сверлит, так и хочется показать язык. Жива я, и все со мной хорошо.

– Ричард, вызови стражу к моему кабинету. Этого в допросную, встретимся в зале через двадцать минут, – отчеканил Эдвард.

Ричард кивнул. Регент же подхватил меня под локоток и потянул вглубь коридора. Единственное, что мне оставалось, – бросить на главу тайной канцелярии прощальный взгляд: было бы лучше, если бы до безопасного места проводил он. Стоп, а тут вообще может быть безопасное место?

Я впервые за все свое нахождение в Дретоне задумалась о своей жизни. Если меня тут прибьют, то плакали мои черепахи в Коста-Рике, мне-то уже совершенно точно будет не до слез. Разве что на том свете, если он, конечно же, есть. Да и плакать там, скорее всего, будет некогда, придется договариваться с чертями о приемлемой температуре котла, в котором меня будут варить целую вечность.

Все же вытащив свою руку из крепких тисков Эдварда, я пошла рядом, никак не реагируя на недовольное сопение регента. Только через минуту посчитала, что прошло достаточно времени, чтобы он немного подостыл, и задала вопрос:

– Что это за первое пламя?

Эдвард ответил не сразу. То ли не хотел со мной разговаривать, то ли думал, как мне правильно все объяснить. Я все же склонялась к первому.

– Каждый человек, обладающий зачатками магии, может открыть внутри себя стихию. Может даже несколько. У Виннеров испокон веков первой магией всегда был огонь. Ты пошла по их стопам. Первое пламя в случае раскрытия магии огня – это первое магическое проявление. Проявление мощное, если уж ты справилась с наемником элитного класса. Именно оно определяет дальнейшее развитие. Если бы ты воспользовалась первым пламенем, чтобы разжечь костер в холод, то твоя магия была бы более спокойной и обузданной. Но ты это сделала в схватке. Значит, и направление твоей магии будет боевым. Но об этом тебе расскажут уже учителя.

– Наемником элитного класса? – переспросила я.

– Видела нашивки на его плечах?

– Как-то не успела рассмотреть.

– Только они не повредились от стихии.

– А почему ты сказал, что лучше бы так, а не иначе? Ну, про первое пламя.

– Ну знаешь, я не дурак. Заметил, что ты меня недолюбливаешь. Если бы мне пришлось столкнуться с твоим первым пламенем, то я бы не смог среагировать так быстро, – криво усмехнулся он.

Шутит или всерьез? Почитать, что ли, про это первое пламя? Может, я его как-то слишком бездарно потратила? Хоть буду понимать.

– А у тебя какая магия? – поинтересовалась я.

– Воздух и земля, – ответил Эдвард.

Интересно, это хоть что-то да значит? Ну, вроде наших гороскопов. Водолеев сегодня ждет удачный день, козерогам лучше держать кошелек поближе, а магам воздуха стоит воздержаться от посещения балов. Особенно если их вторая стихия – земля.

Наверняка же в любом из существующих миров есть подобные, совершенно бессмысленные фишечки. А если нет, то у меня есть неплохой стартап. А что, открою газету с гороскопами, буду брать по… блин, а какая тут вообще валюта? Мама вроде об этом ничего не говорила.

А-а-а-а! Голова кругом. Столько еще всего надо узнать!

Я мысленно себя стопорнула. Какой узнать? Зачем? Еще немного, и мы с Эдвардом договоримся о моей полной капитуляции куда-нибудь в район Коста-Рики. Он станет смелым победителем одной зарвавшейся попаданки, а я буду переворачивать черепашек со спинки на живот, отгонять от них голодных чаек и попивать безалкогольные коктейли. Все довольны.

Мы все же дошли до уже знакомых дверей в не менее знакомом крыле, к которых толпились сразу четыре стражника. При виде нас они тут же встали по стойке смирно, безэмоционально глядя перед собой. Ну, если они так и продолжат смотреть, то явно не увидят злоумышленников.

– А можно двое из них будут ждать в кабинете? – деловито поинтересовалась я. Свое первое пламя, чем бы оно ни было, я бездарно потратила, а нюхать мешок из-под картофеля больше не хотелось.

– Кхм, Фэйт, понимаешь, в Дретоне не принято, чтобы женщина находилась в обществе двух мужчин в замкнутом помещении. Ладно мы с Ричардом, но это стража. У стражи может оказаться слишком длинный язык.

– Но это же стража, – тупо повторила я, в который раз не понимая местный уклад.

– Они еще и мужчины.

– Эдвард, ну ты же прекрасно понимаешь, что если бы я захотела уединиться сразу с двумя, а то и четырьмя мужчинами одновременно, то для этого совершенно не обязательно запираться в комнате, – не выдержала я. – Авось такое зрелище даже всяких наемников смутит, и они тут же забудут, зачем вообще поджидали в тихих коридорах.

– Фэйт, не принято, – хрипло отозвался мужчина. Мне показалось или он смутился от моего заявления? Фьить. Мужику тридцать восемь лет, а смущается от вполне безобидной фразы, как мальчишка.

– Я не хочу ждать, пока вы решите все свои важные дела, в одиночестве, – тихо произнесла я, когда до кабинета оставалось всего десять шагов.

– Я отправлю к тебе Марион, – он не стал спорить. Вы только посмотрите, какие мы покладистые.

– Привет, мальчики, – привычно поздоровалась я со стражей, но те, по своему обыкновению, не ответили. Если у них и правда были излишне длинные языки, то они старательно их прятали. А вот где – этот вопрос, думаю, стоит задать самому Эдварду. Может, он поведает.

Регент толкнул дверь, и мы оказались в полумраке кабинета. На столе стоял канделябр с зажженными свечами – вот и все освещение. Негусто.

Эдвард повел плечами, и по комнате прошелся вихрь воздуха.

– Тут чисто, – сообщил он.

– Это ты сообщаешь, что прибрался перед моим приходом? Пыль посбивал? – невинно уточнила я.

– Нет, это я сообщил, что посторонних людей тут нет, – процедил он.

– А-а-а, – издевательски протянула я.

Я не знаю почему, но Эдвард действовал меня как на быка красная тряпка. Вот только у быка появлялось вполне обоснованное желание, а у меня… Ну, не знаю. Издеваться и досаждать? Досаждать и издеваться? Это приносило мне какое-то маниакальное удовольствие.

Но в то же время я понимала, что если бы у меня была хотя бы крохотная возможность договориться с этим новым персонажем в моей жизни, то я хотя бы попыталась бы. А так… На войне так на войне.

– Сможешь дождаться Марион в одиночестве?

Первым желанием было сказать нет, благо вовремя вмешался мозг.

– Да, вполне. Думаю, за следующие десять минут со мной ничего не произойдет, – бойко произнесла я.

И разве что в тот же момент не начала его выпроваживать.

– Если вдруг услышишь что-то подозрительное… – Он смотрел на меня с сомнением и даже с каким-то недоверием.

– То я тут же крикну стражу, – пообещала я.

– Верно, – глухо отозвался он, тяжело вздохнул и направился к двери.

Десять. Девять. Восемь… А, не буду ждать.

Я тут же широким шагом подошла к столу и плюхнулась в довольно мягкое, но неудобное кресло. Представляю, как у Эдварда болит поясница, просиживает в этом монстре сутки напролет.

Прошлась деловитым взглядом по поверхности.

Бумаги, бумаги, бумаги – это все понятно, ничего другого я тут и не ожидала увидеть. Но вот какие из них могут представлять для меня хоть какой-то интерес?

Я выдвинула верхний ящик стола, и взгляд сразу зацепился за пачку конвертов. Вполне себе земных конвертов, с Почты России. А значит…

В верхнем письме я обнаружила сложенный лист, исписанный широким и размашистым маминым почерком.

«Эдвард!

Мы с королем Аркаденом надеемся, что знать примет Фэйт хорошо. Просим поддержать нашу дочь и показать всем, что она находится под твоей защитой.

Слышали, что слух про Дурную кровь вернулся в Дретон вместе с Фэйт, и умоляем принять любые действия, чтобы погасить его на корню. Думаю, религиозные фанатики не нужны ни вам, ни Фэйт.

Дочь временно отказывается от нашей поддержки, потому также просим оказать ей повсеместный доступ к любой информации, чтобы она разобралась и начала чувствовать себя как дома.

С благодарностью,

королева Лорриана».

М-да. На ум тут же пришла поговорка про свиней и бисер, вот только мгновенно распределить роли мне не удалось. Вместо этого я откинулась в спинке кресла и начала думать о том, что мы в лице Фэйт Аркадьевны Королевой имеем.

Картина выходила неутешительная.

Родители сбежали из Дретона, когда дело запахло жареным, но перед этим продумали ходы к возвращению их кровиночки ко двору. Опустим, что чхать они хотели, хочет ли этого кровиночка, факт оставался фактом: я тут и пока мое возвращение на Землю под большим вопросом, будем реалистами. Помимо прочего, над родом Виннеров висит нелестный эпитет «Дурная кровь». Что это означает и чем угрожает непосредственно мне, я пока не выяснила. Теперь, из письма матери, я хотя бы знаю, что это как-то связано с религиозными фанатиками. А значит, стоит уделить бо́льшее внимание местному аналогу священного писания и, может, даже заглянуть в дретонский храм. Надеюсь, эта Дурная кровь не закипит во мне на входе.

Помимо прочего, сегодня на меня совершили нападение, и что с этим делать, я тоже не имею ни малейшего понятия. И подозреваю, что Ричард с Эдвардом не планируют посвящать меня в детали, чтобы я была хотя бы в курсе.